Поэт. Рецензия на Поэт в России Григорий Рейнгольд

Здравствуйте, уважаемый Григорий. На мой взгляд, причиной того, что поэзия в частности, да и искусство в традициях прошлых лет в целом, перестали пользоваться тем интересом, какой был раньше, является вовсе не то, что «поэт был в России больше, чем поэт».

Поскольку, не настолько уж реакционными были времена, и ни Пушкин, например, ни Лермонтов, ни кто иной, за своё творчество не были подвергнуты репрессиям как таковым.

За исключением тех авторов, чьи произведения были явно революционно-антиправительственными, крамольными.

Но таковые, как правило, были менее гениальны и даже просто менее ценны, как художественные произведения.

Фет, к примеру, вообще не писал о политике или общественных каких-то проблемах. Он как поэт – яркий приверженец «чистого искусства». А что, Тютчев был больше, чем просто поэтом? Разве что тем, что помимо литератора он был дипломатом по своей основной профессии.

Наоборот, поэтов и писателей, которые своим творчеством продвигали свою политическую борьбу или революционные взгляды – меньшинство.

И даже Маяковский наоборот воспевал революцию, а ещё раньше был неплохим лириком.

Более того, Есенин стал известен и, по сути, любимцем нашего народа за свои именно лирические произведения. Воспевая то, чо близко и дорого большинству людей. Таковым он и является по сей день, в том числе для таких, как я.

И вообще, если говорить о поэтах начала двадцатых годов, то их, ввиду особенностей того времени и малограмотности большей части крестьянства, знали, в первую очередь, в кругах городской интеллигенции. Хотя, конечно, их печатали в журналах, они издавались, особенно те, кто писали, как раз в ногу с грядущими изменениями.

То же самое можно сказать и о Рубцове, и о Рождественском, о Евтушенко или Вознесенском и о многих поэтах, приверженцах соцреализма. Известны они стали благодаря своему литературному таланту, а писали на темы, присущие не только российской или советской, но и мировой поэзии.

Что же касается диссидентов и эмигрантов, то это вообще неинтересная тема, с моей точки зрения, ни Бродский или Набоков, ни кто либо ещё, вовсе не являются яркими представителями русского поэтического творчества. Да и никто не мешал большинству писать в родной стране, разве что Бродского не публиковали в Союзе, а публиковали за рубежом.

Поэтов и писателей много, но говорить о том, что толчком для творчества тех, кто был «больше, чем поэт» являлось их желание сказать то, что другие побаивались или не решалось, по меньшей мере, не достоверно.

И это касается не только поэтов, но и представителей других видов художественного творчества.

Кто ещё, Пастернак, Мандельштам, они что ли больше, чем поэты. Да были у них непростые моменты в жизни и творчестве, но опять же не символично для поэзии.

Были и более критические моменты, как с поэтом Гумилёвым, но связано это не с его поэзией, а с конкретной контрреволюционной деятельностью.

В России ли, в СССР или в постсоветской России всегда ценили поэтов и писателей и представителей других видов искусства не за их политические взгляды, а за их величайшее умение владеть русским языком, показывать особенности русской души и писать гениальные литературные произведения.

Слова о том, что «поэт - больше, чем поэт», принадлежат, как известно, Евтушенко, и вот его полный текст, этого стихотворения:

Поэт в России больше, чем поэт.

