Плюс к вам перфект

 Это про Вику, девушку со всех сторон безукоризненную настолько, что коллеги и подчиненные к ней в кабинет заходят с робким стуком, прижимая локти к телу и покорно опустив глаза.

 Вика не переносит на органическом уровне любые проявления несовершенства. У неё сразу закатываются глаза и к горлу подкатывает тошнота. Поэтому она ежедневно, вместо утренней зарядки, моет с ароматной пеной в своей квартире полы, доплачивает дворничихе по пять тысяч в неделю из своей зарплаты за ежедневное мытье лестничной площадки, а спускаясь по лестнице (лифтом Вика не пользуется, опасаясь заразы), ежедневно протирает влажной антибактериальной салфеткой перила, за которые придерживается потому, что носит туфли на каблуке в двенадцать сантиметров ровно. Проходя двором к своей машине, Вика держит голову неестественно прямо, чтобы случайно не уронить взгляд на чей-нибудь плевок или ещё чего похуже на тротуаре.

 Выезжает на работу Вика всегда за час до начала рабочего дня, хоть и занимает её дорога только полчаса, если вдруг образовалась пробка. Когда у Вики ещё не было машины, она пешком доходила до своего офиса за те же полчаса, но тоже выходила за час - а вдруг по пути придется задержаться... Вика никогда никуда не опаздывает.

 Не опаздывала она никогда и на свидания с молодыми людьми, чем неизменно их приятно удивляла. Впрочем, довольно скоро молодые люди, с которыми Вика была готова продолжить знакомство до серьёзных отношений, уставали от её совершенств и технично исчезали. Это и есть основная причина Викиного одиночества в её вполне зрелые двадцать девять лет. Вика никак не может понять, почему парни испаряются в неизвестность, когда она кладет все свои силы на то, чтобы максимально удовлетворить их потребности.

 Она очень вкусно готовит. И любит готовить красивую еду. И готовит не просто какую-нибудь кашу или яичницу на завтрак после ночи близкого знакомства, а творит завтрак с фантазией и ресторанными изысками  в оформлении своих коронных блюд. При том, что сама никогда не позволяет себе  в своей квартире даже легкий перекус где-либо, кроме обеденного стола на своей идеально чистой кухне, она, в полупрозрачном пеньюаре и кружевном белье, носит завтрак в постель своему избраннику.  И каждый очередной избранник с удовольствием уплетает сделанные ради него сырники или блинчики с пломбиром и теплым джемом, нагишом развалившись на её идеально отстиранной и отглаженной постели. Он наслаждается едой и её ухоженным видом, он демонстрирует свою готовность продолжать удовольствия, он послушно дает ей застегнуть на себе джинсы, он по хозяйски притягивает её к себе, выходя из её квартиры.

 И исчезает с концами. Каждый из них исчезает после нескольких дней знакомства. Точнее после первой же совместной ночи. А она даже не догадывается, где их разыскивать. Потому что гордость ей не позволяет признать фиаско. И она делает вид, что это она его выставила, как не оправдавшего надежд.

 В известной степени это так и есть. Она, разумеется, не вышвыривает его, как нашкодившего кота, но весь вид её в прощальную минуту даёт ему понять, что его здесь больше не ждут. Потому что ей неприятно всё, что он делал в её квартире. И потеки воды в ванной после душа, и смятый тюбик зубной пасты, и брызги на зеркале после бритья, и ношеные носки под кроватью, и крошки в постели... После его ухода она с удвоенной энергией занималась уборкой, переживая о том, что теперь придется  отложить до вечера просмотр последних политических событий  и удовлетвориться новостями авторадио.

 Впрочем, личная жизнь Вики не блещет разнообразием случайных связей. Этих несостоявшихся женихов Вика может пересчитать по пальцам одной руки и даже два пальца останутся лишними. Но от того, что в её жизни было мало романтических ночей, Вика не стала разочарованной или озабоченной. Она уверена в себе. Потому что всё, за что она ни берется, у неё получается. От новых проектов на работе до излюбленного хобби, которое она умеет превращать из удовольствия в дополнительный источник доходов для благотворительности. Она хорошо шьет и вяжет и отдает готовые вещи в комиссионный магазин рядом с домом, а полученные деньги относит в церковь.

 Каждое воскресенье Вика ходит к заутрене и выстаивает службу с чувством выполненного долга. Это стояние в церкви Вика воспринимает не как духовное действо, а как акт физического самопожертвования. И гордится этим актом также, как гордилась своими успехами в музыкальной школе или хореографической студии в детстве. Тогда она тоже не столько любила музыку и танцы, как тот момент высшего наслаждения, когда она в очередной раз доказала себе и всем остальным, что она лучше всех. Вот и в церкви она всегда замечает прихожан входящих после начала службы и уходящих до её конца, молится, повторяя про себя слова священника, и видит и всё вокруг себя зорким глазом стороннего наблюдателя. При этом она молится совершенно искренне. Она, как любой перфекционист, всегда искренна и всегда честна перед собой. В том смысле, что она сама себе верит без сомнений, что бы она ни делала.

