*****
В общем, никакого маячника не было. И никто не тонул. Рассказываю. Ну, день, два, ну, три, - я понимаю. Обидеться так добидеться! Я как-то с подружкой целый день молчала. А к вечеру опять болтали. По телефону. У меня кнопочный, мама говорит: «Телефон, чтобы звонить!». А я с папой провожу переговоры. Мы ж на нём всей семьёй едем, помните? Значит, только он может решить с нормальным телефоном. Так вот, я дольше дня злиться не могу. А Светка, выходит, третий день нас игнорит.
Главное, её бабушка с дедом, по-прежнему, в своих полосатых стульях, то болтают, то газеты читают. Олд стайл.
Светка исчезла.
И как это понимать?
Мы скучали. Бродили, собирались играть, но как-то быстро прекращали. Делали вид, что всё, как прежде, и про ту ссору Светки с Юлькой совсем не помнят.
Ну, так вот. Эти неразлучники расселись в своих шез...В стульях полосатых. Они всегда с утра выходят, а к обеду обратно, - крабы какие-то. Почему-то дедушка, хоть и похож больше на мужа Грымзы, старается всё делать, как она. Берёт шезлонг одной рукой, - она у него сильная, с жилами. Кряхтит, и второй придерживает. Бредёт, еле-еле, по траве.
Наверное, хочет, чтобы ей было приятно, что, он хоть, как молодой, но ему это всё равно, и он, типа, как она: кряхтит так же, медленно поворачивается, бредет.
- Девочки! – Грымза так ласково позвала, - пирожки будете?
И запах вдруг до меня дошёл, ясно откуда. Машка на меня смотрит, мол, ты старше, говори, чего делать.
Кормить меня точно никто не собирался, мои уехали. Побрели мы в кафе. И Грымза тоже, с дедом.
*****
А на столе, под полотенцем – та-а-кое!!! Объелись, чуть не лопнули. А Грымза Светина всё приговаривает:
- С вишней возьми! С абрикосом!
А я не могу просто больше, надулась, как шар.
- Шпасибо.
И я решилась.
- А Швета где? – я уставилась прямо внутрь очков. Там, в квадратиках, ещё квадратики, а потом уже, на самом донышке - Грымзины глаза.
А голос у Гры.., у бабушки Светиной, будто меня по голове погладили. И чем дольше я смотрела, тем все её квадратики в кружочки превращались.
- У родни, в гостях. По Сёмушкиной линии, - улыбнулась Грымза, - Сёма, - она махнула на деда, тот прирос к огромному плоскому телеку, - мой муж.
Машка тоже наелась и клевала носом. Я её локтем ткнула, чтобы не уснула окончательно..
- Сёма! - негромко сказала Грымза, и муж её услышал, - мультик детям переключи!
Мультик ничего был, подходящий.
А Грымза подпёрла голову рукой, молчала, на нас поглядывала.
Как бы теперь незаметно…Родители, как назло, не возвращались, хотя обещали на пару часиков туда - обратно.
- Девочки, - вдруг сказала Грымза, - вы не обижайтесь на Свету.
Я, - луп-луп, - всё-таки спросит.
Мол, чего поругались, да кто начал, и придётся про Юлю рассказывать, а не хотелось. Насупилась я немножко, и Маша тоже.
- У нас овчарка была, Кора. Светина любимица. Выросли они вместе. И, - вздохнула Грымза, - заболела она. Долго болела. Мы лечили, конечно. Ай! - Грымза как-то смешно взмахнула рукой, отвернулась, и уставилась в телек; только плечи подрагивали.
Она встала и молча вышла, а Сёмушка даже не повернулся, там что-то о рыбалке шло.
Мы с Машкой на столе прибрались. Помыли чашки, расставили по полкам, пол подмели, и тоже ушли. А дед в кафе остался.
*****
А после обеда вернулись мои блудные родители. Весёлые такие, шутят,
- Привет, малыш.
Эй! Вы даже не спросили, ела я вообще или нет? Родители!!! Что с вами?! Полдня прошло! Может, там, в городе, заразу какую-то подцепили. Какое-нибудь вирус равнодушия. Равно Душия. Ровные души, то есть, плохо. А неровные – хорошо. Неровные - то есть когда за них зацепиться может что угодно, и кто угодно. Кто за то, чтобы просто поделить людей на «гладких» и «не гладких»? Шучу.
Предки спать легли. Мама, правда, попыталась что-то сказать
- Малыш, мы без задних лап.
А папа такой
- Успокойся! Ничего страшного, девочка большая. Нам что, и отдохнуть нельзя?
И всё такое. Ну, и ушла я во двор. Пусть себе спят.
«Без задних лап». Без лап, значит. А чем она болела, Кора?
Мы все собрались, залезли под лестницу. Сидим с малышнёй, слушаем Гошину болтовню про Повелителя картошек. Душновато с утра было.
- Эй, малышня!! Фонарик есть?
И мы сразу поняли. Кто ещё такой длинный, с длинными ногами, руками, и глазами большими.
- Так есть фонарик? – повторила Светка.
Она к нам идёт, а мы к ней. Всей кучей. Орали, галдели. Подбежали, смутились, остановились. Не целоваться же с ней.
- В общем, - объявила Света, - сейчас идём искать следы! А вечером, - обвела она нас взглядом, - вечер, напоминаю, через три часа, навестим одно место.
- Ура!!! – заорали мы, - круто!!!
- Так фонарик есть у кого? – повторила Света.
- А как же! - и откуда Марк взялся, прямо сияет весь.
И ни слова о том, что было. И хорошо.
А Светка вдруг сама нас всех сгребла в охапку, кроме Марка, и обняла. Марк, прикиньте, сам её в щёку чмокнул!
- Со скуки помрёшь. У родни дедушкиной. «То компотик, то тортик возьми, то конфетку!!!» - засмеялась Света, и важно пояснила, - брат уехал, как назло, в Ростов. Поступать. Ну, документы подавать.
Да нам всё равно было. Все ждали темноты, и гадали, что там придумала Света.
- Как думаешь, фонарик зачем? - Машку спрашиваю.
- Не знаю. Может, Маячника пугать.
- Тише ты!!! – зашипела Маша, - он сам, кого хочешь, напугает.
- Он что, меня сейчас слышит? – расхохоталась я, - Ты боишься, что ли?
Машка сделала такое лицо, что мы расхохотались, пока Марк что-то Свете рассказывал. А я сделала страшную рожу, и пошла, тараща глаза, на Машку.
- Ма-ша, пой-дём со мной. Я по-ка-жу те-бе ста-рый ма-як! – выдала я, и Машке, я видела, всё равно не по себе стало, хоть я больше на робота похожа была.
- Так! Тихо!!! – шикнула Света на нас, - кто-то пойдёт на разведку, - объявила Света, - за дальний малинник.
- Туда нельзя! – всплеснула руками Юлька.
- Это без разрешения нельзя, а так просто – можно! С научными целями.
Светку хотелось слушаться. Вот будь у меня такая сестра, я бы и из телефона сразу выходила. Из любой игры. Хоть «Роблокс», хоть «Тока-Бока», хоть «Дра..». Да из любой-любой.
- А что там? – поинтересовалась я.
«Там» меня не интересовало. Всё, что надо: бассейн, лестница, кафе, домики наши, - рядом. А дальше дядя Вова новые строил, а ещё дальше – разросшиеся кусты малины, черника, и крыжовник. В общем, бурелом настоящий, джунгли из деревьев и кустов; некоторые деревья скорчившиеся, старенькие, и рядом молодые. И ещё…Было там кое-что, конечно. За забором.
А, я ещё не сказала: штаб переехал. Повыше. Мы притащили простыни, а Марк - одеяло, верх горки занавесили; вышло неплохо. Ясно, взрослым не очень это нравилось.
- Вы там ещё не задохнулись? - спрашивали мамы-папы.
А мы, что, тупые? Мы дырку в одном месте оставили - окошко. Я представляю иногда, что мы в корзине воздушного шара. Я не летала, конечно, пап говорит, опасно. Ещё мы печенье, сок, хлеб, орехи, кто - что, притаскивали. В общем, крафтили. Выживали. Майнкрафт. Осталось развести свинок и коров.
******
Мне очень нравится, никакого пляжа не надо. Нет, пляж - лайтово. С утра я, мама, папа – туда. Жаль, бабушка с нами не поехала. Каждый раз обещает, и опять: то рассада, то дача, то теплица. По секрету, у неё там нехилая тусовка: подружки, и дед какой-то. Сосед. И ей не столько теплицы, сколько вот эта туса. У них, правда, очень весело, вечером в беседке чай пьют; ни жары, ни пляжа. Так бы и сказала: «Упали вы мне со своим морем!!! У меня тут такие цикады!!!» В смысле, подружки.
Как приеду - сразу к бабушке, в Подпорожье, с ночёвкой только.
Ну и дался Светке этот замалинник!
- Там, под забором, - сообщила Света, - подкоп, Кузька прорыла. Задача: пролезть, и дойти до домика Чёрной ведьмы.
- А-а-аа-ай!!!! – заорали мы, - Свет, мы не пойдём!!!
Домиком Чёрной ведьмы мы окрестили маленькую постройку: сарай не сарай, домик не домик, загон не загон, с ма-а-леньким заборчиком. Непонятно, зачем такой забор. Раньше там деревья росли, - дядя Вова рассказывал, - верхушками всё заслоняли. А потом их срезали, а ветки разбросали. И домик видно стало. Крошечный. Жаль, не заброшка. И там точно ягоды полно. Мы его назвали домик Чёрной ведьмы. Ещё там пару кошек на заборе. Нет, там точно кто-то живёт, потому что куры ходят, кудахчат, и петух кричит. Наши корпуса, - так Грымза с Сёмушкой называют домики, - на противоположном конце, петуха оттуда не слышно. А дяде Вове, наверное, слышно. Он ночует в пристройке. Это он и сказал: «Лучше б Романовна его в суп!». Какая Романовна?
Дядя Вова, вроде, адекватный. А вообще, люди только и думают, кого бы съесть. А что на других планетах едят, интересно? Какие-нибудь камни выращивают, наверное, съедобные. Папа с мамой вечно меня мучают:
- Доедай всё!
- Да, малыш. У нас общество чистых тарелок!
- Это кто тут такой худю-ю-щий?! Сквозняком унесёт.
Ваша нуднОта вас унесёт!
******
И, вот, мы, значит, сидим на горке, занавесились, и жарковато стало. Иногда, как стукнет в голову: «А кто это? Кто они все?», хотя прекрасно знаешь, что рядом Машка, Юлька, Света, Марк, Гоша.
Это от жары, наверное.
На Новый Год папа как-то приделал на нос - пластиковый нос с бровями и усами. Он ещё от кого-то достался. А я была маленькая, забралась к нему на коленки. Вот знаю точно: глаза - папины, но из-за этого носа недоверие внутри началось: какой-то чужак нам с мамой зубы заговаривает.
Слава богу, папа снял этот ужас.
*****
- У-лю-лю-лю-лю-лю! – вдруг раздалось под нами.
- Уа-ва-у-ва-ува-ува-у-вау!!! – раздался второй.
Из окошка мы увидели Егора и Максима. Они выскочили из кустов, и у них лица разукрашенные чем-то чёрным.
- Вау, лучники!! - первой высунулась Юлька.
- Какие лучники?! Воины! Ну, - добавила я, - или разбойники.
Просто Юлька вечно в «Скайриме 5» зависает. Хотя мы (ну, когда не на пляж) и в «Драгон Эйдж» рубимся.
- Да не, - сказал Марк, - ни лучники, ни воины, ни разбойники. Ни эльфы, ни гномы. Ни люди. Но всё равно, - скомандовал он, - ти-хо!!!
Светка быстро выглянула, и нырнула обратно в свой фотошоп.
- Этот Макс такой придурок, - сказала Юлька.
- Да, с ними лучше не связываться, - поддержала Света.
- Ага! А Егор, чуть что, к мамаше.
- Копец, лохи нереальные!! – буркнула Светка, - в индейцев играют.
- В индейцев?! - в один голос переспросили мы с Машей.
- Да, - сумничал Марк, и посмотрел на Свету, - в Советском Союзе в такое играли.
- В каком ещё Союзе? – уточнила Юля.
- Да в таком! Который раньше был!!! – усмехается Марк, - вместо нашей страны.
- У нас что, другая была? – опупела Машка.
- Да та же! Называлась по-другому. И ни телефонов, ни компов не было. Ни игр. А! Ещё в войнушку играли...
- А как же…Без всего? – Машка оторопела прямо.
Я что-то такое слышала, а Машка с Юлькой, видно, впервые.
- А во что?! Играли раньше во что? – спрашивает Маша.
- В индейцев. Говорю же. А! Ещё в ледокольщиков, - хихикнул Марк, - и в Робин Гуда.
- Чё за ледокольщики? – спросила Юля, - может, ледорубщики?
- Не-а! Ледокольщики, - ответил Марк, - школота! Ничё не знаете!!!
- Да они маленькие ещё, - заступилась я за Машку, и за Юльку. - Маша только в школу пойдёт.
- «Ледокольщик 3. Восстание льда». Ничё, - сострила Светка, не отрываясь от телефона.
- Чтоб вы понимали, - не унимался Марк, - в Советском Союзе и первый человек в космос полетел. И атомный ледокол тоже. Первый.
- Мудрая ты наша сова, - задумчиво сказала Света. Она всё что-то сёрфила. – А-а, помню. Баба что-то говорила. Какие-то папанинцы. И у них ледокол потонул. Блин, - ойкнула она, - убили! Ну, как «Титаник».
И тут что-то произошло. Марк забыл о нас, и решил поучить кого-то ещё.
- Ты всё перепутала, Свет.
Мы с Юлькой перемигнулись. Светка оторвалась от игры.
- Это «Челюскин» во льдах сжало. Он затонул. А экипаж с пассажирами спаслись. На льдине пять месяцев дрейфовали. Это когда вместе с льдиной, - пояснил нам Марк, - куда она, туда они.
- Как Умка! – обрадовалась Машка, - он тоже в море. Дерфовал.
- Да. Как Умка, - согласился Марк, - а у папанинцев вообще льдина начала трескаться. Вся трещала, а они не боялись, и все спаслись, в общем.
- А они там что делали? – спрашиваю я.
- Исследовали, что ещё, - сказал Марк.
Снаружи стали доноситься крики Макса и Егора, но нам было всё равно.
- Это была первая дрейфующая станция. На льдине. Течения, температуру, всё такое.
- В Интернете нарыл? - спросила Света.
Марк выпятил губу.
- У меня папа - гидролог-биолог. А ещё он меня обещал взять с собой. В экспедицию, - добавил Марк.
Вау! Маша с Юлей, да и я тоже, мы все замерли. Ох, и круто! Я мгновенно увидела льдины, и медведей белых, и полярную станцию.
- Ну а что! Я б в такое поиграла, - пожала плечами Света, и опять ушла в телефон, - выживание на льдине. Там, уровни разные.
- Ага, - говорит Марк, - можно медведем, или учёным, или даже спасателем. Персонажей куча.
Плюсую Марку. Даже не поругались.
*****
Индейцы снаружи разулюлюкались,копец, вообще, в чужаков превратились.
- И чего они? Егор-то понятно, вечно со своей электронной книгой. Вот и бзиканул. А Макс? - спросила Юлька.
- Ясно, - говорю, - заразился.
Заразиться можно чем угодно: книжками, играми, плюшками, улыбками, путешествиями, и, кстати, злостью тоже. Я когда не высплюсь, в школу злая прихожу, а потом моя элпэ Кира злая становится, а потом её соседка впереди, и до учительницы доходит. Злость очень заразная.
*****
Мама Егора, молодая, и они жили дальше всех, одни, во всём двухэтажном домике с балконом. Я не знаю, как её зовут. Она ни с кем не общается, только с дядь Вовой. А ещё по всему гостевому дому в тунике прозрачной разгуливает, с телефоном. И постоянно что-то кому-то говорит строго. Грымза на неё строго смотрит, и мама МашиГоши – тоже. И мама Юли. А Мие по фигу. А что такого? Жарко же. Я как-то зашла в кафешку, а там Грымза что-то Сёме своему нашёптывала
- И ни с кем - ни пол-слова! Ни здра…, - она замолчала, меня увидела, заулыбалась, - что, Талечка? Чаю хочешь? У Грымзы, как всегда, горка печенья на столе. Я стянула одну, буркнула «спыспыс!»
Я-то сразу поняла, о ком они. Вышла, и ещё немного послушала. По словам Грымзы, а Грымза узнала от дяди Вовы, - Егорова мама предприниматель, тоже из Москвы, как семья МашиГоши; и она тут первый раз. Предприниматель - это такой человек, у него много денег. Вот раньше я думала, что предпринимать можно восхождение или экспедицию. Это интереснее. На Эверест, к примеру. Или Северный Полюс.
А ещё папа говорит, что в Москве все деньги крутятся. Понятно, что не на карусели.
*****
Егор и Максим, продолжали в своих индейцев, в своё «у-лю-лю». Они кого-то искали. Нюхали следы, слюнявили пальцы, кричали громко. Ещё у них были стрелы и лук!!! Ну, типа, лук.
