Глава 33. Разговор через смерть

Они явно кого-то ждали. Ждали с нетерпением, как ждут избавления от пришедшей Беды и, несмотря на внешнее спокойствие, были напряжены внутри до предела. Хэлвердан сидела на обрыве с глубокой ночи, свесив беспомощные, негнущиеся ноги вниз, и на ее лице застыло выражение отупелой усталости, пальцы в черных перчатках впились в землю, нервно сжимая жалкие, блеклые травинки. На фоне живого летнего мира доктор выглядела особенно посеревшей: она никогда не отличалась крепостью, а теперь вообще побледнела и уменьшилась, как ссохлась, и страшный рубец перечертил и так не шибко красивое лицо. Нед стоял чуть поодаль, сложив руки на груди, и глядел туда же, куда и доктор: в расстелившуюся под холмом Великую равнину. Оборотень совсем не  двигался и порой казалось, что Время взяло свое, превратив оборотня в каменную статую.
Ульрика разогнулась, опустила недомытый котел, и вновь, как и много раз за утро, поглядела в чистую, светлую даль - там ничего не было, кроме бесконечного моря низких холмиков и травы. Нед когда-то давно говорил, что за там, за Великой равниной, лежит белый город, но женщина ничего ее видела за бесконечной чередой невысоких взгорков, похожих не на землю, а на позеленелые морские волны. Даже если город и вправду был, то до него было много-много километров, да и кто мог прийти оттуда? Кто настолько важный, кого ждали с самой ночи, не покидая поста? Воительница покачала головой, вздохнула невесело и вернулась к работе, стараясь не думать о том, что же случилось за семь проклятых дней, изменивших и Неда, и Хэл до неузнаваемости не только внешне, но и внутренне.
А произошло там что-то невозможно страшное, в этом сомневаться не приходилось. Хэл с Недом вернулись вчера поздним вечером. Вернее, их вернули - дозорные заметили на горизонте летящую тварь, подняли тревогу: кто знает, что за Беда грядет? Наученные недавним горьким опытом, все готовились защищаться до последнего, но, к счастью, никакой битвы и не намечалось: пришелец опустилось на землю в полуторах километрах от лагеря, прошел несколько шагов и, запутавшись в траве, без сил рухнул. Повстанцы решили подобрать его или добить на худой случай, а когда подошли, выяснилось, что нежданный гость - это Нед. Он лежал на обугленной земле, прижимая к себе Хэл, как большую куклу. Они вообще оба живыми не выглядели: облезлые, похудевшие до костей, грязные, скелеты, кожей рваной обтянутые... То еще зрелище. Ни Хэл, ни Нед никогда дородством похвастать не могли, теперь же совсем отощали, покрылись страшными ранами, будто с них кожу кто-то сдирал там, в горах. Тем не менее, они были живы, хоть без помощи и не протянули бы долго. Элайта коротко сказала, что это истощение, и выгнала всех из палатки, где уложили пострадавших: она, серьезная, порядком напугалась за их жизни, и была права. Смерть встала совсем рядом, и в воздухе повис ее запах.
Час прошел в мучительном ожидании, Ульрика уж и не знала, да и боялась представить, что в это время делала Элайта, которая даже врачом-то не являлась, а потом очнулся Нед. Он весь дрожал, трясся, как припадочный, и все спрашивал, где Хэлвердан? Кто такая Хэлвердан было никому неизвестно: про то, что доктор сменила имя, все, естественно, забыли. Еще через час очнулась и сама Хэл, и все это время дракон не отходил от нее, держал за руку, умолял не бросать его одного, говорил с ней, как с живой, будто бы она могла его слышать. Она пришла в сознание, открыла изумрудные глаза, улыбнулась и перестала дышать.
Оборотень ругался, как сумасшедший, и даже знатоки, хвалившиеся, что знают все ругательства на свете, были потрясены. Рев Неда было слышно далеко за пределами палатки, но что он сделал – никто, кроме Элайты не знал, а та молчала. Тем не менее, Аниараги снова задышала, пришла в себя, вроде, целая, но какая-то ненормальная.
Нед и Хэл всегда были странными, сначала поодиночке, а потом и работая вместе, но сейчас их странность стала походить на безумие. Что там произошло, вытянуть не удалось – оба как воды в рот набрали, было известно лишь, что Ханаан погиб. Об этом и без слов было нетрудно догадаться: остались втроем, а вернулись только двое. Ульрика, любопытная от природы, попыталась было выведать, что же стряслось в Пограничных горах, раз Нед, Великий Герой Последней битвы, попросту рехнулся, но так и не сумела застать его одного: он неотступно был при Хэлвердан, опекая ее, как малое дитя. И это и было странно: раньше Нед ни о ком не заботился, со всеми был приветлив, но строго держал дистанцию, а теперь нет - он ни на шаг не отходил от Хэлвердан, говорил с ней, носил на руках, в прямом смысле этого выражения, хотя Элайта и сказала, что повреждений ни у того, ни у другого она не обнаружила.
Но Нед был еще ничего, а вот девчонка, которую звали Аниараги или просто Хэлвердан, казалась вообще другим существом, чем была доктор Хэл. Она перестала прятать свой настоящий цвет волос и глаз, будто бы смирившись с необычной внешностью, да и на шрам иллюзий не накладывала, хоть тот явно ее не красил - ей как будто было наплевать на все вокруг. Но хуже было то, что она молчала. С того момента, как они вернулись, Молния не проронила ни звука, и если она хотела что-то сказать, то обращалась через неотступно следовавшего за ней Неда с помощью мысли, и он говорил за нее.