  А кроме церкви Вика по воскресеньям бывает в ресторанах, кинотеатрах или клубе. Но это вечером. Днем у Вики бывают встречи с друзьями-приятелями. И все эти обязательные воскресные мероприятия Вика посещает без цели познакомиться. Эти занятия не требует от неё активности. В церкви, в кинотеатре, или в клубе она позволяет себе расслабиться.

 Между прочим, Вика знает, что именно в состоянии расслабления она обретает особенно привлекательный вид. Но такое состояние она позволяет себе очень редко, только по воскресеньям. Её обычное состояние подобно натянутой тетиве спортивного лука. Она практически всегда готова запустить стрелу в цель. И всегда знает, где её цель. И никогда не отвлекается на какие-то мелочи. В школе это была золотая медаль, в школьной танцевальной студии - победа на международном фестивале, в музыкальной школе - диплом о её окончании, в университете - красный диплом, в личной жизни - красный спорткар, на работе - кресло заведующей отделом продаж.

 Теперь все эти цели достигнуты, можно бы и отвлечься, но Вика поставила себе новую цель. Замужество.

 Есть девушки, мечтающие выйти замуж. Им этого хочется и они выходят замуж за того, кто первым позовет. Хорошо, что у этих девушек, как правило, совпадают их желание, любовь и предложение. У Вики всё значительно сложнее. Она не хочет замуж. Это цель. И цель - не просто штамп в паспорте с любовью вкупе, а благополучное семейное гнездо в трехэтажном особняке посреди цветущего сада. Гнездо должно быть обустроено и ухожено силами нанятого персонала. А в центре гнезда должен восседать гордый мачо-орёл с интеллектом, с мускулами, трудолюбием и  любовью к ней, Вике, и к их общим двум детям, желательно двойняшкам.

 Двойняшки - это, конечно, как карта ляжет, но всё остальное вполне по силам энергичной молодой красивой целеустремленной девушке. И Вика, поставив себе эту цель, шла к ней уверенным шагом, не сворачивая в сторону. Романтические отношения? Бросьте! Не девятнадцатый век на дворе. Да, и ей уже давно не девятнадцать лет.

 Вика шла к своей новой цели также настойчиво, как и к предыдущим своим целям. Для начала она выучила наизусть правила этикета в разных странах (когда она совьет свое трехэтажное гнездо, она не будет, как квочка, сидеть в этом гнезде, она будет много путешествовать по миру) и теперь старательно зубрила французский и немецкий языки (три дня в неделю по три часа в день французский, три дня - немецкий), а по воскресеньям читала и смотрела фильмы на английском, который знала с детства.

 У неё теперь меньше времени на театры и клубы, но она не жалеет об этом. С неё хватит случайных связей. Теперь Вика знакомится только с теми мужчинами, кого ей рекомендуют те знакомые, кому Вика доверяет. Для этого она стала заезжать в гости к своим прежним друзьям, однокашникам и родственникам. Но только к тем, кто имеет соответствующий её цели статус. Заезжает с подарками и поздравлениями с днями рождений и праздниками, чем немало удивляет этих людей, никогда не ожидающих от неё таких милых знаков внимания. До недавнего времени Вика не тратила своего времени на общение с ними. Вика умеет ценить своё (и чужое тоже) время. Она не рассматривает время с американской точки зрения, когда время - деньги, нет, время для Вики - возможности. И деньги для неё тоже никогда не были целью, деньги - это тоже возможности, но время и деньги (идеально, когда есть и то, и другое в изобилии, но это фантастика), а так как, по Викиному мнению, они дают разные возможности, точнее, являют собой разные способы реализации возможностей, то надо использовать и свободное время, и наличные деньги. Свободное время и своё собственное, и своих, нужных для этой конкретной цели, знакомых. Деньги - только свои. И только наличные. Никаких кредитов. Вике не нужны дополнительные обязательства и сложности.

 Вот и свою пожилую тетку, живущую в элитном пригороде после выхода на почетную пенсию, Вика решила посетить на всякий случай. Тетка жила в хорошем, с вышеуказанной точки зрения, месте и имела многочисленные связи в среде респектабельных людей. Вика оказалась единственной родственницей одинокой тетки, вспомнившей о дне рождения бывшей прокурорши. Тетка удивилась, обрадовалась, усадила пить чай с привезенным Викой тортом и не успела впасть в воспоминания, как на пороге широкой веранды нарисовался мачо мечты. Высокий, стройный, атлетически сложенный голубоглазый шатен в прекрасно сшитом по его фигуре светло-сером костюме.

 "А-а-а, Гена, очень рада видеть", - странным голосом воскликнула тетка и пригласила его к чаепитию. Мачо протянул хозяйке роскошный букет алых роз, поцеловал ей галантно руку и вежливо стал отказываться: "Нелли Григорьевна, спасибо большое, но, право слово, неловко. Я же просто по-соседски забежал поздравить только. Специально с утра, чтобы не напрягать. Думал, что никого у Вас не застану, а у Вас уже гостья.." "Да какая там гостья", - разулыбалась тетка, - "это дочь моей сестры. Знакомьтесь, Вика, Геннадий... Прости, дорогой, отчества не знаю". "Витальевич", - проворковал мачо Гена и с расшаркиваниями, слегка преувеличенными, согласился выпить чаю за знакомство с очаровательной племянницей любимой соседки. Тетка как-то странно повела плечом и отрицательно покачала головой за спиной Геннадия, пристально глядя на Вику.

