1.
Они читали книгу Ерофея:
“Почему многие люди живут так плохо, будто земля – не щедрое лоно, где для всех всего довольно, а – голая, выжженная степь с одним на всех колодцем?
Почему иные люди так любят себя… до ненависти к своим собратьям?
*
Мир прекрасен!.. Но человек нередко не отвечает на его красоту, не мудр, но эгоистичен и алчен, равнодушен и беспощаден. Он может сделать этот мир невозможным для жизни людей, вообще для жизни. Ну, не чудовище ли?..
Мир прекрасен! Но все ли видят его таким? И что и кто этому мешает? Собственная природа человека, нуждающаяся в доделке, развитии, мешает. Другой человек, его соплеменник, часто, мешает. С себя какие-то труды снимает и на другого, такого же как он, перекладывает. Себя разгружает, других нагружает. Таков – поясняет он – закон жизни.
*
Всякое право – это, прежде всего, – обязанность. Из обязанности выпестывается право. Как возможное, за которым – необходимое. Как сын, за которым – отец. Нет права без обязанности…
Алчные и наглые, ненасытные и хваткие, хитрые и ловкие из племени людей разделили принадлежащее всем. Они присвоили себе права, а других наделили одними только обязанностями.
*
Что принадлежит всем, нагло присвоено хитрым и ловким меньшинством. И это представлено справедливым. И они поставили закон на сохранение этого положения.
*
В мире людей идёт постоянная, непрекращающаяся борьба за власть, за право владеть и распоряжаться жизненными благами, за право собирать, распределять, перераспределять; за жизненные блага лично для себя, своей семьи, своего рода, клана.
*
Люди совсем не братья друг другу, но соперники друг другу. А мир людей – жёсткая иерархия и жесточайшая конкуренция, ибо доступ к жизненным благам определён положением в этой иерархии.
*
Многих и многих людей держат в темноте, невежестве, загружают беспросветной работой, не дают продыху. Из них сделали тягловых животных. А они позволили из себя их сделать. Или не могли воспротивиться этому.
*
Сегодняшний мир людей – не братья и сестры, но отцы и дети – отцы, насильно держащие своих собратьев в положении детей, и дети, с рождения и до своего смертного часа, нуждающиеся в водительстве…
*
Кто-то сказал, что лишать людей свободы под предлогом того, что они не умеют ею пользоваться – тяжкое преступление. Но мы же не разрешаем малым детям пользоваться, например, спичками или столовым ножом? Тяжкое преступление – это препятствовать детям выйти из детского возраста. Вместо того, чтобы всемерно способствовать этому.
*
Они сказали мне: Изменить в этом мире основополагающее невозможно, а можно только занять в нём достойное место.
Я сказал им: Я не с вами. С вами сытнее, но гаже. С вами – смерть душе.
*
Если кто-то хочет отнять у меня моё, я дам ему по рукам. Если кто-то посягнет на мою жизнь – я его убью. И это естественно и справедливо.
*
Человек, убивающий, чтобы выжить, - оправдан? Защищающийся да будет оправдан.
Людям нужно позаботиться о преодолении и недопустимости таких условий, в которых, чтобы человеку выжить, он должен убивать.
*
С развитием цивилизации, техники и технологий ценность человека повышается. Но с какого-то момента может и понижаться. Это самое опасное, самое тревожное время. Когда людям надо быть особенно внимательными, быть начеку. Ибо это момент, когда одни из рода человеков могут захватить власть над всеми другими, над всем миром, когда человечество может встать на путь вырождения.
*
Людям надо перестать быть львами и волами, волками и овцами. Людям надо стать людьми.
*
Человек – это мир, где живут некие народы, исповедующие некие правды. Смогут ли когда-нибудь эти народы стать народом, исповедующим одну единую правду, имя которой Любовь? Сумеют ли они построить гармоничное общество? Или – постоянная, нескончаемая война на уничтожение друг друга, кровь и смерть?..”
Брат сказал:
– У человеков, по большому счёту, есть две радости, две страсти. У одних это – создавать и дарить, у других – захватывать и присваивать.
Захватывать и присваивать – это отнимать, перераспределять, присваивать созданное Богом и людьми.
Создавать и дарить – это своим чувством, своим разумом, своей душой, своим умением, своим трудом привносить в этот мир новое, нужное и полезное, новые блага. Это быть творящим и дарящим. Для человека это – главное и определяющее; это истинно оправдание его бытия…
У человека есть два видения своего благополучия; два пути в жизни и два ответа на Вышнем Суде…
2.
Они были в одном селе и говорили с селянами. Один селянин потом спросил:
– Почему в мире так много зла?
Один, первый из них спросил:
– А что ты называешь злом? Люди, нередко, называют злом то, что злом вовсе не является, и получается, что в мире много зла. Ты говоришь, что в мире много зла. Но о чём ты говоришь, что имеешь в виду?
Второй из них сказал:
– Зло и добро – это оценочные, а не сущностные, понятия. То или иное является тем, чем оно является и может быть оценено, как зло или добро, но само по себе ни злом, ни добром не является.
Второй селянин сказал:
– Вот-вот, - в мире нет ничего самого по себе ни злого, ни доброго. Зло и добро – это только оценки, выносимые человеком. Без человека действующего и оценивающего нет ни зла, ни добра. Зло и добро – это только человеческое.
Брат сказал:
– Да, только человеческое. И оценки, даваемые человеками тому или другому, тем или иным действиям человеков, в том числе и своим, в какой-то мере могут быть относительными, условными. И человек не всегда верно определяет, что действительно для человека, в том числе и для него самого, – добро и зло…
Первый из них сказал:
– Я предложил бы определять зло и добро из золотого правила поведения. Золотое правило поведения гласит: “Не делай людям то, что не хочешь, чтобы они делали тебе; делай людям то, что хотел бы, чтобы они делали тебе”. Или: “Не поступай с людьми так, как не хочешь, чтобы они поступали с тобой; поступай с людьми так, как хотел бы, чтобы они поступали с тобой”.
Не делай людям, что не хочешь, чтобы они делали тебе – это запрет на делание зла.
Делай людям, что хотел бы, чтобы они делали тебе – это побуждение к деланию добра.
Из этого правила можно вывести определения для добра и зла. –
То, что человек не хочет, чтобы делали ему, как не хочет, чтобы поступали с ним – это зло. То, что человек хочет, чтобы делали ему, как хочет, чтобы поступали с ним – это добро.
Если человек соблюдает золотое правило поведения – он человек праведный, не делающий зла и делающий добро.
Третий из них сказал:
– Брат, что ты на это скажешь?
Брат сказал:
– Что есть добро и что есть зло? – Кажется, что разобраться в этом не так уж сложно. В каких-то случаях это так, но, бывает, что и не так. И одно может быть принято за другое. Золотое правило поведения действительно лучший критерий для понимания желательного и нежелательного для человека, что можно отнести к злу или к добру. Оно справедливо, оно – на все случаи жизни и оно не требует никаких пояснений, разъяснений – оно понятно всем и каждому. “Не делай людям того, что не хочешь, чтобы они делали тебе” – и человек понимает, чего он не должен делать другому человеку, что для того нежелательное. “Делай людям, что хотел бы, чтобы они делали тебе” – и человек понимает, что он должен делать.
Понятно, что человеческие “хочу” и “не хочу” у разных людей могут быть в чём-то отличные и, соответственно, будут какие-то отличия в понимании желательного и нежелательного. Но это уже не столь существенно, не столь важно.
Некоторые другие наставления человекам очень перекликаются с золотым правилом поведения. Например, “возлюби ближнего твоего, как самого себя”, “не судите, да не судимы будете”, “каким судом судите, таким будете судимы”, “какою мерою мерите, такою и вам будут мерить”, “прощайте людям согрешения их, тогда и Отец ваш Небесный простит вам согрешения ваши”. А также и какие-то поговорки, например, “как аукнется, так и откликнется”, “нечего на зеркало пенять, коли рожа крива” и другие.
Помните, когда Иисуса спросили, какая наибольшая заповедь в законе, он сказал: “Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоей и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки”.
И ещё Иисус говорил своим ученикам: “Что вы сделали одному из ближних своих, то мне сделали; что вы не сделали одному из ближних своих, то мне не сделали”.
Золотое правило поведения – это гармония человеческого “хочу” и Божьего “надо”. Если человек не хочет, чтобы ему не делали так-то и делали так-то, то он сам первый должен не делать так-то и делать так-то. Человек должен задавать тон в отношениях с другими. Не смущаться, тем более, не злиться, если ему отвечают не той же монетой. Но проявлять сдержанность, понимание, и протягивать свою руку снова и снова. А позиция “как люди ко мне, так и я к ним”, которую иной раз приходится слышать, это, на самом деле, позиция обиженного, духовно слабого, обманывающего самого себя человека, желающего себя обманывать…
Ещё раз отмечу, что человек не всегда верно может определить, что действительно, в том или ином случае, другому человеку, а также ему самому есть во благо или во вред, что есть добро и зло. И потому первая трудность – это различение добра и зла. Вторая – может, ещё большая трудность – это не делание зла, препятствование деланию зла.
Если человек различает добро и зло и при этом делает зло; если человек различает добро и зло и при этом не делает добро; если человек различает добро и зло, но позволяет обманывать себя, выдавать одно за другое – он себе – враг, он идёт по пути зла, гибели, и найдёт смерть.
Человек не всегда верно определяет, что в том или иной случае для человека есть добро и зло. Даваемые им оценки тем или иным действиям человеков, в определенной мере относительные, условные. Но есть и безусловное, абсолютное, сущностное, в понимании человека, добро и зло.
Абсолютное зло – это всякое умышленное действие человека в отношении другого человека, причиняющее ему вред; это причинение разного рода ущерба интересам человека, боли душевной или физической, смерти. Говоря о причинении боли, я говорю о причинении всякой боли за исключением боли врачующей, идущей, в конечном счёте, на пользу, во благо.
Абсолютное зло – это желание причинять и причинение боли человеку, и вообще всякому живому.
А абсолютное добро – это всякое умышленное действие человека в отношении другого человека и вообще всякого живого, приносящее ему пользу, идущее во благо; это любовь, это всякое благо, которое даёт любовь.
Четвёртый из них сказал:
– Я думаю, правильно было бы считать злом только то, что подходит под определение абсолютного зла, а всякого рода досадные ошибки, слабости человеческие так и считать – ошибками и слабостями.
3.
Брат говорил:
– Люди – все люди, но разной природы. И есть такая человеческая природа, которая очень близка природе хищного животного; природа, не слышащая, а может и не имеющая голоса нравственного в себе.
Есть люди, и есть люди, которых я называю хищниками. Для них самая большая ценность это они сами. Ради себя, сохранения себя и своего, улучшения условий своей жизни, они идут на всё, переступают через всё, ничто и никого не щадят. Они бесчестны и беспощадны. Их, как правило, отличает жажда имения и власти, жажда захватничества, присвоения и подчинения. Их правда: Нет ничего ценнее моей жизни, важнее моей личной выгоды; выжить любой ценой, добиться для себя максимально возможного, опять же любой ценой; кто сильнее, ловчее тот и прав, тот диктует и утверждает свою волю. Их правда – правда хищного животного. И они сильны этой своей животностью, этой своей животной правдой. Правду Божью – правду любви, чести, совести, долга, достоинства они называют предрассудками, комплексами и тому подобным, вредящей, мешающей им жить. Они очень чутки, легко и быстро приспособляются к изменившимся жизненным условиям. Они активны, энергичны, практичны. Они вёртки, хитры, ловки, изобретательны. Они очень живучи.
