1156. Хуторская чертовщина. Вынужденное избавление

                За пустой болтовнёй и поеданием пирожков Злотазаном с верным ишаком Богданом ими был встречен приход первого летнего дня, начавшийся сразу же за наступлением полуночи и оповещённый выкриками хуторских ишаков.
               С полной уверенностью можно утвердительно сказать, что свою значительную лепту в это дело внёс и Богдан, трижды выкрикнув своим противным взвизгом над ухом щедрого знакомого, оповестив окрестность своим присутствием в усадьбе. 
               После этой не значительной на первый взгляд церемонии можно было законно утверждать, что лето полноправно вступило в свои права.
                А это по всем параметрам указывало на скоротечность самого времени при большой длине светового дня.
                Не успеешь дважды моргнуть глазом, как оно уже достигло своей середины, а там под палящим солнцем и невыносимым зноем с невероятным мельканием дней устремиться к сентябрю.
                И никому не под силу будет подсчитать, сколько крестьянского пота прольётся за это время, сумевших свернуть невероятные горы кропотливого труда.
                Но такого прохиндея, как хуторской чёрт это меньше всего затрагивало, повседневный труд не его стезя, в особенности, когда в этом нет его выгод и заинтересованности.
                Да и чего заглядывать куда – то наперёд, имея только предположения будущих событий, вон надо было по первой куда ни будь определить Заблудая, до рассвета не так уж и много времени осталось.
                К тому же в эти дни крестьянин не отлёживает свои бока, а старается встать до рассвета и использовать световой день с большой пользой для себя.
                Как раз с такими и не хотелось ему случайно повстречаться, вроде бы как совестно становилось, обязывало будущее положение единоличного обладателя поместья, всегда быть в курсе всех происходящих дел и оказаться подобием эталона трудолюбия для каждого хуторского мужичья.
                И тем более такой ишак как Заблудай самой судьбой послан в помощь своему старику - хозяину помогать перетаскивать различные грузы, а не слоняться не пойми где. 
                Как бы весело и интересно не было в усадьбе, но в скором времени всё одно придётся избавляться от своего преданного спутника и ишачьего авантюриста Богдана.
                А для этого следовало придумать не большую хитрость, воспользовавшись глупой наивностью этой прожорливой скотины.
               Вывести его на дорогу и указать ему направление к своему дому будет большой глупостью, он и без него прекрасно знает, куда ему идти, но может и обидеться, чего бы ни хотелось делать.
                Здесь нужен иной подход, чтоб даже не было ни малейшей зацепочки задуманного им подвоха.
               Новая задумка, как свежий замысел пахнули лёгким предутренним ветерком, эдак потянув зыбкой прохладой возникшего сквозняка.
                Вроде как в невзначай Злотазан резко сменил тему разговора и обратившись к ишаку, сказал тому.
-Чего – то здесь скучно стало.
- А не сходить ли нам с тобой к моему приятелю в соседнее поместье?
- Заодно и прогуляемся.
- А то, чего – то засиделись мы на одном месте.
- Да и больше нет желающих к нам наведаться на развалины, от того и скучно стало.
-В такую замечательную ночь следует совершать предрассветные прогулки, очень полезные для здоровья.
-Ты только почувствуй, как стал сгущаться воздух наполняясь всевозможными запахами.
- У него же совершено иной аромат, не сравнимый с майским благоуханием цветов.
- В нём уже чувствуется тонкий вкус созревающих плодов, да чего это я тут перед тобой распотякиваю, пойдём лучше прогуляемся, прочувствуем всю прелесть начавшегося лета.
-Вон послушай, как радуется каждая букашка, ты только прислушайся, какие радостные трели выводят, одно изумительное пение приходу нового дня.
                Поднявшись со скамейки, лукавый врунишка потянулся до хруста в суставах, затем резко передёрнулся всем телом, взял свой портфель и глядя на своего верного ишака, сказал тому.
-Ну чё, идём что ли?
-Посидели в удовольствие и будет с нас.
- Эх Заблудашка, знать бы тебе, какая раньше здесь жизнь кипела!
-Сплошное наслаждение, вон там под завалившейся стеной было моё самое любимое окошко в подвале.
-У- у сколько раз приходилось лазить мне туда, ты даже представить себе не сможешь, чего мне только удалось испробовать.