Гошка сначала рот открыл, а потом заплакал.
- Я боюсь!!! – зашептала Маша, и прижала к себе брата, - тише, Гош!
- За скальпами пришли.., - констатировал Марк.
- Марк, - кричу я, - чё, совсем? – я покрутила пальцем у головы. - Сразу видно, у тебя мелких нет..
- Как будто он знает, что это, - ответил Марк, и хмуро посмотрел на Гошку, - а я и не хочу, кстати. А если мои заведут, так я быстро…
- Чего ты быстро? Из дома свалишь? – Света скрестила на груди руки.
Она выглядывала и ждала, когда всё закончится.
- Блин, как эти достали!!! - сказала Света, и косу свою назад: брык!
- Может, и свалю, - обиделся Марк.
- Ну и дурак!
Марк разозлился, но успокоился быстро.
- Я хочу пи-пи, - вдруг говорит Гоша.
- Свет! – пропищала Маша, - скажи им, чтобы ушли!!! Гоша в туалет хочет.
- Я не могу, - ответила Света, - это не по правилам.
- Малышне страшно!! – поддержала я Машку, - они тебя как услышат, так во-он там будут!
- Я хочу пи-пи!! - опять заныл Гоша.
- Нельзя мешать!!! Неужели непонятно?! – говорит Света, - если помешать чужой игре, то у нас ничего не выйдет.
- Поддерживаю, - серьёзно сказал Марк.
«Да ладно?!»
- Так. Вы что, не знаете о ТэВэИ, а? - он посмотрел на нас, как на папуасов каких-то, - это посерьёзнее скальпов.
- Я не знаю! – говорю, - никаких тэ-вэ-и. А Гоша хочет в туалет.
- И я тоже, - тихо сказала Юлька.
Тем временем индейцы начали какой-то танец танцевать. И я даже не поняла, когда по-настоящему пострашнело.
Страшно, и всё тут!!! И показалось, что мы не на горке, под одеялами своими, а на деревянной вышке, а внизу разжигают костёр. И индейцы пляшут белозубые. Я прямо треск услышала. Я и на уроке замечтываюсь, могу плеск воды услышать, и как птица поёт, и как варан шуршит. В учебнике.
*****
Я и Машка насупились, а Юля вообще пожалела, что помирилась со Светой. Я хотела бы уйти, а как? Не прикольно: все о чём-то знают, а ты - нет; будешь, как дурак, то к одному, то к другому. А все, как воды в рот набрали. То ли дело, когда смотришь на кого-то, и на тебя кто-то - так же. Мы все, как команда, и только мы знаем ТАЙНУ. И родители кажутся не такими умными и всезнающими.
- Ладно! – миролюбиво сказал Марк, - расскажу потом.
- Свет!!! – взмолились мы, - ну, скажи, чтобы ушли. Ну, пожалуйста.
- Ну, ладно, – пригрозила Светка, - но, если что, всё из-за вас!
А Марк молчал всё время.
******
По идее, костёр уже доходил до нашего штаба.
И индейцы - ни одного словечка!!! Всё своё: «У-гу!!!» да «Ху-хух!!!» Они поглядывали наверх, и усмехались.
- А ну, валите отсюда со своим костром!!!! – высунулась Света, и индейцы сразу стали кривляться в её адрес. Егор выпучивал глаза, валился на землю, как мёртвый, и дрыгал руками-ногами. А Максим, как дурак, выплясывал, и тряс палкой.
- Да!!! Индейцы проклятые!!! – крикнула я, - мы вам - не еда!!!! Понятно? Если что, у меня прокачанный Маг!!! Сотый уровень! Ясно?!
Они и мне начали рожи строить.
Вообще не втыкают! Если маг для них фигня, о чём вообще разговаривать?!
И небо тяжёлое-тяжёлое стало. Тут такое бывает: тучи набегут, повисят-повисят. И никакого дождя. Где-то далеко грохнет разок, и всё.
Юлька с Гошей съехали с горки, и побежали к домику. Индейцы на них - ноль внимания. Конечно, есть добыча пожирнее.
- Может, заразились? - сказала я.
- Всё, что угодно, - согласился Марк, - в общем, завтра..
А Света вдруг кроссы сбросила, и, быстро-быстро, вниз!
- Све-е-ет! Ты чего?! – кричит Марк.
Она по стенке, как ящерица! Уровень выносливости 81, не меньше.
- Ты куда?! – кричим мы с Юлей.
Смотрим: Светка уже внизу, и как Егор с Максом, прыгает, хейтит их всяко.
А Макс вокруг штаба скачет, зажигалкой чирк-чирк. Наверное, у деда Сёмы, в кафе, стащил. А Егор к Светке всё ближе, ближе. А сзади неё - Макс с копьём. А она не видит, смеётся
- Егорушка!!! Иди сюда!
- Свет! Све-е-ет! Сзади!!! – кричу я.
- У-лю-лю-лю! У-лю-лю-лю-лю!!!!
- Я тебя магией счас закину!!! - орёт Света, и руками по-всякому махает, - я-а-а-а-а-а-а-а!!!У-а-а-а-а-ю-ууууу!!!
Стихии призывает. Ну, сейчас натворит дел.
- Йоу! – кричу Юльке, - погнали!!! Он сейчас её копьём!!!
Копьё, ну, просто палка, была у Макса, у Егора - лук. Но мало ли.
- Ага! И - «ноль» «хэ-пэ», - согласилась Юлька.
Марк бегом вниз. Я за ним полезла, а Юля следом.
- Тут сидите!!! – прикрикнул Марк.
Раскомандовался. Как же! Про папанинцев он знает. Я, между прочим, тоже слышала. Про «Челюстин» этот.
- У-лю-лю!!!! У-лю-люююю!!! – скачут индейцы.
- Свет! Све-е-е-ет!!! Све-е-еет!!! Уходи!!! – кричим мы.
По боку Марк, мы всё равно потихонечку спустились. А Макс, вот прикол, за горку спрятался! И так руки сложил
- Не выдавайте меня, ок?
- Ок.
Нужно сто лет. А у Светки, кажется, «безрассудность» зашкалила. Вот сейчас проткнёт её Егор, и она сдуется, как шарик.
****
Не сдулась. Подбежала, волосы из косы торчат. Глянула на нас. Смеётся. А Егора нет. Нигде.
- А Макс где? – кричит.
Смотрим, а Макса уже нет, смылся.
Света обратно побежала, и как заорёт:
- Его-о-о-ор!!! Вы-ха-диии!
И какой-то тряпкой синей размахивает, смеётся, будто комп игровой подарили, или сотовый. Торт, и кучу пирожных ещё.
Юлька с ней рядом прыгает. Пыхтит, как паровоз, и вся красная. Стоп.
Кажется, у Егора такая же была. Они же что-то на себя..Типа, в юбках..Я, правда, не уверена.
- Теперь ты настоящий индеец!!!! – крикнула Светка, и в кусты самшита смотрит.
Тряпку и так, и вот так. Продырявила две дырки, растянула тряпку, и за ушами повязала. То ли Светка, то ли эта, из Джека Воробья!!!
- Бэ-бэ-бэ!!! Нас-та-я-я-щий!!!! - кричит.
А наверху, потихоньку, тучища расползается. Тёмная-тёмная, густая-густая, пушистая-пушистая. А под ней - солнышко: горячее, жёлтое.
- А Егор где? - спрашиваю её.
Света тычет на кусты. Они у нас между корпусами, и детской площадкой. И там что-то шевелится.
Нет, ну точно!!!
- Это Егора, что ли, тряпка? – спрашиваю у Юльки. А она, типа, не слышит. Убейте! Я у мамы Егора такую же видела :рыбки оранжевые на синем. Па-ре-о.
Нам всем копец!!!!
- Света!!! Света!!! Нам копец!!! - я к Светке, и тормошить её, а она, смеётся, ноль внимания, - отдай лучше!!!
А туча эта, как крышка, всё ниже, ниже. И сейчас она нас - хлоп-с, как кастрюлю на плите!
Весь «Марабу».
Ой, не могу!!! Представляю лицо Грымзы! Сидят с Сёмушкой в кафе, и тут, оп! - темно стало. Ночь.
«Сёма! Сёма! - крикнет Грымза, - рано стемнело, ничего не видно!!! - Сейчас! - говорит дед Сёма. Он достаёт свечу, а зажигалки у него нет. Она ж у Макса.
Заходит Мия. У неё и фонарик, и свеча, и зажигалка. Садится за свой столик, и читает себе книжку. И Грымза Сёме такая: «Попроси у неё!»
Дальше я не успела додумать.
- Ну-ка, три-четыре!!! - орёт Светка, - Е-гор! Го-лый! Е-гор!!! Го-лый!!
Чего?!
Юлька уже рот открыла, и меня подталкивает.
Я ей кулаком погрозила: «Только попробуй!»
- Е-гор го-лый!!! – орёт Светка.
******
- Вот их оружие!!!
Марк притащил лук и копьё. А Светке не до него.
Тут Макс, уже без чёрных полос, умытый, и в шортах явился.
- Что ж ты друга предаёшь? - Светка, такая, руки в боки, наклонилась над ним, - вы ж из одного племени?
- Ну.
Макс забаговался, завис. Его нос в «ЛедиБаг» ткнулся у неё на футболке.
- Брысь отсюда!!!
Максу не надо было повторять дважды.
- Макс!!! Макс!!! - раздалось вдруг.
Это Егор. Он там, за кустами, бегал туда-сюда. Звал. А выйти не мог, ясное дело. Он же без ничего. Плохо с такими друзьями.
- Свет, отдай! – попросила я.
- Ну, пожалуйста!! – это Юлька подошла.
- Не-е! - Светка ржёт, - так не пойдёт. Пусть выходит и прощения просит.
- Да ему стрёмно!!!
Мы забыли и про вечерний план, и про следы. Я думала, попугает Светка, пацаны убегут. Ещё, может, подерёмся. По приколу, не всерьёз.
- Юль, я сейчас!!! Я быстро!!!
Я всё придумала.
В чемодане полотенца и бельё. Мама обычно не всё выкладывает.
Я успею! Успею…
И я уже глазами до нашего домика – вжух! Я даже быстрее, чем вжух!!! Я…
Кусты зашевелились. Тощий такой, с расцарапанными коленями, Егор вылез, и прошмыгнул мимо. Он руками закрылся, и побежал. Я отвернулась, а Марк, идиот, заулюлюкал.
*******
И загромыхало где-то далеко. Хорошо, что наша туча-крышка просто висела, и всё.
Светка размахнулась, и бросила тряпку. Она плюхнулась рядом, и Света её ногой, как мяч, подбросила. Копец. И ещё свистнула.
- Это что такое?! - дядь Вова подпрыгнул, тряпку снял с ветки. - Что за игры?
Ё-моё, он, конечно, узнает, чья она. У него память оочень хорошая.
- Егооорушка!!!!! - заорала мама Егора.
Она пакеты побросала, и за Егором. Телефон брякнулся на асфальт. У дядь Вовы лицо прямо такое стало белое. Он за ними тоже чухнул, телефон подобрал.
А Светка, как заколдованная, стоит. И дождик начался.
- Свет!!! - кричу я, - побежали! Всё расскажем!! Что не мы первые начали!!!
- С ума сошла!!! Она не поверит! - орёт Света.
- Лучше сразу сказать!!!
Юлька молчала, то на меня, то на Светку смотрела, а потом разревелась.
- Заколебали-и-и-и!!
- Домой иди, чудо! - сказала Света.
Юлька домой поплелась.
- Егор сейчас всё расскажет!!! Понимаешь?! Да что с тобой?! - я Светку тормошу.
- Да пофиг!
- За-о ы се-е у-ёте-е-е!
Что значит «умрёте»? Это почему?
Может, я не расслышала? Егор с мамой уже далеко были.
- Что ты несё-е-шь?! – орёт Светка.
До Егора, наверное, только «ё-ё-ё-ёшь?» долетело. Он там, далеко, почти напротив подкопа в замалинник, остановился. И мама его никак домой загнать не могла.
А Егор расхрабрился, что-то орал, поднял руку, и показал…В общем, у нас мальчики, когда учительница не видит, тоже так: и отличники даже.
- .ёр-ная едьма утом яй-аа пи-е-ела. Ам пи...ец!!!
Слышно было плохо, но то, что нам «писец», я поняла.
В голове у меня разом провернулось: утро, Романовна с петухом, ворота утром рано открывались, ещё до горлицы, яйца на завтрак, Чёрная ведьма.
«Ё-моё!»
Тут все повыходили, правда, смотреть уже нечего.
И дядю Вову я таким никогда не видела. Он совсем не на скаута был похож в шортах своих, а на злого военного.
- Будем разбираться, - говорит.
******
Что это вообще было? У меня в голове, когда я домой шла, вообще каша. Как так вышло? Всё же весело было. И завтра бы в замалинник полезли. А теперь…
А с яйцами я вообще сильно заморочилась. Мне представилось, что в каждом яичке сидят маленькие-малюсенькие личинки. Ой, зародыши драконьи.
А Ведьма Чёрная их специально приносит, чтобы дядь Вова нам на завтрак их варил. Они, возможно, кстати, заодно.
Может, эти корпуса – и не корпуса, а, как в фильме ужасов: ловушки. На таких, как мы. Хотя зачем мы ей? Вот наша семья конкретно? Маме платят мало, у неё работа по душе, да и папе, он инженер, не очень много. Папа так и говорит: мы – среднестатистическая семья.
Она видела, как мы за ней следим. А ей это, понятное дело, не нужно. У ведьм всё тайно должно быть.
О-ой. Я аж взмокла. Не от жары, а от страха. Завтра Юльке скажу. Даже не позвонишь, у неё и телефона ещё нет. Малявки – что с них взять?
В общем, все разошлись, и уже не до вылазки ночной. У меня, вот, лично злость какая-то опять на Свету.
******
На следующий день, на завтраке, не было только Егора с мамой. Зашёл дядя Вова, осмотрел быстро всех нас, особенно меня, Свету, Юлю и Марка.
А за ним вдруг зашла мама Егора, и она была вся бледная. Светка сидит, в тарелке ковыряется, между дедом и бабушкой. По телеку что-то взрослое.
Дядя Вова не знал, что сказать, мялся-мялся.
- В общем, у нас неприятности небольшие. Уважаемые родители…- выдохнул он. А мама Егора рядом встала.
Тут Мия с Георгием посмотрели на Марка, Грымза и Сёмушка – на Свету, и друг на друга, Машигошины родители – на своих.
- Небольшие?! Владимир Иванович!!! – вдруг выскочила в центр кафе Егорова мама, - не-е-ет! У вас всех большие неприятности!!!
Дядя Вова сделал шаг назад, к выходу.
- Вчера моего сына! Подвергли унижению!!! - сказала она, - я ничего не знала. А директор..
Она - на Владимира Ивановича, а тот ещё ниже голову опустил.
- Директор гостевого дома «Марабу», - как-то официально сказала мама Егора, - позволил этим…Этим девицам, - тут мама Егора погрозила указательным пальцем, как учительница.
Светка сидела красная вся. Грымза, - наверное, что-то почувствовала, смотрела то на Сёмушку, то на Свету. Вот она наклонилась, Свете на ухо что-то говорит. Светка, исподлобья, на дядь Вову глянула, и что-то ответила.
И Светка сегодня с двумя косичками. Прямо на себя не похожа. И ни одной фенечки.
- Вы ничего не перепутали? – это мама Мия.
Она встала, к Егоровой мамочке подошла. И другие мамы тоже. Ну, и ситуация.
Есть совсем не хотелось.
А мамы окружили маму Егора, я даже не знаю, как её зовут, и она им что-то рассказывает, руками размахивает. Они её успокаивали. Дядь Вова выскочил, переживает сильно.
Я встала, а потом и Юлька, и Машка с Гошей, и Марк, - и к выходу. А мама Егора вдруг как заорёт, как вскрикнет
- Не верите!!! Может, комиссии по делам несовершеннолетних поверите!
Повернулась, и - к своему домику. А дядя Вова сигарету бросил, и за ней побежал.
- Анжелика Фёдоровна! Анжелика Фёдоровна!!! Вы не поняли просто…
- Всё я поняла! Устроили непонятно что!!! Милиция разберётся!!!
Дядя Вова, грустный, поплёлся в кафе. А ему навстречу Грымза с дедом и Светой.
Дядя Вова - прямо к Свете, что-то ей сказал, Светка расплакалась, а Грымза её за плечи обняла.
*****
Потом мы смотрели, как Егорова мама тащит чемодан на колёсиках, а Егор – свой. Даже не повернулся.
И побоку им дождь.
Дядя Вова - к Анжелике этой бросился помогать, а она его прямо оттолкнула! За ними такси приехало, таксист бегал, чемоданы укладывал.
В общем, мама сказала, что Анжелика - большой начальник, и она устроит ему неприятности, натравит всякие службы. Какие такие службы, не знаю, но они могут закрыть весь гостевой дом. Вот. Поэтому дядя Вова очень просит всех детей ему помочь. Надо рассказать, что и как было. А ещё, Анжелика пообещала написать заявление на Свету. В милицию, наверное. В общем, чтобы её. Ну, чтоб забрали у деда с бабушкой, потому что они не справляются.
