КакКазаха-дервишаСуфия убивалиБоевики в Сирии2014

           Как Казах - дервиш побывал в Сирии в мае 2014, его там убили, а он воскрес и стал причиной возникновения ДАИШ  - Исламского государства террористов *.

                Посвящается :
                Пиру Учителю,
                Моему Папе,
                и Мадине Ташановой,
                - первому моему читателю
                и редактору

                В Сирии меня убили на непонятной войне в 2014 году. Я погиб в аварии 2005 года. Умер от сердечного приступа в 2013 году. Этот мир нереален, и я Дервиш - очарованный странник, Диуана -Блаженный. Рассказ мой перескакивает с одного события на другое, он сумбурен, туманен, но есть реальность, в которой он - чистая правда, и верить или не верить, решать вам...
   
Вот уже месяц, как я работал курьером, зарился на вроде бы легкие деньги, даже пытаясь учить других, как можно зарабатывать таким способом, но четвертого вечером отрубили интернет, и пятого января 2022 года я опять начал таксовать, очень нужны были деньги для закрытия кредитов - самого вредного проклятия для каждого казахстанца. Водитель я рассеянный -в прошлом году чуть не убился из-за коронавируса, машина была вдребезги разбита, очень долго восстанавливали, а я еще долго просыпался в кошмарах и не решался сесть за руль.
Но я отец семь раз (четверо своих и трое приемных) и должник многих кредитных организаций (по мнению которых я, закоренелый преступник, так не соглашался продать богатства моих сестер в виде шуб и золота, о чем они и не знают), и вынужден был снова вернуться к извозничей профессии. Автобусы не ходили из-за указа господина Президента, а люди продолжали верить, что все обойдется и двигались на работу. Я взял двух медсестер после ночной смены и… стал свидетелем, как мой город Алматы погружается в хаос и разрушение. Аллах! То, чего я боялся с мая 2014 года, пришло в мой дом. Мое казахское государство на грани розовой революции и на пороге гражданской войны. Сколько раз я писал в соц.сетях – «Казахи, хватит расставлять пальцы веером, мы не умнее наших соседей, узбеков и кыргызов , хватит набирать долги»... И вот беда пришла в наш дом.

Бабах, бабах... и что за дымок? Почему у меня щипит глаза, почему кричат мои пассажирки, ааа, дышать, почему я не вижу ничего? Но давлю на газ, резкий разворот, и умчался вниз по проспекту Саина, славнго когда-то своими шлюхами вдоль дороги, где бродили мы, сукины грешники, выбирая их, как скот...
Медсестры где-то вышли, а я остался, обогатившись тремя тысячами тенге, (революция всегда кого-то обогащает, а кого-то лишает денег), и без зазрения совести грабил в тот день милых моих соотечественников, как казах на верхом бедных безлошадных... Я сидел со своими богатством в тридцать сребреников, перенесясь из туманного злого января в солнечные майские три дня на благословенной земле Шама-Сирии, по мнению нашего Последнего Пророка, Салахувасслам... и, если бы только эта была сказка, но это - страшная быль.

Я шел босиком, за плечами цветистый рюкзак, купленный на базаре в Стамбуле, сверху к нему привязан баскетбольный мяч NBA. М
Мой посох, бывшая метла, которую нашел мой названный брат попутчик на святых могилах Стамбула, поддерживал меня, стуча по земле. Кем я тогда был? Недоучка - студент, после трех месяцев в медресе района Фатих, Чоршонба, Стамбул. Инвалид, который полгода не двигался, ходил под себя, в Казахстане, ограбленный своими братьями казахами, брошенный своей моделью женой и лишенный восьмимесячного сына.

Я шел по раю. Утро, начинается рассвет. Рай этот был апельсиновый, мой детский новогодний. Помните, как в этот день мы могли съесть апельсин или мандарин? От запаха и в животе у меня бурчало уже несколько апельсинов, я грабил турецких крестьян, а может курдов, а может и арабов, там, на границе между Турцией и Сирией, в маленьком пограничном городе Килис – замок, они живут вперемешку, все-таки я страшный грешник. Родилось хайку, ведь я люблю соревноваться с Акуниным и Басе...

Апельсин съел,
В раю я один без Евы,
Яблоко искушения...             

Я был сыт, эти апельсины не нужны были, но глаза наши жадные, и детское счастье - жрать их от пуза бесплатно. Всю ночь провел в кафе у сирийцев-беженцев, они кормили меня, Муссафира, божьего гостя, арабо-сирийской едой (есть тонкие отличия, я это узнал через шесть месяцев в ближневосточном Париже, Бейруте, в Ливане, сидя в эммиграционной тюрьме, Вавилоне,  где не только арабы разных вероисповеданий, эфиопы - христиане и темнокожие суданцы мусульмане , но вкраплениями белые, проигравшиеся в казино вдрызг, или отдающие за героин свои белые задницы педерастам*. Cирийцы не понимали, зачем я шел на войну, удивлялись на плохом английском, как могли, усиленно отговаривали посещать их родную страну - знал бы правду, пошел бы обратно. Но я же чертов умник! Учителя непослушался, а он говорил: «Ладно, иди дервишем, но только по Турции». Я же знаю прекрасно историю: дервишей не трогали во время войны, так было принято между мусульманами, и они могли идти своей божей дорогой, думал, пройду к Мекке и Медине... и я шел прямиком в рай и в ад одновременно...

Дорога, иду босиком, ноги уже печет, это вам Турция, можно яйца на асфальте пожарить... Удача - подъезжает маленький трактор, и крестьянин непонятного происхождения вещает с его седла:

- Ассалам Алейкум
-Ва алейкум Салам Ва рахматуллахи ва баракатух...

Улыбаемся другу-другу в тридцать два зуба, желая мира, милости, благополучия в этом бренном мире, где его, мира, давно не было. На этом я исчерпываю свои знания арабского и, прекрасно зная, что он вряд ли знает английский, перехожу на турецкий, и вольно несутся тюркизмы узбекского, казахского и турецкого языков- мой шала тюркский.  Часто удивлялся, почему не понимают меня турки, я ведь их прекрасно понимаю.

