Розовые подёнки

- И сколько они уже так кружатся? – спросил Дек тихо.

- Скоро будет двое суток. Осталось еще немного, потерпи.

- Ты уверен, что все произойдет, как ты обещал? На этой чертовой планетке погибла вся моя семья, вся моя лаборатория, все рабочие! Она гиблая, Чак. И ты хочешь внушить мне, что от этих плясок она станет дружелюбнее?

- Дек, ты мой единственный друг. Ты трижды спасал меня в экспедициях. Ты заслужил свою минуту славы. Вернее – свои сутки славы. Гляди, гляди, скорее всего, первый и последний раз в жизни. Это незабываемо. И потому особенно драматично.

Дек смотрел за прозрачную стену защитного купола, не отрываясь. Там разворачивалось магическое действо. Пять тонких, как былинки, девушек, в розовых полупрозрачных платьицах с вуальками и со стрекозиными крылышками, кружились вокруг своей оси, невероятно медленно сближаясь. Затем они сомкнули круг, взявшись за руки. Поднялись в воздух и закружили свой волшебный, чарующий хоровод. Последний в жизни.

Прекрасный танец из нежного и медленного становился все более страстным, необузданным и диким. Прыжки и кувырки, сальто и бешеное вращение чередовались с такой скоростью, что сложно было уследить за отдельными танцорками. Круг взлетал и опадал, вращался во всех направлениях.

Что самое удивительное, его сопровождало протяжное, витиеватое многоголосое пение на несколько октав, подобное органным фугам. И подобно чуду, фата-моргане, планета вокруг них изменялась непостижимым образом. Бесплодные радиоактивные скалы оседали, смазывались, ядовитые озерки испарялись и наполнялись обычной живой водой. Непроницаемое черное небо, затянутое пленкой едких испарений, голубело, вот по нему побежали белые облака. Забили чистые родники. Где-то вдалеке прогремел гром.

И вместо бесплодных мрачных пейзажей поднимался лес. Напитанный солнцем живой лес, который наполняла жизнь – ручьи, животные, птицы, насекомые, трава и цветы, ветерок шевелил изумрудные травы, птицы начинали щебетать, прославляя новый мир, насекомые летали в голубом небе и перепархивали с цветка на цветок, переливаясь радужными крылышками.

Уже вторые сутки Дек и Чак, и все обитатели защитного жилого купола, наблюдали за этим священнодействием чуждых существ, девушек – не девушек, инопланетных фей, творивших путем искусного танца новый благодатный мир, в котором могли жить земляне. И по мере того, как ландшафт видоизменялся и все более становился похожим на утраченную родину – Землю, навсегда запечатленную в памяти космолетчиков, - кружение становилось все медленнее и медленнее. Словно розовые девушки чудовищно устали.

Чужая, мертвая планета, смертельная ловушка для землян, преображалась в цветущий край всего лишь благодаря кружению инопланетянок в розовых платьях-оболочках! И чем торжественней, прекрасней вставала новая жизнь, тем больше изнеможения вливалось в девушек. Они тускнели, теряли краски. Вот упала первая из них, словно серое облачко, разомкнув круг, вот вторая осыпалась кучкой золы. Следом за ней третья, четвертая, пятая. Скоро от прекрасных танцующих девушек не осталось ничего, кроме раздуваемой свежим ветерком пыльцы. Зато мир, мир разительно изменился, превратившись в благодатный земной рай, веселый, беззаботный, богатый, ждущий, когда его населят разумные существа. Новая террафрмированная планета ждала первых земных поселенцев.

- И так каждый раз, - сказал Чак, набирая на пульте команды и открывая защитный купол. Купол разошелся, подобно раскрывающемуся цветку, втянулся в подложку, и на космолетчиков пахнуло свежестью и ароматом леса. – Каждый раз одно и то же. Они отдают себя без остатка, создавая новый мир по образу и подобию тех, кто заказал эту музыку. И погибают. Этот круг был предпоследним. Мы слишком поздно спохватились, а шпионы и контрабандисты не дремали.

- Ты сказал – предпоследний?

- Да. И я отдал его тебе, друг. Это твоя планета по праву. Строй свой мир. Начинай все заново.

- И это надежно?

- Абсолютно. Испытано не раз. – Чак похлопал товарища по плечу.

Дек отвернулся и сжал виски ладонями. Его семья не дождалась этого триумфа жизни. Он не оправдал их ожиданий и, наверное, не имеет права торжествовать сейчас, праздновать в одиночку.

Чак словно услышал его мысли: - Твои ребята были бы счастливы знать, что освоение состоялось. Ты обязан продолжать жить и совершенствовать планету, Дек. Пройдет немного времени – и сюда прилетят первые переселенцы. И ты встретишь их как радушный хозяин. Как ты назовешь свою планету, Дек?