Вечером мы всё равно собрались в штабе, и Света пришла. Марка не было, и Максима тоже.
- Свет! Нас просят рассказать, как было.
- А я при чём?! Вот и расскажите. Только не забудь, что сами просили!!!
- Тряпку забирать не просили! – сказала я.
- Да! Он же ещё маленький! – сказала Юля.
- А что такого?!
- У дяди Вовы неприятности, Свет.
- Достали! Делайте, что хотите! – взвизгнула Света.
Она надулась, будто младше нас, и отвернулась.
- Я предлагаю позвонить маме Егора. Все вместе, - говорю, - мы же все там были. Никто не знал, что так получится. Свет!
- А вот и получилось! – кричит Светка, - это вам не маячник сумасшедший, и не Чёрная ведьма. В жизни настоящей всё по-другому.
И разревелась.
- Кстати, у Машки вчера живот болел сильно, и сейчас болит ещё, - сказала Юлька, - и у Гоши тоже. Машка сама рассказала.
- А у меня нормально, - говорю.
А Света проплакалась, шмыгает носом, и уже не такая злая. Стояла-стояла, а потом спросила
- Правда, позвоним? Вместе?
- А как же наша миссия? – спрашивает Юля, - в замалинник?
- Дался вам замалинник!!!
- Дались Им индейцы! Если бы не они…Нам бы не влетело! – говорю я.
- Бабушка говорит, что уедем, - добавила Света. - мало ли, что у этой Анжелики на уме. Кстати, я вчера видела, как Чёрная ведьма с Мией стояли, - сообщила Света.
- С Мией?! – переспросила я, - она что, сюда приходила?
Вот это уже интересно. Во-первых, Чёрная ведьма, и правда, есть, во-вторых, она знает двоих: дядь Вову и Мию.
*****
Выслеживать - дело нудное, особенно, когда есть чем заняться. Ну а кто, кроме меня? Светке нельзя светиться, Марку - тоже. Да, по большому счёту, нам всем. Светкины заняты сборами. Знаете, на пляж сходить последний раз, накупить сувениров в городе, на Набережной. Как раз туда они и поехали. А мне тут сиди. Но я знала, рано или поздно дядя Вова выйдет из своего сарайчика, вернее, пристройки, в общем, где он жил…
Я затаилась недалеко. Я всё рассчитала. Когда пойдёт к дальним домикам, меня не увидит.
Дядь Вова долго разговаривал по телефону, рассказывал.
- Да. Детская площадка есть, конечно. Питаемся сами, есть кафе и кухня. Люкс? Э-э, - дядь Вова замолчал, - девушка!!! Да тут кругом такой люкс, закачаетесь!!!! А запах какой. Если ребёнок слабенький, вот тут самое место! Воздух целебный, да. Тут же никаких заводов и фабрик. Совсем.
И вышел. Главное, чтобы Кузьки не было. Дверь никогда не закрывает, я это хорошо помню. Блин, лишь бы не вернулся. Вбежала, и сразу на стол смотрю. Вот она. Толстенная, развалилась уже. Тетрадь дядь Вовина. Я даже с трудом перелистнула, такая толстая. И нашла. Записала себе на руке, а потом и в телефон сохранила. В контакты.
*****
Машка меня поджидала. Мы переглянулись, и отошли вглубь детской площадки, чтобы нас не видно было ниоткуда. Уселись там на старые качели. Я включила запись на телефоне.
- Здравствуйте, тёть…Анжелика Фёдоровна! – наперебой, заорали в телефон мы с Машкой.
- Маш, давай я сама лучше!
- Ок.
Мы решили записать сообщение голосом, так меньше неудобнее. А я даже не знаю, с чего начать. Мысли разом навалились, и я молчала минуты две.
- Она что, будет твоё молчание слушать?! – шипит Машка.
- Подожди!
Я вдруг подумала о Егоре, о коленках разодранных, вспомнила, какой он тощий, худющий, заплаканный. И папы, наверное, у него нет. А «Айфон» новый, и сникерсы брендовые, и наушники. Как мне сказать так, чтобы поняла эта Анжелика Фёдоровна, что всё не так! Что Света не хотела на самом деле…
- Анжелика Фёдоровна…Как там Егор? Простите нас всех, пожалуйста, мы не хотели. Просто мы тоже играть начали, как Егор с Максом. Я так-то люблю в «Драконов» больше, у меня там персонаж прокачанный. Я там, в общем, и эльф, и «воин». Вот.
В общем, вышло не очень. Света хорошая, на самом деле. Её мама с папой. Они развелись, вроде, а Свету не взяли. У её мамы новая семья, и малыш, вроде. А папа умер.
- Ага, - шипит Машка, - и что?! Из-за этого всё?
И я опять «стоп» нажала.
- Маш!!! Если такая умная, сама и говори! Знаешь, как трудно! Мы-то с тобой вообще не при чём.
- Как не при чём? Мы же там были!!!
- Ну, были, были. Всё. Тихо!
Машка ушла подальше, чтобы не мешать.
*****
Было очень рано, начинался замечательный день: голубое небо, запах самшита, моря, песочек блестит на дорожках. Нет Егора, но ничего не поменялось, и Машка рядом со своей татуировкой от жвачек. Как я буду без неё? Как мы будем там, в школе? Почему нельзя здесь жить, учиться тут, купаться каждый день?! Как племена. Папа говорит, что они всегда улыбаются, потому что мы, европейцы, всё усложнили, и много потеряли. Что ещё надо: солнце, красота, горлицы, играй хоть до конца жизни. А в племенах играют, интересно? Или, как родятся, подрастут, так сразу – еду добывать? Племена, они без воды чистой, и только охотятся. И ведь никакой учёбы? А зачем? Они у природы всему учатся. Главное-то не это, папа говорит. А мама говорит, мы потеряли главное – покой, и всё, чего мы, люди, добились, это невроз. И дети поэтому психованные. И родители не могут воспитывать ни их, ни животных. Все психованные, мама говорит, спешат куда-то. Вроде, по делу, а сами - в телефон. На последнем слове я вздохнула, и вспомнила, что надо что-то записать.
- Таля!! – орёт Машка. Она раскачивалась в качелях-паутине-гамаке. Кстати, Егор тут, на старой площадке, зависал часто.
*****
И я опять нажала запись, вздохнула, и как можно быстрее, пока не забыла.
- Анжелика Фёдоровна. Меня зовут Таля, мне 9 лет, и я…Мы тогда играли все вместе, со Светой. Анжелика Фёдоровна, ещё до школы очень долго, вы приезжайте обратно!! С Егором. Понимаете, у нас тут, как племя, и мы иногда, как дикари. Правда. Но папа говорит, что в племенах всё не так. У них проще. (я вздохнула) Если кто-то виноват, то его надо наказать. Как там в племенах наказывают. И вы тоже можете нас наказать: привязать к дереву, там, или побить прутьями. Костёр разведите, в конце концов.
Тут я подумала, что у дикарей нет такого – «унизить», а Анжелика Фёдоровна сказала «унижение».
У них только «хорошо» или «плохо». Да-да! Папа так и говорил: у них конкретно всё. Значит, пусть накажет просто за «плохо».
«Вы только нас накажите, а родителей, пожалуйста, не трогайте. Мы все там были. Вместе и ответим. Света на самом деле хорошая. Она неравнодушная, то есть она не гладкая. То есть..(тут я сбилась).
Знаете, я по глазам научилась. Я просто вижу, когда она не в настроении. У неё глаза, как у Грым..Э-э, я не то хотела сказать. Она старше нас всех, и очень умная. Что-то придумывает всегда. И у неё, знаете, собака умерла. Кора. А вам дядь Вова рассказывал, что у Кузьки тоже щеночки в прошлом году..на радугу пошли?
Дядь Вова очень хороший. Ой, я вспомнила! Папа рассказывал про такой обычай в племенах. Там если кто-то что-то не так сделал, то всё-всё племя окружает этого человека, и начинают рассказывать ему всё хорошее, что он сделал. Каждый говорит, подробно-подробно. И вот они днями целыми сидят-сидят, рассказывают, рассказывают. И когда всё заканчивается, человек, ну, как бы заново родился. Нет, вы, конечно, можете что-то другое…Да всё с Замалинника началось! И с индейцев. Вот если бы они с нами сидели на «башне», на горке нашей. Мы раньше внизу собирались, под лестницей, а сейчас наверху. А Максим, как Егор приехал, сразу к нему, а про нас вообще забыл. Вы не думайте, мы понимаем, что, правда, виноваты. Но очень обидно за Свету, и за Грым.., Ой, я вам по секрету скажу, у неё в классе много врагов. Все девочки её не любят, потому что все мальчики - за неё. И она с ними везде. А учится Света очень хорошо, и хочет быть биологом. Она и на биостанцию ходит, хотя в классе многие смеются; а ей всё равно. А ещё волонтёрит в свободное время, в приютах для животных. Я тоже, когда домой вернусь, буду помогать в приютах. Я, кстати, из Питера, мы с вами рядом живём, получается. Вы же в Москве? Дядя Вова говорит, что вы большой начальник и очень серьёзная. Но вы же здесь были, значит, тоже немного «наша» стали.
*****
Жаль, что Егор не вступил в наш клуб, мы там выдаём пропуск разноцветный. Егор бы целый учебный год на него смотрел, и вспоминал. Слушайте! А приезжайте обязательно в следующем году, дядь Вова вам скидку сделает!!!
И мы вам про Маячника расскажем, это тут привидение местное. Вы не знали? Очень страшная история, правда.
Тут я остановилась. Может, правда, приедет, может, интересно ей? Она же. Стой-те ка! Она же редактор, журнал свой издаёт! Ну, точно!!!! Грымза говорила.
- Ты чего-о? – орёт Машка, - чего прыгаешь?
- Да так..
Так. Ну, а что. Назовёт статью «Гостевой дом с призраками». Или нет. «Призрак маячника не даёт покоя постояльцам». Нет, постояльцы в гостинице, отдыхающим просто. Или: «Кто он? Загадочный призрак гостевого дома «Марабу»?»
«В общем, Анжелика Фёдоровна, вам обязательно надо написать про нашего Маячника. Это бомба просто!!! А мы всё-всё вам расскажем, как было! Ну, и немножко преувеличите. Ну, так всегда делают, папа говорит. А где вы ещё Маячника найдёте? А Марк, он его видел!!! Фонарик его…Ну, когда маленьким сюда приехал. Ну, не прямо сюда, но рядом. Он же везде разгуливает. Так-то он на маяке, но нам туда нельзя. А мы Егора в замалинник возьмем. Ой, а вы знаете, что такое Тэ-Вэ-и? Мне Марк рассказал, Теория Всеобщей игры.
*****
Света не хотела нарушать правила, это мы заставили её. Понимаете, когда идёт игра, нельзя совсем вмешиваться!!! Иначе всё!!! Вот и пошло не так…Это всё ТэВэИ влияет. Но мы можем всё исправить: пусть или Егор с нами до домика Чёрной ведьмы, или мы с ним – в индейцы. И всё опять наладится. Но пусть Егор поскорее приезжает, потому что мы скоро туда через дыру пролезем. Надо только…Говорят, там Чёрная ведьма живёт, а ещё кто-то видел, что она сюда яйца приносит. Хочет нас всех отравить, понятное дело. Но я всем уже сказала, чтобы не ели, и сама на завтрак никогда не ем. Я очень её боюсь. Вот», - выдохнула я. - А если хотите, я Егору прокачаю его персонаж. Он во что больше? Только я в Майнкрафт не очень.
Вдруг вижу, Машка с качелей как соскочила, и застыла возле них вот с такими глазами. Вытаращилась куда-то за меня.
- Ты чего? – спрашиваю.
*****
- Девочки, а где Володя?
Я оборачиваюсь, а перед глазами, напротив – чёрное. Язык к горлу присох, ноги окаменели. Про Машку я вообще забыла. И телефон в руке дрожит.
- Ва…, -
- Он дома? - уточнили сверху.
И я глаза подняла.
- Ты чего, внученька? Случилось что-то?
Бабулька обычная, глаза в морщинках. Доброе такое лицо, мудрое.
- Я..А почему вы в чёрном?
- Потом тебе расскажу, хорошо? Где Володя, не знаешь?
- Вы я-яйца принесли? – подозрительно смотрю на неё.
- Нет, - улыбнулась бабулька, - завтра принесу, наверное.
Машка мне рукой махнула. Понеслись мы к дядь Вове.
- Кошмар!!! – ору Машке, - она что, из могилы встала? Вся чёрная!!!
- А от неё пахнет? - кричит Машка.
- Нет, вроде, - говорю.
Добежали.
- Дядь Вов!!! Там вас бабушка спрашивает. В чёрном вся!!!
Дядь Вова насос отложил, Кузька за ним потрусила.
Смотрим: обнимает её дядь Вова, а она его в лоб поцеловала. Ну, дела. Это кто вообще? Соседка? Не Чёрная же ведьма. Соседка ему - яйца, а дядь Вова - починить что-то.
- Смотри! В бытовку пошли.
- Ага!!!
- А чего она его поцеловала-то?
- Не знаю, - Машка руками развела, - бабушки все так. Жалеют, целуют.
*****
И мы почему-то стали сонные-сонные. Наверное, из-за всего, что случилось, все очень устали. Погода не пляжная, мои и Машкины спали. Мы пошли в кафе. Там никого не было, включили мультики. Неожиданно заскочила тётя Мия с сумками, и сразу перешла к делу.
- Так. Чем вас угостить?
В сумках чего только не было. Но мы от всего, кроме конфет, отказались.
- Ноги отваливаются. Пока добралась.
Мия нарезала персик дольками, аккуратно взяла одну.
- А вы не на такси? – ляпнула Машка, и я её толкнула ногой.
- Я не вожу, - просто ответила Мия, - а муж на экскурсию с Марком убыли.
Так и сказала «убыли». - А, давайте, я с вами тут, - говорит.
- Ага!!!
От Мии пахло духами, и она была в каком-то своём невесомом платье, - у неё их море целое. И стрижка классная, и босоножки.
Мы пили чай, и болтали. Я рассказала о своём классе, а Мия кивала, и смотрела на нас, и очень весёлая была. Машка больше в мультик втыкалась. А про то, что случилось с Егором - ни слова. Ни она, ни мы.
- А «Марабу» закроют? – спрашиваю.
- Ну, что ты!
Мия как-то смутилась вся, и я поняла, что могут.
- Жалко, если закроют. Нам уезжать скоро. В замалинник так и не слазили.
- А где твой замалинник?
- Где Чёрная ведьма живёт, - встряла Машка, и так смотрит на неё.
Я закатила глаза. Просто я хотела постепенно спросить, а Машка взяла, и - бэмс! Мия вообще может замолчать. Она же с ней разговаривала, значит, знает её. Ну, как с этими мелкими дружить?!
Мия только засмеялась.
- Чёрная ведьма? Валентина Романовна, что ли?
Мы пожали плечами.
- Мы не знаем точно…Она сегодня сюда приходила.
- Понятно, - говорит.
Что понятно? Мне, вот, уже ничего не понятно. Мия ещё печенье курабье попробовала, дыню, сыр. И всё нам предлагала. А потом говорит
- Она классная, Валентина Романовна. Я у неё малину покупаю. Как-то разговорились, и она рассказала, что раньше, когда муж живой был, - Мия на нас глянула, можно нам про такое, или лучше не надо. - Они на маяке вообще-то жили, и Вова…Ой, дядь Вова, как вы его зовёте, чуть не утонул. Когда маленький был.
Надо было видеть наши лица. Как будто хлопнуло что-то.
- Это мама дядь Вовы?! – мы аж взвыли то ли от радости, то ли от ужаса. Всё перемешалось.
- Ну, да.
- А почему она одна живёт тогда?
- Я не знаю. Старенькие не любят шума. Вот моя мама, бабушка Марка, тоже с нами не живёт. Но в том же доме, рядом. Всё меняется, - добавила Мия.
И, вот, чудо, её платье стало другого цвета! Нет, правда! Было зеленоватое, с синим, как водоросли, а стало…Как глаза её. Тёмно-зелёные. И ещё чёрного по краешкам немного.
«Всё меняется» ещё долго стояло в ушах.
*****
А потом я задала ещё вопрос. Самый главный.
- Тётя Мия, папа дядь Володи - это и есть Маячник?
Мия немного растерялась. И я подняла на неё глаза.
- Маячник? - уточнила она, - нет! Ну, что вы, девочки! Не было никакого Маячника!!!
- Как нет..
- О! Кажется, муж приехал. Ну, чмоки!!
Она выпорхнула, и помахала чешуёй платья. Или водорослями.
*****
Сказать, что я в шоке, было неправдой. Всё пропало, значит? Марк, выходит, наврал?!
А тем временем собирали вещи Юлькины родители, Юлька-то давно собралась, прилизала чёлку, надела шляпку и дурацкие бантики. Они так шли к её веснушкам. И сегодня никаких татуировок от жвачки у неё не было. Не узнать прямо. И вся такая серьёзная, не смеётся. Мы сидели и болтали
- Юль, Марк-то нам тогда наврал…
- Чего-о-о? – Юлька тыкала в телефон.