Они поменяли сущность за неделю, стали чужими, и в их глазах, старательно спрятанных ото всех, зажглось что-то... древнее, покрытое пылью столетий. Элайта коротко обмолвилась, что Хэлвердан Аниараги - еще один участник Последней битвы, и что от нее лучше держаться подальше. Таки она сражалась на стороне Дома тогда, и что было у нее на уме сейчас... не угадать, не выведать, да и имя Мастера Обмана не внушало доверия. Только вот своего совета Эл сама же и не послушалась: она была единственной, кроме оборотня, кого подпустила к себе зеленоглазая нежить.
Ульрика еще раз тяжело вздохнула и подула на замерзшие, покрасневшие пальцы - несмотря на разогревающийся день, вода в реке была просто ледяной: та текла прямиком с Пограничных гор и не успевала прогреться за краткий путь по равнине. Конечно же, посуду мыть все отказались, и только она, Ульрика, по собственной глупости взвалила на себя эту обязанность, а теперь мучилась, расплачиваясь за глупые, но благородные  решения. На самом же деле она, ворчливая внешне, была довольна своей незаменимостью – ведь кто, если не она? Да, не маг и не герой, но без пищи помрут все, даже легенды Древности. И она с привычной ей дотошностью выполняла рутинную работу, пытаясь хоть в ней найти стабильность в перевернувшемся быту.
Внезапно со стороны Великой равнины прилетел сильный, теплый ветер. Он всколыхнул застоявшийся воздух, заставил траву заходить волнами, поднял рябь на поверхности реки. Странный это был порыв, не обычный - какой-то колдовской, это кожей чувствовалось. Ульрике обычно не нравился ветер: он приносил запахи пепелищ и спаленных деревень или же просто жестоко бил по щекам, но этот был особенным - ровным, сильным и в то же время таким мягким, и женщине казалось, что чьи-то ласковые руки коснулись ее лица.
Великанша думала, что за последние дни увидела все, что может показать огромный мир чародейства: и мгновенное исцеление ран, и сражение настоящих магов, которые выпускали пламя прямо из ладоней или двигали огромные камни движением пальцев, и превращение человека в дракона. Она думала, что ничто и никто уже не сможет ее удивить или напугать, но вот, сердце тревожно сжалось, а потом забилось часто-часто, как тогда, когда Ульрика в первый раз увидела настоящую магию, а не колдовство покойной Шайлы: над равниной, искрясь, что-то летело, стремительно приближаясь к лагерю.
Остальные беженцы тоже заметили серебряное пятно, эдакое третье солнце, задумавшее сойти со своего привычного пути, заволновались, побросали дела, собираясь вместе. Ульрика отставила котелок в сторону и побежала по вьющейся тропинке вверх на холм, оглядываясь через плечо - близко ли? А оно было близко, и с каждым мгновением все увеличивалось. Сердце екнуло и колотнулось в груди, напуганное: воительница понимала, что простым оружием тут ничего не сделаешь, но так хотелось... просто жить.
-Где тебя носит?!- резко осведомился Хайдн, чуть повернулся, жестом веля ей уйти себе за спину, потому что серебряное пятно уже было здесь.
Оно зависло ровно над холмом, клубясь, словно пытаясь пройти сквозь себя, извиваясь лентами жидкого света, сияние резало глаза, и даже смотреть на существо было невозможно без боли. А вместе с ним пришел и ветер, и теперь не было сомнений, что воздушный поток был частью странного гостя. Ульрика осела на землю, и в ее душе воцарилось пустое спокойствие: сражаться против света и ветра - глупость, невозможность, что угодно, только не правда. Захочет убить - убьет, и никто ему не преграда. Но оно не нападало.
Нед протянул руку, будто пытаясь коснуться клубящегося серебра, наклонился вперед, борясь с ветром, но в его позе не было страха: они с полуночи ждали именно это существо. Хэлвердан же наоборот, сжалась, закрыв лицо руками от нестерпимого сияния. Черная, она была ему противоположностью, его оборотной стороной и, хоть и ждала его, все равно боялась встречи.
Пятно еще чуть-чуть поклубилось, а потом стало собираться в некое подобие человеческого тела и стремительно снижаться. И чем ближе к поверхности земли было существо, тем больше проявлялось деталей, совсем внизу из бесформенной клубящейся массы сформировался высокий, достаточно богато одетый человек. Одного только не доставало: цвета - пришелец был вполне реален, только весь, от кончиков сапог, до краев развевающегося плаща, сиял и переливался, как самоцвет. Но как только он коснулся травы краешками сапог, как по его телу побежала полоса, которая сожгла всю серебряность: вот обувь с вышивкой приняла вполне себе естественный цвет, белые свободные штаны, пояс и туника того же цвета проявились следом. Кожа на лице стала бледной, но все-таки человеческой, белые, неровно обрезанные  волосы, ожив, задвигались на ветру и полезли незнакомцу в глаза. Мужчина легко приземлился, плащ, хлопнув напоследок, опустился за его спиной. И ветер стих, успокоив траву и позволив духоте разлиться с новой силой.
-Доброго утра вам, горные жители, - мягко проговорил Сивард и чуть поклонился, прижав руку к груди. - Я друг вам, сложите оружие и возвращайтесь к делам.
На него покосились как на безумца, но потихоньку стали разбредаться, одна только Ульрика не захотела уходить. Она села в теньке под навесом и взялась за шитье, краем глаза поглядывая на то, что происходило на краю холма.
