Любовь, похожая на сон

                В течении суток самсунг Раисы Михайловны брякнул только дважды. Первое сообщение пришло от МЧС: «Ожидается высокая пожарная опасность!» Второе смс было от неизвестного абонента и состояло всего из двух слов: «Извините, ошибся».

— Зачем только человечество придумало мобильные телефоны, теперь нельзя даже утешиться мыслью, что ему или ей «неоткуда позвонить».  Интересно через сколько суток меня найдут, если внезапно умру здесь — с горечью подумала женщина, и продолжила в поте лица пропалывать свекольные грядки. Умом она понимала, что найдут не скоро, если, вообще, найдут, но сердцем не хотела в это верить.

                Раиса Михайловна, неработающая в традиционном смысле слова, женщина ягодного возраста, всё лето одна живёт в богато упакованной благоустроенной двухэтажной даче в десяти километрах от города. Она ухаживает за участком, выращивает овощи, готовит консервацию.

                Однако, дама совсем не одинока. У неё есть муж и дочь.

                Первый — олигарх, в это же время сидит в своём кабинете с шампанским, женщинами и планами. Вторая — баунти, дома читает глянец,  ведёт инстаграмм, мониторит Ютюб. Все паблики интересующие дочь содержат статьи про то, что надо съесть, чтобы испытать оргазм, или, как испытать оргазм, чтобы что-то съесть. Плюс письма подписчиц про их способы заполучить некоторое удовольствие с помощью, честно скажу, всего!

                Раису Михайловну интернет издания, журнальные статьи, бухло, и вопросы соития не интересуют, поскольку климактерический синдром наступил рано, и уже более трёх лет назад. К тому же у мужа, если переживать за него, для постельных утех на подхвате всегда есть те, кто помоложе и с рабочим уровнем фертильности. Женщина знает о развлечениях шалуна-супруга на стороне, и ничего не предпринимает для их пресечения. Ей все равно, она индифферентна, как айсберг, протаранивший Титаник.

— Ну есть и есть, не сотрётся, да и ко мне меньше приставать станет - отвечает женщина мнимым благодетелям, которые время от времени пытаются донести до её ушей слухи об изобильной сексуальной активности мужа.

                А ведь, когда-то Рисочка, так зовут нашу леди домашние, была совсем другой; желанной, красивой, как греческая богиня красоты и любви Афродита. Было время, когда её манила пена дней: лёгкость развлечений, буржуазные желания, когда всё пышет жаром и грядущим восторгом….
               
                Первый поклонник - мужчина, лишивший девушку невинности, соблазнил её, купив билеты в Париж! Потом был круиз со вторым. «Ласка бриза на щеках! Сердце стучит в такт паровому двигателю лайнера! В иллюминатор вдуваются легчайшие занавески. Лионский шелк». Потом были ещё и ещё. Правда последующие поездки совершались на всё более и более близкие расстояния. Потом дороги совсем иссякли, и все истории, по сути, похожие сами на себя происходили на одном и том же месте статично. Всё же мужчины ещё долго волочились за ней, как консервные банки за машиной молодоженов, то есть шумно, с битьём морд, с выяснениями отношений друг с другом, разбирательствами на предмет, кому следующему будет принадлежать девица.
 
                Рисочка практически не влюблялась, потому что с детства из уст матери узнала простую истину: «Никогда не бегай за автобусом и мужчиной. Стоит подождать и подойдёт другой»

                Что сталось с ней теперь? Сейчас она и внутренне до гулкости пуста, и внешне раздобрела так, будто «из амфоры получилась крынка» - без намёка на античный возраст. Ежедневные примитивные занятия и дела, не приносящие пользы и радости, заполняют дни. Домой, где её никто не ждёт, ни ехать не идти совсем не хочется. Вот и пропадает на даче, хотя выращенный урожай и приготовленные соления никому из домашних, как и ей тоже - даром не надь!.

                Раиса Михайловна, перебрав и разложив по полочкам сознания все мысли на эту тему - глубоко и безрадостно вздохнула. От промелькнувших дум настроение испортилось вконец.

— Эй, есть кто живой? 
                Тусклый мужской голос выдернул женщину из раздумий. Дверь на её садовый участок со скрипом открылась. В проёме показался мелкий, будто отсыревший дядечка пожилого возраста.

— Слепой, очевидно, думает дачница, молчит и наблюдает.
 
Мужчина входит. Холодными руками ощупывает лицо Раисы Михайловны и говорит:

— Правильно молчишь.  Шума не люблю. Тихий я.

От невероятности происходящего женщину будто парализовало. Ничего не отвечая, она лишь вращает глазами, норовящими от страха вылезти из орбит.
 
— «Вчера котов душили-душили… душили-душили…» – цитирует мужик «Собачье сердце» — устал я, как сволочь! А кроме тебя, никто не пожалеет, воды не нальёт! Ты уж, не сердись, что зашёл к тебе без спросу. Хотя нет, сама позвала, вопросы задавала! Да ладно тебе, отомри на время. Шучу я. Зачем мне коты, когда людей навалом, ха-ха-ха - прошелестел, словно камышом прошумел старик

— Тихий? — не своим голосом проблеяла вопрос Раиса Михайловна. Наконец, она смогла двигаться, но как-то медленно и плавно, будто в густом желе. Женщина с трудом сменила позу, усевшись прямо на землю между грядок.