- Наврал, говорю, Марк. Перед Светкой выпендривался. Не было Маячника. Просто напридумывали всякую чушь.
Но до неё то ли не дошло, что всё серьёзно, то ли она про другое думала.
- Юля!!!
Предки Юлькины вещи запихивают в свою машинку. Она у них, как жучок. Кто ж на таких путешествует? Я сижу и так грустно, до одурения, и к глазам подступило. Такое всё родное, смотришь и думаешь: «Никуда не уеду!!!» Даже Грымзу люблю. Даже её мужа. А они, кстати, вчера уехали. Наверное, чтобы побыстрее всё забыть, все неприятности, и запрятать своё сокровище. Сидит сейчас Светка, и в окно поезда глядит, а дед с бабушкой обязательно пьют чай с печеньем. Жаль, что Мия не успела порадоваться: так её достала эта Грымза.
Школа портит всю жизнь!!!
А Марк с Максом во что-то играли на заднем дворе. Вот чудеса. То обзывал его, то дружат. Всё из-за неё, выходит, из-за Светки?
******
На следующее утро, в кафе, дядь Вова сказал моим, что мама Егора, возможно, приедет одна на несколько дней в сентябре.
Дядь Вова весь аж светился.
- «Бог, - говорит, - с вами. Дети есть дети. Что ж теперь».
Маме-то с папой, наверное, немного пофиг уже, они больше переживают, что уезжать пора, отпуск заканчивается. Папе уже начальник звонил, и всё морское настроение забрал, видимо. Но они всё равно немножечко порадовались.
- Видите, Владимир Иванович, не всё так плохо, - порадовалась мама.
- Бывают исключения, - важно поддакнул папа, - просто мы шаблонизированы очень. Как на стене фотографии, так у нас - шаблоны. Вот этот - поступит так, а этот - вот эдак. А жизнь, она, так сказать, стирает плесень! С шаблонов этих. Перекраивает.
Смотрю, мама его локтем уже толкает, мол, хватит, разошёлся.
- Не знаю, что бы я делал. Если бы не Егор.
Мы на дядь Вову смотрим. Сказал «А», говори «Б».
- Это ж он Анжелику уговорил.
Тут мои запричитали, мол, какой умница, всех примирил, и всё в таком роде. А я-то знаю, почему тёть Анжелика размякла, и кто умница. Конечно, Егор уговорил! Значит, дядь Вова о звонке не в курсе. Понятно, мама Егора хитрая. Ещё бы! Такой материал, всем вдруг захочется. Тихонечко себе приедет, и…
*****
Что делать?! Ни Юльки, ни Машки, ни Светки – никого. С кем посоветоваться-то?! Можно, конечно с родителями, но начнётся: что да кто. А, вдруг, она раньше приедет, а я ещё не уеду. И что?! Представляю этот разговор с дядь Вовой.
- Ну, что, - говорит мама Егора, - я готова.
Вот она включает диктофон.
- Мне, знаете, на первую страницу нужна бомба просто. Так что, я слушаю.
- А при чём тут я? – вежливо уточнит дядь Вова, - давайте, я лучше проведу для вас экскурсию. Тут у нас, знаете, кто только не останавливался! Даже известные актёры. Да! Целых двое! Пойдёмте, покажу!
- О! Не стоит. Меня интересует история Маячника. Или сумасшедшего маячника, как хотите.
- Ма-яч-ни-ка?! –
И вот тут лицо мамы Егора станет в пятнышко.
- Владимир Иванович, по-вашему, я сюда двое суток просто так добиралась?! Мне нужна история о Ма-яч-ни-ке!!! Вы итак мои планы нарушили..Не нужны мне ваши актёры. Мне нужен Маячник.
- Дело в том, что…
- Мне пообещала девочка. Её зовут Таля, по-моему. Где она?!
И тут – раскат грома, конечно. Подать мне её сюда, эту Талю, да что за имя такое, да почему вы её скрываете, и так далее. «Она уехала» не поможет.
Я поёжилась. Что делать?! А я вообще при чём тут?! Наконец, до меня дошло, что значит, если папа говорит: «Инициативанаказуема». Инициативанаказуема, инициативанаказуема, Как скороговорка. Допрыгалась. Хотела как лучше, а теперь закроют «Марабу», и Светку заберут. Вообще-то сначала Свету найти надо, - усмехнулась я.
***
Опустело как-то на пляже. Мама говорит, вода потихонечку остывает. Что ж такое, везде грустнеет. Как листья осенью, красиво, но грустно.
- А кто сказал, что приедет? – спросил Марк.
- Дядь Вова.
- Так мы завтра уезжаем!
Блин, офигеть! Его вообще не касается. Может, и пропуска нет? И клуб наш приснился? Вот сейчас спрошу его
- Где твой пропуск? Покажи!
И что он скажет?
Да Марк вообще растолстел ужасно. И хорошо, что Светка с ним мутить не стала. По-настоящему.
А папа у него стройный, правда, его не видно никогда. Мия говорит, он то медитирует, то что-то пишет. И когда она говорит, то глаза грустные. Ей скучно, вот что, с этим гидро.. А вместе я их никогда не видела. А зачем эти взрослые тогда ездят вместе в отпуск, если им вместе скучно?! Я ничего вообще не пойму. Вот Грымзе с Сёмушкой интересно, и Машигошиным, вроде, друг с другом непресно. А Мия чем хуже? Она же всех красивее.
- Что вытаращилась?
Марк, придурок, стоит, ржёт.
- Живота не видела? Малявка!
У меня так бывает: задумаюсь и стою. Дурак этот Марк. А живот, и вправду, отрастил ужас просто. Возомнил о себе.
- Но ты ж ей, типа, друг…
- Мало ли кому я друг! – сказал Марк, - пошли, Макс!
Я пошла к пустому штабу. Что за время такое грустное. Никогда не приеду в августе. Вот, ни за что!!! Забралась наверх, пошвыргала там, потом спустилась вниз, - там Юлькины камушки до самой песочницы. Я их осторожно обошла. Уселась и сижу, всхлипываю изредка. Иногда я люблю погоревать, посидеть, пожалеться.
*****
- Что стряслось?
Меня даже Чёр., ой, Романовна, не напугала. Она не в чёрном была, а в обычном, в летнем. В цветочек.
- А, это вы. Не знаю, всё как-то вот так.
Я изобразила барабан, в котором белки бегают, или грызуны. Барабан-колесо крутится, а они там, хочешь-не хочешь, лапками чух-чух.
- Мы уезжаем скоро, а тут…Я сказала, что…Да ладно…
Я пошла на задний двор, но Романовна за мной прицепилась.
- А дядь Вова уехал!!! – крикнула я, - если его ищете.
Романовна положила мне руку на плечо
- Что случилось?
- А вы ту историю не знаете? Ну, про индейцев.
- Знаю. Вова рассказал, - она пожала плечами, - я-то считаю, дети сами должны между собой. А тут устроили скандалище.
- Да!!! Анжелика Фёдоровна, она из масс-медиа. Редактор журнала.
- Вот оно что…Ой, не было бы хуже.
- Не будет. «Марабу» не закроют. Дядь Вова утром сказал. Правда, почти все уехали.
- Так радоваться надо, Таль!! Пойдём, малинки дам, а то отойдёт скоро.
- Вы не понимаете, - я придвинулась, и мой голос стал и не моим, а каким-то страшным, - она, редакторша, скоро приедет. Специально. И это конец!!!!
- Да почему?!
- Ей пообещали, (я умолчала, кто именно), что она сможет написать про призрака. Статью. Про Маячника. А теперь..всё пропало.
- Почему?
- Потому что Марк наврал!!!! Вообще всё!!
Романовна слушала, кивала, и молчала.
- Никакого Маячника не было, понимаете? Нам его мама, Мия, рассказала, - я вздохнула, - и Машигошин папа ещё. Он в ту ночь тоже плохо спал. Много лет назад, когда Марк маленьким был.
*****
В глазах Романовны блеснули огоньки.
- Ты веришь маме Марка и папе Маши, а Марку - нет?
- Так он врун конченый!!! – выкрикнула я, - ой, простите. Он вообще врун. Притворялся, за Светкой бегал, а как она уехала, так сразу с Максом, вон.
*****
- Врун, говоришь. Мне кажется, здесь что-то скрывается. Кто-то говорит неправду. Главный вопрос – кому это нужно? Это во всех детективах! Ну, ты, конечно, читать не очень.
- Почему? Хожу в библиотеку.
- Я не сомневаюсь, Таля. Так вот, что-то здесь не то. Когда кто-то что-то хочет скрыть, он говорит, что чего-то не было. По словам Марка, это точно было. И это наш первый свидетель!
Я пожала плечами. Нет, мы играли в «Мафию»: «Все спят. Мафия открывает глаза!» Но ведь преступника нет. Я промычала всё, что сообщил Марк, от фонарика до рассказа знакомых.
- Понятно. А теперь, что говорят свидетель номер 2 и свидетель номер 3?
- Я вам уже сказала.
- Угу. И теперь. Как свидетелю 1 доказать, что он прав?
- Ну-у, не знаю.
- А ты не думаешь, что свидетель 2 и свидетель 3, возможно, в сговоре?
Офигеть. И не подумала бы.
- И как насчёт дополнительных доказательств? Следствие по большому счёту, в тупике.
- Так где их взять? Ну, вообще-то, Марк приврать любит…Это все знают.
- Проработать надо все версии. Допустим, Марк прав, тогда не правы Мия и как там его. Папа Маши.
- И Гоши! – подсказала я, - дядь Женя. Я вообще ничего не понимаю! – вдруг расплакалась я, - а Свету теперь, что, правда, заберут у деда с бабушкой?!
- Таля, прекрати! Никто никого не заберёт. Свете сколько лет?
- Одиннадцать.
- Не заберут. А почему ты больше всех переживаешь?
- Потому что, - всхлипнула я, - это я. Я виновата. Я позвонила маме Егора, и наобещала. Тёть Анжелика теперь разозлится.
- Молодец, что сказала. Пойдём за малиной всё-таки. Тут, - Романовна посмотрела вокруг, - много ушей!
Каких ушей? Домики пустые, все на пляже.
- У мамы попроси, во что набрать.
Папа не упустил возможности сьязвить
- Вот это да!!! И не боишься!!!
Я так, - пумс! - глазами по нему. Он быстренько залип в свой телефон обратно, - пакет есть? - спрашиваю.
- У мамы спроси. Она в кафе.
*****
- Правда, милая, рано или поздно, всё равно наружу выйдет.
Она пошла вперёд, а я следом.
«Всё меняется». Рил. Вот Марк бегал за Светой. Прямо, как бойфренд. И что? Света уехала, и ему до неё никакого дела!!! Или взять меня. Боялась Романовну, а теперь спокойненько иду к ней. Сама!!! И никакая она не Чёрная Ведьма. Значит, ничего постоянного нет. В одну минуту может всё переделаться. Вот только если сам человек сильно хочет сохранить что-то. Как я - Юльку, и Машку. В классе у меня тоже «элпэшка» есть, Кира. И мы ссоримся по мелочам. Теперь не буду. Элпэшки с неба не валятся. Их беречь надо.
Романовна стукнула калиткой, и даже закрывать не стала.
- А вот и малина! – бабушка Романовна повела меня к кустам, - поздний сорт.
А я на кур, да на петуха засмотрелась. У Петуха хвост такой красивый!!! И коты красивые, пушистые, чёрный и серый с рыжим. И он, наверное, защищать их, кур своих, стал: прямо на меня пошёл, но хозяйка на него цыкнула.
- Ты набирай, а я расскажу кое-чего. А то совсем ребёнок измаялся! – смеётся.
Моё дело было одно, Светку спасти. Всем-то всё равно было, а мне - нет. Малышня-то, понятно, но Марка я больше не уважаю совсем.
- Не хотела я говорить, да ладно. Просто ты ж хочешь помочь. Девочке этой, Свете. Ты очень правильная и хорошая.
Я рот закрыла, - что сказать? Мама с папой твердят, что я непоседа, папа подкалывает.
- Я тебе помогу. Знаешь, местные не очень любят вспоминать, тут всё-таки курортное местечко. И все эти страсти…Но я расскажу.
Романовна уселась на небольшую скамейку, очень низенькую. А я тоже рядом уселась, и нашего «Марабу» не видно стало вообще. И не страшно.
*****
- В начале прошлого века здесь, правда, был маяк. Мы-то в другом городе, на другом маяке, жили..
Как-то был страшный шторм. Смотритель, как обычно, зажёг огонь.
Раньше огонь вот прям зажигали, сейчас – не знаю точно.
Он спустился вниз, и решил прогуляться. Человек одинокий. И вот там он что-то увидел, что-то в темноте белело.
Подошёл смотритель ближе, смотрит, а там человек, что-ли, прямо у берега. Волны накатываются, а голова, как поплавок, туда-сюда.
Весь в лохмотьях, и деревянный обломок в руках сжимает. Старик подумал, что погиб он.
А он застонал. И смотритель его к себе перетащил. Тот отлёживался несколько дней, а, когда в себя пришёл, то сразу спросил: «Где мой сын?» Не на русском, правда.
- А на каком?
- Ты какой учишь?
- Английский.
- Французский красивее, я считаю.
- Ou est le mon son? (фр.где мой
сын?)
Вот так он спросил. Во-от. Уже потом старик узнал, что бриг Жака потерпел крушение. Унесло за столько миль!!
И что он - не простой матрос, а первый помощник капитана. С ним путешествовал сын.
Смотритель привёз к нему доктора. Выходили. Думали, домой поедет. А Жак уезжать не торопился. Посмеивался, не поеду, мол, никуда. Что делать. Смотритель его постепенно обучил всему, что знал. Остался француз здесь. Выздоровел. Только, когда шторм, очень нервничал: туда-сюда ходил, бормотал что-то. А так вполне обычный нормальный человек. Долго они там жили, друг другу помогали.
*****
Потом старый смотритель умер. Попросили Жака, француза, остаться за него. А Жаку ничего другого и не надо было. Он очень старался: исправно зажигал огонь, поддерживал, ухаживал за башней.
Приезжали люди, привозили продукты, уголь. А однажды, в шторм…, - Романовна вздохнула, и посмотрела на меня, - то ли упал, когда огни зажигал. Когда наверх лез. То ли..
- Что?
- Его нашли внизу. Опустел маяк. А потом его закрыли. Но, когда Жака нашли, он улыбался. Вот что хочешь, то и думай.
Романовна так посмотрела на меня.
- Пожалуйста, Володе не говори! Он очень недоволен будет. Вообще никому.
- Грустно…
- Да.
Я даже не подумала, что, слава богу, всё сходится. И что теперь всё будет хорошо: и мама Егора приедет, и Марк, выходит, не врал.
- Вообще-вообще никому нельзя?
Она покачала головой.
- Только тебе рассказала. Больше никому, даже Анжелике Фёдоровне, если приедет.
- Да как так?! – вскочила я.
- Вот так, Таля. Просто знай, что правда это. Что не наврал мальчик, как его.
- Марк.
- Маячник, как вы его называете, действительно, бродит тут. И ко мне стучит, бывает. И на маяке озорует (там теперь музей). Ко всем заглядывает. Ищет. А ваши тётя Мия и папа Маши и Гоши просто боялись напугать вас.
«Странные эти взрослые. А то, что Марка вруном считают, не боялись».
- До свидания! –
Мне надо было переварить. Я шла с полным пакетом ягоды, и с ещё более полной головой, в которой кипело почище кастрюли с вареньем.
- Пока!! Увидимся ещё.
*****
Я не сразу обратила внимание, что открыты не только калитка, но и ворота.
И тут это: «Дрын-дрын-дрын-дрын!!!» Как затрещало! Как меня ослепило!! Как сто солнечных зайчиков.
Я пакет зачем-то к себе прижала. Это инстинкты. Папа говорит, что от древних нам многое досталось.
И - улыбка во весь рот, как в фильмах. И зубы белые-белые. А потом уже я разглядела шлем и всё кожаное.
- Привет, домовёнок! Ты откуда?
Я отчего-то перепугалась, тётя Романовна-то меня проводила, и в дом ушла, а тут..
Припустила в «Марабу», бежала, под носом ещё висел бензиновый запах, а перед глазами маячили зубы белые.
Вот ё-моё. Я отдышалась, поднялась по лестнице, прошмыгнула мимо папы с мамой, и к себе. К зеркалу. Бумс!
Оборванный книзу топ, пупок видно, шорты, две тощие загорелые ноги.
Стрижка за два месяца стала рыжим кудрявым шаром, вперемешку с выгоревшими крашеными белыми прядками. Домовёнок. Брови тоже выгорели. Хорошо, хоть не домиком, как у папы.
*****
Нос, вроде, не пятачком, не маленький. И глаза карие, круглые из-под бровей. Папа говорит, что в них всегда вопросы. И большой рот. Большерот - Кашалот.
Я засыпала, а в голове кружились мотоцикл, туча эта - наседка пушистая, и Светка парео Анжеликиным размахивает, и спокойный голос Романовны, и крики Егора.
Домовёнок. Домовёнок. Сонно.