 Вика не видела предостерегающих знаков тетки. Всё её внимание переключилось на                Геннадия. Вика влюбилась с первого взгляда. Это был тот самый альфа-самец, с которым она однозначно сумеет достичь желаемую цель. Более того, она даже не смела предположить раньше, что в её жизни может появиться столь совершенный образец мужской породы. Это был явный, видимый невооруженным глазом, идеал, воплощающий в себе весь список требуемых качеств. И, что удивительно, никаких следов от колец на пальцах. Это был неокольцованный орёл!

 Вика включила все свои фишки по привлечению мужского внимания - выпрямила спину, опустила плечи, демонстрируя стройную шею, убрала за ухо волосы, мягко улыбнулась и милостиво подала для знакомства узкую ладонь с идеальным маникюром. Геннадий не сводил с неё восхищенных глаз. Минут через пятнадцать Вика по-королевски величественно встала из-за стола с извинениями тетушке о своей занятости. Геннадий вызвался проводить её к машине. Тетка снова повела глазами и покачала едва заметно головой. Вика не поняла её намёков и с благосклонностью приняла предложение нового знакомого.

 Он проводил её к машине, галантно открыл дверцу и подал ей руку, помогая усесться за руль. "Вика, могу я Вас попросить об одолжении?" - вдруг спросил Геннадий. Вика напряглась и всмотрелась в его лицо. Вика терпеть не могла о чем-либо кого-либо просить и одалживаться, считая, что самодостаточный человек всегда найдет способ самостоятельно решить свои проблемы. И, соответственно, никогда и никому не делала никаких одолжений.

 Он улыбнулся легкой, мимолетной улыбкой и продолжил: "Не могли бы Вы немного подвезти меня. Здесь совсем рядом. Не хочется заходить в гараж ради пятиминутной поездки в то время, когда я мог бы провести эти минуты с Вами".
               
 И Вика, разумеется, не смогла ему отказать.

 Тетка всплеснула руками, всё также странно, как китайский болванчик, покачивая головой, но ничего не сказала вслед.

 Вместо пяти минут Геннадий провел в машине Вики целый час. Он  поехал с ней дальше, чем ему было надо. В разговорах с ней он совсем забыл о том, куда ехал. Так он сказал, когда они въехали на центральную улицу города. И тогда она остановила машину с ожидающе-грустным лицом и они потом долго целовались. Прямо на улице, в машине. Мимо проносились другие авто и Вика краем глаза видела как на них засматриваются водители и пассажиры этих авто. И ей это было приятно. Кровь щекотала её изнутри. Хотелось смеяться. Но ещё больше хотелось целоваться с ним.

 Потом она всё-таки нашла в себе силы стронуть свою вызывающе прекрасную машину с места и они поехали к ней домой.  Он остался на целый день.

 Они болтали о пустяках, спорили о проблемах мироздания, убеждали друг друга в своем неординарном интеллекте и демонстрировали чувство юмора без пошлости и плоскости. День пролетел. Он остался на ночь, вечером забежав в ближайший магазин за зубной щеткой и кое-какими пустяками в виде новых трусов и пары носок. Пока его не было, Вика стояла у окна и молилась, чтобы он вернулся. Он вернулся с трусами, носками, щеткой и бутылкой армянского коньяка. Вернулся, остался на ночь и не исчез утром, как все прочие предыдущие, а остался на весь следующий день и следующую ночь.

 Он довольно много говорил о себе и своем бизнесе, немного рассказал о покойных родителях и с гордостью рассказывал о своих далеких предках княжеских кровей. И Вика укрепилась во мнении о том, что наконец-то встретила свою вторую половинку.


***
 Гена, как околдованный, не решался покинуть Вику ни на один день. Он одаривал её цветами и милыми безделушками, кормил в дорогих ресторанах, водил в театры и кино. И жил у Вики постоянно, покидая её квартиру только на то время, когда выезжал в свой офис на работу, как он называл это, проконтролировать работников. Обычно ему для этого было достаточно не более пяти часов в день три-четыре раза в неделю. Он возвращался к Вике домой и ждал её возвращения с работы, как преданный сторожевой пёс.

 Что интересно, Вику это совсем не удивляло. Более того, её вовсе не возмущали его холостяцкие привычки и мужская неаккуратность в мелочах. Она просто перестала ежедневно мыть полы и менять постельное белье каждый вечер. Она с удовольствием готовила овсянку на завтрак и стала варить обеды, в которых у неё раньше не было необходимости.

