Вы не в моем вкусе!

Блин, новый день у Василия Васильевича, начинался не очень… А все из-за черной кошки! И не одной! Когда ранним утром, как привычно, вышел на пробежку, по улице Весенней, ему дорогу перебежала первая. Перекрестившись, на всякий случай, Василь Васильевич, не стал пересекать кошкин след, направился направо, на Осеннюю, но и там – вторая.

Выругавшись, Василь Васильевич, побежал обратно, но и за перекрестком – снова кошка, чернющая. Плюнув, и вернувшись на Весеннюю, пошел домой. Но, откуда не возьмись, снова все повторилось – перешла дорогу еще одна. Черная… Ну, скажите, не остаться же ему здесь, ожидая какого-нибудь прохожего? А их, как назло, нет. Ни через пять минут, ни через десять, ник то не прошел, а в восемь то ему на работу нужно идти.

И через двадцать минут – никого!

Преодолев не видимую «черную полосу» Василь Васильевич, почувствовав себя героем, ринулся домой.

Смыв с себя в ванной душем пот, вытеревшись насухо полотенцем, в зале – обжигаясь кофем, сделал несколько глотков, и – взорвался, увидев ухмыляющийся взгляд жены с портера, стоявшего на полке серванта.

Да, кто же этот портрет достал из тумбочки и туда поставил? Возмущению у Василия Васильевича не было предела.

Портрет жены, Нинки, которая год назад от него ушла, да не просто, хлопнув дверью, а еще и унизив его при соседях(!), обозвав не только нищим, не только слюнтяем, а еще и фригидным! Представляете? А вот новый ее кавалер, он не только богач – свой трехэтажный дом с окнами на городскую мэрию имеет, но и любовник ненасытный, она от него всю ночь без ума, аж пищит от счастья.

И надо же вчера вечером звонит ему, у Ниночки такой милый голосок, интересуется не нашел ли себе кралю. У нее, видите ли, есть желание заново восстановить с ним отношения. Вы понимаете? Восстановить и с кем, с – нищим, слюнтяем и фригидным?
«Да вы не в моем вкусе!», – поставил точку в этом вопросе Василий Васильевич. А ночь-то он после этого не спал, все смотрел на ее портрет. «А я же его и поставил туда, на сервант», – вспомнил Василий Васильевич.

– Не опаздывайте на работу! – напомнил ему громкий голос робота Алисы. – На часах семь-тридцать.

– Ё-к-л-м-н! – и Василий Васильевич, натягивая на себя по дороге пиджак, бросился с десятого этажа по лестнице вниз, чтобы не потерять, ожидая освободившийся лифт, драгоценные минуты оставшегося времени.

Машина, как назло, не завелась. Блин(!), аккумулятор же забыл зарядить, в очередной раз выругался на себя Василий Васильевич.

В троллейбусе его чуть не раздавили.

«А-а, – вспомнил он, – во всем виновата черная кошка. Ну, почему же я не дождался прохожего, который бы эту черную полосу перешел и снял все предстоявшие проблемы?»

А на работе, как всегда завал. Ну, может и нет, не завал, может замечаний ему не сделает его начальница.

– Э, Вась, Вась, держи, доработай этот отчет, только смотри мне, а то, сам знаешь, – указав пальцем на дверь, его коллега Иван Иванович, продолжал со смаком рассказывать кому-то, как футболист из «Химика», обведя двух соперников, вышел на «десятку, и вкрутил мяч в ворота «Трактористов». – Что, нет, нет. Со вторым мячом другая история, – и взглянув на Василия Васильевича, коллега ткнул ему рукой в экран компьютера, мол, не отвлекайся, работай.

– Вот попался, а? – Взъерепенился про себя Василий Васильевич. – Ну кто, ты, Иван Иванович? Такой же инженер, как и я. А вот, что значит категория. У него высшая, а у меня ее нет вообще, даже второй. Вот и подчиняйся. А начальнице их, Виктории Николаевне, и дела до этого нет. Ну и что, что Василий Васильевич, уже десять лет в отделе пашет – за всех. И за Ивана Ивановича, и за Сергея Сергеевича, который в компе только в карты режется, и за Лидию Венедиктовну – без конца вяжущую своим внукам, то носки, то колготки, то свитера. А чуть что, они не причем, во всем виноват Василий Васильевич. И – только.

А эта мымра, Виктория Николаевна, кто такая? Одноклассница его. Всегда была зазнайкой. Мелкая такая, своевольная, чуть что – орет как резаная, будто в рупор. И доигралась – разведенка. Бросил ее мужик, не выдержал, к балерине в объятия сбежал.

