Разговор с Богом

Размер: 53 страницы
Кол-во частей: 14
Статус: завершён
Описание: Вы увидели говорящий и горящий куст? А если это Бог? А если он задумал устроить конец света? А вас Он выбрал в качестве мессии? Бред? Нет, иногда бывает и не такие перипетии, особенно если хорошенько удариться головой о камень после употребления спиртного.

========== Глава 1. Анечка. Первая встреча ==========

Девочке — шестнадцать. Она считает себя взрослой. Правда, ее мама так не думает. Так же, как и бабушка, дед и отец. В этом мнении с ней солидарен только братик, которому четыре. Для него она — высший авторитет и предмет обожания. Остальная семья придерживается точки зрения, что дети (как же ее бесит причисление к данной категории!) есть дети.

Девочку зовут Анна. Количество производных от ее имени превзошло все остальные, известные ей. Для бабушки она обычно — Нюра. Для деда — Нета. В школе — Аня. Для друзей — Эн. Мама ласково называет Нюшей. Папа кличет Анютой. Братишка — Нюней. Некоторые, особо фамильярные люди — Нюсей или Аннушкой. А ей самой категорически не нравится ее имя. Никак. Она бы предпочла быть Алисой или Беллой. Ну, на крайний случай — Виолеттой. А то… Деревня какая-то! «Может быть, потом возьму и сменю имя. А заодно и отчество с фамилией. Чтобы звучало гордо. Необычно!» — частенько думала Аня.

У Ани сложный характер. Как и многие подростки, она то психует, ругается, бывает, что плачет, орет на окружающих. А то — сама милота и ласковость. И это непонятно, отчего. Перепады настроения, как и гормоны — вещь непредсказуемая.

Аня учится в выпускном классе. Она давно решила, что будет художником. Талант к рисованию у нее проявился рано, и мама с удовольствием отдала ее в художественную школу. В прошлом году красный диплом об окончании был подтверждением правильности выбора. Но просто быть художником — это скучно. Девочка освоила несколько графических программ на компьютере, да еще увлечение анимэ дали ей оригинальный и собственный стиль. Несколько ее работ были отмечены призовыми местами на международных конкурсах. А вот со спортом не задалось. Хоть родители и настаивали, восемь лет таская ее в бассейн, природная лень и нежелание напрягаться дали ей лишь второй взрослый разряд и явное облегчение тренера, когда она покинула секцию.

Не особо любящая читать книжки, Аня, тем не менее, благодаря интернету, имеет широкий кругозор. Она хорошо ориентируется и в политических событиях современного мира, и в киноновинках, и в мире моды. Свою внешность девушка по праву находит привлекательной. Чуть вше среднего роста, худощавая, длинноногая с большими выразительными карими газами с густыми ресницами. Поэтому она особо не стремилась эпатировать нарядами и внешними атрибутами, вроде синих или красных волос, пирсинга, тоннелей и татуировок. Обсудить — да. А себе — нет уж. В одежде старалась придерживаться классики и не выделятся из толпы.

Семья, все преподаватели гуманитарных дисциплин, средняя по достатку, любила и в меру баловала детей. По крайней мере, у них было все, чего было положено иметь ребенку — у каждого своя комната, игрушки, гаджеты, велосипеды-самокаты, ролики и прочая дребедень. Аньке всегда выдавали деньги на карманные расходы и не требовали отчета.

Все это рассказано для того, чтобы объяснить, что героиня моего повествования — обыкновенная, среднестатистическая девочка из приморского провинциального города. И все события, произошедшие с ней, могли случиться с любым человеком. Но все пошло именно так, а не иначе.

В начале сентября, когда еще по-летнему тепло, когда учебный год только начался и никто из учителей особо не нагнетает ужас по поводу предстоящих экзаменов, не задают домашнего задания, и уроки пока не все в расписании, Анин класс собрался на пикник. Они договорились, что в ближайшую субботу возьмут и поедут на природу, к расщелине около красивой горной речки. Гитара, шашлыки и пиво прилагаются. Место знакомое, они там были в прошлом году. Конечно, не весь класс — у них там есть такие персонажи, которые не то, что в поход, за хлебом сами не ходят. Родители их не отпускают. Просто так получилось, что в их классе сложилась достаточно дружная компания самостоятельных и самодостаточных ребят и девчат из 12 человек. Вот они-то и решили проводить последнее школьное лето. Все уже понимали, что на следующий год, помимо экзаменов, выпускного бала и поступлений в вузы, многие разъедутся по другим городам. Может быть, и будут видеться, но редко.

В субботу утром, с сумками с провизией и с подозрительно позвякивающими бутылками, компания в полном составе собралась на привокзальной площади. Гена, красавец-блондин, душа коллектива, в которого тайно периодически влюблялись все девчонки, прихватил свою гитару. Талантливый парень, он сам сочинял музыку и слова к песням, которые частенько исполнял перед своими друзьями. И если получал одобрение, выкладывал их в свой канал на ю-тубе. Нет, миллионными просмотрами пока и не пахло, но пару тысяч подписчиков он уже заимел.

Андрей и Петр, закадычные приятели — спортсмены (футболисты, юношеская сборная края), даже внешне похожие друг на друга — оба рыжие и конопатые, один повыше, другой пониже, притащили разборный мангал и уголь в пакетах.

Филипп, милый толстячок, естественно, был ответственным за мясо — его отец имел небольшую мясную лавку и без проблем давал сыну возможность угостить друзей. Это компенсировало отсутствие у Фили, каких бы то ни было способностей к учебе. Одноклассники давали ему списывать и помогали с сочинениями, докладами-рефератами.

Пивом затарился Яков, хитрый малый, сын врачей — стоматологов, выглядевший постарше своего возраста из-за высокого роста и умеющий найти подход к любой продавщице ларька. Его темная и кудрявая шевелюра до плеч вызывала зависть даже у девушек. И, поскольку с финансами в его семье было неплохо, Яша мог позволить себе купить не только дешевое пиво, но и пару бутылок виски.

Девчонки наготовили салатиков, бутербродов и прочей вкусности.

Купив билеты, они загрузились в электропоезд и поехали. Путь был недлинным, через пару часов одиннадцатиклассники были на нужной станции. Потом еще час пешком и вот то самое место. Весело галдя, как стайка подросших птенцов, они разгрузили сумки и стали накрывать стол. Да, не удивляйтесь, на поляне, куда приехала компания, был большой деревянный стол, скамейки и добротный навес. Возле — место для костра и заботливо нарубленные дрова. Природа украсила этот уголок со всем старанием. Скалы, отполированные водопадом, искрились разноцветными бликами. Река, берущая свое начало где-то высоко в горах, была ледяной и прозрачной. Шум падающих струй успокаивал. Свою прохладу они щедро дарили уставшим путникам, пришедшим к ее берегам. Растения, привыкшие к постоянному поливу, сочно зеленели без намека на приближающуюся осень. Приятно запахло дымком из разведенного мангала. Запах жареного мяса вызывал обильное слюнотечение.

Девочки расставили одноразовую пластиковую посуду, контейнеры с закусками и уселись возле костра ждать шашлык. Вася, гордый тем, что хоть сейчас он на что-то способен, профессионально обмахивал картонкой решетку для барбекю, где очень аппетитно шкворчала свинина. Аня и ее лучшая подруга Таня сидели на лавке, поджав ноги и упершись спинами на деревья. Они прихлебывали пиво и болтали о всякой чепухе. Две Юли, вроде бы противоположных внешне, но очень похожих внутренне, громко обсуждали новую училку по русскому. Остальные тусовались рядом.

Ане приспичило сходить «в кустики». Таня не захотела составить ей компанию. И она вынуждена была пойти одна. Сделав свои дела, Аня решила немного прогуляться. Основное блюдо еще не готово, а слушать пустые сплетни ей не хотелось.

Спустившись в ложбинку, Аня увидела дальше небольшой косогор, сплошь покрытый ягодными кустиками. Засомневавшись, правильно ли она определила чернику, она с осторожностью раскусила спелую ягоду. По вкусу все верно, черника. Девочка жадно стала собирать вкусный десерт, уходя все дальше и дальше. Кусты становились все гуще. Ягод все больше. Сок тек по подбородку, руки были измазаны, футболка заляпана, но хотелось еще и еще. В какой-то момент она оступилась, поскользнулась и пребольно шмякнулась навзничь. Под головой оказался камень, и реально потемнело в глазах. Матерясь про себя, Аня кое-как встала, но ей было настолько дурно, что опять пришлось сесть. Она почувствовала, как шишка на затылке пульсирует болью. Мысленно она высказалась в духе того, что все люди как люди, а ей везет, как утопленнику.

Тут в ответ прозвучал голос: «Обидно, да?». Девочка удивленно посмотрела по сторонам — никого. Яркое солнышко мягко грело, редкие насекомые жужжали в траве. Звук шел из кустов.

«Ты кто?» —грозно спросила Аня.

— Чтоб тебе было понятнее — Бог. Голос действительно был необычным. Глубокий баритон нехарактерным для здешних людей прононсом и каким-то протяжным произнесением гласных.

— Скромно так, Бог! — усмехнулась девочка и вновь попыталась подняться. Данное действие у нее не получилось по причине уже не боли, а изумления. Куст загорелся. Пламя было синим и не горячим. И куст оставался не обугленным, будто она смотрела 3-д кино, где проекция вечного огня накладывается на кадр с природой. Аня потерла глаза — нет, ей не кажется!

Голос продолжал: «Так тебе должно быть более привычно!». Это, типа, отсылка к библейскому сюжету.

— Ну, допустим! И что? — Аня совершенно не понимала ни важности момента, ни сакральности происходящего. Ее беспокоила шишка и желание побыстрее уйти отсюда, да и шашлык, наверное, уже готов.

Боль исчезла. Аня потрогала голову — шишки не было! А в руке у нее оказался шампур с бараниной, источавший такой запах, что удержаться было невозможно. Она впилась зубами в горячее мясо, урча от удовольствия.

— Теперь веришь, что я — Бог? — спросил голос с укоризной.

— Теперь — верю, — с набитым ртом ответила Аня. Пока она ела, голос молчал. Наконец, как сытая пиявка, девочка икнула и спросила: «А бутылочку пивка попросить — это уже сильно нагло?»

— На, пей! -голос был раздражен. Аня с изумлением смотрела на запотевшую бутылку темного чешского и изрекла: «Ты, получается, как джинн из сказки про Аладдина? А где твоя лампа?»

Бог заржал так, словно табун коней одновременно звали кобылицу. Отсмеявшись, он заявил, что так его не веселили уже давно.

Аня же, врубившись, что он читает ее мысли, старалась думать правильно — что положено спрашивать у Бога и как вообще с ним общаться?

— Ага, то есть, лампы — нет. А как ты, ой, Вы, выглядите?

— Никак. У меня нет внешности в твоем понимании этого слова, -Бог отвечал серьезно.

— А как это — никак? — Аня не могла въехать в тему. Она судорожно пыталась себе представить, каково это — «никак не выглядеть» и не понимала.

— У меня не физического тела, как такового, но я могу, как выражаются люди, вселиться в кого или во что угодно! — менторский тон Бога задел Аньку. Она, конечно, никогда в эту сторону особо не размышляла, оно ей надо? Но, то, что этот говорящий-горящий куст убрал шишку и угостил бараньим мясом (она точно помнила, что брали свинину!) и пивом (кстати, не тем, что привезли ребята!) — это было подозрительно. И зачем он к ней пристал? Есть гораздо более достойные граждане, более образованные, богословы там всякие, священники. Папа Римский, в конце концов! Ему-то нужнее!

Анька, так же, как и вся ее семья, никогда не была особо верующей. В церковь они не ходили, постов не соблюдали. На всякий случай, на кухне, в уголке, пылились несколько иконок. Тем более, что дед вообще был чистокровным евреем. Но и он, преподаватель философии, был скорее если не полным атеистом, то уж агностиком — точно. Посему, тема Бога как такового и веры девочку не волновали в принципе.

— Почему ты, Вы, выбрали меня?

— Именно поэтому, что ты, как Фома неверующий, достойна того, чтобы все узнать самой! — с пафосом произнес Бог.

— Чего узнать-то? Ничего толком не говоришь! Не говорите, -поправилась Аня.

— Спрашивай, — важно заявил Бог.

— Объясните мне, Ваше — Кто? Высокопреосвященство? — чего Вы ко мне прицепились? Я не понимаю, как это — никак не выглядеть, но при этом разговаривать. Простите, чем Вы это делаете? Сколько Вам лет? Откуда Вы родом? Кто Ваши родители? — Анька перевела дух, думая, что такое хамское поведение с ее стороны наверняка разохотит этого Бога с ней общаться. Она вскочила на ноги и собралась уходить, когда из уже потухшего куста услышала …плач. Там всхлипывали… Аньке стало пронзительно жалко это существо, которое там плакало. Ну чего она на него накинулась? Пускай себе вещает, жалко, что ли?

-Пожалуйста, извините меня! Я не хотела Вас обидеть! Не плачьте, ну, пожалуйста! Давайте, я Вас спрошу — вот Вы говорите — Вы — Бог. А какой? Их, то есть, вас — много- греческие, римские, египетские, языческие, скандинавские… Потом есть Аллах, Будда, Яхве, Иисус… — в кои-то времена Анька могла блеснуть своими познаниями.- Да, еще всякие другие…не помню…

Плач прекратился. Раздалось недовольное сипение. И Бог ответил: «Это все мои имена. Я — один. Был, есть и буду!».

— Это как? Они же все разные!

— Люди, в силу скудности ума, придумывают всякую чушь! Я был всегда ОДИН!!! Понятно?

— Нет, не совсем… А как быть с таким разнообразием?

— Ну как ты не понимаешь, -Бог опять начинал сердиться, -Я- один, а глупые люди придумывали себе образы, которые…более доступны для их понимания!

Окей, а какой из этих образов ближе всего к оригиналу? — Анька тоже начинала злиться.

— По большому счету, никакой! 99% выдумки и выдавания желаемого за действительное! — В первом приближении что-то поняли или о чем-то догадались иудеи. Но, они так заморочились на деталях быта, что просто жуть! Как будто мне сильно важно — сколько раз в день они молятся, моют руки, как готовят свою жалкую еду и по каким дням можно «любить» своих жен! Наивные, как дети!

— Так, стоп! Мы выяснили, что ты, ой, Вы, никак не выглядите. Что все боги — это тоже Вы. Теперь выясняется, что Вам нет никакого дела до соблюдения ритуалов?! А как же храмы, церкви, мечети, синагоги и прочее? Молитвы, праздники, посты? Как быть с проповедями и прочей религиозной штукой?

— Все это — чушь! Все это нужно тем, кто позиционирует себя служителем культа и зарабатывает на этом деньги! Мне это безразлично!

— А все, так называемые, святые — тоже фикция?

— Ты уже сама ответила на свой вопрос, сказав: «так называемые»! — Бог торжествовал.

— Получается, что куча народа зря страдала? — Аня уже задумалась ни на шутку. Мысли роились у нее в голове так, как когда в улей диких пчёл кто-то случайно засунет палку, и возмущенные насекомые пытаются быстро починить причинённый урон. Блин, столько всего непонятного!

— Хорошо, давай начнем по порядку. С самого начала, хорошо? Ты… Вы же никуда не торопитесь?

В ответ послышался саркастический смех.

И Он начал рассказывать. Анька слушала, затаив дыхание и нет-нет, пощипывая себя за руку, дабы удостоверится, что это не сон.

Очень давно, по человеческим меркам, несколько сот миллионов лет назад, действительно произошел мощный взрыв, который смешал четкий порядок космических галактик и начался хаос. Законы гравитации перестали работать. Все пошло наперекосяк. Людям невозможно себе представить масштабы космоса. Они называют это бесконечностью. Для них — да, так и есть. На самом деле это макромир, тоже с определенными границами. Который существует в другом мире и так далее. Принцип матрешки. Люди слишком малы для тех миров. Поэтому даже самые продвинутые ученые, с трудом докопавшиеся до «черных дыр», банальной антиматерии, не идут дальше. Вам это и не нужно. Вы — как микробы по сравнению с планетой Земля. Так и люди, по сравнению с космосом. Скажу одно — он имеет свои границы и пределы. Бесконечность в вашем понимании — конечна.

Так вот, из истории. Мы, так называемые боги (по-вашему) — это начальная раса, созданная из антиматерии в период Хаоса. Созданная силами космоса, путем стечения обстоятельств. Мы появились, считай, из ниоткуда. Да, мы действительно бессмертны (в вашем понимании). У нас нет физических тел (нам проще!), но мы спокойно можем «заходить» в любую оболочку. Нас не очень много, где-то несколько сотен. У нас нет пола, мы все — «оно». У нас нет родственных связей, нет проблемы продолжения рода, нет любви, ненависти и прочих эмоций, присущих людям.

Когда мы появились, то в нас сразу была заложена «программа» — мы знали все… Было решено, что на каждой планете, где есть условия для зарождения жизни, будет отправлен свой «смотрящий». Мне досталась Земля. Забавно, но нас было именно столько, сколько нашлось подходящих планет. С тех пор каждый из нас — Бог на своей планете. Мы можем общаться, советоваться друг с другом, ментальная связь. Но, как правило, каждый и так знает, что нужно делать.