-Господин…- прошептал оборотень, дрогнул странно, как будто что-то сломалось у него внутри, и рухнул в ноги беловолосому, вцепившись в краешек белого плаща. Такой строгий, гордый, он поклонялся на глазах у всех и не стыдился своего поклонения. Поджарое тело дракона искривилось в поклоне и мелко задрожало каждой мышцей: он то ли плакал, то ли был на грани почти фанатичного экстаза.
И кем был гость? Не ожившим ли Богом из старых сказок? Сивард скосился вниз, улыбнулся чуть холодно, но потом ожил, сбросил древнюю льдистость и тихо проговорил:
-Вставай, мне не нужны рабы. Ты мой друг, Нед. Последний из тех, кто остался.
Затем присел на корточки перед Хэлвердан, взял ее за руку, погладив тыльную сторону ладони. Взгляд холодных голубых глаз оттаял слегка, смягчился, когда Сивард заговорил с девчонкой:
- Рад видеть тебя целой, Аниараги. Как в Древние времена, не так ли? Только теперь мы с тобой на одной стороне.
Нед сел на колени рядом, переводя взгляд с одного лица на другое. Он казался младшим в этой странной компании, как... как служка при двух господах, и это было как минимум странно. Великий Герой - и слуга олновременно, так кем же был беловолосый Сивард? И зеленоглазая Хэлвердан?
- Может хватит издеваться?! – рыкнула доктор. – Какой «как в Древние»?
Ульрика вздрогнула от страха, воткнула уголку в палец и зашипела от боли: у Хэл всегда был мягкий, приятный голос, но теперь и он изменился вслед за всей ее сутью, стали двойным, словно говорили два существа одновременно, хотя Ульрика могла поклясться, что никто, кроме Хэл, не открывал рта. Теперь было понятно, почему она молчала: девчонка не хотела напугать людей своим изуродованным голосом. Сивард тоже едва заметно вздрогнул и сощурился, сжав зубы.
-Я же говорила тебе, что я калека, - не обратив внимания на испуг людей, продолжила Хэлвердан, но ее крик сменился бешенным шепотом.- Я не могу ходить, я бесполезна теперь! Я... - она оборвалась, вырвала руки и закрыла лицо, прячась от всего мира.
-Послушай, - Сивард вскинул ладони перед собой, защищаясь от ее злобы, - я и не думал издеваться. Ты солдат, даже если тебя парализует всю, ты продолжишь сра...
-Нет! Не говори так,- в диком гневе вскрикнула доктор, сжалась, лбом ударившись лбом в колени: это была даже не истерика, а вопль души, который прорвался наружу. - Я была слишком слабой, я должна была убить Синвирина! Но я не смогла, я слабая, слабая! Я слишком привязалась к Нему, чтобы убить!
И в ее крике было столько боли, что сердце должно было разорваться на кусочки. Доктор закрыла скривилась, стараясь скрыть задушившие ее эмоции, но она не плакала. Она боролась, потому что по-иному не умела жить.
-Кто тебе Синвирин?- Сивард сел рядом с ней, оттащил ее ладони от лица, заставив посмотреть на себя. В нем не было жалости, Хэлвердан не приняла бы ее, в нем было спокойствие, которое потеряла она.
- Ты же знаешь, зачем спрашиваешь? Мне и так больно! – прошептала она, злоба задрожала в зеленых глазах, готовая поразить физически.
- Я не знаю, - только и сказал Лунный Страж. Он лгал, но Аниараги должна была сама сказать.
- Я ненавижу тебя, - прошипела она, дернулась было, пытаясь вырваться из стальной хватки, но Сивард не разжал рук: еще одна темная тварь вместо союзника ему была не нужна. И тогда Хэлвердан заговорила. Тихо-тихо, глухо, выдавливая каждое слово, как гнойник:  - Их было трое: Ирихо, Энхарни и Синвирин. Трое друзей, сильнейшие в Доме, они были самой надежной командой, пока у Энхарни не появился Олвек, а у Ирихо - я. Каждому Мастеру нашелся ученик, и тогда Синвирин отстранился, отошел в сторону, хоть все мое детство и прошло рядом с Ним. Мы были четверкой, почти семьей: Ирихо, Энхарни, Олвек и я. И Синвирин. Он всегда был близко, даже если нас разделяли тысячи километров. Он часто спасал меня, Он был мне вместо отца, потому что с Ирихо все было не так просто. Я думала, они все умерли. Слишком много лет прошло. Я помню, как убили Ирихо, я видела смерть Энхарни, я знаю, что Олвек был убит и похоронен под Солнечным. Синвирин не должен был пережить тысячу лет. Но Он пришел, понимаешь? Синвирин, Тот, которого я с самого детства знала, пришел, чтобы  забрать меня в Дом, потому что Крепость своих не отпускает. Тогда я подумала, что сражаться не придется – Он был моим другом, моей семьей, но... Он лжец. Мы часто думали, кто же на самом деле Владыка Дома, кто скрывается под черной маской, в прорезях которой жила тьма. Мы не видели Его лица никогда, но там, в горах, Он открыл свою сущность. Ирихо говорил, что даже Энхарни или Олвек могут быть Владыкой, но на Синвирина, почему-то никто не думал. И именно Он оказался Повелителем Темной Крепости. Сивард, разве ты не знаешь, что случится, если Он захватит власть? У Синвирина была мечта: сделать всех несчастных счастливыми. И только теперь я поняла, как Он это собирается исполнить: Он убьет всех несчастных, то есть, Он убьет всех. Если Синвирин захватит власть, Он вырежет все мирное население мира Зетта! Он сошел с ума, Он рехнулся, Он... - Хэлвердан оборвалась, выкрикнув последние слова, и двойной голос зазвенел над притихшей равниной.
