Нарыв Величия России

     Характеризуется расположением между Востоком и Западом, тисками сжимаемая от их притязаний между ними, прикрывающая и пережевывающая, впитывающая  от постоянно болезненных уколов, а потому спасающая, сохраняющая, изображая всю палитру мозаики, зачастую противоположных им, достижений. 
     Рассмотрим краткий путь, рождения её от времен ленинской практики до сегодняшнего дня с точки зрения классовой теории. Большевистский период его зарождения, есть последовательное становление в обществе большинства рабочего класса из тела предыдущего большинства крестьянской массы царско-императорского временного периода. Не углубляясь в корни монгольских, шляхтичей, бонапартистских уколов, в результате чего это тело и сложилось.
 
   Коренное отличие развития Запада от российской действительности заключается в том, что возникновение рабочего класса происходило одновременно и с возникновением буржуазной среды, их противостояние, их противоречие породило марксистское учение мысли о неизбежности уничтожения одного из них. Базис, которого разделило их на категории зла и добра и естественно направило свои копья (от манифеста) на уничтожение первой, которое было на тот период, присвоено  буржуазии, её свойству обладания частной собственности в сфере производства, изрыгающее все беды в сторону рабочего класса, творящего вроде как бы добро. Возникновение и противостояние в итоге двух классов и было названо капиталистическим обществом, основой которого было воспроизводство капитала и его торжество над всем остальным.
    Интуитивно, тем более опираясь на учения предыдущих классиков общественного развития, было предсказано, что эти отношения происходить бесконечно не могут, и была обозначена следующая ступенька в развитии обществ, его социализация, т.е. общество (капитал) для всех, и обозначено социализмом. То есть, по сути, было заявлено, что с уничтожением зла (буржуазии) произойдет торжество добра, но как затем это добро будет существовать в одиночестве, разработано не было, по причине краткости (бренности тела) временного отрезка создателей учения. Гегельянству еще на тот период было видимо сложнее предопределить строение общества, чем в материальном мире, хотя этими знаниями теоретики обладали, слишком много им пришлось разгребать завалов в теории.
 
    Но учение, возникшее на Западе, было подхвачено уже восточным направлением, его вживленной частью, как смена ночи на день, продолжено уже не только в теории, но и практики, Маркса - Энгельса, продолжил Ленин. Эстафетная палочка в руках Запада была не обронена и передана России, продолжившего теперь уже предсказанный путь теорией родоначальников, на практике, стартом Ленина, бредившего их пролетарским учением. Под всеми наперстками оказывался его Величество, а потому в начале власти с завистью поглядывал в сторону германского пролетария, стремясь у себя разжечь мировой пожар, костра крестьянства, завлечь германский. Каков путь был проделан от лозунга диктатуры, всемирной революции (воспоминаниям Г.Соломона можно поверить), к НЭПу?! Оправдывает, то, что никто не родил на тот момент теорию крестьянской революции, а одна пугачёвщина (голый протест), себя не оправдала. Применили то, что было.
    Но как мы теперь уже знаем, что Запад и Восток не одно и то же. А зерна учения Запада были посеяны на восточных от них землях, где отличия их возделанных почв общественного развития  различны, и всходы и колос были получены не те, что предполагал Запад.


    И эстафетная палочка в руках одинокого пролетариата (без своей противоположности), России конца ХХ века, была возвращена, скорей передана Западу. Который продолжил временной забег человечества, и уже возделанную несколько столетий общественную ниву, свой опыт возделывания начал передавать ей, чтобы, уже, где то, видимо, следующие заделанные или оброненные зерна дадут урожай, удовлетворяющие обе части света.

    Теперь нынешний временной отрезок диктует очереди Востока подхватить эстафетную палочку, не уронив, продолжить забег в становлении следующей ступеньки общества, зародившуюся в головах марксистов, но не предсказавших путь его становления, по причине незнания восточных земель. Но зато верно отразивших научный (не обывательский) взгляд, на тот момент, развития своего окружающего их бытия.

