31. Liberte, Egalite, Fraternite. Священная война

... ... ...
  Сен-Жерменский квартал, или Сен-Жермен-де-Пре (фр. Quartier Saint-Germain-des-Pr;s) расположен на левом берегу Сены вокруг одноимённого аббатства. Соседствует с расположенным восточнее Латинским кварталом.

  Во конце семнадцатого века, во времена «короля-солнца» Сен-Жерменский квартал уже считался таким же бастионом аристократии, как и старый Марэ на правом берегу.

 Но в нынешнем восемнадцатом веке, в эпоху Просвещения в Сен-Жерменском квартале начинают проводить время литераторы из соседнего квартала студентов.

  Энциклопедисты середины века, а в девяностых годах и революционеры, такие как Марат, Дантон, доктор Гильотен, собирались в кафе Ландель на улице Бюси или в кафе Прокоп, которое любили посещать их не менее знаменитые современники, среди них Бенджамэн Франклин, Максимильен Робеспьер, генерал Бонапарт.

  Квартал из аристократического постепенно превращается в богемный. Все здания монастыря, кроме собственно романской церкви, были разрушены за 1793-1794 годы.
 
  Из-за многочисленных типографий и издателей Сен-Жермен-де-Пре и особенно секция Кордельеров  стали центрами революционной деятельности после 1789 года; они выпустили тысячи брошюр, газет и прокламаций, которые повлияли на население Парижа и Франции в целом.

  Сейчас, весной 1794-го тюрьма аббатства Сен-Жермен-де-Пре, двухэтажное здание рядом с церковью, была заполнена людьми, арестованными по обвинению, а то и просто по подозрению в контрреволюционных мотивах: бывшие аристократы, священники, отказавшиеся принять революционную конституцию , враждебные французской революции иностранцы.

  Монастырь Сен-Жермен-де-Пре был закрыт, а его религиозные украшения вывезены. Постройки монастыря были объявлены национальной собственностью и проданы или сданы в аренду частным владельцам.

  Одно большое здание было превращено в склад пороха; он взорвался, разрушив большую часть монастыря.

  Другой крупный монастырь в квартале, монастырь Пти-Августин, был закрыт и лишен религиозного убранства.

  Жан-Пьер вспомнил, что пустые здания были отданы в собственность археологу Александру Ленуару, который превратил их в склад для сбора и хранения мебели, украшений и художественных ценностей национализированных церквей и монастырей.
 
  Старый монастырь официально стал Музеем французских памятников. Собранные картины были переданы в Лувр, где они перешли в собственность Центрального художественного музея, родоначальника нового музея Лувра, открывшегося здесь в конце прошлого 1793 года.
... ... ...

 - Останови здесь... спасибо, гражданин! - Лафоре расплатился с кучером-санкюлотом.

   Фиакр остановился возле особняка "бывшего" графа де Карфадек.   Лафоре поднял глаза на белую фигурку  ангела над входом и невольно подумал: "Хорошо, что никто не догадался изуродовать или отбить...веришь в высшие силы ты или нет, личное дело каждого, но кому мешает красота?"

  Жозеф Борель, уже знакомый Жан-Пьеру слуга, слегка отшатнулся при виде республиканца, преувеличенно вежливо поклонился и отступил в сторону, приглашая войти.

  Из-за спины Бореля выглядывала не менее озабоченная служанка "гражданки Карфадек" Петронелла. Опасливо блеснув глазами, Петронелла отправилась предупредить молодую госпожу.

  Спустившаяся со второго этажа Мари, непозволительно красивая в своем ярко-розовом струящемся платье робко, но вполне приветливо улыбнулась Жан-Пьеру:
- Вы пунктуальны, гражданин Лафоре, появляетесь минута в минуту, как договорились... Прошу вас, пройдемте в гостиную...

  В гостиной взгляд Жан-Пьера зацепился на Марэ, молодой санкюлот небрежно развалился в глубоком мягком кресле леопардового окраса, стоящем рядом с камином, в руках он держал книгу, а рядом на столике стояла бутылка бордо и тарелка с салатом. Он что, решил поселиться здесь?!

  При виде нахмурившегося Лафоре Анри поднялся и отложил книгу в сторону.

-  Что ты здесь делаешь? Твое добровольное "дежурство" вроде бы окончилось? И да... что нынче читают патриоты Парижа? Смотрю, ты недурно тут устроился... - Жан-Пьер кивнул на бутылку и тарелку с салатом.

- Так я... именно что... добровольно охраняю... А что читаю... Ну, это... Руссо... "Общественный договор"...

  Девушке показалось, что Лафоре отчитывает Марэ, как начальник подчиненного и решила мягко вмешаться: 
- Я очень благодарна гражданину Марэ... я очень испугалась, когда на днях пришли люди из секции... у них был такой мрачный и свирепый вид... пусть он здесь дежурит, сколько будет нужно...   

  Внезапно раздался резкий стук в дверь и послышалось характерное:
- Именем Республики!