 Вика смотрела на Гену утром, во время завтрака, и восхищалась его манерой есть без спешки. Она вглядывалась в его лицо ночью, когда он крепко спал, и восхищалась его спокойным уверенным видом. Ей нравилось то, что он не храпел во сне. Ей нравились его белые руки с длинными пальцами музыканта, его длинные, как у девушки, пушистые ресницы. Ей нравились его слегка ироничная манера речи и открытая наивная улыбка. Он был воплощением мужской красоты. Идеалом. Совершенством. Вика не могла поверить в своё счастье в реальности, в то, что рядом с ней живет и дышит человек, которого она не могла бы вообразить даже в самых смелых мечтах.               

 Прошло полгода. Вика со счастливым выражением лица готовилась к свадьбе.  На работе коллеги впервые за все время их совместной работы утратили напряжение и стали заходить в её кабинет без стука и лишних церемоний. Вика принимала это как должное. Она перестала вести себя натянуто и даже улыбалась им. И все в офисе заметили, какая у Вики прелестная улыбка. И сама она - просто чудо.

 Она надписывала пригласительные билеты и первый из них адресовала тетке, познакомившей её с Геной. Всего же Вика надписала около сотни приглашений.

 Было немного странно, что почти вся сотня предназначалась Викиным друзьям и родственникам. Со своей стороны Гена решил пригласить только двоих товарищей, своих деловых партнеров, с женами и одного однокашника, с которым учился и в школе в одном классе и в институте, потом, в одной группе. Этот товарищ был холост и Гена надеялся помочь ему найти свою судьбу на их свадьбе. Это было очень романтичное и справедливое решение, поэтому Вика написала приглашения всем своим знакомым незамужним девицам. Следующая задача состояла в том, чтобы развезти эти приглашения по адресам. И тут Гена решил подключиться. Он действовал так самоотверженно и быстро, что Вика не успела продумать сценария для процесса приглашения гостей на свадьбу, как выяснила, что все открытки доставлены по адресам. Даже те, какие Вика очень хотела отвезти лично, например, тетке, которая их познакомила.

 Следующий месяц, до самой свадьбы, прошли в такой суете, что Вика не могла вспомнить впоследствии всего этого мельтешения событий. По вечерам она, как привыкла делать это ещё в детстве и соблюдала это правило всю жизнь, составляла подробный план назавтра - кому позвонить, что закупить, с кем договориться о деталях, примерить, выбрать в каталоге, опробовать процедуры, продегустировать блюда и напитки, заказать, составить сценарий свадьбы...

 У Вики была идея сделать свадьбу в стиле романтическом и европейском, но Гена убедил её, что лучше будет сделать свадьбу в старорусском стиле и не в ресторане, а в его загородном доме с большим свободным пространством для организации церемонии. Он отвез Вику туда недели за три до свадьбы и, показывая широкую лужайку, окруженную высокими кустами, сумел убедить её в том, что это место самым идеальным образом отвечает задумке с большим костром, длинным общим столом, хороводами и игрищами в старинном духе. Он завел Вику на террасу дома, откуда открылся восхитительный вид на широкий луг, излучину реки, поросшие кустами берега небольшого озера и дальний лес. Сердце её дрогнуло и она даже перестала сомневаться в правильности выбора старорусской свадьбы вместо современной европейской. Вика присела в широкое кресло-качалку и мерно покачиваясь обрела полный покой на душе. Её даже не огорчило то, что Гена забыл в городе ключи и они не смогли войти в дом. Гена предложил приехать сюда назавтра снова, чтобы она могла осмотреться подробнее и отдохнуть в доме. Она согласно кивнула. Ей было так хорошо, что она была согласна на всё.

 Но следующий день был наполнен новой суетой. И следующий тоже... Потом у Гены возникли какие-то сложности на работе и он целыми днями пропадал где-то, появляясь только после двух часов ночи и исчезая на рассвете. На расспросы Вики он отмахивался, объясняя свою повышенную занятость рутинными проблемами и обещая всё решить в течение нескольких дней.                               

  Одно только немного напрягало Вику - он никогда не приглашал к себе домой, сославшись на ремонт, который он, с его слов, затеял к свадьбе. И в тот дом у реки он тоже не находил времени доехать. Впрочем, дни неслись с такой скоростью, что ей было не до размышлений.

 Двадцать девятого июня, за два дня до свадьбы, Вика простилась с Геной до утра. Она отправилась на девичник. Гена эту же ночь проводил свой мальчишник. Каждый из них предполагал оттянуться в эту ночь по полной программе.

 Девичник провели на славу настолько, что Вика едва пришла в себя только часам к четырем следующего дня. Она позвонила своему любимому, выяснила, что он ждал её несколько часов дома, но в настоящий момент вышел уладить кое-какие дела и вскоре вернется к ней. Вика вызвала такси и через несколько минут после разговора была уже дома, торопясь вновь встретиться с любимым.