   Тот тектонический сдвиг Первой мировой войны за новый передел мира похоронил зарождающийся российский капитализм. Купечество, дворяне, чиновничий классы слили его иностранным носителям, выставив себя голенькими для превращения в глобальную неосвоенную колонию, населенную преимущественно крестьянской массой. Но в результате войны случился казус, где был получен вооруженный крестьянин, который уже был впоследствии организован, не как во времена Пугачева слепого бунта, а теорией своего классового последователя пролетариата, всученного тем же Западом, и оказавшимся более эффективным оружием, чем простая винтовка. И в течении семидесяти лет подготовится, преобразовав себя пролетарским сознанием (зачатками социализма в теории, но не бытия), к основному удару и встречи зла, по теории Маркса.
    
   Но теперь и мы, глядя из сегодняшнего дня на совершенный, затянувшийся марафонский, предполагая стайерский (по меркам длительности жизни поколений)  бег, можем лицезреть, в чем же было коренное отличие Запада и Востока в диалектике обществ. И почему теория Запада, принятая Востоком, не сработала, не учла их особенности, продолжало взаимно избивать друг друга, высекало искры мыслей для своего дальнейшего существования, а не гибели. Принятия права существования дня и ночи, добра и зла, их последовательности, а не смешения одновременно их в кучу малу, где различить их, ох, как затруднительно.
     На сегодняшний день, центр Востока и Запада, в лице России развивался как раз последовательно в классовом смысле слова. После критической накопления и терпения крестьянской массы в обществе, породил, мы не заостряем здесь, что это произошло под воздействием надстройки государства (мыслящих дворян в том числе, как когда то попытки декабристов). А смотрим на базис, выросшего преобладания пролетарской массы, заостряем еще раз, без своей противоположности, массы буржуазии, как это произошло одновременно на Западе,
И только уже после преобладания пролетарской массы, плесневеющего большевистского партийного этапа, событий после 1991года, возникла буржуазная среда.
    Уникальность этого развития в своей последовательности появлений классовых образований, а потому и рассмотрения свойств появления и развития этих наслоений в отдельности, на практике.         

     1917 год принес России сознание социализма, марксистского учения, но бытие, базис был крестьянский, по сути своей феодальной. Столыпин там пытался из крестьянской массы породить буржуазию, но этот предполагаемый прыжок через барьер пролетариата, не осуществился. По объективным законам капитала, буржуазия есть производная пролетариата (как там, у Пушкина: ,,Мы все глядим  в Наполеоны…”), который на тот момент был еще в России (Востоке) в зачатке, прикреплен к месту производства, и практически лишен свободы перемещения и продажи своей рабочей силы. А потому в сознании, в ,,башке” - социализм, но бытие, базис - феодализм, а потому и надстройке в лице красного государства и пришлось опереться на эту массу крестьянского феодализма. Сталин после выхода из НЭПа и принял эти реалии.
     Затем шаткость феодальных пут крестьянства была передана и опутана в стальные путы разрастающемуся пролетариату, чему способствовала бойня, организованная Западом, в период Великой Отечественной. А потому название этому обществу - Государственный Феодализм, в дальнейшем сплавленный и сохраненный для пролетариата. Это название стучалось на поверхность теории в начале тридцатых годов, периода его окончательного формирования, но носители этих мыслей сгорали в топках лагерей (не одного, видимо Рютина …), царствовал тогда идеалистическое представление в сознании, то, что созрело и вынашивалось в ,,башке”, после выстрела Авроры. Да и массовая жажда и рывок к справедливому обществу застил глаза. Правда бытия тогда была вторична, главное было сохранить веру в будущее лучшее, коричневая чума стояла на пороге, главный посыл будущей Победы, в её отстаивании.
   Ген князя Александра Невского стучал в сердца потомков, который не отверг Восток, вступив с ним в союз. Сохранил зато веру, не променяв её на католическую, ища их союза от вдруг появившегося восточного недруга. В противоположность поступка его братца (как доносят историки тоже Невский), который и сгинул потом в небытие. Князья потом обернулись царями и императорами.
   Но это уже не тот царский, имперский. Государство (под знаком пролетариата, выполнившего свою миссию его созданием) попыталось социализировать (принцип уже социализма) феодальные отношения, как бы его просветить, цивилизовать, изощряясь выйти из подчинения его экономических законов.
 
