Об национальных особенностях географии, баранах, с

ОБ НАЦИОНАЛЬНЫХ ОСОБЕННОСТЯХ ГЕОГРАФИИ, БАРАНАХ, СОБАКАХ И КОНЕЧНО ЖЕ ОХОТЕ.

В конце семидесятых годов большая компания Саратовских легашатников отправилась на поиски охотничьих приключений в соседний с нами Казахстан. Всю дорогу шло обсуждение зверовых качеств тогда довольно редко встречавшейся у нас породы дратхаар. Её представителем в нашей буханке присутствовал Боб Юрия Ивановича Боровского. Тогда погранпостов между союзными республиками не существовало, поэтому мы и не заметили, как очутились уже в Уральской области.

Очередной перекур у взрослых был устроен возле плотины через оросительный канал. На другой стороне канала паслись овцы.Пастуха вообще не было видно, овцы совершенно самостоятельно двигались в нашу сторону, блея и пощипывая траву.

Вдруг мой папа закричал:-Юра, смотри что твой вурдалак делает.Нас сейчас здесь арестуют и больше на охоту никогда не пустят. Боб плыл по каналу с противоположной стороны к нам, а в зубах его был небольшой барашек.
Юрий Иванович кинулся к каналу, вытащил собаку из воды и отобрал барашка из пасти. Но, увы, тот был уже скорее мёртв, чем жив. Поскольку пастухов вокруг не было, пришлось погрузить неожиданную добычу в уазик, а остановившись через несколько километров, ошкурить барашка и освежевать.
Присолив мясо и убрав его в мешок, с чувством вины мы двинулись дальше.

К вечеру пришлось заночевать в степи и неожиданно доставшийся нам барашек пошёл на шашлык. Постепенно мужики стали шутить и проступок Боба уже не казался им таким уж скверным. Утром двинулись дальше. Путь наш лежал на озеро Сор-Чеганак, дорогу к которому никто из присутствовавших в экспедиции не знал. Уже к вечеру въехали мы в какое-то селение.

У продуктового магазина сидело несколько стариков, которые о чём-то мирно беседовали. -Апа,уважаемый, как проехать на Сор-Чеганак?-спросил отец у ближайшего старика. -Очень просто-было ответом-поедешь прямо, через три километр будет два дорог. Право не езжай, лево езжай. Ещё пять километр будет три дорог. Лево-право не езжай, прямо езжай. Ещё три километр увидышь адын лес. Павернёшь налево, пятсот метр и увидышь много-много лес.
Сто мэтр проедишь, будет мал-мал дарог. Сто мэтр и вот тэбе Сор-Чеганак.

Едем, едем, а на лес и никакого намёка нет.Отмахали километров пятьдесят, бензин пришлось с одного бака на другой переключать. Возвращаемся назад. Там всё, как и прежде. Сидят себе аксакалы, беседуют неспешно. Попросили показать, обещали назад привезти.
-Арака бар?-было вопросом.-Бар!Бар!Вот тебе сразу две бутылки, только покажи дорогу пожалуйста. -Поехали-было ответом. Подъезжаем к первой развилке. Старик спрашивает-как тут ехал?
Ему показывают.-Правильно ехал-отвечает. Доезжаем до второй развилки.
Тут как ехал?-опять вопрошает старик и удивляется-правильно ехал.

Через несколько километров он вдруг говорит-астанави шайтан арба. Останавливаемся, он выходит, подходит к маленькому кустику саксаула и говорит-ты что, слепой однако?Вот адын лес. А вон многа-многа лес-показывет он рукой на виднеющуюся невдалеке лесопосадку. Подъехав к ней обнаруживаем заросшую ковылём дорогу, сворачиваем на неё и попадаем на огромное степное озеро. Только теперь до нас дошло, что в степи любая растительность на вес золота и каждый кустик уже сам по себе лес.

