М. История9. О тех, кого помню и люблю. Часть9

      Долго я сомневался... Вроде , как бы не то время, чтобы рассказы рассказывать... Но, в конце концов, война войной, а летописцев никто не отменял. Они были всегда и будут. Так что...

    М. История #9. О тех, кого помню и люблю. Часть 9.

       Как-то вечером патриции                Собрались у Капитолия,                Новостями поделиться и                Выпить малость алкоголия,.                Не вести ж бесед тверезыми!               

       На пятом курсе наша жизнь во многом приобрела аристократические замашки  патрициев. Всем материально помогали родители, серьезные деньги давали стройотряды, плюс повышенные стипендии. Типичный обед в ресторане "Золотая рыбка" - нарезка ветчины, вкуснейший бульон, цыпленок табака или жареная форель, желе или мусс, чай - стоил от полутора до двух рублей. Поездка в такси от общаги до Прошкурки или до знаменитого ресторана Нистру ( в нем сбоку зала были отдельные кабинеты в виде огромных бочек) стоила 1 рубль 45 копеек... Бокал пива в скромных пивных стоил 22 коп, а в уютных кафе - 35 коп. В те годы очень распространенным блюдом были кальмары - отварные, со сметаной, или поджаренные с луком, их все просто обожали, - они стоили 22 или 27 коп. Обедали мы или в Золотой Рыбке, или в Министерке, или в Филармонии - самые известные места в Донецке.Часто к ужину мы шли в Первый гастроном купить молока, булки, рыбу горячего копчения, колбасу. Да, колбас было мало, но нежный, чистый вкус их не забыть. Около Первого гастронома бывали проститутки, Дидонин однажды на нескромное предложение не задумываясь выпалил - А по студбилету, за полцены, можно?... Пару раз в месяц мы отправлялись пить пиво в знаменитый " Дубок", рядом с двухэтажным рестораном в лесу были расставлены столы и сиденья из огромных пней. Наш Тихон часто брал с собой друзей не из Универа, чуть других по складу... Там я познакомился с новыми интересными людьми, Шурпач, Крейсер, Влад, Пашека, Негритенок... Навсегда сохранится в памяти Валера Шурпач - необыкновенный человек с огромным сердцем... Светлая память рано ушедшим...Пашека научил меня немного переплетать, и я потом все свои фото стал оформлять в альбомы... Витя Ш. - Негритенок - сдружился со мной, познакомил с женой, я стал бывать у него дома, он тоже, в свою очередь, свёл меня с интересными донецкими людьми, как тогда говорилось, центровая молодежь. В баре ресторана Троянда посиживали фарцы - поставщики американских сигарет, я стал покупать много разных красивых пачек и носить их в общагу. Я вырос в социализме, и мне даже не приходило в голову спекулировать, т.е. брал за них те же самые деньги. Тогда болгарские сигареты стоили 35 коп, БТ - самые дорогие - 40 коп. Американские стоили 3 рубля, престижные Данхил и Пэл Мэл - 4 рубля, а тонкие черные Моre - пятерку. Качество и запах у них были высочайшими, и разлетались они моментально. До 22 лет я не курил, но на пятом курсе начал, потому что курила Танечка, и потому что потому. Негритенок познакомил меня с известным меломаном Витей, который ходил с палочкой, но знал всю музыку и весь Донецк. В это время мы объелись музыкой выше крыши, часто после занятий мы возвращались в общагу, а в нашей комнате на полу сидел знаменитый Дерибас - Толя С., и писал какой-нибудь альбом сразу на два-три магнитофона... Кстати, прозвище Дерибас  - жаргонное слово - царапина на музыкальной пластинке... Чуть - чуть нам это уже прискучило, мы всю музыку уже знали, и однажды Юрик сказал - Геша, ты сходил бы в  зелёную общагу, к негру Альберто, который  поет у вас в ансамбле, он , может быть, что-то новое привез из каникул... Альберто полез под кровать, достал чемодан, в котором оказалось штук сто пластинок, подумал, и дал мне одну большую и одну маленькую. На маленькой была инструментальная версия Пятой симфонии Бетховена, а большая называлась странно - Вoney M. Мы мельком прослушали ее, не совсем поняли - явно не Дип Перпл, и потом я дал ее послушать меломану Вите. Через недельку я зашёл к нему, и он встретил меня вытаращенными глазами - где ты это взял, я давал людям переписывать, весь Донецк уже стоит на ушах - что это за музыка? Вот так мы первыми открыли в Донецке диско! А чудесной песне Санни было суждено сыграть роковую роль в моей судьбе...

