Испорченный праздник

    Муртаз Гелашвили, невысокий в меру поджарый сорокапятилетний  мужчина в полном расцвете сил, еще раз сверился с датой  на настенном календаре и удовлетворенно включил свой ноутбук. Сегодня был великий день в истории Грузии и остального православного человечества – 21 декабря. День рождения Иосифа Виссарионовича Сталина. В единственной комнате Муртаза этому человеку были посвящены многие предметы. Скромный бюст без затей стоял на письменном столе, на полке стояла бутылка любимого вина вождя «Хванчкара» с его же портретом на этикетке, большая картина маслом в золотой раме являла миру отца народв в  скромном военном френче и еще разные мелочи, особенно дорогие сердцу хозяина аппартаментов.
  Муртаз жил по холостяцки. Жена с дочкой давно от него ушла по неизвестной бабьей причине. Новую семью он заводить не хотел, всецело посвящая себя великой миссии – популяризации незаслуженно оболганного человека, одержавшего немало славных побед и создавшего одно из самых значимых в истории человечества государств – СССР.
  Муртаз вел на фейсбуке страничку, где с завидным постоянством постил высказывания Иосифа Виссарионовича, умело чередуя их с иконами Божьей Матери и видами грузинских церквей. У него было немало подписчиков и пара тысяч френдов из Грузии и стран постсовесткого пространства, которые не скупились на лайки и фразы типа «Спаси Господи!», « Аминь» и т.д. неизменно в стиле дружбы и взаимопонимания.
  Периодически у себя   Муртаз размещал важную просветительскую информацию о том, какие мерзкие масоны, армяне, китайцы, Сорос, либералы всех стран и мастей и как именно они ведут войну с православием. Причем в этом списке особо по первое число доставалось армянам. По мнению Муртаза они собрали в себе  ярко выраженные отрицательные черты всех остальных перечисленных бяк и потому хозяин странички не скупился на  разоблачения и гневные коменты. Словом, это была его война и он сражался, ни жалея живота своего, ни  ослабевающего зрения.
  На этот день у Муртаза были генеральные планы и готовился он к этому заранее. Вчера он приладил к большому портрету Иосифа Виссарионовича веревку, чтоб повесить картину на грудь. На пиджак уже прикрепил медали деда Бидзины, прошедшего войну и вернувшегося в Телави на одной ноге. Достал красный флаг с эмблемой серпа и молота, который тоже хранился для особо важных случаев. Муртаз еще раз просмотрел оповещения на фейсбуке.  Заметил провокационный вопрос к одному из его постов. Какая –то  случайно залетевшая девица с женским именем и кошачьей мордой на аватарке спросила его, Муртаза.
 - А что такое либерасты по вашему мнению? Я специально смотрела в словаре значение этого слова, но не обнаружила там ничего противозаконного. – и нагло еще ссылку из википедии прилепила.
  Муртаз сердцем понимал значение этого слова, но выразить на словах не мог. Русский он знал в объеме «Отца солдата» или чуть хуже, писал с ошибками, на которые не раз указывали некоторые претенциозные френды. Обычно таковых Муртаз просто банил, чтоб не умничали там, где не надо, и постил себе дальше нужную и ценную информацию. Так он и поступил в этот раз. Забанил дерзкую кошкообразную девку за сарказм, сквозивший в вопросе и перешел к главному посту этого дня.
   Он поставил красочный, бросающийся в глаза пост: « С днем рожденья, товарищ Сталин», не поскупился и на восклицательные знаки для такого дела. Потом одел куртку, шапку, взял свое агитационное снаряжение и вышел на улицу – праздновать. Муртаз уже в подъезде приладил портрет на грудь, перекинул  красный стяг через плечо на манер лопаты и пошел вперед.
  Путь его лежал к Дому Правительства, где Муртаз собирался постоять с одиночным пикетом на самом видном месте в тайной надежде привлечения народных масс и поиска единомышленников. Все таки 21 декабря раз в году. Пропустить никак нельзя.
  Полпути он преодолел относительно спокойно. Молодежь в наушниках спешила  в школы и институты, никак не реагируя на экипировку Муртаза.