- Шам гетейрсинба ( в Сирию идешь)?
- Эфет , Иншаллах  ( Да, с Божьей помощью).
- Гель, утир (Садись)
- Аллах Аманат! (Пусть Бог тебе сполна воздаст)

Понеслись мы дальше на железном коне, он впереди под зонтом, а я в маленькой тележке, и вот она граница, и толпа народа в белых традиционных арабских сирийских одеяниях смотрит на меня удивленно: что за чудик с мячом, бородатый куцо, ну вылитый Алдар Косе с тонкой линей усов, которые я усиленно ровнял пинцетом, думая что превращаюсь в Кларка Гейбла, думая о девах разных, потому что в Казахстане у меня перестал стоять некий орган после жизненных передряг - жизни конец. Но, после весны в Турции, после молитв и зикра, стали они мне являться ночами гаремами, а днем я усиленно смотрел в небо или пялился в землю, чтобы не видеть их грешностей (но поверьте мне,  турчанки в телике и на улице - небо и земля, то ли у нас в Казахстане, одна лучше другой, еще бы их, амазонок, научить ласковости, а то они погоняют нас, мужчин, ладно бы конями звали, так нет, мы - бараны тупые).

Вставал я тогда рано, часов в пять, читал первый намаз, потом зикр  «Великая суфийская тайная сила», а потом Азан, и обязательный намаз. Легкий завтрак, и вперед, в дорогу, по семь - восемь часов пути в день, читал намазы в положенное время, в мечетях, благо их множество. Услышал Азан, и тебе не надо ехать на машине, буквально шаг, и ты в мечети. Купался в средиземном море, озерах и реках, каналах Турции, загорал до почернения, и только вечером ловил араба, так по-турецки будет наша машина. А еще много играл в баскет с местными, и, могу сказать, не подвел родину, счет в баталиях был примерно 40-2, хотите верьте, хотите нет. Много молился, меня часто подвозили турецкие жандармы, они, вообще-то, должны были выдворять таких бродяг, как я, из Турции, а они, глупые просили моего благословения и радовались моим дуа - пожеланиям благополучия, как маленькие детки конфетке. Еще и деньги собирали мне на дорогу и еду, все, начиная с самого большого начальника, бесцеремонно входя к нему в дверь и требуя деньги Муссаффиру, Божьему гостю, и начальник сам, не споря, отдавал самую большую долю.

Ок, летс финиш с благосвенной Турцией. Диалог с пограничником или таможенником в маленькой будке под огромным прекрасным красным турецким флагом, напоминающий мне о стране, которую мы умудрились потерять.

- Нерелисын?   (откуда)
- Казахастан ! (Казахстан)
- Чок Гузал, тюрк! (очень прекрасно, тюрк),

Ничего удивительного, в Турции усиленно с садиков учат, что они пришли с Алтая, Исламу их научил Ахмад Яссавий, и что мы тюрки, турки, казахи, узбеки и татары, и много других - один потерянный народ, и если мы объединимся, покажем кузькину мать всем остальным.

Все. Печать в паспорте (о, если бы я знал, что отметка маленького пограничного перехода на границе мира и войны автоматически превращает меня в великого шпиона, террориста, только и мечтающего уничтожить все живое на земле). Вперед,  по железному коридору в зазеркалье, в Сирию, про которую усиленно вещают все ТВ и радио корпорации уже несколько лет, что там бяка. Нет, все-таки правы женщины, я самый тупой баран - оглянись, беги Обратно, сожги паспорт...но я иду к тебе Сирия, моя Любовь и боль. 


Где меня дважды убивали, дважды предавали, так что я переплюнул пророка Ису (САС) , Иисуса НеСына, и была у меня там и Тайная Вечеря, и Прогулка по Саду, в которой я увидел пастушонка Мухаммеда САС, видел сорок Пери, раком сексуально сажающих арбузы, и мед вкусил и опять влюбился, теперь уже безнадёжно в красавицу Сирию. Она была прекрасна, но за любовь свою требовала голову возлюбленного на подносе, на утро после трех дней и ночей секса...

Сирия Не Моя,
Страна Садов-Полей,
Вечная похоть...

Приняли меня ласково обвешанные обильно всеми видами оружия мужики (Валллахи, оно стреляет интересно? Я же в пэйнтбол играл, вот бы пострелять, оружия настоящего не видел со школьных армейских курсов, где я - очкарик непочетный с седьмого класса,) занял второе место среди оравы в триста гавриков, ну, извините, господа, казах без хвастовства - не казах. Разнородный народ, от белых лиц, до лиц африканского континента, чертова толерантность, мог бы сказать проще. Думал: может, выйдет сейчас казах монгол и обрадуется, что земляк пришел, ага держи карман шире, узнаете вы еще, как они гостей встречают. 
 
- Ассалам алейкум - на всякий случай кричу я, - Мир вам.
- Ва алейкум салам ва рахмуталлахи ва баракатух – отвечает, щупая мой баскетбольный мяч NBA, страшного представителя Дяди Сэма. Может, он думал, что это бомба? Только потом я догадался, зачем он так страстно милуется  с моим коричневым другом – мячом.
Потом что-то говорит мне по-арабски, показывая на оружие. Небельмеса не понимая, что он там лопочет мне на языке, страстно для меня желанном, вот бы выучить его, но не запоминаются у меня слова сейчас по причине травмы головы, полученной в аварии в 2005 году, когда я, мечтая о 100 долларах, мчался на таможню вручить взятку, разговаривая по мобильному и выезжая с второстепенной дороги (трижды грешник), и огромнейший Джип Тойота Лэнд Крузер разрезает мою Викторию пополам. Так, страстно называл мою Опель Вектра мой кузен, ученик мой, ставший сейчас крутым бизнесменом, с тех пор поменявший много машинок красоточек (но, кстати, очень верный и любящий одну свою жену) и катающийся сейчас на стотысячной машине, правда может я и вру, в машинах я профан полный.

В общем полный ****ец, не фиников не понимаю его.

- Паспорт- говорит.

И, гордый казахский паспорт, неуважаемый во многих почему-то странах, хе- хе, что неудивительно, у него в руках.

- Стамп?   

-Ля Ля Ля- , это не па для танцев, как Вы могли подумать,э то на Арабском языке означает трижды Нет- я останавливаю его немозолистую руку, думая, как меня встретит ласковая моя Родина, приветит ли? Ну его... я даже не подозревал, что я уже великий шпион террорист, ждут много раз допросы пограничников в разных контрольных пунктах моего гражданства, и другого большего северного соседа, у младших наших соседей с юга. Несколько часов допросов, иногда длящимися стуками без сна, и моих обьяснений, что я суфий, что я сама любовь, что мой Учитель меня палкой бить будет, если я понюхаю оружие, и потом, записывая свою историю по несколько часов, и теперь, я всегда заранее ношу ее на листах бумаги, пересекая границы на просторах бывшего СССР.