Старик решил заночевать с нами. Ему тут же выделили спальный мешок, посуду и мы приступили к трапезе. Адаптировавшись в нашей компании городских интеллигентов, старик говорит, что зовут его Семён, отец его из поволжских немцев, которых выселили в начале войны в казахские степи, а мать местная.
Уезжать он отсюда никуда не хочет, потому что прожил тут всю жизнь. -Все тут на кладбище лежат. Я уеду, кто за могилами ухаживать будет?-задаёт он самый важный для себя вопрос и сам же отвечает-некому, только Сёмка должен-говорит он о себе в третьем лице. Утром дед Семён показал нам подходы к мелким плёсам, на которых кормилась масса утвы и гусей. Впервые тогда увидел я колпиц, удивившись их лопатообразным клювам и белоснежному оперению.

Началась охота. Боб вместе с Мартом наперегонки подавали сбитых птиц всей команде. После зорьки Олег Иванович пошёл с Ледой вдоль озера. Через некоторое время с той стороны раздались частые выстрелы. Олег Иванович пришёл на стан с ягдташём, полным куропаток, а сзади его висел какой-то мелкий зайчишка. -Олег, зачем зайчонка застрелил?-спросил его отец.
-Нету зайчонка, талай называется-объяснил дед Семён. Все пошли по куропаткам и зайцам. На дворе был уже ноябрь, поэтому птицу вполне можно было довезти домой, не опасаясь за то, что она пропадёт.

Мы с отцом и Мартом пошли в сторону видневшейся посадки, а Константин Георгиевич вместе с Боровским, в сопровождении Боба, отправились туда, откуда пришёл Олег Иванович. В посадке Март нашёл три больших выводка куропатки и поднял около десятка толаев. Оказалось, что попасть по мелкому, быстро шныряющему между кустами прекати-поля зверьку, не так-то просто. Мы с отцом расстреляли по пятку патронов, прежде чем первый толай стал нашим трофеем. Наполнив ягдташи, мы двинулись к стану.
-Хороший многа-многа лес-прокомментировал охоту папа.

Семён показал нам свои вентеря, которыми разрешил пользоваться, пока мы здесь живём.-Всё равно рыба прападает, нету харашо это. Пусть люди едят лучше, харошие Вы ребята, приезжайте ещё-высказал он свою мысль.

Водитель Валерий Николаевич отвёз Семёна в селение без названия, оставив ему в благодарность собранные нами в рюкзаках городские гостинцы в виде пачек чая, сухарей и конфет. Хотели отдать ему уток и гусей, но тот наотрез отказался. -Барашка кушать надо, итак волки кушают барашков-сказал он нам на прощание. И добавил-барашка в степи увидите, смело можно кушать, а то волки сожрут. У Юрия Ивановича после этих слов отлегло от сердца. Оказывается, овцы и скот здесь пасутся весь сезон без присмотра, а в середине зимы их отлавливают и загоняют в кошары. А бычков отправляют на мясокомбинат.

Ещё неделю жили мы на гостеприимном озере Сор-Чеганак. Ловили рыбу, стреляли дичь. Собачки приспособились работать среди кушырей. Бобу Юрий Иванович каждый вечер при свете костра прочищал глаза от репьёв и просянки.Впрочем, и наши пойнтера резались осокой, что тоже было не совсем приятным.
Ночь в конце недели выдалась холодной. Пришлось нам вместе с собаками укутываться в овчинные зимние полушубки.

В середине ночи повалил снег. А к утру мы услышали сквозь завывания вьюги гул тракторного мотора. Оказывается Семён послал своего сына узнать, не надо ли нам чего. Мы были благодарны за такую заботу этому старенькому степному человеку с большим человеческим сердцем.
Через пару часов по расчищенной трактором дороге мы покинули стан на озере Сор-Чеганак. Приехав туда через пару лет, узнали, что Семён уже год как лежит на том самом кладбище, из-за которого он там и оставался жить.