 С трудом открыла входную дверь. На пороге скинула обувь. Забежала в ванную, на ходу скидывая с себя одежду. Встала под холодный душ. Завернулась в белый пушистый халат Геннадия, висевший на двери ванной. Прошлась по комнатам и коридору, удивляясь количеству разбросанных вещей, собрала всю эту кучу одежды в бельевую корзину и упала в кресло в нетерпеливом ожидании. Спустя несколько минут она нервно вскочила с кресла, скрутила мокрые волосы в тугой узел на затылке и пошла в кухню, поставить чайник. Ей смертельно захотелось выпить горячего чая. Черного. Крепкого. Без сахара. Без ничего. Только чая. Проходя коридором мимо напольного зеркала, Вика заметила насколько отвратительно она выглядит после кутежа с подружками. Это сильно смутило её и она, повинуясь чувству страха, что он враз разлюбит её, застав в таком непотребном виде, задвинула внутреннюю щеколду и для верности, опасаясь своего нетерпения быть с ним вместе в одной постели, накинула ещё и дверную цепочку.

 Она не решилась открыть ему, когда он действительно вернулся, попросив его из-за закрытой двери очень тихим и виноватым голосом потерпеть до нового утра и приехать за ней к полудню, чтобы вместе отправиться в ЗАГС. Гена понимающе откашлялся, смущенно попросил прощения за то, что покидает её на целую ночь в одиночестве, и скромно удалился в неизвестном направлении. Вика сквозь тонкую штору проследила взглядом за тем, как он сел в подъехавшее такси. Разрыдалась. Упала на кровать. И уснула мгновенно.


***
 Часа через два она проснулась оттого, что услышала настойчивые гудки телефона. Вика решила, что это Гена звонит пожелать ей спокойной ночи, схватила судорожно трубку и простонала: "Приезжай..." В ответ услышала удивленный голос тётки: "Вика, детка, я сейчас буду. Нам давно пора поговорить. Но мне не нравится твой голос. Что случилось? Ладно. Потом. Я уже выезжаю". И Нелли Григорьевна повесила трубку.

 Вика в недоумении уставилась на свой мобильник. Решила, что ей приснилось это и снова уснула. Спустя недолгое время Вика проснулась от громкого стука в дверь. Тетка колотила по железной двери ногой и нещадно материлась. Когда Вика открыла ей, выяснилось, что Нелли Григорьевна минут пятнадцать не могла дозвониться до заснувшей племянницы и, ожидая самого страшного, уже собиралась вызывать наряд полиции для вскрытия двери.

 Заспанный вид племянницы утихомирил разбушевавшуюся пенсионерку, но войдя в квартиру, она грозно спросила: "Это правда, то, что ты выходишь замуж за этого прощелыгу?" Вика не поняла вопрос и переспросила: "Тётя, ты о чём?"
- А, так это глупые домыслы твоей кузины?
- О чём ты спрашиваешь? Я не понимаю.
- Светка позвонила мне вчера и сказала, что ты пригласила её на свадьбу с Геннадием.
- Я и тебя пригласила тоже. Гена тебе лично отвез приглашение.
- А-а-а, Гена лично привозил мне приглашение на вашу свадьбу... Ну-ну. Хорош гусь! А ничего тебя не смутило, что я не ответила тебе на это приглашение?
- Гена сказал, что ты с радостью согласилась быть моей посаженной матерью... Тётя, я ничего не понимаю. У меня кипит мозг после вчерашнего. Я сдуру вчера выпила на спор целую бутылку какой-то импортной дряни и теперь хочу только одного - спать. У тебя аспирина, случайно, с собой нет?
- Я не ношу с собой лекарства. Еще не настолько постарела. Так ты не ответила. Тебя не смутило то, что я на радостях не примчалась тебя поздравлять?
- Ты что? Отказалась? Почему?
- Ладно. Сядь. Нам надо поговорить. Или нет. Давай пока чаю попьем. А то у меня в груди всё сейчас выкипит. Иди, чай завари, лебёдушка. Свадьба завтра у неё, видите ли...

 Нелли Григорьевна по-хозяйски устроилась на диване, а Вика послушно побрела в кухню, по-прежнему не понимая ни причины сарказма тётки, ни самого её появления в Викиной квартире в канун свадьбы.

 Спустя несколько минут, с удовольствием попивая чай из сервизной чашечки, некогда подаренной ею своей ныне покойной сестре, Викиной матери, на её свадьбу, тетка окончательно расслабилась. Нелли Григорьевна осторожно касалась губами полупрозрачного фарфора, держа в левой руке блюдце и правой удерживая чашечку за изящную ручку, сделанную в виде тонкой золотой змейки. "По всем правилам этикета," - подумала Вика, - "надо же! Никогда бы не подумала, что тетка так старомодна. Мне она всегда казалась какой-то пацанкой, даже более, чем это позволительно в её возрасте, неприличной. Так чего её принесло ко мне сегодня?". А тетка тем временем не торопилась начать разговор. Наконец, после третей чашки чаю, она тяжко вздохнула и проговорила: "Короче, чего там кота за хвост тянуть... Я-то думала, что ты приедешь ко мне, проконсультируешься по поводу моего соседа, а ты, как налетела тогда нежданно, так и исчезла, словно не бывала". "О чем консультироваться, тётя?" - недоуменно поинтересовалась Вика, - "Он твой сосед, значит, вполне респектабельный. К тебе с поздравлениями заходит, значит, довольно близкий тебе человек. Плюс ко всему, это я уж по ходу выяснила, человек он очень интересный, начитанный, эрудированный, умный... Зачем мне какие-то консультации? Мне уже лет и лет... Столько, что я сама кого хочешь проконсультирую". "Да. Лет тебе уже не мало. Замуж давно пора. Только не за каждого же афериста цепляться," - сурово ответила тетка. "Объяснись," - потребовала Вика. "Так-то лучше," - усмехнулась Нелли Григорьевна и рассказала Вике почти фантастическую историю Гены.