— Это тебе не гадкий сиводрал с горилкой хлебать, а коллекционные коньяки и всякое такое употреблял, для возбуждения аппетита и профилактических мер.
-Ладно, чего старое поминать, что было того уже не вернуть.
-Уж если и заморачиваться, так с большим размахом на зависть местной публике.
-Ну пошли, хватить пустое молоть.

               Злотазан направился к аллее, следом за ним последовал Богдан, стараясь не отставать от своего наставника увлекательных развлечений.
              Выйдя на аллею, ловкий плут огляделся по сторонам, сочувственно произнеся.
-Да уж, сплошное запустение.
- А какая раньше здесь была красота, всё ухожено, тут вот по эту сторону, где ты встал, был сплошной цветущий палисадник, а по эту сторону фруктовый сад, теперь заброшенный и никому не нужный.
-А какую Заблудаша баньку разорили, вот где веселье было, как вспомнишь, так слеза на глаза накатывается.
- Да чё я всё былое вспоминаю, пошли уже отсюда, хватит на себя унылость нагонять.
- Придёт время, здесь ещё краше станет, чем в былое время.
— Это я тебе как будущий хозяин всего этого говорю.
               И с чувством гнетущей печали Злотазан не спеша, слегка помахивая портфелем направился в сторону, где вскоре просветлеет восток, предвестником восходящей зари.
                Неотступно за ним следовал Богдан, которому было без особой разницы куда идти и кого ему сопровождать, только бы не оставаться одному.
              Аллея завернула влево, а романтик ночных гуляний продолжал идти прямо, где, пройдя до торчащего каменного столба, сочувственно покачал головой, с сожалением говоря.
-Вот полюбуйся Заблудайчик, стоит себе в полнейшем одиночестве со скорбным видом, а ведь ещё не давно на нём была великая ответственность, удерживать ограду, но как видишь, обездолили его хуторские поганцы, раздели до самой наготы, обобрав до последней доски.
-Ну а мы с тобой пройдёмся пустырём, выбрав наикратчайший путь до перекрёстка.
-Чего лишний раз бить свои ноги, они нам сгодятся для других важных дел.
                Шагая через пустырь, Злотазан отметил приятный запах полыни, нагнувшись и сорвав несколько зелёных побегов, поднёс к своему носу, шумно втянул в себя, чтоб тут же резко выдохнуть через рот, прочувствовав всю прелесть запаха.
               После чего поднёс полынь к носу ишака, чтобы и тот оценил приятный насыщенный запах, Богдан это воспринял на своё усмотрение, зажевав свежую растительность, прочувствовав её горьковатый привкус и не более того. 
               Что поделать, когда у каждого свои методы оценок и он волен это сделать согласно своему пониманию ситуации.

              Поднявшись на косогор, откуда открывался замечательный вид на всю округу, хуторской чёрт не удержался и произнёс свою краткую восторженную речь.
-Ты только глянь Заблудай какие дивные виды открываются от сюда.
-До чего же изумительно и забавно видеть всю прелесть этих мест.
-Ты только полюбуйся голубчик на балку внизу, скоро туда будет сползать ночь, чтоб спрятаться там в самых скромных местах, до самого захода солнца.
-А посмотри -ка ты на хутор, ведь примостился на самом краю, подобно скромному приживале попросившегося на ночлег.
-До чего же превосходные виды, думаю ты отрицать не станешь.
— Вот так бы и смотрел не отрываясь, да есть у нас с тобой дела по важнее, чем любоваться всей этой красотой.
                Под небольшой уклон шагалось легко и не принуждённо, таковы не прописанные законы жизни, проще катиться вниз, чем взбираться на верх.
                Не доходя сотни шагов до перекрёстка ночные гуляки вышли на дорогу и уже по ней держали путь строго на восток.
               Злотазан выбрав для своего каверзного замысла левую колею дороги, предоставив право Богдану идти по правой стороне, что позволяло им обоим находиться рядом друг с другом.
                Зайдя на перепутье дорог, безупречный интриган сбавил шаг и приостановился, давая возможность Заблудаю пройти чуток вперёд.
              А затем как ни в чём небывало, проследовал следом, неся какую – то несусветную чушь о каких – то не понятных вещах для ишака, отчего вскоре на Богдана напала не понятная сонливость, с муторным набором слов в его голове.
                С приближением к оврагу шелудивый прохвост не заметно начал отставать шаг за шагом, давая возможность Заблудаю уйти вперёд.
