Деревянные пули. Совет старосты

                Глава шестая

                Совет старосты

    Четверо суток безмятежной идиллии: вздохи, поцелуи, романтические мечты и грандиозные планы на будущее - не каждому человеку судьба преподносит такой прекрасный подарок, который вдвойне дорог в годы идеологических революций, во время гражданской войны, в дни смуты. Но такие божественные дни пролетают молниеносно, и приходят будни с проблемами, с обязанностями и, само собой разумеется, с жестокими догмами, которые навязывают нам сильные мира сего. И юная революционерка-анархистка, коммунистка Александра Шишова вынуждена была отправиться в опаснейшее путешествие в оккупированный японцами Благовещенск.
    После расставания с любимой Илья Гулевич тосковал, на душе было тяжко и тревожно. Вначале маялся - бродил вокруг амбара и зимовья в трепетном состоянии, баловал лошадку. Затем, просмотрев переданный накануне анархистами список, без особого умственного усилия вычислил автора данной бумаги. Поскольку доносчик перечислял не всех деревенских борцов за Советы и вписал нескольких человек, не имеющих к происходящим событиям совершенно никакого отношения, было ясно: сводятся сугубо личные счёты. Перечитав список ещё и ещё раз, юноша остался доволен собой, хандра отступила. Теперь он с большим нетерпением ожидал возвращения сторожа, неодолимое желание влекло в родную деревню.
  К полудню, вспотевший от быстрой ходьбы, на заимку вернулся Василий. Отвесив Илье низкий поклон, уселся на чурбак у зимовья и, кусая соломинку, начал излагать происходящее в Рождественке. Из его рассказа следовало, что в Новоивановке произошла буза, которую подняли меньшевики, и, помитинговав, повстанцы Серебрянской волости разбрелись по своим деревням. Выходило,что вернувшиеся из похода односельчане сейчас попрятались по домам, считая себя в полной безопасности. Ведь откуда им знать о существовании «чёрного» списка?
  Сторож обедать с Ильёй наотрез отказался. Это юношу не расстроило - для него не было неожиданностью поведение Василия, поскольку был наслышан о странностях молоканской веры. Для пользы дела в ближайшее время решил обязательно встретиться с пресвитером в Рождественке и старостой в Рогачёвке, хоть те и были ярыми противниками советской власти.
    За преобразования в деревнях в основном стояла молодежь - те,  кто вернулся с германского фронта и парни призывного возраста, не желающие служить в армии Колчака. Пожилые крестьяне в основном принимали сторону земской управы или колебались, сомневались в выборе той или иной из сторон. Ещё при всей этой огромной неразберихе активизировали свою деятельность сторонники желающих вернуть на российский трон царя. Правда, нередко сторонники батюшки-царя к обеду переходили на сторону земства, а к вечеру выступали под красными знамёнами Советов. Впрочем, так же сторонники красных нередко переходили на сторону белых. Многое зависело от мастерства партийных агитаторов: необходимо было воздействовать на сознание малограмотных крестьян.               
         Особенно влияли взаимоотношения между старожилами и вновь прибывшими переселенцами. Старожилы обладали плодородными землями, на коих собирали высокие урожаи. Вновь прибывшим выделялись каменистые, песчаные, заболоченные участки, которые невозможно было освоить без капитальных финансовых вложений. Таких денег у бедноты не было, и те шли батрачить к зажиточным хозяевам. Батраков создавшееся положение, естественно, не устраивало, и они настаивали произвести передел земель. Огромные противоречия существовали между казаками, освобождёнными от уплаты налогов, и простым крестьянством, желавшим добиться подобных льгот. У некоторых крестьян выросло количество едоков, отведённых пахотных земель им не хватало, и они тоже требовали передела. Илья прекрасно понимал, что все эти возникшие в деревнях проблемы мешают ему выполнить поставленную задачу и в создавшейся обстановке необходимо найти неординарное решение.   
  Уплетая косулятину, молодой человек не без интереса наблюдал за проворной работой самодовольного бородатого мужика. Тот аккуратно натянул шкуру рыси на рамку и остро отточенным лезвием обдирал подсохшую плеву, негромко напевая песенку об удачной охоте. Сколько лет Василию, юноша не знал, но то, что перед ним опытный таёжник и скорняк, сомнений не было. Не каждому дано правильно выделывать шкуры и меха, чтобы в конечном результате изделия были мягкими. Неумеху, безалаберного работника отец никогда не нанял бы на работу.      
  Через час на заимку пришёл Коля Кучерявый с вестью о прибытии в Рогачёвку обоза с ранеными повстанцами из Чудиновки. Выходило, Илья ошибся в своих предположениях: рогачёвские мужики не разбежались по домам, а несколько суток колесили по Серебрянской волости с надеждой пристроить раненых. От этой новости на душе у юноши стало легко: односельчане повели себя мужественно. Правда, и чуть-чуть стало совестно: он-то не выполнил ни одной из поставленных перед ним задач.
  Ещё Николай рассказал, что следом за обозом с ранеными в деревню прибыли сторонники большевиков во главе с Кругловым. Всех без разбору собрали на митинг. Илья понял: необходимо срочно ехать в деревню, тем более опасность со стороны родственников миновала.