Внешне они ничем не отличаются от других людей. С ними можно жить рядом, кого-то из них числить в своих приятелях и даже в близких и доверенных людях и до какого-то случая – случая проявления ими себя, так и не узнать их истинной природы. Но как только для них возникнет опасность что-то существенное потерять или, наоборот, возможность что-то существенное приобрести, и для этого им надо будет через что-то или через кого-то переступить, тут они и проявят себя, и переступят. И чем больше грозящая им потеря или чем больше возможное для них приобретение, тем страшнее, ужаснее могут быть их поступки. Их жертвой может стать всякий; всякий, кто им “по зубам”.
4.
Один из них спросил:
– Брат, а каковы причины зла?
Брат сказал:
– Помните? – Вышел Сеятель сеять; и когда он сеял, какие-то семена упали в места, где было много песка и камней, взросли, но скоро, всё же, засохли, потому, как не имели сильного корня; какие-то семена упали в места, где были терние, и терние заглушило взошедшее; какие-то семена упали на добрую землю и принесли плод: больший или меньший…
Сеятель сеял доброе семя, но когда взошла зелень, среди пшеницы были и плевелы. Увидевшие это сказали Сеятелю: как же так, ты же доброе семя сеял, откуда же появились плевелы? Сеятель же на это сказал: ничего не поделаешь, таково поле, на котором я сеял…
Таково поле, такова земля – оказалась, где доброй, где недоброй.
И доброе семя – где-то не дало сильного корня, где-то было заглушено тернием, где-то плевелы сами вылезли.
Причина зла – это ущербность человеческой природы и проявление этой ущербности – равнодушие, невнимание к другому человеку; бесчувствие, безучастие к нему, а то и презрение.
Проявление ущербности человеческой природы это, прежде всего, проявление эгоизма, алчности, высокомерия; это не восприятие другого человека, как подобного себе, как имеющего свои интересы и устремления; это демонстрация своего превосходства и применение силы в отношении тех, кого они не считают себе подобными.
Ущербный человек говорит: “Если мне это выгодно, если я могу это сделать, значит, имею на это право, и это справедливо”.
Он говорит: “Сильный имеет больше прав, чем слабый и потому сильный может использовать слабого в своих интересах, подчинять его своей воле. Может его эксплуатировать, унижать и даже убивать. Сильный может так поступать, имеет на это право”.
Такая ущербность человеческой природы, такая кривизна, очень трудно поддается исправлению. Или не поддаётя исправлению. Слышали, наверное, такую поговорку “горбатого могила исправит”? Она груба, но в ней есть правда…
Мы на днях говорили о различении добра и зла. Так вот для различения добра и зла необходимо ещё и особое свойство разума – способность к отождествлению себя с другим живым, другого живого с самим собой; способность к восприятию другого человека, как себя, так же чувствующего, желающего и переживающего.
Я знаю три отличительные черты такого разума – это способность видеть себя со стороны, способность представлять себя на месте другого и способность чувствовать чужую боль, как свою.
Известное с давних времен золотое правило поведения, о котором мы так же говорили, выведено именно таким разумом. – Человек своё собственное поведение в отношении другого человека рассматривает как поведение другого человека в отношении себя. То есть ставит себя на его место, и оценивает поведение другого человека в отношении себя. Если он считает его неприемлемым для себя, значит, оно неприемлемо и для другого. И наоборот, если считает его приемлемым и желательным для себя, значит, оно приемлемо и желательно и для другого. А человек, не обладающий таким разумом, есть человек ущербный.
Впрочем, эти ущербные вовсе не считают себя ущербными, напротив, считают ущербными других, кого они притесняют. Но это – их отличительная черта – всё выворачивать наизнанку, ставить с ног на голову; правду выдавать за ложь, ложь – за правду.
5.
Один из них сказал:
– Одни говорят, что для того, чтобы человек стал лучше, более развитым, достойным надо изменить условия его жизни, ибо человек нередко живёт не по-человечески, во многом нуждается, порой, у него нет даже необходимого. А человек должен иметь хорошие условия жизни, по крайней мере, он должен иметь самое необходимое. Чтобы человеку быть человеком, он должен жить в условиях, подобающих человеку.
Другие говорят, что только условия жизни не могут сделать человека лучше, что в нём должен быть крепок и стоек дух Божий. А это может быть достигнуто словом любящего, живым примером и тому подобным.
Одни говорят, что для того, чтобы человек стал лучше, надо изменить условия его жизни и в этом видят задачу для себя. А другие говорят, что для того, чтобы человек стал лучше надо крепить дух Божий в нём, нравственное в нём и в этом видят задачу для себя. Одни только условия жизни не могут сделать человека лучше, более нравственным. Условия жизни – это необходимое, но не достаточное.
Второй сказал:
– Нравственное в человеке – это часть его личной природы, это ему данное, это врождённое. Нравственное нельзя ни прибавить, ни убавить. Его можно только укреплять или оно может ослабевать. И укреплять нравственное в человеке можно образованием и воспитанием, словом и примером.
Но воспитание человека – это не изменение его основ, не прибавление одного и не удаление другого в нём; это укрепление, развитие, усиление в нём одного и ослабление в нём другого. Воспитание человека – это огранка в нём драгоценного камня, имя которому “нравственное”.
Третий сказал:
– Человек это – случайная горсть праха земного; горсть праха разного качества. Человек это – прах земной со всем присущим этому праху, это прах земной со всяким в нём. Горсть праха земного с духом Божьим в нём, это зёрна, могущие стать пшеницей, а могущие стать плевелами. Слова и примеры – это солнце и вода для зёрен.
Четвёртый сказал:
– Думая над чем-то, мы что-то себе объясняем, и своё понимание можем возводить в ранг правды. Так мы открываем для себя правды. И мы верим в правоту этих правд и живём в соответствии с этими правдами.
Брат сказал:
– Есть три сферы. Одна сфера – это сфера исходной, изначальной природы человека. Другая сфера – это сфера мира, в котором он живёт. Это сфера проявления себя миром, сфера предметов, явлений, событий. И это сфера проявления себя человеком, сфера его действий, поступков, его поведения.
И между этими двумя сферами есть третья сфера – сфера сознания человека, сфера идей, понятий, правд, правовых и нравственных норм, убеждений, правил и принципов, философий. Своих и заимствованных, ставших своими. Это сфера восприятия слов и примеров. Это сфера, влияющая на проявления сферы изначальной природы человека. Она сильно влияет на поступки человека, и человек безнравственный, оставаясь по своей сути таковым, в каких-то случаях, может поступать нравственно. И, напротив, человек нравственный, оставаясь по своей сути таковым, в каких-то случаях, ситуациях. обстоятельствах может поступать безнравственно.
Третий спросил:
– Как это?
Брат ответил:
– Человек может отступить от нравственного в себе, поддавшись на своё некое объяснение-разъяснение, щедро проплаченное его плотским желанием. Которое способно представить тот или иной его поступок, как нечто естественное, очень понятное и допустимое. В каком-то случае не такое уж безнравственное. Но это, как правило, только на какое-то время, на время этого сильного желания.
Человек, когда он чего-то очень хочет, - это довольно ловкий, изобретательный ум, способный многое объяснить и оправдать. Человек может даже уверить себя в том, что в той или иной ситуации, он не мог сдержать себя. Но если бы он точно знал, что это грозило бы ему жестокой карой, он, конечно бы, смог сдержать себя.
В этой, третьей, сфере много как полезного, так и вредного. Здесь есть и техники для поддержания духа, для поднятия настроения, но есть и техники заведомого самообмана, оправдания безнравственного в себе, самооправдания. Например, в глубине души своей человек знает, что то, что он говорит себе, на самом деле, есть ложь, но он не хочет этого знать, уж больно велико желание и так, по сути, закрывает глаза на проявление безнравственного в себе.
Это сфера, определяющая поведение человека. Здесь – свой мир, своя жизнь. Здесь живут учителя жизни человека. С их поучениями, наставлениями и разъяснениями. С их кнутами и пряниками. И здесь должны быть внятно и чётко сформулированные человеком для себя принципы, которые он во всяких случаях должен исполнять неукоснительно. И мы уже об этом говорили.
6.
Они читали книгу Ерофея:
“Все хотят любви. Одни любят. Другие хотят, чтобы их любили. Но любят ли они сами? Могут ли, способны ли любить? Ведь любовь это не только чувство…
Все хотят любви, но любят не всех. И в тех, кого не любят, усиливается кривизна, рождается протест, претензия к другим, неприятие, а иной раз – и ненависть…
*
Магистральный путь к долголетию человека – не только в воздействии на него какими-то специальными средствами, а и в новой организации взаимодействия человека со средой, главным образом, с себе подобными.
*
Что могут создать люди, о чём мечтают, что хотят? Они могут создать всякое, но всегда только по своему образу и подобию. Ничего другого у них просто не получится. Как бы они этого не хотели. И это надо знать, понимать. Люди должны проникнуться пониманием, что начинать надо с себя…
*
У человека непременно должно быть время для себя. Время быть, говорить с собой. У человека должно быть время для своей души. Одному этого времени нужно больше, другому меньше, но оно нужно всем без исключения.
*
Люди никогда не станут людьми, пока не будут жить в человеческих условиях. Как могут стать достойными членами общества те, кто живёт, чуть ли не на помойке? Если у них нет своего угла и времени для себя. Если они с утра до вечера заняты на работе, как заведённые механизмы; если они после работы, как выжатые лимоны. Если у них почти совсем нет свободного времени. Если у них нет ни возможности, ни времени, ни сил для своего образования, развития, познания себя и мира.
*
Человек может быть и одним, и другим, и третьим, и пятым, и десятым – всяким. Человек это то, во что может претвориться, преобразоваться человеческая природа в тех или иных условиях.
*
Тот или иной человек – это и те или иные особенности характера, поведения, и это такая исходная личная природа. Воспитание оказывает определённое влияние на личную природу человека, но не пересоздаёт её.
*
Казалось бы, надо только создать для людей, для их жизни, развития необходимые, достойные условия и плохих людей не будет.
Но кто эти условия должен создать? – Сами же люди, какие они есть. Но созданное ими подобное им и получится. А потому развитие одних и “переделка” других – это процесс не быстрый, пошаговый. Это и образование и воспитание. Это духовно-нравственная эволюция человеческого рода. И это должен быть процесс – хорошо организованный, планомерный, каждодневный.
*
Задача – служить не людям, а правде.
Задача – не столько в том, чтобы людям стало жить легче, сколько в том, чтобы они сами стали лучше…”
Брат сказал:
– Условия жизни человека, его воспитание и образование – самые первые и главные задачи человеков и общества в целом.
Нужны преобразования. Нужны преобразования, которые бы способствовали, обеспечивали должные условия жизни, воспитание и образование всем и каждому.
Школы должны быть другими. Детей в первую очередь нужно учить жить в этом мире, в обществе, общению друг с другом; владению языком, умению говорить, договариваться; любви к природе, всему живому. Истории, литературе, культуре, искусству должно уделяться особое внимание.