— Тихий, Тихий, а какой же ещё может быть финал, не с фанфарами же — опять глухо засмеялся, зачирикал по птичьи  старик.

— В смысле финал? —  переспросила Рая, а про себя решила

— Маньяк или сумасшедший.

— Ошибаешься, милая! Не тот и не другой – будто бы подслушал её мысли Тихий — а финал ещё можно концом назвать или смертью внезапной. Это, кому как нравится! Смерть же всегда внезапная. Её никто не ждёт.
 
Раиса Михайловна судорожно думала, что ей делать и, как сохранить лицо.

— Забавное выражение: «сохранить лицо», высший пилотаж невротизма. Не находишь? Словно лицо вылеплено из глины, и его нужно прищепками держать на голове, в противном случае оно упадёт и разобьётся вдребезги — опять прочитал мужчина её мысли.
 
— Что Вы, что Вы?! Это я так просто. О, Боже! Простите! Я не это имела в виду! Вы мысли мои читаете?

— Чего их читать, они на твоём лице написаны. И не раскланивайся ты так, я вовсе не Боже. Спрашивай, что хочешь знать в последние минуты.

— Почему смерть в мужском обличье?

— Вот знал, что бабы дуры, но не настолько же. Объясни, лично для тебя, какое значение имеет гендер смерти?

— Ну тогда, что там после смерти? — Рая показала пальцем в небо.

— Ты в церкви часто бываешь?

— Нет. Как-то все руки не доходят —  искренне призналась она.

— А ногами не пробовала? Ими проще, — хохотнул Тихий.

Раиса Михайловна в смущении потупилась и ничего не ответила.

— Так вот в Библии, а хочешь в Коране, или Танахе все точно написано.  Ну раз больше вопросов нет, то проси себе, чего хочешь перед финалом. Последнее желание — закон, даже для Смерти. Или тебе всего хватило в жизни?

— Нет, конечно. В конце жизни? Раиса Михайловна замерла, задумалась и спустя несколько минут вдруг заговорила с таким жаром, что перебить её монолог не представлялось возможным:

— Я всю жизнь прожила без любви. Не знаю даже, что это такое.  Хочу красивую историю любви, сказала так, будто припечатала фразу к земле, на которой сидела и продолжила уже не так категорично, а с тоской в голосе:

— Да! Хочу хотя бы одну возвышенную историю любви, в независимости от её финала. К сожалению, финал есть всегда, счастливый или печальный. Вот и у жизни тоже. Разреши мне просто выплеснуть чувства, которые у меня накопились, писать любовные смс-ки, петь песни, танцевать от счастья, видеть взаимность в глазах, держаться с любимым за руки. Я не попрошу дать мне, то - чего ты не можешь. Я просто хочу потерять голову от чувств, а когда всё закончится, не буду тебя беспокоить, а тихо справлюсь со своей печалью сама и уйду, куда скажешь. А сейчас хочу влюбиться и быть счастливой, хоть миг. Окунуться в омут целиком и полностью. И не бойся моих слов, я хочу дарить любимому прекрасные мгновения жизни, не получать, пойми, дарить. Соблазнять его не стану, это было уже. Да и противно. Я хочу романтики, звёздное небо, шёпот листьев….
 
— Стоп, стоп, стоп, остановил спич Раисы Михайловны Тихий.

— А, кто любимый у нас будет, есть пожелания?

— Хоть кто. Мне без разницы.
 
— Ну-ну, как у Гафта значит?

«Последняя любовь, как завещание,
Прозрение, прощение и прощание...»?

— Да, именно так, с надеждой в голосе проговорила Раиса Михайловна.

— Я ведь не старуха ещё

— Ох и хитрющая же ты, сказал Тихий и отвесил Раисе Михайловне пощёчину такой силы, что она свалилась на землю прямо между грядок и потеряла сознание

— Барышня, что с Вами? На солнышке перегрелась видать. Голубушка, прошу Вас, откройте глазки. О, Господи, да какая же она бледненькая, как покойник. Вы только посмотрите на неё.

Визгливый мужской голос, острой спицей врывался в раскалённый мозг Раисы Михайловны, вызывая приступ тошноты.  С трудом открыв глаза, она видит щуплого лысого мужчину в растянутой тельняшке, склонившегося над ней, и сначала не понимает, где она и, что происходит.
 
— Ой как больно. Что со мной? Вы кто, и почему так громко кричите – спрашивает она, а сама пристально смотрит в грозовое небо глаз напротив, будто пытается рассмотреть, что-нибудь там, в их глубине.

—  Может быть ту самую необъяснимую, но безграничную любовь, которую только что загадала? - пролетает в её мозгу.

И тут же в нос Раисе Михайловне ударяет какой-то нереальный мужской аромат. Что-то солёное, свежее словно море колыхнулось волной и запуталось в её волосах. Она мгновенно вспоминает все, что произошло минутой раньше.