Почему что-то совсем неплохое в плохое переделаться может?
Это же не ТэВэИ?
Как понять, когда всё плохо пойдёт? Какие слова сказать?
-
В общем, никакого маячника не было. И никто не тонул. Рассказываю. Ну, день, два, ну, три, - я понимаю. Обидеться так обидеться! Я как-то с подружкой целый день молчала. А к вечеру опять болтали. По телефону. У меня кнопочный, мама говорит: «Телефон, чтобы звонить!». А я с папой провожу переговоры. Мы ж на нём всей семьёй едем, помните? Значит, только он может решить с нормальным телефоном. Так вот, я дольше дня злиться не могу. А Светка, выходит, третий день нас игнорит.
Главное, её бабушка с дедом, по-прежнему, в своих полосатых стульях, то болтают, то газеты читают. Олд стайл.
Светка исчезла.
И как это понимать?
Мы скучали. Бродили, собирались играть, но как-то быстро прекращали. Делали вид, что всё, как прежде, и про ту ссору Светки с Юлькой совсем не помнят.
Ну, так вот. Эти неразлучники расселись в своих шез...В стульях полосатых. Они всегда с утра выходят, а к обеду обратно, - крабы какие-то. Почему-то дедушка, хоть и похож больше на мужа Грымзы, старается всё делать, как она. Берёт шезлонг одной рукой, - она у него сильная, с жилами. Кряхтит, и второй придерживает. Бредёт, еле-еле, по траве.
Наверное, хочет, чтобы ей было приятно, что, он хоть, как молодой, но ему это всё равно, и он, типа, как она: кряхтит так же, медленно поворачивается, бредет.
- Девочки! – Грымза так ласково позвала, - пирожки будете?
И запах вдруг до меня дошёл, ясно откуда. Машка на меня смотрит, мол, ты старше, говори, чего делать.
Кормить меня точно никто не собирался, мои уехали. Побрели мы в кафе. И Грымза тоже, с дедом.
А на столе, под полотенцем – та-а-кое!!! Объелись, чуть не лопнули. А Грымза Светина всё приговаривает:
- С вишней возьми! С абрикосом!
А я не могу просто больше, надулась, как шар.
- Шпасибо.
И я решилась.
- А Швета где? – я уставилась прямо внутрь очков. Там, в квадратиках, ещё квадратики, а потом уже, на самом донышке - Грымзины глаза.
А голос у Гры.., у бабушки Светиной, будто меня по голове погладили. И чем дольше я смотрела, тем все её квадратики в кружочки превращались.
- У родни, в гостях. По Сёмушкиной линии, - улыбнулась Грымза, - Сёма, - она махнула на деда, тот прирос к огромному плоскому телеку, - мой муж.
Машка тоже наелась и клевала носом. Я её локтем ткнула, чтобы не уснула окончательно..
- Сёма! - негромко сказала Грымза, и муж её услышал, - мультик детям переключи!
Мультик ничего был, подходящий.
А Грымза подпёрла голову рукой, молчала, на нас поглядывала.
Как бы теперь незаметно…Родители, как назло, не возвращались, хотя обещали на пару часиков туда - обратно.
- Девочки, - вдруг сказала Грымза, - вы не обижайтесь на Свету.
Я, - луп-луп, - всё-таки спросит.
Мол, чего поругались, да кто начал, и придётся про Юлю рассказывать, а не хотелось. Насупилась я немножко, и Маша тоже.
- У нас овчарка была, Кора. Светина любимица. Выросли они вместе. И, - вздохнула Грымза, - заболела она. Долго болела. Мы лечили, конечно. Ай! - Грымза как-то смешно взмахнула рукой, отвернулась, и уставилась в телек; только плечи подрагивали.
Она встала и молча вышла, а Сёмушка даже не повернулся, там что-то о рыбалке шло.
Мы с Машкой на столе прибрались. Помыли чашки, расставили по полкам, пол подмели, и тоже ушли. А дед в кафе остался.
А после обеда вернулись мои блудные родители. Весёлые такие, шутят,
- Привет, малыш.
Эй! Вы даже не спросили, ела я вообще или нет? Родители!!! Что с вами?! Полдня прошло! Может, там, в городе, заразу какую-то подцепили. Какое-нибудь вирус равнодушия. Равно Душия. Ровные души, то есть, плохо. А неровные – хорошо. Неровные - то есть когда за них зацепиться может что угодно, и кто угодно. Кто за то, чтобы просто поделить людей на «гладких» и «не гладких»? Шучу.
Предки спать легли. Мама, правда, попыталась что-то сказать
- Малыш, мы без задних лап.
А папа такой
- Успокойся! Ничего страшного, девочка большая. Нам что, и отдохнуть нельзя?
И всё такое. Ну, и ушла я во двор. Пусть себе спят.
«Без задних лап». Без лап, значит. А чем она болела, Кора?
Мы все собрались, залезли под лестницу. Сидим с малышнёй, слушаем Гошину болтовню про Повелителя картошек. Душновато с утра было.
- Эй, малышня!! Фонарик есть?
И мы сразу поняли. Кто ещё такой длинный, с длинными ногами, руками, и глазами большими.
- Так есть фонарик? – повторила Светка.
Она к нам идёт, а мы к ней. Всей кучей. Орали, галдели. Подбежали, смутились, остановились. Не целоваться же с ней.
- В общем, - объявила Света, - сейчас идём искать следы! А вечером, - обвела она нас взглядом, - вечер, напоминаю, через три часа, навестим одно место.
- Ура!!! – заорали мы, - круто!!!
- Так фонарик есть у кого? – повторила Света.
- А как же! - и откуда Марк взялся, прямо сияет весь.
И ни слова о том, что было. И хорошо.
А Светка вдруг сама нас всех сгребла в охапку, кроме Марка, и обняла. Марк, прикиньте, сам её в щёку чмокнул!
- Со скуки помрёшь. У родни дедушкиной. «То компотик, то тортик возьми, то конфетку!!!» - засмеялась Света, и важно пояснила, - брат уехал, как назло, в Ростов. Поступать. Ну, документы подавать.
Да нам всё равно было. Все ждали темноты, и гадали, что там придумала Света.
- Как думаешь, фонарик зачем? - Машку спрашиваю.
- Не знаю. Может, Маячника пугать.
- Тише ты!!! – зашипела Маша, - он сам, кого хочешь, напугает.
- Он что, меня сейчас слышит? – расхохоталась я, - Ты боишься, что ли?
Машка сделала такое лицо, что мы расхохотались, пока Марк что-то Свете рассказывал. А я сделала страшную рожу, и пошла, тараща глаза, на Машку.
- Ма-ша, пой-дём со мной. Я по-ка-жу те-бе ста-рый ма-як! – выдала я, и Машке, я видела, всё равно не по себе стало, хоть я больше на робота похожа была.
- Так! Тихо!!! – шикнула Света на нас, - кто-то пойдёт на разведку, - объявила Света, - за дальний малинник.
- Туда нельзя! – всплеснула руками Юлька.
- Это без разрешения нельзя, а так просто – можно! С научными целями.
Светку хотелось слушаться. Вот будь у меня такая сестра, я бы и из телефона сразу выходила. Из любой игры. Хоть «Роблокс», хоть «Тока-Бока», хоть «Дра..». Да из любой-любой.
- А что там? – поинтересовалась я.
«Там» меня не интересовало. Всё, что надо: бассейн, лестница, кафе, домики наши, - рядом. А дальше дядя Вова новые строил, а ещё дальше – разросшиеся кусты малины, черника, и крыжовник. В общем, бурелом настоящий, джунгли из деревьев и кустов; некоторые деревья скорчившиеся, старенькие, и рядом молодые. И ещё…Было там кое-что, конечно. За забором.
А, я ещё не сказала: штаб переехал. Повыше. Мы притащили простыни, а Марк - одеяло, верх горки занавесили; вышло неплохо. Ясно, взрослым не очень это нравилось.
- Вы там ещё не задохнулись? - спрашивали мамы-папы.
А мы, что, тупые? Мы дырку в одном месте оставили - окошко. Я представляю иногда, что мы в корзине воздушного шара. Я не летала, конечно, пап говорит, опасно. Ещё мы печенье, сок, хлеб, орехи, кто - что, притаскивали. В общем, крафтили. Выживали. Майнкрафт. Осталось развести свинок и коров.
Мне очень нравится, никакого пляжа не надо. Нет, пляж - лайтово. С утра я, мама, папа – туда. Жаль, бабушка с нами не поехала. Каждый раз обещает, и опять: то рассада, то дача, то теплица. По секрету, у неё там нехилая тусовка: подружки, и дед какой-то. Сосед. И ей не столько теплицы, сколько вот эта туса. У них, правда, очень весело, вечером в беседке чай пьют; ни жары, ни пляжа. Так бы и сказала: «Упали вы мне со своим морем!!! У меня тут такие цикады!!!» В смысле, подружки.
Как приеду - сразу к бабушке, в Подпорожье, с ночёвкой только.
Ну и дался Светке этот замалинник!
- Там, под забором, - сообщила Света, - подкоп, Кузька прорыла. Задача: пролезть, и дойти до домика Чёрной ведьмы.
- А-а-аа-ай!!!! – заорали мы, - Свет, мы не пойдём!!!
Домиком Чёрной ведьмы мы окрестили маленькую постройку: сарай не сарай, домик не домик, загон не загон, с ма-а-леньким заборчиком. Непонятно, зачем такой забор. Раньше там деревья росли, - дядя Вова рассказывал, - верхушками всё заслоняли. А потом их срезали, а ветки разбросали. И домик видно стало. Крошечный. Жаль, не заброшка. И там точно ягоды полно. Мы его назвали домик Чёрной ведьмы. Ещё там пару кошек на заборе. Нет, там точно кто-то живёт, потому что куры ходят, кудахчат, и петух кричит. Наши корпуса, - так Грымза с Сёмушкой называют домики, - на противоположном конце, петуха оттуда не слышно. А дяде Вове, наверное, слышно. Он ночует в пристройке. Это он и сказал: «Лучше б Романовна его в суп!». Какая Романовна?
Дядя Вова, вроде, адекватный. А вообще, люди только и думают, кого бы съесть. А что на других планетах едят, интересно? Какие-нибудь камни выращивают, наверное, съедобные. Папа с мамой вечно меня мучают:
- Доедай всё!
- Да, малыш. У нас общество чистых тарелок!
- Это кто тут такой худю-ю-щий?! Сквозняком унесёт.
Ваша нуднОта вас унесёт!
И, вот, мы, значит, сидим на горке, занвесились, и жарковато стало. Иногда, как стукнет в голову: «А кто это? Кто они все?», хотя прекрасно знаешь, что рядом Машка, Юлька, Света, Марк, Гоша.
Это от жары, наверное.
На Новый Год папа как-то приделал на нос - пластиковый нос с бровями и усами. Он ещё от кого-то достался. А я была маленькая, забралась к нему на коленки. Вот знаю точно: глаза - папины, но из-за этого носа недоверие внутри началось: какой-то чужак нам с мамой зубы заговаривает.
Слава богу, папа снял этот ужас.
*****
- У-лю-лю-лю-лю-лю! – вдруг раздалось под нами.
- Уа-ва-у-ва-ува-ува-у-вау!!! – раздался второй.
Из окошка мы увидели Егора и Максима. Они выскочили из кустов, и у них лица разукрашенные чем-то чёрным.
- Вау, лучники!! - первой высунулась Юлька.
- Какие лучники?! Воины! Ну, - добавила я, - или разбойники.
Просто Юлька вечно в «Скайриме 5» зависает. Хотя мы (ну, когда не на пляж) и в «Драгон Эйдж» рубимся.
- Да не, - сказал Марк, - ни лучники, ни воины, ни разбойники. Ни эльфы, ни гномы. Ни люди. Но всё равно, - скомандовал он, - ти-хо!!!
Светка быстро выглянула, и нырнула обратно в свой фотошоп.
- Этот Макс такой придурок, - сказала Юлька.
- Да, с ними лучше не связываться, - поддержала Света.
- Ага! А Егор, чуть что, к мамаше.
- Копец, лохи нереальные!! – буркнула Светка, - в индейцев играют.
- В индейцев?! - в один голос переспросили мы с Машей.
- Да, - сумничал Марк, и посмотрел на Свету, - в Советском Союзе в такое играли.
- В каком ещё Союзе? – уточнила Юля.
- Да в таком! Который раньше был!!! – усмехается Марк, - вместо нашей страны.
- У нас что, другая была? – опупела Машка.
- Да та же! Называлась по-другому. И ни телефонов, ни компов не было. Ни игр. А! Ещё в войнушку играли...
- А как же…Без всего? – Машка оторопела прямо.
Я что-то такое слышала, а Машка с Юлькой, видно, впервые.
- А во что?! Играли раньше во что? – спрашивает Маша.
- В индейцев. Говорю же. А! Ещё в ледокольщиков, - хихикнул Марк, - и в Робин Гуда.
- Чё за ледокольщики? – спросила Юля, - может, ледорубщики?
- Не-а! Ледокольщики, - ответил Марк, - школота! Ничё не знаете!!!
- Да они маленькие ещё, - заступилась я за Машку, и за Юльку. - Маша только в школу пойдёт.
- «Ледокольщик 3. Восстание льда». Ничё, - сострила Светка, не отрываясь от телефона.
- Чтоб вы понимали, - не унимался Марк, - в Советском Союзе и первый человек в космос полетел. И атомный ледокол тоже. Первый.
- Мудрая ты наша сова, - задумчиво сказала Света. Она всё что-то сёрфила. – А-а, помню. Баба что-то говорила. Какие-то папанинцы. И у них ледокол потонул. Блин, - ойкнула она, - убили! Ну, как «Титаник».
И тут что-то произошло. Марк забыл о нас, и решил поучить кого-то ещё.
- Ты всё перепутала, Свет.
Мы с Юлькой перемигнулись. Светка оторвалась от игры.
- Это «Челюскин» во льдах сжало. Он затонул. А экипаж с пассажирами спаслись. На льдине пять месяцев дрейфовали. Это когда вместе с льдиной, - пояснил нам Марк, - куда она, туда они.
- Как Умка! – обрадовалась Машка, - он тоже в море. Дерфовал.
- Да. Как Умка, - согласился Марк, - а у папанинцев вообще льдина начала трескаться. Вся трещала, а они не боялись, и все спаслись, в общем.
- А они там что делали? – спрашиваю я.
- Исследовали, что ещё, - сказал Марк.
Снаружи стали доноситься крики Макса и Егора, но нам было всё равно.
- Это была первая дрейфующая станция. На льдине. Течения, температуру, всё такое. Изучали.
- В Интернете нарыл? - спросила Света.
Марк выпятил губу.
- У меня папа - гидролог-биолог. А ещё он меня обещал взять с собой. В экспедицию, - добавил Марк.
Вау! Маша с Юлей, да и я тоже, мы все замерли. Ох, и круто! Я мгновенно увидела льдины, и медведей белых, и полярную станцию.
- Ну а что! Я б в такое поиграла, - пожала плечами Света, и опять ушла в телефон, - выживание на льдине. Там, уровни разные.
- Ага, - говорит Марк, - можно медведем, или учёным, или даже спасателем. Персонажей куча.
Плюсую Марку. Даже не поругались.
Индейцы снаружи разошлись не на шутку, они всё орали, улюлюкали, в общем, превратились совсем в чужаков.
- И чего они? Егор-то понятно, вечно со своей электронной книгой. Вот и бзиканул. А Макс? - недоумевала Юля.
- Ясно, - говорю, - заразился.
Заразиться можно чем угодно: книжками, играми, плюшками, улыбками, путешествиями, и, кстати, злостью тоже. Я когда не высплюсь, в школу злая прихожу, а потом моя элпэ Кира злая становится, а потом её соседка впереди, и до учительницы доходит. Злость очень заразная.
Мама Егора, молодая, и они жили дальше всех, одни, во всём двухэтажном домике с балконом. Я не знаю, как её зовут. Она ни с кем не общается, только с дядь Вовой. А ещё по всему гостевому дому в тунике прозрачной разгуливает, с телефоном. И постоянно что-то кому-то говорит строго. Грымза на неё строго смотрит, и мама МашиГоши – тоже. И мама Юли. А Мие по фигу. А что такого? Жарко же. Я как-то зашла в кафешку, а там Грымза что-то Сёме своему нашёптывала
- И ни с кем - ни пол-слова! Ни здра…, - она замолчала, меня увидела, заулыбалась, - что, Талечка? Чаю хочешь? У Грымзы, как всегда, горка печенья на столе. Я стянула одну, буркнула «спыспыс!»
Я-то сразу поняла, о ком они. Вышла, и ещё немного послушала. По словам Грымзы, а Грымза узнала от дяди Вовы, - Егорова мама предприниматель, тоже из Москвы, как семья МашиГоши; и она тут первый раз. Предприниматель - это такой человек, у него много денег. Вот раньше я думала, что предпринимать можно восхождение или экспедицию. Это интереснее. На Эверест, к примеру. Или Северный Полюс.
А ещё папа говорит, что в Москве все деньги крутятся. Понятно, что не на карусели.