Детей нужно учить вниманию друг к другу, пониманию друг друга, несмотря на иной раз большую непохожесть людей. Детей нужно учить самостоятельности, ответственности, умению строить свою жизнь, умению в любых ситуациях быть и оставаться людьми. И этим надо заниматься очень серьёзно, целенаправленно и планомерно.
7.
Один из них подошёл к другому, и они говорили.
– Что с тобой?
– Ничего. Просто плохое настроение.
– Может, поговорим?
– Можно и поговорить. Но ты сейчас не особенно меня слушай. Я могу излишне нагнетать, так сказать, густить мрак. У меня бывают такие моменты…
Не знаю, как это сказать… Но я вдруг как-то особенно остро почувствовал, как наш мир всё больше поглощает пустыня. На что тратятся жизненные силы многих людей, их жизни? – Они просто тратятся. Всё большее число людей занимает только их собственное благополучие, материальные блага, жизненный комфорт. Всё меньше людей вопрошают себя, для чего они живут. Деньги, влияние, материальная обеспеченность, положения, должности – самые привлекательные ценности этого мира. В каждодневной погоне за материальным благополучием и чувственными, плотскими удовольствиями всё больше утрачивается человеческая суть…
Всё больше идейного хаоса. И он нарастает. Настоящее, истинное искусство всё больше вытесняется пустотой, рядящейся в истинное искусство, потакающей откровенно животным инстинктам…
Люди всё больше утрачивают духовность – главное, основополагающее своё природное качество. Они, как будто, забывают или оспаривают, что дух в человеке – есть самое важное, что человек, в первую очередь, есть существо духовное, познающее и творческое…
И что дальше? – Окончательное подавление духа Божьего в людях; полное подчинение одними других; человеческие касты; деление на господ, слуг и рабов? И это – не такая уж фантастика. И если так и дальше, - не такая уж далёкая перспектива человечества.
– Не знаю, возможно, в чем-то ты и в самом деле перебарщиваешь, но такие тревожные сигналы есть – сказал второй. – А плохое настроение надо менять. И тут у каждого должен быть свой способ. Я помню, у меня как-то было плохое, гнетущее настроение. И ко мне вот также как сейчас я к тебе подошёл Брат. И он спросил меня, что со мной – какие-то тяжёлые мысли, затруднения, проблемы? А я молчал. И он вдруг сказал: “А может быть, ты просто не хочешь жить?” Ха-ха. – Как это тебе? И этот такой неожиданный и странный вопрос на меня тогда подействовал. Он мне помог. Он мне понравился. И я взял его себе на вооружение. И потом не раз в каких-то случаях его себе задавал. Лично мне помогает.
Брат имеет такие вопросики или фразочки на те или иные случаи. Он называет их техниками для поддержания духа – как-то так. Помню, кто-то из наших проявил слабость и Брат, заметив это, подошёл к нему и спросил: “А ты что ж, так сразу и обделался?” И этот очень неожиданный вопрос тогда тоже произвёл впечатление на того, к кому был обращён. Тоже подействовал. И ещё помню, когда у кого-то шло что-то не так или кому-то по какой-то причине сильно доставалось, Брат говорил: “Могло быть и хуже”. И, ведь, правда, - могло быть и хуже. Так что давай меняй это своё настроение. У человека не должно быть плохого настроения. Да и неразумно печалиться о том, что поправить тебе не по силам. Как говорил Брат, делай что должно и что тебе по силам, и будешь прав.
8.
Один из них спросил:
– А что такое духовное?
Второй сказал:
– Духовное – это проявление духа Божьего в человеке; то, что способствует развитию человека, как человека.
Третий сказал:
– Духовное – это проявления разума, мышления, воли, сознания. Духовный – это думающий, ищущий, узревающий, открывающий, создающий.
Второй сказал:
– Признак человека духовного – это постоянные вопросы к себе и постоянные поиски ответов на них: Что есть этот мир? Что есть человек, какова его природа? Для чего он, в чём его назначение? Каким он должен быть, как должен жить, чем должен жить? Что есть жизнь и что есть смерть? В чём смысл жизни? И тому подобное.
Это вопросы из категории, так называемых, вечных вопросов. Вечных – потому, что ими задаётся каждый человек. Должен задаваться. Думает над ними часто или время от времени. Всю свою жизнь. Они вечные – не потому, что люди на них не могут найти ответы. Какие-то ответы есть. Но нет однозначных, для всех приемлемых, ответов. Нет до конца убедительных ответов. И потому у каждого – свой какой-то ответ или варианты ответов.
Четвёртый сказал:
– Духовное – это внутреннее устремление человека к познанию и творчеству.
Второй сказал:
– Духовное – это то, к чему устремлён дух в человеке, чем он питается, чем жив и что создаёт. Духовное – это пища для духа в человеке. И если её нет, человек очень страдает, испытывает мучительный дискомфорт в себе, в жизни.
Первый сказал:
– А ты, Брат, что скажешь?
Брат сказал:
– В мире, в природе всё взаимосвязано, одно от другого часто неотделимо, неотторжимо и потому о многом можно говорить только относительно и условно.
Откуда это понятие – “духовное”? – От понимания природы человека, что природа человека двуедина, что человек есть дух и плоть и стало быть в человеке есть духовное и плотское.
Духовное в человеке – это, прежде всего, жажда знания, познания себя и мира; жажда познания сущностей, назначений и смыслов; жажда искать, узревать, открывать, осмысливать, вбирать в себя, развивать себя, расширять своё сознание. Это – своя правда и верность своей правде, своим пониманиям, приятиям, убеждениям. Это – творчество; это создание нового, делание своего из себя. Это – отношения с людьми, с природой, окружающим миром. Духовное находит своё выражение в религии, науке, философии, этике, эстетике, искусстве, литературе, во многом.
Первый сказал:
– Духовное – от слова “дух”. Но мы знаем, что дух может быть добрый и злой. И, стало быть, духовное это есть как относящееся к духу доброму, так и к злому? И ещё говорят “бездуховность”, “бездуховный”.
Брат сказал:
– Духовность – от слова “дух” и дух – Божий. А “дух злой” – это дух противный Божьему. Дух Божий – это дух любви, красоты, истины. Противный ему дух – это дух эгоизма, высокомерия, гордыни, алчности, тщеславия, зависти, лжи, насилия. Но я называю это не духом, а голосом плоти, ставящей себя и своё всегда и во всём превыше всего, желающего для себя непременного и безусловного первенства.
А “бездуховный” говорят о том, кто ведёт себя как не имеющий в себе духа Божьего. Но дух Божий есть во всех человеках. Без духа Божьего нет человека. Другое дело, что в ком-то он очень слаб, зажат и задавлен силой и волей плоти. Хотя, бывает, что в том, что дух Божий есть во всех человеках, приходится сильно сомневаться.
9.
Они читали книгу Ерофея:
“Очень высокий темп жизни! За ним не поспеваешь. Сколько важного и нужного теряется! Очень высокий темп. Неприемлемый для человека. Физиологически неприемлемый. Впрочем, люди все разные, разного темперамента…
*
Зачем я это записываю, если записываю быстро, “на бегу” и потом к записанному, как правило, не возвращаюсь и немалое из записанного забываю? А ведь что-то из записанного правильно было бы постоянно озвучивать для себя, чтобы подвигать себя к тем или иным изменениям в себе, в своей жизни. И вот вместо того, чтобы что-то мне нужное осваивать и усваивать и так развивать свою природу, я топчусь на месте. Зачем тогда я это записываю? Зачем тогда эта хроника?..
*
Жизнь поначалу идёт неспеша и это может успокаивать человека, усыплять его бдительность. Но она всё больше ускоряется, идёт всё быстрей и быстрей. И вот она уже бежит. А потом и летит…
С некоторых пор для человека время начинает течь особенно быстро. Человек начинает торопиться, ускоряться, “ускоряется” и время. Впрочем, время как текло, так и течёт, его течение неизменно, но изменяется ощущение человеком времени, отношение человека к времени…
С годами человек начинает понимать, что к времени надо относиться более ответственно, более рачительно. Становится особенно ясно, что время нельзя расходовать на что-то случайное, ненужное, неважное, тем более его нельзя тратить зря.
Человек должен быть очень бережлив к своему времени. Он должен его не тратить, а менять на для себя важное, нужное. Не только на хлеб для плоти, но главным образом – на хлеб для души, на знания, на создания.
*
О чём, может, более всего жалею – долго взаперти просидел. В себе собой запертый.
И ещё жалею, что мало книг прочитал, дел опробовал, разных мест, людей повидал…
*
Я мог бы по-другому жить. Но вот живу, как живу…
Господи, прости меня грешного.
Но живу, как могу – по моему знанию, пониманию.
*
Я пригляделся – и оказалось, что вовсе немало людей, которые не живут, а только думают, что живут; которые только оплачивают своё существование. Подумать только – они оплачивают своё существование ценой своей жизни!..”
10.
Брат говорил:
– Человеки нередко хотят иметь то, без чего вполне могли бы обойтись; что для них – не необходимое и излишнее. Но на приобретение этого они тратят свои силы и время своей жизни. И поступая так, поступают очень неразумно. Они приобретают то, что, по их мнению, сделает их жизнь более приятной, удобной, комфортной. Они приобретают то, что, как им кажется, может им пригодиться потом. Они приобретают то, что могут приобрести недорого, с выгодой. Они приобретают одно, другое, третье, и “обрастают” многим ненужным, излишним. А ведь всё приобретённое надо ещё хранить, где-то разместить, сберегать, поддерживать в порядке. Сначала они тратят силы, время, средства на приобретение не необходимого и излишнего, потом – на его сохранение, сбережение, поддерживание в порядке. Они становятся заложниками, рабами, по сути, им ненужного. Человеки вполне могут обходиться много меньшим, только тем, что им действительно необходимо.
Один из них сказал:
– Это только кажется, что человеку нужно не так уж много. Человеку на самом деле нужно много.
Брат сказал:
– Я не говорю, что человеку нужно мало. Не говорю о сведении потребностей человека к минимуму. Я говорю про необходимое и не необходимое, которое называю излишним и ненужным. А необходимого для человека может быть вовсе не мало.
Я говорю об отказе от стремления к приобретению не необходимого, об отказе приобретения излишнего.
Второй сказал:
– Да, но тогда возникает вопрос, что есть “необходимое” и что есть “излишнее”? Нужны определения, нужен критерий. Как определить где кончается одно и начинается другое?
Брат сказал:
– Это, действительно, – вопрос. А ответ на него – путь. Как начало пути могу предложить следующее. Для того, чтобы что-то иметь человек должен трудиться, работать. Так вот то, на что человек работает должно или сразу или потом обязательно, так сказать, работать на него, на поддержание его сил, на его духовное развитие, на его становление, как человека творческого, продуктивного, как создателя. И это есть необходимое; а всё прочее – излишнее.
Но тут что ещё важно. - Помимо лично необходимого человеку, без чего он не может обойтись, обходиться, он ещё должен иметь возможность дарить тем, кого он любит, и помогать тем, кто нуждается в помощи. То есть человек должен ещё иметь возможность дарить и помогать, радовать и утешать. И это также я отношу к необходимому. И на это обращаю ваше внимание.
11.