Я рассказываю это тебе, а сам сейчас задумался — а как же все-таки так получилось? Нас никто ничему не учил, не «растил», не объяснял — все всё и так знали… Тоже странно… Но это мои уже домыслы. Может быть и мы — плод чьего-то эксперимента?

Вы —то — моего. С каким удовольствием я создавал все многообразие растительного и животного мира! Кое с чем, конечно, погорячился, приходилось исправлять. Как с теми же самыми динозаврами — если бы я их не убрал, сожрали бы все зеленые насаждения и всех остальных животин. Такие прожорливые твари получились! Но, немного радиации и вуаля, нетути.

Возни с самими людьми было тоже немало. Моя гениальная идея с разными расами мне самому понравилась. Белые, черные, красные и желтые. Совершенно разные, но в принципе, по одному основному «лекалу». Ваш Дарвин немного не угадал. Люди не происходили от обезьян. На обезьянах я тренировался — больше 400 видов, разненьких. В целом, его теория эволюции, весьма неплоха. Только, увы, это не природа, а я, сам, шел от простого к сложному. Мой азарт подогревался результатами. От амебы к киту… От инфузории к примату… Чего я только не понаделал! Согласись, неплохо, да? В каждый живой организм я вкладывал частичку себя. Чем проще организм, тем меньшая частичка и наоборот.

А как было интересно обучать людей, пока они были еще наивные и малопонимающие! Как мне нравилось являться в различных обличиях, ужасать и «снисходить», дарить знания и учить ремеслам. А сколько языков и культов я изобрел! Важно же было не повторяться. Этот процесс занял достаточно продолжительное время. Время! Что для меня время, когда впереди вечность! Ну, я опять отвлекся. Ты спрашивай, если чего не поняла, ага?

Аня честно пыталась «въехать» в тему. Блин, ну никак не получалось! Не могла она поверить в то, что сейчас творилось! Бред и галлюцинация!

Вот насчёт эмоций Он явно соврал. Кто пять минут назад рыдал в кустах, когда побоялся, что его не будут слушать? Да и смех …А может Он просто «подстраивается» под людей, чтобы было понятнее?

Подслушавшие ребята и девчата, не выдержали и выдали свое присутствие. Они подтянулись поискать подругу, так долго справлявшую нужду. Увидев горящий куст, голос и вникнув в суть беседы, реакция у них оказалась разной. Девчонки сначала запричитали, Танька вспомнила, как креститься и бухнулась на колени. Обе Юльки просто разревелись. Парни держались посолиднее. Петр, откашлявшись, выдал: «Так это получается, что мы присутствуем при первом официальном контакте с внеземным разумом? Надеюсь, видеосъемку вести можно?».

— Веди, если хочешь, — Бог был благостным. Ему нравилось, что подростки восприняли его по-настоящему.

— Уважаемый Бог! А давайте переместимся на нашу поляну, там и поговорим, — Яша, как обычно, предлагал удобное и компромиссное решение.

— Давайте!

Все детки снимали на мобильные телефоны перемещение горящего куста.

Рассевшись вокруг стола, на котором сиял холодным светом куст-Бог, они продолжили беседу уже все вместе.

— А объясните нам, пожалуйста, как же так получилось –, Вы создали человека по образу и подобию своему, а у Вас ни образа, ни подобия? — Филя был бесцеремонен.

— Формулировка «По образу и подобию» — это не ко мне, это из Библии. Тем более, что перевод неточный. И трактовка тоже. Имелось в виду другое. Сейчас объясню. Глубинный смысл этой фразы в том, что человек может стать таким же, как Бог, если обретет Волю и стремление к совершенствованию. Воля человека огромна. Он это может! — пафосно изрек Бог.

— Так что же, правда, что душа бессмертна? — заикаясь от волнения вставил свои «пять копеек» Андрей.

— Ну как тебе сказать, в какой-то степени, — Бог типа задумался, — это самый страшный вопрос поднимаете. Оно вам надо? Узнаете все и как с этим жить-то будете? Уверены, что хотите ЭТО знать?

— Хотим! — твердо заявили дети.

— Ну, тогда слушайте. Главное, что мне пришлось сделать по отношению ко всем живым организмам на Земле — это ограничить им срок жизни физической смертью. Вся система — и флора и фауна, зависят друг от друга, питает и поддерживает. Поскольку, другого механизма, кроме как самовоспроизведение, придумать нельзя, нельзя было допустить и перенаселение. Я не говорю сейчас о естественном отборе, это одна из составляющих выживания видов. Короче — все живые существа — это практически биороботы, с самовоспроизводящейся системой и ограниченным сроком существования. Прокол случился только с людьми — они это осознали. Тогда я придумал религии. Много и разных. На любой вкус. Вера глушит страх смерти и помогает обманываться о бессмертии души, о карме, переселении и прочей ерунде. Как вам такое, деточки?

На поляне случилась тишина. Звенящая и отчаянная. Народ пытался «переварить» такое божественное откровение.

Первым очнулся Яша. Он несмело поковырял носком ботинка опавшие листья и, набравшись храбрости, спросил: «Значит, мы все умрем? Насовсем?».

— Да, — интонация Бога колебалась между торжеством и злорадством, — Вы —все! Насовсем!

— А все остальное — обман! Есть коротенький промежуток существования, из которого полтора десятка лет человечек учится ходить, говорить, думать. Учится — учится, в школе, в университете. Работает, чтобы обеспечить свои потребности. Влюбляется (хорошо, если один раз!), страдает, переживает. Потом — семья. Свои деточки. Пока они окончательно станут самостоятельными, вот уже и старость надвигается. Болячки всякие, проблемы. И вот уже и финал. И все. Все! Не важно, зароют, сожгут, утопят бренное тело — все. Кто и как его будет вспоминать. Для данной особи больше не будет ничего. Какая реинкарнация? Какое воскрешение? — Бог засмеялся злым, лающим смехом. — Какую чушь не придумывали эти людишки, чтобы заглушить в себе этот животный ужас перед неизбежной гибелью! Какие обряды не изобретали — а напрасно все! Система сбоев не дает.

— Вариантов нет? — почти твердо спросил Павел, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Увы, нет!

— Лучше бы соврал, — в сердцах прошипели обе Юли.

— Блин, зачем же так жестко! — Филя чувствовал, что холодный пот прям течет по спине. Танька была бледная, как мел, а Анька — раскраснелась.

— И страшный суд и второе пришествие? И рай, и ад? И загробная жизнь? — ребята наперебой перечисляли свои скромные обрывки знаний из курса истории религии.

— Я не зря рассказал вам то, чего не стоило бы. С умыслом. Поняли, чтобы — времени мало. У каждого. Не нужно размениваться на всякую ерунду. Это не компьютерная игра, чтобы раз за разом начинать заново, да еще и на новом уровне. Чтоб не ждали. Чтобы действовали. У меня есть предложение — вас тут двенадцать человек. Мир, который я так долго и тщательно делал — трещит по швам. Проблем столько, что я реально не успеваю. Я дам вам каждому по одной, как вы это сейчас называете, сверхспособности. И вы хотя бы проживете не зря — поможете и мне и себе. Сделаем это мир совершенным! Вы — как? За?

— За!!! , крик срывался на истерику, но дети продолжали вновь и вновь выкрикивать: «За!!!»

— Тогда возьми в руки свою кепку! — повелительно произнес Бог, обращаясь, судя по всему, к Маше. Потому как больше ни у кого головных уборов не было.

— Положи на стол, да не так, наоборот! — Бог явно нервничал, если уместна такая трактовка его интонации по отношению к оторопевшей Маше, которая сначала робко положила свою кепку неправильно. В какой-то момент произошла яркая вспышка и все увидели, что кепочка уже не пустая — в ней что-то белеет.

— Будете тянуть жребий! Это будет моим подарком для каждого из вас! — Бог был горд собой и это чувствовалось.

— Каждый из присутствующих берет одну бумажку, разворачивает и читает вслух! — распорядился Всевышний.

— Начинаем!

Для окончательного абсурдизма происходящего не хватало только бравурного марша, как в цирке, на параде-алле. Но, музыки не прозвучало. Ребята и девчата потерянно переглядывались и все никак не решались вытащить свою судьбу.

— Ну, смелее! Анна! — Бог торопил события.

Аня подрагивающей рукой достала бумажную трубочку.

========== Глава 2. База ==========

Когда Анна проснулась, она реально не могла понять — все эти хохмочки по поводу Божественного явления ей приснились? Опять?

Уже почти год они здесь. Она стала вспоминать свой первый день после той роковой встречи с горящим и говорящим кустом.

Тогда, когда она очнулась и огляделась по сторонам, она вообще не поняла, где находится. Во-первых, это была не ее комната. Во-вторых, то, что она увидела, это было нечто.

Лет пять назад, еще до того, как появился на свет ее братик, они всей семьей на две недели ездили отдыхать на остров Бали, в Индонезию. Путевка, доставшаяся по случаю, была не из дешевых. Пятизвездочный отель «Шератон» на берегу Индийского океана. Белый кварцевый песок, чистота и красота. Каскад разноуровневых бассейнов. Малолюдно. Тепло. Ненавязчивый сервис. Ей тогда очень все понравилось. Особенно ей запомнилась экскурсионная поездка в горы, к действующему и уснувшему вулканам.

Так вот сейчас что интерьер комнаты, что пейзаж за окном — до жути напоминал Индонезию и ту самую вулканическую поездку. Аня подскочила с роскошной двуспальной кровати, подбежала и отдернула полупрозрачную штору. Невольно ахнула. Вдалеке были горы. Снежные вершины упирались в облака. Гладь неведомого озера была идеальной и темной. Растительность, похожая на тропическую, густо обрамляла водоем. Никаких других зданий она не заметила. Судя по высоте, этажность помещения, где ей довелось оказаться, была небольшая.

Отвернувшись от окна, Аня стала осматривать комнату. Дорогая отделка, деревянные панели, роскошный паркет. На маленьком столике, возле кровати, ваза с неведомыми фруктами и графин с каким-то напитком. Хрустальный стакан. Ножик с инкрустированной рукояткой. Чего же не хватает? А, нет телевизора. Ну и не надо.

Аня пошлепала босыми ногами в ванну. Вдоволь наплескавшись в душе и высушившись феном, она решила исследовать платяной шкаф. Потому, как костюм Евы не располагал к желанию выйти на прогулку.

В шкафу, увы, ничего не было. Пришлось заново изобретать римскую тогу из той простыни, что была на кровати.

Критично оглядев себя в зеркале, Аня двинулась к двери. Выглянула в коридор — ни единой души. Она осторожно пошла искать выход. Оказавшись в милом, зеленом дворике, Аня вновь убедилась, что она находится в единственном экземпляре. Никого. И звенящая тишина. Даже какая-то ненастоящая — ни пения птичек, ни жужжания насекомых, ни стука, ничего.

Аккуратно подстриженные газоны так и манили своей ухоженностью. Травинка к травинке, мягкая и неестественно ярко-зеленая. Наклонившись поближе, Аня поняла — трава была искусственной. Также, как и яркие цветы, причудливой формы кусты. Пруд с золотыми рыбками — стеклянная имитация. Фонтан, и тот, то ли пластик, то ли стекло. Вволю побродив вокруг дома (хотя назвать эту геометрическую неправильность домом, было очень сложно), Аня пошла в сторону озера.

Дорожка была покрыта словно атласным ковролином, выглядевшим как бетон, но очень мягким и приятным для босых ног. Сомнения в подлинности озера оказались обоснованными. Как и тропических растений по берегам. Аню это уже все порядком начинало раздражать. Она здорово проголодалась и совершенно не понимала, что ей делать дальше.

На пластиковой поверхности псевдоозера стоял какой-то странный механизм, отдаленно напоминающий гольф — кар. Только вместо колес там были какие-то странные штучки. Любопытство победило страх, и Анька взгромоздилась в эту недомашину. Самое забавное, что, как только она уселась на сидение, механизм сам по себе завелся и поехал. Анька внутренне напряглась. Открыточные виды уже не умиляли, а злили. Кроме того, девочка вдруг вспомнила, что как же должны волноваться ее родители! Настроение испортилось окончательно. Подъехав к противоположному краю, машинка остановилась.

Аня торопливо вылезла и огляделась. Странный кубическо-серебристый предмет привлек ее внимание. Подойдя ближе, стало понятно, что это металлическая дверь. Квадратная. Прямо в горе. Вздохнув, Аня ее открыла. Длинный коридор с ярким, словно неоновым освещением, неприветливо простирался так далеко, что конца не было видно. Никаких других дверей, кроме входной, Ане заметить не удалось. Еще раз огорченно вздохнув, Аня пошла по коридору.

Устав идти и рассвирепев, внутренне матерясь, наконец-то Аня уперлась в такую же квадратную дверь, очевидно, на другом конце этого подземного тоннеля. Яростно толкнув ее, она оказалась в совершенно белой комнате. Белым здесь было все — пол, потолок, стены. Окон не было. Ослепительный свет шел непонятно откуда. Посредине комнаты стоял белый письменный стол. А за столом сидела пожилая дама, тоже вся в белом. Седые волосы, строго собранные в пучок, очки. Внимательный, острый взгляд пронзительно-голубых глаз.

— Присаживайся, — ее дребезжащий голосок диссонировал с окружающей обстановкой. Здесь было бы уместней услышать какой-нибудь космический гул. Анька, уставшая и растерянная, робко присела на краешек второго белого стула, стоявшего возле старушкиного стола. Кипы бумаг громоздились и возле стола, сливаясь с белизной пространства.

— Меня зовут Фёкла Ильинична, — с достоинством представилась бабушка.

— И пока никаких вопросов! — она грозно посмотрела поверх очков.

Анька молча наблюдала, как эта Фёкла-свёкла (по-другому это имя она произнести не могла!) лихо управляется с бумагами, что-то деловито подсчитывает на допотопных счетах, что-то записывает, скрепляет, складывает в папки и уже готовые расставляет на внушительном стеллаже. Это могла быть обыкновенная канцелярия, но все предметы, даже счеты были абсолютно белые. Смешно смотрелось, как на белой бумаге Свёкла писала белым карандашом! Анька сидела тихо и ждала, когда же про нее вспомнят. Возле стола, на царской подушке возлежала ослепительно-белоснежная, с голубыми глазами кошка.

— Это Блонда, — между делом прокомментировала седая дама.

Вот Свёкла засунула последнюю папку и милостиво обратила внимание на измученную девочку.

— Сейчас я буду тебя спрашивать, а ты будешь отвечать. Четко и, по существу. Понятно?

Анька лишь устало кивнула. Пусть делает, что хочет, она настолько уже запуталась в собственных оценочных суждениях, что перестала даже злиться и хотела одного — ясности.

— Фамилия?

— Имя?

— Год рождения?

Вопросы сыпались из Свёклы, как из пулемета. Ничего неестественного, просто непонятно, зачем.

Когда выяснились все формальности, Фёкла-Свёкла, прокашлявшись, продолжила:

— Теперь самое важное. Анкета. Отвечаешь не задумываясь. Быстро, первое, что придет в голову!

— Да хорошо, хорошо, — Анька уже мечтала только о том, чтобы эта канитель поскорее закончилась и ее бы покормили. В животе урчало, скулило и жаловалось.

— Твоя цель в жизни?

— Вообще-то я хотела стать художником!

— Твой кумир?

— Сальвадор Дали.

— Что тебе больше всего не нравится в людях?

— Не нравится? Жестокость. Злоба. Жадность. Да много чего. Зависть… -Аня была готова продолжать и дальше, но резкому взгляду Свёклы поняла и замолчала.

— А что нравится?

— Ну, доброта, наверное.

— Твой любимый супергерой?

— Сейлор Мун, — ляпнула Анька, начиная заводиться.

— Какое твое самое заветное желание?

— Сейчас или вообще? Сейчас я очень хочу кушать! Хочу домой! Мне надоело делать вид, что все нормально, -Анька сорвалась на крик.

Свёкла вдруг заулыбалась и заворковала:

— Ты ж моя хорошая, я совсем не подумала! Проголодалась, милая! Сейчас, сейчас все будет!

И как по мановению волшебной палочки, в комнате появился накрытый стол. Аня была готова поклясться, что все это великолепие возникло из ниоткуда. А на столе чего только не было! Такого разнообразия ей не доводилось видеть даже в старинных кулинарных книгах. Икра, рыба, салатики, заливное, какие-то тарталетки, жульены. У доброй половины блюд она даже названий не знала. Аня сглотнула слюну и чуть ли не кинулась кушать. Насытившись, она посмотрела осоловевшими глазами на бабулю.

— Будете дальше спрашивать? А домой когда?

— Тебе это будет неприятно услышать, но придется. Спрашивать больше не буду. А домой ты уже не попадешь никогда. Нет твоего дома. Нет твоих родственников. Нет города. Да и от страны мало, что осталось., — голос Фёклы звучал резко и очень больно отдавался где-то в районе солнечного сплетения. Анька не понимала ничего. А уточнять не получалось — язык буквально прилип к гортани.