-Я знаю все,- тихо проговорил Сивард, - или ты думаешь, Он не говорил со мной, пока я валялся в подземельях Темной Крепости?
-У нас был шанс убить Его, - захрипела Аниараги, нечеловеческим жестом сжав голову. - Доля секунды, но она была, пока Он скидывал кожу. Я сдалась. Я отправила Неда доделывать работу, и он попался. Я сама должна была пойти, но у меня рука на Синвирина не поднялась. И поэтому Ханаан умер! - она не кричала больше, только шипела, давясь словами в горле.
-Нет, нет, ты не виновата в смерти Ханаана. Ты не должна была убивать Синвирна, потому я и заменил тебя. Ты сделала все, что могла, слышишь? Теперь все кончено, - забормотал Нед, но короткий взгляд злобных, зеленых глаз заставил его замолкнуть: доктор не просила жалости и делить вину не собиралась. Она не умела по-другому. Ее ошибка стоила жизни младшему товарищу, и простить себя Хэлвердан не могла.
-Нед, прав, -  задумчиво заговорил Сивард. - Зря ты его затыкаешь. Прекращай себя накручивать, думай, что делать теперь.
-Сколько Ему потребуется времени на создание армии взамен той, которую я сжег?- спросил Нед. - Дом пустует, когда Крепость заполнится снова?
Хэлвердан только плечами пожала, остервенело пряча глаза от обоих мужчин:
- Месяц, может, два, но не больше. Хуже того, Он сказал мне, что из любви отправил в будущее, чтобы я не умерла, но что, если Он провернул это дело не только со мной? Кто знает, может Он пробудит таких же отправленных магистров в своей армии. Ирихо, Олвек и Энхарни - этого будет достаточно, чтобы уничтожить нас, потому что мы слабы. Я – калека, которая даже ходить сама не может, Сивард за Пределом, только Нед и остается. Оборотень против мага - смешной расклад. К тому же в Доме есть адская машина, которая позволяет быстро загрузить в голову все умения и навыки, и проблема в том, что сеанс ее может выдержать только монстр, значит, у Него будет армия темных тварей во главе с Госпожой Тьмой. Пусть ОНА разделена сейчас, но мы не знаем, где ЕЕ части! И пусть даже у Темного Владыки нет древних магистров в запасе, уже скоро у Него появится армия жестоких, кровожадных чудовищ, с которыми невозможно договориться. Мы будем бессильны против таких магов.
- Я подумал тут, - тихо сказал Белый Воин, - повспоминал ТУ Госпожу Тьму, с которой я боролся в Последней битве, сопоставил ЕЕ с частями, которые уже встречал, и пришел к выводу, что ЕЕ разорвали на четыре части: одна в Солнечном, другая – в Доме, третья – в Красных пустошах, осталось только последнюю часть найти…
- И что будет, когда мы найдем ЕЕ?  - резко фыркнула Аниараги. – Мы ЕЙ не противники, ты уже не тот, кем был раньше.
Поглядела на него в упор, заставив отвернуться: в лицо признавать правду даже Белому Воину не хотелось, но и закрыть глаза было нельзя. Время менялось, устоявшийся, растянувшийся мир заканчивался, и скоро должна была грянуть новая война, по жестокости превзошедшая бы все войны Древности. Несколько мгновений все трое молчали, а затем Сивард заговорил сухо:
-В тебе ведь двое, Хэл и Вердан? Соединения в Хэлвердан нет, я правильно понимаю?
Аниараги сдержанно кивнула: в этом и была ее слабость, в неполности.
- Дай-ка я попробую соединить тебя. У меня получилось сделать это на себе – я стал целым со своим темным владыкой, убедив того, что он – это я, может, и сейчас получится, – предложил Сивард.
-Пробуй, - безразлично буркнула Молния, не очень-то веря в его успех. Ей было плевать, что будет дальше, она упорно отказывалась сражаться.
Лунный Страж положил одну руку ей на голову, заставив мелкую девчонку согнуться под тяжестью своей ладони, а второй накрыл ее руку. Пару долгих минут казалось, что ничего значимого или сильно колдовского не происходило, но магия была внутри - Белый Воин чуть покачивался, колдуя, по его венам пробегали невидимые глазу всполохи. Но это колдовство было ему неподвластно, и руки медленно сползли вниз, а сам Сивард осунулся, будто постарел за миг на пару десятков лет.
-Слишком большое расхождение, - Лунный Страж вжал голову в плечи, но взгляда от Аниараги не отвел. - Я соединил тебя частично. Чтобы ты стала полностью целой, нужна колоссальная энергия, которой у меня нет, но все что мог, я сделал. Это не моя магия, я не умею работать в этой сфере.
-Так что мы будем делать дальше?- спросила Хэлвердан и вздрогнула: ее голос поменялся. Из уродливого двойного он стал простым, не сильно звонким и хрипловатым, но вполне себе человеческим. Сивард чуть хмыкнул: это было все, чего он сумел достигнуть.
Затем ссутулился, нахмурился, понимая, что решение должен принять он: как и всегда, впрочем. Раз генерал, так решай, остальные лишь за тебя спрячутся.
-Максимум у нас два месяца, за которые надо успеть предупредить других существ о грядущей угрозе и заключить с ними военные союзы, собрать провианта на случай осады и армию, хоть какую-нибудь, построить крепости… - уныло заговорил он, кривясь внутри: принимать решения ему вовсе не хотелось. Как и общаться с кем-то из других народов. Все это было хорошо на словах, но как провернуть вышеперечисленное в реальности… даже он сам преставлял поховато.