Поэт в России — больше, чем поэт.
В ней суждено поэтами рождаться
лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства,
кому уюта нет, покоя нет.
Поэт в ней — образ века своего
и будущего призрачный прообраз.
Поэт подводит, не впадая в робость,
итог всему, что было до него.
Сумею ли? Культуры не хватает…
Нахватанность пророчеств не сулит…
Но дух России надо мной витает
и дерзновенно пробовать велит.
И, на колени тихо становясь,
готовый и для смерти, и победы,
прошу смиренно помощи у вас,
великие российские поэты…
Дай, Пушкин, мне свою певучесть,
свою раскованную речь,
свою пленительную участь —
как бы шаля, глаголом жечь.
Дай, Лермонтов, свой желчный взгляд,
своей презрительности яд
и келью замкнутой души,
где дышит, скрытая в тиши,
недоброты твоей сестра —
лампада тайного добра.
Дай, Некрасов, уняв мою резвость,
боль иссеченной музы твоей —
у парадных подъездов и рельсов
и в просторах лесов и полей.
Дай твоей неизящности силу.
Дай мне подвиг мучительный твой,
чтоб идти, волоча всю Россию,
как бурлаки идут бечевой.
О, дай мне, Блок, туманность вещую
и два кренящихся крыла,
чтобы, тая загадку вечную,
сквозь тело музыка текла.
Дай, Пастернак, смещенье дней,
смущенье веток,
сращенье запахов, теней
с мученьем века,
чтоб слово, садом бормоча,
цвело и зрело,
чтобы вовек твоя свеча
во мне горела.
Есенин, дай на счастье нежность мне
к березкам и лугам, к зверью и людям
и ко всему другому на земле,
что мы с тобой так беззащитно любим.
Дай, Маяковский, мне
глыбастость,
буйство,
бас,
непримиримость грозную к подонкам,
чтоб смог и я,
сквозь время прорубясь,
сказать о нем
товарищам-потомкам…
1965 г.

А то, что он там что-то против действий при подавлении вооружённого, именно вооружённого, восстания в одной из соцстран сказал, так не он один посмел, потому как власть, как раз, не преследовала таких, и героизма в этом нет никакого, а скорее - непатриотичность и неуважение к тем, кто отстаивал интересы страны, да и, как показало время, совсем недальновидно и вовсе не особо умно.

И, на мой взгляд, причиной того, что сегодня отношение к поэзии совсем другое, чем тогда в эпоху «золотого», «серебряного» веков или в период соцреализма, на который, в том числе пришлась и Великая Отечественная война, в период оттепели и в семидесятые годы, явилось банальное изменение времён, технологический скачок и появление интернета.

Хотя и не только, но в первую очередь. Интерес стал падать ещё в восьмидесятые, если не в семидесятые годы, а уж в девяностые-то нравы настолько перевернулись с ног на голову, что всё искусство (и не только) оказалось в такой, извините… трясине.

Что вот только начало по-настоящему возрождаться, не так давно. И то уже несколько в другой форме. Другие времена, другие нравы? Да, вполне возможно.

Сейчас не только другие технологии, дугой ритм жизни, другие приоритеты, и искусство, творчество другое, и для именно изящного искусства места стало меньше. Оно есть, но не так заметно. К тому же сейчас всё доступно. Хочешь, пиши, хочешь пой или пляши, в интернете столько видео и блогеров, столько информации и вообще столько всего, что не сравнить с былыми временами, когда поэтов слушали на площадях.

Но и поэзия, и литературное творчество есть и сегодня, особенно в нашей стране. Есть, просто менее заметно в большом потоке всего и везде.

Но оно есть. И, с моей точки зрения, хотя творчество традиционных литературных жанров и менее востребовано, оно не просто существует, а есть просто очень хорошие произведения. А каким оно будет в ближайшее время, время покажет.

Главное, что оно имеет место быть, пусть больше в песнях, пусть больше на литературных сайтах в интернете. Хотя есть и в обычном печатном варианте, но, конечно, в значительно меньшем количестве.

Сейчас интерес и к классике, и к литературе вообще снизился. Читают мало, больше наспех, больше мимоходом. Темп, скорость, информация, информация. Но ведь пишут много. А раз кто-то пишет, значит, кто-то и читает.

А там видно будет. Но поэзия и литературное творчество было и будет всегда, потому что это не только часть нашей культуры, но и часть именно словесной культуры. Хотя и другие виды искусства – тоже. Ведь человек так устроен, что художественное творчество – это часть нашей сущности, не только способ самовыражения, но и способ общения, и способ восприятия и познания мира. Таково моё мнение по поводу поэтов и искусства в России.

И ещё, что касается русских поэтов. Конечно же, настоящий поэт – это тот, кто любит своё Отечество, свою Родину Россию. Здесь, как раз, очень важно, имеет ли он неравнодушное отношение ко всему, что связано с ней, свою гражданскую позицию. Как сказал Н.А. Некрасов: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Хотя это ведь касается всех, а не только поэтов, писателей, художников или актёров и кинорежиссёров