 Оказалось, что избранник Вики не совсем тот, за кого себя выдает. А точнее, он - самый настоящий брачный аферист. Правда не совсем по своей воле. У Геннадия была бабка-итальянка, недавно скончавшаяся, после которой осталось довольно значительное наследство в виде двух домов в пригороде, квартиры в какой-то итальянской провинциальной глуши, небольшого ресторана там же и ещё чего-то, о чём Нелли Григорьевна не знает. Через несколько дней Геннадий может вступить в это наследство, но оно обременено завещанием этой бабки. Суть в том, что до получения этого наследства Геннадий должен вступить в брак с образованной девушкой из хорошей семьи, а девушка, между тем, должна быть бездетна и никогда до того не быть замужем. И всё бы хорошо, но беда для Вики заключается в том, что Геннадий уже успел жениться. За несколько дней до смерти своей бабки в Италии и до того, как узнал о её завещании. И женился он на девушке с ребенком. Женился как - просто привел к себе в дом жену с ребенком. Без свадьбы, без регистрации... Кому она, в принципе, эта регистрация нужна?  Оказалось, по завещанию, что ему нужна. Но не с этой девушкой, а с бездетной и безмужней. И Вика на эту роль подходит идеально. До вступления в права наследования.  А ему, прямо на свадьбе с Викой, вручат ключи от всех его наследованных домов и квартир и все документы, в том числе на ресторан. А после того, как он это всё получит, он сможет спокойно без нервотрепки расстаться с Викой. Так как Вика ему нужна только для этого фиктивного брака.И брак этот будет, реально, фиктивный, так как со своей женщиной и её ребенком он не расстается. Они продолжают жить в доме его матери, по соседству с Нелли Григорьевной. И его мать их опекает, и вполне возможно, что это его собственный ребенок. Девочке всего несколько месяцев от роду. Но может быть это и не его родная дочь. Короче. Бабка Геннадия завещание составляла, когда он был ещё не женат, а когда померла, он уже женился. И, если он не выполнит условия завещания, всё бабкино имущество отойдет какому-то приюту для кошек. Мать Геннадия заботится о внучке, даже если это не её внучка, и поощряет его на заключение фиктивного брака с Викой. Потом, если Вика будет пытаться какие-то права прокачивать, от неё планируют откупиться какой-то частью этого наследства.

 Вика с ужасом слушала рассказ тетки и боялась задать хоть какой-нибудь вопрос. Эта история настолько не вязалась с той картиной её будущего счастья, что Вика не могла даже осознать до конца случившуюся катастрофу. Наконец, тетка умолкла, потрепала Вику сочувственно по коленке и объявила, что ей пора домой. "Может, отвезешь меня? Я своего водителя уже отпустила, а на такси не очень комильфо добираться," - попросила Нелли Григорьевна, но Вика категорично покачала головой: "Прости, меня первый же патруль прав лишит. Мало ты мне наговорила сейчас, так я и после вчерашнего ещё не отошла".

 Тетка уехала. Вика посидела в тишине пустой квартиры. Выпила стакан холодной воды и набрала номер Геннадия.

 - Зачем тебе понадобилось обманывать меня? Если бы ты честно мне всё рассказал, я бы просто так, из симпатии, помогла бы тебе. А теперь мне так горько и противно, что я видеть тебя не могу. Извини, но свадьбы завтра не будет. Ищи другую жертву.
 - Вика! Погоди! Ты о чем? Я ничего не понимаю!
 - О твоей брачной афере. Я не хочу в этом участвовать.
 - Какая афера? Погоди! Ты что-то узнала обо мне нехорошее? От кого? Что?
 - Не важно. Я доверяю этому человеку. Прощай.
 - Погоди, Вика! Ладно, хорошо. Я не все о себе тебе рассказал. Я сейчас приеду и расскажу тебе всё, как есть.
 - Не надо. Мне уже рассказали.
 - Что тебе рассказали?
 - Что у тебя уже есть жена и ребенок, а я нужна только в качестве ширмы.
 - Стоп, Вика. Это не правда. Я сейчас приеду к тебе и мы во всем разберемся.

***
 Спустя несколько часов Вика уже знала новую историю своего возлюбленного.

 Он приехал к ней довольно быстро, почти насильно заставил её сесть к нему в машину и привез её к себе домой. Их встретили его улыбающаяся мать и милая девушка с ребенком на руках. Девушка поздоровалась и ушла в свою комнату, а мать Геннадия с ласковым видом проговорила: "Наконец-то мы познакомились! Давно хотела, но у Гены почему-то была идея организовать нашу первую встречу в день свадьбы". Она взглянула на часы: "Впрочем, так и случилось. Уже первый час. Идемте в зал. Там удобнее разговаривать. Устраивайтесь поудобнее. Вид у Вас утомленный, а на свадьбе невеста должна быть вне конкуренции."