-И никто не обещал, что нам дадут эти два месяца, - напомнила Аниараги. 
Сивард кивнул.
-При этом кто-то из нас вынужден будет сдерживать Тьму, - вставил Нед и посмотрел в лицо своему военачальнику, словно спрашивая: "Я ведь верно заметил?" 
Белый Воин задумчиво теребил прядь волос, выпавших из-за уха, и о чем-то напряжено думал,  а когда он наконец заговорил, его голос зазвучал совсем неуверенно:
-Когда я планировал Последнюю битву, я хотел минимизировать человеческие расходы в ходе войны. Я знал, что Дом не отступится, и множество существ и с вашей, и с нашей стороны погибнут. Нет, не надо начинать разговор о том, кто прав, а кто виноват, это все в прошлом, - он резко вскинул руки, заметив, что Аниараги собралась спорить. - У меня был план…
-Почему ты от него отказался тогда?- все-таки перебила Хэлвердан и сжала зубы, как окрысилась.
-Тогда… он был слишком сложен для выполнения, но сейчас все изменилось, и он вполне реален. Ты должна знать схему строения вселенной: вокруг одной Звезды, которая по сути является человекообразным существом, располагается группа миров, которым эта Звезда дает свет и тепло.
- Ты хочешь добраться до Звезды и попросить у нее помощи? – тихо спросила Хэлвердан, и в ее голосе слышался прямой вопрос: ты с концами спятил?
Это был крик отчаяния. Никогда, никогда еще не было настолько туго, чтобы идти и искать помощи у Звезд: у высшей расы, что не имела отношения ни к одному миру, но теперь выбора просто не было.
- Не совсем, - ответил Сивард. – Кто-то создал наш мир, кто-то очень сильный, наверняка кто-то из Звезд, и мы с тобой уже говорили, что нужно найти это существо, найти Создателя и попросить его о помощи, он сумеет расправиться и с Темным Владыкой и с Тьмой. Звезды как народ нам не помогут, но он…  Я не вижу другого выхода. Если он не откликнется - мы все погибнем.
- Я-то помню, но где его искать? – нерешительно пробормотала доктор: много чего случилось, она больше не верила самой себе, да и искать Создателя... Больше на сказку было похоже, ненадежно, не привыкли жители Дома так вопросы решать. Белая магия казалась слишком зыбкой, да и в предания плохо верилось.
-Сама подумай: на карте не осталось практически белых пятен, только два: у Вонючих топей и за Гномьими горами. Туда-то и надо двигаться, чтобы найти того, кто спасет нас всех, - фыркнул Нед – ему тоже эта идея не очень-то понравилась, но он привык верить Сиварду и подчиняться его приказам беспрекословно, и лишь только ему дали такую возможность, оборотень попросту отключил мозги, предоставив все решать своему Древнему генералу. 
- Даже если ты прав, то только до Гнилого леса около трех недель пути пешком – там порталы поломаны, а оттуда еще ни пойми сколько. У нас нет этого времени, - Хэлвердан уже чувствовала, что этот план единственный возможный, но что-то не давало ей согласиться, какая-то внутренняя тревога, и доктор искала причины, лишь бы откреститься от неизбежного. 
-Нед, подскажи-ка, во сколько раз скорость дракона больше скорости пешехода? - Сивард, в задумчивости отвернувшись от собеседников, глядел вдаль, где белыми шапками виднелись Пограничные горы.
-Все зависит от пешехода и дракона, конечно, но в среднем где-то в пятнадцать раз. Моя скорость чуть больше средней, но я не всегда смогу лететь максимально быстро. Значит, до Гнилого леса я смогу добраться примерно за два дня, - отозвался оборотень и потянул шею, пытаясь через плечо Лунного Стража поглядеть туда же, куда смотрел тот. 
-Да, это все прекрасно, но насколько я помню, ты никогда не занимался дипломатией, а письмо передавать как-то глупо. Значит, кто-то должен лететь с тобой, - вставила Хэлвердан. - А лететь на драконе это, по-моему, не так-то просто. Да и кто полетит с Недом?
-Ты полетишь, - Сивард повернулся к ней, светлые волосы разлетелись в стороны от резкого движения.
-Нет!- вскрикнула Аниараги и замерла, вытянувшись в струнку, как сломанная кукла.
В ее огромных глазах заплясал ужас, зрачки то задергались, то сжимаясь, то вытягиваясь в линию. У нее словно что-то надломилось внутри, и тело замерло в нервном ступоре.
-Что с тобой? - Сивард чуть склонил голову к плечу и прищурился: он сказал что-то, что вогнало ее в это состояние, но что? И когда?
-Все в порядке, - деревянным голосом отозвалась Хэлвердан, старательно разделяя слова на слоги. 
- Значит, решено, - осторожно начал военачальник,- ты поле…
-Нет! - крикнула она. - Я никуда не полечу, - и снова застыла, скрипнув зубами и сжатыми в кулак пальцами впившись в ладони.
-П-почему? - Нед нахохлился, исподлобья глядя на нее.
-Прости, Нед, - она повернулась к оборотню, дергаясь, как заржавелый механизм, - я не верю тебе больше.
Она глядела, но не на него, а как будто сквозь, не видя ничего перед собой. 
-Ч-что?! Что я сделал?! - оборотень отшатнулся, на его лице появилось злобное, забитое выражение. Он знал, почему она потеряла веру в него, но... Но он же вернулся! Он не бросил ее!
