кофе, шоколад и грог

Зрители плакали. Фильм подходил к концу и еще было время, чтобы спасти главного героя. Он был красавец. Мужественный, честный, смелый,с грубоватыми благородными шрамами на классическом мужском подбородке. Герой чуть прихрамывал, но это никак не мешало быстроте и ловкости его передвижений. Он умело фехтовал и закрывал грудью испуганных пассажиров, которые волею судеб, оказались в океане, на прогулочном паруснике, с поникшими в безветрии полотнищами и, к полному несчастью, окруженному одичавшими пиратами. 

Зрители надеялись на чудо. А ведь как красиво начиналось это тропическое плавание. Нарядные дамы, мужчины во фрачных парах, завитые гувернантки с воспитанными детьми, стюарды в белой униформе, диковинные фрукты, медленные танцы, вечерний флирт и ночные перешептывания. И все взгляды были обращены на него, неустрашимого героя, который принадлежал всем и никому в отдельности, он вёл парусник твердой капитанской рукой и иногда, в редкие минуты одиночества, пел негромким хрипловатым голосом, достойно звучащим из простреленной на дуэли груди. 

В своей далекой прежней жизни он был известным дипломатом, умевшим извлекать пользу из самых сложных переговоров с королевскими дворами мира, славящимися своей особой коварностью и непостоянством. Он говорил на десятке языков, знал восточные практики, разбирался в механике, владел каллиграфией и отменно метал стальные монолитные ножи. 

Но дипломатическая карьера была прервана внезапно вспыхнувшей в нём любовью к африканской принцессе, последующим дипломатическим скандалом и отставкой. Смуглая принцесса цвета латте безумно плакала, роняя горячие слезы на холод золотых орденов его служебного мундира.

Впоследствии, после нескольких дуэлей и несмертельных ранений, герой выиграл в карты роскошный прогулочный парусник и катал европейскую знать по океанским водам. Весь фильм зрители смотрели на него, ровно также, как и восхищенные обитатели океанского парусника, с откровенным обожанием и ожиданием чудес. И весь фильм эти чудеса не заставляли себя ждать. Из глубин поднимались случайно проснувшиеся первобытные ящеры, на парусник нападали полуночные стаи касаток – людоедов и полуденные шайки саблезубых летучих рыбок, с неба падали осколки астероидов, а нанятая команда марсовых продалась местным пиратам и, в оговоренный час, свернула паруса, подло обездвиживая судно. Загорелый капитан, учтиво попросив прощения у беседовавшей с ним дамы, выхватил шпагу и без раздумий принял неравный бой, явно последний в его жизни, потому что фильм подходил к финальным титрам.Зрители молились за спасение героя и всех прекрасных обитателей роскошного круизного парусника. Напряжение достигало пика.

- Ты меня слышишь, ау?  - прозвучал с небес раздраженный женский голос. - Да оторвись ты от своего дурацкого сценария, ну сколько можно?

Сценарист судорожно втянул воздух, медленно выдохнул и непонимающе посмотрел на жену.

- А, - сказал сценарист и поднял очки на лоб, - это ты. Что, опять звонят?

- Кто?

- Со студии, - сказал сценарист, - второй день торопят со сценарием.

- Ну, естественно, милый, до меня ли тебе, - патетически воскликнула жена, - ты все время адски занят, ты все время в себе, ты вот вроде жив, а я уже словно бы вдова, я одинока, как поезд, мчащийся в ночи, как сосна на краю обрыва, как лилия на плече миледи. Мы - это самая несчастная семья на свете!

- Мы – это самая счастливая семья на свете, – сказал сценарист, - я напишу про нас сценарий, напишу про семью, которая никуда не ездит, гостей не зовет, сидит безвылазно дома, даже кошку не заводит. И это будет очень интересный фильм, тебе он точно понравится.

- Но это же абсурд, дорогой, - сказала жена, - мне наша несчастная семейная жизнь не нравится, а фильм про эту же самую несчастную семейную жизнь, получается, что мне понравится.  Ты совсем ку-ку?

- Послушай, дорогая, - сказал сценарист, - тебе же понравился мой фильм о том, как жена весь день сидела одна, как не видела мужа неделями. Как она ощущала себя брошенной им и забытой. А потом она взяла и завела любовника. Из интернета. Переписывалась с ним полгода, шутили-смеялись, потом созвонились, а потом в ресторан сходили, а потом и переспали пару раз. Или даже не пару раз, а даже больше? Не помнишь сколько?

- Ну, откуда мне это помнить?  Ты же у нас сценарист, ты и должен помнить сколько раз у них это было, – жена подошла к зеркалу и стала поправлять волосы. – А фильм да, хороший, согласна, особенно местами.
 
- Вот пойди его и пересмотри, местами, - сказал сценарист, - а я пока допечатаю.

- А про что? – заглянула в рукопись жена.

- Белеет парус одинокий, - сказал сценарист, - в тумане моря голубом.

- Это я вроде где-то уже слышала, - сказала жена. – Знаешь, иногда мне кажется, что я уже жила. С тобой такое бывает?

- Не думал, - сказал сценарист, - нет времени. Ты иди.

- А ты мне кофе сваришь?

-  Конечно, дорогая! Я сварю тебе самый сладкий кофе.  И самый горячий шоколад.  И самый настоящий грог. Грог – это чистый ром, разбавленный кипятком, - машинально напечатал сценарист, - моряки парусников добавляли в него лимон, сахар и специи.
 
- Какой грог? – удивилась жена. – Ты о чём?

- Прости, - спохватился сценарист – немного заработался, не обращай внимания.

Жена ушла. Сценарист вычеркнул этот дурацкий абзац про грог. Вернулся к последней битве капитана, перечитал, стал думать, что делать. Убивать или не убивать? Зрители не простят, если убить. А если не убить, значит, студия потребует от него вторую серию. Надоело! Чёрт бы всё это побрал!  Всё было нормально, сидел, писал, никого не трогал, нет пришла, отвлекла, сбила окончательно. Любовник хоть как-то её отвлекал. А может взять и передрать чего-нибудь из чужого про пиратов и на этом закруглиться? Ну, допустим, что Стивенсон у всех на слуху, его трогать не стоит, а вот, например, Густав Эмар, как? Его уже подзабыли, чем не вариант? Нет, ерунда какая-то. Так нельзя. Я просто устал. Значит, напишем про внезапный шквал, который поднял геройский парусник над всеми пиратскими кораблями. Он над ними взлетел, резко спикировал и на бреющем повалил все пиратские мачты. Все фоки, гроты и бизани. И до кучи бизань-трисель. А потом парусник воспарил над океаном, и парил, пока не опустился на подходящий необитаемый остров. И все спаслись. И дети, и дамы и гувернантки и капитан. И всю жизнь они жили на этом острове, никуда не ездили, гостей не звали, сидели безвылазно дома и даже кошку не заводили. И зрители уйдут спокойными и жене понравится.

Сценарист допечатал рукопись, махнул рукой и пошел варить кофе.