Егор и Максим, продолжали в своих индейцев, в своё «у-лю-лю». Они кого-то искали. Нюхали следы, слюнявили пальцы, кричали громко. Ещё у них были стрелы и лук!!! Ну, типа, лук.
Гошка сначала рот открыл, а потом заплакал.
- Я боюсь!!! – зашептала Маша, и прижала к себе брата, - тише, Гош!
- За скальпами пришли.., - констатировал Марк.
- Марк, - кричу я, - чё, совсем? – я покрутила пальцем у головы. - Сразу видно, у тебя мелких нет..
- Как будто он знает, что это, - ответил Марк, и хмуро посмотрел на Гошку, - а я и не хочу, кстати. А если мои заведут, так я быстро…
- Чего ты быстро? Из дома свалишь? – Света скрестила на груди руки.
Она выглядывала и ждала, когда всё закончится.
- Блин, как эти достали!!! - сказала Света, и косу свою назад: брык!
- Может, и свалю, - обиделся Марк.
- Ну и дурак!
Марк разозлился, но успокоился быстро.
- Я хочу пи-пи, - вдруг говорит Гоша.
- Свет! – пропищала Маша, - скажи им, чтобы ушли!!! Гоша в туалет хочет.
- Я не могу, - ответила Света, - это не по правилам.
- Малышне страшно!! – поддержала я Машку, - они тебя как услышат, так во-он там будут!
- Я хочу пи-пи!! - опять заныл Гоша.
- Нельзя мешать!!! Неужели непонятно?! – говорит Света, - если помешать чужой игре, то у нас ничего не выйдет.
- Поддерживаю, - серьёзно сказал Марк.
«Да ладно?!»
- Так. Вы что, не знаете о ТэВэИ, а? - он посмотрел на нас, как на папуасов каких-то, - это посерьёзнее скальпов.
- Я не знаю! – говорю, - никаких тэ-вэ-и. А Гоша хочет в туалет.
- И я тоже, - тихо сказала Юлька.
Тем временем индейцы начали какой-то танец танцевать. И я даже не поняла, когда по-настоящему пострашнело.
Страшно, и всё тут!!! И показалось, что мы не на горке, под одеялами своими, а на деревянной вышке, а внизу разжигают костёр. И индейцы пляшут белозубые. Я прямо треск услышала. Я и на уроке замечтываюсь, могу плеск воды услышать, и как птица поёт, и как варан шуршит. В учебнике.
Я и Машка насупились, а Юля вообще пожалела, что помирилась со Светой. Я хотела бы уйти, а как? Не прикольно: все о чём-то знают, а ты - нет; будешь, как дурак, то к одному, то к другому. А все, как воды в рот набрали. То ли дело, когда смотришь на кого-то, и на тебя кто-то - так же. Мы все, как команда, и только мы знаем ТАЙНУ. И родители кажутся не такими умными и всезнающими.
- Ладно! – миролюбиво сказал Марк, - расскажу потом.
- Свет!!! – взмолились мы, - ну, скажи, чтобы ушли. Ну, пожалуйста.
- Ну, ладно, – пригрозила Светка, - но, если что, всё из-за вас!
А Марк молчал всё время.
По идее, костёр Макса и Егора уже доходил до нашего штаба.
И индейцы - ни одного словечка!!! Всё своё: «У-гу!!!» да «Ху-хух!!!» Они поглядывали наверх, и усмехались.
- А ну, валите отсюда со своим костром!!!! – высунулась Света, и индейцы сразу стали кривляться в её адрес. Егор выпучивал глаза, валился на землю, как мёртвый, и дрыгал руками-ногами. А Максим, как дурак, выплясывал, и тряс палкой.
- Да!!! Индейцы проклятые!!! – высунулась я, - мы вам - не еда!!!! Понятно? Если что, у меня прокачанный Маг!!! Сотый уровень! Ясно?!
Они и мне начали рожи строить.
Вообще не втыкаются! Если маг для них фигня, о чём вообще разговаривать?!
И небо тяжёлое-тяжёлое стало. Тут такое бывает: тучи набегут, повисят-повисят. И никакого дождя. Где-то далеко грохнет разок, и всё.
Юлька с Гошей съехали с горки, и побежали к домику. Индейцы на них - ноль внимания. Конечно, есть добыча пожирнее.
- Может, заразились? - сказала я.
- Всё, что угодно, - согласился Марк, - в общем, завтра..
А Света вдруг кроссы сбросила, и, быстро-быстро, вниз!
- Све-е-ет! Ты чего?! – кричит Марк.
Она по стенке, как ящерица! Уровень выносливости 81, не меньше.
- Ты куда?! – кричим мы с Юлей.
Смотрим: Светка уже внизу, и как Егор с Максом, прыгает, хейтит их всяко.
А Макс вокруг штаба скачет, зажигалкой чирк-чирк. Наверное, у деда Сёмы, в кафе, стащил. А Егор к Светке всё ближе, ближе. А сзади неё - Макс с копьём. А она не видит, смеётся
- Егорушка!!! Иди сюда!
- Свет! Све-е-ет! Сзади!!! – кричу я.
- У-лю-лю-лю! У-лю-лю-лю-лю!!!!
- Я тебя магией счас закину!!! - орёт Света, и руками по-всякому махает, - я-а-а-а-а-а-а-а!!!У-а-а-а-а-ю-ууууу!!!
Стихии призывает. Ну, сейчас натворит дел.
- Йоу! – кричу Юльке, - погнали!!! Он сейчас её копьём!!!
Копьё, ну, просто палка, была у Макса, у Егора - лук. Но мало ли.
- Ага! И - «ноль» «хэ-пэ», - согласилась Юлька.
Марк бегом вниз. Я за ним полезла, а Юля следом.
- Тут сидите!!! – прикрикнул Марк.
Раскомандовался. Как же! Про папанинцев он знает. Я, между прочим, тоже слышала. Про «Челюстин» этот.
- У-лю-лю!!!! У-лю-люююю!!! – скачут индейцы.
- Свет! Све-е-е-ет!!! Све-е-еет!!! Уходи!!! – кричим мы.
По боку Марк, мы всё равно потихонечку спустились. А Макс, вот прикол, за горку спрятался! И так руки сложил
- Не выдавайте меня, ок?
- Ок.
Нужно сто лет. Мы похихикали, и его заслонили.
А у Светки, кажется, «безрассудность» зашкалила. Вот сейчас проткнёт её Егор, и она сдуется, как шарик.
Не сдулась. Подбежала, волосы из косы торчат. Глянула на нас. Смеётся. А Егора нет. Нигде.
- А Макс где? – кричит.
Смотрим, а Макса уже нет, смылся.
Света обратно побежала, и как заорёт:
- Его-о-о-ор!!! Вы-ха-диии!
И какой-то тряпкой синей размахивает, смеётся, будто комп игровой подарили, или сотовый. Торт, и кучу пирожных ещё.
Юлька с ней рядом прыгает. Пыхтит, как паровоз, и вся красная. Стоп.
Кажется, у Егора такая же была. Я, правда, не уверена.
- Теперь ты настоящий индеец!!!! – крикнула Светка, и в кусты самшита смотрит.
Тряпку и так, и вот так. Продырявила две дырки, растянула тряпку, и за ушами повязала. То ли Светка, то ли эта, из Джека Воробья!!!
- Бэ-бэ-бэ!!! Нас-та-я-я-щий!!!! - кричит.
А наверху, потихоньку, тучища расползается. Тёмная-тёмная, густая-густая, пушистая-пушистая. А под ней - солнышко: горячее, жёлтое яйцо.
- А Егор где? - спрашиваю её.
Света тычет на кусты. Они у нас между корпусами, и детской площадкой. И там что-то шевелится.
Нет, ну точно!!!
- Это Егора, что ли, тряпка? – спрашиваю у Юльки. А она, типа, не слышит.
А мне показалось, что я у мамы Егора такую же видела. Рыбки жёлтые на синем. Па-ре-о.
Нам всем копец!!!!
- Света!!! Света!!! Нам копец!!! - я к Светке, и тормошить её, а она, смеётся, ноль внимания, - отдай лучше!!!
А туча эта, как крышка, всё ниже, ниже. И сейчас она нас - хлоп-с, как кастрюлю на плите!
Весь «Марабу».
Ой, не могу!!! Представляю лицо Грымзы! Сидят с Сёмушкой в кафе, и тут, оп! - темно стало. Ночь.
«Сёма! Сёма! - крикнет Грымза, - рано стемнело, ничего не видно!!! - Сейчас! - говорит дед Сёма. Он достаёт свечу, а зажигалки у него нет. Она ж у Макса.
Заходит Мия. У неё и фонарик, и свеча, и зажигалка. Садится за свой столик, и читает себе книжку. И Грымза Сёме такая: «Попроси у неё!»
Дальше я не успела додумать.
- Ну-ка, три-четыре!!! - орёт Светка, - Е-гор! Го-лый! Е-гор!!! Го-лый!!
Чего?!
Юлька уже рот открыла, и меня подталкивает.
Я ей кулаком погрозила: «Только попробуй!»
- Е-гор го-лый!!! – орёт Светка.
- Вот их оружие!!!
Марк притащил лук и копьё. А Светке не до него.
Тут Макс, уже без чёрных полос, умытый, и в шортах явился.
- Что ж ты друга предаёшь? - Светка, такая, руки в боки, наклонилась над ним, - вы же из одного племени?
- Ну.
Макс забаговался, завис. Его нос в «ЛедиБаг» ткнулся у неё на футболке.
- Брысь отсюда!!!
Максу не надо было повторять дважды.
- Макс!!! Макс!!! - раздалось вдруг.
Это Егор. Он там, за кустами, бегал туда-сюда. Звал. А выйти не мог, ясное дело. Он же без ничего. Плохо с такими друзьями.
- Свет, отдай! – попросила я.
- Ну, пожалуйста!! – это Юлька подошла.
- Не-е! - Светка ржёт, - так не пойдёт. Пусть выходит и прощения просит.
- Да ему стрёмно!!!
Мы забыли и про вечерний план, и про следы. Я думала, попугает Светка, пацаны убегут. Ещё, может, подерёмся. По приколу, не всерьёз.
- Юль, я сейчас!!! Я быстро!!!
Я всё придумала.
В чемодане полотенца и бельё. Мама обычно не всё выкладывает.
Я успею! Успею…
И я уже глазами до нашего домика – вжух! Я даже быстрее, чем вжух!!! Я…
Кусты зашевелились. Тощий такой, с расцарапанными коленями, Егор вылез, и прошмыгнул мимо. Он руками закрылся, и побежал. Я отвернулась, а Марк, идиот, заулюлюкал.
И загромыхало где-то далеко. Хорошо, что наша туча-крышка просто висела, и всё.
Светка размахнулась, и бросила тряпку. Она плюхнулась рядом, и Света её ногой, как мяч, подбросила. Копец. И ещё свистнула.
- Это что такое?! - дядь Вова подпрыгнул, тряпку снял с ветки. - Что за игры?
Ё-моё, он, конечно, узнает, чья она. У него память оочень хорошая.
- Егооорушка!!!!! - заорала мама Егора.
Она пакеты побросала, и за Егором. Телефон брякнулся на асфальт. У дядь Вовы лицо прямо такое стало белое. Он за ними тоже чухнул, телефон подобрал.
А Светка, как заколдованная, стоит. И дождик начался.
- Свет!!! - кричу я, - побежали! Всё расскажем!! Что не мы первые начали!!!
- С ума сошла!!! Она не поверит! - орёт Света.
- Лучше сразу сказать!!!
Юлька молчала, то на меня, то на Светку смотрела, а потом разревелась.
- Заколебали-и-и-и!!
- Домой иди, чудо! - сказала Света.
Юлька домой поплелась.
- Егор сейчас всё расскажет!!! Понимаешь?! Да что с тобой?! - я Светку тормошу.
- Да пофиг!
- За-о ы се-е у-ёте-е-е!
Что значит «умрёте»? Это почему?
Может, я не расслышала? Егор с мамой уже далеко были.
- Что ты несёёёшь?! – орёт Светка.
До Егора, наверное, только «ё-ё-ё-ёшь?» долетело. Он там, далеко, почти напротив подкопа в замалинник, остановился. И мама его никак домой загнать не могла.
А Егор расхрабрился, что-то орал, поднял руку, и показал…В общем, у нас мальчики, когда учительница не видит, тоже такое показывают; даже отличники.
- .ёр-ная едьма утом яй-аа пи-е-ела. Ам пи...ец!!!
Слышно было плохо, но то, что нам «писец», я поняла.
В голове у меня разом провернулось: утро, Романовна с петухом, ворота утром рано открывались, ещё до горлицы, яйца на завтрак, Чёрная ведьма.
«Ё-моё!»
Тут все повыходили, правда, смотреть уже нечего.
И дядю Вову я таким никогда не видела. Он совсем не на скаута был похож в шортах своих, а на злого военного.
- Будем разбираться, - говорит.
Что это вообще было?
*****
У меня в голове, когда я домой шла, вообще каша была. Как так вышло? Всё же весело было. И завтра бы в замалинник полезли. А теперь…
А с яйцами я вообще сильно заморочилась. Мне представилось, что в каждом яичке сидят маленькие-малюсенькие личинки. Ой, зародыши драконьи.
А Ведьма Чёрная их специально приносит, чтобы дядь Вова нам на завтрак их варил. Они, возможно, кстати, заодно.
Может, эти корпуса – и не корпуса, а, как в фильме ужасов: ловушки. На таких, как мы. Хотя зачем мы ей? Вот наша семья конкретно? Маме платят мало, у неё работа по душе, да и папе, он инженер, не очень много. Папа так и говорит: мы – среднестатистическая семья.
Она видела, как мы за ней следим. А ей это, понятное дело, не нужно. У ведьм всё тайно должно быть.
О-ой. Я аж взмокла. Не от жары, а от страха. Завтра Юльке скажу. Даже не позвонишь, у неё и телефона ещё нет. Малявки – что с них взять?
В общем, все разошлись, и уже не до вылазки ночной было. У меня, вот, лично злость какая-то опять на Свету.
*****
На следующий день на завтраке не было только Егора с мамой. Зашёл дядя Вова, осмотрел быстро всех нас, особенно меня, Свету, Юлю и Марка.
А за ним вдруг зашла мама Егора, и она была вся бледная. Светка сидит, в тарелке ковыряется, между дедом и бабушкой. По телеку что-то взрослое.
Дядя Вова не знал, что сказать, мялся-мялся.
- В общем, у нас неприятности небольшие. Уважаемые родители…- выдохнул он. А мама Егора рядом встала.
Тут Мия с Георгием посмотрели на Марка, Грымза и Сёмушка – на Свету, и друг на друга, Машигошины родители – на своих.
- Небольшие?! Владимир Иванович!!! – вдруг выскочила в центр кафе Егорова мама, - не-е-ет! У вас всех большие неприятности!!!
Дядя Вова сделал шаг назад, к выходу.
- Вчера моего сына! Подвергли унижению!!! - сказала она, - я ничего не знала. А директор..
Она - на Владимира Ивановича, а тот ещё ниже голову опустил.
- Директор гостевого дома «Марабу», - как-то официально сказала мама Егора, - позволил этим…Этим девицам, - тут мама Егора погрозила указательным пальцем, как учительница.
Светка сидела красная вся. Грымза, - наверное, что-то почувствовала, смотрела то на Сёмушку, то на Свету. Вот она наклонилась, Свете на ухо что-то говорит. Светка, исподлобья, на дядь Вову глянула, и что-то ответила.
И Светка сегодня с двумя косичками. Прямо на себя не похожа. И ни одной фенечки.
- Вы ничего не перепутали? – это мама Мия.
Она встала, к Егоровой мамочке подошла. И другие мамы тоже. Ну, и ситуация.
Есть совсем не хотелось.
А мамы окружили маму Егора, я даже не знаю, как её зовут, и она им что-то рассказывает, руками размахивает. Они её успокаивали. Дядь Вова выскочил, переживает сильно.
Я встала, а потом и Юлька, и Машка с Гошей, и Марк, - и к выходу. А мама Егора вдруг как заорёт, как вскрикнет
- Не верите!!! Может, комиссии по делам несовершеннолетних поверите!
Повернулась, и - к своему домику. А дядя Вова сигарету бросил, и за ней побежал.
- Анжелика Фёдоровна! Анжелика Фёдоровна!!! Вы не поняли просто…
- Всё я поняла! Устроили непонятно что!!! Милиция разберётся!!!
Дядя Вова, грустный, поплёлся в кафе. А ему навстречу Грымза с дедом и Светой.
Дядя Вова - прямо к Свете, что-то ей сказал, Светка расплакалась, а Грымза её за плечи обняла.
Потом мы смотрели, как Егорова мама тащит чемодан на колёсиках, а Егор – свой. Даже не повернулся.
И побоку им дождь.
Дядя Вова - к Анжелике этой бросился помогать, а она его прямо оттолкнула! За ними такси приехало, таксист бегал, чемоданы укладывал.
В общем, мама сказала, что Анжелика - большой начальник, и она устроит ему неприятности, натравит всякие службы. Какие такие службы, не знаю, но они могут закрыть весь гостевой дом. Вот. Поэтому дядя Вова очень просит всех детей ему помочь. Надо рассказать, что и как было. А ещё, Анжелика пообещала написать заявление на Свету. В милицию, наверное. В общем, чтобы её. Ну, чтоб забрали у деда с бабушкой, потому что они не справляются.
