Доброе

   Небо мелко крошит булку снега... Обгоняя пешеходов, по своим столь же мелким, незначительным, визгливым делам летит комар. Только вот, молчалив он нынче, немногословен, будто набрался чьей-то горячей крови, опасается расплескать. Однако не сезон. А поспешность комара оправдана вполне, ибо ежели не достанет воли добраться до тёплого своего, укромного угла - лежать ему серой пылинкой поверх занозистого наста, покуда не смахнёт ветром в некую невидную щель. А там уж и не вспомнит про него никто. Разве, зиму погодя, какой паук не побрезгает им, но и то не всерьёз. Не привыкший он есть с чужого-то стола.
   Да так ли уж незавидна участь комара? Не более, чем у всех. 
Пока в силе, на своих крылах, всяк заметен со стороны. Нет-нет, глядишь, и посчитается кто, примет к сведению твоё существование, а чуть ослаб, завял - пиши пропало. Затопчут, сравняют с землёю, дабы даже духу твоего не было подле.
Впрочем, бывает и наоборот: до поры, как распнут, - из кожи вон, так расстараются, а после примутся  обихаживать показною  жалостью те же самозваные лицемерные покровители, ибо настигла их удача не пораниться об жало упорства поверженного навсегда недруга.
   И легка их победа... А без туска ли совесть, внятен ли разума глас?

   Метель. Каплей крови - божья коровка течёт вверх по стеклу, то минувшая осень поранила пальчик. Ветер, раз за разом, бьётся плечом в окно, гудит натужно, рвётся в дом, с тем чтобы утолить эту боль, задуть её нешуточный огонёк насовсем.
Только не бывать тому. Блюдце сладкого чаю на столе и тёплый уголок в цветочном горшке на подоконнике для каждой божьей коровки, что испросила приют - это то, ничтожно малое само по себе, что перевесит чашу добра на весах вселенной.
Небо ...мелко ...крошит ...булку ...снега...