Книга 3. Руский язык. Глава 2. Часть 2

черновик

Из серии “Рассказы детям о Языке”
Книга 3
“Руский язык”
Глава 2
“Руский процесс (жизнедеятельности)”
Часть 2
“Квас”


Пришло время взглянуть на весь этот процесс экспансии человеков (продвижения их подальше от источников соли) с точки зрения его отражения, т.е. с точки зрения Языка. Потому как это только вещественные знания тленны, в то время как невещественные знания (в контексте Языка этими невещественными знаниями являются уже так слова), одна из совокупностей которых и есть уже сам Язык, тлену не подвластны совсем. (Напоминаю, что мы так здесь говорим о процессах имевших место в Действительности примерно двадцать тысяч лет назад, когда Язык, - их отражение, - особенно интенсивно начал формироваться. А потому рассчитывать сегодня на вещественные знания, которые могли бы остаться с далёких тех ещё пор, нам особенно так не приходится.)

Другое дело, что как и Действительность, отражением которой Язык (а, значит, и сами слова) так является, он вместе с ней постоянно лишь только меняется. Впрочем, достаточно нам знать как все эти изменения в Языке (как в отражении процессов Действительности) происходят, чтобы так нам знать как происходят изменения уже в самих этих процессах Действительности. А потому мы уже так попробуем...

Допускаю, что одним из промежуточных этапов решения проблемы зимы, когда никаких кислотосодержащих растений в этой местности (т.е. в будущем Руском контексте) не было, была их (в том числе и крапивы) сушка древними человеками впрок. Похоже, что именно тогда древние человеки и обнаружили, что от пребывания сухих растительных продуктов в воде, те со временем образуют кислые растворы. Причём образовывали кислые растворы даже такие из них, в которых кислоты изначально вовсе и не было. Так древние человеки открыли процесс “квашение”.

Ещё раз, - создание кислых растворов за счёт замачивания в воде растительных продуктов (неважно, предварительно высушенных или свежих), изначально кислоты в себе не содержавших, и было тем самым процессом квашения. С процессом же квашения (точнее со знанием “процесс квашение”) у древних человеков появились новые возможности. Теперь им достаточно было иметь с собой сухие растительные продукты зимой, чтоб с помощью их получать необходимые им зимой кислые растворы. А это значит, что они могли оставаться в таких (где бывают холодные зимы) местах теперь уже постоянно.

Чтобы понять, что именно тогда происходило с самим процессом “квашение”, правильно будет рассмотреть слово “квас”, - слово, значение которого и являлось тогда отражением процесса квашения в Языке. Конструкция его довольно прозрачна, - {”к” “ва”}”с”. Где интегрированным значением звучания “к” являлось [человек “к” (и всё то, что так или иначе с ним было связано непосредственно)]. Значение же тогдашнего гласа “ва” у жителей будущего Руского контекста мы уже знаем, - [река (вода) /дорога]. Из-за этого обилия различных знаний в структуре значений “ва” в контексте рус(ь)ы Животного языка происходит дальнейшая его в нём детализация. Т.е. происходит формирование на основе его звучания новых уже звучаний с новыми у них значениями.

Например, - “аква” (латинским аналогом этого объединения потом было ”aqua”) - {{”а” “к”} “ва”} - {”ак” “ва”} - [как вода]. Или, это уже чуть по-другому, - [жидкость]. Или, - “буква” - {{”б” (у) ”к”} “ва”} - {”бук” (сегодня английским аналогом этого объединения является “book”) “ва”} - [быть принадлежащей человеку “К” дорогой]. Где из структуры значений признака “ва” использовалось знание “дорога”, а из структуры значений самого знания “дорога” использовалось уже знание “направление движения”, - ему соответствовало звучание “в”. А в качестве же движения подразумевалось уже движение самой мысли у человека. Таким образом “буква” тогда назывался тот признак сознания, именно который и помогал человекам мыслить (т.е. двигаться мыслям) в правильном (т.е. в необходимом им) направлении.

И эта чехарда значений у объединения “ква" в контексте рус(ь)ы Животного языка говорит так о многом, в частности о начавшейся уже детализации самого контекста рус(ь)ы Животного языка на другие уже контексты (другие уже языки). И связано это было с детализацией той жизнедеятельности, что была тогда у разных жителей будущего Руского контекста. Проще говоря, у одних и тех же звучаний, что были у разных жителей одной и той же местности, в их структурах значений были так теперь уже разные знания. Потому как за счёт этой разной их жизнедеятельности они в своих коллективных сознаниях накапливали и разные знания. Почему, собственно, одно и то же звучание в их языках значило так уже разное.