Вечером мы всё равно собрались в штабе, и Света пришла. Марка не было, и Максима тоже.
- Свет! Нас просят рассказать, как было.
- А я при чём?! Вот и расскажите. Только не забудь, что сами просили!!!
- Тряпку забирать не просили! – сказала я.
- Да! Он же ещё маленький! – сказала Юля.
- А что такого?!
- У дяди Вовы неприятности, Свет.
- Достали! Делайте, что хотите! – взвизгнула Света.
Она надулась, будто младше нас, и отвернулась.
- Я предлагаю позвонить маме Егора. Все вместе, - говорю, - мы же все там были. Никто не знал, что так получится. Свет!
- А вот и получилось! – кричит Светка, - это вам не маячник сумасшедший, и не Чёрная ведьма. В жизни настоящей всё по-другому.
И разревелась.
- Кстати, у Машки вчера живот болел сильно, и сейчас болит ещё, - сказала Юлька, - и у Гоши тоже. Машка сама рассказала.
- А у меня нормально, - говорю.
А Света проплакалась, шмыгает носом, и уже не такая злая. Стояла-стояла, а потом спросила
- Правда, позвоним? Вместе?
- А как же наша миссия? – спрашивает Юля, - в замалинник?
- Дался вам замалинник!!!
- Дались Им индейцы! Если бы не они…Нам бы не влетело! – говорю я.
- Бабушка говорит, что уедем, - добавила Света. - мало ли, что у этой Анжелики на уме. Кстати, я вчера видела, как Чёрная ведьма с Мией стояли, - сообщила Света.
- С Мией?! – переспросила я, - она что, сюда приходила?
Вот это уже интересно. Во-первых, Чёрная ведьма, и правда, есть, во-вторых, она знает двоих: дядь Вову и Мию.
Выслеживать - дело нудное, особенно, когда есть чем заняться. Ну а кто, кроме меня? Светке нельзя светиться, Марку - тоже. Да, по большому счёту, нам всем. Светкины заняты сборами. Знаете, на пляж сходить последний раз, накупить сувениров в городе, на Набережной. Как раз туда они и поехали. А мне тут сиди. Но я знала, рано или поздно дядя Вова выйдет из своего сарайчика, вернее, пристройки, в общем, где он жил…
Я затаилась недалеко. Я всё рассчитала. Когда пойдёт к дальним домикам, меня не увидит.
Дядь Вова долго разговаривал по телефону, рассказывал.
- Да. Детская площадка есть, конечно. Питаемся сами, есть кафе и кухня. Люкс? Э-э, - дядь Вова замолчал, - девушка!!! Да тут кругом такой люкс, закачаетесь!!!! А запах какой. Если ребёнок слабенький, вот тут самое место! Воздух целебный, да. Тут же никаких заводов и фабрик. Совсем.
И вышел. Главное, чтобы Кузьки не было. Дверь никогда не закрывает, я это хорошо помню. Блин, лишь бы не вернулся. Вбежала, и сразу на стол смотрю. Вот она. Толстенная, развалилась уже. Тетрадь дядь Вовина. Я даже с трудом перелистнула, такая толстая. И нашла. Записала себе на руке, а потом и в телефон сохранила. В контакты.
*****
Машка меня поджидала. Мы переглянулись, и отошли вглубь детской площадки, чтобы нас не видно было ниоткуда. Уселись там на старые качели. Я включила запись на телефоне.
- Здравствуйте, тёть…Анжелика Фёдоровна! – наперебой, заорали в телефон мы с Машкой.
- Маш, давай я сама лучше!
- Ок.
Мы решили записать сообщение голосом, так меньше неудобнее. А я даже не знаю, с чего начать. Мысли разом навалились, и я молчала минуты две.
- Она что, будет твоё молчание слушать?! – шипит Машка.
- Подожди!
Я вдруг подумала о Егоре, о коленках разодранных, вспомнила, какой он тощий, худющий, заплаканный. И папы, наверное, у него нет. А «Айфон» новый, и сникерсы брендовые, и наушники. Как мне сказать так, чтобы поняла эта Анжелика Фёдоровна, что всё не так! Что Света не хотела на самом деле…
- Анжелика Фёдоровна…Как там Егор? Простите нас всех, пожалуйста, мы не хотели. Просто мы тоже играть начали, как Егор с Максом. Я так-то люблю в «Драконов» больше, у меня там персонаж прокачанный. Я там, в общем, и эльф, и «воин». Вот.
В общем, вышло не очень. Света хорошая, на самом деле. Её мама с папой. Они развелись, вроде, а Свету не взяли. У её мамы новая семья, и малыш, вроде. А папа умер.
- Ага, - шипит Машка, - и что?! Из-за этого всё?
И я опять «стоп» нажала.
*****
- Маш!!! Если такая умная, сама и говори! Знаешь, как трудно! Мы-то с тобой вообще не при чём.
- Как не при чём? Мы же там были!!!
- Ну, были, были. Всё. Тихо!
Машка ушла подальше, чтобы не мешать.
Было очень рано, начинался замечательный день: голубое небо, запах самшита, моря, песочек блестит на дорожках. Нет Егора, но ничего не поменялось, и Машка рядом со своей татуировкой от жвачек. Как я буду без неё? Как мы будем там, в школе? Почему нельзя здесь жить, учиться тут, купаться каждый день?! Как племена. Папа говорит, что они всегда улыбаются, потому что мы, европейцы, всё усложнили, и много потеряли. Что ещё надо: солнце, красота, горлицы, играй хоть до конца жизни. А в племенах играют, интересно? Или, как родятся, подрастут, так сразу – еду добывать? Племена, они без воды чистой, и только охотятся. И ведь никакой учёбы? А зачем? Они у природы всему учатся. Главное-то не это, папа говорит. А мама говорит, мы потеряли главное – покой, и всё, чего мы, люди, добились, это невроз. И дети поэтому психованные. И родители не могут воспитывать ни их, ни животных. Все психованные, мама говорит, спешат куда-то. Вроде, по делу, а сами - в телефон. На последнем слове я вздохнула, и вспомнила, что надо что-то записать.
- Таля!! – орёт Машка. Она раскачивалась в качелях-паутине-гамаке. Кстати, Егор тут, на старой площадке, зависал часто.
И я опять нажала запись, вздохнула, и как можно быстрее, пока не забыла.
- Анжелика Фёдоровна. Меня зовут Таля, мне 9 лет, и я…Мы тогда играли все вместе, со Светой. Анжелика Фёдоровна, ещё до школы очень долго, вы приезжайте обратно!! С Егором. Понимаете, у нас тут, как племя, и мы иногда, как дикари. Правда. Но папа говорит, что в племенах всё не так. У них проще. (я вздохнула) Если кто-то виноват, то его надо наказать. Как там в племенах наказывают. И вы тоже можете нас наказать: привязать к дереву, там, или побить прутьями. Костёр разведите, в конце концов.
Тут я подумала, что у дикарей нет такого – «унизить», а Анжелика Фёдоровна сказала «унижение».
У них только «хорошо» или «плохо». Да-да! Папа так и говорил: у них конкретно всё. Значит, пусть накажет просто за «плохо».
«Вы только нас накажите, а родителей, пожалуйста, не трогайте. Мы все там были. Вместе и ответим. Света на самом деле хорошая. Она неравнодушная, то есть она не гладкая. То есть..(тут я сбилась).
Знаете, я по глазам научилась. Я просто вижу, когда она не в настроении. У неё глаза, как у Грым..Э-э, я не то хотела сказать. Она старше нас всех, и очень умная. Что-то придумывает всегда. И у неё, знаете, собака умерла. Кора. А вам дядь Вова рассказывал, что у Кузьки тоже щеночки в прошлом году..на радугу пошли?
Дядь Вова очень хороший. Ой, я вспомнила! Папа рассказывал про такой обычай в племенах. Там если кто-то что-то не так сделал, то всё-всё племя окружает этого человека, и начинают рассказывать ему всё хорошее, что он сделал. Каждый говорит, подробно-подробно. И вот они днями целыми сидят-сидят, рассказывают, рассказывают. И когда всё заканчивается, человек, ну, как бы заново родился. Нет, вы, конечно, можете что-то другое…Да всё с Замалинника началось! И с индейцев. Вот если бы они с нами сидели на «башне», на горке нашей. Мы раньше внизу собирались, под лестницей, а сейчас наверху. А Максим, как Егор приехал, сразу к нему, а про нас вообще забыл. Вы не думайте, мы понимаем, что, правда, виноваты. Но очень обидно за Свету, и за Грым.., Ой, я вам по секрету скажу, у неё в классе много врагов. Все девочки её не любят, потому что все мальчики - за неё. И она с ними везде. А учится Света очень хорошо, и хочет быть биологом. Она и на биостанцию ходит, хотя в классе многие смеются; а ей всё равно. А ещё волонтёрит в свободное время, в приютах для животных. Я тоже, когда домой вернусь, буду помогать в приютах. Я, кстати, из Питера, мы с вами рядом живём, получается. Вы же в Москве? Дядя Вова говорит, что вы большой начальник и очень серьёзная. Но вы же здесь были, значит, тоже немного «наша» стали.
Жаль, что Егор не вступил в наш клуб, мы там выдаём пропуск разноцветный. Егор бы целый учебный год на него смотрел, и вспоминал. Слушайте! А приезжайте обязательно в следующем году, дядь Вова вам скидку сделает!!!
И мы вам про Маячника расскажем, это тут привидение местное. Вы не знали? Очень страшная история, правда.
Тут я остановилась. Может, правда, приедет, может, интересно ей? Она же. Стой-те ка! Она же редактор, журнал свой издаёт! Ну, точно!!!! Грымза говорила.
- Ты чего-о? – орёт Машка, - чего прыгаешь?
- Да так..
Так. Ну, а что. Назовёт статью «Гостевой дом с призраками». Или нет. «Призрак маячника не даёт покоя постояльцам». Нет, постояльцы в гостинице, отдыхающим просто. Или: «Кто он? Загадочный призрак гостевого дома «Марабу»?»
«В общем, Анжелика Фёдоровна, вам обязательно надо написать про нашего Маячника. Это бомба просто!!! А мы всё-всё вам расскажем, как было! Ну, и немножко преувеличите. Ну, так всегда делают, папа говорит. А где вы ещё Маячника найдёте? А Марк, он его видел!!! Фонарик его…Ну, когда маленьким сюда приехал. Ну, не прямо сюда, но рядом. Он же везде разгуливает. Так-то он на маяке, но нам туда нельзя. А мы Егора в замалинник возьмем. Ой, а вы знаете, что такое Тэ-Вэ-и? Мне Марк рассказал, Теория Всеобщей игры.
Света не хотела нарушать правила, это мы заставили её. Понимаете, когда идёт игра, нельзя совсем вмешиваться!!! Иначе всё!!! Вот и пошло не так…Это всё ТэВэИ влияет. Но мы можем всё исправить: пусть или Егор с нами до домика Чёрной ведьмы, или мы с ним – в индейцы. И всё опять наладится. Но пусть Егор поскорее приезжает, потому что мы скоро туда через дыру пролезем. Надо только…Говорят, там Чёрная ведьма живёт, а ещё кто-то видел, что она сюда яйца приносит. Хочет нас всех отравить, понятное дело. Но я всем уже сказала, чтобы не ели, и сама на завтрак никогда не ем. Я очень её боюсь. Вот», - выдохнула я. - А если хотите, я Егору прокачаю его персонаж. Он во что больше? Только я в Майнкрафт не очень.
Вдруг вижу, Машка с качелей как соскочила, и застыла возле них вот с такими глазами. Вытаращилась куда-то за меня.
*****
- Ты чего? – спрашиваю.
- Девочки, а где Володя?
Я оборачиваюсь, а перед глазами, напротив – чёрное. Язык к горлу присох, ноги окаменели. Про Машку я вообще забыла. И телефон в руке дрожит.
- Ва…, -
- Он дома? - уточнили сверху.
И я глаза подняла.
- Ты чего, внученька? Случилось что-то?
Бабулька обычная, глаза в морщинках. Доброе такое лицо, мудрое.
- Я..А почему вы в чёрном?
- Потом тебе расскажу, хорошо? Где Володя, не знаешь?
- Вы я-яйца принесли? – подозрительно смотрю на неё.
- Нет, - улыбнулась бабулька, - завтра принесу, наверное.
Машка мне рукой махнула. Понеслись мы к дядь Вове.
- Кошмар!!! – ору Машке, - она что, из могилы встала? Вся чёрная!!!
- А от неё пахнет? - кричит Машка.
- Нет, вроде, - говорю.
Добежали.
- Дядь Вов!!! Там вас бабушка спрашивает. В чёрном вся!!!
Дядь Вова насос отложил, Кузька за ним потрусила.
Смотрим: обнимает её дядь Вова, а она его в лоб поцеловала. Ну, дела. Это кто вообще? Соседка? Не Чёрная же ведьма. Соседка ему - яйца, а дядь Вова - починить что-то.
- Смотри! В бытовку пошли.
- Ага!!!
- А чего она его поцеловала-то?
- Не знаю, - Машка руками развела, - бабушки все так. Жалеют, целуют.
И мы почему-то стали сонные-сонные. Наверное, из-за всего, что случилось, все очень устали. Погода не пляжная, мои и Машкины спали. Мы пошли в кафе. Там никого не было, включили мультики. Неожиданно заскочила тётя Мия с сумками, и сразу перешла к делу.
- Так. Чем вас угостить?
В сумках чего только не было. Но мы от всего, кроме конфет, отказались.
- Ноги отваливаются. Пока добралась.
Мия нарезала персик дольками, аккуратно взяла одну.
- А вы не на такси? – ляпнула Машка, и я её толкнула ногой.
- Я не вожу, - просто ответила Мия, - а муж на экскурсию с Марком убыли.
Так и сказала «убыли». - А, давайте, я с вами тут, - говорит.
- Ага!!!
От Мии пахло духами, и она была в каком-то своём невесомом платье, - у неё их море целое. И стрижка классная, и босоножки.
Мы пили чай, и болтали. Я рассказала о своём классе, а Мия кивала, и смотрела на нас, и очень весёлая была. Машка больше в мультик втыкалась. А про то, что случилось с Егором - ни слова. Ни она, ни мы.
- А «Марабу» закроют? – спрашиваю.
- Ну, что ты!
Мия как-то смутилась вся, и я поняла, что могут.
- Жалко, если закроют. Нам уезжать скоро. В замалинник так и не слазили.
- А где твой замалинник?
- Где Чёрная ведьма живёт, - встряла Машка, и так смотрит на неё.
Я закатила глаза. Просто я хотела постепенно спросить, а Машка взяла, и - бэмс! Мия вообще может замолчать. Она же с ней разговаривала, значит, знает её. Ну, как с этими мелкими дружить?!
Мия только засмеялась.
- Чёрная ведьма? Валентина Романовна, что ли?
Мы пожали плечами.
- Мы не знаем точно…Она сегодня сюда приходила.
- Понятно, - говорит.
Что понятно? Мне, вот, уже ничего не понятно. Мия ещё печенье курабье попробовала, дыню, сыр. И всё нам предлагала. А потом говорит
- Она классная, Валентина Романовна. Я у неё малину покупаю. Как-то разговорились, и она рассказала, что раньше, когда муж живой был, - Мия на нас глянула, можно нам про такое, или лучше не надо. - Они на маяке вообще-то жили, и Вова…Ой, дядь Вова, как вы его зовёте, чуть не утонул. Когда маленький был.
Надо было видеть наши лица. Как будто хлопнуло что-то.
- Это мама дядь Вовы?! – мы аж взвыли то ли от радости, то ли от ужаса. Всё перемешалось.
- Ну, да.
- А почему она одна живёт тогда?
- Я не знаю. Старенькие не любят шума. Вот моя мама, бабушка Марка, тоже с нами не живёт. Но в том же доме, рядом. Всё меняется, - добавила Мия.
И, вот, чудо, её платье стало другого цвета! Нет, правда! Было зеленоватое, с синим, как водоросли, а стало…Как глаза её. Тёмно-зелёные. И ещё чёрного по краешкам немного.
«Всё меняется» ещё долго стояло в ушах.
А потом я задала ещё вопрос. Самый главный.
- Тётя Мия, папа дядь Володи - это и есть Маячник?
Мия немного растерялась. И я подняла на неё глаза.
- Маячник? - уточнила она, - нет! Ну, что вы, девочки! Не было никакого Маячника!!!
- Как нет..
- О! Кажется, муж приехал. Ну, чмоки!!
Она выпорхнула, и помахала чешуёй платья. Или водорослями.
Сказать, что я в шоке, было неправдой. Всё пропало, значит? Марк, выходит, наврал?!
А тем временем собирали вещи Юлькины родители, Юлька-то давно собралась, прилизала чёлку, надела шляпку и дурацкие бантики. Они так шли к её веснушкам. И сегодня никаких татуировок от жвачки у неё не было. Не узнать прямо. И вся такая серьёзная, не смеётся. Мы сидели и болтали
- Юль, Марк-то нам тогда наврал…
- Чего-о-о? – Юлька тыкала в телефон.