— Тебе выпала миссия. Ты — одна из избранных. Теперь будет все по-другому! — Бабуля почти визжала. А Анька, покрутив пальцем у виска, пошла, пошатываясь, прочь из этого странного кабинета. Уходя, она нашла в себе мужество крикнуть: «Психиатра не забудьте пригласить!».

Обратный путь показался значительно короче. Выйдя из подземелья, Анюта была полна решимости выбраться из этого непонятного места, во что бы то ни стало. Она не стала пользоваться псевдомашиной, быстрым шагом дойдя до того здания, где была «её» комната. А открыв дверь, первое, что она увидела — это Свёклу. Анька медленно сползла по дверному косяку.

Свёкла подошла к девочке, помогла подняться, приобняла и сама расплакалась. А уж как разрыдалась Анька! Истерика длилась долго, но зато, пережив катарсис, можно было общаться дальше. И, самое главное, осознать всю безнадёжность стремлений вернуть всё, как было.

========== Глава 3. Ребята ==========

Почему-то в момент вытягивания бумажки из кепочки помнили все, а дальше — темнота. Воспоминания о том, что происходило дальше, у всех были схожие. Очнувшись, подростки, все одновременно загалдели. Самые популярные вопросы были: «Где мы?», «Что случилось?» и «Где Анька?».

Когда шум поутих, дети стали осматриваться. Большой металлический ангар, похожий на заброшенный склад. Разобранные станки (или механизмы непонятного назначения), коробки, ящики. Тусклое освещение не позволяло рассмотреть все детально, да и они не особо этого хотели. Гена и Яша, как самые активные члены общества, пошли обследовать стены в поисках выхода. Странно, но ничего даже похожего они не обнаружили.

Теперь уже все вместе, встав цепочкой, друг за другом, ребята ощупывали стены. Никакого намека. Нигде. Пол забетонирован. Окон нет. Вентиляционных отверстий они не увидели.

— И что нам делать? — в интонациях Маши уже чувствовалась легкая паника.

— А давайте посмотрим, что в коробках! -деланно-храбро предложил Илья.

Дети с энтузиазмом кинулись потрошить ящики. Но их ждало глубокое разочарование. Похоже, это был склад какого-то музея. В раскрытых коробках были заботливо упакованные, пронумерованные и бережно переложенные опилками экспонаты. Музей был скорее всего краеведческий, потому что там были в основном, всякие старинные предметы быта, орудия труда, медные украшения и прочее, то, что уныло пылиться в витринах наискучнейших экспозиций. Пересмотрев кучу ящиков, дети нашли кирки и лопаты.

— Будем рыть подземный лаз, -объявил Петр.

— Ага, попробуй, подолби бетон, — Яша погрустнел, — Его отбойником ковырять замучаешься, я-то знаю. У нас во дворе канализацию меняли. Так целый день фигачили отбойным молотком. И то… Не черта у нас не выйдет!

Он со всей дури стукнул киркой по полу, она отскочила и сломалась.

Снаружи ангара раздался какой-то непонятный шум. Дети, не сговариваясь, стали кричать и звать на помощь. Шум усилился. Затем пропал. Одна стена вдруг мягко задвигалась и отъехала. Солнечный свет резанул по глазам. Ребята побежали на улицу.

Было как-то чересчур светло. И пусто. Словно старый, заброшенный аэродром. Точнее, летное поле. Но без взлетных полос. Просто поле, до самого горизонта. И никого. Ни ветерка, ни шороха. Танька тихо охнула. Это она наклонилась, чтобы отряхнуть пыль и обнаружила, что трава под ногами была пластмассовая. Ребятишки сбились в кучу, словно цыплята без мамы-курицы и оглядывались по сторонам.

Вдалеке они заметили что-то движущееся, причем в их сторону. Молча они наблюдали, как к ним подъехало что-то, капсулообразное, темное, похожее на железнодорожную цистерну, в которой возят нефть. Только вместо колес у нее были какие-то ножки-рычажки. Часть корпуса отодвинулась так же, как у ангара и механический голос (как в навигаторе) пригласил их на посадку.

Не думая ни о чем, они гурьбой вскочили в цистерну. Внутри, на удивление, было комфортно. Мягкие и удобные кресла, откидные столики и даже бутылочки с водой. Не было окон. Штука не имела водителя. Динамик, установленный сбоку, призвал начать путешествие. Усевшись и пристегнув ремни безопасности, дети стали болтать о всякой чепухе. Они интуитивно не обсуждали всех странностей текущего момента, сославшись на великий Авось.

Не слишком долго длилась дорога. Капсула перестала двигаться, выход открылся и динамик пробурчал о приглашении «покинуть салон».

Там, куда их привезли, тоже все было симпатично, тихо и непонятно. Сад, лужайка, озеро, горы. Все ненастоящее. Двухэтажное здание, откуда вдруг навстречу им выбежала зареванная Анька, обмотанная простыней. Обнимашки и чмоки.

— Пошли туда, — позвала ребят Анюта.

Конференц-зал был вполне стандартный, ряды мягких стульев, небольшая сцена с трибуной. Экран. Когда все уселись, включился проектор. И тут стало не до смеха.

Из кадров документальной хроники, снятой как профессиональными операторами, так и простыми гражданами на мобильники, ребята узнали, что за тот период, пока они отсутствовали, на Земле случилась катастрофа. И такого развития событий никто не мог предполагать. Началось все с китайского вируса. Пошла эпидемия. Но это было не самое страшное. Очевидно, чуть раньше или позже, все равно изобрели бы вакцину и, погоревав об умерших, все бы пошло по-прежнему. Но, у китайского главного военачальника заболел и скоропостижно скончался единственный и любимый сын. Генерал или кто он там по званию, сбрендил от горя и нажал на ядерную кнопку. Почему не смогли это предотвратить, теперь можно долго размышлять. Только другие страны нажали в ответ. Итогом этот суперкороткой и внезапной третьей мировой стало разрушение почти всех значимых мегаполисов, гибель миллиардов людей и вся фонящая радиацией планета. Удивительно, как шарик вообще не раскололся. Их родной город просто исчез от прямого попадания какой-то супер-пупер ракеты. Те, кто выжил, получили страшную дозу облучения и их гибель — вопрос времени.

Проектор перестал показывать, а дети сидели молча, переваривая полученную информацию.

К трибуне откуда-то подошла Фёкла-Свёкла.

— Теперь вы в курсе. Не знаю, что было бы лучше — погибнуть вместе со всеми или остаться, оказавшись здесь. Правда, не знаю, — ее голос задрожал, она опять была готова расплакаться, но собралась и продолжала: «Вас выбрали для того, чтобы заново возродить цивилизацию, как бы пафосно и глупо это не звучало. Понятия не имею, почему выбор пал именно на вас. Сейчас не об этом. Вы все потеряли свои семьи. Осознать и не думать об этом — самое сложное. Но надо. Вам предстоит проделать огромный объем работы. Каждому из вас доверили свой участок, свою зону ответственности. Каждому подарили сверхспособность, согласно его психотипу. Теперь вы новые представители Бога!». Выражения лиц вчерашних школьников вряд ли можно описать. Ужас и отчаяние. Страх и ненависть. И всеобщее безудержное горе.

========== Глава 4. Другая жизнь ==========

Ребята очень устали после тренировки. Запыхавшиеся и раскрасневшиеся, они почти попадали на кресла-пуфы возле фонтана в холле. Они почти не разговаривали, каждый ушел в свои внутренние переживания. Да и некогда было общаться. Плотный график последних месяцев выматывал. Выходных не было. Ранний подъем, водные процедуры, пробежка, завтрак. Интенсивные занятия в классе. Им приходилось осваивать огромный объем информации. Перерыв на обед. Опять занятия. Ужин. И далее — серьезные физические нагрузки вместе с обучением пользоваться своими новыми возможностям

Когда они поняли, какой силой они теперь обладают, то все голливудские фильмы показались им детскими страшилками.

Мало того, что каждый получил возможность управлять всеми четырьмя стихиями — водой, воздухом, огнем и землей. У каждого еще теперь была индивидуальная особенность.

Сначала они смеялись, вспоминая фильмы и комиксы про супергероев и их суперспособности. Но после того, как пришло осознание, что-то всё по-правде, опять стало не смешно. Видите ли, огненный куст, словно старый шулер, подкинул каждому из них именно то, что противоречило их наклонностям. Ну как можно было одной из Юль, трусихе и паникерше, чуть ли не падающей в обморок от любой нестандартной ситуации, выдать миссию по утилизации органических отходов?

Или проходимцу Яше, который при нормальном раскладе явно бы стал либо жуликом, либо адвокатом, дать возможность «перерабатывать» зараженные земли в чернозём

Про Андрея и Петра, достаточно жестких и неотзывчивых парней, вообще говорить было грустно — им перепало восстановление флоры.

Кустик-Боженька либо решил поиздеваться, либо жёстко прикалывался.

Красавец Гена, которого передергивало от малейшего нарушения его жизненного пространства, стал ответственным по промышленным отходам.

Татьяне, веселушке-хохотушке, предстояло заняться сортировкой и складированием мусора перед переработкой.

Филипп оказался главным по «убиранию» тех зданий, которые не до конца были разрушены. Илья должен был сортировать виды мусора. Маша — главная по инженерным конструкциям и коммуникациям. Вторая Юля — дезинфектором. А Анька должна была координировать всех и докладывать Фёкле.

Пока все это было в теории, ребята, в основном, смеялись и шутили. А вот когда дошло до дела…

Их первым заданием стал облет планеты и фиксация обстановки. Подробная карта, описание и первоначальный план действий. То, что они увидели — не то, чтобы ужаснуло. Оно повергло в ступор. Всё равно, до сих пор теплилась надежда, что всё — враки, затянувшийся прикол и преувеличение. На самом деле — было ещё хуже, чем рассказывала Свёкла. С высоты птичьего полета континенты смотрелись еще более ли менее. Но, чем ниже спускался их аппарат, тем ужасней выглядела реальность. Черные воронки на месте населенных пунктов. Города, которые остались, превратились в кучи строительного мусора. Целых зданий не было. Вообще. Счетчик Гейгера пищал так, что закладывало уши. Кадры кинохроники Хиросимы и Нагасаки казались легкой разминкой. Уничтожить умудрились всё. Выжженная пустыня, руины, облака пепла и ни одной живой души. Облетев Европу, Азию и Америку убедились, что ничего не уцелело. Оставалась надежда на Австралию и Африку. Компьютер бесстрастно фиксировал увиденное и создавал новую реальность нового мертвого мира. Учёные здорово ошиблись в прогнозах — не выжили ни крысы, ни мыши, ни тараканы…

Автопилот курировался с базы. Приказ о сканировании океана выглядел совершенно излишним. Что там может быть? Уже и так насмотрелись… Оказалось, что агрегат, на котором они облетали шарик, умел плавать практически также отлично, словно атомная подводная лодка. А поскольку он был весь прозрачный, то видимость была отменной.

Судя по всему, вся рыба тоже окочурилась от радиации. Потому что первые десятки метров погружения в воду кругом не было ни медуз, ни креветок. Ничего. Мутная, голубовато-зеленая жижа. Дно они почувствовали по легкому толчку. Двигаясь не столь быстро, можно было при желании разглядеть, что всё было усеяно костями и полуразложившимися морскими обитателями. Приборы показывали, что и тут излучение превышало норму в миллионы раз. Даже водоросли и кораллы отсутствовали напрочь.

— Помните фильмы про Жака Ива Кусто? «Как чудесно выглядел подводный мир?» —грустно спросил Петр.

Все промолчали. Скафандры были нетяжелые и не сковывали движений, но все так резко шарахнулись, когда на них, откуда не возьмись, выплыла непонятная огромная туша, отдаленно напоминающая кита. У того огромного серого существа не было глаз, вместо них были какие-то наросты и огромная, уродливая пасть. Мутант разинул рот, но передумал гнаться за аппаратом и скрылся в противоположном направлении.

— Значит, все-таки некоторые организмы приспособились к той всемирной микроволновке! — вздохнула Маша.

А Анька молча размышляла. Она вспомнила свою самую сокровенную мечту — кругосветное путешествие. Она с мамой хотела проплыть на океанском лайнере. Сколько раз они говорили об этом! Обсуждали детали. И именно на том, огромном красавце, который однажды случайно увидели в порту. В чистой, отдельной каюте. На палубе там должен был быть бассейн, шезлонги. Бар с освежающими коктейлями. Ежевечерние дискотеки. И корабль плывет от одной страны до другой. И они выходят на экскурсии в самых красивых городах. Посещают музеи. Фотографируют достопримечательности. Постят фотки в Инсте и им завидуют все знакомые. Блин, эта мечта была ещё так недавно. И был шанс её реализовать — мама клялась, что если Анька поступит в Питер, на бюджет, то после 1 курса, летом, они поедет в такое путешествие. И вот… Только воспоминания… Анька всхлипнула и попыталась отвлечься. Но, в зараженном океане смотреть было не на что.

Пару часов они рыскали в глубине Тихого. И было действительно тихо. Автоматические взятия проб грунта и воды по своим параметрам не давали никаких шансов для выживания хоть чего-то или кого-то. Все опять приуныли. Чудный монстр был нелепой случайностью. Скрипучий голос в наушниках известил их о том, что подводная часть проплыва заканчивается и они возвращаются на базу. Продолжение их инспекции будет завтра.

Когда подростки переоделись, поели и собрались в нижнем холле, окрещенный с чьего-то язвительного языка «каюк-компанией», начались ежевечерние разговоры ни о чем. Ребята и девчата, интуитивно старались избегать любых острых тем, не затрагивать болезненные воспоминания. Но постоянно наступали на те же грабли.

— Прошел ровно год, как мы здесь, -Юля-вторая с задумчивым видом перелистывала свой блокнот. «Если бы ничего не случилось, мы бы готовились к сессии в институте!», -нотка истерики так и вырывалась в ее интонации.

— Юль, прекрати, пожалуйста, — Филя недовольно поморщился, будто съел лимон без сахара.

— Не прекращу! Какого фига мы делаем вид, что ничего не происходит? И вообще, то Анька во всем виновата — после ее кустика говорящего вся Земля чокнулась! Я домой хочу, к маме, — и Юлька, так долго крепившаяся, зарыдала в голос.

Все насуплено молчали. Маша ковыряла носком тапка трещинку в полу. Юля первая демонстративно отвернулась в окно, разглядывая декоративный вид ненастоящего сада.

— Я же не виновата, он сам со мной заговорил, — словно оправдываясь, Аня с примирительной подачей обратилась ко всем.

— Не знаю, насколько хорошо, что мы остались в живых… не знаю, сумеем ли мы что-нибудь сделать… -она хотела добавить еще что-то умное и взрослое, но в тот момент стал моргать свет и послышалось странное шипение.

На тот раз божественное явление решило преподнести себя в виде рога. На шофар (еврейский музыкальный инструмент, в который принято трубить в Судный день) сие произведение не тянуло, так как было банальным сувениром. Россыпь подобных рогов Анька помнила на рынке в Пятигорске. Они тогда с классом ездили на экскурсию по лермонтовским местам. Как они хихикали, примеряя папахи, бурки, хватали сабли и кинжалы… А самые лихие приколисты делали вид, что пьют из рогов домашнее вино. Фоткались, смеялись, выкладывая снимки со смешными комментами. Как давно это было? Года три назад? Да, уже три…

Тем временем шипение закончилось, легкий дымок развеялся, и рог с божественной озвучкой заговорил.

— Могу представить, мои дорогие, как нелегко вам всем. Точнее, я знаю, что люди в подобных стрессовых ситуациях должны испытывать моральные страдания, — пафос речи Бога отдавал не то иронией, не то издёвкой.

— Многоуважаемый сэр-Бог-рог, -Анька взяла на себя смелость заговорить первой, — Вы решили поизгаляться? Соизволили вспомнить о нас!

— Я и не забывал, — рог обидчиво засопел.

— Между прочим, все то время я работал над концепцией нового мира! Не моя вина, что так всё случилось!

— А чья? — чуть ли не хором дети закричали. Из отрывистых выкриков, периодически вычленяемых из общего гвалта, стало понятно, что все единогласно винили Божество во всех бедах и несчастьях. Никто не сомневался, что гибель цивилизации — это его, божественный умысел. И что делает он это не впервой.

Когда все проорались, и даже несколько раз покушались поломать сувенирный рожок, поскольку засунуть его по назначению было просто некуда, наступила молчаливая пауза.

— Всё? Высказались? — Бог-рог выжидательно тянул, пока в ответ не раздалось ни единого слова.

— А теперь слушайте: я, конечно, высшая сила, единая и всеобъемлющая, но ваши, людские представления о том, что всё происходит по моему велению и по моему хотению, неверны. У меня есть замысел, а у каждого человека — предназначение. А ещё есть судьба. Но это не значит, что вот, при рождении, я каждому (между прочим, вас сильно много, а я — один!) нарисовал его судьбу. И ни шагу, кроме как по намеченному пути ему не сделать. Выбор всегда остается за самим человеком! Мне не разорваться, чтобы контролировать вся и всех! Понятно?

— Ни фига не понятно, — Яша усиленно тёр лоб, — то Вы сами рассказываете, что создали всё на планете, каждому предопределили его жизнь, а теперь выясняется, что выбор за нами? То есть как вообще? И кто конкретно виновен в том, что произошло? Почему случилась катастрофа?