Трое из них говорили. Один сказал:
– Я сейчас вот о чём подумал. – Столько всего ценного, полезного человечеством наработано. А как это ценное, полезное нами – наследниками наших предшественников используется? Знания, культура, литература, искусство, опыт жизни? Всё это есть, но немало людей живёт, как будто ничего этого нет. Как будто они в пустыне. В пустыне мегаполисов, городов, городишек, сел, деревень…
Для чего человек выучивается грамоте, выучивается читать? – Чтобы больше знать. Чтобы лучше понимать. Чтобы через пространство и время услышать многих умных, знающих людей. Чтобы прирасти их видением, их жизненным опытом, их пониманием мира и жизни, их чувствами, мыслями о человеке, о жизни и смерти, о самом важном для людей.
А можно читать только газеты, книги “на один день”, торговые вывески, надписи на этикетках и тому подобное. Я утрирую, но вы понимаете, о чём я говорю. Можно быть грамотным, но, в каком-то смысле, жить подобно безграмотному. Можно жить в городе, имеющем богатую культуру и ежедневно проходить мимо этой культуры; жить в городе, будто в лесу, и так и умереть лесным человеком. Великие ценности сами по себе, а люди, в большей своей части, сами по себе. Как будто нет этих великих ценностей. Почему так происходит? Людям не нужны накопленные человечеством великие сокровища? Нужны. Ещё как нужны.
Человек рождается. Он может быть и таким, и таким; и одним, и другим. А каким он будет? Человек и сегодня может быть таким же диким и опасным для общества, каким был сотни лет назад…
Второй сказал:
– Да. Многими и многими поколениями в течение тысячелетий создана великая культура, накоплены великие ценности, духовные и материально-духовные сокровища. А человеческая природа, в своей основе, какой была, такой во многом и осталась. Человеческая природа во многих её проявлениях не стала более развитой духовно.
Поколения сменяют поколения. Проходят десятилетия, столетия, тысячелетия. Развивается наука, техника, технологии. Создаётся много нового, новые вещи, новые дома, города, меняется облик земли. Изменяются условия жизни. А люди, в своей массе, мало меняются, почти не меняются. Нет, они, конечно же, меняются, но эти изменения – часто только суть приспособления к новым, изменившимся, жизненным условиям. А человеческая природа не становится более внимательной, вдумчивой, развитой, духовной. Более человечной. А какая человеческая природа – такая и жизнь людей. Круг замкнулся.
Третий сказал:
– Каждый вновь родившийся человек – есть чистый лист, начинает с чистого листа. Люди рождаются с никаким сознанием, растут, развиваются, набираются уму-разуму, многое знают, понимают, умеют, а потом умирают. И им на смену приходят их дети, которые также, рождены с никаким сознанием, которые также растут, развиваются, набираются уму-разуму, многое знают, понимают, умеют, и потом также умирают. И так – всё время. Люди умирают, их сознание разрушается, на смену им приходят другие люди, которые также как и их предшественники, в своём самосознании, начинают с нуля.
Вот, если бы человеческое сознание не разрушалось, а могло проживать многие жизни. Если бы человек мог начать новую жизнь с его нынешним сознанием, пониманием.
Первый сказал:
– Всё ещё много людей, так сказать, не охвачены в необходимой мере имеющимися на сегодняшний день накопленными знаниями, не приобщены в возможной мере к плодам культуры.
Мы имеем богатейшие научные и духовные ценности, наработанные нашими великими предками за многие и многие годы, но насколько мы о них знаем, насколько мы их освоили, насколько мы, каждый из нас, расширил границы своей личной природы?
Второй сказал:
– Поколения сменяют поколения, а человеческая природа не становится более развитой. Человечество, как будто, не хочет думать о своём будущем. И, мне кажется, всё кончится очень печально. Люди, в конце концов, или сами истребят себя, или построят нечто страшное, нравственно уродливое, опустятся на самое дно своей природы.
12.
Они читали книгу Ерофея:
“Мои записи – какие-то из них надо выбросить, какие-то поправить, почистить, и сделать из них книгу. Я хочу, чтобы такая книга была. Не хочу оценивать – какой она будет. Какой будет – такой и будет. Она просто должна быть…
*
И будет моя книга… – но это буду уже не я. Я уже и сейчас во многом другой… Это буду я, каким я был когда-то. Такой я – во времени…
Меня, как плоти и крови, как чувствующего и думающего, радующегося и печалящегося; как дыхания, как жизни, не будет, а будет другой – как слова на бумаге; как говорящий в чьей-то голове не своим голосом; не слышащий, не отвечающий...
Книга… Человек ушёл и всё же, в каком-то смысле, остался. Изменилась форма его присутствия. Со всеми вытекающими из этого последствиями… Закон сохранения присутствия…
*
Делание моей книги поддерживает меня, придаёт мне сил. Она, в каком-то смысле, – моя опора и моя надежда.
*
Моя книга – это от меня взятое, мои слова, мои мысли, мои чувства; моя, в каких-то эпизодах, жизнь. Я покину этот мир, а её оставлю взамен себя. Можно оставить своё изображение, а можно – слова – чувства и мысли, радости и печали. Книга, слова, - как свет далёкой звезды. Свет – след…
Жизнь была и закончилась. Звезда была и сгорела, погасла. Её больше нет. А свет от неё есть. И он бежит лучом по вселенной. И он может быть также вечен, как бесконечна вселенная…
*
Пришла вдруг мысль, что как только я закончу эту книгу, я стану готов к тому, чтобы начать новую, свою жизнь; перестану жить, как теперь живу и начну жить, как я должен жить… И смогу начать новую книгу…
Я должен обязательно закончить эту книгу и начать новую. Я должен обязательно закончить нынешний этап своей жизни и начать новый…
*
Я хочу движения вперед. Я хочу перестать быть притянутым своим прошлым, я хочу, наконец, освободиться от него. Я хочу жить настоящим и думать о будущем. Но пока я не закрою одну дверь, я не смогу открыть другую…”
Брат сказал:
– Для Ерофея закончить его книгу – это осмыслить своё прошлое и настоящее; освободиться в себе от того, от чего нужно освободиться; уйти от того в своём прошлом, от чего нужно уйти. Сделай Ерофей свою книгу, он бы ещё раз внимательно и вдумчиво просмотрел свою жизнь и нашёл бы нужные для себя решения. И смог бы, как хотел, изменить свою жизнь.
Один из них сказал:
– Но Ерофей так и не закончил свою книгу.
Другой сказал:
– И всё-таки она есть…
13.
Брат говорил:
– На самом деле мы много чего имеем. Но ценим ли, что имеем? Ценим ли мы каждый наступивший день, время нашей жизни, нашу жизнь? Ценим ли мы себя – вновь созданную и постоянно обновляющуюся природу? Ценим ли мы других, наших ближних? Внимательны ли мы к себе и другим?
Мы нередко живём, как будто время нашей жизни это что-то довольно продолжительное. И всё успеется. Но на самом деле время человеческой жизни быстротечно. Природа времени вообще таинственна и обманчива. Время для человека может течь очень по-разному. И в любой час может случиться непредвиденное, для человека трагичное…
Есть время нашей жизни, и есть, собственно, наша жизнь. И порой происходит страшное – время нашей жизни идёт, а, собственно, наша жизнь нет. Идут, проходят годы, а наша жизнь будто остановилась или едва цедится, по капле. Мы живём, но мы не живём. Мы спохватываемся, но это может быть уже тогда, когда многое для нас уже невозможно. И ничего нельзя исправить. Слишком поздно. И это горчайшая трагедия.
Человек должен сказать себе: Жизнь – это дар, благо, счастье. И жизнь – это очень хрупкое и непродолжительное.
Человек должен задаться вопросами: Для чего я? Так ли я живу? Как должен жить? Люблю ли я? Действительно ли люблю? Способен ли любить? Вижу ли я мир, таким, какой он есть на самом деле? А он на самом деле прекрасен. Нужен ли я кому-нибудь, кроме себя? Но если я никому не нужен, я и себе не нужен.
Человек должен жить душой, от души, все расчёты и вычисления для него должны быть вторичны. Человек должен быть источником радости, улыбок, смеха, но никак не грусти, уныния, печали. Человек должен облегчать, освобождать, но не отягощать, закабалять.
И человек должен думать над вопросами: Для чего я был? Как и с каким сердцем буду уходить? Научился ли я быть мужественным? Кто и каким словом меня вспомнит?..
14.
Они и трое подошедших к ним – люди почтенного возраста – говорили о жизни человека. Один из них потом спросил у одного из подошедших:
– Как вы прожили свою жизнь? Прожили ли вы свою, именно свою жизнь? Хотели бы начать жизнь сначала?
Тот ответил:
– Я прожил свою жизнь хорошо, как хотел. Что намеревался сделать, всё сделал. А начать жить сначала – не знаю. Может быть, – да, а может, – и нет.
– Вы – счастливый человек – сказал спросивший и тут же обратился к другому из подошедших
– А вы?
Тот сказал:
– А я?.. Я прожил жизнь не так, как мог и должен был бы её прожить. Можно сказать, прожил не свою жизнь. К чему-то не был готов. Чего-то мне не хватило. Если бы я мог начать жить сначала, я бы жил по-другому. Но это – невозможно.
Спрашивающий перевёл взгляд на третьего из подошедших. Тот сказал:
– Я прожил жизнь, как велел мне мой долг. Как я его понимал. Прожил, как только мог прожить, исходя из возникающих обстоятельств и моего понимания своего долга. Свою ли я прожил жизнь? – Скорее, свою. Какую же ещё? Но в этой своей жизни я был во многом не волен, поскольку не мог уклониться от требований понимаемого мной должного. Хотел ли я прожить такую жизнь? – Пожалуй, нет. Я бы хотел прожить по-другому. Да, я бы хотел прожить другую жизнь.
Второй из них спросил у Брата:
– Брат, можно ли на что-то закрыть глаза, от чего-то уклониться? Ведь жизнь даётся один раз. Надо ли наступать на горло “своей песне”?
Брат сказал:
– На что-то глаза закрыть можно, а на что-то – нельзя. Что есть должное и что есть не-должное, на что можно, а на что нельзя закрыть глаза – это решать самому человеку. На должное глаза закрыть нельзя, уклониться от него нельзя.
Третий из них сказал:
– Значит, всё-таки наступать на горло “своей песне”?
Брат сказал:
– Всякая песня должна быть уместна и принята людьми, стоящими рядом с тобой, твоими ближними.
15.
Они говорили о свободе. Один из них сказал:
– Свобода для человека – это возможность осуществления им своих желаний; это возможность ему действовать так или иначе, или бездействовать. При осуществлении человеком его желаний могут быть определённые препятствия – ограничения и запреты. Свобода – это отсутствие этих препятствий.
Второй сказал:
– Свобода для человека – это наличие у него возможности выбора; есть выбор, значит, есть свобода, а нет, - значит, - нет.
Третий сказал:
– Есть возможность выбора, возможность выбирать, а ещё есть возможность делать правильный выбор, то есть, есть сам процесс и есть его результат. Свобода – это только возможность выбора или же это ещё и возможность правильного выбора, выбора действительно лучшего?
Второй сказал:
– Что ты имеешь ввиду? Поясни.