Пограничник, или кто он там, кто же его знает? В гражданской одежде. Он вынул листок бумаги и поставил туда штамп (который я потом использовал по- другому, догадайтесь сами, какому назначению, покинув Шам-Сирию), дальше передал меня каким-то вооруженным людям, и отвели они меня в домик, что-то бурно обсуждая на Богоданном языке. Маленький домик, полный людей и оружия, обстановка - ночь в Смольном накануне вооружённого восстания, и Марксов, Энгельсов, Ленинов бороды всех мастей, ого, почему-то один Сталин, как будто я оказался в параллельных мирах Человека - паука (простите, я же киношник по профессии, вот вы и узнали мою тайную любовь). Но меня сажают в кресло, огромнейшее, буквально тону в нем, суют чай - хороший знак, я уже гость. Шум и огромнейший табачный туман - эти арабы, да и турки курят постоянно, хорошо, что я сижу ниже, а то кашель начался бы из-за моего бронхита, заработанного на учебе в Москве.
 
Вдруг мой мяч NBA тянет какой-то мальчуган возраста моего старшего сына. Май 2014 года - моему сыну четырнадцать лет.
В последний раз я его, моего самого дорого человечка, видел в 2012 году, перед отъездом в свинскую (по словам сына) Норвегию, на постоянное место жительства. Тогда он стал чемпионом по баскету в своем возрасте, будучи самым маленьким капитаном на свете. А потом мы играли один на один, и как же он меня бил, нарушая правила, за то, что я его тоже сделал монстром, простите мои флешбеки. Вернемся к арабчонку. Черные, просящие глаза сияют и робкая улыбка на лице, трогает мой мяч. Как же отказать? Отдал, а он играть не умеет. Мы вышли на маленькую площадку перед домом, и я дал ему первый урок баскетбола, и какой же он счастливый был, мальчик тот сириец, и теперь он тоже мой сын, думаю о нем, жив ли, скорее всего… Хрен с ним, пусть курит... лишь бы был жив...
Потом он пропал куда-то, а может и не было его в этом мире  - матрице, снова кресло и тянет в сон.

Земля Мой Мяч,
Играю в Саду – Войне,
Желая лишь Мира...


Хлопок по плечу...

- Гуд Морнинг - доброе утро.

Протираю глаза и вижу Брюса Ли, крепко сложенного, в футболке - армейке и брюках хаки, армейских ботах. О, если бы знал, побежал бы от него, но история катится дальше и нет машины времени, хотя есть, но об знают только суфии, а вам, не стоящим на Пути, не узнать, не понять этого.

«Неужто казах?» - мелькнуло в голове, но автоматом ответил

- Гуд Морнинг (Доброе утро), Хау а Ю (как поживаете?)

- Файн (Хорошо) отвечает мой тайный казах - Увэре а ю фром (откуда ты)

- Казахстан - вытягивая опять гооолууууубенькую книжечку свою, отвечаю я.

-Так давай по-русски, - улыбается мой собеседник Брюс Ли.

И я улыбаюсь в ответ, русский-то мой родной язык, манкурта этакого, первый мой и страстно любимый язык – давай!

-Воевать на джихад пришел, хочешь быть шахидом? - спрашивает он.

-Неа, я хочу узнать правду (вот баран, правду ему подавай). Я суфий, для меня Джихад Это борьба с собственными грехами, не с чужими. И еще я иду в Мекку и Медину, я Диуна (не от мира сего), дервиш, вы же пропустите меня?

- Отпустить - усмехается он, а может ты шпион?

- Да Господь с тобой, я Дервиш...кстати ты - казах?  (тайно желая, чтобы он оказался моим соотечественником). Прошло  уже полдня и в животе моем урчала моя первая язва - жена.

- Не, я Кореец, из Узбекистана.

-Да ты что, я же тоже там родился в городе Алмалыке, учился в школе города Ангрена, институт первый закончил и женился, и зачал двух деточек в городе Ташкент (старшая моя дочь, балерина, 24 года, в городе Осло танцующая непонятно что, знающая шесть языков и тоже со мной не разговаривающая - я ведь сказал ей стать журналисткой, а танцы - ее жизнь).

-МММ - задумчиво протянул мой кумир детства, вернее юношества- я переехал в Кыргызстан, там женился, и научился настоящей Вере, не как твоя...ваххабизму.

-Да? - Теперь я таращился на него, я первый раз видел ВАХХАБИТА, в Турции они под запретом, а он был корейцем, палочки в руки, и стали бы мы бы есть кукси  - суп-лапшу вместе, и покаюсь перед Вами, отвечать мне перед Господом Богом, за собачек съеденных, прости меееееня , дурака такого, не знал я, или знал, а жрал их с водкой и типа лечился от простуды.

-Хорошо, поехали к нам на базу- твердо сказал кореец – ваххабит. Кстати, зовут меня Ислам!

-Ого красивое имя у тебя, МашшаАллах (Славу Аллаху) - А меня зовут Зайнилабидин- я не удерживаюсь, хвастая и втайне надеясь, может, это поможет мне, я Кожа по Роду, Саийд Ахлибайт,  тридцать восьмой потомок пророка Мухаммеда (САС), Хазрета Али и любимой дочери нашего последнего пророка (САС) Фатимы, сына их Хуссейна и персидской царевны, и назвали меня в честь их сына Зайнилабидина, что значит украшение веры, да будет доволен ими всеми Аллах.

Брюс Ли - Ислам смотрит на меня задумчиво, потом кивает и показывает на дверь. Выходим, а там джип - двухместка с маленьким кузовом, с огромнейшим пулемётом и щитом, не хватает только Рэмбо, нет, есть, стойте , вот же он, идет красавец-араб, ну, честное слово Богатырь Хамза, да будет доволен им Аллах,  идет своей походкой к нам, улыбается ласково, самые добрые глаза на свете, застенчиво...о тоже моя радость и боль...я люблю тебя брат, жив ли ты?