 - Вах, потреянное поколение, - грустно подумал Муртаз. – Американцы проклятые загадили им все мозги. Многие даже толком не знают, кто такой Сталин. Зато наизусть скажут кто сейчас  сидит в Белом доме и какой у него галстук. Чтоб сгорели все синим пламенем...
  На эти вот мысли вслух, сказанные не совсем громко к нему, будто черт из табакерки подскочил какой-то молодой парень, типичный либераст в рванных джинсах и понес без остановки.
 - ... Уберите эту гадость! В Грузии запрещена советская символика!  Из-за таких как вы, наша бедная родина  до сих пор не может избавиться от оккупации!
 И плюнул своей подлой слюной, целился, видимо, в Муртаза, а попал в Иосифа Виссарионовича.
  Муртаз мгновенно озверел, не растерялся и стукнул знаменем победившего пролетариата зарвавшегося юнца прямо по безумной голове.
 Парень  как будто только этого и ждал. Он подпрыгнул и клещом вцепился в полотнище. Ткань затрещала и лопнула под тяжестью 80-ти килограммов.
 Вокруг мгновенно образовался кружок наблюдателей – болельщиков. Половина была на стороне Муртаза.
 - Вай, что творится. Причем тут бедный Сталин? На том свете никак покоя не дадут.
- Вот пришел бы он на пять минут, сразу б порядок навел.
 Другие наоборот, огрызались и всячески порочили память великого кормчего.
 - Хватит уж. Какой порядок? Каким местом вы думаете?! Еле вышли из союза, сколько молодежи на это положили. Абхазию и Самачабло потеряли. 20 процентов наших территорий это вам не папин дом, мамина квартира...
 - Аба, это дело, шел человек, никого не трогал....
 - Закон есть закон. Вызовите патруль.
  Наглый и прожженый либераст тем временем, разделавшись со знаменем, перешел к допросу. Стал орать на Муртаза.
 - Кто ты такой? Какой политической платформы???
  Малхаз обложил его троекратно, но ответил с достоинством.
 - Я православный коммунист.
 Это заявление вызвало у мерзкого выскочки приступ гомерического хохота.
 - Чего? Ты еще скажи православный фашист. Ты хоть в церковь ходишь? А мамао у тебя есть?
 Муртаз в церковь ходил от случая к случаю, несколько раз в году. Мамао личного у него никогда не было, зато он всегда любил порассуждать на высокие темы и еще с большим удовольствием выпить за столом за все святое. Но объяснять пакостнику свой символ веры не имело смысла.
Его молчание было истолкованно по своему.
 - А медали чьи нацепил? – не унимался пакостник.
 - Медали моего деда. Руки убери, урод.
 - Значит, ничего толкого в жизни не сделал, только чужие медали носить можешь.
 Муртаз задохнулся от такого оскорбления. Это он ничего в жизни не сделал?? С его глобальной просветительской деятельностью. Но говорить об этом было бессмысленно.
  Либераст тем временем решил задавить его фактами.
 - Твой Сталин сколько верующих расстрелял. И среди них мой прадед священник. А я в отличие от тебя стихарь ношу и каждое воскресенье причащаюсь. Такие, как ты, только к церкви примазаться хотят...
 Муртаз начал было кричать, что именно отец народов восстановил церковь и патриаршество, но по закону подлости ему не дали закончить мысль. Хотя, как известно, тупым что-то доказывать, зря энергию тратить.
  В этот момент подъехал патруль и, не разбираясь, арестовали обоих: и напавшего либераста и ни в чем ни повинного Муртаза.
  .... Выпустили обоих после пятичасового разбирательства и сверки нескольких камер наружного наблюдения. Вердикт был такой. На Муртаза навесили штраф 1000 лари за нарушение закона о запрете советской символики, а на его противника – упертого стихарника штраф 200 лари за мелкое хулиганство в общественном месте.
  На улицу Муртаз вышел пошатываясь, бормоча себе под нос непонятную самому ему смесь  мата с кусками переиначенных молитв.
 -Господи! Это надо же такими дебилами быть! Он же всё для нас! Всю жизнь свою для нас! А ещё грузинами себя считают. Пропадём. Все пропадём. И ещё тысячу лари либерастам на радость!