Обретение слова 3

Часть 2 http://proza.ru/2023/10/16/1359

В предыдущей части отмечалось, что глифологического анализа в отношении «Слова о полку Игореве» не проводилось, что позволило всем последующим исследователям, после его Первоиздания, обойти тему отсутствия средневекового оригинала рассматриваемого артефакта. Но отсутствие средневекового оригинала «Слова» вызывает обоснованное сомнение в его аутентичности, поэтому при невозможности провести глифологический анализ, в этих случаях проводится текстологический анализ, на предмет соответствия изложения повествования текста предполагаемому времени его создания.

Такой анализ, мы будем проводить по тексту перевода в Первоиздании «Слова». Фундаментальным репером в текстологическом анализе является Зачин повествования, поэтому он и будет основным предметом нашего исследования.

Песнь о походе Игоря
сына Святославова
внука Ольгова

Приятно нам, братцы,
Начать древним слогом
Прискорбную повесть
О походе Игоря, сына Святославова!
Начать же сию песнь
По бытиям того времени,
А не по вымышлениям Бояновым.

Описываемые в тексте события определяются хронологией похода Игоря Святославовича на половцев 1183 – 1185 гг.
Автор связывает время повествования с временем описываемых событий фразой:
Начать же сию песнь
По бытиям того времени

Отсюда, мы делаем вывод о том, что Автор не являлся современником описываемых событий, а знаком с ними по рассказам (бытиям) о том времени.
Сегодня в нашем распоряжении есть письменное свидетельство об этом событии в переписи с более ранних источников в Лаврентьевской летописи от 1377 г, в которой о «Слове» ничего не говорится, что свидетельствует, о том, что «Слово» было создано после завершения Лаврентьевской летописи. Таким образом, Автор не мог написать «Слово» ранее 1377 г.
Ипатьевская летопись, созданная позже, в первой четверти XV века, так же ничего не сообщает нам о «Слове», следовательно граница раздела повествования и повествуемых событий находится выше по хронологической шкале.

Следующее уточнение датировки написания мы встречаем во фразе:
Начать древним слогом

Иными словами, Автор извещает читателя о том, что слог повествования значительно отличается от слога, которым привык пользоваться его слушатель (читатель).
Существенное изменение русского языка произошло во время языковой реформы Петра I в 1710 г. Все, кто осваивал письменную речь в дореформенный период достаточно сносно читали и понимали средневековую русскую речь.  /1/ Таким образом, реальная граница между временем создания «Слова» и описываемыми в нём событиями находится на рубеже 1710 г.

В следующей фразе Автор вносит ещё одно уточнение:
Приятно нам, братцы

Автору приятно общаться с читателем, который уже без переводчика сам не в состоянии понять «древнего слога», то есть он не двусмысленно говорит о том, что обращается не к обывателю, а к специалистам (братцы), которые в состоянии разобрать «древний слог». У обывателя вряд ли вызовет радость общения с Автором на малознакомом ему языке. В этом случае граница раздела времени создания, и времени повествовательных событий, сдвигается практически ко времени появления «Слова» у Мусина-Пушкина в 1792 г.

Таким образом, крайний срок создания «Слова», исходя из текстологического и исторического анализов, можно определить, как вторая половина XVIII века.

Следующим репером даты создания «Слова» является фраза:
А не по вымышлениям Бояновым.

До публикации «Слова» термин «боян» употреблялся только как вариант слова «буян» в значении «Пристань, где пристают суда, барки с пенькою, льном, маслом и салом, и где построены амбары для выгрузки и пересмотра сих товаров». /2/

Впервые его в общественный оборот в значении мифологического персонажа вводит Карамзин, в небольшой статье в гамбургском журнале «Spectateur du Nord», издававшемся на французском языке (1797, октябрь) где в частности писал:
«Вы может быть удивитесь более, если узнаете, что два года тому назад открыли в наших архивах отрывок поэмы под названием: «Песнь Игоревых воинов», которую можно сравнять с лучшими Оссиановскими поэмами и которая написана в XII столетии.
Слог, исполненный силы, чувствия высочайшего героизма; разительные изображения, почерпнутые из ужасов природы, составляют достоинства сего отрывка, в котором поэт, представляя картину одного кровавого сражения, восклицает: «Увы! чувствую, что кисть моя слаба; я не имею дара великого Бояна, сего соловья времен прошедших»; следственно, в России и до него были великие поэты, которых творения поглощены веками.
Летописи наши не говорят об этом Бояне, мы не знаем, когда он жил и когда пел. Но это почтение, воздаваемое его дарованиям таким поэтом, заставляет чувствительно жалеть о потере его творений». Это было первое печатное сообщение о находке «Слова о полку Игореве».
Таким образом, выдуманный неизвестным автором XVIII века литературный персонаж, с лёгкой руки Карамзина превратился в былинного героя, и попал в мифологический пантеон, как русский Орфей.

Идея понравилась читающей публике, и она стала обретать собственную жизнь. Уже в 1820 г. А.С. Пушкин включает новоиспечённый персонаж в поэму «Руслан и Людмила»:
Но вдруг раздался глас приятный
И звонкий гуслей беглый звук...
Все смолкли, слушают Баяна...
***
Поставят тихий гроб Русланов,
И струны громкие Баянов
Не будут говорить о нем!