Едем по красивейшей стране, у нас там, в Казахстане весна, майские праздники, снег или дожди, а тут лето. Накрывает всевозможными запахами, от цветов, овощей, фруктов и навоза, но, конечно, первые в приоритете.
Красная земля Шама, лучшая земля, делают из нее кирпичи, они легкие и красить ничего не надо, красиво очень. Только она красная от крови, что пролилась за много веков человеческого бытия и кто только за эту землю не сражался, от пещерного человека, египтян, персов, греков, римлян, и арабов, конечно, а теперь там густо пролита и белая кровь, дураков этих, американцев и европейцев, обманутых или горе проповедниками - вербовщиками, или своими правительствами, что едут они, типа, защищать демократию и свой народ. Ага, держи карман шире, воюешь ты за то, чтобы положить семь триллионов долларов в руки олигархов, и убьешь миллион только сирийцев за эти мани и разрушишь чужую тебе страну! А ты просыпаешься инвалидом, без ног и рук, и кричишь от страха, потому что приснилась тебе самая красивая красная земля на свете и лилась твоя кровь, дурака такого и ты не знал сколько ее осталась, потому что земля ее проглатывает мгновенно, как вампир, жадно причмокивая и говоря: еще, еще, еще, я голодная еще, вечно голодна, дайте мне кровушки...
 
Вернемся к казахскому барану, едет он, мой жертвенный баран, и радуется весне, джипу, оружию настоящему,  ну, честно слово, как в кино. Вдали, примерно в трех - пяти километрах виден периметр границы, там пограничный переход, развивается огромнейшее полотно красного флага, странно мне напоминающего флаг потерянной большущей страны, где я родился.

Мой Красный Флаг,
Революция Для всех.
Гражданская война...
 
Верчу головой, временя от времени засыпая, ну, наконец, какая-то деревня, промчались насквозь. Странно, почему-то не видно людей. На окраине деревни большой блочный бетонный квадратный забор, вышки с одним или двумя вооруженными людьми, и в центре одной стенкой образующий внешнюю часть забора, двухэтажный коттедж с огромнейшей террасой. Внутри маленький бассейн, четыре на четыре метра, молодые люди в плавках или брюках хакки, плавающие и загорающие. А как же этикет Ислама, запрещающий даже мужчинам показывать тело, все, кроме нижних частей рук и ног? Это же Голливуд , Беверли Хиллз , дом мафиози из лица со шрамом. И сколько их, улыбающихся, сверкающих белыми зубами, О Аллах, да они же мальчики, ну двадцатилетние примерно... и почему то опять ассоциации с  моим сыном, вижу его несчастное лицо на Иссык-Куле, где я его превращал в монстра, думая что делаю из него сильного мэна…
Во дворе, там, у стены, есть даже баскетбольное кольцо, точнее какая-то круглая железяка для баскета, это снова матрица повернулась ко мне лицом.

Пацаны, кто в хаки, кто в плавках, по-другому их не назовешь, улыбаются, протягивают мне сигареты, разные, лица юные совсем.

Меня тянут настойчиво какие-то руки, сильные, мой исламский кореец Брюс Ли, ростом мне до лба, с прыгающей походкой (позже я узнал, что его недавно ранили в бою в ногу и он на излечении, особом излечении с болеутоляющими), тянет железными пальцами - был каким-то чемпионом по восточным единоборствам, увлекался философией, и это привело его к вере, из периметра двора на боковую дорожку , деревья, цветы полевые, трава зеленная и стоп, два холмика выпуклых, чуть проросших травкой.

- Здесь лежат шпионы, - говорит Брюс Ли

             - Земляк, ну какой же из меня шпион, у меня пальцы не гнутся из-за болезни, опухают иногда, извини, просто до смешного доходит,- пытаюсь разрядить обстановку, - средний палец, когда опухнет, всем фак показывает.

-Просто предупреждаю, ты наш гость, но мы тебя будем проверять, - твердо продолжает играть желваками мой кунг-фу собеседник.

- Слушай, а казахи здесь есть, если есть, мы всегда найдем родственников и докажем, что я это я.

- Идииииот, тебе повезло, что ты встретился со мной, а не с казахами!

- Как так, я же казах, ну шала, ну я не виноват, родился в Узбекистане, родители с утра до вечера на работе, сестры со мной на русском, родители на русском, двор самая-самая беспощадная школа на великом мутном русском языке.
-Да при чем тут шала... они все с Усамой Бен Ладаном, в Аль Каеде. Если бы сказал, что ты «суфист» (голове мелькнуло, суфий я , суфий, не коммунист, не фашист, о если бы вы знали, это слово - «суфист», придуманное ваххабитами, постоянно мне тыкают все, от бывших жен до высокообразованных мулл, в кавычках будет сказано, ибо они получают образование как бы в ханафитских медрессе, по нашей умме, а на самом деле в ваххабитских школах в Кыргызстане, Казахстане, или стали ими после террористических актов, теперь называются салафитами. Посмотрите, кто создал эту страну, не будем показывать пальцем, по двум голливудским фильмам, Лоуренс Аравийский и Королева пустыни, там ясно показано, что английские шпионы давали золото и оружие арабам, и они воевали против своего государства. А так называемые салафиты, в ответ на вопрос, почему же они выбрали это направление, идут ложным путем, закатывают глаза и шепчут  «Посмотри , как они живут богато, их наградил Аллах!», забывая элементарное: «Легче верблюду пройти через ушко иголки , чем богатому - в рай» и ведь они же арабы, им же дал Аллах Последнюю свою книгу Коран Карим, забывая, что те же арабы, некоторые сахабы, то есть сподвижники Пророка САС, отрезали голову его внуку , Хазрету Хуссейну, и почти всем его детям.

Брюс ли мой, Кореец Ислам продолжил, при чем лицо у него было без эмоций, просто констатация факта:
-Они отрезали бы тебе в голову. Ты могилопоклонник, для них ты враг номер один. Когда они вернутся Казахстан, они взорвут идолопоклоннеческие места в Казахстане, будет только ровное поле с могилами.

О, мое киношное воображение! Картинка покадрово: казахи в черном пилят мне голову живьём, с Такбиром  «Аллах Акбар» и бьют моей головой, как кувалдой, при том я все - таки почему-то живой, и Мавзолей Ахмада Яссави... да уж, картина маслом. Казахи, ладно, как-то не охота с вами встречаться, вот если бы несколько месяцев назад, когда я жил в живом аду - с радостью сложил бы я буйну головушку,  а так поживу я еще.

- Слушай, Ислам, я просто иду в Мекку и Медину, на родине у себя я тв-шник и создавал проекты для детей сирот, в инете можно посмотреть.

-Мы не знаем тебя, у нас интернета нет (врал, был интернет, но только для своих ) просто предупреждаю, и ты не пройдешь дальше, соплеменники твои поймают, и если не станешь как они, то отрежут голову. Тут до тебя японец фотограф был, ушел от нас, через несколько дней нам прислали его голову.

-Как же так, ведь во все времена дервишей пускали в Хадж, в Умру? Свободно ходили.