                В голове ишака продолжала звучать неутомимая болтовня весёлого озорника, взывая в нём ритмичную очерёдность перестановки ног, которую он по не понятной причине проделывал с большим удовольствием.
              Шагал Богдан, соблюдая очерёдность ритмичной перестановки своих копыт и не подозревал, да что там не подозревал, у него даже и мысли не возникало в голове, что с ним могут поступить подлым способом, уйдя тихо по – английски, оставив в полном одиночестве на собственное усмотрение.
                Действительно, Злотазан преднамеренно отстал от ишака на значительное расстояние, имея детальный расчёт по случайности не быть замеченным боковым зрением Заблудая, а если это произойдёт или он вдруг оглянется, то согнутый вид с приложенной рукой к животу не вызовет у него никакого подозрения.
                Косясь в сторону бредущего дорогой ишака, ловкий обманщик торопливой походкой прошмыгнул к оврагу, спрыгнул в него и притаился, ведя наблюдение за этой глупой скотиной.
                Посмеиваясь над наивностью ничего не подозревающего Заблудая, восторженный прохвост искренне радовался удачной проделке.
                Теперь, даже заметив его отсутствие и ишак соизволит повернуть обратно, Злотазан сумеет воспользоваться оврагов и вскоре оказаться далеко от места своего наблюдения.
             А Богдан всё шагал и шагал себе, глядя только вперёд, даже не пожелав обратить своего внимание на хуторское кладбище, куда он частенько наведывался, чтобы отведать оставленных на свежих могилках всяких вкусностей.
                Ему радостно было от того, что его сопровождает лучший и заботливый друг, шагая вместе с ним по дороге, а не сидит у него на спине, свесив свои ноги до самой земли, мусоля простейшие истины о дружеских отношениях.
                А само передвижение с использованием своих ног расценивалось им как уважительное сочетание свобод, без всякого посягательства к принудительной эксплуатации. 
               Ведь его предыдущая жизнь только и заключалось в том, что приходилось вынужденно отрабатывать тяжким трудом за мелкие подачки не прихотливой еды.
                А в данную ночь вышло совершено всё по-другому, три съеденных им пирожка были выданы без всякого намёка на предстоящую отработку, вот это и называется настоящей дружбой, когда всё делиться на равных.
                С этими приятными мыслями и добрёл Богдан до перекрёстка, сворачивая в сторону соседней усадьбы, но, к своему внезапному удивлению, рядом с собой не обнаружил своего удачливого друга.
              Встав в полном недоумении, пытаясь сообразить куда тот подевался, так и застыв на месте, ещё не веря в вопиющее недоразумение этого случая.
                Ведь не могло же его обмануть чувство постоянного присутствия его друга рядом с собой, так куда же он мог тогда подеваться?
                Вот и стоял Богдан в полной растерянности, соображая и пытаясь понять, когда же случилась эта грустная потеря.

               А в это же время, заключив с самим собой пари, Злотазан вёл своё наблюдение из оврага, в ожидании, когда эта глупая и наивная скотина обнаружит его отсутствие.
             В выигрыше оказался второй вариант, при условии которого ишак обнаружит его пропажу только с приходом к перекрёстку.
              В дополнение к этому, на фоне посветлевшего неба и восходящей зари, вдали на пригорке были замечены две бредущие по дороге фигуры людей.
              По всем приметам и логике сопоставимых фактов с большой вероятностью это могли быть старики Кологривые, вышедшие на поиски своего сбежавшего ишака Богдана.
                Так ему и надо этому лопоухому бездельнику, прошлялся всю ночь беспутное отродье не понятно где, сбежав из своего базка на волю, а теперь его не спавшего и не отдохнувшего ожидает не початый край работ, к которым у него полнейшее отвращение.
                Накинут на него удивлённую мордаху уздечку дед с бабкой, да и поведут в принудительном порядке к себе домой, подгоняя для ускоренной ходьбы хлыстая хворостиной по его толстому заду.
                Что ни говори, а вышел забавный случай во всех отношениях, вот так легко и просто взять и отделаться от назойливого присутствия ишака с приходом нового дня.
                По сути дел его присутствие в дневное время лишает всякой мобильности, да и он сам по себе, как указатель обоюдного нахождения, где бы это ни было.
                А так, с его отсутствием, выходит полнейшая свобода выбора своих дальнейших действий.