Еще раньше П.Ю. Львов (1770 - 1825) в «Сельском препровождении времени» («Иппокрена», 1801, сентябрь) вспоминает «витязей, которые подвизались в полках Игоревых и которые воспеты Бояном».

Таким образом, Боян, как мифологический персонаж появился на свет исключительно благодаря «Слову», до этого о нём никто, ничего, не знал. /3/

Подводя итог, проведенному текстологическому анализу, можно с полной уверенность утверждать, что «Слово» было создано во второй половине XVIII века, практически накануне его появления в библиотеке Мусина-Пушкина.



Примечания.

/1/ Характерным примером владения средневековой речью в начале XVIII века является история Реймсского Евангелие, хранящегося в Реймсском соборе (Реймс, Франция).
Первая его часть, содержащая чтения праздничных Евангелий по обряду православной церкви, написана кириллицей на древнерусском изводе церковнославянского языка. В настоящее время большинство исследователей этого евангелия считает, что рукопись была создана на территории Киевской Руси около середины XI века, подтверждением чему служит характер письма и декор. Иными словами, оно было создано на сто с лишнем лет ранее событий описываемых в «Слове».
В 1717 г. Реймс посетила русская делегация. 22 июня евангелие осматривал и прочел вице-канцлер П. Шафиров -  о чём есть надпись на форзаце. 18 июня 1726 года ризницу Реймсского собора посетил посланник Петра I князь Куракин, который также смог прочесть первую часть рукописи.

/2/ Словарь русского языка XVIII века:
Продано будет судно шхот, состоящий на малой Неве реке против боян.
Пеньковой, сальной, масленой буян.
 [Волдырев:] Никогда безмен на буяне, не воздымал головку свою так высоко от перевесу пеньки.
Слово «буян» имело и второе значение:
Простореч. Человек буйного нрава.
Меж прочими вошел в кабак детина взрачный Картежник, пьяница, буян, боец кулачный.
Многие буяны из солдат ... перебили в избах окошки и разломали ворота.

/3/ Спустя 200 лет, подобный казус произойдет со словом «оузцинка», которое до 2000 г. существовало в единственном экземпляре на берестяной грамоте № 288, а с 2000 г. оно входит в оборот, как древнерусское название узкого полотна.


ДОПОЛНЕНИЕ

Фрагмент из "Слова":
Раздаются песни готфских красных девиц по берегам моря синяго.
Звеня русским золотом, воспевают оне времена Бусовы, славят мщение Шураканово.

Анализ выделенного фрагмента:
Раздаются песни готфских красных девиц по берегам моря синяго. * ?!
* пострадали в Готфии в IV веке, где они по приказу царя были сожжены в храме во время церковной службы.
В 370 году Атанарих поднял гонение на христиан. По его приказу многие из христиан были подвергнуты пыткам и казнены часто без судебного разбирательства. Атанарих установил в колеснице статую языческого бога и возил перед шатрами христиан, которые использовались для церковных служб. Тех, кто соглашался поклониться идолам и принести жертвы, пощадили. Остальных ожидала смерть. 8 апреля (н.ст.) 375 года царь приказал поджечь христианскую обитель во время проведения богослужения. В пламени того пожара погибло триста восемь человек. Известно двадцать одно имя праведников, в числе которых имя святых мучениц Ларисы и Аллы.

Звеня русским золотом, воспевают оне времена Бусовы, славят мщение Шураканово.
(1050 – 1107, дед Кончака)
Осенью 1068 года Шуракан разгромил объединённые силы русских князей во главе с великим князем киевским Изяславом Ярославичем в битве на реке Альте.
(половцы заняли готский берег Таврии в 1050).
А. Ф. Вельтман в 1866 уже утверждает: «Певец Игоря припоминает первое нашествие половцев, под предводительством Боуса (Буса), в 1054 году» (Слово — 1866. С. 59). Считали Буса половецким ханом О. Ф. Миллер, А. И. Смирнов, Н. К. Гудзий, И. П. Еремин. Миллер уточнял при этом, что готские девы воспевали какого-то «счастливого из своих ханов» По Гудзию и Еремину, готские девы радовались победе половецкого хана, так как каждое поражение русских от половцев — соседей крымских готов обогащало готских купцов добычей и рабами.

Ни один литератор, даже самый талантливый не мог знать этого исторического нюанса, который вставлен здесь как "корове седло". Это мог сделать только профессиональный историк, а кроме Карамзина вокруг "Слова" других профессиональных историков не было.

В первый год по смерти Ярослава 1054 г. половцы с ханом своим Болушем (Бусом по Карамзину) показались в пределах Переяславского княжества; но на первый раз заключили мир со Всеволодом и ушли назад в степи.
Мысль о мести за Шарукана лелеял его внук Кончак, говоривший хану Гзаку: «Поидем на Киевскую сторону, где суть избита братья наша и великий князь наш Боняк» (Ипат. лет. С. 646). Месть за Боняка это и есть месть за Ш., так как оба потерпели поражение в одной битве.

Итак "времена Бусовы" это время мирных решений русско-половецких конфликтов в середине 11 века.
"мщение Шураканово" - мечты внука Шуракана, которые так и не были воплощены.
Подобный "компот" сдобренный готскими христианскими мученицами, мог прийти только в голову Карамзина, решившего не к месту блеснуть своей эрудицией.