-Слушай, повторяю, тебе повезло, что наткнулся на нас, мы умеренные, тут все воют друг против друга.

- Как так, вы же против Асада должны бороться?

- А мы деремся с друг другом. Поэтому Асад до сих пор у власти.

-Но вы же можете объединиться, победить Асада, а потом решить мирно ваши вопросы? -недоумеваю я.

-Тут такая бодяга, - невесело усмехается Мой Ислам - я оставил жену кыргызку и детей. Знаю, я не вернусь, стану шахидом. А о семье позаботятся.

- Брат Ислам, а как ты попал сюда? Зачем, у тебя же семья.

-Не поверишь, ахи (по-арабски БРАТ). В центральной мечети Москвы завербовали меня.

Ешкин КОТ!!!! Как же так, ведь Путин борется с терроризмом, а у него под боком, почти в Кремле, вербуют наемников на войну в Сирии...О наивный я и вы, мои леди и господа. Осенью 2014 я обошел весь Кавказ, Абхазию и Крым, пешком, автостопом, без денег...Как, спросите вы? Да Бог помог, и мусульмане, и люди простые русские, украинцы, крымские татары, я Дервиш, Мусаффир - гость божий, и всегда привечали убогих. Но это удивило и молоденького осетинского пограничника на переходе из России, Северной Осетии в Грузию, он допрашивал меня с раннего утра до восьми вечера, как это я так, без денег, путешествую.  Потом привел длинноногую русскую красавицу из контрразведки Владикавказа, и она взволнованно дыша очень привлекательной полной грудью, блистая осиной талией, ласково на меня смотря, проверяла мой телефон, контакты и так до самого утра, переспрашивала, а может и нет, в общем не поддался я на чекистские разговоры, не упал с ней на подушки, хотя очень хотелось. А потом, год спустя, в 2015 году я попытался съездить к названным моим братьям в Россию, а на границе меня завернули, показав бумагу, где решением ФСБ России мне запрещено въезжать на родину моего языка, хоть я и казах, но думаю-то я на русском. Под страхом пяти лет тюрьмы или шести миллионов штрафа российских тугриков. Тогда я думал, почему до 2033, может, чтобы сдох уже наверняка? И поклялся дожить. Бедные мои россияне, живете вы в Федерации, а все я, наивный, думаю, ну может мне простит Путин-то, ведь он Царь!  Честно, я только раз увидел человека в Севостополе, по стати военного, который мне сказал, что вошел в Крым в гражданском со многими другими, как тридцать три богатыря, но был он пьян. Загадка проста, органам необходимы враги, чтобы получать погоны и медали, и длинноногих красавиц, которым зачем-то нужно служить в органах, а могла бы на подиуме сверкать или быть инстадивой.

Ислам Кореец, Мой Брюс Ли повернулся ко мне спиной и пошел обратно, я задумчиво следовал за ним. Наступало время намаза,  и я, приняв дарет, стал ждать Азана из Мечетей, но Ислам подошел ко мне и сказал, что нет мечетей там, взорваны, и не читают они Азан, потому что бьют по Азану из пушек и минометов. Хорошо, встанем на намаз сами, и представлял, что сейчас придут те молодые люди, поклоняться  Дарующему. Разочарование. В группе было человек сорок, на намаз читали человек десять из них, остальные все так же продолжали веселиться у бассейна.

Азан, сразу Камат, призыв к общей молитве, ибо не читают ваххабиты сунну, зачем нам лишний раз Аллаху поклоняться, только обязательный!

Встаем. Я, по привычке по ханнафитскому мазхабу, то есть ноги почти вместе, и сразу получаю замечание от Ислама Брюс ЛИ:

-Ноги широко расставь
-Я стою, как у себя на Родине.
-Нет, неправильно, если ноги широко не расставишь, плечи друг к другу, шайтан встанет меж нами.

Спорить не стал, расставил как требовал Ислам, я же гость в его доме. Но опять моя киношная любовь: 17 мгновений весны, Ставка в Берлине, Охраняют Зверя, а я, теперь уже Штирлиц, опасаюсь спорить с широко расставившими ногами охранниками в черном. Думаете, шуточки? А вы знаете, что я на жума в казахские мечети ходить не могу, потому что больше половины юных казахов стоят, широко расставив ноги. И откуда-то взялись 20000 ваххабитов-боевиков в январе 2022? Откуда, спросите Вы? Да оттуда, мгновенно превратились из мирных в кавычках салафитов в ваххаббитов-мародёров! Кстати, в соседнем Узбекистане такого Вы не увидите, сразу сдадут имамы и соседи по молитве, миленького доброго салафита в соответствующие органы. И во всем мире борются с ними, и только наш Казахстан, наконец, на первом месте: мы толерантное государство и дело веры - личное дело каждого. Ага, личное дело каждого, и громили, и жгли уголовники салафиты нашу Алматушечку, а Вы, обыватели, сидели и дрожали в своих квартирах, толерантные Вы мои.

 Закончив намаз, мы с Исламом остались одни, и у нас началась жаркая полемика, почему Истинный Ислам именно у него. Забыли простую истину, ведь сказано: лучший судья — это Бог! Я не хочу сейчас продолжать о нашей полемике, с Исламом мы, волею судьбы, встретились снова в Ливане через шесть месяцев - в жалком старике на коляске я узнал нашего Брюса Ли, которого перерезало бульдозером-жизнью, но он, бывший спортсмен , а теперь калека, опять жарко со мной дискутировал, утверждая, что я буду жариться на сковородке одним из первых. Не мне судить, но уповаю на прощение Милостивого и Милосердного, иногда рыдая в голос ...

Тут пришел Рэмбо - Хамза Богатырь и увел меня от Ислама...Повел к бассейну, где я познакомился с пацанами, смеялся их шуткам каким-то простым, купался, кувыркался, показав им несколько ангренских трюков прыжков вниз головой, дал им пару уроков в баскет, Казахстан - Сирия 5-00, какая боль, какая боль! Честно  говоря, это не их игра, в футбол-то не очень играют, а тут баскет, я тогда, наверное, находился в самой прекрасной форме, ведь я обошел пешком весь центр Стамбула, а вечером сражался с турками в баскет в прекрасном парке на Чоршанба, в Фатихе.

