ЛЧ. 13. Константин

Измена...

Когда человек изменяет? Когда еще любит, или когда любовь уже умерла? Сколько много вопросов без ответов, потому что всякий раз на фоне гибнущей любви люди ведут ожесточенные споры над ее телом, теряющим жизнь с каждым резким словом и желанием сделать больно. Она кричит из последних сил, цепляется слабеющими руками: "что же вы делаете! Остановитесь!"

Делать больно, что бы не слышать этот голос... Что бы не любить...

 Наверное, человек понимает,  что совершил измену, когда обратно нельзя перемотать пленку событий. Есть мгновение, которому трудно сопротивляться, но это еще не измена, а только прелюдия, и можно найти еще силы вернуться, а вот за ней всё самое страшное и происходит.

Именно здесь  любовь умирает, на нейтральной полосе. Еще до того, как человек достигнет границу Измены.

 Не борьба за любовь, не противостояние искушению, а убийство любви. Вот, что такое измена.

Умирающая любовь даёт душе неимоверную боль, как мёртвый ребенок в утробе матери, отравляющий ее организм… Но... Во время измены человек этой боли не чувствует. Она приходит позже, когда утихает страсть.

Это наказание за преступление… Не бог, не дьявол наказывает…В любви это есть. Таково её свойство, не забывайте об этом.

Константин.

Сотрудники Наташи по Издательскому Дому звали его между собой Цезарь, не имея ни малейшего представления откуда такое прозвище взялось, и что его происхождение прячется где-то в темном прошлом Константина.

Фамилию владельца медийного холдинга сотрудники конечно знали, отчество то же, но звали именно Цезарь . И не от большой любви. Так сложилось в «народе», после Неспокойных Времён, любой человек, добившийся успеха, носил уже не кличку, а имя, означавшее то же самое, что и в былые времена клички.

В свои тридцать пять, он владел Издательским Домом, который включал в с себя собственную типографию журнал о личностях, газету-ежедневку с городскими новостями и целый телевизионный канал. Для маленького провинциального города, с населением в полмиллиона и областью с таким же почти количеством проживающих,,  Константин был настоящим магнатом, всегда желанным на светских встречах и вечеринках новоиспечённого высшего общества.

Он делал вид, что политики не касался, однако связи его далеко и высоко вели в Киев, и Наташа за время работы в его газете в этом убедилась. Константин вполне себя хорошо чувствовал в образе успешного молодого человека, перешагнувшего границу, отделявшую его от простых смертных.

 Теперь, после «90-х» его не боялись, но считали необходимым понравиться ему, заиметь с ним хоть какие либо малые отношения. В этом стремлении особенно настойчивы были депутаты городского совета и крупные бизнесмены, подтягивающиеся из области в Центр.

Наташа интересовалась его прошлым ещё когда училась в институте и проходила практику в его издательском доме. Ходили слухи, что своим успехом он обязан далеко не добрым делам и не совсем чистым связям. Константин возник «сразу», «вдруг». «Вчера» его не было, его ни кто не знал, а «сегодня» о нём говорят так, словно он давно неотъемлемая часть общественной жизни города.

Наташа обратила внимание на странное обстоятельство, сопровождавшее Константина по всюду. Люди с ним вели себя так, словно знали давным-давно, словно все росли в одном дворе, независимо от возраста и социального происхождения.

Как только Наташа пыталась узнать подробности детства Константина, его юности, о его родителях, рассказы становились похожими друг на друга, без деталей и подробностей, которые обычно отличают рассказы разных людей об одном и том же человеке.

Живую легенду Наташа увидела первый раз близко не в самых благоприятных условиях. На кануне, как раз после тяжёлого разговора с Олегом, она должна была взять интервью у новоиспечённого лидера какой-то политической партии. На сколько она знала, по рассказам директора своей газеты, в политика вложили сумасшедшие деньги, «разогнали» как локомотив на местном уровне, и сориентировали курсом на столицу, в парламент.

Приближались выборы.

 Перед интервью, ассексуальный директор газеты, пухлый, лысый мужичонка-подкаблучник, в течение двух часов давал Наташе наставления о том, какие вопросы она должна ему задавать и как себя вести. Но ничего из его наставлений, Наташа не выполнила. Она даже не помнила, какие вопросы задавала, что записывала в свой блокнот , и как реагировали на её действия окружающие.