Значение звучания “с” в объединении “квас” определить нам не трудно, - [быть с]. Именно с таким его значением оно потом и присутствует в руском уже языке, где и является так предлогом “с”. Таким образом знание названия признака действительности (по-другому, - значение) “квас” с этим значением “с” у будущих руских “читалось” как [ква быть с]. Вопрос, - “С чем именно надлежало быть ещё тогда ква, чтобы быть так уже квасом?” - мы оставляем пока так открытым, ответ на него будет дан в самом конце этой Части 2. Потому как гораздо для нас сейчас интереснее другое знание, но с квасом тоже так уже связанное. А именно, - “у будущих англичан в их языке  слова “квас” не было”, - почему?

Ведь отсутствие названия признака в языке будущих англичан значило и отсутствие у них самого этого признака, что удивительно. Ведь мы только что (в Части 1 Главы 2 этой книги) установили, что без кваса оставаться в будущем Руском контексте им было попросту невозможно. Вон, те же будущие руские, квас уже так имели, а потому и оставались (жили) в будущем Руском контексте уже постоянно. Отсюда возникает уже так вопрос, - “За счёт чего, - это при полном отсутствии не столько даже самого кваса, сколько необходимости его уже им так иметь, - будущие англичане могли оставаться (жить) в будущем Руском контексте?”. Давайте попробуем на него уже так ответить.

Из знаний Языка следует, что основой жизнедеятельности будущих англичан тогда было ханты, - преследование северных оленей с целью охоты на них. (Чтобы осознать это знание, разберите уже самостоятельно английское слово “hunt”, - т.е. разберите так происхождение его звучания и сегодняшнего его значения. Описание самого этого разбора занимает как минимум несколько страниц, поэтому я здесь его и не привожу. Тем более, что считаю, что вам вполне уже по силам сделать это самостоятельно.) Т.е. это была тогда такая разновидность охоты, - “hunt” (значением этого английского слова и сегодня является [охота]), - во время которой коллективы человеков постоянно преследовали коллективы северных оленей. В коллективном сознании северных оленей уже тогда сформировались знания маршрутов их ежегодных миграций. Они предусматривали обязательное посещение мест будущего Руского контекста и мест побережья Северного ледовитого океана.

Понятно, что те древние человеки, - которых для удобства мы  будем называть здесь “hantы”, - были, получается, так охотниками-оленеводами. Из них потом формируются помимо различных других коллективов, - ханты, манс(ь)ы, мадьары (мадьяры), т-русы, и т.д., - в том числе и коллективы будущих англичан. Так вот, huntы тогда все эти места вместе с северными оленями обязательно так уже посещали. А это значит, что как минимум раз в год (а именно летом), на достаточно так уже продолжительное время (у северных оленей возле Северного ледовитого океана был так отёл, в смысле у них там рождались детёныши) huntы посещали места источников соли. И этого их пребывания, скажем так, “на солях” возле Северного ледовитого океана, им вполне хватало потом для безболезненного их посещения (уже зимой) мест будущего Руского контекста. Где ни о какой такой крапиве, как и о прочих кислотосодержащих растениях, в это время года думать не приходилось, - да, собственно, huntы это и не больно-то было так надо. И где соли как таковой тогда, получается, huntы ещё и не знали.

А знание же о том, что признак действительности “соль” эти охотники-оленеводы обязательно так уже знали, следует из знаний их языка. А именно, из существования у них тогда гласа (слова) “с(ь)ы” (”sea”) (именно таким это слово потом переходит из языка huntы уже в английский язык), значение которого “читалось” как [соли много]. Где, и это мы знаем так уже точно, значением звучания “ы” на конце было [множественность]. Как и точно знаем, что значением звучания “с” (”s”) не могло быть тогда [соль] в том виде, каким мы это значение знаем уже сегодня. А всё потому, что соль как все прочие признаки действительности, которые знали ещё до неё древние человеки, они как и их так же (т.е. с помощью основных их органов чувств, какими и были у них глаза) определить уже не могли. Это теперь если только на вкус.

