Разговор с Книжником. Из Лунных человечков Мастера

                * * *
– Видимо, я должен представиться. – Здесь меня зовут Сэмюэль. Сэмюэль Баум. Я книжный человек. Я тот, кто все свои знания о жизни всегда черпал из книг, что бы ни происходило со мной или вокруг меня сверял с книжной мудростью.
А про Вас я уже наслышан – Вы тот, кто на дорогах Зазеркалья потерял прежнее имя и не хочет смириться с новым.
Когда-то я, подобно многим, подобно Вам, мастер Иеронимус, искал невесть что, – то-ли плод Древа Познания, то-ли синюю бутылку Кляйна.
А и вправду, что искал я? Теперь и сам не знаю. Вероятно, истину. Ведь все ищут истину? – Смешно.
Все истины давным-давно найдены, и мудрецы кричали о них, и сотни сотен книг рассказывали о них людям, и выбиты на скрижалях самые главные из них.
И что? Кто прислушался? Что изменилось за века человеческие?

                * * *
– А если, как говорите вы, была искупительная жертва, то чего ради? Зачем Бог, воплотившись в человека, принял муки? Взошёл не крест? Что искупил он? Перед кем? Отчего не снял он с детей своих эту вину?
Нормальные люди не задаются столь непосильными вопросами, они знают, что  многия знания рождают многия скорби... Но я книжник, оттого и не понимаю очевидного. Оттого и задаюсь ненужными вопросами: – Почему можно решить квадратуру круга, какой-то ещё абстрактно-математический казус, а такой важный для всех нас, для понимания нашей цели, нашего места в мироздании, нельзя? Почему можно выстраивать логические цепочки в привычных философских схемах, а эти темы, болевые и важные, нельзя затронуть, чтобы тебя не объявили безумным? Чтобы не нацепили на тебя санбенито? Чтобы не выскочил как из-под земли горящий праведным гневом, брызжущий слюной блюститель, которому безразлично, что опровергать, уничижать и уничтожать.
               
                * * *
 – "Всему своё время, и время всякой вещи под небом.“ – ты ведь помнишь эти слова из Экклезиаста?
"Время собирать камни и время разбрасывать камни."
Время возводить башню до небес и время разрушать башню.
Есть время обольщения надеждой и есть время горечи и сарказма, время обесценивания того, что считал стержнем, держащим мир. Время разочарований.
Время слепой веры и время глухого безверия.

                * * *
– Скажи мне, может ты сможешь мне растолковать… Скажи, отчего блаженны
нищие духом? Я долго думал над этими словами, но ответа не нашёл.
"Нищие духом"! О, я видел нищих духом! Я нагляделся на них! Это из них состоят глумящиеся и громящие толпы. Это они кидают поленья в костёр, на котором жгут праведников. Ну и даже не праведников, а просто несчастных людей, малых мира сего, попавших под колесо гонений. Это они первыми кричат: – "Распни его!"
В их сердцах трудно разбудить жалость и сострадание к чужой боли. Зато легко посеять семена зависти и ненависти.
Так отчего им отдана роль блаженных?
Если здесь просто ошибка перевода, то отчего за столько лет над исправлением его не озаботились?
Я бы понял, я бы принял, если бы речь шла о прошедших через страдание, через нищету и унижения. О тех, кто познал голод и холод.
Зачем повторяют из века в век это ущербное и очень неоднозначно трактуемое словосочетание? Зачем, будь они неладны?! Значит ли это, что кому-то очень удобны эти нищие духом? Люди самого низкого уровня духовного развития. Те, что не отличают добра от зла, зато уверены в собственном превосходстве и избранности.