Библия

Брюсов Валерий Яковлевич (1873-1924) –знаменитый русский поэт, прозаик, драматург, переводчик, литературовед, литературный критик и историк, был теоретиком, лидером и одним из основоположников русского символизма. В1921 году им был организован Высший литературно-художественный институт (ВЛХИ), в котором он до конца своей жизни оставался ректором и профессором. В 1923 году за значительный вклад в развитие российско-армянских литературно-общественных связей, за пропаганду армянской духовной культуры в России, за пробуждение подлинного интереса к многовековой армянской литературе у русского читателя и ценителя поэзии Валерий Яковлевич ко дню своего пятидесятилетия получил звание народного поэта Армении.

Валерий Брюсов оказал большое влияние на целое поколение русских поэтов, его творчеству присущи точные и острые эпитеты, яркие символы и богатые речевые обороты. Вождь поэзии Серебряного века был человеком волевым, гордым и властным, поэтом таинственным, поэтом-мистиком. Автобиографический роман «Огненный ангел» упрочил несправедливую репутацию Брюсова как исключительного знатока чернокнижия и магии. Современники-литераторы называли Валерия Брюсова «магом» и «верховным жрецом». Его интересовало всё, весь мир; своим творчеством он пытался охватить все темы, все жанры.

Валерий воспитывался в материалистическом и атеистическом духе: «о религии в нашем доме и помину не было». В стихотворении «Неколебимой истине» (1901) поэт написал:

…И Господа и Дьявола

Хочу прославить я…

Брюсов был членом РКП(б) (Российской коммунистической партии(большевиков)). Вера и членство в партии – вещи не совместимые. Тем не менее, вопросы религии интересовали поэта всегда, он их изучал углублённо, Библию читал внимательно, в письме поэтессе Зинаиде Гиппиус признавался: «Да, я на распутье … если я и не верую еще, то хочу и ищу узнать». Без сомнения можно признать, что Валерий Яковлевич не был человеком-христианином, но всё же ищущим и признающим величие Библии.

К текстам Библии Валерий Брюсов обращался не раз: стихотворения «Блудный сын» (1902), «Конь блед» (1904), «Библия» (1918).

Теmроrа mutantur et nos mutamur in illis (лат.) (Времена меняются, и мы меняемся с ними). Вершиной эволюции взглядов Валерия Брюсова на бытие Бога, на роль и необходимость веры, религии в жизни, на место и важность Божественного Откровения для человека явилось его стихотворение «Библия».

По сути – это ода, восхваляющая Книгу Книг. Вот её начало:

О, книга книг! Кто не изведал,

В своей изменчивой судьбе,

Как ты целишь того, кто предал

Свой утомленный дух – тебе!

Эти строки созвучны со словами святителя Иоанна Златоуста: «...Из всех недугов, обременяющих человеческую природу, нет ни одного — ни душевного, ни телесного, который не мог бы получить врачевства из Писания».

В чреде видений неизменных,

Как совершенна и чиста —

Твоих страниц проникновенных

Младенческая простота!

Простота, как целостность ума, сердца и воли, присуща младенцам. Им чужды такие качества взрослого человека, как двоедушие, лукавство, лицемерие. Гармония в душе ребенка позволяет видеть гармонию и вокруг себя. Это и есть то подлинное Царство Божие, которое находится внутри нас («…Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк.17: 21).

В последующих четырех четверостишиях Брюсов ёмко, лаконично пересказывает в хронологическом порядке важные события и истории героев двух первых ветхозаветных книг (Бытия и Исхода).

Это и искушение древним Змием праматери Евы.

И возвращение на борт ковчега голубки, выпущенной праведным Ноем. В стихотворении, как и в истории о ковчеге, голубка - добрый вестник, возвещающий мир с Господом.

Далее поэт прикасается к истории жертвоприношения Авраамом Исаака.

Уделяет внимание красавице Рахили – праматери израильского народа и самому Израилю, боровшемуся с Богом.

Напоминает о незлобии Иосифа прекрасного, проданного братьями в рабство.

Рисует завершающий образ величайшего из пророков блистательного Моисея – друга Божия, беседовавшего с Богом лицом к лицу.

Автор, подтверждая влияние Библии на все искусства, говорит, что и «резец, и карандаш, и кисти» призваны создавать образы «книги книг».

Брюсов был прекрасным переводчиком (поэт переводил Гёте, Гюго, Метерлинка, Уайльда и др.) и мог с полной уверенностью сказать, что Библия в той или иной степени повлияла как на писателей и художников, так и на простого человека: «Еврей, христианин, безбожник, Все, все учились у тебя!».

И сколько мыслей гениальных

С тобой невидимо слиты:

Сквозь блеск твоих страниц кристальных

Нам светят гениев мечты.

Ты вечно новой, век за веком,

За годом год, за мигом миг,

Встаешь – алтарь пред человеком,

О Библия! о книга книг!

Этими строчками поэт подтверждает глубину и неисчерпаемость сокровищ, открываемых Библией людям. Сравним со словами Иоанна Златоуста: «Таково свойство этого богатства: чем более станешь проникать в глубину, тем более будут истекать божественные мысли; это источник неиссякающий».

Ты – правда тайны сокровенной,

Ты – откровенье, ты – завет,

Всевышним данный всей вселенной

Для прошлых и грядущих лет!

А эти строчки – прямое доказательство признания поэтом истинности Божественного Откровения и его веры в бытие Всевышнего и Вечного Бога.

Таким образом, в своем стихотворении «Библия» Валерий Брюсов определил исключительную роль Священного Писания в жизни каждого человека, выделив яркие ключевые библейские ветхозаветные образы для искусства, литературы и живописи. Сожалеть можно лишь о том, что, хотя стихотворение и носит название «Библия», но, фактически, оно прикасается только к Ветхому Завету. О Новом же Завете здесь не сказано ни слова. И полное молчание у Брюсова о самом главном – Господе Иисусе Христе Спасителе нашем – цели нашего бытия и Жизни Вечной.

Автор: протоиерей Виктор Черноморченко


ВАЛЕРИЙ БРЮСОВ

БИБЛИЯ

О, книга книг! Кто не изведал,
В своей изменчивой судьбе,
Как ты целишь того, кто предал
Свой утомленный дух — тебе! В чреде видений неизменных,
Как совершенна и чиста —
Твоих страниц проникновенных
Младенческая простота! Не меркнут образы святые,
Однажды вызваны тобой:
Пред Евой — искушенье Змия,
С голубкой возвращенной — Ной! Все, в страшный час, в горах, застыли
Отец и сын, костер сложив;
Жив облик женственной Рахили,
Израиль-богоборец — жив! И кто, житейское отбросив,
Не плакал, в детстве, прочитав,
Как братьев обнимал Иосиф
На высоте честей и слав! Кто проникал, не пламенея,
Веков таинственную даль,
Познав сиянье Моисея,
С горы несущего скрижаль! Резец, и карандаш, и кисти,
И струны, и певучий стих —
Еще светлей, еще лучистей
Творят ряд образов твоих! Какой поэт, какой художник
К тебе не приходил, любя:
Еврей, христианин, безбожник,
Все, все учились у тебя! И сколько мыслей гениальных
С тобой невидимо слиты:
Сквозь блеск твоих страниц кристальных
Нам светят гениев мечты. Ты вечно новой, век за веком,
За годом год, за мигом миг,
Встаешь — алтарь пред человеком,
О Библия! о книга книг! Ты — правда тайны сокровенной,
Ты — откровенье, ты — завет,
Всевышним данный всей вселенной
Для прошлых и грядущих лет!

1918 г.