- Виола. В честь дочери.

- Прекрасно.

- Ты сказал – предпоследний, Чак? – настойчиво повторил Дек.

- Именно, и я посвятил его тебе. Во Вселенной остался только один круг. Последний. Самый последний. Последние во Вселенной розовые поденки, пять штук.

- Пять девушек…

- Они не девушки, Дек. Они не люди. Они – что-то вроде насекомых-однодневок, потому их и прозвали «Розовые поденки». Они только кажутся гуманоидами. Каким-то образом они делают так, что мы облекаем их в земные тела. Но это лишь первая загадка.

- А вторая?

- Каким образом они реплицируют на мертвой, враждебной планете жизнь? Причем жизнь гармоничную, близкую и знакомую нам, реплицируют нашу собственную планету, Дек, словно выуживая картины из глубин нашей памяти! Землю, которую мы уже почти и забыли, оставив гибнуть далеко позади в пространстве и времени.

- Значит, их осталось пять?

- Пять подёнок и матрона. Главная из них. Та, которая способна их возрождать. Только вне собственной планеты, заточенная в герметичный ящик, она ничего уже не родит.

- Последние феи во Вселенной…

- Последние биоконструкты, созданные гениальным нечеловеческим мозгом, познать который мы не в состоянии. И мы подарим их самой захудалой, бросовой, безнадежной планетке, подле которой уже ждет звездолет с последними переселенцами с Земли. Три тысячи семей! С детьми, скарбом и животными, с банком зародышей.

Они шли по лесной тропинке, среди благоухающих трав, настоящих, и ни у кого не возникало сомнения в реальности леса.

- Фей растащили с их собственной планеты, когда вдруг она под воздействием первых роботов-терраформеров стала преображаться. Они уловили мысли, цели, желания и планы прибывших людей. Матрона программировала свои личинки на человека, настроила их мозг на осуществление наших желаний, наших чаяний. Личинки олицетворялись прекрасными девушками – однодневками. Все их существование сводится к изнурительной работе – этому головокружительному танцу, который каким-то образом меняет физические и биологические законы мира. Рождает атмосферу, новые ландшафты, биополе, физические законы, новую химию и биохимию, весь биоценоз. Причем время сворачивается и течет в ускоренном темпе. Нам кажется, что проходит несколько суток, а для них проходят столетия, а может, и тысячелетия, изнуряя их, старя и приближая смерть.

- То есть, если бы мы остались без стазисной защиты…

- То давно умерли бы от дряхлости. Матрона уникальна. Она единственная в своем роде. Мы не в состоянии сотворить подобное, мы даже не можем понять механизмы трансформации!

- Матрона в ящике? – снова переспросил Дек. – Она живая?

- Именно в таком виде мы её и спасали с пиратского флагмана. В ящике. Она живая. Но в глубоком сне по типу анабиоза. Наши полагают, что она впала в анабиоз по собственной воле, законсервировалась до лучших времен.

- Значит, если её вернуть на родную планету, она оживет?

- В том и штука, что родной планеты больше не существует. Её заставляли терраформировать снова и снова, а затем заточили в ящик и увезли. На любой другой планете нового для неё земного типа она не сможет дать потомство, она не найдёт на них достаточно нужных ресурсов. А её родная планета была непригодна для нас, вроде этой. Ядовита. Убийственна. Но лишь там матроны могли размножаться.

- Почему же вы не сумели вовремя спасти планету?

- Скажи лучше – не смели отбить у пиратов. Ты же знаешь, пираты основали сильный альянс со времен последней войны. Они стремились создать как можно больше планет для своих людей, расселиться и со временем вытеснить Земную Федерацию. Это уже не те пираты, Дек. Это могущественный союз с военной диктатурой. Пройдет время – и Единый Император воцарится во Вселенной планет земного типа, покорит бывших землян.

- Кто сказал, что это плохо? Власть имеет способность меняться, - возразил Дек.

- Плохо, потому что истинных землян, носителей земной культуры, этики и науки последних столетий, осталось мало. Потомки будут безжалостней, в них остается все меньше земных чувств, эмоций и этических установок. Среди воинов уже сейчас много андроидов. Это цивилизация другого уровня. Никто не помешает им снова вести войны на уничтожение.

- Ты уверен, что планет для размножения подёнок не существует? Почему вы не выпустили их до сих пор на любой мертвой бескислородной планете и не самоизолировались, позволив им создать мир для своего клана? Или не нашли их собственную? Чтобы никто больше не смел их увозить и продавать?

