Случай из жизни конторского служащего

Батыр Сакияев, в начале трудовой деятельности, работал следователем в милиции. Карьера его начиналась блестяще, но для полного счастья, как тогда ему казалось, не хватало диплома о высшем образовании. В те годы многие молодые люди приходили на службу в ОВД со средним или, средне-специальным образованием. В зависимости от занимаемой должности возникала потребность в наличии диплома высшей школы.

Батыр был человеком целеустремленным – никогда не останавливался на полпути. Если быть, то быть всегда в первых рядах – никаких полумер. По этой причине поступил и успешно закончил по заочной форме один из престижных факультетов местного ВУЗа. Несмотря на устоявшуюся жизнь и карьерный рост, его потянуло в неведомые дали. И после окончания института, уволившись из органов, уехал в одну из северных республик. Устроился в совхоз «Заветы Ильича» главным экономистом.

Зарплата на новом месте была вдвое, а то и втрое, выше той, что он получал на прежней работе. Обязанности конторского служащего не особо напрягали его – он был крепким специалистом с цепким складом ума. Никаких тебе «всенощных бдений», никаких праздничных дежурств, жизнь по распорядку – красота!

Все понемногу на новом месте, улеглось и утряслось – он получил хорошую квартиру, работой был доволен. Ближнее его окружение состояло сплошь из выходцев бывшего Советского Союза.В основном это были молодые специалисты, не успевшие еще «забронзоветь» на новом месте.

Были в том регионе, у местного населения, свои незыблемые законы – весной начиналась охота, а осенью рыбалка, или наоборот. Все с нетерпением ждали этого сладостного момента и усиленно готовились к открытию сезонов охоты, или рыбалки.
Как-то по осени, все высшее руководство района сподобилось явиться, по традиции, на открытие очередного охотничьего сезона.

Открыт сезон охоты, снова сборы;
Ружьё, патронов полный патронташ,
Заварка, бутерброды, помидоры,
И как обычно-под трофей ягдташ…

Батыр никогда не чувствовал себя ни охотником, ни тем более, рыбаком, и вся эта шумиха была ему в тягость. Но из уважения к обычаям местного населения отдался на милость своему руководству и выехал в их составе на «игрища» взрослых мальчиков.
Отъехали порядком, за сто с лишним верст по тайге, и остановились на табор. Но прежде, чем табориться, ехали довольно долго, часто останавливались, делали привалы, «заправлялись» холодной закусью и запивали горячей «огненной водой».

Во всей моторизованной колонне охотников чувствовалась атмосфера великого события – все шутили, смеялись от души. Настроение у всех было приподнятое, все относились друг к другу с тем незабываемым теплом и повышенным вниманием.
Батыр чувствовал себя вполне комфортно. Радовался тому, что никого не обидел, и без лишних слов согласился ехать на общественное мероприятие в компании таких простых и бесхитростных людей.

Когда шумной компанией остановились на табор, каждый из них знал что делать, и за что браться в первую очередь. Сообща и очень быстро разбили лагерь.
Машины поставили по периметру стойбища, защитив тем самым его от ветра, а внутри этого своеобразного кольца натянули палатки. Ближе к центру соорудили столы, рядом с ними разожгли костры и поставили варить ужин. Никто, никому не давал никаких указаний, однако, все делалось так споро, что не успел еще Батыр размять затекшие бока, как все было готово.

Как только начали обживаться на новом месте, Батыру указали его спальное место, куда он занес свои охотничьи пожитки. Пока он разбирался со своим маленьким хозяйством – разложить вещи по местам, осмотреться, отдышаться, как его тут же усадили за стол. Все знали, что Батыр впервые с ними на охоте, и каждый из них ненавязчиво и очень тактично подсказывал ему, на что налегать особенно, от чего лучше воздержаться, и вообще, как вести себя правильно, согласно таежным обычаям.

Батыр еще раз подумал про себя о том, с какими добрыми и чуткими людьми свела его судьба. На волне возвышенных чувств, припомнилось, как ему по жизни на людей хороших всегда везло. Еще со школьной скамьи он открыл для себя одну непреложную истину – как прекрасна жизнь на белом свете, и как много отзывчивых людей его окружают.ак было и в Армии, и в институте, и в милиции, где он порядком успел поработать ещё до приезда на Севера.

Настроение у него было благостное: чтобы не происходило вокруг него, все приносило ему тихую радость и упокоение. Он радовался тому, как все шумно рассаживались вокруг стола; как они незлобиво подначивали друг над другом; как шутили и от души смеялись над всяким пустяком. Между тем непринужденные разговоры за столом не смолкали, тосты, как обычно в таких случаях, лились, как из рога изобилия и перемежались кратковременными перекурами прямо за столом – кто предлагал выпить за охоту, а кто за природу, а третьи за женщин, четвертые за любовь…

Еще в самом начале похода Батыр подметил одного, крепкого сложения, водителя, который все угождал своему начальнику: то спичку поднесет к незажжённой его сигарете, то ноги тому укутает теплой курткой, то стульчик на привале ему подаст.