                Вон взять хотя бы те же заросли крапивы, чего бы не сорвать солидный веник и не по хлестаться им на восходе зари, когда воздух насыщен водяными парами, переходящими в состояние выпадения росы.
               Сухая воздушная баня, каково вам такое открытые?
               Ни разу не пробовали?
                Тогда вы много потеряли в своей жизни, нет ничего более полезного и оздоровительного, как принять воздушную баню, исхлестав себя крапивным веником для поднятия тонуса и бодрости настроения.
                Это же чем – то схоже с острым привкусом горького перца во рту и быстрым заеданием горячего борща, вызывающего чувство огненного до приятности жжения с перехватом собственного дыхания.
              Разве эту процедуру можно себе позволить в присутствие ишака?
            Да ни коей мере этого делать нельзя, вот так взять и щеголять перед ним в голом виде, хлеща себя веником, вызвав в этом удивлённом животном признаки своего необъяснимого сумасшествия. 
                А за отсутствием данного свидетеля и без всякого смущения от посторонних глаз, чего бы не доставить себе удовольствия.
               Надёргав изрядный пучок крапивных побегов и выбрав укромное местечко между зарослей боярышника, Злотазан разделся, без всякого стеснения сняв с себя все одежды, включая сюда и обувь, взял в руки крапивной веник и шлёпнул себя через плечо по спине мгновенно прочувствовав прохладу свежих сорванных побегов.
               Приятное чувство лёгкой колкости прокатилось по всему телу, а от полученного удовольствия кожа заметно покрылась пупырышками.
              С приятным беззвучным выдохом он начал обхаживать себя во всех местах, что вполне было сравнимо с присутствием в горячей парилке, отчего всё тело приобретало насыщенный красный цвет.
               Стегал себя Злотазан, подобно экзекутору, вошедшему в раж, с каждым разом ударяя себя всё сильнее и сильнее, да проделывал это с таким энтузиазмом, что от его веника начали отлетать ошмётки с листьями.
               Когда в его руке остались только сами побеги крапивы, лишённые листьев, он отбросил за ненадобностью их в сторону, выбрался из оврага со стороны хуторского кладбища и продолжил свою процедуру катаясь в траве, где в обилии выпала роса.
              Искупавшись в холодной росе, вновь вернулся в овраг, где, приняв вертикальную позу и расставив в стороны руки продолжил принимать воздушные ванны, давая возможность обсохнуть телу.
               Со временем разгорячённый организм под воздействием испарения воды с тела начал остывать, прокатившись лёгким ознобом, в последствии став сигналом для надевания одежд.
               Вновь надев на себя одежды, Злотазан с чувством бодрости и подъёма физических сил был готов совершать самые тягостные свершения своих тайных задумок.
               А как раз в этом и не заключалась тайна большого секрета, всё явствовало своей очевидностью и желанием посетить места предполагаемых схронов о наличие которых у него не вызывало никаких сомнений.
       После того, как надев на себя одежды и вновь согревшись, у любителя приятных ощущений пришло желание слегка расслабиться и вздремнуть на лоне природы, забравшись в почти непролазные заросли, где и собирался провести весь световой день.
               Но не просто проваляться на подстилке из свежей травы, а досконально продумать и предположить, где же мог прятать свой клад Песя.
               Не помешало бы пройтись и по Шобиным владениям, у этого лупоглазого лиходея этого добра, как золото, могло быть во много раз больше, чем у того же Песи.
                И если сопоставить эти домыслы на весах удачи, то по большой части возможных в купе вероятностей, это где – то уравнивает шансы по случайности наткнуться на один из схронов.
               Места поисков клада в Песиных владениях значительно меньше по своим размерам, чем у того же Шобы, что заметно сократит время по обследованию его территории.
               Но Шобины клады по своей величине гораздо богаче по содержанию в них драгоценных металлов, чем у его мельничного друга Песи.
              Вот и будет у него возможность, спокойно и без всякой суеты сопоставить эти факты на предмет личной выгоды и решить правильность хода своих мыслей, к чему очень даже располагает дневной сон.
                С большой охапкой сорванной им травы, Злотазан пробрался в густые заросли, где, обустроив себе лежбище, подложив под голову портфель и глядя в чистое и голубое с легкой примесью синевы небо, предался глубоким раздумьям.
               
                13–15 октябрь 2023г.