В это время в домашней обстановке общаги стало очень популярным гадание - какого пола будут будущие дети. Особенно талантливо гадали Юрик и Воин. Иголка на длинной нитке долго неподвижно зависала на ладонью... и вдруг, неожиданно, и непроизвольно - хотите, верьте, хотите - нет, начинала потихоньку колебаться, если прямо - мальчик, по окружности - девочка. В этом было что-то завораживающее, потому что мы сами проверяли друг друга, но никто не жульничал... Ещё одно развлечение удавалось только для новичков, только один раз. На листе бумаги ставилась куча точек, и их надо было соединить, глядя в зеркало, т.к. якобы непроизвольные движения четко расскажут о характере человека, но на самом деле окружающие подзуживали человека, а в уголке сидел тихоня - обычно я - и записывал все возгласы клиента, и потом объявлялось, что непроизвольные возгласы - это крики во время будущей первой брачной ночи! Бывали весьма любопытные высказывания, например - Мне страшно понравилось это занятие, буду тренироваться почаще...

      Наступил Новый 1977 год. Между прочим, в этом году Отель Калифорния получил статус лучшей песни года в мире. Наверно, каждый из нас слушал ее не меньше тысячи раз... На Рождество нам пришла в голову мысль возродить прекрасную тему с переодеваниями. Дело в том, что зимой третьего курса мы устроили шикарную фальшивую свадьбу, где женихом была переодетая биохимичка Рыжая - Оля О, а невесту играл переодетый Дудка. Был батюшка - Дидонин, иконы, кадило, венчание... Теперь мы решили совместить веселье с выгодой. Все шикарно переоделись, так что многие студенты даже не узнавали ряженых, Юра С. стал чёртом, я был цыганкой с гитарой, Люся Ч. дала мне настоящую цыганскую юбку с тысячей складок, а Юрик с красным вымпелом  " Бригада отличного обслуживания" бесцеремонно, одной и той же ложкой, угощал все тринадцать этажей кутьей, ну, а Воин с мягким насилием получал подарки, в основном съестные деликатесы, и прятал их в громадный мешок... В итоге мы, конечно, объелись, а на второй день к нам много раз приходили "потерпевшие" с просьбой, например, вернуть сервелат, а взамен получить коробку конфет... О времена, о нравы!

   Не могу не помянуть безвременно ушедшего, светлой памяти, Юру Солонского... Друг друга мы видели все пять лет, потому что оба рано утром, даже в праздники, бегали три километра вокруг ставка, но не были знакомы, но мне всегда было интересно, что это за лось, который выбегает одновременно со мной, а прибегает вдвое быстрее... Познакомились только на пятом курсе, но стали очень близки. В его компании были тоже очень интересные люди, нечасто встретишь , чтобы люди пили, как лошади, и занимались спортом, и оканчивали Универ с красным дипломом... Однажды часов в одиннадцать утра в воскресенье захожу в их комнату, говорю, просыпайтесь, должна быть проверка из деканата, а у вас на столе, видно, с субботнего вечера, полная коробка от телевизора пустых пивных бутылок! Тут Шура Ш. открывает глаза и лениво говорит - А это не вчерашние, это сегодняшние... Насколько я знаю, Юра добровольцем поехал в Чернобыль в 1986 году...

    Жизнь неслась бешеным аллюром. В марте у Дидонина родился сын Ричард ( мы с ним уже давно пришли к выводу, что это самое красивое имя), мы отметили это грандиозной гулянкой, решили пить только коктейли - тогдашнее новое веяние из Европы - потом по общаге долго шли круги... У меня самым сумасшедшим образом развивался роман с Танечкой... В начале лета я, переполненный чувствами, выжег сигаретами на руке около локтя, имя ТАНЯ, большими буквами... Был трезвый...