    Но все не зря, работало на  будущее, своего рода тренинг в социализации уже следующего своего базиса, с приходом массы буржуазии, где этот прежний тренинг, ох как пригодится в социализации уже более сложного образования, которым кичится Запад, который не ведает хоть какой-то практикой социализации (разве лишь только под воздействием примера Востока).
    Некоторые нынешние горе-теоретики, или мнящие ими, пытаются изобразить после 1991 год России, откатом на столетие назад, не подозревая, не включая мозги (подчиняясь кипению сердца), что это есть движение вперед (феодальный базис объективно проиграл капиталистическому базису). Правда бытия пробила кору своей опередившей в своем отражении по времени, оболочки сознания. Идеализм и материализм работают как поршневая система, толкая нас дальше вперед, не останавливая.
   
     Но эти времена поставили новые задачи в преодолении, избавлении всяких экономических изощрений других стран, преодолении главной задачи, искоренении наемного труда, главного признака будущего общества, его искоренении. А уничтожением эксплуатации человека человеком, чем кичится большевистский период, не избавил от, закрыл глаза на всеобщий наемный труд (от младенца до генсека), своей надстройки, в лице государства.
     В будущем наемный труд, от кого бы он, не исходил, не совместим со свободой предназначенного природой главного свойства человека.
     Нынешние времена предоставляют нам практику различных комбинаций состояния предыдущих обществ.  Колос зреет, и теперь предстоит отделить его зерна от плевел, и предложить их для удобно-перевариваемом виде, для всех.

     Видимо финишировать предстоит России, перехватив эстафетную палочку от Запада, впоследствии озарив и дракона Востока,  как бы нам не уронить её в конце  мерцающего пути, при порыве натянутой  ленточки.
Опасность её потери заключается в том, что при звучном (нам еще памятны звонкие нерасшифрованные лозунги; экономика должна быть экономной, её ускорения…)  объявлении многополярности остального мира, как бы нам не скатится в однополярный мир, внутри себя.
 
     И кровоточащая  славянская разборка с соседней Украиной нас как раз об этой опасности и предостерегает, которой раньше подсунули, из-за той же географической близости к Западу, недобитый нацизм (хоть и прививкой от него обладали), с притязанием на ядро, еще складывающегося,  неизведанного будущего. Где могут быть неверно расставлены образовавшиеся наслоения цивилизаций, места членов и её функционирования новой формулы экономического базиса, а потому и неудачного всемирного забега  эстафеты.

    И когда то объявленное зло в лице буржуазии, при определенном воздействии на неё, цивилизованного импульса пролетариата, сегодня может обернуться искоренением той скрытой, постоянно вырабатываемых личинок зла, прячущиеся в недрах, извергающейся клоаки добра (пролетариата), её обратной негативной стороны.
    Закон единства и противоположности между ними восторжествует. А если иначе, и придется пролетариату найти силы терпению, как когда то крестьянству триста лет, а не нынешние тридцать уже промелькнувших лет нашей российской действительности, их привычного противостояния, вызревать закону отрицания.
    Или продолжать терзать друг друга, дожидаться, когда последовательно образовавшиеся наслоения в обществе, к примеру, нашем, диалектически выработают какой то, более высший слой, который сможет примирить нижестоящие, подчинившись закона количества, переходящее в качество. Но где взять время, диктующее нам каталитические процессы отношений друг с другом, когда уже образуются все более сложные материалистические проблемы нашего сосуществования.

     Метастазы справедливости пролетарского периода существования поразили многие поры общества. И пришедшая буржуазная пора накапливает гной от своих привычных устремлений, и красные кровяные тельца вытолкнут их из своего организма, пытающиеся заполонить своими метастазами зла. И хлынувший потоком гной лейкоцитов очистит российскую кожу, и тело России приобретет здоровый розовый цвет, с иммунитетом к прошлым, вроде как бы, неразрешимым противоречиям.

                октябрь 2023 года Александр Рычков