-Кот.

-Какой еще на фиг кот??? , — вопль подростков был такой силы, что задрожали оконные стекла.

— Рыжий. Кличку не знаю, — Бог устало и сбивчиво стал рассказывать историю про лабораторию в китайском городе Ухань, откуда и пошла глобальная эпидемия. Оказывается, в этой вирусоизучательной лаборатории жил всеобщий любимец, наглый ярко-рыжий кошак. Ему позволяли гулять и спать, где ему заблагорассудится. И получилось, что один из сотрудников не убрал в сейф пробирки со страшным биоматериалом. Не для кого не секрет, что в подобных заведениях частенько работают и над биологическим оружием. И вот такое вещество, впоследствии названное COVID-19, было играючи сброшено со стола котом. Пробирки разбились вдребезги. Персонал, испугавшись санкций, не доложил вышестоящему начальству. Только тогда, когда серьёзно заболели все, кто был тогда в помещении, да ещё и их родственники и знакомые, с кем они контактировали, один из врачей забил тревогу. Но китайское правительство не хотело признавать оплошность и сделало вид, что ничего не происходит. Пока не заразилось полгорода. А люди ездили и в другие города, и в другие страны. В общем, когда стало понятно, что угроза реальная, что нет ни должного лекарства, ни вакцины и стали вводить карантины, было уже поздно. Какое-то время все надеялись, что-то ненадолго, не всерьёз, но… Дальше вы уже знаете.

Я здесь не причём. Я не мог предвидеть такого… Увы… — Бог замолчал и вроде бы даже всхлипнул.

Все дети пытались понять, что они услышали.

— Значит, кот, — Маша недоуменно передернула плечами.

— А я всё рано котиков люблю, — Юля-вторая дерзко встала и подошла вплотную к рогу.

Взяла его в руки и попыталась разглядеть, что там внутри.

— Положи, где брала, — рог зашипел и стал плеваться сизым и вонючим дымом.

— Ой, до ладно, -Юлька брезгливо бросила рог на столик, -давай по делу. Ты, значит, теперь отмазываешься. Мол, «не виноватая я»! Дал нам какие-то супер-пупер возможности. Толку от них! А делать-то что? Ничего живого на этой планете осталось!

После долгой паузы Бог соизволил ответить: «Для этого я здесь!»

========== Глава 5. Божественный замысел ==========

Бункер в Антарктиде они нашли уже тогда, когда вообще потеряли всякую надежду разыскать хоть кого-то. Ни Африка, ни Австралия, никакие острова — нигде не осталось ни одной живой души. Очевидно, что все, кто выжил после всемирной бомбардировки, достаточно быстро погибли от радиации. Те тела, которые они находили, выглядели ужасающе — со слезшей, обожжённой кожей, почти без волос, покрытые струпьями и язвами.

Они были уверены, что должны были остаться бомбоубежища, какие-то суперзащищённые укрытия, хотя бы для элит. Но, увы, нигде и ничего.

И вот, после месяцев тщательных поисков, сканирования специальными приборами земной поверхности, удача. Неповрежденный бункер, и судя по данным компьютера, огромный, на несколько километров.

Прилетев туда, не без труда они нашли вход. Если бы не умная машинка, просчитывающая в доли секунды все возможные комбинации кодов доступа, вряд ли так быстро сумели бы открыть многотонную дверь.

Войдя внутрь, подростки разинули рты от удивления. Будто они попали в фантастический роман — утопию про фабрику далёкого будущего. Стройными рядами, которым не было конца, точнее, не видно было, где они заканчиваются, плотно друг к другу стояли стеклянные капсулы-бочки. А в каждой из них был кто-то. Куча трубок подходила к каждой бочке. Мерный гул механизмов, позволяющий функционировать этой нереальной штуке, зудел низкими частотами. Голубоватый свет сочился со стен. Приглядевшись, дети заметили, что на капсулы имеют пояснительные таблички. Причем, написано на трех языках — английском, китайском и русском.

Фамилия, имя, пол, возраст, национальность, профессия и краткая характеристика здоровья. Устав изучать чужие болячки и ломая язык над странными диагнозами, ребята пошли дальше. Сколько сотен (или тысяч) бочек стояло в том зале, сказать было сложно.

Через наушник раздался голос Свёклы: «Вами обнаружено крупное криохранилище корпорации «Шатл — плюс». Продолжайте осмотр!

— Блин, это же как фильм, как его? «Разрушитель», где Шварценеггер был в криотюрьме, — красавчик Гена тихо присвистнул.

— Эй, не свисти в помещении, денег не будет, — грустно пошутил Филя.

— Кому теперь нужны, деньги эти? -Маша печально вздохнула. Никто не захотел развивать ту тему, хотя вот, буквально вчера, они обнаружили целехонькое хранилище федрезерва США. Походили, полюбовались тоннами золота, попинали палеты с долларами и ушли. Действительно, зачем?

— Хорош меланхолить! -Танька решительно двинулась дальше. Все послушно пошли за ней.

Дальше они увидели ёмкости с биоматериалом. Бочки замороженной спермы и яйцеклеток. Затем пошли всевозможные растения и семена. Потом — животный мир, вплоть до рептилий, птиц и насекомых.

— Блин, Ноев ковчег какой-то, — Пётр уже устал идти. А хранилище всё не заканчивалось. Температура воздуха была прохладной и ребята начали ёжиться. Наконец они упёрлись в дверь с надписью «лаборатория». Зайдя туда, они увидели сложный механизм управления всей жизнедеятельностью полностью автоматического бункера. Кто-то потрудился на славу, позволив сохранить для будущего всё, что было на земле перед катастрофой.

Журнал, лежащий возле пульта, был заполнен последний раз той роковой датой — 15 июня 2020 года. Счетчик Гейгера давал вполне терпимые показатели — превышение всего в полтора раза, вместо тех тысяч, которые были везде до этого.

Внимательно изучив содержимое ноутбука, принадлежащего, судя по всему, здешним исследователям, стало понятно, что данное криогенное хранилище собиралось не один год. Многие богатые, но больные люди, добровольно шли на замораживание, дабы иметь призрачную надежду на излечение медициной будущего. Другие — просто надеясь на бессмертие. Тем, кому предстояла лучевая или химиотерапия (с гарантией дальнейшего бесплодия), отдавали свой биоматериал на перспективу суррогатного рождения своих детей. А семена растений и всех представителей фауны здешние «деды морозки» насобирали сами, на всякий случай. Хотя нет, вот распоряжение министерства природного надзора — создать семенной фонд и коллекцию видов животного мира на случай войны.

Яша решил блеснуть своим знаниями: «Был давно такой знаменитый учёный, Николай Иванович Вавилов. Так вот он, даже в блокадном Ленинграде, в войну, в голод сумел сохранить свою самую знаменитую коллекцию семян, добытую более чем в ста экспедициях по всему миру!».

— Ну и молодец, твой Вавилов. И эти ребята … -Анька прервалась на полуслове. К ним кто-то шёл. Ребята замерли. Молодой человек, пошатываясь и держась за стену, глупо улыбался и монотонно повторял: «Люди! Люди! Живые люди!».

Когда эффект неожиданности прошёл, и убедившись, что это не галлюцинация, начались взаимные расспросы и рассказы. Выяснилось, что учёный из Москвы, Николай Первухин, был здесь на стажировке. Его суточное дежурство подходило к концу, когда и произошла катастрофа. Он наблюдал всё в прямом эфире, пока не прервалась трансляция последней станции. И вот уже больше года он здесь один, среди мёрзлых тел и живности. Пока были запасы провизии, он и не жаловался. А вот когда все припасы закончились…

— Нет, я всё не съел. Так, по чуть-чуть. То там, то там, — Николай оправдывался, потупив глаза. Его худоба была столь выразительной, что узники концлагерей могли выглядеть упитанными рядом с ним.

— Да нормально, чего уж там, -Анька, взявшая на себя роль главы, словно отпустила грехи несчастному лаборанту.

— Теперь самое страшное позади, у нас с едой всё норм! Откормим! Главное, ты выжил!

Было незамедлительно доложено Фёкле о новом члене команды и получено распоряжение незамедлительно прибыть на базу. Там, Николаю сделали все необходимые обследования. И тогда уже Свёкла с нескрываемым облегчением сказала: «Здоров, не заразен и даже имеет антитела к вирусу. Истощение поправимо. Усиленное питание, витамины…» Крики радости заглушили её дальнейшие слова.

Николаю выделили отдельную комнату. Ребята приходили к нему каждый день, не давая заскучать. Через пару дней, когда он немного окреп, его стали расспрашивать про его историю.

Он кратко описал свою жизнь, про семью, учёбу, работу в научно-исследовательском институте. Про выигранный американский грант. Про крутую компанию «Шатл — плюс». Про то, сколько у него было надежд и планов на всевозможные исследования. И, когда началась пандемия, он предпочел остаться в режиме самоизоляции на своём объекте. Тем более, что Первухин разругался вдрызг со своей пассией. Может быть, кто-то и страдал от одиночества от сидения взаперти, но только ни Николай. Вынужденный карантин — невозможность куда-то выйти, сходить в кафе или ночной клуб, пообщаться с друзьями, всё это для Николая было ненужным. Он с головой ушёл в работу. Для него практически ничего не изменилось — криобункер хорошо подготовил его. Тем более, что связь с внешним миром через интернет давала иллюзию сопричастности. А вот когда случилось непоправимое…

Учёный замолк, вспоминая своё полное шоковое состояние. И как он ещё долго надеялся, что дурацкий розыгрыш скоро закончится и как однажды утром их интернациональная команда в цветных колпачках разбудит его с воздушными шарами, тортом и весёлыми возгласами: «Шутка! Joke!».

Все помолчали, повздыхали и принялись его утешать и подбадривать.

Первухин, успокоившись, поведал вновь обретенным друзьям, что за то время, что он провёл в гордом одиночестве, он придумал модель для нового общества.

— Я продумал всё, до мельчайших деталей. И пусть новый мир станет прекрасным!

Сложно было скрыть скептицизм, но ребята вежливо промолчали, давая возможность высказаться человеку, который, скорее всего, немного «поехал кукухой» в своем морозильнике. Они не успели ничего возразить, как Первухин гордо заявил:

— Я вам всё объясню! Мы сможем избежать всех ошибок, допущенных прежде, — Николай разошёлся. Он встал с кровати, оглядев всех, достал толстую тетрадь и стал громко читать:

«К сожалению, на планете Земля никогда не было по-настоящему идеального государства. Было много попыток его создать — от древнегреческих полисов, до современной Исландии. И всё равно, что-то не учли, где-то не досмотрели. В чем-то опять сыграл роль пресловутый человеческий фактор.

Поэтому, попытаюсь описать, каким, на мой взгляд, должно быть то самое государство, которое даже и у писателей-фантастов-урбанистов не до конца прорисовано.

Итак, назовём его Viralis (от лат. «Идеальное место»).

Эта страна должна быть богата природными ресурсами. Все природные богатства, добываемые на ее территории, приносят ренту ее жителям, что позволяет им безбедно жить и заниматься тем, чем им нравиться, не думая о «хлебе насущном».

Структура власти — что-то близкое к парламентской республике, но не совсем. От каждой тысячи человек, по территориальному принципу, на народном сходе выбирается самый умный человек. Прямым и явным голосованием. Причём он заранее (или несколько человек) знакомят граждан со своими программами. И выбирают самого умного и толкового. Если в городе, допустим, живёт 100 000 человек, то будет 100 кандидатов. Среди них, путём конкурентного отбора (через компьютер, чтобы исключить коррупцию) остаётся пятёрка сильнейших. Четверо занимаются делами города, а один представляет интересы всей родины на всеобщем собрании. Где от каждого города, села, посёлка присутствует доверенное лицо. И все вопросы, связанные с бюджетом, законами и т.д. решаются прямым явным голосованием. Выборные должности добровольные и не оплачиваются. Это большая честь для любого гражданина.

Все законы выносятся на всенародное обсуждение. Прежде, чем они будут поставлены на голосование, учитываются все мнения и пожелания, высказанные гражданами. В эпоху всеобщей компьютеризации всё можно делать онлайн. Каждый гражданин, достигший 18 лет, получает свой индивидуальный компьютерный номер и доступ к порталу обсуждений. И если большинство «против», такой закон никогда не будет приниматься.

Выборы происходят каждые 4 года, и никто не может остаться дважды (не говоря уже трижды или пропустив один срок, баллотироваться вновь). Таким образом, исключается «обрастание связями» и, опять-таки, коррупцией.

Экономика — Только рыночная, без малейшего участия государства как такового. С понятной и простой системой налогообложения по прогрессивной шкале. «Спрос рождает предложение» и спорить с этим бессмысленно. Вот где нужно участие госсектора — это в системе банковского регулирования. Доступные кредиты и ссуды простимулируют производителей всех отраслей лучше, чем любые запретительные меры. Наоборот, как можно меньше запретов. Только разумные регулирования. Действительно, должна быть система контроля качеств товаров и услуг. Но не карательная, а поощрительная. Допустим, предприниматель делает плохие торты из некачественных продуктов. Его — в список позора и плакат на дверь кондитерской: «Бракодел». Исправился, стал печь хорошие — изымается из списка и «Знак качества» на вывеску. Контроль тоже должны осуществлять выборные люди, по тому же принципу, что и гос. собрание, только специалисты в своих областях.

«Зелёный свет» всем инновациям. Простая система патентов, авторское право. Возможность воплощать в жизнь самые смелые и, даже может быть несбыточные, проекты. Возможность финансирования любых стартапов. И вот вам процветание.

Никаких косвенных налогов. Может быть система поощрений, что чем лучше товары по качеству у производителя, тем меньше ему платить налогов.

Образование — Всеобщее бесплатное. Налоги с продаж идут именно сюда. Базовое, одинаковое для всех, 5-6 лет (классов). Затем, по системе тестирования, выявлять склонности у детей и их направленность — техническую, гуманитарную, художественную и т.д. В зависимости от этого, дальнейший уклон. Экзамены не нужны. Это лишний стресс. Регулярные тесты и так будут показывать в динамике развития личности и её направленность. Высшее образование — бесплатное, по желанию. Вне зависимости от результатов. А вот приём на работу по специальности — через тесты и собеседование.

Возможность заниматься в любых спортивных секциях, кружках и т.п. — бесплатно и по желанию. Даже если в последствии, этот ребенок не достигнет высоких результатов, это всё равно благотворно скажется на его развитии.

Культура — Полная свобода творчества. Принципы рынка работают и здесь. То, что востребовано, будет «покупаться». Никакой цензуры и запретов. Критерии согласно нормам этики и морали. Зритель, читатель, слушатель сам решит, что ему нужно, что нет.

Медицина — Только бесплатная. Никаких коммерческих клиник, лабораторий и прочее. Здоровье граждан — главная забота государства. Никаких аптек-магазинов. Нет свободной продаже лекарств. Всё по рецепту врача и бесплатно. Любое заболевание, операции, уход и прочее — предусмотрено оплачивать государством. Врачи тоже работают по системе поощрений. Чем больше процент вылеченных пациентов, тем больше его зарплата.

Армия — Добровольная. Честь защищать Родину ещё надо заслужить. И это должно стать престижным. Когда солдаты — уважаемые в обществе люди. И тогда молодежь будет туда стремиться. А если ещё дать определённые преференции, допустим, в армии обучают тем специальностям, которым больше не учат нигде и это даёт в итоге хорошую, высокооплачиваемую работу, так и вовсе отбоя от желающих не будет.

Пенитенциарная система — Тюрем быть не должно. Самым страшным наказанием будет плохое общественное мнение. Позор для семьи — вот приговор, который будет страшнее любой камеры.

Полиция, как таковая, пережиток прошлого. В системе всеобщей компьютеризации всё может делать машина. Нажатием клавиши регистрируется любое событие.

А вот спасатели нужны (МЧС, пожарные, «скорая» — обязательно и максимально технически оснащенные).

Язык — Наверное, упрощённый английский. Он очень ёмкий, удобный и понятный. Если упростить грамматику и привести написание по принципу: «как слышим, так и пишем», то вообще идеально.

Территориальное устройство — Столицы в Viralis нет, и не будет. Равноправные города и посёлки. Население свободно мигрирует, в зависимости от желания пожить в разных климатических зонах. Потому, что на Севере — всегда зима, на Юге — жаркое лето, на Востоке — вечнозелёные леса, а на Западе — побережье океана. Города небольшие, обычно 200-300 тысяч человек. Развитая сеть автомобильных и железнодорожных дорог. Много фермерских хозяйств вокруг городов.

Социальные обязательства — Поскольку существует очень приличная рента от добычи природных богатств, пенсионные выплаты и другие пособия не нужны. Соответственно, минимизируется чиновничий аппарат. Институт семьи и брака — по типу нормальной, светской модели, где в обществе приветствуется полная семья с несколькими детьми. Сиротство исключено, поскольку считается совершенно естественным забрать ребенка к родственникам, в случае гибели родителей. Социальное сиротство невозможно, потому что общество настолько высокоморально, что данное явление осталось в далеком прошлом.

Очень приветствуется волонтёрство во всех сферах жизни.