 Вика присела на край белого кожаного дивана и приготовилась выслушать новую порцию фантазий на тему предстоящей свадьбы.

 - Нет, нет. Удобнее. Вы так присели, словно готовитесь взлететь. Всё хорошо. Вы у себя дома. С родными людьми. Гена, принеси, пожалуйста, немного бренди. Мы выпьем за знакомство. Итак, Вы - Вика. И Вы мне очень нравитесь. А я - мама Гены, Светлана Николаевна. Моя дочь, Вы её видели сейчас, Катя, присоединится к нам чуть позже. Натулька, моя внучка, чуток приболела. Катя уложит её и придет сюда знакомиться тоже. Гена, ты скоро? Наша Вика совсем устала, надо приободрить девочку. Спасибо, сын.

 Она щебетала без умолку, как весенняя птица, голосом высоким и немного осипшим. Казалось, она была немного пьяна. Впрочем, Вика не могла бы поручиться в том, что сама чувствует себя трезвой. Геннадий подал пузатые бокалы с ароматным бренди и подкатил к дивану сервировочный столик с фруктами и сырной нарезкой. Он опустился в кресло напротив Вики и весело подмигнул ей. Так, словно не было в её жизни сейчас ничего такого, что смущало её и выбивало из колеи.

 Будущая свекровь продолжала беспрерывно говорить о каких-то пустяках, предложила Вике пригласить с утра к ним домой стилиста и начать готовиться к свадьбе прямо с этой минуты. Она позвонила кому-то, договариваясь о встрече в восемь утра, предложила Гене поехать самому к Вике домой за свадебным платьем и всеми прочими вещами невесты, посетовала, что не догадалась предложить сыну, когда он ехал за Викой, сразу забрать всё необходимое для свадьбы. Попутно она сыпала комплиментами в адрес Вики, белозубо улыбалась и довольно часто отпивала из своего бокала мелкими глотками. После каждого глотка Светлана Николаевна отщипывала одну виноградину от роскошной грозди на блюде с фруктами, но не съедала её, а откладывала на хрустальную тарелочку перед собой.

 Вика никак не могла отделаться от впечатления искусственности происходящего. Но Светлана Николаевна излучала доброжелательность, Гена с нежной улыбкой наблюдал за матерью, подливая в её бокал бренди после каждого глотка, и с понимающим видом кивал головой на каждый взгляд в свою сторону. Спустя несколько минут в комнату вошла давешняя девушка и с доброжелательной улыбкой представилась: "Катя. Я сестра Гены. Младшая". "Мне уже сказали об этом," - машинально ответила Вика и подумала: "Кажется, меня зомбируют". Катя оказалась такая же словоохотливая, как и её мать. Вокруг Вики вились бесконечные фразы. Ей смертельно хотелось спать. И она не заметила как уснула.

 Проснулась она оттого, что почувствовала прохладу шелковой простыни. Гена бережно поправил сбившийся локон и нежно поцеловал Вику. "Я скоро. Привезу твой наряд и поднимусь к тебе. Пока поспи. Когда приеду, спать не дам" - шутливо пригрозил он и вышел. Вика напряженно вслушалась в тишину чужого дома. Снизу раздавались негромкие голоса. Вика опустила ноги с кровати, пушистый ковер нежно прильнул к её холодным ступням. Вика прошла по ковру к двери, бесшумно открыла её и вышла на деревянную лестницу с резными балясинами и домотканой дорожкой в старосельском стиле. Лестница никак не вязалась с остальными интерьерами. Но Вика этого не заметила. Ей было интересно, о чем говорят Катя и Светлана Николаевна.

 - Я думаю, это старая грымза рассказала ей свои небылицы. Иначе, кто ещё мог бы? Впрочем, осталось всего несколько часов до свадьбы. Пока девочка поспит..., пока суета со стилистом... в общем, можно уже расслабиться...
 - Интересно, что же она наплела своей племяннице?
 - Ну, если бы она рассказала правду, вряд ли бы мы сегодня или когда-либо ещё увидели Вику. Значит, что-то наврала. Знать бы, что?
 - Да, будущая невестка - кремень. Ни словом не выдала тетку. Ладно, мамуля, я спать, а то завтра не встанем вовремя.

 Вика увидела, как Катя встала с дивана, на котором до того лежала головой на коленях матери, и прошла в свою комнату. Светлана Николаевна посидела немного молча, плеснула в свой бокал новую порцию бренди и пробормотала: "Как вы мне все надоели уже! Скорей бы уж эта свадьба состоялась! Сил моих больше нет..." Она проглотила сразу весь напиток из бокала, взяла в руки бутылку, взболтала её и стала пить прямо из бутылки. По лицу её катились слёзы, но Светлана Николаевна их словно не замечала.