    Как ни досадно вышло, напрасно спешили: на митинг молодые люди не успели. Агитаторы ускакали в Гуран. Обоз с ранеными направился в Рождественку, оставив троих раненых на заимке Кузьмы Гулевича. Но возбуждённые люди не расходились по домам, продолжали обсуждать зверства японцев.
    Илья решил воспользоваться благоприятной обстановкой; только все попытки договориться были напрасными. Зерно и муку зажиточные люди продавать отказались, мялись и середняки. Беднота подъедала картошку, о хлебе им приходилось только мечтать.
  День был тёплым, и разгорячённые острыми спорами крестьяне разошлись по домам только когда стемнело.
 
        Гулевич Антон собрал всю семью - трёх сыновей и супругу - за огромным столом в малом доме. Правда, сам после митинга никак не мог успокоиться и продолжал расхаживать вокруг стола, заложив руки за спину. Наконец обратил внимание на домочадцев, которые внимательно следили за ним. Оценивающе бросил взгляд на разносолы, собранные женой к ужину. Довольный, крякнул.
  Перед тем как накрыть стол, хозяйка ошпарила его кипятком и отточенным ножом отскоблила. Теперь чистый, из жёлтых досок, стол ломился от угощений: обжаренные куски свинины и сваренные рябчики, солёные грузди и квашеная капуста, запечённая в сметане картошка и тыквенная каша смотрелись довольно аппетитно. Недалеко, у бочки с солёными огурцами, стояла пятилитровая бутыль горилки.
  Антон подошёл к бочке, ухватив за горлышко бутыль правой рукой, ловко разлил спиртное по кружкам. 
  - Коли все собрались, давайте за это и выпьем, - предложил он. Поставив бутыль в центр стола, перекрестился, опустошил кружку. Затем от удовольствия крякнул, вытер губы ладонью, жестом разрешил приступать к трапезе остальным.
        Все, по его примеру, встав, перекрестились, выпили содержимое. Усевшись по лавкам, принялись закусывать.
  - Ты мне, Илья, объясни, может, я в нынешнее время что-то не понимаю: привёз девушку, не невесту и не жену, - в баню вместе. Сегодня мы собрались за столом семьёй, желали с ней познакомиться - её нет. Где она? – обратился Антон к старшему сыну.
  - Шура уехала в Благовещенск.
  - Зачем?
  - Этого я сказать не могу.
  - Революционерка, выходит?
  - Выходит…
  - Ты думаешь на ней жениться или нет, это ты нам сказать можешь?
 Младшие братья переглянулись.
  - Осенью женюсь.
  - В конце сентября или в октябре?
  - Когда вы, тятя, решите, тогда и сыграем свадьбу.
  - Мы тоже с Магдалиной решили венчаться в конце сентября! - выкрикнул Степан, соскочив с места.
  - Ох! Я-то, глупая, - всплеснула руками матушка, - думаю, чего-то к нам соседская молодка зачастила? Вон оно что.
  - Казимир о вашем решении знает или нет? – поинтересовался отец у среднего сына.
  - Нет, - ответил за Степана младший, шмыгая сопливым носом.
  Антон встал. Заложив руки за спину, принялся расхаживать вокруг стола.
 Домочадцы притихли, ждали решения.
  - Хорошо, будем готовиться к двум свадьбам, - хлопнув по столу, решил глава семейства.
  Все с облегчением вздохнули.
  - Надо будет засеять земельки побольше, - продолжал размышлять Антон, - под парами ничего не оставлять. Эх, жалко, двух лошадей красные забрали.
 И, махнув рукой, с хрипотцой воскликнул:
  - Наливай нам, Степан, ещё по кружке горилки. Гулять так гулять!
  Выпили, и…