Мужичок, увидев что женщина пришла в себя, оправдывается, приговаривая
 
— Я же не хотел Вас испугать, душа моя.  Зашёл тихонько, а Вы хлоп и в обморок.  Может скорую вызвать?

— Какую скорую, зачем скорую? Да и не поедет никто сюда. Испугали меня насмерть, говорит Раса Михайловна, озираясь по сторонам.

— Я видно правда перегрелась на солнце. А здесь никого больше не было?

— Нет, я один зашёл.

— Так, а теперь подробнее, кто Вы, батюшка и что делаете на моём участке?
 
— Какое красивое обращение, давно такого не слыхал. Сейчас все больше просто мужиком зовут.
 
— Вы правы галантный век в нашей стране давно закончился.

— Я, сударыня - просто покупатель — ответил, улыбаясь мужчина.

— Участок присматриваю. Слышал, что на вашей улице продаётся, но номер запамятовал, зашёл спросить. А Вы прямо у меня на глазах и упали. Давайте доведу куда скажите.
               
                Мужчина помог Раисе подняться, под руку отвёл в холл первого этажа дома и бережно усадил в кресло. Через час они легко беседовали обо всём, будто были друзьями и знали друг друга всю жизнь. Прохлада от кондиционера, мягкие уютные кресла, ароматный травяной чай, клубничное варенье, сваренное Раечкой на прошлой неделе, и прочая атрибутика дома, вдруг ставшего гостеприимным, делали разговор непринуждённым и приятным для них обоих.
               
                Неожиданный собеседник — плюгавый, плешивый и неухоженный мужичок оказался разведённым отставным таможенником, в сорок лет уволившимся со службы в связи с проведением организационно-штатных мероприятий.  Жена от него ушла к его командиру ещё раньше. А попытка сбежать от собственной личности и удручающей реальности в виде тонны залитого в себя алкоголя привела к потере квартиры. Вот и скитается он по друзьям и знакомым, как неприкаянный высохший куст перекати-поле. Сейчас решил участок купить, желательно с домиком, чтобы прописаться можно было.

                Мужчина был весьма откровенен в своих рассказах, чем быстро расположил к себе Раису Михайловну. Он непринуждённо рассказывал обо всем. Например, самонадеянно утверждал:

— Хотя сейчас у меня нет ничего, но чем старше становлюсь, тем меньше страх не устроиться в жизни, потерять работу и прочее. Глубоко убеждён, что накопленный опыт позволит реализовать себя в любой сфере. Я все могу!

 И Рая поверила в его всемогущество.

— Я влюблялся так часто, что сам не успевал за своими влюбленностями. Возлюбленные тоже не успевали. Часто они даже не подозревали, что они возлюбленные. Все девушки, которых я выбирал, автоматически становились моей несчастной любовью, хотя сами при этом выглядели вполне счастливыми. Ну, и шут с ними, думал я в те годы, и думаю сейчас. Моя любовь ещё впереди.

 И Рая подумала, что он говорит о ней.

— Свобода? Зачем свобода? Счастье только в том, чтобы любить и желать, думать её желаниями, её мыслями, то есть никакой свободы, – вот это счастье!

 И Рая почувствовала свободной себя.
               
                Они сидели друг против друга, и Рая поняла, что к олигарху мужу не вернётся. Собеседник нагнулся и поцеловал её прямо в губы. Она не сопротивлялась. Борьба,  верность,  обязательства остались для неё там, где в призрачном, неуловимом, уходящем моменте так подкупающе сияли пронзительные голубые глаза случайного мужчины. Непредсказуемого, взрывного, ранимого, умеющего любить и ненавидеть. Глаза человека, которого она любила, любила не за что-то, а вопреки всему…

                А потом в тёмной ночи был жар камина, мягкая шкура медведя под ними, болящее с непривычки тело. Уснули они, усталые и довольные друг другом под утро...

                Утром же случилось совсем непотребное. Мужичок внезапно попрощался с Раисой Михайловной и суетливо выскочив из дома, ушёл. Убежал так быстро, будто кто-то невидимый гнался за ним.

                То есть, получается, ему от неё ничего и не нужно было! Просто искусство ради искусства. Ему, короткометражному мультику, внезапно показали большое классическое кино, а он взял и нажал на «стоп». Раиса Михайловна в недоумении, изумлении, и ещё Бог знает в каком состоянии, на уровне восприятия питекантропа долго смотрела вслед уходящему. Потом, так же бездумно полдня по-Есенински обнимала берёзку и понимала, что это и был тот самый, обещанный ей, настоящий, последний, бесценный миг любви. Дальше ничего не будет, дальше только финал. А где-то там на дне её души скулил бездомный щенок любви, которого пошло бросили, от которого снова отказались и он остался один на всей Земле.

                Ближе к вечеру ожил самсунг Раисы Михайловны и вывел женщину из ступора. Звонила дочь, а Рая долго не снимала  трубку,  все слушала и слушала песню Аллы Пугачёвой, стоящую вместо рингтона на её телефоне «Любовь, похожая на сон…»...