После Магриба, предпоследнего уже намаза в тот день, на огромной террасе коттеджа был поставлен стол, дул ветерок со стороны турецких гор, и это, поверьте, большое облегчение в жару там. Все собрались за столом. Меня посадили в центре, и вокруг были множество прекрасных юных лиц . Я чувствовал себя, как Иса пророк, Не СынБог на последней трапезе, я не проповедовал. Мы хохотали каким-то детским шуткам, ребята все время со мной пытались говорить на своем ужасном английском, спрашивали о Казахстане, и дружно осудили за то, что едим лошадок, не слушая моих робких возражений, что у нас очень холодно, не бывает по нескольку урожаев за год. Они просто не верили, ну да Бог им Судья...

Ислам, мой Кореец Брюс Ли, сидел немного вдали от меня, с другими шахидами постарше. Ведь у кого я не спрашивал, даже у пацанов, почему он не молятся, они отвечали, что они шахиды, умрут за веру, и Аллах их просто так возьмет в рай, без намазов. С виду командиры, они передавали друг другу по кругу трубку кальяна, и глаза у них не улыбались, и иногда они моментально бросали на меня кинжальные взгляды, но позы потом их становились более расслабленными, и сладкий дым трубки мира тек над столом.

Женщин я не видел. Может они были где-то внутри, а стол обслуживали сами пацаны и маленькая девочка, как ни странно, блондинистая, волосы заплетены в косы и с огромными зелеными глазами, извините за штамп, в пол-лица. Она робко улыбалась мне, смущенно прятала свои глаза, когда видела, что я наблюдаю за ней, я же думал о девушке-казашке, дочке семнадцати лет, которой скоро заканчивать балетную школу в провинциальном городке Норвегии, наверняка бывшей когда-то рыбацкой деревушкой, и кем она станет. Думал, что доченька моя «пыссык», знала тогда пять языков, упорная и мечтающая о карьере, о том, чтобы увидеть весь мир.

Зеленые Глаза,
Как Сады Огороды,
Сулят Рай Земной...

Стол. Финики, оливки, конечно, самые разные, арабские лаваши, чечевица, какие-то крупы, мяса нет, даже курицы, мой казахский живот требует мясо, но я его уговариваю, ну ешь ты оливковое масло, макай лаваш. О-о- о, туна, тунец , помидоры, огурцы, лук зеленый, какие-то травки-муравки. И  громкий смех за столом, и пацаны шахиды сливаются с моими учениками-сиротами детских домов, которых я тоже предал и бросил. Вот я учу их держать видеокамеру, и зовут они меня Сенсеем, который потом обернется Иудушкой. Мой маленький сын, которого я в последний раз видел восьмимесячным в Алматы, и мои старшие дети, как будто все они сидят за этим простым столом и хохочут со мной, и вот, разлука с ними разорвала мое сердце в 2013 году, и от тоски по ним, деткам моим, и стыдом за проваленные проекты перед детдомовцами и маленькими инвалидами упал я среди белого дня на улице в Алматы и сломал ногу, да так, что потом ходить не мог полгода, похоронив себя, и оказался в аду, среди пьянок и мата, дикого ора казахской семьи, делившей деньги. Учитель спас.

Понемногу ребята расходидись. Остались мы, с моим арабом Рэмбо Хамазой Богатырем, да девочка сидела рядом, зевая время от времени. Я ему рассказывал о себе, о детях, о Боге, там каждое третье слово это Бог, это вам Сирия, там все связано с Ним. И как это Он дает ее разорвать? Аллах сам судья, дал нам свободу выбора, и как мы ей распоряжаемся? Такие мысли у меня проносились в голове. А Рэмбо Хамза говорил о себе. Он был ремесленником в Дамаске, до гражданской войны жил хорошо, расходы в месяц  - 100 долларов, у него тоже трое детей и жена, счастливы были. Потом война, инфляция, нет заказов - нет работы, дети остаются голодными, а жена во всем обвиняет мужа, как будто в его силах остановить эту проклятущую войну, где сражаются миллионы. Пришел вербовщик: «мы тебе платим 3000 долларов, ты же не пацан, тебе стыдно 2000 давать, ты же вон какой силач». И он пошел - улыбается виновато мой богатырь, а у самого слезы на глазах - скучаю по детям, жене, накоплю денег и увезу их в Европу. И плачем мы оба в голос, он по своим деткам, а я по своим кровиночкам, рыдаем, кинулись в объятия друг другу, а девчонка испуганно смотрела на нас. Так он стал моим братом, слезами приобретённым.

После слез хорошо спалось, уснул сразу. Проснулся рано - дарет, намаз, Зикр (Великая Тайная Сила), потом намаз уже с Исламом Корейцем, легкий сирийский завтрак из айрана и лаваша.

- Ислам, можно я поброжу вокруг?

Он задумчиво так, -Ну, поброди, смотри далеко не уходи, помни о казахах, не хочу твою отрезанную голову увидеть. Не фотографируй.

У меня сотка старенькая Самсунг, самая слабая, но в Сирии все просится в кадр!

Тропинка среди красного распаханного поля. Солнце встает робко пока. Речка, камыши. Мальчик-араб выводит ягнят в поле или на водопой. А мне кажется, что это мой предок меня приветствует, сначала на арабском, а потом на чистейшем казахском:
-Калайсын неберем?
И ведь папа мой тоже был пастушонком.
 А у меня руки трясутся, и пытаюсь сфоткать его - Мальчика-Пророка Последнего-Папу.
Пропали и он и его стадо в мареве рассвета. Иду дальше - сорок пери стоят раком, сажают что-то под пленку, издалека не видно что, а рядом с ними ходит автоматчик. Сажали они арбузные косточки, и вместе ржали почему-то над мной. У меня с 2013 года никого не было, а тут сорок красавиц (тогда все казались красивыми). Фоткаю.
Сад оливковый, не видно конца, красивейшие древние оливковые деревья, явно много лет им уже, правильными рядами, такие красивые своей зрелостью, что их фоткаю и фоткаю, забывая о запрете.

Палатка, время обеда, рядом яма - импровизированный бассейн, покрытый снизу полиэтиленом, там вода дождевая, таким образом сохранённая. Семейство: отец, жена, кучка детей, робко смотрящих на меня, а у меня в кармане каким-то образом оказался воздушный шарик, и это сломало лед между нами. Надул его. Дал самому младшему. Улыбается счастливый, другие дети тоже пытаются потрогать шарик, может, они и не видели таких, война идет с 2011 года, дети - ее ровесники. Меня приглашают за дастархан, отец показывает на мед и стоящие вдали улья, пытается, кажется, объяснить, что он пасечник. Мы едим что-то совсем простое: лаваш, мед, оливковое масло, пьем чай. Дети смотрят на меня, как на инопланетянина. Корчу смешную рожу, и почему-то малыша это так смешит, он смеется и вдруг опрокидывается в искусственный водоем. Визг! Другие дети уже тоже в воде, брызги, радуга, а я фоткаю, жалею, что нет профессиональной камеры. Наверное, я бы получил самые ценные фотографические призы, если бы сделал эти фото на профессиональную камеру…


ТААААААААААДДДДДДДДАММММММ!!!! Земля затряслась, вдруг пронеслась взрывная волна и мы упали, детский плач, я верчу головой и вижу, что рядом с коттеджем шахидов дым... Дети вроде целы, просто они испуганные, отец и мать рядом с ними... Ассалам алейкум  - Мир Вам.