  Снится Илье сон: вроде, идёт он по лесу, а следом за ним с винтовкой наизготовку крадётся самый богатый человек деревни, автор злосчастного списка Тимофей по прозвищу Давай-давай. Он бросился бежать, только бежать тяжело: ноги утопают в снегу, и по лицу хлещут ветки деревьев. Тимофей, хохоча, ловит его голову на кончик мушки, нажимает спусковой крючок. Звучит выстрел.
  Илья соскакивает в холодном поту. Оказалось, спал на дежурном топчане в малом доме. Голова тяжёлая, в висках стучит кровь, в ушах звенит, во рту пересохло. Страдающий с похмелья юноша закатал по локоть рукав гимнастерки, залез рукой под прижимной камень в бочку, стоящую в углу. Достал солёный огурец, надкусил, пережёвывая хрустящий овощ, подумал: «Странный сон, интересно было бы об этом поговорить с бабушкой Фелицией. Она бы растолковала, к чему подобное снится. Одно плохо: если ей рассказать, завтра полдеревни о моём сне будут знать». Доев огурец, больной с похмелья взял деревянный черпак, отодвинул прижимной камень и зачерпнул рассольчика. Пока пил лекарственное снадобье, принял решение пока ничего о списке Тимофею Карловичу не говорить, но обязательно чуть-чуть его припугнуть.
  В курятнике прокричал первый петух.
  Илья взглянул в окно. Увидел, как из бани вышел, на ходу застёгивая пуговицы, Степан. Рывком открыл дверь в малый дом и с холодным воздухом вошёл в помещение.
  - С добрым утром, братишка, - потягиваясь, приветствовал вошедший.
  - С добрым утром.
  - Как спалось?
  - Кошмары снились. Обычно две кружки для меня хорошо, только вот вчер не помню как и спать улёгся - видно, лишнего хлебнул. Со мной это впервые.
  Степан рассмеялся. Нашёл бутыль с горилкой и плескнул по половине кружек.
  - Это особый напиток, сам готовил, то-то тебя сморило. Давай, братишка, опохмелимся да управляться по хозяйству будем, нехай родители отдохнут ещё часок.
  - Дай хоть умыться.
  Степан зачерпнул черпаком прозрачную водицу из лохани, стал лить её на руки брата. Тот, набрав пригоршню воды, омыл лицо, затем руки. Вытерся вышитым полотенцем.
        Выпив, закусили тем, что бог послал: кровяной колбаской да мясом солёного тайменя с чёрствыми пшеничными сухарями.
  - Ты хоть и старший брат, только послушай меня… Внимательно послушай.
  - Хорошо, - согласился Илья, - я выслушаю тебя.
  - Странно, только ни батя, ни матушка, ни благородные родственники не могут понять, какого ты лешего якшаешься с большевиками. Так и это не всё - ещё решил на гулящей жениться.
  Илья почувствовал, что его неожиданно охватила злость, стоило братишке сказать об Александре. Появилось нестерпимое желание ударить кулаком по носу, хоть и понимал: Степан прав, девушка досталась ему не девственницей и не всё договаривает. Именно правота брата и злила его. Скрипя зубами, отмахнулся. Хорошо, что фронтовые будни не прошли для него даром: умение выслушивать, управлять своими эмоциями в данном случае очень даже пригодилось.
  - Ты хочешь сказать, у вас с Магдалиной ничего богохульного?
  - Иначе как? До свадьбы ни-ни… Бог всё видит!
  - И то верно, - согласившись, кивнул старший.
  - Я о том же. Ты с блудницей на заимку сбежал, а тут такое было…
         Илья почувствовал зуд в ладонях рук - снова наплыло желание отвесить оплеуху.
  - Давай управляться, - предложил он.
  - Не желаешь по душам говорить?
  - О чём с тобой говорить? Бьюсь я за крестьянскую власть. За счастливую жизнь! О Шуре вообще…
  - Ну, ладно, - перебил старшего брата Степан, - вижу, злишься… Охмурила тебя бестия… Давай управляться.
  Илья черпал варево из чана в вёдра. Мял содержимое: картошку, тыкву, ржаную крупу - колотушкой и заливал тёпленькой водой.
  Степан бойко выносил вёдра, затем спешил к сараю, где пойло разливал по корытам и быстренько пустую тару подавал обратно.
 Закричали вторые петухи.
 Сразу же пришла матушка.
  - Ай да сыночки, ай да молодцы, прямо сердце радуется, - улыбаясь, произнесла счастливая женщина.