- Мы пробовали, Дек. Ничего не вышло. Они, как заведенные, снова и снова терраформируют любой мир – и умирают. Я знаю, почему ты все время задаешь один и тот же вопрос. От чувства вины. Брось. Не кори себя ни в чем. Они рождены своим гениальным Мастером для того, чтобы угождать тем, кто первым захватит обитаемую Галактику. Они сделали властелинами нас. Кто знает, что за раса владела обитаемыми мирами до нас? Живи, создавай, населяй свой мир. Выбери женщину по душе… стой, не возражай. Ты еще молод. Создай семью, стань отцом-прародителем. Отцом всей планете Виола. Ведь ты ради этого вышел в Космос?

Деку предстояло начать все с нуля. Распаковать строительных роботов, произвести аэрофотосъемку, наметить места для строительства, а первым делом воздвигнуть первый жилой купол для рабочих, которые будут строить дома и подготавливать землю к посевам. Он впрягся в работу. У него не оставалось времени на лишние мысли. Строительные роботы возводили первый город и первую сельскохозяйственную фабрику. Дек уже решил. Города не будут велики, они станут максимально приближенными к природе, от которой земляне ушли так далеко. Поселенцы будут учиться заново жить в согласии с природой. Ученые возродят науку – науку, не несущую зла. Селяне расконсервируют банк зародышей и возродят сельское хозяйство.

Но вечерами его не покидали мысли, что все происходит неправильно. Что он не имеет права пользоваться чужим трудом, приводящим к смерти. И неважно, что розовые подёнки и Матрона – некие совершенные в своем роде биоконструкты, чья сущность абсолютно чужда землянам. Они имеют такое же право на жизнь, как и земляне.

Дек снова заговорил об этом с Чаком, пока тот не ушел в новый исследовательский полёт.

- Сколько планет мы терраформировали своими силами?

- Пять, отец-основатель.

- А с помощью подёнок?

- Шесть, Дек.

- А сколько еще планет, подобных Земле, встретилось нашим кораблям?

- Десять, дружище. Ты думаешь…

- Я думаю, что думаю. Создается ощущение, что они расчищают место для нашей цивилизации. Ценою собственного существования. Почему? Считают нас лучшей цивилизацией, достойной выживания?

Чак пожал плечами.

- На этот вопрос может ответить только Матрона. Но вряд ли удастся у неё спросить. Дек, не забивай голову ерундой, у тебя уйма работы!

- Я хочу проведать её, ты дашь мне ключ от блока?

- Открыть склад? Да пожалуйста. Все равно давно пора начать разгрузку.
Дек после рабочего дня, вместо того, чтобы идти в каюту отдыхать, спустился вниз, к кубу с заточенной в нём инопланетной, непостижимой для человека загадкой, удивительным явлением, созданием гениального биоконструктора, некогда бороздившего нашу Вселенную и оставившего или бросившего свое изобретение на первой попавшейся планете. Что сейчас происходит в кубе с Матроной? Видит ли она сны? Слышит ли она наши переговоры? Чувствует ли эмоции или мысли? Можно ли её пробудить?

Дек все чаще думал об этом и все чаще спускался в складское помещение. Поначалу он просто сидел рядом в глубоком раздумье, в нем зрел новый план. Потом начал рассказывать свои мысли и планы вслух. Рассказывал о своей жизни. Рассказывал о Земле и её культуре и искусстве. Рассказывал о друзьях и близких, живых, погибших или ушедших в глубокий космос.

……….

- Дек, ты все чаще сидишь в трансе в грузовом блоке у куба с Матроной. Ты не болен, случаем? – Чак улыбнулся и покачал головой. – Я слышал, ты даже бормочешь что-то под нос. Ничего, скоро все закончится, прибудут первые поселенцы, нахлынут новые заботы. Ты счастливчик, в твоем распоряжении вся планета!

- Чак, прежде чем ты улетишь, я хочу с тобой посоветоваться.

- О чем, дружище?

- Я хочу поговорить с Матроной. Открыть ящик и установить контакт. Если они эмпаты, она почувствует мое отношение, прислушается.

- Ты сошел с ума, - констатировал Чак. – ты не разбудишь её, а погубишь.

- Она и так погибнет. Она не сможет вечно жить законсервированной в самой себе. Надо решать, то ли поставить куб на постамент и молиться ему, забыв, что там заточено гениальное живое существо, либо попытаться дать ему жизнь, пробудить к жизни.

- Положим, ты её разбудишь и установишь контакт, в чем я сомневаюсь. Но что ты собираешься сделать дальше, Дек?

- Я собираюсь подарить ей эту планету.