Бегу. Рядом проносятся оливковые деревья, красная земля Сирии, где-то строчит пулемет, автоматы Калашникова, кой Черт бегу туда, не пойму, но бегу. Все как будто в момент быстрой перемотки пленки. Не знаю, как оказался во дворе, там стоит ор, пацаны на стенках, с оружием в руках, все смотрят в сторону взрыва. Оказывается, там передовая, а я-то и не знал, убаюканный первым мирным днем. Араб Рембо Хамза. От доброжелательности не осталось и следа - суровый, сжимает огромный пулемёт, готов убивать.
Наконец вижу Ислама, бегу к нему. Он оборачивается ко мне, отворачивается опять к линии огня, все чего-то ждут. Вдруг наступает тишина, выстрелов нет, но все напряжено смотрят.  Я пялюсь туда, будто жду, что вот сейчас выползет фашистский танк, и всем каюк. Танка нет. Только напряженная атмосфера, словно перед самой грозой.
Резко звучит команда на арабском, открывается гараж, там десятки джипов, пацаны садятся за руль. Я лезу к Исламу, он удивленно смотрит на меня, ничего не говорит. Можно.
Едем. Молча. Оружие торчит в разные стороны.
Там линия фронт, это тоже какая-то деревня, и огромная воронка еще дымится поодаль. А деревня, она разрушена, даже мечеть!
Воронка, там все разорвано, кровь, говно, кричат раненые на самом лучшем языке мира. Думаю стошнит, ненавижу чужую кровь. Нет. Не тошнит. Только опять картинки начинают мелькать. Бинты, Шприцы, Жгуты. И вой такой звериный, и пацаны мои стали стариками, но что-то копошатся, помогают другим пацанам.  Я начинаю выносить их, мальчиков.
Кого с раной, кого с головой перевязанной, кого без руки, в общем, много чего им не достает.
               Едем, джипы полны ранеными. К границе. К Турции. Ислам с кем-то говорит по мобильному.
               Сирены. Скорые турецкие. Из Килиса приехали, граница открыта, Медики. Носилки.
Забирают. Я без сил. Уже в Турции. Останься баран, все увидел же, мало тебе?
               Опять Джипы. Мы все какие-то серые, в засохшей крови.
               Приехали, вывалились, намаз, да какой намаз! Упал, сплю.
               Вечерние сумерки меня будят. Суровый Ислам.
- Где был?
- У крестьян в гостях.
- Врешь.
-Зачем мне врать. Вот же фотки.
- Я же тебе, сука, сказал не фоткать, пидор ты гнойный.
- Ислам, я только мирную жизнь фоткал.
-Где ты здесь мир видел, а? Это что?
- Что?
-Сука, ты же оружие наше фоткал и джип с пулемётом.
-Ислам, не удержался.
-Любитель овец. И несется Великий Русский Мат.
-Пошли.
Идем. Во двор. Там пацаны- старики собрались. Встали пролукругом под баскетбольным кольцом. Рядом Пацан. Рыдает. Лицо в синяках. Боже. Что у него на шее. Веревка. Узел. Опять что арабское визгливое, двое встали рядом. Тянут веревку. Тело вверх. Трясется все. Моча.
Не тошнит. Тупо все. Он же мальчик!
-Ислам, за что?
-Проспал на посту.
-И что?
-Пришли хариджиты, они убивают всех, для них все неправые, и взорвали целый спящий взвод вместе с собой.
-Как узнали?
-Послание оставили.
-А. Теперь меня?
-Дуууурааак.
- Ну по логике же меня тоже.
-Молчи сказал, идем.
Ведет меня наверх. Там бегает Юный Гитлер Араб, я его не видел раньше, за столом его не было.
Терраса, та терраса, где я был так счастлив вчера.
А Вот и Рембо Хамза, что-то взволновано шепчет. Его отталкивают какие-то люди.
Несется на меня. Напрыгивает. Опять арабское злое. Указывая пальцем куда-то в сторону.
Я встаю туда.
Бум.
Вспышка перед глазами.
Все, плакать не буду.
Поджилки согнулись
Разогнулись
Не Больно.
Не Страшно.
Не пронеслась жизнь.
Стал видеть
Пистолет в руке Мальчишки Гитлера
Рэмбо отводит от меня глаза.
Ислам смотрит
Я улыбаюсь
Альхамдулилля
Живой

Потом меня отводят в тюрьму. Ею служит простой подвал, ох, потом я еще навидаюсь таких подвалов, потому что я великий террорист шпион.
Сижу. Темно. Улыбаюсь. Не было страшно умирать. Страшно терять, предавать детей. А папа мой меня научил умирать.
Скрип. Дверь открывается. Привели двоих. Один говорит только на арабском, другой, Славу Богу, и на турецком (может, подсадной?).
Что-то жуем. В темноте не понять.
Вода.
Тот что-то говорит на турецком.
А меня нет.
Но вспышка. Фейсбук! Оказывается, вся их вина состоит в том, что у них были аккаунты на фейсбуке, абсурдность этого обвинения возвращает меня к жизни.

Я трижды виновен: суфий, шпион и фейсбук есть, телефон у Ислама, а там у меня фейсбук.

Мне не жить. Завтра точно закопают .
И я уснул.
Лечу.
Верх лечу, а потом падаю, больно.
Стен в комнате нет.
На том месте, где лежали фейсбушники, теперь лежит стена.
Хрен его знает, что меня спасло.
Чистит говорят, меня Господь любит. Ох, Жаным, мой Аллах.
Выхожу.
Огонь.
Дым.
Крики.
Спотыкаюсь обо что-то.
Голова девочки.
Отрезанная.
Беру на руки.
Глаза блестят удивленно.