Третий продолжил:
– Человек может иметь выбор – быть полностью свободным; может иметь ограниченный выбор – быть ограниченно свободным; и может не иметь выбора – быть не свободным. Это одно. Но есть и другое.
Человек, например, может выбрать “А” или “Б”, или “В”. Человек выбирает “А”. Но объективно лучший для него, действительно в его интересах, – выбор “Б”, то есть, он ошибается – чего-то не знает, чего-то не понимает или недопонимает – и делает неправильный выбор. В этом случае он свободен?
Или. На самом деле лучший для человека, действительно в его интересах – выбор “Б”. Но ему всячески, всеми способами и средствами, внушают, что лучший для него, в его интересах выбор “А”, и он выбирает “А”. В этом случае он свободен?
Или. Человек хочет выбрать “А”, но может выбрать только “Б”, то есть, у него нет выбора. Но выбор “Б” – это объективно лучший для него, действительно в его интересах, выбор. В этом случае он не свободен?
И вот вопрос: Свобода для человека – это только возможность осуществления человеком того или иного выбора или же это и возможность осуществления им правильного, объективно лучшего для него, действительно в его интересах, выбора?
Брат сказал:
– Это вопрос о внешней и внутренней свободе. Внешняя свобода для человека – это возможность беспрепятственного осуществления им того или иного выбора. И это – определённые требования к внешнему, чтобы то или иное внешнее, главным образом люди, не препятствовало его выбору.
Внутренняя свобода для человека – это возможность осуществления им правильного, объективно лучшего для него, действительно в его интересах, выбора. И тут – определённые требования к его личностному. – Человек должен иметь необходимое развитие, то есть, не находиться в плену своей неразвитости, в плену ошибочного. И он должен иметь твёрдые убеждения, то есть, не находиться в плену ему внушаемого. Одним словом человек должен быть внутренне свободным; способным противостоять всякому ложному внешнему.
Свобода для человека – это возможность выбора, но это также возможность познания, развития себя, то есть, возможность внутреннего освобождения, внутренней свободы.
Свобода для человека – это внешняя свобода и внутренняя свобода. Хотя, говоря о свободе, обычно имеют в виду только внешнюю свободу.
Человек может быть свободным внешне, иметь внешнюю свободу, но может быть не свободен внутренне, быть внутренне несвободным и значит – несвободным.
Люди лживые и хитрые нередко обманывают человеков, предлагают им внешнюю свободу, называя её свободой, но препятствуют им в обретении ими внутренней свободы.
Не имея внешней свободы, человеку много сложнее или вообще невозможно обрести свободу внутреннюю. Но и имея внешнюю свободу, но не имея возможностей для обретения внутренней свободы, не обретя внутреннюю свободу, человек не может быть свободным.
И человек может быть свободным внешне только потому, что он не может быть свободным внутренне. А как только у него будет возможность стать свободным внутренне, так враги его тут же поспешат лишить его свободы внешней.
Четвёртый сказал:
– И ещё, говорят, что свобода – это осознанная необходимость. “Необходимость”? – Какая же это свобода? “Свобода – это необходимость” – это же абсурд.
Третий сказал:
– Свобода – это осознанная необходимость. – Но кто что осознал?..
Брат сказал:
– Помните молитву Иисуса в Гефсиманском саду: “Не как я хочу, но как Ты”. Человеку Богом дарована свобода выбора. Но дар свободы обременён даром разума сердца, требованием исполнения должного. Свобода для человека не может быть полной, она всегда обременена.
16.
Двое из них говорили. Один сказал:
- Бог говорит с человеком, человек говорит с Богом. Человек спрашивает, Бог отвечает…
Человек говорит: “Не как я хочу, но как Ты”. И слышит разные голоса. А как не ошибиться? Какой из них голос Бога, голос Истины? Какой тут критерий? Ты понимаешь, о чём я говорю?”
Второй сказал:
- Понимаю. Но что тебе на это сказать – не знаю…
Вот есть изделия мастеров очень известного производства керамики. Эти изделия пользуются большим спросом, но и стоят недёшево. В связи с этим в последнее время появилось много подделок под изделия этого производства. И я как-то спросил одного из мастеров этого промысла, как отличить подлинное изделие от подделки. Он мне ответил, что на изделиях их производства ставится соответствующее клеймо. На что я сказал, что клеймо тоже подделывают. Тогда он сказал, если ты видишь, что вещь сделана добротно, качественно, с любовью, искусно, если она радует глаз и душу, на неё хочется смотреть и смотреть, значит, она подлинная. Вот… – Всё что – с любовью; всё, что на благо, на радость – всё Божеское, всё – Истина или от Истины. Других критериев я не знаю.
17.
Они читали книгу Ерофея:
“Однажды я почувствовал наступление нового периода в моей жизни, когда время для накопления знаний, умений, опыта, прошло, когда наступило время для делания, открытий, свершений; когда человек должен или взойти на вершину, или быть низвергнутым в небытие. Тогда я очень остро почувствовал многократно усилившуюся во мне потребность творить, порождать, создавать. А я не был готов к этому периоду моей жизни. Не соответствовал. Был несостоятелен. И какая это была боль! Какая это была страшная душевная ломка! Всё во мне стонало, всего меня выворачивало наизнанку... Какая это была мука! – Когда должен и не можешь…”
Брат сказал:
- Я скажу вам, что человек может знать, а может не знать, но обязательно должен знать. Я скажу вам о формуле человека, о двух больших этапах в его жизни.
Есть время, когда человек вбирает в себя, полнит себя и одновременно с этим осваивает и усваивает вбираемое, перерабатывает его в своё. И есть время, когда человек создаёт своё из себя и отдаёт его вовне. Эти две фазы жизни человека – “вбирание” и “отдача” – повторяются несчётное число раз в течение всей жизни человека, как вдох и выдох.
А ещё в жизни человека есть два больших этапа. Я говорю об этапе формирования-становления человека и этапе его полезного делания.
Говоря о первом этапе, я говорю о времени, когда человек, главным образом, должен особенно интенсивно познавать этот мир и себя в нём, развивать свою личную природу, расширять и углублять своё сознание; когда человек должен вбирать в себя, наполнять себя, накапливать в себе. И одновременно с этим осваивать и усваивать вбираемое, перерабатывать его в своё, прирастать им. Этот этап я ещё называю Временем Большого Вдоха или Временем Растяжения Мехов.
Говоря о втором этапе, я говорю о времени, когда человек, главным образом, должен творить, порождать из себя, создавать своё, плоды и семена, плодоносить. Этот этап я ещё называю Временем Большого Выдоха или Временем Сложения Мехов.
Жизнь человека, формула человека – это “накопление и отдача”, или, точнее, – “накопление для отдачи”. Впрочем, это формула вообще всякого живого. Со своими особенностями, понятно.
Сначала – первое и главное это – “накопление” – акцент на первой части формулы. Про вторую часть этой формулы человек, может быть, даже пока и не думает. Но время идёт, жизнь идёт и однажды, в какой-то момент, акцент естественным образом перемещается на вторую часть формулы – “отдача”, теперь это становится первым и главным. Перемещение акцента на вторую часть формулы как раз и означает, что закончилось Время Большого Вдоха (Растяжения Мехов) и началось Время Большого Выдоха (Сложения Мехов); что наступило время полноты, исполнения формулы.
Наступает время исполнения формулы человека, и сразу же особенно обостряется вопрос: “Готов ли человек отдавать? Достаточно ли созрел, вызрел, чтобы творить, порождать из себя, создавать своё, нужное, ценное?” И если – не готов, не вызрел, не способен – тогда внутри него начинается мучительная ломка, о которой он даже не подозревал. Она не сразу сильная. Но со временем всё сильней. И она всё чаще. Она может быть очень сильной. Она может быть – страшная мука. И человек должен об этом знать.
Один из них сказал:
- Я знаю немало людей, которые за всю свою жизнь не создали ничего из того, о чём ты сейчас говоришь, но это их совсем не беспокоило, тем более не мучило.
Другой сказал:
- Есть растения, деревья, вообще, растущее, рождающее только семена для продолжения жизни своего рода. А есть растущее, рождающее и семена, и плоды. Такое растущее называют плодовым, плодоносящим. Есть растущее по своей природе плодоносящее и неплодоносящее. Не всё растущее – плодоносящее. Также и люди. Люди, по своей природе, разные. Есть люди, которые более озабочены продолжением своего рода, созданием условий для жизни своего рода. А есть люди более озабоченные творчеством, художественным деланием, созданием своего из себя.
Брат сказал:
- Мы уже говорили, что каждый человек, если он истинно образ и подобие Божие, есть творец, создатель. И потому для каждого человека естественно и необходимо творить, порождать из себя, создавать своё для себя и других. И это есть исполнение его природы. Сегодня к этому можем добавить, что жизнь человека это – две, поочередно сменяющие друг друга, фазы: “вбирание” и “отдача”, и два больших в его жизни этапа: “Большой Вдох” и “Большой Выдох”; что каждый человек должен обязательно исполнить свою природу. А внутренняя боль, мучительная ломка, о которой мы сейчас говорим, – это следствие осознания человеком неисполнения своей природы.
18.
Один из них сказал:
- Сегодня мне приснился любопытный сон. И этот сон – будто не сон, будто это было наяву. Я очень хорошо его запомнил. Я был в каком-то небольшом селении, в доме у одного паренька – местного жителя. Мы с ним очень легко сошлись, разговорились. Говорили о разном – о природе, о людях, о жизни и прочем. И вот он, видимо, расположившись ко мне, или желая удивить, рассказал про одно странное, таинственное у них место – природное чудо.
Он говорил: Это место – такой уголок живой природы, где всякое может быть. Деревья могут расти не только вверх, к небу, но и вдруг изгибаться и расти в сторону или даже вниз, к земле. Они могут сбрасывать листву и вновь ей покрываться в любое время года. Кроме зимы, когда на них нет листвы. Ветки могут завязываться в узлы. В общем, деревья, кустарники могут там вести себя, как им заблагорассудится. Вдруг может появиться много ягод или грибов. Никаких корзин не хватит все их собрать. Сколько-то соберёшь, потом с корзинками опять придёшь, а уж нет ничего.
В прошлом году, в апреле – говорил парень – я как раз был в этом месте в такой момент. Гляжу и глазам своим не верю – грибов – море. И одни белые. Снял с себя рубаху, штаны и полные их грибов домой приволок. Потом быстро в другое переоделся, взял две большие корзины и опять – в то место. Прихожу, а там уж нет ничего, как будто ничего и не было.
Было, что и орехи и ягоды из того места не в сезон приносил. Сосед мой в позапрошлом году в октябре полную рубаху земляники набрал. И тоже, когда с корзинками обратно воротился, земляники уже не было. Река, протекающая через это место, может течь то быстрее, то медленнее, может вовсе остановиться. Или даже потечь в другую сторону.
Я его слушал и думал про себя: “что за чушь?”. Но вида не подавал. Даже если это и – правда, пока человек сам, своими глазами, этого не увидит, в это не поверит. Тут обязательно нужно своими глазами увидеть.
Когда обнаружилось это чудо, уникальность этого места, – продолжал парень, – у некоторых хватких, ловких людей из нашего посёлка даже поначалу была мысль извлечь из него для себя выгоду. Закрепить это место за собой и водить сюда заезжих, показывать им эти чудеса за деньги. Но заковыка в том, что чудеса эти происходят в самое разное и совершенно непредсказуемое время. Может два-три раза в год, а может, что ни разу. Так что продавать тут нечего. Как кому повезёт.