-Ничего не сделал. За мной идет Найнарет и я буду в безопасности только рядом с Сивардом. Ты не сможешь…
-Смогу! - оборотень не дал доктору договорить: Лунному Стражу незачем было этого знать.
-Защитить меня от самого себя, - упрямо закончила Хэлвердан. 
Нед на мгновение замолчал, переваривая информацию, а потом закричал:
-Ты что, хочешь сказать, что я  - Найнарет?! - он ждал ответа, но Аниараги молчала.
-Нет, она не это имела ввиду,- устало проговорил Сивард. Он внезапно спокойно усмехнулся и чуть отстранился от товарищей, снова надев льдистую маску на лицо: он понял, что такого сказал. - Сейчас я все тебе объясню. Солдатам из Дома, когда их только приводили в Крепость, промывали мозг, чтобы стереть все воспоминания о прошлой жизни, – так создавалась армия самых преданных и надежных воинов. Затем около месяца шел период, когда начинающих магов безжалостно пытали, лишая еды и питья и постоянно повторяя им одну и ту же фразу. Для тех, кто посильнее, вроде Хэлвердан, к фразе присоединяют движения головой, мимику и тому подобное, чтобы код было тяжелее случайно воспроизвести в обычной жизни. К концу месяца, как только звучала кодовая фраза, существо запиралось в самом себе, чтобы не чувствовать боли, входило в некое подобие транса. После пыточного периода снова зачищали память, чтобы кодовая фраза ушла из мозга, но она оставалась в подсознании, потому ни один маг не помнит свой ступор и даже не подозревает о его существовании. Когда маг в ступоре, его можно убить, запрограммировать, заставить сделать что угодно. Эта система была разработана на случай попыток бегства, измены или невыполнимых миссий, которые доступны только смертникам. Запрограммированный маг в ступоре сильнее, чем обычно, потому сможет сделать практически что угодно. Я по случайности воспроизвел все условия и сказал с правильной интонацией ее кодовую фразу, вот она и вошла в ступор, - он усмехнулся: - Я знаю, кто ее пытал теперь. Жестоко с Его стороны.
-Она же продолжила двигаться и спорить. Пусть с трудом, но она не стала совсем покорной, как ты говорил, - неуверенно проговорил Нед, с неприкрытой злобой глядя на доктора.
-Чисто теоретически, она не должна сейчас ничего делать, но некоторые маги догадывались о своем программировании и находили фразу. И, соответственно, учились от нее защищаться – мне Олвек рассказывал про это. Видимо, Хэлвердан умела выставлять такой блок, поэтому Вердан, сохранившая память, на автомате блокировала фразу, а Хэл, которая о нем понятия не имела, вошла в ступор, а так как они все-таки одно существо, вот что-то среднее и получилось, - Сивард пожал плечами: объяснения логичнее он не видел.
-И что нам с ней делать? Ведь она думает, что ее сейчас будут программировать, значит, будет нам перечить, какими бы логичными ни были доводы, - фыркнул Нед и отсел в сторону, будто бы Хэлвердан внезапно сделалась прокаженной. 
-Да, так и будет,- вздохнул Сивард. - Дадим ей отсидеться, само пройдет через какое-то время, а за него мы с тобой успеем обсудить дальнейшие планы и ваш маршрут, и понять, что же такое ты сделал, что она тебе не доверяет. Ее слова шли из подсознания, и я очень сомневаюсь, что она могла лгать, значит, ты все-таки сделал что-то не то.  Хэлвердан, - Сивард потряс врача за плечо. Та вздрогнула, как от удара, и подняла на него мутные, испуганные глаза. - Я принес тебе подарок, посмотри. 
Военачальник достал из кармашка на поясе маленькую золотую коробочку с вставленным и по краям зелеными камушками. 
-Это тебе твой брат просил передать.
-Брат? - прошептала она и содрогнулась: у нее не было семьи. Ни у кого из Дома не было семьи. Но Лунный Страж знал ее братьев, потому что рос среди них.
-Да, брат,- Сивард поцеловал ее в лоб, - я приду позже. Вердан, вытащи Хэл из ступора.
Он поднялся и зашагал прочь. 
-Объясни мне! - крикнула Молния  ему  вдогонку.
-Не буду. Сама разбирайся, - бросил он через плечо.
-Что внутри этой коробки?
-Не знаю, я не открывал - тебе же передана, не мне.
Нед молча встал и отправился вслед за военачальником, оглядываясь загнанно на Хэлвердан, но она не окликнула его.
***
В голове было пусто, как в колодцах Красных пустошей слишком жарким летом, ни одной мысли, ничего, в руках тяжело лежала подаренная коробочка, которую ей все-таки всунул Сивард.
«Я должна открыть ее, - с трудом подумала доктор. - Сивард напутал, у меня не было братьев. Открою, убежусь в этом и верну ему. Мне чужого не нужно."
Коробочка лишь казалась золотой: она была простенькой, покрытой краской, с кусочками граненого стекла по краям. И вообще она больше походила на те, что маги Земли из Дома использовали под хранение порошковых лекарств, только была расписана незнакомыми рунами. Хэлвердан приоткрыла крышку, и внезапно внутри подарка едва слышно зажужжал скрытый механизм, и откуда-то изнутри вылетела маленькая, острая пика. Она вонзилась в палец, и капля крови скользнула по желобку. Не будь Аниараги заторможена, она бы успела отдернуться, но так лишь зашипела, понимая, что попалась в расставленную ловушку.
