Сказочница. 27

                СКАЗОЧНИЦА. 27

     И получилось так, что Наташа в первый раз в новый садик отвела Даду сама, и сама же забрала через два часа (первая адаптационная неделя - с восьми утра до десяти), а во вторник Даду пришлось забирать мне, потому что Наташа"поменялась" с коллегой на пятницу, коллега очень просила.
    И вот я, не додумав план перемещения Дады из садика до дому (это из центра через весь город на окраину, пусть и элитную Солнечную), и даже не решив, где я проведу два часа времени, с этих самых восьми до десяти, дождалась автобуса 6 В, останавливающегося возле моей работы на остановке "Областная больница" в восемь двадцать пять.
     Пока выписывали восьмёрки по перекопанному центру, я сообразила, что такой же 6 В придёт на эту остановку "Областная больница" в десять двадцать пять. Как раз, чтобы в десять забрать Даду из садика и докатить его метров сто в горку (потому что садик тоже возле моей работы, стоит только спуститься вниз за территорию областной больницы).  Зато мы без проблем доедем на этом автобусе до детской областной клиники "Здабор", а там уже, через территорию клиники, рукой подать до дома.
     Я не учла того, что эта каракатица довезла меня до моего дома за десять минут девять (а ведь мой дом как раз посередине между центром и элитной окраиной), а выходить мне надо было из дому в двадцать минут десятого, по крайней мере, отлипать от ФБ, переодеваться, потому что утром как осенью, а к десяти уже двадцать два плюс, обуваться, спускаться с пятого этажа, и, мало ли, автобус легко мог приехать на пять минут раньше. Или позже. В итоге мне пришлось буквально давиться сделанным сложным бутербродом и оставлять кружку с недопитым кофе на столе. Мне не понравилось.
      Может, не стоит уезжать из центра на два часа, думала я, едучи за Дадой. Присмотреть какое-нибудь хорошенькое кафе в центре, и тот же кофе попивать на веранде, с книжкой, тем более, книжка у меня сейчас закачаешься, как говорит пан Риша, "Меншиков", Александра Соколова (Люси и Володя, респект!), оторваться невозможно. Вот по кому историю российскую преподавать было бы в школах!
      Ах, я зашла за ограду в "специализированную "школку" (садик) Дады с трепетом.
      У меня ещё было пять минут до десяти, и все пять минут я нюхала розы на роскошных высоких кустах. Жёлтые сливочные с изумительным ароматом.
       Наташа дала очень мало инструкций. Дадина группа называется "Красной", нажмешь на одну из четырёх кнопок у входа. Ту, на которой написано "Красная группа". Через какое-то время тебе автоматически откроется входная дверь, голос скажет, что дверь открыта. Войдешь, наденешь бахилы, ящик прямо у входа. Сразу направо угловая раздевалка для Дадиной группы. Его ящичек с рыбкой. Ну да, предыдущем садике жираф был, а тут рыбка!
     В общем, плюнула я на её инструкции и нажала на кнопочку ровно в десять.  Через секунду голос сказал "Двери открыты", я потянула за ручку, и мимо меня в "сени" проскочила чернявенькая бабища.
Пока я на пороге снимала сандалии, она скинула шлёпки с ног и в одних носках прошлёпала через холл с раздевалками вглубь помещения. Я тоже решила остаться в носках. Заглянула в раздевалку "красной группы" (есть еще жёлтая, зеленая и синяя). Желтая курточка Дады  на вешалке бросилась мне в глаза вперёд всякой рыбки.
     Поднялась на второй этаж. Там уже стояла пара молодых родителей и забирала буквально ревущего сына. Он не хотел уходить.
     И Дада на меня взглянул равнодушно, продолжая складывать кубики на этажерку посередине обширного зала, а я не узнала ни помещения, в котором мы были на ознакомительном занятии, ни воспитателей. Кроме широко улыбающейся толстушки. Всего их было трое, одна совсем юная. А детей шесть. Вот это уровень!
     - Дада не плакал, - ответила толстушка на мой вопрос, - ни вчера, ни сегодня. Он вообще всё это время продремал на пуфике, вон там у окна, видите? Только минут десять назад разшевелился! Ну ничего, это бывает поначалу! Наверное, дома поздно спать ложится?
     - Да уж, - сказала я, вспомнив, как мы на Липно кормили его в десять вечера, чтоб он хоть к двенадцати угомонился. Ничего же за всё лето не изменилось?!
     - Вот, - сказала я, доставая из сумки неизменный шоколад "Три медведя" (МЕРЕ, респект!), - Всё-таки, начало учебного года! Спасибо за ваш труд, а мы постараемся поменять режим дадиного дня с летнего на зимний.
     - Со временем всё получится, - улыбнулась толстушка, из рук в руки передавая мне упирающегося Даду.
     - Ну, друг ситцевый, держись! - сказала я, взяв его крепко за руку и уводя по коридору, - сейчас ты у меня сам по лестнице на первый этаж спустишься.
     И Дада оторвался от меня и смешно, как старый дед, пошаркал по лестнице, держась за низенькие перила двумя руками. Ступени здесь круче, чем в моём подъезде, наверняка это какая-нибудь бывшая фабрика, а не детский сад, правда, здесь всё в цветах, игрушках, картинках!
      И стенд есть, с фотографиями групп малышей разных лет. Дада возле него притормозил и вглядывался в эти фотки минут пять, пришлось снова брать его крепко за руку. И если Наташа до сих пор утверждает, что Дада идёт только туда, куда он хочет, я свидетельствую: если его крепко взять за руку, он пойдёт туда, куда поведешь.
     И куда, спрашивается, я его повела?! Вообще, куда я торопилась?! Дожидаясь автобуса, мы двадцать минут просидели на остановке!  Благо, слепило солнце, и Дада играл с собственной тенью, выделывая руками далеко отбрасываемые кренделя. Потом мы ещё тащились по территории детской клиники. У нас ушло пятьдесят минут на дорогу, и мне это снова не понравилось.
      Надо придумать какой-то иной маршрут. Например, автобус 1 А.  Он не вьёт восьмерок, он за десять минут доезжает из центра на окраину по прямой. Вот только идёт он от главной городской площади не в десять двадцать пять, как 6 В от "Областной клиники", а в десять сорок одну.

     - Мам, да что ж ты Даду голодом моришь?! - завопила Наташа прямо с порога, появившись в половину двенадцатого. А мы закатились с Дадой десятью минутами раньше. Переодев его во всё домашнее, я курила на лоджии, чтобы отдышаться.
     - Да ведь обед в час дня по расписанию!
     - Со следующей адаптационной недели детей уже начнут оставлять в садике с восьми утра до двенадцати пятнадцати, чтобы в эти пятнадцать минут накормить их в садике обедом. В двенадцать, мама,  надо перестраиваться! И потом, он не в десять проснулся, как летом, а в шесть утра! Он же уже должен быть голодный как я! Ты ему хоть банан дала?!
 
     - Бананов нет! - сказал Давид, выходя из спальной, где до тех пор лежал, подняв ногу на голову выше сердца, - И сходить в магазин некому!
     Мне это не понравилось в третий раз. Но я промолчала. Я взяла руки в ноги и помчалась на поликлинику "РАВАК", за каплями для ногтей, которые у меня закончились.