Школа которую мы потеряли

В 1988-ом году успешно завершился эксперимент в четвёртой школе города Урая.
Насколько успешно он был проведён надо судить не только по материалам итоговой организационно-деятельностной Игры проведённой автором этих строк в январские каникулы 1989 года в школе номер четыре со всем педагогическим активом города.
О том, что эксперимент был более чем успешным надо судить по затратам «Урайнефтегаза» на проектирование специального здания будущей школы Урая, которое проектировалось специально под эту успешно апробированную технологию.
Проект здания школы будущего заказывался не любителю-самоучке а ведущему архитектору СССР по школьным зданиям, доктору архитектуры Валентину Ивановичу Степанову и его творческому коллективу носившему наименование ЦНИИЭП «Школ».
Что это за организация, располагавшаяся на Дмитровском шоссе в городе Москва?
А это центральное государственное учреждение СССР проектировавшее здания общеобразовательных школ и детских садов. И возглавлял его выдающийся архитектор, профессор, доктор архитектуры В.И. Степанов. И вот именно этому самому авторитетному проектировщику школ и было заказано «Урайнефтегазом» проектирование здания Школы будущего для конкретно Урая и конкретно под апробированную в Урае технологию «Модульная школа».
И стоило это удовольствие очень дорого.
Но гениальный глава «Урайнефтегаза» Александр Евгеньевич Путилов заказ оплатил и проектное предложение получил вовремя! Проектное предложение включало в себя три варианта здания, которое должно было занять место в самом центре города, практически там, гле ныне размещается седьмая школа.
А как мог проектировать под мою технологию здание доктор архитектуры в Москве?
И он затребовал автора технологии для проникновения в детали!
Не знаю, что думали педагоги четвёртой школы, когда я их «бросал».
Наверное очень нехорошо обо мне думали. Я понимал, что с точки зрения тотальной дискредитации разработчика и руководителя экспериментальной проверки я ставлюсь на грань самоубийства.Но с точки зрения нормального развития и расширения экспериментальной проверки моих теорий это был стратегически единственный верный ход. Если взялся за такое дело – обязан идти до конца, до упора, до края! И я поехал в Москву на две недели. Так меня отсекли от школы на самый критический момент удушения модульной технологии. Зато на уровне проектирования мы с Валентином Ивановичем плотно познакомились и очень интенсивно поработали. Несколько ведущих его сотрудников, уже кандидатов наук, активно вникали в существо технологии.
Это был самый ответственный этап проектирования и он облегчался тем, что я не просто имел специальное строительное образование (спасибо Свердловскому Строительному Техникуму!) но и тем, что я с пяти лет мечтал стать архитектором общественных зданий и посвящал этому в детстве большую часть свободного времени. Собирал архитектурную литературу, изучал проекты театров, стадионов, бань, торговых центров, развлекательных сооружений. Кроме того я посещал одновременно кружок картинга, шахматную школу во Двоце пионеров, легкоатлетическую секцию на стадионе «Динамо» и ряд творческих студий скульпторов, музыкантов, художников. А главное – Школу Зингры!
Это очень сложно понять, но если вы занимаетесь изобретениями в области ракетостроения, изобретениями в области механики в велоспорте и автоспорте, ежедневно занимаетесь рядом с самбистами, теннисистами, пловцами и конькобежцами, то когда вы начинаете проектировать крупное здание общеобразовательной школы неожиданно все ранее приобретенные познания оказываются остро востребованными. Проектируя легкоатлетическую дорожку я сам бегал в манеже УПИ километр за 2 минуты 45 секунд, а на третировках достигал порой и 2,37!
Поэтому тонкости покрытия, устройства виражей, радиусы и размеры мною были капитально прочувствованы, как и требования к душевым, бассейнам, раздевалкам, буфетам и т.д. и т.п.
Валентин Иванович моментально понял с кем он имеет дело и общение у нас шло легко и по деловому. У меня был свой взгляд на творчество Посохина и Ле Корбюзье и Валентин Иванович слыша мои реплики улыбался. Он встретил родственную душу. Мы оба восхищавлись и Клодтом и Монферраном и оба понимали проблему личностно-ориентированного образования требующего перипатетической парадигмы не менее чем академического планшета.
Общеобразовательная школа в идеале это нормозадающий центр трансляции социокультурного генокода нации. Это та самая «капля воды» в которой отражается всё самое-самое в истории, культуре, технологиях.
Но две мои московские недели в ЦНИИЭП Школ закончились и я вернулся в разорённый переменами сверху Урай.

Продолжение возможно и последует, даст Бог!

Иллюстрация: один из трех вариантов от ЦНИИЭП Школ для модульной школы Урая.
Реконструкция автора по материалам из личного архива