  В полдень Илья зашёл в костёл. Тётушки, одетые в чёрное, забегали, с опаской посматривая на племянника. Ох, как молодой человек их понимал: ещё бы, красный антихрист сам пришёл в божий храм. Всё-таки одна из женщин набралась храбрости и подошла к нему. Узнав, что молодой человек желает встретиться со старостой, попросила немного подождать и решила выяснить, примет ли безбожника священнослужитель.
  Пожилой человек, одетый строго, без излишеств, как и подобает католику, вытянув две руки вперёд, подошёл поближе, поинтересовался:
  - Вы желали меня видеть, сын мой?
        - Да. Мне нужен ваш совет, - молвил Илья, протянув две новенькие купюры председателю религиозной общины.
  Тот положил деньги в карман, покашляв в кулак, поинтересовался:
  - Как здоровье вашего батюшки?
  - Слава Богу, в крепком здравии.
 - Здорова ли матушка?
  - Бог и её бережёт.
  - Слушаю вас, - едва слышно произнёс староста.
  - Знаю, в Рогачёвке и в соседних сёлах у крестьян есть мука, пшеница, фураж, но не продают. Как мне их уговорить? 
  - Вы предлагали деньги или золото?   
  - Деньги.
  - Люди боятся. Большевики выпустили деньги, так называемые «мухинки» - теперь, чтобы их обменять, необходимо ехать в Читу. Никто ехать в такую даль не желает. «Мухинки» с каждым днём дешевеют. Сами понимаете, нынешние деньги тоже бумага: кто завтра у власти будет, сложно сказать. Вот если вы будете предлагать крестьянам золото, уверен: излишки продадут.
  Сказанное священнослужителем молодого человека не обескуражило - напротив: он мысленно выругал себя за то, что сам об этом не догадался. Поскольку знал: в области добыча золота производится в основном небольшими старательскими артелями и одиночками. Они ведут несанкционированные работы. Зачастую драгоценный металл разворовывается, минуя хозяев приисков и государственную казну. В нынешнее смутное время этот металл стал основным денежным эквивалентом.
  - Благодарю вас за дельный совет, попробую воспользоваться, - произнёс Илья с расчётом, что слухи о закупке зерна за золото быстро распространятся среди состоятельных односельчан.
  - На всё божья воля, - молвил председатель религиозной общины, жестом указывая на выход.
 Итак, зная причину неудачи, довольный юноша вышел из костёла, запрыгнув в седло скакуна, направился к родительскому дому. Он ехал не спеша, поскольку был всецело погружён в размышления о том, как ему припугнуть Тимофея Карловича, как сообщить товарищам о необходимости доставить в Рогачёвку жёлтый металл. Когда до ворот оставалось каких-то десять метров, встретил молодую соседку и растерялся, вместо приветствия буркнул что-то неразборчивое. Причиной смущения Ильи перед девушкой были её огромные глаза. Она так пристально его рассматривала, что юноша почувствовал, как мурашки пробежали по телу, и подумал: «Ведьма». Но через пару секунд увидев Степана, открывающего ворота, понял: молодые люди сплетничали о нём и, возможно, об Александре. Поэтому, проезжая рядом с братом, придержав лошадь, негромко произнёс:
  - Православные попы утверждают - девок с огромными глазами, как у Магдалины, инквизиторы Европы сжигали на кострах.
  - И падших девиц! - тотчас выкрикнул Степан. 
  Илье стало смешно. Спорить не стал, хотя был уверен, что Шуру сожгли бы за красоту.