А потом он показал мне это место. Но когда он мне его показывал, там ничего такого не происходило. На следующий день, когда я простился с ним, ушёл от него, я решил всё же ещё раз заглянуть на это место. И вот тогда всё и случилось…
Вдруг задул ветер, сначала слегка, а потом всё сильней. Скоро он стал резким, порывистым, дул, как наносил удары, то с одной стороны, то с другой, то снизу вверх, то сверху вниз. Потом стих, но буквально через минуту опять задул снизу вверх, как будто из-под земли, постепенно усиливаясь. Деревья вдруг начали сбрасывать листву, и она, подхваченная им, кружилась, устремляясь высоко вверх. Прямо на глазах деревья лишились чуть ли половины своей листвы. Несколько деревьев вдруг медленно, одно за другим, легли на землю. Потом ветер опять вдруг стих, и всё замерло. Наступила полная тишина. И только речка текла-покачивалась в своих берегах, усыпанная опавшими листьями. Она текла всё медленней, потом остановилась, а потом вдруг потекла в обратную сторону…
Происходящее, больше похожее на представление, меня потрясло. Когда я потрясённый отвёл взгляд от речки, деревья уже опять были с листвой, стояли прямо, росли вверх, как им положено. А когда я опять посмотрел на реку, она уже текла, куда ей надлежало течь. И всё было так, как было, когда я здесь появился, как и должно быть. Такой вот сон. Что вы на это скажете?
Другой сказал:
- Странный какой-то сон. Какие-то чудачества природы.
Третий сказал:
- Бред какой-то. Такого быть не может.
Четвёртый сказал:
- А с другой стороны, из сообщенного подсознием человек может извлечь те истины, которые недоступны его сознанию. Как в увиденном разумом может быть больше правды, чем в увиденном глазами.
Пятый сказал:
- А может это просто отголосок нашего недавнего разговора. Мы говорили о свободе, в том числе, что свобода – это осознанная необходимость и тому подобное. Необходимость! А живое – природа и человек – есть живое. И живому иной раз так хочется отступить от предписанного, надлежащего, должного. Так, бывает, хочется пошалить…
19.
Они читали книгу Ерофея:
“Жизнь человеческая начинается неспешно, потихоньку-полегоньку, потом – всё быстрей и быстрей, и скоро уже сильно разгоняется... Впрочем, всё это – только впечатление от процесса, но не сам процесс.
Жизнь человеческая – это постижение великой любви и познание большой трагедии.
Жизнь человеческая – она некогда началась и когда-то закончится. Что будет, то и будет, и ничего нельзя изменить. Остаётся одно – принять неизбежное, что ждёт всех и каждого – и доброго, и злого, и мудрого, и глупого, и сильного, и слабого...
*
Ох уж эти проклятые вопросы – о мире, о человеке, его природе, назначении, смысле его жизни, смерти, судьбе и так далее. Человек ими задается, ищет на них ответы. Долго, мучительно. Человека отвлекают от них те или иные житейские надобности, но он возвращается к ним снова и снова. Проходят многие годы, но он так и не находит ответов, которые бы его устроили. И потом говорит себе: Я понял только то, что из всего открывшегося мне, хоть этого было и немало – я так и не узнал, что более всего хотел узнать. Я так ничего и не понял из того, что более всего хотел понять. И никогда не узнаю, никогда не пойму. Как бы не хотел, сколько бы не прожил и как бы не старался. Я знаю, что ничего не знаю – сказал мудрец. Я понимаю, что ничего не понимаю – говорю я. Не по силам человеку эти вопросы…”
Первый сказал:
- Да, что-то и важное из того, что человек хотел бы узнать, он так и не узнает, но человек ищущий, внимательный, вдумчивый, старающийся понять, многое для себя открывает, и это изменяет его, его природу, его отношение к миру, он становится зорче, мудрей. Его жизнь приобретает совсем другое качество.
Читавший продолжил:
“Придёт время, и я умру. Меня не будет… – человек, обычно, не думает об этом достаточно серьёзно и продолжительно. Он отвлечён текущими делами, заботами. И он хочет быть отвлечённым текущими делами, заботами. Он живёт, и он хочет жить. Да и если бы он об этом задумался серьёзно, глубоко, он всё равно бы ничего не надумал. Ибо не по нему эта дума. Помнить о смерти надо, а жить думой о смерти нельзя. Человек, постоянно думающий о смерти, перестает жить. Всё ему вдруг может показаться ненужным, неважным, какой-то нелепицей, бессмыслицей, игрой, фарсом. Радость может покинуть его. Он может начать ждать смерть… И она придёт…
*
Жизнь замечательна. Но есть смерть, и жизнь представляется какой-то игрой, нелепостью…
Жизнь – это пир во время чумы…
Жизнь – это приготовление к достойному уходу…”
Второй сказал:
- Да, человек смертен, и это очень печально.
Третий сказал:
- Но разве лучше было бы вообще не жить; не родиться, не стать вдруг однажды чувствующим и мыслящим, не узнать, что есть жизнь, что есть этот мир; не жить в этом мире, не познать радость жизни, радость красоты, радость общения, радость любви?
Второй сказал:
- Жизнь – это – да, радость, счастье…конфетка… Но конфетка отравлена.
Третий сказал:
- Нет ничего вечного из живого. Всё смертно. Человек должен это понять и принять. Человек должен быть сильным и мужественным. Всё имеет временные рамки, границы. Последнюю границу очень хотелось бы отодвинуть. Но в этом – только одно желание живущего. Смерть надо принять мужественно. Уйти надо достойно.
Четвёртый сказал:
- Собака или кошка, например, не знают, что такое смерть. Живут без думы о смерти, без страха смерти. И потому во время тяжёлых болезней или в последние дни своей жизни представляются нам духовно сильными. И так являют нам пример достойного ухода.
Читавший продолжил чтение:
“Думы о смерти фильтруют чувства и мысли. Всё неглавное, неважное, мелочное, суетливое уходит, как вода в песок, на поверхности остаётся только то, чем люди и должны жить – кислород жизни человеческой. И этот кислород жизни человеческой есть любовь…
*
Человеческая жизнь и смерть, цель и смысл человеческой жизни – в молодости я об этом так не задумываешься, как в годы, когда многое уже позади.
Когда жизнь ещё только начинается, когда вся она впереди – целая жизнь – о смерти как-то не думается, она только иногда напоминает о себе. Смерть – очевидное, но до неё ещё далеко; так далеко, что её как будто нет. Потом человек включается во взрослую жизнь и на думы о смерти, вследствие большой занятости разными делами, часто совсем нет времени. Не до них. Да и чего думать о далёком завтрашнем? Но наступает время, когда позади уже точно больше, чем впереди. Впереди всё ещё зелёный, цветущий луг, над головой всё ещё высокое, ясное небось. Но уже особенно ясно понимаешь, что каждый, делаемый тобой шаг, может оказаться последним, и ты разом можешь рухнуть во мрак небытия вдруг разверзнувшейся бездны…
*
Рождение человека, его жизнь, деятельность… потом – смерть, уход… Какой в этом смысл? В чём смысл человеческой жизни?..
Уход… – Это куда-то уход или уход в никуда; уход и никуда не приход? Человек, умирая как живая плоть, умирает и как сознание?
Факт смерти, конечности, временности человеческой жизни придаёт вопросу о смысле человеческой жизни особую остроту. Не было бы смерти, вопрос о смысле человеческой жизни не стоял бы так остро.
*
Когда вдруг подумаешь о смерти, что вот придёт время – уйду и я, меня не станет, совсем, навсегда. Всё сразу представляется какой-то игрой – странной, непонятной, жестокой…
*
Живёт человек со всеми, а умирает всегда один. Умирание – это акт индивидуальный, глубоко личный и очень ответственный…
*
Только когда человек ближе подойдёт к пониманию, что такое смерть, он ближе подойдёт к пониманию, что такое жизнь… что значит любить, что есть этот мир, и что есть человек…
*
Смерть – это конец или, может, всё же ещё не конец? Думай – не думай, верь – не верь, а всё равно ни к чему определённому не придёшь. Человек верит и не верит одновременно, попеременно. Человек изначально, по своей природе – существо двойственное. Так со своей двойственностью, в своей двойственности и умирает…
*
Жизнь – представляется такой долгой, почти бесконечной в детстве, в юности. И такой короткой, когда смотришь на неё в более поздние годы, обернувшись к её началу…
Хочется жить и жить. Не хочется стариться, не хочется умирать…”
Читавший прервал чтение и сказал:
- Интересно получается, - главным образом смерть заставляет человека задумываться о смысле человеческой жизни, но именно она лишает человеческую жизнь какого бы то ни было смысла.
Второй сказал:
- Всякое существование имеет смысл. Всё, что может быть чему-то или чего-то причиной; всё, что может, так или иначе, на что-то влиять, имеет смысл.
Третий сказал:
- То, что создано человеком должно иметь смысл, который вложен его разумом. То, что создано не человеком, имеет смысл, который человек должен понять. Или который может придать…
20.
Четверо из них сидели и говорили. Один сказал:
- Вот говорят “вольный человек”, “свободный человек”, и говорят “воля”, “свобода”. А в чём разница?
Второй сказал:
- Понятие “воля” – это то же, что и понятие “свобода”, просто “воля” это устаревшее слово, теперь редко употребляемое.
Третий сказал:
- Воля – это не устаревшее слово, это другое понятие. Мне трудно так сразу дать определения этим понятиям. Но воля, как мне кажется, - это больше от природного, дикого, первобытного, необузданного; это неприятие разного рода стеснений, ограничений, запретов.
Воля – это больше от чувства, более личностное, субъективное.
Свобода – это больше от разума, более общественное, более объективное.
Четвёртый сказал:
- Есть общество, и есть нормы и правила общественной морали, общественная мораль. Есть государство, и есть законы государства. Есть человек, как самостоятельная личность со своими “хочу” и своей личностной моралью.
Тот или иной человек, та или иная личность, теоретически, может принимать или не принимать положения общественной морали и законов.
Когда человек принимает как должное все положения общественной морали и законов, тогда они становятся его личностной моралью.
Когда человек принимает и соблюдает все положения общественной морали и законов, тогда для него воля и свобода это одно, и он считает себя свободным.
Когда человек не принимает какие-то положения общественной морали и/или законов, как должное, но, тем не менее, соблюдает их, он не считает себя свободным.
Когда человек не соблюдает положений общественной морали, он осуждается обществом, а когда не соблюдает законов, то преследуются и наказывается государством.
Воля – это осуществление своего “хочу” без оглядки на всякие внешние запреты и ограничения. Свобода – это осуществление своего “хочу” с соблюдением положений общественной морали и законов.
Воля – это исходящее из личностного, самостоятельного, независимого; что человек сам себе дозволяет. Свобода – это исходящее из общественного, правового; что человек может себе дозволить.
21.
Когда двое из братьев были на рыночной площади, трое селян заспорили о смысле человеческой жизни. Один сказал:
- В чём смысл человеческой жизни? А в чём смысл собачьей или там кошачьей жизни? Я так скажу – смысл человеческой жизни почти такой же, как и собачьей или кошачьей жизни. Если в их жизни есть какой-то смысл, то примерно такой же есть и в жизни человека. А нет, - значит, нет. И вообще, что за дурацкая привычка во всём искать смысл?