Когда на её столе появились цветы с визиткой местной политической звезды, она постепенно стала отходить с пониманием того, что сделала что-то большее, чем просто интервью, значимое в своей журналисткой карьере, не сколько по понятиям морали и чести, сколько в том, что позволяет провинциалке стать акулой пера, легко «жонглирующей» сильными мира сего. Одним словом добиваться расположения и даже влияния.

Её директор думал совершенно обратное, поскольку его сценарий, в который он свято верил, не был исполнен. С видом человека, узнавшего о конце света, он влетел в её кабинет, взмахом руки перевернул цветы, растоптал их ногами и порвал визитку.

- Дура!!! Полная дура! Идиотка! – орал он на неё, - Что ты натворила? Что ты несла на пресс-конференции? Ты понимаешь, что ты наделала? Ты газету подставила, ты всех нас подставила! Но я – это так…мелочь, ты можешь стать причиной серьёзного удара по всему Издательскому Дому! В общем так, Наташа: я ещё цветочки. Сейчас я тебя размял, как заботливый тренер, потому что самая жара начнётся сейчас. Тебя хочет видеть Константин! Он специально приехал сегодня сюда, что бы поговорить с тобой. Иди, девочка, он тебя так отдрючит, что у тебя волосы без бигудей завернутся!

Наташа шла по коридору, как призрак. Нет, она не боялась. Ей было всё равно. В сознании хватало уверенности в себе и в своих силах. Даже если её выкинут с работы, она себе место найдёт. Наташа не знала, что делать со своей жизнью дальше, как поступить с Олегом. Разрушалось её счастье, её семейная жизнь уже была не под угрозой, она просто трещала по швам.

Константин сидел в кресле, откинувшись на спинку, и всем своим видом выражал полное удовлетворение. В руках он держал газету, просматривал её, скользя глазами по колонкам и заголовкам.

И вот тут Наташа ощутила снова, как перед появлением мальчика во тьме, изменение  восприятия всего, что она видит и слышит. Звуки стали четче, глубже, цвета и оттенки словно изменились, словно некто неведомый играя растровым редактором пытался придать кабинету главы и владельца холдинга мрачную эпичность. Казалось, она слышит дыхание Константина, а почти неслышные шорохи его одежды и перелистывание страниц газеты звучат так, словно он рядом.

Приветствие Наташи, тихо прозвучавшее в кабинете, не сразу отвлекло его от занятия, которое, видимо, для него особенного значения не имело. Константин не торопился ей уделять внимание, потому что у него было такое правило: каждому человеку своё время и своё внимание, ни больше – ни меньше. Статус к этому обязывал.

Наташа стояла у дверей до тех пор, пока он не опустив газету и улыбнувшись очень приветливо, пригласил её пройти. Вот тут она заметила, что его взгляд споткнулся об нее. Он пошел к ней на встречу и взял под руку.

- Что же Вы стоите? Вы и есть та самая Наташа?

- Да… Это я… - ответ Наташи ей самой казался глупым, но Константин по-прежнему оставался невозмутимым и приветливым на вид.

- Проходите же, я именно Вас и жду…

Как он сказал? Он сказал так, как могут говорить только особые мужчины. Тем таинственным тоном, от которого всё внутри замирает и силы на миг покидают ноги, сознание полнится роем мыслей, на столько дерзких и откровенных, что их лучше ни кому не знать. Даже самой. А уж после знакомства с Олегом и подавно.

И вот, в этом мире она встречает еще одного мужчину с таким голосом.

Однако разница была существенной. Руки Мастера и голос Хозяина были кардинально разными.

Пока она шла к креслу за его столом, он не сводил с неё глаз, отслеживал каждый шаг, но не любовался. Нет. Иное. Константин оценивал, оценивал как женщину, чётко и явно, с такой силой, что предыдущее состояние Наташи, с которым она вошла в его кабинет, просто отступило на второй план и где-то спряталось в тёмном и дальнем углу сознания. Вместо него пришли постыдные образы откровенного разврата, яркими вспышками озарявшие сознания. Пока они шли к столу Константина, Наташа уже побывала там, вся растрепанная, чуть сопротивляющаяся его агрессивному напору... И еще эти слова главного редактора про бигуди...

