Просто хорошее кино - сто сорок пять

                Алексу Керви, с безграничным уважением
     Я уж и не помню, кто именно подкинул Готти идею предусмотреть даже униформу мокроделов, никогда такого не было, босс просто шептал на ухо боссу поменьше, а уж тот отдавал приказ, найдя в семье или вовне человека, умеющего все организовать, это пошло еще с пятидесятых или, как утверждают старики, с момента вторжения союзников на Сицилию, с сорок третьего, именно тогда парни переняли у оперативников ЦРУ их навыки, научив джименов зачистке, о чем те и представления не имели. Короче, Готти нашел такого мастера, благоразумно не из семьи, даже не из сицилийцев. Кто - то шибко умный рекомендовал боссу русского эмигранта Стойко Плянцо, известного Профачи по кабаку,  " Русский самопляс и Дита фон Тиз ", вроде, он назывался. Сейчас на его месте гигантский небоскреб, офисы, торговые точки, брокерские конторы, в общем, обычная байда, но тогда там стоял кабак, почему - то прозванный в квартале заведением Жимми, хотя, как я сказал, русского звали Стойко Плянцо, не было там никаких Жимми, был бармен Гурген, был швейцар Мойша, был вышибала Иштван, все русские, в кого вот ни плюнь, в русского угодишь. Этот Стойко красовался на углу Сорок пятой и Элм в роскошном фиолетовом пальто с меховым воротником. Ребята Костигана - кастетчика вечно доставали его, это сестра Лона, Валькирия Среднего Запада, подзуживала их, ходили такие слухи, но русский был, как и все русские, добродушным и стойким, думаю, и имя ему придумали по теме, хотя, хрен их знает. В общем, Готти послал старичка Ретоцци к этому самому русскому, тот и приволок его в офис к боссу. Готти вышиб их обоих. Ребята Гувера глаз не сводили с офиса, наставили клопов, а босс специально для них гнал пургу прямо в направленные микрофоны, как ребенок радуясь; по выходным, собрав парней на Кони - Айленд, он рассказывал им об очередной мульке, запущенной ФБР, и все ржали, поражаясь хитроумию босса. Они не понимали, что Гуверу достаточно этого фуфла, они и слепили дело из чепухи и слухов, упаковав Готти на пыжа, так тот и двинул кони в Даннеморе, от рака, вроде. Но в те времена все еще питали иллюзии.
     - Прет буром, - кричал Готти консильери, переметнувшемуся на его сторону, Джиг Жо Стремано, - как командировочный. Скажи этому пню Ретоцци, чтобы тащил его в Сокольники, в шашлычную.
     Джиг Жо нашел старика вечером в боулинге китаезы А Со, передал все, как надо. И вот ночью в Бруклине, в Сокольниках, в шашлычной Реваза Муталиба, встретились русский и Джонни. Готти и приказал, чтобы убийцы скучковались на углу здания ООН, чтобы оделись соответствующе : польты, шапки - пирожки, чтобы бороды были дикие, чтобы водку пили, расшибая серебряные фляжки о стену с криком  " На стороффья ! ", короче, всяк глянет и вкурит тут же, что русские. Советские. То ли делегация профсоюзных татар из Елабуги, то ли перьдовики производства, то ли дипломаты из Кей - Джи - Би, главное, подчеркнул ловкач Джонни, чтобы на нас не походили. Ладно. Вальнули они Большого Пола, все знают, Готти стал боссом, но что потом происходило с русским - тишина. А я знаю. Откуда ? Да просто все. Именно ведь я был мозгами организации Костигана - кастетчика, я ж говорил уже, что его сестра доставала русского, вот откуда мне известно все. В общем, дело было так.
     - Закрыли Готти, - вздохнул Лон, бросая газету в мусорное ведро, - навсегда.
     - Да и хер на него, - легкомысленно отмахнулась Валькирия, вытаскивая газету из мусорного ведра. - Там на последней странице кроссворды, - объяснила она мне, наткнувшись на мой недоуменный взгляд. - Для чего же еще нужны газеты ?
     Я пожал плечами и отправился к китаезам, надо было вырулить один вопрос, к нашему разговору о временах Готти не относящийся. Вечером я снова был у Лона. Его не было, куда - то уехал, но Валькирия была, сидела на месте босса, а напротив нее торчал в моем кресле тот самый русский, Стойко Плянцо. И вот захожу я, вижу эту картину и бешусь, кресло - то мое, стол Лона, какого хрена его сестра позволяет себе ? Ору, грожу, а русский трындит с диким акцентом, что он не просто мигрант, а несущий советскую угрозу элемент, завербованный ГРУ еще в сорок пятом, когда было русскому ровно три месяца от роду. Ушлые русские вербовали людей прямо в роддомах, яслях и детских садах, от того, видимо, и дристали все от их могущества, пока они сами не просрали все за грош пятаков, чтобы тусоваться красиво.
      Маас негромко кашлянул. Посмотрел на стоящего у дверей охранника и встал, скрипнув артрозным коленом. Вышел в коридор и уже там набросился на меня, и притащившего глупца прокурора на свидание с выжившим из ума Хенри Чинаски, мотающим три пожизненных в Ливенуорте.
     - Он же сумасшедший ! - кричал Маас, тряся меня за грудки. - У него в башке все перемешалось ! Какого хрена ?
     Я смотрел ему в переносицу и думал, что политиков, журналистов и мусоров не переделаешь, как дети, бля, верят всему. И х...й на них, как говорится.