Даже если я тебя не вижу. часть VII. глава 3

                3

На календаре красовалась красная дата: 1 июня. Вся страна праздновала Международный день защиты детей. А умеем ли мы защищать своих детей?.. И знаем ли мы, от кого их надо защищать?..

Уже третью неделю Маша находилась под наблюдением врачей в реабилитационном отделении детской больницы. Казалось, что всё самое страшное и тяжёлое позади. И день сегодня выдался солнечный, светлый и необыкновенный. События разворачивались одно за другим.

Я задумчиво стояла у окна, по стёклам которого скользили яркие лучи зарождавшегося лета. Окна здесь были высокими, подстать потолкам старого здания. Снаружи не было слышно детского гомона и смеха. В этом дворе дети не играли. Их возили в инвалидных колясках санитарки. За стенкой был слышен плач и детские жалобы. Я подошла к кровати, на которой были разложены многочисленные детские рисунки. Маша аккуратно складывала их в стопку. Я улыбнулась ей. 

— Какой план у нас на сегодня? Будем рисовать или почитаем дальше?

— Почитаем… — неуверенно ответила она.

— Где мы остановились?

Я устроилась рядом, нежно обняв её за маленькие плечики, и раскрыла большую книгу с яркими картинками, одну из тех, которые принёс Пал Палыч.

В дверь постучали, и в палату поспешно вошёл Илья. Он выглядел необыкновенно окрылённым и деятельным. Илья подошёл к девочке и, явно волнуясь, вытащил из принесённого с собою кулька большую яркую коробку.

— Машенька! Я очень хочу тебе подарить… — он ещё больше заволновался и вместо дальнейших слов раскрыл коробку. Там лежала кукла. — Это тебе! — торжественно сказал он, — Она умеет говорить: «ма-ма»!

— Ма-ма! — повторила Маша и бережно взяла куклу.

Я искренне поблагодарила Илью, а он в ответ горячо обнял меня и взволнованно сообщил:

— У нас с Любочкой будет ребёнок! Я так хочу доченьку!.. Или сына!.. Ах, Господи! Я так давно мечтал о детях!

От неожиданной радости у меня перехватило дыхание. Сказать, как я была рада, это не сказать ничего. Но он не дал мне опомниться и рассказал, что пару дней назад Верочка встречалась Николаем. Он звал её замуж и предложил переехать к нему навсегда.

— Переехать навсегда? И что она ответила? — насторожённо спросила я и ощутила как дрогнуло моё сердце, уже предчувствуя разлуку с близкой подругой.

— Что тут сказать, решение далось ей нелегко. Но после того, как он предложил обменять их квартиру так, чтобы Камилла Харитоновна тоже переехала и жила рядом с ними, Вера тут же согласилась.

— А как же сама Камилла Харитоновна? Она согласна?

Он рассмеялся.

— Она сказала, что наконец-то исполнится и её мечта.

— Какая? — удивилась я.

— Она будет рада переехать из этой старой неуютной «хрущёвки» в просторную квартиру с большими окнами и балконом.

Я кивнула и вздохнула.

— Хорошо, когда мечты сбываются!

Мне было радостно за Верочку, но мысли о её неминуемом отъезде сильно расстроили меня.

Илья собрался было уходить, но хлопнул себя по лбу, обернулся и сказал:

— Ой, Наденька, совсем забыл… Верочка передавала тебе огромный привет и попросила ключи.

— Какие ключи? — не поняла я.

— Твои ключи от квартиры. Она сказала, что ты поймёшь... что ты в курсе… Ей это очень важно. Она хочет, чтобы всё было по правилам. Так и сказала. Слово в слово. Я лично совершенно ничего из этого не понял… А ты?

И тут до меня дошло: «Ну конечно, она хочет провести ночь вместе с Николаем именно в моей квартире, чтобы всё было «по правилам», — и я улыбнулась своим мыслям, — Милая моя Верочка, ты никогда не повзрослеешь! И это здорово!»

— Да, конечно, конечно! Илюша, дай ей ключи и передай от меня тоже большой привет.