    Всё было наполнено свободой, радостью от полноты жизни, и ещё всегда было какое-то неутолимое желание испытать что-то новое ( как любила приговаривать Оля Л. - Тинэйджер - Люблю кушать, спать и баловаться!) Всё чаще мы с Дидонином мечтали побаловаться по-настоящему - устроить на площадке между общагами - в каждой по тысяча триста человек - танцы, раздевшись догола! Эта безумная цель манила все сильнее и неотвязнее. И, наконец, в начале июня ЭТО произошло.

    В прекрасном настроении, в яркий солнечный день, с моей любимой Электроникой 302, мы впятером сначала просто вытворяли все свои лучшие танцевальные фокусы, народ все больше повисал на окнах, мы заводились сами и заводили народ, и вот мы вдвоем с Дидонином разделись до плавок, население двух небоскребов притихло, и на великой теме Бони М - Санни! - мы разделись совсем. Как бы то ни было, общий вздох двух тысяч человек забыть невозможно...

     Ну, как говорил Белявский Буркову, пойдем дальше.

    Три дня потом ничего не происходило. Мы ходили в Универ, готовились к защите диплома и ничего не думали. На четвертый день, во время занятий на нашей кафедре, преподавателя Бешевли вызвали в коридор, через несколько минут он вернулся, долгим взглядом посмотрел на меня и Дидонина и сказал - А вот вам уже не надо готовиться... Вас вызывают к ректору! Он меня очень сильно не любил за мою ЯРКОСТЬ, и это был его звездный час ...

    Нас принял проректор В.Шевченко. Речь шла о поступке, порочащем звание советского студента... Мы слушали молча, немного в ступоре, постепенно осознавая, что дело поворачивает очень мрачно. Говорил он долго, как-то изучая нас... И тут Дидонин достает из кармана беленький носовой платочек (которого у него сроду не водилось) и начинает тереть глаза, бормоча " маленький ребенок "... Глупо, конечно, но у меня при виде этого платочка сам собой задрался подбородок...

     Меня исключили из комсомола и из Универа за 10 дней до диплома, а его простили как кандидата в члены КПСС, ограничились выговором. Довольно долго никто не знал, кто именно нас заложил, но все когда-то выплывает. Докладную в ректорат написал Усенко, недавно назначенный предстудом физиков... Всё в мире предопределено. За несколько дней до этого ко мне в общагу пришла Танечка, наши отношения становились всё сложнее и драматичнее, и в это время вошёл новый предстуд и начал нести пургу про порядок в комнате и посторонних посетителей... Какое-то время мы его не воспринимали, но он упорно пытался подчеркнуть свой статус, как же , самый хиповый мальчик Универа с самой хиповой девочкой игнорируют! Надо их поставить на место! Короче, кончилось маленьким скандалом, в общем, я его вежливо выгнал. А вот тебе и расплата!

     Так что летом 1977 года у меня настроение было не радостное, будущее было в тумане. В скобках признаюсь, что в комсомоле восстановился через год, а диплом получил через два года. Хотя, конечно, жизнь продолжалась. Все вскоре защитились, много фотографировались. Дипломы обмывали в ресторане Нистру, весь факультет. Вечеринка удалась просто феерично. Очень много происходило смешных нелепостей, светлой памяти Вова Мельничук поднимал голову из тарелки с салатом, говорил своему "телохранителю" Захарченко - Всё, домой! - и опять засыпал, и так много раз, ну а радиофизики СВЧ не могли допустить, чтобы в колонках играла чужая музыка, и влезали в ресторанную технику, потом вызвали милицию, от нее прятался Воин, ну а Юрик совершил очередной СВЧистский подвиг - взял такси, поехал в общагу и спрятался от ментов под кроватью у девочек из 810 комнаты... Где-то после полуночи в 810 было уже человек двадцать, и я просто тащусь от воспоминаний даже сейчас - выглядываю в окно, по тротуару плетется Мельничук с Захарченко, я кричу - Вова, поднимайтесь, у нас есть шампанское, к.810! Проходит 15 минут, выглядываю в окно - Мельничук с Захарченко идут на том же месте! Кричу - Вова, давай сюда, к.810. Проходит полчаса, выглядываю - они там же! Тогда уже толпой в окно стали наблюдать - они делают три шага и синхронно падают в кусты, медленно выползают, отряхиваются и опять оказываются на том же месте...

    Дипломная вечеринка на всю жизнь оставила нам блистательный лозунг, от девочек группы ТССУ - "Всё было бы нормально, если б не капканы мальчиков СВЧ!"