Проблемы экологии тоже «канули в Лету», поскольку все граждане любят свою страну и относятся к ней, как к своему дому.

Вот таким мне представилось государство-мечта Viralis».

Когда Первухин дочитал до конца, половина из присутствующих явно спали, остальные пытались бодриться и делали вид, что им интересно.

— Спасибо, мы всё поняли, — Аня пыталась тактично завершить встречу. Она теперь убедилась — долгое нахождение в одиночестве к добру не приводит.

На этот раз божественное явление произошло в виде ежа. Милого, доброго ёжика, мирно жившего в своей коробочке, в углу гостиной. Кто бы мог подумать! Когда ёж заговорил, Первухин хлопнулся в обморок. Остальные, наоборот, судорожно пытались не расхохотаться.

— А мне понравилась его идея, — важно произнёс ёж.

— Некоторые моменты стоит проработать, но, в целом, неплохо! Как только очистим шарик от радиации и мусора, надо будет попробовать. Да?

Вид ежа, сидящего на задних лапках и рассуждающего об устройстве мира, вызвал гомерический ржач.

========== Глава 6. Большая чистка ==========

Задача, которую им предстояло решить, была почти невыполнимая. Точнее, ребята не понимали, как они смогут со всем этим справиться. Как можно было убрать весь мусор? Куда девать все обломки? Как победить радиацию? Вопросов была куча.

Их божество, подарившее суперспособности, забыло подогнать инструкцию по применению. Свёкла тоже ничего пояснить не смогла. Мол, вот вам цель — чистая планета. Докладывать приказано каждый вечер.

Боженька, кажется, вообще про них позабыл. Он вместе с Первухиным трудился в морозилке, занимаясь клонированием новой расы. Там кипели нешуточные страсти. Бесплотный дух был полон решимости создать совершенно новых людей, весьма отличных от тех, кого он делал до сих пор. Следовало увеличить срок жизни, при этом ограничив репродуктивную функцию (для профилактики перенаселения). Поработать с иммунной системой (все эти мутирующие вирусы порядком надоели). Дать возможность пользоваться скрытыми способностями (типа левитации, чтения мыслей и прочее). И, наконец, довести до совершенства физические возможности homo, начиная от скоростного внутриутробного развития до дожития в полноценном качестве. Почему-то вопрос о достойной старости вызвал больше всего споров и разногласий. Первухин ратовал за то, что человеческое дитя слишком долго находится в беспомощном состоянии и без постоянного ухода со стороны взрослых не может выжить. А Божество упирал на то, что самое поганое в его предыдущей версии человека именно мерзкая старость. Люди, имеющие колоссальный жизненный опыт, знания, навыки становятся всецело заложниками немощного и больного тела. Их души никак не могут смириться с всё более ограниченными телесными качествами. Бесконечные болячки мучают больше, чем дальше, тем всё изощреннее.

— Да пойми же ты, Господи, если в старости человек не будет болеть и страдать, он и помирать ни за что не захочет! Он жить будет стремиться, опыт свой передавать, молодых учить. Так-то смерть ему избавлением кажется! — спорил аспирант.

— Теперь всё будет по-другому, — настаивал Бог.-Концепция поменялась. Совершенно разумный подход. При рождении индивиду выдается сертификат — ему отмеряно такое-то количество лет. Призвание такое-то. Предпочтительный партнёр такой-то. Количество детей — столько-то.

-Ты с ума сошёл? То же не жизнь будет, а издевательство, — не соглашался Первухин. — Пойми, нельзя загонять людей в заранее заданные рамки. Если нет интриги, поиска себя — плохо будет. Все должны иметь право выбора! И на ошибки в том числе! И зачем человеку заранее знать о сроке жизни? Это как приговорённому к смертной казни объявлять дату экзекуции. Плохая идея!

Их дискуссия длилась долго, и они так не пришли к единому решению. Первухин подозревал, что Бог всё равно его не послушает и сделает по-своему.

Тем временем наши уборщики всё лучше справлялись со своей сложной работой. Да, у ребят были очень легкие и удобные скафандры. Сверхбыстрый (непонятно, как обозвать, водо-аэро-летучий) корабль. Как-то само родилось название — «Голландец». И совершенно обезумевшие счетчики Гейгера, пищащие так, что приходилось переводить их в беззвучный режим.

Поразмышляв для приличия, юноши и девушки пришли к простой аксиоме: «Глаза боятся, а руки делают».

Очень сложно было до конца осознать, что привычные образы городов исчезли навсегда. Что нет Нью-Йорка, Парижа, Лондона, Рима, Венеции… Что даже вечный Иерусалим остался только на картинках… Знаменитые музеи, библиотеки… Картины, скульптуры… Всё ушло в вечность. Как не парадоксально, устояли египетские пирамиды. Обуглились, оплавились, но остались. Куски Великой китайской стены тоже пережили катастрофу. А вот Мачу-Пикчу не пережил. По пальцам можно пересчитать оставшиеся объекты. На ум приходили дурацкие сравнения с действиями сирийских боевиков, сознательно взорвавшими знаменитую триумфальную арку Пальмиры в октябре 2015 года. И все мучились вопросом: «Неужели военные не понимали, к каким последствиям приведёт ядерная война?».

Бумажки, которые они достали из кепочки, по правде, помогали. Каждый взял свою функцию и понеслось. Обеззараживание, очищение, утилизация. Возрождение экосистемы. Долго, нудно и опять, опять, опять. Они сбились со счёта, сколько месяцев, из дня в день, разбив карту по квадратам, они вылетали на свою генеральную уборку.

Ребята уже и не задумывались, как у них так лихо получается. Откуда-то они знали, что и как нужно делать. И в каком порядке, кто за кем. «Голландец» привозил их на место, согласно карте. Постепенно, квадрат за квадратом делалась дезактивация. Просто у каждого была своя работа. Никто из них не отлынивал, не халтурил. Требовалась предельная концентрация внутренних сил. Поначалу, конечно, случались казусы. Допустим, Гена, чьей зоной ответственности были отходы, решил, что послушать веселенькую музыку будет хорошим подспорьем в трудах праведных. Но, не учел, что с трудом собранные и уложенные в штабеля горы мусора пустятся в пляс. Все смеялись до слёз, а Геннадий стоял посреди этого сюрреалистичного хоровода и недоумевал, как так получилось.

Или совсем не смешной случай — Юля, та, что отвечала за органику, увидев в первый раз горы облезлых трупов, с вылезшими глазами, вываленными языками, без волос, со сползшей кожей, орала и тряслась так, что стоило большого труда её успокоить.

Постепенно, это превратилось в рутину. Они настолько уставали, что почти не разговаривали между собой. Так, дежурные фразы, набившие оскомину шутки, заранее предсказуемые вопросы — ответы. Оголтелая пахота. Конечно, когда только силой мысли можно собрать обломки и превратить их песок или опять-таки, сосредоточившись, начать «высаживать» траву, кустарники, деревья — это вам не хухры-мухры, это полегче, чем экскаватором да дробилкой. Но тоже утомительно.

И даже пейзажи, когда на треснутых бетонных плитах от людей остались лишь темные силуэты, похожие на некачественный негатив, уже не вызывали того ужаса, как в начале. Привыкнуть можно ко всему, даже к смерти. И к тому, что их способности исчезали сразу, как они возвращались на базу.

Жизнь текла по заданной программе, изо дня в день, изо дня в день.

========== Глава 7. Банкет ==========

В один из вечеров, когда в каюк-компании были традиционные посиделки, и Анна, привычно доложив Свёкле об итогах дня, вдруг удивленно заявила:

— Вы будете смеяться, но завтра у нас последний неочищенный квадрат!

— Да ну! — хором отозвались остальные.

— А что потом? — как-то испуганно пискнула Таня. В её вопросе, в особенной, неуверенной интонации слышалась вся накопленная непонятность дальнейшего.

Почему-то у многих промелькнула мысль, что, сделав всю грязную работу, их услуги могут больше не понадобиться и их куда-нибудь отправят, самих утилизируют за ненадобностью.

Несложные подсчеты показали, что их деятельность уборщиков продлилась почти три года. Без нескольких дней, целых три года!

— Завтра устоим банкет! — Яша потёр руки в предвкушении праздника.

Фёкла якобы ничего не услышала, но на следующий вечер, когда все клининг-менеджеры планеты Земля пришли на ужин, их ждали роскошно накрытые столы. Как Свёкле удавалось устраивать подобные пиршества, никто не понимал. Не иначе, с Божьей помощью. Ну откуда могло взяться французское шампанское, чёрная икра, устрицы, осетрина и прочие деликатесы? Команда чистильщиков, не сговариваясь, побежала в комнаты переодеваться в самые достойные наряды из того скудного гардероба, что у них был.

Приодевшись, причесавшись и побрызгавшись духами — одеколонами, вся бригада чинно расселась за столом.

Обильное слюноотделение получалось непроизвольно, но никто не накинулся с жадностью на еду и напитки. Заиграла приятная тихая музыка, почудился приятный аромат неведомых цветов. Во главе стола восседала Фёкла, по правую руку — Первухин, стул слева был свободен. Краткий тост за окончание первого этапа работы быстро перешёл в дружное чавканье и довольные возгласы о чудесном вкусе поданной пищи.

Традиционно, по часовой стрелке, тостующие передавали слово друг другу. Никто не блеснул оригинальностью, никто не умничал. Все понимали, что дальше будет куда сложнее. Но старались сейчас не зацикливаться на этом и просто наслаждались моментом.

Когда был утолён первый голод и пошли застольные разговоры «ни о чём», левый стул внезапно ожил и опять довёл народ до икоты. На этот раз божественное явление случилось в виде некой голографической проекции. Изображение немного «моргало» и было нечётким, и было похоже одновременно на рогатого Моисея, Зевса и петербургских атлантов. Этакая античная сидящая статуя, которая, естественно, начала разговаривать.

— Вы постарались на славу, я доволен. Я не ошибся с выбором. Все, без исключения, присутствующие здесь, достойны поощрения!

— Ордена, медали, грамоты? — съехидничал Филя.

— Премию по итогам года! — подхватил Яша.

— Молодые люди! — Фёкла покраснела, словно перезрелый помидор, -ведите себя прилично!

— А то что? По второму кругу убираться заставите? — Танькин голос звенел дерзко и гордо.

— Никакого уважения к старшим и нашему Божеству, — явно издеваясь, выпалила Юля-первая.

Статуя несколько раз «моргнула», исчезнув на несколько секунд, появилась снова и стала вещать:

— Боги тоже ошибаются. И я хотел сделать, как лучше…

-Кому? Кому лучше? — крики и гвалт заглушили божественное покаяние. Подростки наконец выплеснули всё или почти всё, что накопилось у них на душе. Крыли матерно, припомнив все погубленные души, не стесняясь в эмоциях. Минут через двадцать, утомившись материться, у них настала пауза.

— Никогда не предполагал, что буду делать такое… Я прошу у вас всех прощения! , — статуя, словно плохое кино, зарябила, замельтешила и пошла кривыми волнами. Можно было подумать, что сие существо искренне раскаивается в содеянном. Но глубинная интуиция подсказывала — врёт. Божественно безбожно врёт. И получает от этого удовольствие.

Все молчали, в ожидании дальнейшего продолжения этой плохой комедии. Данте, наверное, усмеялся бы.

— Если считать инцидент исчерпанным, позвольте продолжить, — Боженька откашлялся и …завис. Долгое ожидание не дало ничего. Картинка, висящая в воздухе, растворилась, как утренний туман.

Народ в недоумении переглядывался и начал жалеть, что так лихо отматюкал самого Бога.

-Теперь нам тоже крышка, — тихо и обречённо проговорил Первухин.

-Сто процентов, отомстит, — Филя с нескрываемым отчаянием стукнул по столу кулаком.

-Да и …с ним! Что нам терять? Давайте хоть напьёмся напоследок! Устроим поминки по всем нашим родным, по всем безвременно ушедшим, мы ведь так и не помянули их- Яша решил воспользоваться шансом.

-А давайте, -одобрение идеи нашло самый живой отклик у всех.

И началась банальная пьянка. Куда делась Фёкла, никто не обратил внимания. Зато все оценили преимущество сверхъестественных сил в плане «возобновляемых» блюд и напитков. Как только бутылка опустошалась или на блюде съедался последний кусочек, через секунду всё восстанавливалось и наполнялось. Посему, экономить не приходилось. Ели и пили так, будто это действительно был последний раз. Не хотелось ни о чём думать, все просто вливали в себя как можно больше спиртного в каком-то безудержном порыве забыться и отключиться. Вот уже первые «ласточки» стали клевать носом, а кто-то побежал в уборную выплеснуть лишнее.

Анна, сидящая чуть сбоку, неторопливо прихлёбывала коньяк и внимательно вглядывалась в лица своих друзей. Все сильно повзрослели. Если прибегнуть к высокому «штилю» — возмужали. За столом сидели уже не девочки и мальчики, а молодые мужчины и женщины. Залегли первые морщинки, руки огрубели от работы. Манера уверенно держаться стала заметна даже у Юлек, которые ещё совсем недавно были просто трусишками-соплюшками. Действительно, такой опыт, который довелось им пережить, вызывал аналогию с теми, кто прошёл революцию или войну. Аня глубоко задумалась и вдруг её взгляд упёрся в Первухина. «А он симпатичный!», — неожиданно для себя подумала девушка. Оправившись от своего истощения, аспирант стал вполне стильным мэном, отпустил окладистую бородку, состриг длинные патлы. Его потёртые джинсы приятно гармонировали с клетчатой рубашкой и многочисленными «фенечками» на обеих руках. Голубые глаза, обрамлённые густыми ресницами, сверкали лукаво и озорно. Первухин пил водку, лихо, по-гусарски, закидывая локоть, закусывая солёной сёмгой и после каждой рюмки «ухал» и мотал головой. Он заметил изучающий взгляд Ани и подсел к ней рядом. До сегодняшнего вечера они особо не общались, кроме обычных приветствий и прощаний. Да и повода не было. А сейчас, когда хмель ударил в голову, да и все события, оставившие след на психике, раскрепостили их. Первухин стал взахлёб рассказывать о своих изысканиях в криобункере, о своих мечтах о новом обществе. О том, как они с Богом до хрипоты спорили и приходили к правильным решениям. Аня, слушая его вполуха, всё пыталась для себя решить — переспит она с ним сегодня или нет. Дилемма была сложная. «Первый мужчина должен быть твой муж!», — наставляла её мама. Но все условности кончились вместе с гибелью планеты. Проблема была только в том, что до этого банкета Аня размышляла о Гене, как о потенциальном партнёре. И даже не потому, что она была влюблена. Нет, это чувство, о котором она читала в книжках и видела в фильмах, было пока ей незнакомо. Тут, скорее, было рациональное начало. А вдруг действительно всё закончится? И всех их, как и остальных, Божество решит уничтожить? А она не хотела умирать девственницей. Посомневавшись ещё немного, Аня, слегка пошатываясь, встала и позвала аспиранта в свою комнату.

Что было дальше, она помнила смутно. Алкоголь здорово облегчил стыдные моменты. Обрывочные картинки, припоминаемые Анькой наутро, заставили её щеки густо покраснеть. Неужто это она сама помогала раздеться мужчине? Неужели те ласки, которые они дарили друг другу, не заставили её застесняться? Ух, ну и дела! Зато есть, что вспомнить… И было ведь у них за ночь не один раз. А сколько? Два или три… Она повернулась на бок и стала рассматривать спящего Первухина. Он так крепко улетел в объятия Морфея, что не заметил сброшенную на пол простыню и раскинулся на кровати в первобытной наготе, широко раскинув руки и ноги. Анатомия мужского тела показалась Анечке забавной, тем более что лицезрела она все подробности в первый раз. Её внутренние ощущения были несколько странными. С одной стороны, она была горда, что стала женщиной. С другой, она ожидала чуть больше в плане удовольствия. Читая много книг, девушка ожидала волшебного оргазма и наслаждения. А получила лишь болевые ощущения и натёртости. Николай был не столь опытным в любовных утехах, чтобы заставить «улететь» невинную девушку. Его прошлая пассия, девица тёртая, сама знала, что и как ей нужно, а он был лишь инструментом.

Взглянув на часы, Анечка встала с кровати. Обещанных кровавых пятен на кровати она тоже не обнаружила. Странно, что их не разбудили, как обычно. Она растолкала и выпроводила весьма бесцеремонно своего Ромео. Вылет уже через час. Аня быстро умылась, почистила зубы и посмотрела на своё отражение в зеркале. Можно ли по лицу определить, что было с ней ночью? Вряд ли. Выглядела она как обычно. А вот по двум смачным засосам на шее — запросто. Найдя тёмную водолазку с высоким горлом и натянув джинсы, девушка пошла будить остальных.

Ожидая зрелища а ля «Мамаево побоище», Аня аккуратно зашла в зал, где был банкет. Но в каюк-компании был полный порядок и отсутствие спящих друзей. Значит, все рассосались по своим комнатам, а умница Фёкла успела навести марафет. Аня, без стука, по привычке вломилась к Таньке. Увидев её, мирно спящую в обнимку с Геной, Анюта тихо разревелась. Вот так лучшая подруга! Она же прекрасно знала, как он нравится Аньке! Доверяя Татьяне свои душевные переживания, Аня не предполагала, что посеет в своей, как она считала, «alter ego», дух соперничества. Хотя… Аня торопливо утерла непроизвольные слёзы. У неё же теперь есть Первухин! Чуть не забыла от обиды.