Второй селянин ему ответил:
- Ну, ты хватил, – сравнил – человек и животное. Человек, в отличие от животного, обладает большим разумом, вообще, большими возможностями – совсем другая природа. И человек всегда и во всём должен искать причины и смыслы, жить осмысленной жизнью. Должен жить с вопросами: “Почему?”, “Зачем?”, “Для чего?” Это то, что выделяет его из животного мира. Человек родился, живёт – “Зачем?”, “Для чего?” Человек делает то или иное – “Зачем?”, “Для чего?” Человек работает, что-то создаёт, имеет какой-то доход, и опять же – “Зачем?”, “Для чего?”
Третий селянин сказал:
- Человек, в отличие от животного, обладает большим разумом – это верно. И живёт осмысленно. Но мы говорим не про осмысленность действий человека в жизни, а о смысле жизни. Да и что есть человеческий разум? Он годится только на то, чтобы осмысливать какие-то отдельные явления природы, факты жизни, свои или чьи-то действия, выводить какие-то несложные закономерности. В вопросах постижения глобальных истин и смыслов это совсем недостаточный инструмент…
Второй селянин на это сказал:
- Что-то уж больно скромное место ты отводишь человеческому разуму. Цель и смысл жизни человека как раз есть в познании себя и мира, в развитии своей природы, в делании, в осуществлении себя, в самореализации.
После этого уже и двое из братьев и другие селяне стали высказываться о своём понимании смысла жизни.
- Смысл жизни человека – в том, чтобы прожить красиво, полно, получить от жизни как можно большее удовольствий для плоти и радостей для души.
- Цель и смысл жизни человека – творить добро, нести людям радость, делать людей счастливыми. И так самому быть счастливым.
- Верно, пока живой, здоровый живи полной жизнью, радуйся жизни. Помни о смерти, а думай о жизни.
- Мы на самом деле хотим, чтобы наш разум сотворил чудо – признавая смертность и временность человека, он всячески способствовал тому, чтобы жизнь человека была радостной, наполненной, счастливой. Но это возможно. И это на самом деле – чудо.
- Говоря о смысле человеческой жизни, надо ещё иметь в виду, что тот или иной человек не один родился и живёт на свете, а потому надо, может быть, скорее, говорить о смысле жизни людей вообще, человеческого рода в целом. Отдельная человеческая жизнь только сама по себе может вообще не иметь никакого смысла…
- Смысл жизни – в счастье. Быть счастливым – вот смысл.
- В этом есть правда. Счастливые люди или люди, у которых всё в жизни хорошо, редко думают о смысле жизни. Кто счастлив смысла в жизни не ищет. Может, как раз потому, что уже нашёл.
- Смысл жизни человека в счастье? Но что человека делает счастливым, или что может его радовать? – Вот что важно. А тут ответы могут быть очень разные. И потому такой ответ не может устроить.
- Смысл – в счастье, а счастье – в познании, в творчестве, в делании.
- Смысл жизни человека в том, чтобы любить и быть любимым.
- Смысл жизни человека – в преобразовании своей природы, в приближении её, насколько это возможно, к природе божественной; в развитии, воспитании, становлении своей души. В обучении её любви, добру. В приготовлении её к другой, последующей жизни в другом мире. Здесь на земле в качестве визитки человек может предъявить что угодно, а там – только свою душу. В конце земного пути – или смерть или жизнь – о такой цене – речь.
- Ну, а если человек всё же смертен и никакого другого мира нет, зачем человеку это – развитие, совершенствование себя? Для чего? Чтобы умереть совершенным? Но это какая-то нелепость, бессмыслица. Когда человек готовит себя к уходу в другой мир, это понятно, а если он не верит в другой мир? Уж лучше тогда пока живой получить максимум удовольствий от жизни.
- Развитие себя, своей личной природы одинаково важно для всех людей. Разница может быть только в том, что одни, живя в этом мире, памятуя о другом мире и новой жизни, готовят себя к жизни в другом мире, а другие, живя в этом мире, в дне сегодняшнем, готовят себя к жизни в дне завтрашнем, в этом же мире. Они хотят, чтобы в завтрашнем дне их глаз был ещё зорче, слух ещё острее, чувство ещё тоньше. Чтобы они могли ещё больше видеть, слышать, замечать, лучше понимать. Больше и большему впечатляться. Они хотят как можно непосредственней ощущать, чувствовать этот мир, жизнь. Чтобы их жизнь была полней, интересней, радостней; они хотят большего качества жизни…
Я вот не могу про себя сказать, что верю в другую жизнь, в жизнь после смерти, но, пожалуй, я верю в то, что всё не случайно и всё не бессмысленно…
- Смысл жизни человека – в борьбе за лучшую жизнь, за новые формы человеческой организации, человеческого существования.
- Было время, когда я задавался вопросом о смысле человеческой жизни. Это представлялось мне разумным и нужным, пока однажды что-то не подсказало мне, что ещё более разумное – это не искать смысл человеческой жизни, а согласиться с известной формулой, что цель жизни – сама жизнь, а смысл жизни – в самой жизни.
-Смысл жизни человека – в его нужности людям, земле, на которой он живёт. Если человек нужен, необходим – в его жизни есть смысл. Как есть смысл в воздухе, воде, солнце…
- Смысл жизни в том, чтобы прожить хорошо, полно, насыщенно, интересно. Жить в каждом дне, каждый час, каждую минуту; чтобы всем собой чувствовать этот мир, улавливать его дыхание, его запахи, различать его краски, слышать его музыку, понимать его, соприкасаться с ним всей душой, радовать собой, по крайней мере, не огорчать, не обременять.
Они ещё какое-то время говорили.
22.
Придя в одно селение они попали на праздник. Вечером к Брату подошли празднующие и сказали:
- Сегодня праздник, и все празднуют. И твои, вон, празднуют. Почему же ты не празднуешь, не веселишься со всеми?
Брат сказал:
- Я обязательно приду на праздник, но прежде я должен закончить одну работу.
Потом, когда Брат сидел с празднующими за одним столом, он говорил:
- Есть время труда, и есть время отдыха. И во времени отдыха – есть время для праздника. Время труда есть самое дорогое, самое ценное, что даруется человеку, ибо это – суть время для поисков, открытий, творчества, создания плодов. Когда я свеж и бодр, и полон сил, это значит, что настало время труда. А когда приходит усталость, тогда настаёт время отдыха. Человек нуждается в отдыхе, как он нуждается в труде. Но ни отдых, ни праздник не должны красть у человека силы и время для труда. Я с радостью принимаю время труда, и с радостью принимаю время отдыха, и время праздника. Я с радостью принимаю всякое время, если это время хлеба для духа, время Жизни…
Когда Брат ушёл, один из празднующих сказал:
- Он говорил о времени труда, как о времени для духа, для творчества, для созидания. Большое счастье, если это так. Но чаще время труда – это только время для заработка на хлеб для плоти, и этот труд не даёт хлеба для духа. И время для заработка хлеба для плоти крадёт у человека время жизни.
Другой из празднующих сказал:
- Такова жизнь. Тут ничего не поделаешь. Время труда чаще есть только время для заработка на хлеб для плоти, есть плата за жизнь, тягость, повинность. И всё же надо находить время для духа, время для жизни. Надо стараться организовать свою жизнь, чтобы так было. Насколько это возможно. Жизнь – это непросто; это наука и это искусство; наука и искусство возможного…
23.
Трое их них говорили. Один сказал:
- Человек рождается, живёт, умирает. Был человек, и нет человека. А зачем родился, зачем жил, в чём был смысл его жизни? Что есть смысл? Есть ли смысл в человеческой жизни?
Второй сказал:
- Если какой-то объект этого мира, какое-то существование оказывает на что-то в этом мире то или иное влияние, то можно сказать, что этот объект, это существование имеет какой-то смысл. Но, если никто, никакой разум, не мыслил этого влияния, то можно сказать, что какой-то объект, какое-то существование этого мира просто оказывает на что-то в этом мире какое-то влияние и не говорить ни о каком смысле.
Я это – к тому, что говорить о смысле можно только предполагая некий разум, который и определил этот смысл. И таким разумом может быть Бог или человек.
Бог – на этапе создания человека. Человек – на этапе своей жизни, когда он чувствует и познаёт себя и мир. Исходя из своего разума, человек может пытаться понять замысел Божий относительно человека вообще и может определить смысл своей жизни для себя.
Третий сказал:
- Что есть человеческая жизнь? Человеческая жизнь в широком понимании – это, собственно, человек и его деятельность; это человек, как объект этого мира, и его деятельность, как действующего объекта этого мира. Человек – есть не просто объект этого мира, но активно действующий объект этого мира, оказывающий влияние на то или иное в этом мире и самим своим существованием, и ещё много больше своими действиями, своей деятельностью.
Что есть смысл? В каких случаях пользуются понятием “смысл”? Понятие “смысл” применяют к какому либо объекту этого мира или к какому либо действию объекта этого мира, какой либо последовательности его действий; к тому, что своим существованием, какими-то своими действиями обеспечивает достижение какой-то цели (каких-то целей), или в необходимой мере способствует достижению цели (каких-то целей).
Значит, прежде кто-то, какой-то разум должен определить эту цель или эти цели. Сначала определяется цель, потом определяются и предпринимаются какие-то действия для достижения этой цели. То есть, смысл и цель образуют некое логическое единство и, говоря о смысле, нужно говорить также о цели. И потому помимо понятия “смысл” мы часто пользуемся ещё и понятием “целесообразность”. Мы говорим, то или иное “имеет смысл” или “целесообразно”, то есть, обеспечивает достижение цели или способствует достижению цели.
Итак, есть какая-то цель. Есть известные исходные условия. Есть план действий по достижению цели. Есть реализация этого плана действий.
Иными словами, есть три этапа. Первый: определение цели, целеполагание. Второй: анализ исходных условий и выработка плана действий. Третий: практическая реализация плана действий, то есть, собственно, действия, действование.
Теперь спроецируем эти этапы на человека, на его жизнь. Само по себе появление человека – это уже начало практической реализации плана действий, то есть, собственно, уже третий этап.
Что же получается? А получается, что человеческая жизнь имеет цель и смысл только в том случае, если есть Высший Разум – Бог, который создал человека, определил для него цель и план действий.
Если Бог есть, тогда человек, его жизнь имеют смысл, определённый для него Богом.
А если Бога нет, тогда человек, как существо разумное, исходя из своей природы, своих качеств и свойств, должен сам, исходя из своего разумения, придать своей жизни тот или иной смысл.
Первый сказал:
- Значит, для человека вопрос определения, понимания смысла человеческой жизни это два вопроса?
Первый – вопрос определения, понимания смысла человеческой жизни, может, жизней всех людей, человечества в целом, с позиции Божьего замысла. Но это, скорее всего, для человека невозможно.
И второй – вопрос определения, понимания смысла человеческой жизни в рамках человеческой жизни; вопрос осмысления человеком мира и себя, своей жизни, придания своей жизни того или иного смысла.