Илья помахал Маше ладошкой и ушёл. Маша протянула мне большую куклу и подняла ей правую руку. Кукла сказала: «Ма-ма», а Маша радостно засмеялась.
— У меня ещё никогда не было такой куклы!

Это день оказался богатым на сюрпризы. Сегодня сбылась ещё одна, полная томительного ожидания и волнений надежда: по истечении долгого послеоперационного периода раненого Лукьяна Петровича перевели в общую палату, и Пал Палычу наконец-то удалось с ним увидеться. Это было настолько значимым и долгожданным событием, что Пал Палыч буквально вбежал к нам в палату и торжественно воскликнул:

— Я видел Луку! Ах, какой он молодец!

Его глаза блестели.

— Что говорят врачи? Какие прогнозы? — осторожно спросила я.

— Врачи говорят, мужик сильный — выдюжит! — облегчённо воскликнул он.

Старый, верный друг Лукьяна Петровича искренне рассмеялся. Он ликовал и от избытка чувств никак не мог успокоиться. Я встала к нему навстречу и с улыбкой взяла за руку. Он с трудом отдышался и, наклонившись ко мне, тихо добавил:

— А ты знаешь, что ты его два раза от смерти спасла?! Врачи сказали, что только чудом он избежал инфаркта!

Он взглянул на Машу, сидящую на кровати с большой куклой в руках. Она демонстративно подняла руку у куклы, и кукла повторила «Ма-ма». Маша счастливо заулыбалась.

— Какая замечательная кукла и какая замечательная девочка! — воскликнул Пал Палыч.

Он расцеловал Машеньку в щёчки и вернулся ко мне.

 — А тебе, Надежда, особая благодарность. Ты понимаешь… — сказал он, глядя на меня повлажневшими глазами, — Низкий поклон просил передать... Лука плакал от счастья…

Я покачала головой.

— Это не поступок — это судьба, — так же тихо ответила я.

И тут уже я задорно кивнула Машеньке, растерянно смотревшей на нас. Я подхватила её и быстро закружила в воздухе.

— Ура! Победа! Победа!

Она непонимающе тихо повторила:

— Победа?!

— Победа! — восторженно закричал старый лётчик, — Мы будем скоро все вместе её праздновать! Дедушка приедет к нам и скажет: «Айда домой!» Ты хочешь домой?

— Да, хочу! Хочу к дедушке! К дедушке! — радостно запрыгала Маша.

Сегодня Пал Палыч выглядел необычайно радостным и смешливым. Он смеялся невпопад и нежно гладил Машеньку по голове. Я вопросительно взглянула на него.

— Вы сегодня какой-то особенный, Пал Палыч…

Он задумался и кивнул.

— Давно мечтаю о внуках. И, возможно, всё же доживу до этого счастливого времени. И вот, Наденька, сбылось — мой сын решил жениться! Ему уже тридцать пятый пошёл, а он всё искал звезду на небе, пока наконец-то не обратил свой взор на Землю! — он снова громко рассмеялся и подмигнул Маше, которая прижалась ко мне и внимательно слушала наш разговор.

— А кто он по профессии? — осторожно поинтересовалось я.

— Он всегда хотел быть космонавтом, но не удалось, не прошёл тестирование. И тогда решил стать лётчиком. Он лётчик-испытатель. Очень сложная, напряжённая работа и совсем мало времени на личную жизнь.

— Его зовут Николай? — нерешительно спросила я, еле удерживаясь от радостного возгласа.

Пал Палыч удивлённо посмотрел на меня.

— Ты не можешь его знать. Он живёт очень далеко. Но его действительно зовут Николай. Коля — мой единственный сын. Он навещает меня иногда.

Я рассмеялась, раскачивая Машу на коленях.

— А я его знаю. И жениться он собирается на моей подруге — Верочке! — загадочно произнесла я.

Пал Палыч удивлённо поднял брови и кивнул.