Глава 8. Размышления о жизни

Анька взяла свежесваренный кофе и вышла в так называемый сад. Забавно, что, восстановив всю планету, руки не дошли до базы. Сад по-прежнему был сделан из пластмассы, розовый куст, под которым ей так нравилось проводить время, тоже был искусственным. Зато никакие листики и прочий мусор не падали в чашку. Там, в глубине, была её любимая скамейка. Забравшись с ногами, она предавалась давно позабытому самокопанию. Сложно разобраться в собственных чувствах, а уж в перевёрнутой реальности тем более. Если раньше, когда они с мамой предавались мечтам и планировали будущее, всё было просто и понятно, то сейчас… Анька с трудом, точнее вообще терялась… Когда мир был прежний, то перспектива вырисовывалась достаточно ясной — сперва образование, затем нормальная работа, любовь, замужество, дети…спокойная старость… внуки… может быть и правнуки….семейный погост… Определённый общественный статус, посильные материальные блага… Уважение коллег и соседей… Регулярные фамильные торжества… Размеренный и стабильный быт… Всё было так или иначе понятно. А сейчас? Как? Как жить сейчас? По каким критериям и понятиям? Анька смахнула невольную слезу. Когда они с мамой часами беседовали о будущем, раскладывая «по полочкам» то, что должно случиться, все было логично и закономерно. Мама! Милая мама, как она хотела, чтобы у её доченьки всё сложилось! Сколько та приложила усилий и стараний! Как же Ане её не хватает! Именно мамы… Не говоря уже обо всех остальных членах семьи… Дурацкое детское, «они где-то, просто далеко» …то единственное, что спасает от жёсткой депрессии. Понять и принять, что их всех нет — невозможно.

А сегодня, после «такой» ночи, нужно ещё и осознать собственную взрослость… Стала женщиной… — это так странно. Анькина душа протестовала. Её внутренняя сущность никак не желала смириться с новой реальностью.

Анечка сосредоточилась, допила вкусный кофе и стала «раскладывать» свой «пасьянс». Итак, нужно понять, любит ли она Николая. Вряд ли. Будет ли она с ним дальше? Ещё более непонятно. Может быть, они поженятся? Смешно. Да и зачем? Семья в данной ситуации уместна, как у рыбы зонтик… Короче, ни фига не понятно.

Девушка поглядела по сторонам и решила не напрягаться. Само разрешится. Чего переживать, если всё рано ничего не придумаешь… В тот миг, когда она уже собралась уходить, раздалось аккуратное покашливание. Аня повернулась и увидела забытую кем-то книгу. Кашляла книга.

«Опять ты!», — Аня с ненавистью обратилась к Богу.

–Я! — в интонации Господа звучала и ехидство, и торжество.

— И зачем? Пришёл поиздеваться? — Анька была не просто раздражена, она была в бешенстве. «Будет сейчас нотации читать, жизни учить. Как не вовремя!», — подумала девушка.

— Не буду, честное слово, — Бог-книга обиженно зашелестел страницами.

— Я, вообще-то поддержать тебя хотел, приободрить! А ты…

— Не нужна мне твоя поддержка! — Анька зло сжала кулаки.

— Ну, не злись, — совсем ласково попросил Боженька. Книжка деликатно подвинулась к краю скамейки и вроде даже учтиво привстала.

–Ты же хотела обсудить свои переживания. А тебе не с кем! А я тут как тут, разве плохо? Давай просто поболтаем, будто мы друзья закадычные, — книжка вела себя, как нашкодивший школьник в кабинете директора.

— Др-р-рузья, — Анька аж сплюнула в сторону. «Вот скажи, дружок, как жить-то теперь? Никак я не придумаю!», — накопившиеся эмоции опять были готовы выплеснуться через край. Аня поймала себя на мысли, что если порвать и сжечь книгу…

— Не, не поможет, — как-то буднично ответил на крамольные замыслы Бог.

— Анна, выслушай меня. Ты сейчас находишься на распутье. Делать выбор, особенно в делах сердечных, всегда не просто. Я не буду лишний раз напоминать о том, что твоя ситуация уникальна в силу внешних факторов. Но внутренняя сущность остается неизменной. Ты должна для себя решить — хочешь ли ты быть вместе с этим человеком или нет. Решает всегда женщина. Мужчина всегда подчиняется её выбору (хотя почти все мужики уверены в обратном!). Но твоё решение должно быть взвешенным, обдуманным и твёрдым. Загляни вперед — ты видишь себя рядом с Николаем в 30 лет? В 50? В старости? Ты видишь ваших детей? Внуков?

— Я им даже имена придумала, — Анька рассмеялась заливистым и счастливым смехом.

— Ну и слава мне! — Божекнига довольно хмыкнул, — А то я прямо испереживался, что ты этого Генку — ловеласа захочешь.

— Ну уж теперь ни за что! Он же с Танькой был

— И с Юлями, и с Машей…

— Врёшь! Ты нагло врёшь!

— Ты, Анечка, не забывайся, с кем разговариваешь! Я же всё знаю. Мысли читаю. В конце концов, события предугадываю. Молодые мужчины, особенно наделённые незаурядной внешностью, никогда не будут моногамны. То в их природе. Покорить как можно больше самок, оставить как можно больше потомства. А если ещё и у такого самца есть обаяние и хорошо «подвешен» язык, то вряд ли кто из барышень захочет «устоять». Всегда приятно думать, что её соблазнили, поматросили и бросили. И дело уже не в ней, а природе самца-кобеля, во всём он виноват!

— Сам себе противоречишь, Боже. То утверждаешь, что выбирает дама, то про соблазн?

— Никакого противоречия. Женщина подсознательно хочет быть соблазненной, но при том в её планы не входит остаться в паре с кобелём. Она будет искать «надёжное» плечо, потенциального отца своим будущим детям. А приключение — то останется приятным (или не очень, зависит от последствий) воспоминанием. Подходящая пара, если сложится, если люди найдут друг друга, пройдут «притирку» характерами, всю жизнь не смогут прожить друг без друга.

— Да не выдумывай! Ругаются, расходятся…

— Конечно! Без ругани ни в одной семье не обходится. Но, если семья настоящая, крепкая, любящая — то только на пользу. Потом ведь мириться нужно…

Аньке показалась, что книжка порозовела от смущения.

— А про развод… По-разному бывает. Бывает, что и любят до одури, а всё пытаются своей «половинке» доказать (а то и самому себе), что не тот выбор сделали. Убегут, глупостей понаделают, а вернуться далеко не всегда выходит. И страдают потом, а сделать уже ничего нельзя.

— А если действительно — не тот выбор? — упрямо встряхнула волосами Аня.

— И так бывает, чего уж… По-разному… Сколько любовей, столько и судеб. Было… Много чего было…-Книгобожество, казалось, задумался. Пауза затянулась.

— Не будем о грустном! Давай про тебя! Ты как, свадьбу делать будешь?

–Зачем? — на полном серьёзе в непонимании отозвалась Анька.

— Праздник же! Традиция! — Бог был весьма озадачен. «Положено», -вывалил он последний аргумент.

-Никаких свадеб, — отрезала Анька. Она помнила, что когда ещё всё было хорошо, то есть, когда всё было до… ей и тогда казалось, что более глупого ритуала придумать невозможно. Собирается куча малознакомых, а то и вовсе незнакомых людей, жрут, пьют, танцуют, иногда и морды бьют, а молодожёны сидят, как два идиота и смотрят на всё это.

В тот момент на дорожке появился сияющий Первухин. Он успел побриться, переодеться и даже найти букет цветов, увы, искусственных. Спешно подойдя к лавочке, он плюхнулся на одно колено и краснея, произнёс: «Ты выйдешь за меня?».

-Да!!! , — Анька завизжала и кинулась обнимать и обцеловывать своего жениха. Она — первая из всех девчонок выйдет замуж!

========== Глава 8. Размышления о жизни ==========

Анька взяла свежесваренный кофе и вышла в так называемый сад. Забавно, что, восстановив всю планету, руки не дошли до базы. Сад по-прежнему был сделан из пластмассы, розовый куст, под которым ей так нравилось проводить время, тоже был искусственным. Зато никакие листики и прочий мусор не падали в чашку. Там, в глубине, была её любимая скамейка. Забравшись с ногами, она предавалась давно позабытому самокопанию. Сложно разобраться в собственных чувствах, а уж в перевёрнутой реальности тем более. Если раньше, когда они с мамой предавались мечтам и планировали будущее, всё было просто и понятно, то сейчас… Анька с трудом, точнее вообще терялась… Когда мир был прежний, то перспектива вырисовывалась достаточно ясной — сперва образование, затем нормальная работа, любовь, замужество, дети…спокойная старость… внуки… может быть и правнуки…. семейный погост… Определённый общественный статус, посильные материальные блага… Уважение коллег и соседей… Регулярные фамильные торжества… Размеренный и стабильный быт… Всё было так или иначе понятно. А сейчас? Как? Как жить сейчас? По каким критериям и понятиям? Анька смахнула невольную слезу. Когда они с мамой часами беседовали о будущем, раскладывая «по полочкам» то, что должно случиться, все было логично и закономерно. Мама! Милая мама, как она хотела, чтобы у её доченьки всё сложилось! Сколько та приложила усилий и стараний! Как же Ане её не хватает! Именно мамы… Не говоря уже обо всех остальных членах семьи… Дурацкое детское, «они где-то, просто далеко» …то единственное, что спасает от жёсткой депрессии. Понять и принять, что их всех нет — невозможно.

А сегодня, после «такой» ночи, нужно ещё и осознать собственную взрослость… Стала женщиной… — это так странно. Анькина душа протестовала. Её внутренняя сущность никак не желала смириться с новой реальностью.

Анечка сосредоточилась, допила вкусный кофе и стала «раскладывать» свой «пасьянс». Итак, нужно понять, любит ли она Николая. Вряд ли. Будет ли она с ним дальше? Ещё более непонятно. Может быть, они поженятся? Смешно. Да и зачем? Семья в данной ситуации уместна, как у рыбы зонтик… Короче, ни фига не понятно.

Девушка поглядела по сторонам и решила не напрягаться. Само разрешится. Чего переживать, если всё рано ничего не придумаешь… В тот миг, когда она уже собралась уходить, раздалось аккуратное покашливание. Аня повернулась и увидела забытую кем-то книгу. Кашляла книга.

«Опять ты!», — Аня с ненавистью обратилась к Богу.

— Я! — в интонации Господа звучала и ехидство, и торжество.

— И зачем? Пришёл поиздеваться? — Анька была не просто раздражена, она была в бешенстве. «Будет сейчас нотации читать, жизни учить. Как не вовремя!», — подумала девушка.

— Не буду, честное слово, — Бог-книга обиженно зашелестел страницами.

— Я, вообще-то поддержать тебя хотел, приободрить! А ты…

— Не нужна мне твоя поддержка! — Анька зло сжала кулаки.

— Ну, не злись, — совсем ласково попросил Боженька. Книжка деликатно подвинулась к краю скамейки и вроде даже учтиво привстала.

— Ты же хотела обсудить свои переживания. А тебе не с кем! А я тут как тут, разве плохо? Давай просто поболтаем, будто мы друзья закадычные, — книжка вела себя, как нашкодивший школьник в кабинете директора.

— Др-р-рузья, — Анька аж сплюнула в сторону. «Вот скажи, дружок, как жить-то теперь? Никак я не придумаю!», — накопившиеся эмоции опять были готовы выплеснуться через край. Аня поймала себя на мысли, что если порвать и сжечь книгу…

— Не, не поможет, — как-то буднично ответил на крамольные замыслы Бог.

— Анна, выслушай меня. Ты сейчас находишься на распутье. Делать выбор, особенно в делах сердечных, всегда не просто. Я не буду лишний раз напоминать о том, что твоя ситуация уникальна в силу внешних факторов. Но внутренняя сущность остается неизменной. Ты должна для себя решить — хочешь ли ты быть вместе с этим человеком или нет. Решает всегда женщина. Мужчина всегда подчиняется её выбору (хотя почти все мужики уверены в обратном!). Но твоё решение должно быть взвешенным, обдуманным и твёрдым. Загляни вперед — ты видишь себя рядом с Николаем в 30 лет? В 50? В старости? Ты видишь ваших детей? Внуков?

— Я им даже имена придумала, — Анька рассмеялась заливистым и счастливым смехом.

— Ну и слава мне! — Божекнига довольно хмыкнул, — А то я прямо испереживался, что ты этого Генку — ловеласа захочешь.

— Ну уж теперь ни за что! Он же с Танькой был

— И с Юлями, и с Машей…

— Врёшь! Ты нагло врёшь!

— Ты, Анечка, не забывайся, с кем разговариваешь! Я же всё знаю. Мысли читаю. В конце концов, события предугадываю. Молодые мужчины, особенно наделённые незаурядной внешностью, никогда не будут моногамны. То в их природе. Покорить как можно больше самок, оставить как можно больше потомства. А если ещё и у такого самца есть обаяние и хорошо «подвешен» язык, то вряд ли кто из барышень захочет «устоять». Всегда приятно думать, что её соблазнили, поматросили и бросили. И дело уже не в ней, а природе самца-кобеля, во всём он виноват!

— Сам себе противоречишь, Боже. То утверждаешь, что выбирает дама, то про соблазн?

— Никакого противоречия. Женщина подсознательно хочет быть соблазненной, но при том в её планы не входит остаться в паре с кобелём. Она будет искать «надёжное» плечо, потенциального отца своим будущим детям. А приключение — то останется приятным (или не очень, зависит от последствий) воспоминанием. Подходящая пара, если сложится, если люди найдут друг друга, пройдут «притирку» характерами, всю жизнь не смогут прожить друг без друга.

— Да не выдумывай! Ругаются, расходятся…

— Конечно! Без ругани ни в одной семье не обходится. Но, если семья настоящая, крепкая, любящая — то только на пользу. Потом ведь мириться нужно…

Аньке показалась, что книжка порозовела от смущения.

— А про развод… По-разному бывает. Бывает, что и любят до одури, а всё пытаются своей «половинке» доказать (а то и самому себе), что не тот выбор сделали. Убегут, глупостей понаделают, а вернуться далеко не всегда выходит. И страдают потом, а сделать уже ничего нельзя.

— А если действительно — не тот выбор? — упрямо встряхнула волосами Аня.

— И так бывает, чего уж… По-разному… Сколько любовей, столько и судеб. Было… Много чего было…-Книгобожество, казалось, задумался. Пауза затянулась.

— Не будем о грустном! Давай про тебя! Ты как, свадьбу делать будешь?

— Зачем? — на полном серьёзе в непонимании отозвалась Анька.

— Праздник же! Традиция! — Бог был весьма озадачен. «Положено», -вывалил он последний аргумент.

— Никаких свадеб, — отрезала Анька. Она помнила, что когда ещё всё было хорошо, то есть, когда всё было до… ей и тогда казалось, что более глупого ритуала придумать невозможно. Собирается куча малознакомых, а то и вовсе незнакомых людей, жрут, пьют, танцуют, иногда и морды бьют, а молодожёны сидят, как два идиота и смотрят на всё это.

В тот момент на дорожке появился сияющий Первухин. Он успел побриться, переодеться и даже найти букет цветов, увы, искусственных. Спешно подойдя к лавочке, он плюхнулся на одно колено и краснея, произнёс: «Ты выйдешь за меня?».

— Да!!! , — Анька завизжала и кинулась обнимать и обцеловывать своего жениха. Она — первая из всех девчонок выйдет замуж!

========== Глава 9. Романтическая прогулка ==========

Аспирант Первухин, получив законный выходной, решил пригласить свою теперь уже невесту на прогулку. Получив разрешение на аэроскутер (как эта шайтан-машина называлась на самом деле, никто не запомнил), Анечка и Николай радостно улизнули с базы во вновь восстановленные природные кущи. Огромным преимуществом очищенной планеты было то, что пока ещё не было ни насекомых, ни зверья, ни птиц. Только первозданная природа.

Они, взявшись за руки, облетели чудесный водопад, обрамлённый сочной зеленью, и приземлились на цветочной лужайке где-то в районе бывшей Латинской Америки.

Тишина и покой не мог быть нарушен никакими явлениями. Климат, регулируемый специальной установкой, был мягким и спокойным. Осадки подавались строго по расписанию, катаклизмы исключились как факт.

Бог, учтя свои ошибки, на сей раз довёл до потрясающего совершенства количество и качество всевозможных цветов, цветущих кустарников и деревьев. Яркая, многоцветная палитра красок вдохновляла и умиротворяла.

Молодая пара, нежно приобняв друг друга, чувствовала себя новыми Адамом и Евой в райском саду. Для полноты картины не хватала змея. Фруктовые ещё не успели дать первый постапокалиптический урожай, а вот ягодки уже виднелись сквозь траву.

Небрежно кинув плед, молодые решили заняться любовью. На тот раз, будучи трезвыми, подошли к действию сознательно и неторопливо. Знания, почерпнутые из фильмов для взрослых, реализовывались неспешно и со вкусом.