Второй сказал:
- Выходит, если человек верит в бытие Бога, тогда он должен пытаться понять Божий замысел в отношении человека и вообще человеков; пытаться понять смысл своей жизни, вообще людей. А если это ему не по силам или если он не верит в бытие Бога, тогда он, как существо разумное, должен сам определить, придать своей жизни тот или иной смысл.
Всё, что создано Богом, имеет смысл, и всё, что создано человеком, может иметь смысл. Человек – Божье создание, наделённое разумом и свободой воли, и потому должен стараться понять Божий замысел в отношении человека. Но это нисколько ему не мешает, с учётом исходных условий, в соответствии с возможностями его собственной природы, его пониманием, ставить себе цели; придать своей жизни определённый смысл.
24.
Брат говорил с селянами:
- Сегодня я имел разговор с одним человеком и вот хотел бы ещё раз поговорить об отношении к возможным лишениям и потерям того, что вы имеете. И вообще – об отношении к жизни.
Вот говорят, и я не раз для кого-то повтоял: “Не надо делать из мухи слона”. И это очень верно. А вот теперь я говорю вам: Слонов вообще нет, а есть только мухи…
Случилась какая-то большая или даже очень большая потеря. Вы лишились для вас очень ценного, вам очень дорогого. Очень жалко, больно и горько. Это трудно принять, с этим не хочется мириться. Хочется, чтобы этого не было. Но то, что произошло, произошло и с этим уже ничего нельзя поделать, уже ничего нельзя изменить. Страница жизни перевернулась. Как было раньше, уже не будет. Отныне – новая данность, новая реальность. Отныне жить надо в этой новой реальности; жить с тем, что произошло. И вот я говорю вам: Надо изменить своё отношение к случившемуся, а чтобы его изменить, надо изменить своё отношение к тому, что вы имеете.
Ко всем вещам своим, ко всему, что вы имеете, не привязывайтесь, не прикипайте сердцем. Помните слова Иисуса: Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль ни ржа не истребляет и где воры не подкапывают и не крадут; ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.
Человек должен иметь земное для себя – ему необходимое, без излишнего, и для других, чтобы дарить и помогать – земное – для приобретения небесного. Не в земном – смысл, но – в небесном. Человек не должен привязываться сердцем к земным ценностям. Его сердце должно быть не с земным, а с небесным.
Помните, юноша, ревностно соблюдавший Божьи заповеди, спросил Иисуса, что ещё ему не достаёт, чтобы быть совершенным? А Иисус ему на это ответил: Продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за мною. И тот юноша отошёл от него в печали, потому что у него было большое имение, и ему было его жаль…
Не прикипайте сердцем к земным ценностям. Вы должны быть внутренне свободны от всякой собственности. Вы должны быть готовы отказаться от всякой собственности. Положите для себя так – всё, что у меня есть – не моё, не принадлежит мне. Это в любое время может быть у меня отнято. Бог дал, Бог взял. И даже моя плоть не принадлежит мне. И даже моя жизнь не принадлежит мне…
А что у человека есть истинно его? А истинно человека – есть его труд, есть созданное его личной природой, есть подаренное, отданное им людям. И есть его душа. Душа – вот самое главное и самое ценное для человека. Его самое первое сокровище. Душа – вот главная забота человека. Вот для чего его труд и в чём смысл.
Что посеет человек, то и пожнёт; сеющий в плоть свою от плоти пожнёт тление; а сеющий в дух от духа пожнёт Жизнь Вечную…
И вот я говорю вам: Слонов нет, а есть только мухи. Так должно быть для человека. Настолько здравым мыслью и сильным духом он должен быть. Не бесчувственным, не толстокожим – ни в коем случае. Но понимающим и умеющим справляться с собой, управляться с собой. Это непросто, может быть, очень непросто, но так должно быть…
Я знаю таких людей. Они – разные, но в своём отношении к происходящему, к жизни, они очень похожи. Один из них прожил большую жизнь. В ней было немало лишений, больших потерь, тяжёлых утрат. Было и случайное, было и злое от человеков. Как он относился ко всему этому? – Он всё принимал сдержанно, очень достойно. Даже, как будто несколько отстранённо, как будто это не очень-то его касалось. Он никогда не унывал, не падал духом. Ничто не могло его подавить, сломить. Всякое, что происходило в его жизни, как будто, нисколько его не меняло. Что бы ни происходило, он всегда был добр сердцем, открытый и расположенный к людям.
Многое можно потерять, многого лишиться, можно даже лишиться всего. Но нельзя потерять внутреннюю силу, спокойствие духа, доброту души. Я называю это жизненной силой, жизненной стойкостью…
Будьте здравы мыслью и сильны духом. Не бойтесь потерять – потери естественны и неизбежны. Бойтесь не находить. Будьте внутренне свободны от всякой собственности. Не прикипайте сердцем к земным ценностям. Всё, что есть земное, не принадлежит вам. Думайте всегда, прежде всего, о своей душе…
25.
Трое из них и Брат сидели и говорили. Один сказал:
- Человек – это гордое и притязательное существо. Он хочет жить, но он не хочет просто жить, он ещё хочет знать для чего жить; хочет знать, зачем он, для чего он в этом мире, какой смысл в его жизни, и вообще во всем этом мире. Он хочет разгадать самые важные для человеков тайны. Хочет проникнуть своей мыслью в самые первые источники. Хочет пригубить своим сознанием из самых заветных колодцев. Казалось бы, что за фантазия, что за прихоть? Почему нельзя просто жить? – Нет, нельзя. Потому что он – человек – разумное и духовное. И он мучает себя вопросами, ищет на них ответы…
Второй сказал:
- Человек не хочет мириться с миром без Бога. Человеческая жизнь в мире без Бога представляется игрой, нелепостью, бессмыслицей, ненужностью, насмешкой.
Человек не хочет мириться с тем, что он – есть случайное, продукт эволюции живого, сам по себе, что он временен и конечен. Он хочет думать, что он в этом мире не просто так, что в его жизни есть смысл.
Третий сказал:
- Брат, а по-твоему, в чём смысл жизни человека?
Брат сказал:
– Это один из самых сложных вопросов для человека. В ответе на него есть разные подходы. Это и подход с т.з. Божьего замысла, и подход с т.з. самого человека на мир, на себя, на себя в этом мире. Соответственно – есть разные ответы.
В писании, например, сказано о назначении человека, которое можно читать как указанный ему смысл его существования – возделывать и хранить землю, от которой он взят и на которой поселён, т.е. хранить, делать ещё краше сотворённый Богом мир и также сотворённую Им же человеческую природу, развивать, улучшать её. Но такой ответ кого-то устраивает, кого-то нет. Есть много других ответов. Но нет такого ответа, с которым все или очень многие люди полностью согласились бы, приняли бы его, как истину для всех. Это первое.
И второе. Почему вопрос о смысле жизни так занимает, волнует, беспокоит человека, является для него особенно важным? Да потому, что ответ на это вопрос должен определять его жизнь. Как человеку жить? Так ли он живёт, как должно?
Поэтому я не буду говорить о смысле человеческой жизни, а скажу, как человеку надлежит жить. Правда, мы об этом не раз уже говорили.
Человек должен жить с любопытством, с интересом; познавать мир, жизнь и себя, развивать себя, тонко чувствовать, глубоко понимать, преобразовывать, улучшать свою природу, выражать её в том или ином; ощущать себя частью этого мира, единым и целым с ним.
Человек должен любить людей, быть им нужным, дарить им радость, помогать, чтобы они улыбались, чтобы им было хорошо, чтобы они были счастливы.
Но тут ещё важно, что человек должен иметь возможность дарить радость, помогать. Для этого надо иметь соответствующие ресурсы не только личные, но и внешние. И часто немалые. Иначе как быть добрым и нужным? Иначе как помогать? И как противостоять тому или иному злу, если это потребуется? А это непременно потребуется. То есть человек должен быть сильным. Сильным своим единением с людьми, родственными ему по духу, и сильным своими внешними ресурсами. Иногда перед человеком ставят такой вопрос: “Быть или иметь?” Так вот – и “быть”, и – “иметь”. Но “иметь” не в обмен на свою душу, а для её защиты и для блага человеков.
Человек должен жить своей жизнью, делать своё дело, важное и нужное для людей; осуществлять, овеществлять себя в этом деле.
Человек должен жить честно, достойно, как создание разумное и нравственное.
Человек должен так прожить свою жизнь, чтобы уходя из этого мира, мог сказать: Я делал, что должен был делать, и я сделал всё, что мог сделать.
26.
В большом сельском доме Брат говорил с селянами. Уже собравшись уходить, он вдруг сказал:
- И ещё хочу напомнить вам об одной заповеди, о которой нередко забывают.
Человек постоянно задаётся вопросами: Знает ли он себя? Правильно ли поступил в том или ином случае? То ли делает, тем ли занимается? Так ли живёт, как должен жить? Живёт ли своей жизнью? И ещё о многом другом человек спрашивает себя. И у него часто нет времени, чтобы обстоятельно подумать над этими вопросами. Он каждый день, с утра до позднего вечера, - в делах, заботах. Постоянно куда-то спешит. У него часто нет времени на чём-то задержать своё внимание, над чем-то подумать. А это может быть для него очень важное, ему очень нужное. У него нет времени для себя. Нет времени для разговора с собой, со своей душой, с Богом.
Очень высокий темп жизни. И он возрастает. Нужд и забот всё больше. Всё больше соблазнов и они всё доступнее. Человек много чего успевает, но он много чего не успевает. Он может много чего добиться в жизни, но чего он добивается в конечном счёте? Человека, нередко, покупают, и он покупается. И самое страшное, что может даже не замечать этого.
И потому Бог заповедал человекам День субботний –
Помни, всяк человек, день субботний. Шесть дней трудись и делай всякие дела твои; а день седьмой – суббота – Господу Богу твоему: не делай в этот день никакого дела ни ты, ни домочадцы твои.
Но многие ли помнят и соблюдают эту заповедь? А ведь она не менее важна, чем другие. Она очень важна.
День субботний – это день, когда человек должен прервать свой жизненный бег, освободиться от бремени своей занятости. День субботний – это не просто день отдыха от обыденных работ, это день для разговора со своей душой, разговора с Богом. Это очень важно для человека. Это необходимо человеку. Это хлеб для его духа. И если такого разговора, таких разговоров не происходит, это чревато перерождением человека. Превращением его в только биологическое рефлексирующее, в механизм, по сути, - в неживое. И совсем не обязательно, чтобы этот день был именно суббота. Вот о чём я хотел вам напомнить.
Один из селян спросил:
- День субботний – это не обязательно суббота?
Брат сказал:
- Да, совсем не обязательно. Это может быть всякий день на неделе, какой человек может для себя выделить. И это может быть даже не день целиком, а какие-то часы в течение недели – как бы, день, разбитый на часы. Важно, чтобы обязательно был этот день, были эти часы. Здесь, как и в других случаях, важна не, собственно, буква, но суть, сказанного. Да, это может быть даже не день в неделе, а какие-то свободные часы в какие-то дни. Но эти часы обязательно должны быть и их должно быть достаточно. Лучше, когда у человека каждый день находится необходимое время для разговора со своей душой, для разговора с Богом. Повторю, - для человека очень важно, чтобы у него было такое время.
Брат. Часть5
© Copyright: Коробков Николай, 2023
Свидетельство о публикации №223101501588
Свидетельство о публикации №223101501588
Рецензии