Коттеджа нет, бассейна нет, пацанов моих дорогих нет.
Только вой, автоматные очереди рядом, похоже, самолеты.
Вдруг меня сбивают с ног.
Ислам.
- Ты что, сумасшедший?
- я же с самого начала тебе говорил, я Диуана, ты же с Узбекистана, знаешь, что это по-русски  - блаженный.
Молчим.
Я продолжаю.
-Кто это?
-Американцы
-За что?
- За терракт!
-Так вас же убивали.
-Они всех наказывают, чтобы жизнь легкой не казалась.
-А как же… спотыкаюсь, имени девочки не знаю, она при чем?
-Здесь так всегда. Дети гибнут, сотнями, тысячами.
-Но они же должны их спасать.
-Баран, как из самолета с бомбами спасешь человека?
Нокаут. Логика Железная.
Слез нет.
Матрица.
Пустота.
И головы девочки нет. Пропала. Может привиделось.
Аллах, пусть привидится, пусть вырастет, замуж выйдет, нарожает кучу зеленоглазых детишек.
Иногда мне снится, что будто она моя жена. С отделяющейся головой.
Ислам меня ведет к джипу.
-Поехали.
-Куда?
- Отвезу тебя в Турцию.
-Почему?
- Я слушал твое аудио, ты реально сумасшедший.
Начинаю вспоминать - один мой друг отвернулся от меня, потому что я стал бородачом...и я записывал ему длинные аудио, почему я вернулся в  Ислам, какие чудеса со мной проиходили.

Едем. Как же я увидел майскую Сирию прекрасной? Это было не здесь, не в этой реальности.
Сейчас она страшная, кровавая, горящая, поедающая своих детей. Нет пацанов шахидов, где араб Рембо Хамза Юогатырь? Аллах, ну вы же сохранили им жизни? Они были такие веселые, сильные, курили сигареты пачками. Юными! Пусть теперь они старики, но живые.

Ислам молчал.

Там кроваво-красный турецкий флаг. Граница.
Ислам протягивает мой рюкзак, и чудо-изделие номер один из резины для меня, баскетбольный мяч.

-Ассалам алйекум!

-Ислам, дорогой, давай со мной!

Брюс Ли усмехнулся...

- Я умру здесь шахидом.
   
Все сказано. Не оборачиваясь иду к турецкой границе, к флагу. И вдруг стали петь соловьи, и такой прекрасной показалась мне моя Турция, что я побежал, и бежал, думая, что меня кто-то остановит. И опять убьет. Теперь уже уже без возврата.

А через два месяца образовался ДАИШ, Исламское государство, где сложили головы три тысячи мальчики-казахи.

Январь 2022. В Алматы сотни жертв. С 2014 года мне регулярно раз в месяц снятся сны. Как казахи убиваю друг друга. Так уже было, поэтому мы сейчас не очень большая нация, владеем огромным куском земли, а владели почти всем цивилизованным миром , но ханы наши передрались между собой.

Мне снятся авианалеты, горящие здания, дети убитые. И тысячи мальчиков в хаки, которые разрывают друг друга.  И они казахи...

       Все, достаточно жертв, насилия, грабежа.

       Мирза Президент Вам нужен Учитель Пир, который может остановить от неправедных дел, как было у наших ханов (В Конституции ясно сказано, что Религия отделена от государства, так почему наши муфтий и имамы сидят на зарплате, вроде с Православной Церквью не так) . Закройте Микрокредитные Организации Онлайн, они страшные ростовщики, грех же! Простите Народу его долги по кредитам, они пались на удочку нашей же семейки и олигархов. ( почему Вы прощаете банки разорившие, а народ , наш финансово безграмотый нет, как бы закон о банкротстве есть, но там ловушки на каждом шагу?) . Надо поошрять, чтобы казахи ехали по всему миру работать, в США, Канаду, Англию, Европу Китай, Корею - купите им билеты и помогите с Визами - пусть учат языки, пусть пахают до седьмого пота и переводят денежку в РК, как делали Узбеки, Таджики и Кыргызы! Допустите двойное гражданство, разве плохо если казахи будут одновременно поддаными Английского Высочества?  Раскидайте Университеты по аулам, нечего студентам по барам и ночным клубам шляться в городе, пусть учится. Вам же меньше волноваться придется - вся мировая история говорит, что студенты в массе , опьяненные - опасные революционеры. А в аулах появится настоящая работы, и у нас будут свои Кембриджы, Гарварды. А Коррупцию победить легко ( Рецепт Сингапурского Премьера Ли Куан Ю, вашего кумира по политике)- Разогнать всю Мафию Братию Бюрократию, конфисковать  все их имущество и их родственников до 7 колена, а не нравится, дружно на выход, за границу и становитесь оппозионерами, как один лысый казах Кожа - ростовщик банкир. Назначьте молодых, незапятнанных , дайте им хорошую зарплату, а сели вдруг кто то из его родственников внезапно разбогатеет - старая Схема Ли Куан Ю- выгоняем из работы, без суда и следствия, конфискация имущества. А с новыми чиновниками разобрать все деле по нефтянке, вообще по всей добывающей промышленности, приватизации, мы же все прекрасно знаем, кто , за чем стоит. А самое главное Вы, я , весь казахский народ, мои дети, внуки и правнуки должны триллион американских бумажек всем опять известно кому!   А деньги - Поощряйте деторождение, лечение больных и инвалидов, в культуру и спорт, в наше богатство, землю, воду, в сельское хозяйство, зеленые технологии, в людей просто наконец - ведь цветение нации, это цветение государства! И обьявите амнистию всем уже, хватит показательных судов порок, сроков, пусть даже лысый Кожа банкир возвращается, почему мы тогда должны простить Вам кровавые жертвы?

А казахи, Мой Бедный и Богатый одновременно Духом, Народ...Вам в первую очередь нужна ИМАН - Вера, а не Акша-Деньги...И Трудится , особенно мужикам, усердно, хватит валятся по диванам. А еще вежливость и чистота, а то и на ЛиКанЮкукнем, например, сорите, млн тенге штрафа, деретесь, оплачиваете учебу ребенка своего противника.

          

Я могу стать для вас жертвой, Курбаном, жертвенным бараном!

Отрежьте мне голову, выпустите кровь, снимите шкуру и выньте внутренности, разрежьте на маленькие кусочки мясо и кости. Мне не страшно. Я уже много раз умирал.

И Все я же с Тоской Иногда думаю: Где же ты настоящий Ислам - искусство быть Человеком, подобным 99 качествам Аллаха, в первую очередь Милостивым и Милосердным!

* организация, запрещенная в Республике Казахстан.


Автор: Заке Халмет