Мимо смысла

Жил на свете человек, служивший чиновником. Некто Акакий Акакиевич, только наших дней.
А так как в наши дни символом успеха считается личный рейтинг, наш персонаж мечтал о новом костюме, только не о том, что любой, хотя бы в кредит, может купить в ЦУМе, в нем народной любви не заслужишь, сейчас это может иметь обратный
эффект. А повысить свой рейтинг очень мечталось, и такие в организме забурлили процессы, которые, перебродив, стали выходить наружу.
Чиновник стал шить костюм из слов, словосочетаний, афоризмов, наставлений, святых писаний, ничем не брезговал. В школе он учился хорошо, поэтому словарным запасом владел и успешно жонглировал им.
Брюки пошил из любви к родине. Не подумайте, что он сильно родину любил, он любил ее, как портной любит стол, на котором зарабатывает.
Акакий понимал, что обе брючины должны быть одинаковой длины, в шортах трудно рассчитывать на успех, в брюках-бананах тоже как-то не комильфо, а в классических брюках есть перспектива.
Сшив такие брюки, он начал произносить соответствующие речи: «Родину надо любить, уважать, беречь». А брюки на нем задавались вопросом: «И чем это наша родина так провинилась, что ее так любят и берегут, она еле выдерживает, сопротивляясь такой любви, и с ужасом думает, что если ее так любят, то как же ее будут ненавидеть?»
Пиджак Акакий Акакиевич сшил себе из уважения к народу и заботе о нем. Пиджак сидел как влитой. Только сшит он был с необычной подкладкой: снаружи — забота о народе, а во внутреннем кармане был встроенный калькулятор, который монетизировал такую заботу в собственное материальное благополучие.
Рубашку он даже не стал маскировать, она была честной: во-первых, своей,
во-вторых, близкой к телу.
Ботинки, носки, трусы менялись часто и соответствовали тому переменному ветру, который дул от партии, в которой он состоял, и от вышестоящих структур. Единственное, что ему постоянно мешало, давило и напоминало о народе — это галстук, поэтому его он использовал редко, как всегда прикрывая это демократичностью и близостью к трудовому классу.
Какое-то время, создавая такие смыслы, чиновник продвигался к своей мечте, и в мелком продвижении это криво, косо, но работало на него.
И тут, как говорится, Акакия понесло, он с чего-то решил, что сможет в этом одеянии рассчитывать на безграничную любовь, а значит — и поддержку народа, и двинул на прямые выборы.
Акакий потом долго и слезливо рассказывал, как у него на этих выборах украли рейтинг, что он, как приличный человек, сшил приличный костюм, а там люди уже давно наняли таких «парфюмеров», что Патрик Зюскинд со своими фантазиями отдыхает, что как же народ не разобрался во всём этом.
А народ ответил ему: «Да я давно в вас разобрался, мне интересно наблюдать, как на каждый лживый костюм находится сильный лживый аромат, а на этот аромат найдется лживое угощение. И всё, вроде бы, ничего, даже захватывающе ваши дебаты выглядят, только как-то мне бедновато, и начинаю задумываться: а не от этой ли игры в слова я так обеднял?»
Читатель спросит: «А где же анекдот?»
А разве такая жизнь не анекдотична? Родиться, учиться, взрослеть ради такого  — это разве не анекдот? По мнению автора, это анекдот, только не очень веселый, зато поучительный, можно назвать его авторским.
Мораль: «Начал организовывать судьбу методом мимо смысла — на выходе получишь бессмысленную жизнь».