Минут через сорок, довольные и уставшие, они валялись и глазели в чистое небо. Редкие облака, похожие на кусочки сахарной ваты, почти не двигались из-за безветренной погоды.

— Можно тебя спросить, — нарушила тишину Анька.

— Конечно! Спрашивай о чём угодно. Клянусь говорить правду и ничего кроме!

— Ты действительно меня любишь? Или вариантов особо не было?

— Глупенькая! Да я, как только первый раз тебя увидел, так и влюбился!

— Правда?

— Конечно! Чем хочешь поклянусь! — Первухин нежно поцеловал зардевшуюся Анечку.

Она не стала продолжать расспросы и настаивать на клятвах. Зачем? Формальности соблюдены, парень ей небезразличен… Да и сегодняшний секс ей понравился. Ладно, посмотрим, что дальше будет.

— Расскажи мне про вашу с Боженькой работу. Скоро вы планетку тварями заселять будете? А то ни птички, ни рыбки…

— В принципе, всё готово. Он скорректировал некоторые пищевые цепочки, подработал ДНК, усовершенствовал ряд качеств… Но, пока не решил — когда. Почему — не знаю. Не говорит. Хотя я каждый день спрашиваю, — Николай развёл руками.

— А сам-то чего думаешь? — Анька пытливо вглядывалась в симпатичное лицо своего негаданного суженого.

— Понятия не имею. Он же меня за равного не считает. Я для него только помощник, подай, принеси, подержи, положи… Своих-то ручек нет.

— Он к тебе в каком виде является?

— Будешь долго смеяться, он — колонка от компьютера, — Первухин сам захихикал.

— Колонка? Бог — Колонка? — Анька заржала, как породистая лошадь, с переливами и взвизгиваниями.

За разговорами молодые и не заметили плавно надвигающегося вечера. Мягкие сумерки неспешно укрывали чистую природу, неся свежесть и прохладу.-Наверное, пора? — Ане совсем не хотелось возвращаться на базу.

— А может, здесь заночуем? Бояться ведь некого, а? — Первухин крепко обнял невесту.

Сигнал вызова, противно запищавшего из аэромашины, испортил всю идиллию.

— Какого лешего, — Николай нагишом побежал отвечать. Вернувшись минуты через три, посерьёзневшим голосом объявил, что надо лететь, срочный сбор и что что-то случилось.

========== Глава 10. ЧП на базе ==========

Происшествий случилось целых три: сбежал ёжик, заболела Фёкла И боженька прислал ультиматум.

Куда мог деться флегматичный и крайне спокойный ёж? Они называли его Тишкой, угощали дольками фруктов и поили молоком из блюдца. Из своего уголка с коробочкой ёжик предпочитал не выходить, его устраивала тихая обстановка и сытое существование.

А Фёкла, которая всем казалась такой железной леди? Вдруг беспомощно улеглась на диване и только постанывала. Врача у них не было, «скорую» не вызвать, увы… По сбивчивым объяснениям ребят Аня поняла, что их наставница вдруг схватилась за сердце, побледнела и стала падать. Они успели её подхватить и положить на диван.

— А где у нас аптечка? , — Аня пыталась вспомнить, какое лекарство нужно давать при сердечном приступе. Яша пулей метнулся в коридор и принёс заветную сумку с красным крестом на боку. Высыпав всё содержимое прямо на пол, Анька и Николай стали искать. Остальные, как воробушки, жались по стенкам, не зная, чем помочь. Нашелся валидол и кордиамин. «Давай и то и то!», — Первухин дрожащими руками просыпал таблетки. Кое-как ухитрились засунуть Свёкле парочку и даже дали запить водой из кувшина. Не открывая глаз, Фёкла… белая, как стенка, не то уснула, не то потеряла сознание.

Генка вспомнил, что, когда его бабушка плохо себя чувствовала, всегда меряла давление. А есть ли у них тонометр? Вот, вроде бы он. Кое-как они сообразили, как нужно надевать манжет на предплечье. Общими усилиями сопоставили цифры и ужаснулись. 220 на 130.

-Блин, да у неё гипертонический криз! Срочно, ищите, что там есть от давления, -Первухин с пересохшими губами перебирал препараты. «Коринфар, подойдет», -он разжал Свёкле рот и засунул таблетку.

— Укол бы сделать, — грустно заметила Таня.

— Так ни шприцев, ни ампул! — Гена растерянно маялся возле лежащей воспитательницы.

Прошло ещё несколько минут и как-то всем стало понятно, что всё. Танюша поднесла ко рту и носу Фёклы своё карманное зеркальце, но оно не затуманилось. И рука, лежащая на груди, откинулась, как у сломанной куклы. Нелепо и страшно.

— Ой! А как мы теперь будем? — обе Юли заревели в голос. Остальные шмыгали носами и утирали невольные слёзы. И такая тоска повеяла от этой уже навечно неподвижной фигуры, что заплакали даже мальчики.

Неизвестно, как здесь взявшаяся кошка Блонда, заорала утробно и жутко.

-Ну почему? — Филя яростно утирал сопли и слёзы.

— Свёкла как увидела эту надпись, так и вот…

— Какую надпись? — хором проорали Анька и Первухин.

— Боженькину, — Таня кивнула на стену, где словно жжёной кистью было выведено:

«Меморандум. 1. Я не буду восстанавливать жизнь на планете Земля. 2. Я не хочу восстанавливать жизнь на планете Земля. 3. Я устал, я ухожу. = Бог».

— Вот сволочь! Эй, ты, немедленно появись! — Анька орала как оглашенная. Все притихли и перестали плакать. Откуда не возьмись, вылез еж Тимоша и проковылял к своей коробочке.

— Ну? Чего тебе от меня нужно, — Божество было явно не в настроении. И сейчас вещало в образе ёжика.

— Ты! Гад! Оживи немедленно Свёклу! -Анькин вопль был столь сильным, что заложило уши.

— Я …ты…ну, не ори, я попробую…

Когда воскресшая Свёкла присела на диване, все дети кинулись к ней, как потерянные щенята к маме-собаке. Гладя их по головам, Фёкла умилялась и немного недоумевала по поводу такого приступа любви. Как водиться, она, естественно была не в теме собственной кончины. А когда её «просветили», чуть не померла обратно.

Оклемавшись от таких событий, поуспокоившись, молодые люди расселись кто куда. Два больших и сверхмягких кресла оккупировали Юльки. Пуфики заняли мальчики. Влюблённая пара облюбовала банкетку. Остальным достались стулья. Фёкла полулежала на диване и с нескрываемым удовольствием смотрела на своих питомцев, будто узнавая их заново. Ей и в голову не приходило, что они могут её любить. Уважать — да, нуждаться в её заботе — да, но любить? Это было открытие.

Тем временем беглый ёжик, оказавшийся новым воплощением Бога, пытался настроить речевой аппарат, пробуя разные регистры — от писка до баса. Наконец, определившись с тембром в виде раскатистого баритона, Он заговорил:

— Прошу меня не перебивать. Надеюсь на ваше понимание. Я долго сомневался, размышлял и пришёл к выводу, что бессмысленно опять создавать мир. Ни к чему хорошему это не приведёт. Опять всё повторится, опять будут те же проблемы. Как я не улучшал homo, смысл будет тот же. Люди быстро учатся, делают выводы и приспосабливаются практически ко всему. С одной стороны это повод для моей гордости, с другой… Я уже объяснял, почему я уже уничтожал человечество. Не хочу повторяться. А тут возник соблазн. Совсем заново, с чистого листа. Да еще идея Первухина по изменению модели построения общества. У меня, что называется, зачесались руки. Но, понаблюдав за вами, мои дорогие избранные, мои сомнения обрели твёрдую уверенность — ничего не выйдет. Я не верю в положительный результат.

Пронзительная тишина стояла в гостиной. Юноши и девушки, серьёзные, словно на партсобрании, слушали ежа и пытались понять, Он неудачно шутит или всерьёз собирается их всех кинуть. Зачем тогда были все усилия, жертвы и трагедии? Чтобы ёжик передумал?

— Я не шучу, вы опять забыли, что я умею «слышать» то, о чём вы думаете. Действительно, масса проблем, решенная с вашей помощью, целиком и полностью была направлена на реконструкцию нового, правильного мира. Буквально завтра я собирался начать. Но передумал. А теперь, каждый, кто хочет, конечно, переубедите меня. Предупреждаю, без криков, мата и оскорблений. Слушаю! — ёжик вальяжно сложил лапки на животе и покрутил носиком. Очевидно, он хотел изобразить важность момента, а вместо того чихнул. Ежи чихают очень смешно. А говорящий ёжик –Божик сделал это так, что дружный гогот стал массовым ответом.

— Не стоит вам меня обсмеивать. Вы опять забыли, что без меня вы ничего сделать не сможете. Только я могу, могу всё, — из уст ежа эти слова звучали столь комично, что не «прыснуть» в кулак не мог удержаться никто. Пока и ни один желающий не торопился возражать ежику. Он надулся, пофыркал и продолжил: «Человек, человеческое общество — это настолько гениальное, насколько и ужасное создание. В каждом из людей намешано вдоволь как хорошего, доброго, так и плохого, гадкого. И пусть веками ученые, психологи и прочие грамотеи пытались «разложить по полочкам» личность как таковую, структурировать и предсказать модель поведения. Бесполезно. Какие-то, самые элементарные вещи, да, можно. Но…человеческие пороки, подлость, лживость, непредсказуемость…порой, даже я оказывался «в дураках». «Просчитать» человека порой не просто сложно, а невозможно. То количество факторов, побочных мотиваций, подталкивающих к тому или иному поступку — загадка даже для меня. Я не случайно всё время «подчёркиваю» — даже для меня. Мало того, что я создавал вас по образу и подобию, что научил всему, что вы знаете…. Никак не могу понять, почему вы, столь примитивные создания, умудряетесь создавать столько проблем за свою такую короткую и конечную жизнь. И для меня, в том числе…

Пусть мой допуск на случайное стечение обстоятельств тоже имеет место быть. Пусть саморазвитие и приобретение собственного опыта… Но почему я так часто ошибаюсь (и ошибался?) в своих прогнозах? Почти что через раз… Такое количество людей ставило меня в тупик….

Нет, не хочу, тупо не хочу… У меня и так уже развился комплекс неполноценности…

Ёжик замолчал, пошвыркал носом и свернулся клубком. Ребята не отвечали, ждали. Первый не выдержал Филя. Он встал со своего места, подошёл к коробке с ежом, взял её в руки и встряхнул.

— Вот ты, который позиционирует себя творцом. Ты, который перевернул всю нашу жизнь. Ты, который убил, не побоюсь того слова, всех наших родных и близких. Ты, заставивший нас целый год «впахивать» на благо загаженной Земли. Ты, решивший перерешать, что, мол, не надо вновь возрождать человечество. Кто дал тебе такое право? Что ты вообще такое?

Интонация, с которой парень то сказал, сила, с которой он встряхивал ежиную коробку, не сулила ничего хорошего для существа, сидящего внутри.

— Эй, полегче! — Богоёжик недовольно стад почёсываться.

— Если ты меня разозлишь, боюсь, ничем хорошим это не закончится. Если я играю с вами в демократию, сие не означает, что мы на равных. Не вынуждай меня показывать, на что я способен! — зловещий тихий шёпот ежа пробрал всех круче, чем любой ор.

— Я — всемогущий! Я — бессмертный! Я — самый мудрый! — гордое яканье немного затянулось.

— Ну и что? Всё знаешь, всё можешь и что? Мы — букашки смертные, чистильщики уже ненужные! Давай, убей и нас! И отдыхай хоть всю оставшуюся вечность, — не выдержал сеанса хвастовства Яша.

— А действительно, — нисколько не смущаясь поддержала Маша.-Пусть покончит и с нами. И всем легче станет. И дело с концом.

Ярко-розового от возмущения ежа до сих пор мало кто видел. А вот каюк-компании довелось.

========== Глава 11. Новый мир ==========

Когда в одном из разговоров с Всевышним случайно выяснилось, где же всё- таки была Атлантида, все удивились. «Глаз Сахары», то самое легендарное место, о котором было столько споров в научном мире до катастрофы. Атлантида действительно существовала. И она не утонула, её засыпало песком. Порыв был моментальным — лететь именно туда.

Раскопки заняли не так уж и много времени, учитывая сверхспособности ребят. Картина, представившаяся их взору, была фантастической даже по меркам современного мира. Совершенство было во всём: идеальная геометрия города, словно нарисованные циркулем каналы, великолепная мозаика (не потерявшая цвет за тысячелетия), белые мраморные статуи были так пропорциональны, будто напечатаны на 3-д принтере с чёткого оригинала. Великолепная архитектура домов почти не пострадала под многометровым слоем песка. Судя по позам скелетов, беда пришла стремительно, и шансов спастись у них не было. Система водопровода бала гораздо лучше римского. А какая чудесная посуда и ювелирные украшения! Поневоле стало обидно, что нет музеев. Когда они «вычислили» школу, где на каменных лавках остались маленькие черепа и косточки, девчонки опять разрыдались. Зато, когда они рассматривали бани (напоминающие римские термы), то удивленно цокали языками. Каскад бассейнов был инкрустирован полудрагоценными камнями и базальтовой крошкой, переливался и сверкал так, что казалось вот-вот выйдет падишах со свитой и начнет отдавать приказания.

Судя по тому, как тот город был спроектирован, до того, как стать частью пустыни, вокруг него протекали несколько рек и довольно крупных. Их бывшие русла они тоже обнаружили неподалёку.

Множество фонтанов, прогулочных зон, огромная центральная площадь, вымощенная каменной брусчаткой.

Город явно утопал в зелени, вазоны, бывшие клумбы и специальные подставки добавляли прелести во внешний облик внезапно погибшего места. Естественно, истлели ткани, наверное, книги и всё то, что не долговечно. Зато лепнина, мрамор и кое-где стекло спокойно пережило такое длительное время.

Расчистив песок и похоронив всех погибших жителей в братской могиле, как-то спонтанно пришло решение. А почему бы не восстановить город и не начать заселение планеты именно с него? Идея понравилась всем. Тут же родилось название, пусть и не очень оригинальное, Новый Вавилон. Не стал возражать и сам Бог. После того случая в гостиной, он стал гораздо сговорчивее и терпимее к своим подопечным.

Сняв с квадрокоптера вид сверху, отдали «на откуп» умной компьютерной программе заняться проектированием и составить расчет нужных строительных материалов.

Не без помощи Всевышнего, но в большей степени собственными усилиями, реконструкция города заняла месяц. Зато теперь впору было зазывать космических братьев по разуму на экскурсионные туры по самому красивому городу. Позолоченные крыши, разноцветные витражи, гранитная облицовка фасадов дополнялась великолепием цветов, деревьев, кустарников и всевозможных источников воды — от маленьких фонтанчиков до громадных, разноуровневых с подсветкой в тёмное время и музыкальным сопровождением танцующих струй.

Ночью город светился лучше, чем новогодняя ёлка. Миллионы небольших диодных лампочек искрились и «бегали» цветными искорками, образуя причудливые узоры, словно восточные мандалы. Каждое строение получило индивидуально подобранную подсветку, каждое дерево освещалось отдельно, все улицы и парки, выглядели так, будто мириады светлячков спустились с небес и затеяли водить бесконечные хороводы.

Центральный парк был особой гордостью ребят. Пусть никто из них не был профессиональным ландшафтным дизайнером, но собрав в одном месте практически все вечнозеленые и долго цветущие растения, получилось очень красиво. Никакой ботанический сад из прошлой, докатастрофной жизни, не шёл ни в какое сравнение. А каналы, обрамляющие зону парка, усеянные лотосами и кувшинками, так и звали на вечерние прогулки а-ля романтик.

Внутреннюю отделку домов сделали типовой, понимая, что каждый будущий новый хозяин будет переделывать «под себя».

Сами ребята так и не определились — то ли они будут по-прежнему обитать на ставшей уже родной базе, то ли надо перебираться в город, поскольку вот-вот должен был настать час «Х».

Накануне столь ответственного события, всех немного «поколачивало». Первухин, как главный божественный ассистент, трясся больше всех, понимая степень ответственности и до ужаса опасаясь негативных последствий. Одно дело — теоретизировать и мечтать, а другое — воплощать. В общем, вся каюк-компания находилась в состоянии если не паники, то близко к ней. И их Всевышний помалкивал со своим комментариями со времени последней ругачки. Наверное, по-прежнему, опять в обижульках.

========== Глава 12. День «Х» ==========

Если вспомнить Библию, а ещё лучше Тору, то сие грандиозное событие соответствовало Шестому дню (1 тишрея), исключая само сотворение земли, заселение животными и человеками. Типа Иерусалимский храм (Бейт Амикдаш) они уже того, сделали. А имя Машиаха им было глубоко не интересно. Их Боженька ведь сам не знал своего имени.