— Какой заботливый парень, – подумалось Батыру.

И тут за столом он так же все обихаживал своего патрона: то лучшие и жирные куски оленины со стола поставит перед ним, то бульон подаст тому в руки, то чайку горячего вовремя предложит, то чарочку нальет.

— Какой же он доброжелательный и внимательный человек,– пронеслось в, слегка затуманенном, мозгу Батыра.

И он готов был, от полноты нахлынувших чувств и перенесенных впечатлений за весь день, пустить скупую слезу.По обычаям северного народа, в день заезда никто не торопился на охоту. При свете солнца уходящего дня, обустраивали быт, ели, пили за удачную охоту и, по большей части, травили охотничьи байки. На этот раз до баек не дошло. Наш герой, которым все умилялся Батыр и ради которого готов был пустить пьяненькую слезу, вдруг с разворота, молниеносно нанес удар тому, перед кем, только что пресмыкался.

Удар был очень сильным и хлестким. Он пришелся, как по заказу, аккурат в правый глаз пострадавшего. Того от неожиданного удара, как будто срезало с лавки: вроде сидел человек, лавка стоит, как и стояла на месте, а он в полуметре от него лежит на сырой земле. Вокруг глаза мгновенно образовалась гематома невиданных размеров и самых грязных оттенков.

— Все, выбил своему шефу глаз, – успел подумать Батыр.

А остальные, как по команде повскакали из-за стола – кто давай за ружья хвататься, кто  кулаками махать. А ружья были у всех, а то и по два у некоторых, а боекомплектов хватило бы на целый месяц беспрерывной охоты.
Батыр не на шутку перетрухнул:

— А ну, если сейчас каждый начнет палить из ружья, тут же целая войнушка образуется, перестреляют все друг друга на хрен, – все билось в его протрезвевшей голове, – вдруг пуля, она же дура, ненароком других заденет? (Батыр несмотря на свои офицерские погоны в прошлом, был не из тех, кто кидается на амбразуры. Думая об умственных способностях пули, он в первую голову печалился о себе – а вдруг она его коснется рикошетом).

Но тут, молчавший все это время, старейшина этого коллектива, гаркнул своим низким и зычным голосом, так что птички ажно с перепугу защебетали, что есть мочи:

— А ну стоять всем смирно!!! (Видать, парень-то был с армейскими задатками, команды подавал четко и отрывисто). Стоять, я сказал!!!  Сдать всем оружие!!!  Батыр, собери ружья и принеси их ко мне!

Батыр послушно и с видимым удовольствием поскакал исполнять указание уважаемого человека. После того, как весь арсенал огнестрельного оружия был временно изъят, старшой скомандовал:

— Этих двоих связать!

Батыр и тут оказался на высоте. Довольный тем, что удалось избежать кровопролития, и своевременным вмешательством в разгорающийся конфликт седовласого аксакала, он со всех ног бросился вязать тех двоих. Тут пригодились ему навыки, полученные еще в далеком детстве, он умел затягивать и завязывать крепким узлом повозку с нагруженным сеном и прочим сыпучим кормом для животных.
С таким усердием «запряг» тех бедолаг, что сам потом удивлялся, как это он не перетянул им жизненно важные органы.

А меж тем, лежат те двое на земле, крепко «забинтованные» Батыром, и переругиваются друг с другом:

— Ты два дня был в командировке с моей женой, что ты там делал с ней? – кричит один.

Обольститель дамских сердец с пеной у рта:

— Брата твоего, дядю твоего, жену твою, сестру двоюродную вместе с мужем – всех уволю! Всех вас к е… матери уволю!

— Ты почему одну мою жену брал в командировку, где вы вместе были два дня?! – не унимается зачинщик мордобития.

— Всех вас по миру пущу, в порошок сотру неблагодарные людишки …– вторит тому поверженный его босс.

— Почему только мою жену взял с собой, других баб не было в конторе?! – все не унимается «человек с рогами»…

Долго еще они высказывали друг другу свои обиды, много чего лишнего наговорили. Так и уснули оба прямо на снегу, уставшие от выпитого, и охрипшие от сказанного.
Никто их поднимать и укладывать в палатку не стал, зима только-только входила в свои права, но еще не окончательно.
 
А утром все сидели за столом. Чинно и важно пили чай, вели нескончаемые разговоры обо всем на свете, но никто, ни словом не обмолвился о том, что было намедни.
Батыр, потрясенный вчерашними событиями, опять терялся в догадках:

— Как же так, вчера готовы были все перестрелять друг друга, а сегодня делают вид, как будто ничего не было?

С тех пор, он более прежнего уверовал в сомнительные игры взрослых парней под завораживающим названием – охота, рыбалка. Развлечения развлечениями, а жизнь дороже, тем более, что он был воспитан на мясе, взращенном на собственном подворье.
 
Все, что добыто из лесу, по его мнению, это одно баловство – ни мяса, ни костей; ни скотинки, ни жиринки.