Когда наконец-то Наташа добралась до кресла, проделав путь, казавшейся ей бесконечно долгим под взглядом Константина, он выждал несколько мгновений, а после сказал:

- Представляю, что Вам наговорил про меня этот Наполеон! Но такова его роль. Таково его место в моей…да, империи. - Константин сел на против в кресло, -  Почему бы и нет? Ведь так меня частенько называют злопыхатели. Цезарь!

Он усмехнулся, иронично, с высока, блеснув зубами, неестественно белыми и чистыми, ровными, словно они были искусственно подогнаны друг под друга.

- Это, Наташа, проклятие таких людей, как я. Люди так падки на раболепие, что лично мне порой, противно. Вы же меня не разачаруете?

Наташа смогла только кивнуть головой в знак согласия.

-Но я хочу поговорить о Вашей роли.

- Я знаю, что виновата… - заикнулась Наташа.

Андрей поднёс палец к своим губам.

- Что это такое? Чувство вины? Чувство вины, Наташа, самое плохое чувство в человеке. - он подался вперед и его руки оказались так близко от ее колен, что она почувствовала их тепло. Закидывать ногу на ногу было поздно, и она сильно свела колени.

-"Вырядилась, как буд-то знала!" -  мелькнуло в голове у девушки. Было чему волноваться: чулки и короткая юбка. В офисе хорошо работают радиаторы, а переодеваться она не любила...

Константин поднялся и прошёл к небольшому бару.

Она хотела тогда возразить, но его тон, улыбка, ощущение того, что он хочет ей сказать что-то важное, заставили её забыть о возражении.

- Перед мной Вы не виноваты. Вы виноваты перед своим директором. Виноваты, потому что не выполнили то, что он просил от Вас. Но я Вас не о чём не просил. Я так же не о чём не просил лично его. Каждый делал свою работу так, как считал нужным, как мог. Следовательно, кто в доме хозяин, тот и музыку заказывает. Забудьте про Наполеона. Он не смог приспособиться к современному миру. Держу его из-за опыта и уважения. Главное, Наташа, результат. Ваш директор – человек призёмлённый, он руководствуется принципом угождения, такие люди то же нужны. Я Вам не случайно сказал  про раболепие. Но вы имеете своё мнение и свою позицию, что и показали на пресс-конференции. Сегодня Вы выросли. Больше в газете Вам делать нечего.

-Увольняете? - решительно спросила Наташа, больше не в силах терпеть напряжение.

Андрей вернулся от бара с бокалом мартини в котором виднелись кубики льда.

- Угощайтесь, Вам необходимо отвлечься и поговорить со мной в непринужденной обстановке, потому что разговор пойдёт о Вашей роли. Немного сниму напряжение. - Константин сделал паузу и вернулся в свое кресло за столом. -  Пресс-кнференция прошла идеально в Вашем отношении. Понимаю, у Вас был сценарий, заготовлены вопросы и ответы… В последний момент Вы от всего отказываетесь и делаете то, что нужно было сделать. Я Вам поясню.

Мужчина демонстративно перевел дыхание, словно пытался уловить какой-то аромат.

- Живанши. Разбуди своего дьявола. - Это был сильный момент. Наташу как током ударило. - Обо мне говорят многое. И главное – то, что нужно мне. Каким меня знают? Молодой, успешный деловой человек. Всё круто, всё классно, моя жизнь – шоколад. Чистые руки, чистые мысли. Я не касаюсь политики, я не занимаюсь интригами. И в этом моя сила.  - он подался вперед, облокотившись руками в стол. - Сегодня мы живём на кануне выборов. Больших выборов. Ни кто не может оказаться в стороне. Нельзя, потому что окажешься в стороне от всего. Вы задали этому артисту, иначе назвать нельзя его, вопросы, которые ни кто и никогда не задавал. Вы спрашивали его о семье, о его интересах… Вы спросили его: кто ты? Он потел, волновался, совершал ошибки… Вы показали всем, что он человек. Обычный человек. Но … кто задавал ему эти вопросы? Вы. Вы, Наташа, сотрудник моего Издательского Дома. В Неспокойные Времена, то что Вы сделали, называлось …хм… грубое слово, не буду им пользоваться сейчас. В общем, Вы показали с одной стороны, что моя организация стоит выше над всей этой мышиной возней, которая сейчас происходит в городе, а с другой стороны показали людям, что кандидат живой. Вы его опустили до уровня масс, которые он представляет. И о чудо! Массы поняли как надо. Он свой парень среди народа, и значит, место ему в Раде обеспечено. Между тем, скажу Вам по секрету, в этого человека и я вложил не малую каплю труда. Что теперь изменится в Вашей жизни? Многое. Я хочу, что бы Вы работали теперь не на меня… а со мной. Улавливаете разность?