— Точно — Верочка. Вот так совпадение. — он рассмеялся и хлопнул в ладоши, — Это здесь он с ней познакомился?.. Во это да! Когда же он успел? А этот мальчишка мне ничего не рассказывал! Вот только весной, в марте был у меня… Ходил понурый, нервный. Я думал, у него неприятности на работе, а это из-за неё… Улетал мрачнее тучи… Он вообще не болтливый у меня, всё в себе носит, — старик глубоко вздохнул и развёл руками. — Кто бы мог подумать... И вот, пару дней назад снова прилетел, без звонка… и сразу куда-то умчался. А сегодня подошёл ко мне и хохочет: «Папа, готовь приданое, я женюсь». Надо же! Надя, ты мне расскажешь, как это произошло? И так быстро!

— Конечно, всё расскажу! — пообещала я, уже не удивляясь этим совпадениям. — Это необыкновенная история!

Но тут я вспомнила телефонный разговор Веры и Николая о собачьих хвостах и решила поставить все точки над «и».

— Постойте, Николай по телефону говорил о какой-то собаке породы бурбуль? А Ваша Ника — ретривер! Нестыковка!

Пал Палыч на миг задумался и, захлёбываясь смехом, ответил:

— Это Афина! Его «бурбулька» — совсем молодая собака. Николай её очень любит, но во время поездок ко мне с собой не берёт. Ника ревнует меня к Афине: становится раздражённой и плохо спит. Собачья жизнь — это смех и грех…

В дверь постучали и в проёме появилась молоденькая медсестра Наташа. Она растроганно заулыбалась, видя наше ликование и поманила меня к себе.

— Там к Вам пришёл какой-то мужчина, — заговорщицки произнесла она.

— Кто? — я обернулась к Пал Палычу. Он растерянно пожал плечами. — Я же просила, чтобы нас здесь не тревожили. Опять из прокуратуры? Не пойду!

— Нет. Мужчина сказал, что он Ваш коллега, учитель труда. По личному вопросу. Вы подойдёте? — нетерпеливо спросила она.

У меня дрогнули руки. Я передала девочку Пал Палычу, от неожиданности боясь выронить её из рук.

Пал Палыч посадил Машу себе на колени и шутливо ей подмигнул:

— Машенька, а во что мы поиграем сегодня?

— Почитаем… — неуверенно ответила она и вопросительно посмотрела на меня.

— Хорошо! Мы вместе почитаем, а мама поговорит с учителем и скоро вернётся.
Маша дёрнулась ко мне:

— Мама!

Я нерешительно застыла в дверях.
 
— Мама…

Её испуганный взгляд устремился прямо в глубину души. Каким мучительным было это решение — больше не врать ни ей, ни себе. Может быть, уже пробил час всё рассказать? Сейчас, сию минуту?.. Я медлила и не могла разомкнуть пересохших губ. Так и не дождавшись моего ответа, она еле уловимо кивнула.

— Мама, ты иди, иди.

Я послушно сделала шаг к двери и обернулась. Она не отрывала от меня своего напряженного взгляда, будто боялась упустить меня из виду.

— Ты ведь вернёшься ко мне?

— Конечно, Машенька, поговорю и сразу вернусь к тебе.

Пал Палыч незаметно кивнул мне:

— Иди. Мы подождём. Правда, Машунь?

Я всё ещё не решалась идти и наблюдала за Машей. А Пал Палыч, прокашлявшись, начал декламировать, смешно имитируя детский голосок:

— Маша, а ты знаешь, что я про тебя стихи сочинил? Вот послушай, какие весёлые!
  Потеряла Маша модные гамаши.
  — Что же делать, Маша?
  — Старые раскрашу!
  Наварили Маше миску манной каши.
  Та руками машет:
  — Дайте простокваши!

Я быстро выскользнула за дверь и застыла в коридоре, прислушиваясь к голосам внутри, готовая в любую секунду вернуться и успокоить плачущую девочку. Но из палаты доносился только смех Пал Палыча. Маша молчала.

— Ну, что, тебе разве не смешно? — удивлённо обращался он к Машеньке.

Ответа я уже не услышала. Я неслась, нет, я летела по широкому коридору детского отделения, думая уже только о нём.

Продолжение следует...

http://proza.ru/2023/10/07/1745