 Вике с верхней площадки лестницы было хорошо видно её. И теперь в ярком свете гостиной она заметила, что Светлана Николаевна очень и очень не молода. Круговая подтяжка уже не спасала от провисших брылей и опустившихся век, но неестественно растянула губы и удлинила по-восточному глаза, татуированные брови тоже выдавали старость. И спина женщины была неестественно прямой, словно она сидела в тугом корсете. Это было всё странно и жалко одновременно. Вика смотрела на плачущую будущую свекровь и испытывала щемящее чувство сопереживания. Ей захотелось подойти к этой старой женщине, обнять её, поплакать с ней вместе.

 И она решительно начала спускаться в зал. Светлана Николаевна удивленно приподняла брови: "Ты не спишь, моя деточка? Ты давно проснулась?" "Я не спала. И, простите, я слышала Ваш разговор с Катей. Позвольте, я посижу с Вами. Я не знаю, почему Вам так плохо, но мне искренне жаль", - Вика спустилась и подошла к старухе, - "Простите, сколько Вам лет? Сначала мне показалось, что Вы очень молоды, а теперь кажется, что Вам уже лет..." "Семьдесят пять. Мне семьдесят пять лет ровно. Месяц назад я отметила свой юбилей. Ещё вопросы будут?" - жестко ответила Светлана Николаевна, но тут же поправила себя, смягчая неприятный эффект от своего тона, - "Впрочем, детка, тебе можно задавать любые вопросы и получать на них ответы. Какой вопрос, такой ответ". И она усмехнулась. Но Вика теперь уже не обманывалась улыбками Светланы Николаевны. В глазах старухи Вика видела бесконечную печаль.
 
***
 Вернувшийся через два часа после этого Геннадий удивленно почесал шею, увидев Вику, свернувшуюся калачиком на диване с головой на коленях Светланы Николаевны. Вика спала. Лицо у неё было зареванное. Светлана Николаевна гладила её по волосам и тихо напевала романс Алябьева: "Кто-то бедная, как я, Ночь прослушает тебя, Не смыкаючи очей, Утопаючи в слезах?"

 Геннадий остановился в дверях. Светлана Николаевна с закрытыми глазами мерно покачивалась в такт мелодии. Геннадий не решился прервать пение и только дослушав последние стихи: "В сердце миленький дружок.
В день осенний на груди
Крупный жемчуг потускнел,
В зимню ночку на руке
Распаялося кольцо,
А как нынешней весной
Разлюбил меня милой", - опустил спортивную сумку на пол и спросил: "Ты ей рассказала?".
 - Да.
 - Зачем?
 - Слово за слово... Зачем девочке во лжи жить?
 - Но она же теперь возненавидит меня. Она откажется выйти за меня...
 - И правильно сделает. Зачем ей альфонс нужен? Она ещё молодая. Найдет себе порядочного человека.
 - А я? Ты обещала мне отпустить меня, если я найду себе нормальную жену...
 - Я и отпускаю тебя. Ты нашел. Я отпускаю. Иди с богом. А девочке зачем страдать?
 - Куда ты меня отпускаешь? Ты же знаешь, мне некуда идти. Ты обещала на свадьбу подарить мне ту виллу, но если свадьбы не будет... Или ты мне подаришь эту виллу?
 - Не подарю. Свадьбы же не будет? Зачем же мне тогда делать такой дорогой подарок тебе? Разве я тебе мало дарила? Разве ты получал от меня мало денег? Мог и накопить себе на дом, а не разбазариваться на пустяки. Я лучше подарю этот дом Кате. У неё, по крайней мере, ребенок имеется. А ты иди. Иди. Сумку поставь и иди.

 Геннадий испуганно затоптался на месте, не решаясь подойти к Светлане Николаевне.
 - Мамуля, ты что, реально, меня прогоняешь?
 - Какая я тебе мамуля? Ты мне во внуки годишься. Хотя... нет, не годишься. Не надо мне такого внука.

 Гена решился и бросился на колени перед старухой.
 - Мамочка моя, всё ж хорошо было!
 - Кому? Тебе? Если тебе было хорошо, то зачем на провокацию повёлся? Я тебя только чуть проверить решила, так ты сразу и зацепился за идею! А до того Катьку зачем испортил? Хорошая девка тоже была, а теперь что? Кому она с ребенком нужна?
 - Мамуля, это же ты мне сама это всё предложила! Я же на тебя надеялся! А теперь мне что делать? Куда идти?

 Светлана Николаевна устало прикрыла глаза.
 - Надоел. Иди уже отсюда. И дорогу забудь сюда.
 - Мама моя, куда мне идти? Куда я без тебя?
 - Вон, к Нельке иди. Присватайся. Ей тоже, небось, молодого мяса-то хочется. Иначе, с чего бы она своей племяннице наврала с три короба?

 Вика лежала с закрытыми глазами. Она слушала эту перепалку и делала вид, что продолжает спать.

 Слёз уже не было.

 Но и смеяться над собой и своей любовью к "совершенству" она еще не могла.