- А что я должна делать? – растерянно спросила Наташа.

- Вы станните моим пресс-секретарём. Мне нравятся люди, способные на самостоятельные поступки. Единственное требование – внешний, достойный вид. Вы становитесь представителем моей организации. По Вам будут судить обо мне.

-У меня нет делового костюма…

- Костюм нужен. Ни каких джинсов, кофточек, свитеров. Костюм я Вам куплю или, ещё лучше, сошью на заказ. Да, сошью на заказ.

- Понимаете… у меня не большая зарплата… - Наташа опустила глаза и вся сжалась , - и я… замужняя женщина…

Андрей развёл руками.

- От того что Вы замужняя женщина, работодатель не может Вам обеспечить деловой костюм?

- Я … простите, - волнение захлёстывало Наташу, - я хотела сказать, …нет…я хотела… Понимаете, у меня семейные проблемы…

Константин, выражая всем видом заинтересованность, быстро обошел стол и вернулся в кресло напротив, чуть ближе придвинулся и склонился над женщиной. Его руки опять были так близки от ее колен.

- Расскажите мне о них. Вы ценный сотрудник, у Вас теперь открываются большие перспективы, более чем глупо сейчас свой страх прятать за семейными проблемами. Если есть семейные проблемы -мы их решим.

- У меня нет страха перед работой. Я не знаю, на сколько могу быть полезной…

- Уж это решать мне. Поверьте. Я не намерен от Вас отказываться. Вы мне нравитесь, как сотрудник, и Ваши семейные проблемы теперь для меня важны. Всё, что происходит в Вашей семье будет отражаться на Вашей работе.

- Я, наверное не смогу…

- Вы ещё не попробовали. Откуда Вам знать? «Наверное» - это сомнение, значит силы на «смогу» у Вас всё таки есть.

- Что я должна буду делать?

- Быть со мной рядом. Меня слишком мало на толпу желающих. Они задают неправильные вопросы, пытаются договаривать за меня и делают выводы за меня. Мне лучше, если люди меня не будут видеть, а будут видеть Вас. Вы скажите то, что нужно им услышать. Свою роль в городском спектакле я отыграл, теперь пора перейти в зал и наслаждаться премьерой, а Вам я отвожу главную роль. Однако…меня беспокоит Ваша семейная жизнь. Что так тяготит?

Наташа собралась с духом.

- Мой муж…человек творческий. Живёт в своём мире… Но он слишком сильно ушёл в свой мир и от туда не желает возвращаться. Дни и ночи он торчит в своей мастерской. В последнее время он потерял понимание жизни. Все домашние заботы на мне. Вы предлагаете мне работу…Значит мне просто придётся разрываться…

- Может, ему нужна помощь?

Наташа, наконец, подняла глаза.

- Если он творческий человек и видимо, в творческих кругах города известен, почему бы не провести его выставку? Было бы не плохо лично мне попробовать себя в роли мецената.

Константин  снова улыбнулся, легко, просто…

- Выставка моему мужу не поможет. У него есть хорошие знакомые, они не раз предлагали ему помощь, но он сам отказался.

- Вот как… - задумчиво произнёс Константин , - Если человек не желает воспользоваться шансом, бог ему судья. Тогда следует сосредоточиться на Вас. Если он не может обеспечить Вас, Вы сами себя обеспечите.

"Кормилица! " пронеслось предательское и ехидное в сознании.

Мужчина придвинулся ещё ближе, принеся с собой запах дорого парфюма, однако, не скрывавшего запах мужчины и лёгкого аромата сигарет. Он коснулся рук Наташи, очень заботливо и нежно. Его руки…Это были не руки Олега. Белые, молодые, с гладкой кожей, с ухоженными ногтями, с перстнем на левом мизинце, с заметными волосками. Они излучали…власть.

- Заявление напишите завтра. Сегодня отдыхайте. Завтра Ваша жизнь изменится. У Вас будут поездки, общение… Ваш муж просиживает свою жизнь в мастерской? У него свои взгляды на творчество и роль мужчины в семье? Что ж, он сделал свой выбор. Но у Вас должен быть свой выбор. У Вас есть право. Воспользуйтесь им.