Проще говоря, - ещё не знали тогда huntы соли в её твёрдом виде, чтобы представлять её уже так, как они привыкли представлять (осознавать) все другие признаки действительности, что были у них до нее.

Ещё раз, - именно потому, что huntы знали не сам признак “соль”, а только его растворы, они в его осознании не могли задействовать наиболее информативные свои органы чувств, что вообще уже есть у человеков, т.е. глаза. От того само это значение у соответствовавшего ему звучания “с” (”s”) в их языке относительно похожего значения, что сегодня вообще у него уже есть в Языке (т.е. у знания признака действительности “соль”) было у huntы несколько, скажем так, неполноценным.

Уже поэтому нам сегодняшним, осознающим признак “соль” в том числе уже и глазами, это обстоятельство необходимо обязательно уже так учитывать. Чтобы с учётом его представлять значение “с” (”s”), которое было тогда в языке у huntы, уже правильно.
Таким образом мы поняли, почему у huntы могло не быть (более того, - не было, - сегодня это мы знаем уже наверняка) процесса квашения. Как не было слова “квас” его отражающего у них в языке. Понятно, что имея возможность раз в год, что называется, досыта набираться солью, сам этот процесс им был вовсе так и не нужен. Как не нужна была соль тем человекам, у которых был уже квас. Таким образом, знания “квас” и “соль”, получается, были тогда для человеков взаимоисключающими. Что вполне соответствовало той самой Действительности, что с помощью Языка мы с вами сейчас здесь узнали.

(Кстати, - процесс квашения так и не появляется у всех тех народов, что жили потом возле соли (на и возле побережий морей). Потому как, даже располагая уже так возможностью выращивать пшеницу, родиной которой их места проживания и являлись (речь так о Кавказе и о нагорьях Ирана), без процесса квашения ничего лучше лаваша (или чурека, или пресной лепёшки, и т.д.) они придумать так и не смогли. Сравните, а наши-то (в смысле руские) придумали уже все эти калачи, сайки, пирожки, булочки, баранки, и т.д. Ну, надеюсь, вам теперь не надо ещё объяснять, кто именно придумал хлеб в том дрожжевом (т.е. сделанным с использованием процесса “квашение”) его виде, каким мы все его сегодня знаем и любим?)

Ещё раз, - мой личный респект всем тем, кто отметил уже у себя, что глас “с(ь)ы" мог появиться в языке huntы только после детализации в нём естественного звучания “(СВ)”. Проблема же здесь в том, что пытаясь осознать это знание, мы вынуждены будем заглядывать так во времена сто тысяч и более лет тому уже назад. В то время как существующих сегодня знаний для этого совсем ещё так недостаточно. В смысле надёжной структуры невещественных знаний для этого сегодня ещё не существует. А потому попытка использовать структуру знаний ненадёжную, будет напоминать так подходы сегодняшних наших официальных лингвистиков с их привержностью (за полным отсутствием у них знаний связей) к словоблудию, - не хочу! Лингвистика, это прежде всего наука, а не те правила правописания и фантазии, в которые за двести с лишним лет её умудрились превратить лингвистики.

Из всего того знания, что я вам здесь только что дал, следует, что никакой такой соли в квасе просто быть не могло. А её и никогда в нём не было, и мы это знаем. Потому значением звучания “с” в объединении “квас” не может быть [соль], даже в его неполноценно виде.

И в заключении этой Части 2 я отвечаю уже на вопрос, который до этого оставил открытым, - “С чем именно надлежало быть ещё тогда ква, чтобы быть так уже квасом?”. Напоминаю, речь в нём идёт так о временах, когда никакой такой посуды для питья у человеков ещё не было. Если только и была посуда, то для хранения воды и прочих аква, не для питья, нет. Так вот, нахождение воды и прочих аква в посуде и было тем самым [быть с]. Таким образом “с” на конце объединения “квас” значило, что готовить квас следовало именно в сосуде. Потому как просто в реке или какой-нибудь луже сделать квас никак бы уже не получилгсь. Само же слово “квас” являлось тогда краткой инструкцией по его изготовлению.

И совсем уже напоследок, - разберите самостоятельно значения слов “суд”, “сосуд” и “ссуда”. Уверен, что вы уже сможете. Если всё-же не сможете, то продолжайте читать эту книгу вместе со мной так уже до конца. А если кто-то в личке попросит меня сделать это за вас, то обещаю рассказать об этом уже в окончательном файле.