«Дура, - шикнула внутри Вердан, потом подумала и добавила: - Ну и ладно. Коробочка не откроется не тому. Это пароль такой. Пусть Сивард ищет реальную хозяйку. Я ни при чем."
Она уже собиралась отложить коробочку в сторону, когда странная машинка зажужжала снова, и крышка открылась, уже автоматически отъехав в сторону. Теперь там, внутри, не было шипа на пружинке, была только  ровная поверхность с черной дырой посередине. Что-то тихонько загудело под этой верхним слоем, и из отверстия полился свет, который сформировался в голову и плечи человека. Хэлвердан и раньше знала, что существуют такие приборы, которые способны записывать и хранить некоторые послания - в Доме, в тренировочных залах были такие записи с которыми маги сражались, когда не было реальных противников под рукой. Шедевром механики Темной Крепости было идеальная копия Синвирина: столь же сильная, как и ее хозяин, она сражалась, как настоящий человек, а не повторяла набор загруженных в нее движений. Аниараги часто пользовалась идеальной копией, чтобы не утруждать старшего друга, вечно занятого разборками с Ирихо. И ни разу ей не удалось победить своего Господина.
-Ну здравствуй, Хэлвердан, - заговорила запись.
Доктор вздрогнула от неожиданности, слишком глубоко уйдя в воспоминания, и чуть не выронила коробочку, но быстро оправилась и вперилась взглядом в своего брата: это был молодой мужчина, лет двадцати пяти, удивительно похожий на саму Аниараги. Лицо той же вытянутой формы, только с чуть более острым подбородком, бледные, посиневшие то ли от холода, то ли от болезни губы, высокие скулы, хитрые прищуренные зеленые глаза, серо-серебряные волосы, спокойно лежащие по плечам - все это делало их похожими, как отражения, с врачу показалось даже, что она смотрится в зеркало. 
-Давай познакомимся, - продолжала запись, - я - Менииль, один из семерых близнецов и, по совместительству, твой биологический брат. Отвечаю на твой вопрос сразу: откуда я знаю, что являюсь твоим родственником? Первое доказательство чисто научное: у меня и моих братьев тип крови и ее состав отличаются от крови всех остальных существ, то есть по своей сути мы не принадлежим ни к одной известно расе, как привыкли считать. Так вот, когда моя иголка уколола тебя, она взяла образец твоей крови и, судя по тому, что коробочка открылась, образец совпал с моим. Значит, ты мой родственник, а поскольку все мы дали клятву, что не женимся, пока стоит Дом и жив хоть один монстр в мире Зетта, что фактически означает, что мы не женимся никогда, ты не можешь быть моей дочкой или племянницей, следовательно, ты моя сестра. А второе доказательство из разряда зрительного: ты моя копия. Таких совпадений не бывает чисто статистически. Убедил? Тогда двигаемся дальше. Я хотел бы познакомить тебя с остальными нашими, но, к сожалению, они сейчас уехали, потому тебе придется напрячь фантазию и представить их: они такие же, как и я, только волосы по-другому носят. Вот их имена: Орвардо, Зайнари, Айхо и Айхэ, Джорри и Эрден. Твой второй вопрос: как я узнал о тебе? Ну, у меня время от времени случаются видения и в одном из них я увидел тебя, и несмотря на то, что я тебя в живую ни разу не встречал, я успел привязаться к тебе, - Менииль тихонько рассмеялся, сощурившись зелеными глазами, и Хэлвердан поняла, откуда Сивард перенял эту привычку, - но раз ты видишь эту запись, значит, я уже мертв. Забавно говорить с кем-то из будущего, осознавая, что тебя уже в этом мире не будет. Но моя запись вовсе не для того, чтобы грузить тебя тяжелыми мыслями. Я хотел дать тебе несколько советов, которые, возможно, быть сделают твою жизнь более долгой. Ты из Дома, твой рыжий учитель, Ирихо, кажется, наверняка многое из того, что я скажу, уже объяснял тебе, не сердись за повторения, я ведь о них не знаю. Я лишь забочусь о тебе, насколько могу. Итак, совет первый, - он взмахнул пальцем, и в его глазах зажглось что-то хитрое. - Поймай того, кто принес тебе эту коробочку за рукав и не дай ему уйти. То время, которое займет эта запись ему погоды не сделает, а тебе может кардинально изменить жизнь, и если этот человек высокий, беловолосый и зовут его Сивардом Гнилоручным, то тебе повезло. Если же нет, то найди Сиварда. Предположим, тебе повезло и вот он рядом с тобой – он мог показаться тебе добрым, мягким и даже каким-то размазанным, но не верь своим глазам: он безжалостный, жестокий и злой – никогда не встречал существа, более темного, чем он. А встречал я многих. Я знаю Сиварда с самого его детства: когда мой приемный отец, Дэвантер, только привел его к нам в замок на холме, я был поражен темнотой его ауры. Мы с отцом много работали над ним и в конце концов вылепили то, что ты видишь сейчас, но чем сильнее Сивард дарит добро, тем сильнее растет зло у него внутри. Ты должна сделать все, чтобы эта тьма не вырвалась наружу. Иначе он станет куда страшнее самого Темного Владыки. И еще тебе могло показаться, что он слабый и неумеха, но это опять же, неверно: Сивард очень, очень силен, просто еще не раскрылся до конца, но когда это произойдёт, он станет на голову выше любого из нас. Мы ему в подметки не годимся. Даже я. Даже Орвардо. Совет вот в чем: будь с ним рядом, выполняй все, что он попросит, но никогда не спорь с ним и тогда ты поднимешься очень высоко. А если тебе повезет, и он полюбит тебя, необязательно как невесту, хотя бы как друга, то тебе будет ничего не страшно: он за тебя горы свернет. Сама понимаешь, я говорю буквально, и ему это подвластно. Хотя я, наверное, хотел бы увидеть тебя замужем за Сивардом: он хороший, надежный человек, ему не страшно отдать тебя.
