К вопросу о смертной казни в условиях войны

   Дискуссии о необходимости или, наоборот, недопустимости такой меры наказания, как смертная казнь, периодически возникают в российском обществе. Да и не только в российском. В разных странах и в разные периоды этот вопрос решается нередко противоположным образом. Порой эти  противоположные решения имеют место даже в рамках одной страны. Например, в США есть как штаты, в законодательстве которых смертная казнь предусмотрена, так и штаты, где она запрещена.  Известно, что в нашей стране более тридцати лет действует мораторий на смертную казнь. Эта законодательная норма имела и имеет в обществе как серьёзную поддержку, так и не менее серьёзную критику. Причём, где бы и когда бы ни велись соответствующие (порой острые) дискуссии, аргументы «за» и «против» приводились и приводятся, в общем и целом одни и те же. Они делятся на моральные и прагматические. В пользу смертной казни, как наказания за особо тяжкие преступления, звучат моральные аргументы «справедливого возмездия» и прагматические аргументы предотвращения преступлений путём устрашения потенциальных преступников тяжестью кары. Противники  такой меры, выступая с гуманитарных позиций,  говорят обычно о необходимости уменьшить вероятность трагических для невинного человека последствий судебной ошибки или злонамеренных действий отдельных коррумпированных представителей судебной системы, выполняющих преступный заказ на уничтожение неугодного человека, а заодно и лишение его возможности дать в будущем показания, опасные для заинтересованных в сокрытии своих преступлений лиц. На прагматический аргумент о предупреждении преступлений через устрашение звучит обычно известный довод о более важной роли неотвратимости наказания по сравнению с его суровостью. Правда, даже без смертной казни «неотвратимое» наказание должно быть всё-таки достаточно суровым (а не 6-8 лет за убийство, как иногда случается у нас в результате вынесения отдельными судьями необъяснимо мягких приговоров за тяжкие преступления). На эту тему вспоминается удачная шутка одного из участников (не помню, кого) давней телевизионной дискуссии: «Вряд ли потенциальный преступник откажется от соблазна совершить преступление, если ему  придётся опасаться лишь того, что в результате он будет «неотвратимо» поставлен в угол». На довод о «справедливом возмездии» противники смертной казни отвечают, что пожизненной заключение (при наличии такой меры) является не менее суровым наказанием, чем смертная казнь. Не случайно «пожизненные» заключенные нередко совершают попытки самоубийства (при том, что тюремные порядки направлены на то, чтобы исключить для них такую возможность). В относительно нормальных условиях жизни общества аргументы сторонников замены смертной казни пожизненным заключением лично мне представляются более убедительными. Но условия, в которых находится российское общество сегодня, нормальными отнюдь не являются. Более того, их можно назвать даже уникальными. В чем же их уникальность? В том, что идет война? Но в истории человечества вообще и России в частности войны не являлись таким уж редким явлением. Да, не являлись. Но практически во всех прошлых войнах каждый гражданин любой из сторон конфликта (включая реальных или потенциальных преступников) понимал, что рано или поздно война закончится. И даже если она закончится плохо для его страны, она сохранится, пусть и в сильно ослабленном и урезанном виде. Останутся органы полиции, суды, тюрьмы, а те, кто отбывает в них наказание, скорее всего, продолжат его отбывать. Примерно так все выглядит и для современных российских преступников. Но – только для уголовников. Действительно, воры, насильники, убийцы и т.п. никому не нужны, и у них мало оснований надеяться, что военное поражение их страны как-то облегчит их участь. Однако, в условиях войны, которую ведет Россия с Западом (понятно, что именно с Западом, а не с Украиной, которая является лишь одним из его инструментов), неизбежно появляется большое количество преступников против государства: диверсанты, исполнители терактов, предатели, шпионы и т.д. Подавляющее большинство лиц этой категории идут на преступления во многом потому, что пребывают в абсолютной уверенности в очень скором (максимум – несколько лет) военном поражении России от «всесильного» Запада. И сколь бы трагическими не были результаты этого поражения для страны и ее народа, лично им «светит» не только освобождение из мест заключения (в том случае, если им «не повезет» и они будут найдены, разоблачены и посажены), но и щедрые награды от победителя. А может быть, они вернутся к своим друзьям-хозяевам еще раньше – по обмену. Мы можем сколько угодно не соглашаться с их видением своего и нашего будущего, но это их видение именно такого. В результате, сколь бы тяжкими, а порой и кровавыми, не были их планы и действия, они идут на них с чувством полной и абсолютной безнаказанности. И перспективы любого заключения, даже пожизненного, не воспринимается ими всерьез. В этих условиях многократно уменьшить количество таких преступлений и, соответственно, их жертв, может только возврат к применению смертной казни. Хотя бы на время войны.