Доигралась, вот теперь и ему за это, козни делает. А сколько открыток он ей каждый день по ватсапу высылает(?), и с добрыми пожеланиями – утром, днем, вечером, не забывая и спокойной ночи пожелать. Та хоть бы раз ответила ему на это. Держит его на расстоянии, разговаривает с ним только через свою секретаршу. У – мымра! Мелкая, рожа, ну – симпатичная, но кому, скажите, такая нервная и гордая как скала в море, нужна? Ни порта нет, ни равнины, одна каменная стена…

А-а, раз все-таки ответила. Это когда ему однокурсник из Ямбурга прислал видеофильм, как он кормит песца, прибегающего к ним на обед.

Так тут же спросила в ватсапе, кого кормит, лису? Нет песца, написал он.

– Василий Васильевич, - раздался звонок от секретарши. – Зайдите ко мне, только сначала примите валокордина или каких-то других сердечных капель, Виктория Николаевна собак, как всегда, на вас таких злых спустила, слов нет. Снова кучу ошибок в своем отчете наделали. Кстати, а вы завтра свободны?

Но Василий Васильевич, бросил трубку, не дослушав вечно строившую ему глазки Лидочку, схватился за голову: «писец»! Блин, разве можно так жить, а? – думал он. Пахал бы себе, как в юности, токарем на заводе, и спокойно жил. Там таких хамок не было. Нет же, полез в финансовый институт…

На всякий случай, бросив себе под язык таблетку валидола, Василий Васильевич отправился на расстрел.

…Ошибок оказалось – капля. Всего несколько замечаний: в процентных ставках, да – в запятых. Детский лепет! А что, Виктория Николаевна, я у вас работаю без категории, не как мои коллеги, с высшими…?

– Василий Васильевич, через пятнадцать минут обеденный перерыв, – напомнила ему Алиса.

– Да пошла, ты! – Куда, уточнять не будем.

Через полчаса ошибки были устранены и исправленный документ Василий Васильевич отнес в приемную и оставил его на столе отсутствующей секретарши.

– Василий Васильевич, через двадцать минут заканчивается обеденный перерыв, – напомнила ему вездесущая Алиса.

А столовой половина пустых столов, как и на витрине: ничего кроме винегрета, из вторых блюд – овощных котлет: свекольной и морковной, – не осталось.

– Может вам ложку-две сметанки к котлетке добавить? – сжалилась кассирша.

– Не в моем вкусе, – отмахнулся Василий Васильевич.
Выбрав самый дальний столик, разрезая темно-бордовую котлету, сморщившись, начал ее пережевывать. И понятно почему, аппетита ноль.

– А вы, Васенька, тоже вегетарианец? – вдруг услышал он давно знакомый голос. И – обомлел, увидев перед собой с подносом, кого, вы догадались – Викторию Николаевну. – Я присяду к вам, можно?

У Василия Васильевича от удивления сперло горло. И кивнув головой, уперся глазами в котлету.

– Сделали поправки в отчете? – тут же спросила она.

– Да, Виктория Николаевна, – еле выдавил из себя Василий Васильевич.

– Говорят, что вы развелись? – Продолжила разговор Виктория Николаевна.

– Мало ли что вам говорят! – Вдруг взорвался, как Везувий, Василий Васильевич. – Вы, Виктория Николаевна, уже не в моем вкусе. Уже! Достали своими нравоучениями, – проведя по своему горлу рукой, резко отодвинув от себя тарелку с котлетой, встал и пошел к выходу.

Через полчаса зазвонил прямой телефон:

– Василий Васильевич, - голос Виктории Николаевны, как всегда был резким, как выстрел, и – звонким. – Ваш отчет подписала и передала директору. Кто вам давал право, так со мною разговаривать, а? – Взорвалась она. ¬ – Сегодня я жду вас в двадцать-тридцать в кафе «Студенческое», там и объяснитесь. Надеюсь вы помните, где оно находится?! И без опозданий! И напоминаю, я люблю, как и в школьные годы, кофе с мороженным.

– Да вы не в моем вкусе! – сорвался с цепи Василий Васильевич. Но успокаивало то, что в этот момент раздались короткие гудки.

И тут же новый звонок, от секретарши:

– Василий Васильевич, я вам хочу сказать приятную новость – ваш отчет подписан. Давайте это отметим вместе, в каком-нибудь кафе?

– Вы не в моем вкусе! – повторил свои слова Василий Васильевич. Но в этот момент коротких гудков не было.

И сразу же после, Василий Васильевич почувствовал тепло на щеках, и взглянув в зеркало, улыбнулся, это был румянец. А вместе с ним и свежесть в голову пришла.
«И только бы теперь не вспугнуть счастье, с черной кошкой я уже рассчитался!» – пробегая пальцами по клавиатуре, радостно подумал Василий Васильевич.