"Что он несет? - проворчала Вердан внутри. - Замуж за Сиварда? Сам иди, а меня не впутывай, я ни за какие коврижки с этим психом связываться не буду."
Но запись все говорила, и дух замолкла, вслушиваясь в голос из прошлого: про Менииля и близнецов много слухов ходило, но чтобы так... родней оказаться... Странные вещи творились в последнее время.
- Совет второй: хочешь, чтоб было хорошо, сделай сама. Никогда не перекладывай свои важные дела на других, потому что этим другим твои заботы даром не нужны и как бы они ни старались, все будет выполнено плохо. Банально, но убережет тебя от ошибок. Я даже братьям не все доверяю, тем более, чужакам, - Менииль усехнулся и чуть вздернул подбородок: до боли знакомый жест, но откуда... - Совет третий: никогда не рассчитывай на силу своих друзей. Объясню на примере: предположим, твой рыжий учитель так силен, что ты даже и не знаешь, кто может быть лучше него, ты подсознательно веришь, что он сможет справиться с любой сложность на твоем пути, но даже самый сильный и выносливый в конце концов устанет, а самых храбрый встретит то, что его напугает до истерики. И ты со своим доверием попадешь впросак. Только вот, если ты будешь относиться к своему сильному другу как, скажем, к беспомощному и глуповатому ребенку, то ты уже не сможешь так ему доверять. Каждый его успех будет приятно радовать, а неудача не будет шоком, так как-то.
- Он меня за дуру держит, - проворчала Хэлвердан, постепенно отходя от ступора. - Чего он привязался?
Но слова капали в сознание и неожиданно откликались там. И странно было, и почему-то грустно. Сквозь тысячи лет Менииль говорил ей о том, что пережил на своей шкуре.
- Иди по головам других. Жестоко, но и мы с тобой не дети, верно? Ты, как и все твои братья, скорее всего наделена уникальными способностями и огромной силой, значит, ты должна подниматься все выше и выше, пока не достигнешь вершины. Отбрось все свои принципы, если они есть, и поднимайся, иначе умрешь. Это как деревья в молодом лесу: те, кто посильнее, вырастут к свету, а слабейшие погибнут, так и у нас - все сильные, вроде тебя, должны подниматься по головам других, а слабые, как я, должны подставлять головы и надеяться, что потом про них вспомнят.
Мир был бездушен. И Менииль лишь говорил правду жизни. Ничего с этим было не сделать, но мурашки побежали по коже: Добро мешалось со Злом. И в героях древних сказок, в светлых рыцарях, крылась та же злоба, что и в магах из Дома. Каждый хотел жить, и убивал всех, встающих на пути. Не было больше Добра. Не было Зла. Была только Война, и Хэлвердан помнила это время.
- Не проси прощения первой, если ты невиновна, - говорил Менииль, и на его лице все больше застывала холодная, помертвелая маска. Будто жрец, а не живой человек. - Это покажет твою слабость, это покажет, что ты дорожишь другом, а знаешь, что потом начнется? Манипуляция обидой. Хороший рычаг, знай его. но не используй - опасно больно, и уходи от тех, кто попытается тобой управлять, а таких будет ой как немало.
Он знал психологию, оказывается. И почему-то Хэлвердан была уверена, что он умел пользоваться Обидой в своих целях. Он был умен, этот Менииль, и внезапно стало неуютно, будто бы он мог дотянуться с того света.
- И последнее: всегда верь своему сердцу. Этот маленький механизм в твоей груди – твой друг, которому нет смысла предавать тебя или обманывать, он всегда будет на твоей стороне и до последнего будет бороться за тебя. Тебе только нужно научиться слушать и понимать свое сердце, тогда ты перестанешь ошибаться. Пожалуй, все. Основное я тебе сказал.
Менииль поморгал, и его взгляд вернулся из мутного раздумья, уперся, казалось, в самое лицо. Хэлвердан замерла, боясь пошевелиться: она и забыла, где была, ее словно загипнотизировали зеленые глазищи. Менииль не был мертв в данное мгновение: он жил через смерть.
- Я ведь вижу тебя. Видение началось, - одними губами прошептал Менииль. - Я говорю с тобой через свой конец. Через время. Ты плохо выглядишь, позаботься о себе, но не бойся, я жду тебя за чертой. Забавно... - протянул он и ухмыльнулся краешком рта.
И о чем он думал в эти мгновения, сидя... просто в прошлом. В другом времени.
- Береги себя, - проговорила Хэлвердан, и внезапно слезы подступили к горлу. Невылитые, непрожитые там, в горах. Тогда было нельзя, но странная встреча стала просто краем, и сил сдерживать накопившееся просто не осталось.
- Ты сказала что-то? Повтори медленно, я по губам прочитаю, - он наклонился вперед, внезапно оживившись и нахмурившись. Он был человечным, этот жутковатый, древний Менииль.
- Береги себя, - медленно прошептала она, и запись внезапно оборвалась.
Услышал ли ее брат? Понял ли, мертвый, что он был нужен ей здесь живым? Доктор не знала. Она согнулась пополам, уткнулась в колени и навзрыд заплакала о своем погибшем брате.