Как мандавошки на Ивлукича смотрят

     Написанное почему - то Пидарас Пидорычем Гоблином предисловие, хотя я никогда не читаю ни предисловий, ни послесловий, устав наталкиваться на суетные мнения бесчисленных Гуревичей, Гуровичей и Гурвичей по вопросам и нюансам чужого творчества, к документальной новелле - перевод с американского - вновь вторгло меня в пучину яростного бешенства. Сука, еще один объясняющий господин ! Хренова падаль благоразумно жует и чавкает, поясняя мне, неразумному, как мне понять и заценить нижеследующее. Будь ты, Пучков, проклят. Долбаный урод из нескончаемой саги бездаря Балабанова, хренов аккордеон уродцев - сиамцев, тебе еще какого Сухорукова, фонтанирующего экспромтом в любом интервью, в подмогу, и нате, собаки, готовый результат : напрочь загубленный чужой труд. Это ж как с умышленно гнусной озвучкой, как с заранее дурным переводом заходеровщины, как явление Хабенского и Ходченковой всего на пять минут посреди шпионской саги Олдмана и Ферта, как осуждение дояркой Пастернака, все то же коварное и подлое уничижение и опоганивание. Сами не умеем - чужое огадим гибридно. Бля, да я ж, кажется, уже писал о таком - то. Ну, значит, хочешь - не хочешь, а плагиат. Из Ивлукича. Хавайте, говенные бесталанные бездари русскоязычия, а я сыт по горло вашими изысками, вашими фильмами, книгами, спектаклями, бложиками, стихозами, песнями эт цетера эт цетера эт цетера.
                Сами не умеем, но чужое огадим гибридно
                Ад Ивлукич
                Так и не научившимся снимать даже порно россиянам, украинцам, белорусам               
     Цигейковый мирмиллон ланисты Акциана, ужучивая пыжиковую шапку клобуком старцев и портупеисто струясь по балясине той выдержанного дубу балки, что, как ни изумительно, но до сих пор красуется в Линкольншире под притолокой самого обычного паба, накренился над задравшим вверх галльскую рыбешку серебряного шлема мордатым и наглым, как и все они, суки рваные, Спартаком.
    - Спрыгивай и бейся, - отрыгиваясь полупережеванным фиником посоветовала блондинистая соска, мелькавшая в сериале рыжеватой мандой перед оглоушенными бейсболом и американским футболом преторами и даже квесторами, так и не понявшими за все время упорного изучения сценария самой сути этих ужасающих демократическое ухо республиканских демократов наименований превратившейся в пыль Империи Пакс романиа, где свобод было больше, нежели в любой из республик нашего веселого двадцать первого века, - хули ты мельтешишь по балясинам ?
     Она саркастически изогнулась рукой, чуть прикрытой парфеновским виссоном, траченым вездесущей молью уё...ной креативности, изначально, как Русь Конечная, присущей нашим равнинам, словно какое подспудное мутационное облучение, хотя, скорее всего, все дело в воде. Двуногий состоит из жидкости почти сплошь и рядом, леди Бонни не даст соврать, пьют людишки водицу, не фильтруя и не задумываясь о коварных микробах миазмов, только и ждущих махонькими бесами Балды того моменту ситуации, когда уставший ратник поля или полевой какой лесовик - кулугур алчно хапнет с устатку или похмела литровину колодезной, ан - х...як ! - забыл перекрестить рот - ту, бес и впрыгни. Короче, видимо невидимо внедрились бесы в каждого хому сапиенса уже через молоко материнское, им же в роддомах спецом подносят воду не бутилированную ни х...я, травят вибрионы в матках, заранее, и рождаются от границ Польши и до пределов Китая странные создания, подразделяющиеся на тройственный союз антанты великого племени : россы, хохлы и бульбаши, три брата анальных акробата, хранители семи ключей заветной водицы, и обращающей в обрусение даже таких, как сухаревский колдун Брюс, уколдовывавший терпимых московитов лопатой Хичкока и метлой Трейси Лордс, шикарной, нежной наощупь и теплой метелкой золотой волосни порнололки и тинки из настоящих.
     - Да ну на х...й, - отказывался мирмиллон, шугаясь чорного пальто Спартака, нервно - истерически возвышающегося над казахами Цоя, вновь не оправдавшими доверия требовательного автора сказочек, - я лучше кваску на...ну.
     Толстяк Акциан понимающе кивнул и полез по стропилам вверх. Ухватился за балясину и, балансируя животом, взобрался на верхотуру, где и было лежбище мирмиллона. Вынул из кармана пестрядевых шароваришек жбан малый кваску и угостил не желающего гладиаторить. Всхрапнув, мирмиллон жахнул жбан и неожиданно соскочил вниз, пробежал те лиги, что отделяли ложу почетных зрителей от песчаной арены Колизея, и накинулся на Бланку ...
    Вспомнил ! Ее Бланкой звать, эту соску, что играла в сериале. Ништяк. Без этого никак, надо знать или ведать, как выражаются волшебники. За всю х...ню надо знать, вот, например, есть парламент Чечни - надо знать, бля, что эдакая х...та существует назло всем преторам и эдилам давно сгинувшей империи, возводя протопопиц в чин и ранг самых достойных недругов горделивых сынов Каукаса, трахающих коз, пока нет подходящих для отрезания бошек ратоборцев союзно - федератских армий великой России, дважды за десять лет просравших пару войнушек странным волосатым мужчинам, окучивающим равнины, но всегда возвращающимся в свои мистические горы, словно околдовывающие при рождении всех, кто там народился. Хотя, ежели честно, таких лишь в Лондоне примут с удовольствием Ванессы Редгрейв и Бориса Жонсона, экс - пидараса и министра, но, может, и наоборот, хер этих островитян поймешь, когда у них Черчилли сходят со сцены, а когда и нет.
     - В туза ей заезжай, - руководил Спартак, размахивая руками, - ухвати за ляжки и заезжай.
     - А знаешь, что самое смешное ? - вполголоса спросил Харви Вайншток своего приятеля Мартина Скорсезе, сидевшего на диване в углу. - Этот, - еврейский продюсер ткнул пальцем в бородатого режиссера Соловьева, - думает, что сымает  " Ассу ", Спартаку по хер, он везде одинаковый, Бланка, - Харви облизнулся, потрепав по коротко остриженной голове орудующую в уровень паха продюсера Роуз Макгоун, - мечтает о карьере в корпорации Ай - Би - Эм, на самом деле, типа, российского Леонтьева, а ведь съемок никаких нету ! У них даже вся съемочная группа давно разбежалась.
     - Но ведь получится, как ни странно, - захохотал Скорсезе, закуривая сигару, - очередной патриотский шедевр за страдающих от фашистских пулеметов концлагерников или о героизме верно высчитывающих все на свете памфиловцев.
     - Угу, - снаряжая атомную бомбу кивал большой головой Харви, - посмотрят мильоны, а потом к шершавому Урганту придет критик Долин и по уму разжует, почему лавэ не отбилось, а Потупчик дали орден.
    - Херачь, - не стал спорить Мартин, впервые в моих историях упустив святое слово  " иншалла ".
    А почему ? А потому, что вспомнилась мне в этот неподходящий момент голая Линдси.