Дек открыл рот от изумления: - Чтооо? Ты готов отказаться от готовой терраформированной планеты, новой Земли, и возможностью стать отцом-прародителем местной цивилизации? Готов отменить вызов первопоселенцев, отослать назад корабли с семьями? Ради сомнительной затеи?

- Они поймут меня. Подумай, сколько Розовых Поденок погибло ради сохранения и процветания нашей земной цивилизации? Они не должны вымереть. Они обязаны жить!

- И как ты это сделаешь? Заставишь их воскреснуть?

- Матрона должна знать. Если они могут терраформировать непригодную для нашей жизни планету, значит, должен быть возможен и обратный процесс. И Матрона наверняка его знает. Ты дашь мне добро?

Чак развел руками.

- Что ж, Матрона все равно больше не родит новых дочерей, значит, и её существование закончено. Ты, возможно, погубишь её, но чем черт не шутит, а вдруг она выживет? Говори с ней, Дек, хуже, чем есть, уже не будет. Проснется – так проснется, а нет… то что ж поделать, будем жить в новом мире долго и счастливо, и вспоминать, кто подарил нам эту жизнь и эту планету.

…

Дек разговаривал с Матроной каждый день, по несколько часов просиживая около огромного куба. Он не терял надежды быть услышанным. Он рассказывал Матроне о своей жизни, о свое космическом корабле, о блуждании в космосе, и о своем горячем желании возродить цивилизацию Розовых Подёнок и подарить им новый дом. И он был понят. Дек не услышал, а ощутил словно бы вздох пробуждающегося существа, затем голову заполнил белый шум. И вдруг белый шум прорвал голос. Голос говорил на незнакомом языке, но перед Деком словно вставали картины чужого и чуждого, но по-своему прекрасного мира. А потом его наполнило, особое, неповторимое тепло, и Дек понял, что его благодарят, и что не стоит растрачивать речевую энергию, достаточно думать и посылать в эфир мысли и чувства.

- Но каким образом вас выпустить на волю? – спросил Дек мысленно.

- Вам придется погрузиться на корабль и выйти за пределы атмосферы, а затем дистанционно вскрыть клетку. Остальное довершу я сама. Прошу вас быть осторожными. И благодарю за любовь.

…

… Настал день, когда рабочие и первые отцы-основатели вновь погрузились на свой комический корабль. Им оставалось только наблюдать. Куб был вскрыт дистанционно. Их изумлению не было предела, когда он буквально взорвался многоцветным фейерверком, и оттуда выползло огромное неуклюжее существо, похожее на гигантского краба. Краб сиял серебром и светился внутренним светом, испуская радужное сияние.

Поначалу ничего не происходило. Зонды зафиксировали высокую радиацию, вверх потекли испарения металлов и ядовитых соединений, небо заволоклось тучами, пронизываемыми сполохами и молниями.

И мир начал меняться, словно запустили задом наперед киноленту. Менялась физика пространства, торжествовала неорганическая химия. Исчезали леса, животные и птицы, почва покрывалась едкой коростой, в атмосфере возникали смерчи, вставали скалы, состоящие из радиоактивных минералов, взбух и опал мертвенной металлической гладью океан с льдинами из аммиака.

Планета превращалась в скопление полезных ископаемых, минералов и металлов, где царили химические элементы в разных фракциях. Матрона распласталась серебряной тканью на безжизненной плоти планеты. Вокруг неё выросли соляные колонны, на остриях которых сияли розовые кристаллы наполненные зародышами. Планета была готова для жизни Матроны и её детей. Для Матроны этот мир не был бесплоден, напротив – полон созидающей материи, и она впитывала всем телом живительный сок, накапливая энергию для новых дочерей.

Землянам больше ничего не оставалось, как начать полет в космос, все дальше и дальше от Матроны и её розовой сияющей планеты. Они ушли в новый рейс на поиски подходящей планеты, не с пустыми руками, увозя драгоценный груз – пять личинок розовых поденок, спящих в герметике, хотелось верить - теперь уже не последних во Вселенной. Совесть Дека была чиста.

- Мы подарили им новую жизнь, - сказал Чак. – А что, если они больше не станут сотрудничать с человечеством? Они будут создавать планеты для других цивилизаций, чуждых нам?

- Не думаю, - отозвался Дек. – Мне кажется, теперь они притормозят в своем альтруизме. Им надо восстановиться. И я не буду возражать, если терраформировать новые планеты нам придется самим самым тяжким трудом. Розовые Поденки заслужили свою минуту славы и признания, пусть теперь они живут своей естественной жизнью. Когда-нибудь судьба снова сведет человечество с ними, или с их изменившимися и более совершенными потомками. И кто знает, во что превратятся нынешние Розовые Подёнки. Но мы уже не узнаем этого.