- Наврал, говорю, Марк. Перед Светкой выпендривался. Не было Маячника. Просто напридумывали всякую чушь.
Но до неё то ли не дошло, что всё серьёзно, то ли она про другое думала.
- Юля!!!
Предки Юлькины вещи запихивают в свою машинку. Она у них, как жучок. Кто ж на таких путешествует? Я сижу и так грустно, до одурения, и к глазам подступило. Такое всё родное, смотришь и думаешь: «Никуда не уеду!!!» Даже Грымзу люблю. Даже её мужа. А они, кстати, вчера уехали. Наверное, чтобы побыстрее всё забыть, все неприятности, и запрятать своё сокровище. Сидит сейчас Светка, и в окно поезда глядит, а дед с бабушкой обязательно пьют чай с печеньем. Жаль, что Мия не успела порадоваться: так её достала эта Грымза.
Школа портит всю жизнь!!!
А Марк с Максом во что-то играли на заднем дворе. Вот чудеса. То обзывал его, то дружат. Всё из-за неё, выходит, из-за Светки?
*****
На следующее утро, в кафе, дядь Вова сказал моим, что мама Егора, возможно, приедет одна на несколько дней в сентябре.
Дядь Вова весь аж светился.
- «Бог, - говорит, - с вами. Дети есть дети. Что ж теперь».
Маме-то с папой, наверное, немного пофиг уже, они больше переживают, что уезжать пора, отпуск заканчивается. Папе уже начальник звонил, и всё морское настроение забрал, видимо. Но они всё равно немножечко порадовались.
- Видите, Владимир Иванович, не всё так плохо, - порадовалась мама.
- Бывают исключения, - важно поддакнул папа, - просто мы шаблонизированы очень. Как на стене фотографии, так у нас - шаблоны. Вот этот - поступит так, а этот - вот эдак. А жизнь, она, так сказать, стирает плесень! С шаблонов этих. Перекраивает.
Смотрю, мама его локтем уже толкает, мол, хватит, разошёлся.
- Не знаю, что бы я делал. Если бы не Егор.
Мы на дядь Вову смотрим. Сказал «А», говори «Б».
- Это ж он Анжелику уговорил.
Тут мои запричитали, мол, какой умница, всех примирил, и всё в таком роде. А я-то знаю, почему тёть Анжелика размякла, и кто умница. Конечно, Егор уговорил! Значит, дядь Вова о звонке не в курсе. Понятно, мама Егора хитрая. Ещё бы! Такой материал, всем вдруг захочется. Тихонечко себе приедет, и…
Что делать?! Ни Юльки, ни Машки, ни Светки – никого. С кем посоветоваться-то?! Можно, конечно с родителями, но начнётся: что да кто. А, вдруг, она раньше приедет, а я ещё не уеду. И что?! Представляю этот разговор с дядь Вовой.
- Ну, что, - говорит мама Егора, - я готова.
Вот она включает диктофон.
- Мне, знаете, на первую страницу нужна бомба просто. Так что, я слушаю.
- А при чём тут я? – вежливо уточнит дядь Вова, - давайте, я лучше проведу для вас экскурсию. Тут у нас, знаете, кто только не останавливался! Даже известные актёры. Да! Целых двое! Пойдёмте, покажу!
- О! Не стоит. Меня интересует история Маячника. Или сумасшедшего маячника, как хотите.
- Ма-яч-ни-ка?! –
И вот тут лицо мамы Егора станет в пятнышко.
- Владимир Иванович, по-вашему, я сюда двое суток просто так добиралась?! Мне нужна история о Ма-яч-ни-ке!!! Вы итак мои планы нарушили..Не нужны мне ваши актёры. Мне нужен Маячник.
- Дело в том, что…
- Мне пообещала девочка. Её зовут Таля, по-моему. Где она?!
И тут – раскат грома, конечно. Подать мне её сюда, эту Талю, да что за имя такое, да почему вы её скрываете, и так далее. «Она уехала» не поможет.
Я поёжилась. Что делать?! А я вообще при чём тут?! Наконец, до меня дошло, что значит, если папа говорит: «Инициативанаказуема». Инициативанаказуема, инициативанаказуема, Как скороговорка. Допрыгалась. Хотела как лучше, а теперь закроют «Марабу», и Светку заберут. Вообще-то сначала Свету найти надо, - усмехнулась я.
***
Опустело как-то на пляже. Мама говорит, вода потихонечку остывает. Что ж такое, везде грустнеет. Как листья осенью, красиво, но грустно.
- А кто сказал, что приедет? – спросил Марк.
- Дядь Вова.
- Так мы завтра уезжаем!
Блин, офигеть! Его вообще не касается. Может, и пропуска нет? И клуб наш приснился? Вот сейчас спрошу его
- Где твой пропуск? Покажи!
И что он скажет?
Да Марк вообще растолстел ужасно. И хорошо, что Светка с ним мутить не стала. По-настоящему.
А папа у него стройный, правда, его не видно никогда. Мия говорит, он то медитирует, то что-то пишет. И когда она говорит, то глаза грустные. Ей скучно, вот что, с этим гидро.. А вместе я их никогда не видела. А зачем эти взрослые тогда ездят вместе в отпуск, если им вместе скучно?! Я ничего вообще не пойму. Вот Грымзе с Сёмушкой интересно, и Машигошиным, вроде, друг с другом непресно. А Мия чем хуже? Она же всех красивее.
- Что вытаращилась?
Марк, придурок, стоит, ржёт.
- Живота не видела? Малявка!
У меня так бывает: задумаюсь и стою. Дурак этот Марк. А живот, и вправду, отрастил ужас просто. Возомнил о себе.
- Но ты ж ей, типа, друг…
- Мало ли кому я друг! – сказал Марк, - пошли, Макс!
Я пошла к пустому штабу. Что за время такое грустное. Никогда не приеду в августе. Вот, ни за что!!! Забралась наверх, пошвыргала там, потом спустилась вниз, - там Юлькины камушки до самой песочницы. Я их осторожно обошла. Уселась и сижу, всхлипываю изредка. Иногда я люблю погоревать, посидеть, пожалеться.
*****
- Что стряслось?
Меня даже Чёр., ой, Романовна, не напугала. Она не в чёрном была, а в обычном, в летнем. В цветочек.
- А, это вы. Не знаю, всё как-то вот так.
Я изобразила барабан, в котором белки бегают, или грызуны. Барабан-колесо крутится, а они там, хочешь-не хочешь, лапками чух-чух.
- Мы уезжаем скоро, а тут…Я сказала, что…Да ладно…
Я пошла на задний двор, но Романовна за мной прицепилась.
- А дядь Вова уехал!!! – крикнула я, - если его ищете.
Романовна положила мне руку на плечо
- Что случилось?
- А вы ту историю не знаете? Ну, про индейцев.
- Знаю. Вова рассказал, - она пожала плечами, - я-то считаю, дети сами должны между собой. А тут устроили скандалище.
- Да!!! Анжелика Фёдоровна, она из масс-медиа. Редактор журнала.
- Вот оно что…Ой, не было бы хуже.
- Не будет. «Марабу» не закроют. Дядь Вова утром сказал. Правда, почти все уехали.
- Так радоваться надо, Таль!! Пойдём, малинки дам, а то отойдёт скоро.
- Вы не понимаете, - я придвинулась, и мой голос стал и не моим, а каким-то страшным, - она, редакторша, скоро приедет. Специально. И это конец!!!!
- Да почему?!
- Ей пообещали, (я умолчала, кто именно), что она сможет написать про призрака. Статью. Про Маячника. А теперь..всё пропало.
- Почему?
- Потому что Марк наврал!!!! Вообще всё!!
Романовна слушала, кивала, и молчала.
- Никакого Маячника не было, понимаете? Нам его мама, Мия, рассказала, - я вздохнула, - и Машигошин папа ещё. Он в ту ночь тоже плохо спал. Много лет назад, когда Марк маленьким был.
В глазах Романовны блеснули огоньки.
- Ты веришь маме Марка и папе Маши, а Марку - нет?
- Так он врун конченый!!! – выкрикнула я, - ой, простите. Он вообще врун. Притворялся, за Светкой бегал, а как она уехала, так сразу с Максом, вон.
*****
- Врун, говоришь. Мне кажется, здесь что-то скрывается. Кто-то говорит неправду. Главный вопрос – кому это нужно? Это во всех детективах! Ну, ты, конечно, читать не очень.
- Почему? Хожу в библиотеку.
- Я не сомневаюсь, Таля. Так вот, что-то здесь не то. Когда кто-то что-то хочет скрыть, он говорит, что чего-то не было. По словам Марка, это точно было. И это наш первый свидетель!
Я пожала плечами. Нет, мы играли в «Мафию»: «Все спят. Мафия открывает глаза!» Но ведь преступника нет. Я промычала всё, что сообщил Марк, от фонарика до рассказа знакомых.
- Понятно. А теперь, что говорят свидетель номер 2 и свидетель номер 3?
- Я вам уже сказала.
- Угу. И теперь. Как свидетелю 1 доказать, что он прав?
- Ну-у, не знаю.
- А ты не думаешь, что свидетель 2 и свидетель 3, возможно, в сговоре?
Офигеть. И не подумала бы.
- И как насчёт дополнительных доказательств? Следствие по большому счёту, в тупике.
- Так где их взять? Ну, вообще-то, Марк приврать любит…Это все знают.
- Проработать надо все версии. Допустим, Марк прав, тогда не правы Мия и как там его. Папа Маши.
- И Гоши! – подсказала я, - дядь Женя. Я вообще ничего не понимаю! – вдруг расплакалась я, - а Свету теперь, что, правда, заберут у деда с бабушкой?!
- Таля, прекрати! Никто никого не заберёт. Свете сколько лет?
- Одиннадцать.
- Не заберут. А почему ты больше всех переживаешь?
- Потому что, - всхлипнула я, - это я. Я виновата. Я позвонила маме Егора, и наобещала. Тёть Анжелика теперь разозлится.
- Молодец, что сказала. Пойдём за малиной всё-таки. Тут, - Романовна посмотрела вокруг, - много ушей!
Каких ушей? Домики пустые, все на пляже.
- У мамы попроси, во что набрать.
Папа не упустил возможности сьязвить
- Вот это да!!! И не боишься!!!
Я так, - пумс! - глазами по нему. Он быстренько залип в свой телефон обратно, - пакет есть? - спрашиваю.
- У мамы спроси. Она в кафе.
*****
- Правда, милая, рано или поздно, всё равно наружу выйдет.
Она пошла вперёд, а я следом.
«Всё меняется». Рил. Вот Марк бегал за Светой. Прямо, как бойфренд. И что? Света уехала, и ему до неё никакого дела!!! Или взять меня. Боялась Романовну, а теперь спокойненько иду к ней. Сама!!! И никакая она не Чёрная Ведьма. Значит, ничего постоянного нет. В одну минуту может всё переделаться. Вот только если сам человек сильно хочет сохранить что-то. Как я - Юльку, и Машку. В классе у меня тоже «элпэшка» есть, Кира. И мы ссоримся по мелочам. Теперь не буду. Элпэшки с неба не валятся. Их беречь надо.
Романовна стукнула калиткой, и даже закрывать не стала.
- А вот и малина! – бабушка Романовна повела меня к кустам, - поздний сорт.
А я на кур, да на петуха засмотрелась. У Петуха хвост такой красивый!!! И коты красивые, пушистые, чёрный и серый с рыжим. И он, наверное, защищать их, кур своих, стал: прямо на меня пошёл, но хозяйка на него цыкнула.
- Ты набирай, а я расскажу кое-чего. А то совсем ребёнок измаялся! – смеётся.
Моё дело было одно, Светку спасти. Всем-то всё равно было, а мне - нет. Малышня-то, понятно, но Марка я больше не уважаю совсем.
- Не хотела я говорить, да ладно. Просто ты ж хочешь помочь. Девочке этой, Свете. Ты очень правильная и хорошая.
Я рот закрыла, - что сказать? Мама с папой твердят, что я непоседа, папа подкалывает.
- Я тебе помогу. Знаешь, местные не очень любят вспоминать, тут всё-таки курортное местечко. И все эти страсти…Но я расскажу.
Романовна уселась на небольшую скамейку, очень низенькую. А я тоже рядом уселась, и нашего «Марабу» не видно стало вообще. И не страшно.
- В начале прошлого века здесь, правда, был маяк. Мы-то в другом городе, на другом маяке, жили..
Как-то был страшный шторм. Смотритель, как обычно, зажёг огонь.
Раньше огонь вот прям зажигали, сейчас – не знаю точно.
Он спустился вниз, и решил прогуляться. Человек одинокий. И вот там он что-то увидел, что-то в темноте белело.
Подошёл смотритель ближе, смотрит, а там человек, что-ли, прямо у берега. Волны накатываются, а голова, как поплавок, туда-сюда.
Весь в лохмотьях, и деревянный обломок в руках сжимает. Старик подумал, что погиб он.
А он застонал. И смотритель его к себе перетащил. Тот отлёживался несколько дней, а, когда в себя пришёл, то сразу спросил: «Где мой сын?» Не на русском, правда.
- А на каком?
- Ты какой учишь?
- Английский.
- Французский красивее, я считаю.
- Кэс кё ман сан? Вот так он спросил. Вот. Уже потом старик узнал, что бриг Жака потерпел крушение, и течением за столько миль унесло, и что он не простой матрос, а первый помощник капитана. С ним путешествовал сын.
Смотритель привёз к нему доктора. Выходили. Думали, домой поедет. А Жак уезжать не торопится, посмеивается, не поеду, мол, никуда. Что делать. Смотритель его постепенно обучил всему, что знал, и остался француз здесь. Выздоровел. Только, когда шторм, очень нервничал: туда-сюда ходил, бормотал что-то. А так вполне обычный нормальный человек. Долго они там жили, друг другу помогали.
Потом старый смотритель умер. Попросили Жака, француза, остаться за него. А Жаку ничего другого и не надо было. Он очень старался: исправно зажигал огонь, поддерживал, ухаживал за башней.
Приезжали люди, привозили продукты, уголь. А однажды, в шторм…, - Романовна вздохнула, и посмотрела на меня, - то ли упал, когда огни зажигал. Когда наверх лез. То ли..
- Что?
- Его нашли внизу. Опустел маяк. А потом его закрыли. Но, когда Жака нашли, он улыбался. Вот что хочешь, то и думай.
Романовна так посмотрела на меня.
- Пожалуйста, Володе не говори! Он очень недоволен будет. Вообще никому.
- Грустно…
- Да.
Я даже не подумала, что, слава богу, всё сходится. И что теперь всё будет хорошо: и мама Егора приедет, и Марк, выходит, не врал.
- Вообще-вообще никому нельзя?
Она покачала головой.
- Только тебе рассказала. Больше никому, даже Анжелике Фёдоровне, если приедет.
- Да как так?! – вскочила я.
- Вот так, Таля. Просто знай, что правда это. Что не наврал мальчик, как его.
- Марк.
- Маячник, как вы его называете, действительно, бродит тут. И ко мне стучит, бывает. И на маяке озорует (там теперь музей). Ко всем заглядывает. Ищет. А ваши тётя Мия и папа Маши и Гоши просто боялись напугать вас.
«Странные эти взрослые. А то, что Марка вруном считают, не боялись».
- До свидания! –
*****
Мне надо было переварить. Я шла с полным пакетом ягоды, и с ещё более полной головой, в которой кипело почище кастрюли с вареньем.
- Пока!! Увидимся ещё!
Я не сразу обратила внимание, что ворота тоже открытые.
И тут это: «Дрын-дрын-дрын-дрын!!!»
Как затрещало! Как меня ослепило!! Как сто солнечных зайчиков.
Я пакет зачем-то к себе прижала. Это инстинкты. Папа говорит, что от древних нам многое досталось.
И - улыбка во весь рот, как в фильмах. И зубы белые-белые. А потом уже я разглядела шлем и всё кожаное.
- Привет, домовёнок! Ты откуда?
Я отчего-то перепугалась, тётя Романовна-то меня проводила, и в дом ушла, а тут..
*****
Припустила в «Марабу», бежала, под носом ещё висел бензиновый запах, а перед глазами маячили зубы белые.
Вот ё-моё. Я отдышалась, поднялась по лестнице, прошмыгнула мимо папы с мамой, и к себе. К зеркалу. Бумс!
Оборванный книзу топ, пупок видно, шорты, две тощие загорелые ноги.
Стрижка за два месяца стала рыжим кудрявым шаром, вперемешку с выгоревшими крашеными белыми прядками. Домовёнок. Брови тоже выгорели. Хорошо, хоть не домиком, как у папы.
Нос, вроде, не пятачком, не маленький. И глаза карие, круглые из-под бровей. Папа говорит, что в них всегда вопросы. И большой рот. Большерот - Кашалот.
Я засыпала, а в голове кружились
Племя летних 2 ая часть
© Copyright: Ольга Бриз-Трошина, 2023
Свидетельство о публикации №223102001644
Свидетельство о публикации №223102001644
Рецензии