Выглядело всё совсем не эпично. Большой автобус с «воскрешёнными» из криозаморозки людьми курсировал много раз, пока всех не разместили на Центральной площади. Каждый из этих трех тысяч счастливцев уже прошёл полный инструктаж и психологическую подготовку к новой жизни. Народ, собравшийся здесь, в большинстве был уже не молод, отягощён опытом и на три четверти состоял из пожилых мужчин. Дамы тоже, как правило, перешагнувшие полувековой, а то и более, рубеж, оглядывались по сторонам, не уставая удивляться увиденному. Им предстояло решить множество бытовых вопросов, начиная с распределения домов и заканчивая социальными постами. Весь «сценарий» для них Первухин и Свёкла прописали тщательно и скрупулёзно. Зная их предыдущие заслуги (и не только) каждому предлагалось на выбор несколько подходящих ролей. Опять-таки, уважая право свободы личности, любой мог отказаться от предложенного и предложить свою альтернативу, вплоть до отрицания общества как такового и стать отшельником-одиночкой. Таковых не нашлось. Все достаточно благосклонно отнеслись к сюрреалистичной ситуации и с воодушевлением приняли правила такой забавной новой игры. Удивительно, но никто даже не поругался ни кем из-за рандомно выпавших адресов проживания.

Поскольку эти пионеры-пенсионеры вряд ли были уже пригодны к продолжению рода, никто не заморачивался об их семейном положении. Если кто и найдёт себе пару по душе, то их личное дело. В криоинкубаторе дозревало первое поколение пробирочных детей, которых им предстояло вырастить, воспитать и сделать тем самым новым поколением для заново возрожденной планеты. И это была их главная миссия.

Тем временем, команда в урезанном составе, выпускала на волю представителей фауны. Гигантская работа, проделанная Богом и ассистентом Первухиным, была видна воочию — Ной бы обзавидовался. Не просто каждой твари по паре, гораздо больше и продуманнее. На одного самца — несколько самок. Чётко выстроенные пищевые цепочки, так, чтобы хищников было гораздо меньше, чем поедаемых ими особей. Учитывая пожелания трудящихся, до минимума убраны или снижены варианты кровососущих и прочих неприятных насекомых. Все проверены и обработаны от вирусов и прочей дряни. Глаз радовался, когда природа оживала чириканьем птиц, жужжанием стрекоз, хрустом веток под копытом бегущей косули. Везде начиналась полноценная жизнь. Не забыт был и подводный мир — восстановленные многочисленные виды водорослей, прочих кораллов-моллюсков, крабы, креветки, планктон, рыбы, рыбки и рыбищи, всё, что должно там расти и плавать — выпущены в водоёмы с наилучшими пожеланиями.

Климат Земли, ставший более мягким, чистая, не испорченная деятельностью людей природа, а теперь ещё и весь набор живности делали «картинку» столь идеальной, что даже верилось. Управились до ночи. И вот, когда на небе россыпью засверкали звёзды, юноши и девушки попадали на полянке, издавая звуки, выражающие довольство и приятную усталость.

Они хотели чуть-чуть передохнуть перед возвращением на базу.

— А как вам хохмочка, что Боженька собрался чуть ли не по сотне мелких детишек вылуплять? — Танька лениво потянулась, похрустывая суставами.

— Так это правда, по сотне — инкубатор так устроен, сам видел, — Филя был спокоен, как удав и не видел ничего особенного в данном вопросе.

— И Первухин хвастался, что они запустили ускоренный процесс созревания деток, на всё про всё получается два месяца, — Яша подтвердил версию.

— Каждые два месяца — сотня, срок жизни продлён существенно, болезни они поизвели. Так и до перенаселения недалеко, — философски изрек Павел.

— Ну, до этого, как до луны пешком, — пробормотала Юлька.

— Конечно. Добрый вечер, — божественное явление на сей раз было обставлено в виде красивого цветка. Нежное сияние, исходящее от него, наводило на мысли о волшебном папоротнике и мистике на Ивана — Купалу.

— Давайте, я вам разъясню, хоть мне не особо хочется то делать. Итак, я всё-таки решил всё сделать заново. В третий раз — не люблю я троицы, можете не ржать! — Бог упредил шуточки молодёжи.

— Я решил сделать справедливое, подлинно демократическое общество. Воспитать детей из инкубатора правильно, не балуя их и внушая только подлинные ценности. Я много размышлял, почему до сих пор преобладали пороки, жестокость, антинравсвенность. Всё дело в воспитании. Да, были попытки в истории, и вы их, безусловно, знаете. Но! Никогда ещё не было возможности вырастить детей абсолютно без родителей и людьми, никак не связанными ни с финансовыми, ни с политическими интересами. Мои «ожившие» воспитатели с хорошо промытыми мозгами счастливы, что вновь просто живут. И готовы отрабатывать такой дар сполна. У них не будет бытовых проблем, им не нужны деньги, не надо строить карьеру и заниматься интригами. Их одиночество компенсируется общением с детьми. По-моему, это гениально!

— Сам себя не похвалишь, — прошипела Маша.

— И ты думаешь, что эти сиротки, не увидевшие любви и ласки, станут основой идеального общества? -поинтересовался Филя.

— Безусловно! Без лишних факторов мы сделаем именно то общество, которое описывали в своих трудах самые известные теоретики.

–Теоретики! Были уже такие, марксисты — ленинисты называются! А на практике что получилось? Вспомни того же Макаренко, великого воспитателя! А все попытки обучения в закрытых корпусах, типа лицея? — вторая Юля горячилась не на шутку.

— Пойми, — увещевал их Бог, — там всё равно детей забирали от родителей, какие-то привычки и представления уже были сформированы, какие-то навыки даны. А здесь — чистый лист, ничего того, чтобы мы не хотели им дать. Великолепные условия для эксперимента!

— Эксперимента? Они же живые! Несчастные маленькие дети! — у Маши от возмущения аж в глазах потемнело.

— Да, дети. Но то — основа, на которой я построю новый мир! Мне надоело лицезреть сверхпорочное, алчное племя. Мои новые люди будут совсем иными, воспитанными на правильных постулатах, не помышляющие о собственном благе, чистые и самоотверженные

— Гитлерюгенд в помеси с пионерами-героями, — сарказм Юльки уже зашкаливал.

— Не смейте мне противоречить! Сами увидите, извиняться будете, — цветок полыхал красными всполохами возмущения.

— Ладно, ладно, — примирительно закивал Генка, -действительно, поживём — увидим.

========== Глава 13. Итоги ==========

Накануне своего юбилея, где-то за месяц, на Анну напала тоска. Да такая тяжёлая и вязкая, что она рыдала почти каждый вечер. Теоретически она могла всё спокойно «разложить по полочкам», проанализировать и дать себе диагноз — прикладная психология занимала её много лет. Но, одно дело — давать советы другим. А когда касается себя, всегда сложнее. Недавно она вычитала на сайте по нумерологии, что 54 дня перед датой рождения — самые мерзкие и плохие дни в году.

Она вышла на веранду и тут же зашла обратно. Слишком свежо, осень давала о себе знать прохладным ветром. Взяв теплый плед, она подошла к холодильнику и опять не постеснялась прихватить бутылочку вина. Устроившись в любимом кресле, с бокалом в руке, Анна вновь вернулась к мыслям об итогах своей жизни. Где все её стремления? Где её художественный талант? Когда она последний раз рисовала? Уже и не вспомнить. Почему ей сейчас «приспичило» что-то «итожить», она и сама толком не понимала. Ну, подумаешь, шестой десяток. Ещё жить да жить. И тем не менее. Её страшила стремительно приближающаяся старость. Понимая неизбежность биологических процессов, тем не менее, рассматривая своё меняющееся не в лучшую сторону отражение, Анна понимала — всё позади. А впереди — дряхление, болячки и неизбежное — смерть. Вот здесь её начинало «трясти». При этом, она периодически начинала задумываться, а если самой? Сразу? И всё… Способ много, можно выбрать безболезненный. Допустим, передозировка снотворным. Уснуть и не проснуться… Бр-р-р, как холодно!

Выросли дети, появились внуки. У них давно своя, самостоятельная жизнь. Почти десять лет они проживают отдельно, не часто балуя маман визитами в гости. Первухин, седой, но всё ещё стройный и спортивный, дома бывал редко. Его работа было по-прежнему востребована. Он — профессор, автор множества монографий и научных статей, заслуженный, уважаемый учёный. Но он её любит, дарит цветы по поводу и без.

Аня, с рождением первой дочки, выбыла из активной деловой жизни. А уж когда на свет появились вторая и третья, вовсе позабыла про всё, кроме дома и быта. А потом уже просто не захотела менять устоявшиеся привычки.

Слёзы опять подступили и ручьём полились из глаз. Благо, никто не видит. Пачка влажных салфеток оказалась, кстати.

На что она потратила свою жизнь? На любовь? Когда-то давно один умный человек сформулировал, что такое «любовь», да так здорово, что лучше и не скажешь: любовь — это когда интересы человека, которого любишь, ставишь выше собственных. Именно так и случилось с Анной. Первухин, его карьера вызывали в ней неподдельное уважение. Его нельзя было отвлекать мелочными проблемами и заботами. Он должен был быть вкусно накормлен, ухожен, обстиран, отглажен. Ему нужно было вовремя напоминать о назначенных делах, встречах. Ему надо было собирать портфель, провожать в командировки. В конце концов, он должен был быть удовлетворён, как мужчина. И его супруга обязана была и достойно выглядеть, и соответствовать высокому статусу мужа. С рождением детей это было сложно. А уж материнские нескончаемые хлопоты — это и вовсе такое бремя. Да, приятное и счастливое (она искренне не представляла свою жизнь без своих девочек!), но столь же сложное и противоречивое

Когда дети стали подрастать и выбирать свой жизненный путь, Аня сумела найти в себе силы следовать мудрой заповеди: задача родителей научить своих чад обходиться без них, научить быть самостоятельными, принимать решения и не бояться нести ответственность за последствия этих решений. Она «отпустила» ситуацию, смирившись с их желанием покинуть родительский дом, со стремлением к полной автономности. Ей, конечно, было очень тяжело — сначала старшая, затем средняя, а теперь и её любимица, младшая. Совсем недавно они были такие маленькие, беспомощные. Она была им так нужна! И вот теперь, оставшись одна, Анечка начала «лезть на стены». Не придумав себе ни хобби, не какого-либо стоящего занятия, она стала искать забвение в вине. Крепкие напитки ей никогда не нравились. А вино оказывало положительный эффект. Расслабляло и помогало заснуть. Иначе — бессонная ночь, нервы и срывы. Правда, слёзы приходили вне зависимости от выпитого. Может быть, даже чаще. Ко всему прочему, у Анечки в самом разгаре была неприятная женская данность её возраста — климакс. Теперь она не понаслышке узнала, как происходят «приливы», бесконечные перепады настроения, потливость и стойкое отвращение к сексу. Мужу она старалась об этом не рассказывать, но он и раньше особо не заморачивался её «тонкой» душевной организацией, а сейчас и подавно. А ещё её беспокоили отёки. Утром в зеркале на Аньку смотрела возрастная тётка с пропитым, отёчным лицом.

Накануне тридцатилетия «инкубатора», он принимал непосредственное участие в организации грандиозного празднования. 36 тысяч выращенных с его помощью душ! Там намечалось что-то фееричное. Уже давно их центр назван в честь него. Для новых жителей — Первухин — почти что Бог. Ну, ладно, его заместитель. И не зазнался, не «зазвездился». По-прежнему, простой и очень вежливый человек.

Анька зябко поёжилась. Всё-таки осень, октябрь. Надо бы застеклить веранду… Её мысли «побежали» в сторону, как раздался сигнал айфона. На кране высветился неизвестный номер. Аня решила не отвечать, ей не хотелось выслушивать очередную какую-нибудь рекламу. Потом пришло сообщение. Всё ещё нехотя, но с явным раздражением, она прочитала: «Возьми трубку. Надо пообщаться. Бог».

— Алло, что ты хотел? — достаточно вяло отреагировала Аня. Давно прошли те времена, когда это существо внушало ей трепет и почтение.

— Здравствуй, милая! Не злись, я по делу. Мне нужно увидеться с тобой, обсудить кое-что.

— А почему нельзя по телефону? — Аня совершенно не горела желанием вновь участвовать в каком-либо явлении Его.

— Хм, а это идея! Действительно, почему нет? Подслушивать нас никто не будет, — Бог глупо захихикал.

— Мне не нравится твой тон. Ты опять что-то задумал? — Анька напряглась, понимая, что этот звонок не сулит ничего хорошего.

— А мне не нравятся твои мысли! Что ещё за упадничество? Что за декаданс? — притворная забота так и сквозила у Всевышнего.

— Так что ты хотел? — Анна начала «закипать».

— Я бы хотел, чтобы ты была на завтрашнем празднике! Я готовлю сюрприз!

— Вообще-то я и без твоего приглашения собиралась, — недоумение Ани перерастало в скуку. Зачем звонить и говорить о том, что и так решено.

— Ну, пока-пока, до завтра! — Бог вновь противненько засмеялся и повесил трубку.

Анна инстинктивно покрутила пальцем у виска, понимая, что маразм свойственен всем, не только пожилым и слабым людям.

========== Глава 14. Праздник ==========

С утра на центральной площади была суета. Заканчивали ставить трибуны, развешивали разноцветные флажки, воздушные шары, цветочные гирлянды. Сводный оркестр вновь и вновь проигрывал отрывки торжественных маршей и увертюр, подчёркивая важность события. Нарядные, радостные горожане неторопливо прогуливались туда-сюда, лакомясь мороженым, сахарной ватой и сладостями. Всё изобилие лежало в свободном доступе и без ограничений. Счастливые дети, крича и подпрыгивая, норовили поймать бабочек-дронов, которые выполняли функцию летающих фонариков. Громадный экран, установленный возле городской ратуши, только и ожидал, когда хоть немного стемнеет, чтобы начать трансляцию фильма-хроники про прекрасное возрождение.

В режиме нон-стоп шли театрализованные представления, выступления танцевальных коллективов. Пели весёлые песни самодеятельные певцы. Умельцы по народным промыслам с радостью дарили свои поделки тем, кому они понравились.

Ближе к вечеру заработал главный городской фонтан, заправленный шампанским. Кульминацией праздника должен был стать фейерверк, точнее праздничный салют с голографическими вкраплениями, который бы стал заключительной точкой в таком замечательном дне.

В центральной ложе сидели все двенадцать первопроходцев, постаревшие и поседевшие, которые в силу известных обстоятельств создали свои семьи между собой. Только Аня, нежно держа за руку Первухина, немного свысока поглядывала на своих бывших одноклассников. Она чувствовала себя королевой этого бала. Во всех торжественных и поздравительных речах звучало имя её мужа. Она, в ослепительно-белом, в пол, платье, с бриллиантовой диадемой на собранных в пучок волосах выглядела настолько привлекательно, что взгляды всех присутствующих нет-нет и останавливались на её статной фигуре. Косметические процедуры помогли, лицо было свежим и подтянутым.

Дети, естественно, не приехали. Старшая умотала в экспедицию в Африку. Она, как археолог, была увлечена только раскопками. Средняя, океанолог, в данный момент изучала дно где-то возле Танзании. А младшая покоряла Арктику. Как они справлялись с ребятишками, можно было догадываться. Но на все просьбы привезти внучат на воспитание к ней, Анна получала твёрдый и жесткий отказ. Аня вздохнула и решила, что хотя бы сегодня она не будет об том думать.

Тем более, что конферансье объявил, что сейчас перед почтеннейшей публикой будет выступать сам Господь. Все радостно зааплодировали, некоторые даже захотели встать.

Явление народу было излишне пафосным — лазеры дали яркую подсветку, дроны-бабочки высветили в ночном небе слово «БОГ», а тронная речь вещала изо всех репродукторов:

-Дети мои! В тот праздничный день я рад поздравить вас всех! Мы перешагнули рубеж в пятьдесят тысяч человек, учитывая не только детей инкубатора, но уже и их собственных детей!

Громкоголосое троекратное «Ура!» разнеслось по всему городу.

— Все наши благие начинания оправдали себя. В нашем возрожденном обществе нет пороков, насилия, жестокости. Каждый занимается тем, что ему нравится. Нет коррупции, лжи, обмана. Наши граждане не знают, что такое зависть.

Вновь бурные аплодисменты заставили Бога сделать паузу.

— Наш город хорошеет год от года. Обжитые районы, ухоженные дома. Самые лучшие комбинаты-коммуны. Мы же ведь этого хотели?

Громовое «Да!» было ответом.

— Дорогие мои, по правде, я — счастлив! Я никогда до этого не произносил, теперь говорю, — Боженька расчувствовался не на шутку.

— И именно сегодня я получил весточку оттуда, из космоса, как принято у вас говорить. Я думаю, про меня вспомнили! Наверное, оценив мои усилия, заметили мой вклад…

Все удивлённо ахнули.

— Да, представляете? Вот, посмотрите! — на темном небе всё ближе и ближе приближалась яркая комета. Быстро, как на ускоренной киноленте. Уже был виден роскошный огненный «хвост», она становилась всё ярче, всё ближе.

Люди ошарашенно наблюдали за небесным явлением.

— Надеюсь, она принесёт добрые вести, может быть кто-то из моих сородичей захочет посмотреть на наши успехи, мы готовы поделиться опытом — эти слова Бога потонули в оглушительном гуле взрыва, расколовшего планету Земля на мириады мелких осколков и облако космической пыли двинулась в вечное путешествие по галактике.