4. Последняя ступенька. 4 курс. - 17

Начало здесь:http://proza.ru/2023/10/11/152

4.17. «ВОТ Я И ДОМА, МАМА!»

- Что, Мирончик, поехали ко мне, мама рада будет, - беру за плечо Вовку и веду к стоянке такси, - сейчас возьмём тачку и прямо до Правдинска.
Некоторое раздумье моего закадычного друга, и через несколько секунд:
- Поехали, - махнул Вовка рукой куда-то в темноту, - мне всё равно некуда. В дом курсанта не хочется, да и, наверное, нам там уже места никто не даст, - согласился мой друг.
- Места, может, и есть, не один же ты иногородний. Смотри, сколько наших парней еще стоят в аэропорту, им тоже некуда ехать.
- И то правда, ладно, поехали…

Разгоняя привокзальную ночную пыль клёшами неуставных моряцких брюк, поблескивая в полутьме надраенными ботинками и бляхами, сверкая золотыми буквами на бескозырках и погонах, мы двинулись от аэропорта. Через несколько минут, договорившись с водителем о цене, уселись на заднее сиденье и рванули с привокзальной площади в апрельскую теплую темень спящих улиц и лесных массивов, родных сердцу домов и деревьев, только начинающих набирать зелень весны. В раскрытое окно машины врываются ароматы лопающихся берёзовых почек, разбавленные бензиновыми парами жилых массивов пригорода Горького. В серое полотно асфальта врывается жёлтый свет фар и раздвигает рамки бытия и сознания, накидывая мысли о завтрашнем дне, последнем дне пребывания в речном училище. Совсем скоро, ещё немного и на руках окажутся красные книжечки военных билетов и синие корочки рабочих дипломов с указанием должностей, в которых мы можем начинать карьеру речников. Вот утром и узнаем, кто из себя что представляет, «кто на что учился», как говорится…

- А мы не поздно? – вдруг обрывает лёгкое весеннее молчание друг, внимательно вглядываясь в темноту дороги.
Мы уже выскочили с аэропортовского пригорода и мчимся по Московскому шоссе в направление к Сормовскому повороту, где должны повернуть на дорогу до Заволжья.
- А ты сам как считаешь? – вопросом на вопрос откликаюсь я. – К маме когда-нибудь бывает нельзя или поздно?
- Нет, конечно, - потирая в волнении ладони, тихо отвечает Вовка и отворачивается в распахнутое окно такси.
- То-то и оно… Володь, так мы же не в гости едем, мы домой, а домой никогда поздно не бывает, разве что… ну сам, наверное, знаешь, когда бывает поздно.
- Понятно, - успокоился мой застенчивый друг…

Самым что ни на есть поздним часом автомобиль въезжает во двор моей четырехэтажки-хрущевки и мы медленно выходим из салона.
- Ох, ё, на самый верх пилить, давненько я не поднимался так высоко, - улыбаюсь Вовке и пытаюсь как-то ободрить друга.
- Вот я и дома, мама! – радости нет предела. – Перед тобой стоит старшина второй статьи, благополучно отслуживший положенные сорок пять суток и утром он получит честно заслуженный чистый настоящий военный билет, - я беру «под козырек», как говорится, хотя, у бескозырки его нет как такового и улыбаюсь во весь свой довольный рот.
Мама обняла меня так, что сердце ёкнуло, «раздавит». Моя любимая мама, как ей, наверное, скучно и плохо без меня. Как ей, наверное, будет тяжело, когда я уеду насовсем, на вольные хлеба, на самостоятельную жизнь и работу. Но, такова участь большинства детей, повзрослев и отучившись, они уезжают строить свою дорогу жизни и накатывать свою колею судьбы.
- Сыночек, роднуля, - она целует меня и обнимает, - а я сегодня вечером только тебя вспоминала. Получила на днях письмо, где ты написал, что приедешь в последних числах апреля, но не точно. А вечером половник из кастрюли выпал и со звоном на пол. Вымазал мне весь пол, я и подумала, либо зять вечером зайдёт, либо ты приедешь.
- Ну и???
- Зятя не было, а ты вот он, на пороге родного дома.
- Здравствуй, Володя, проходите оба, проходите, что вы в коридоре встали…

Мы с Вовкой плюхнулись на мою кровать, очередной раз в своей жизни понимая, что нет ничего лучше и комфортнее домашней кровати. Пусть она и не самая мягкая, своя и всё тут.
- Кушать будете? – мама уже чем-то гремит на кухне. – Я тут вечером борщ сварила.
- Твой классный борщ? Конечно, будем, только хочу сначала к Оле сходить, соскучился, – отвечаю обрадованно я и встаю с кровати.
- Подожди, покушайте сначала, да поздно уже, два часа ночи, куда ты пойдёшь? Напугаешь всех, - возразила мама.
- Правда, куда ты пойдёшь в третьем часу? Да и вставать утром рано, нам к девяти часам в актовый зал, забыл что ли? – встрял в разговор друг.
На том и порешили, что пойду завтра, а точнее сегодня днем, когда получу «вольные грамоты» училища и у меня будет бумажный вариант повода показать и сказать ей, что с учебами покончено и я теперь речник с рабочим дипломом.
После соблюдения некоторых необходимых домашних телодвижений в ванной комнате мы уселись за накрытый стол, а мама не унимается и на полном серьёзе:
- Вы теперь взрослые, на флоте отслужили, с погонами пришли. Будете за свой приезд по сто грамм?
- Твоей фирменной самогоночки? – а сам вопросительно смотрю на друга. – Конечно, будем, только немного, нам спать всего три часа и в Горький ехать на любимой утренней студенческой электричке.
В результате под две порции маминого борща и картошки с котлетами мы с другом уговорили почти бутылку маминого домашнего «зелья» и, наконец-то, хмельные, откинулись на спинки стульев:
- Вот теперь я понимаю, что значит дома, - поглаживая полный живот, медленно говорю, - за полтора месяца корабельная похлебка слегка надоела, хотя, Вовка Гергис и готовил хорошо.
- А, вообще, кормили хорошо? – спрашивает мама.
- Я же тебе писал, что у нас катер учебный, меньше десятка человек экипажа, кормили хорошо. А вот Вовка, даже, на стрельбища в море выходил на своем корабле, - слегка заплетающимся языком киваю на друга, находящегося уже в полулежащем сонном состоянии.
- А в походах вообще паек усиленный. Там качка и шумы, соленый воздух и постоянные работы по кораблю, тревоги и учения, поэтому паек боевой, - я даже удивился, что мой немногословный друг выдал такую длинную фразу.
А он тем временем продолжил:
- Может, спать пойдем, утром рано вставать, - и направился на разобранную и застеленную мою кровать, где нам предстоит сегодня коротать остатки апрельской ночи.
Вовка ушел, а мама решила меня немного подцепить:
- Может, к Оле сходишь, поздороваешься, увидишь, как она там без тебя? – и заглядывает в мои тоже полусонные глаза.
- Нет, мам, пойду спать, - спокойно реагирую на ее подначку, может, и не поняв этого, - поздно уже да и устал я что-то, самолеты и аэропорты, дорога длинная, спать хочу.
- И то ладно, иди, а я все уберу, - довольная моим отказом, улыбнулась она и погладила по стриженой голове, - иди…
Через пару минут глаза окончательно слиплись и я уснул под ровное сопение лежащего рядом друга, который и дома не снимает тельняшку, не жарко ему?


Продолжение здесь:http://proza.ru/2023/10/24/652