Как проходит лето

1.
А я не знаю как проходит лето. Только что было здесь, и твоя рука была в его руке, оно что-то говорило, теребило тебя за рукав... И вот его нет. И ты, растерянный и огорченный, стоишь один, не знаешь куда идти...
Лето!.. Оно ехало на солнечном велосипеде, звонило в велосипедный звонок, вот же, вот остался его запах!.. И все как будто тоже спохватываются, начинают тревожно двигаться, оглядываться и искать лето. Как же они его, такое большое, необходимое, и прошляпили?..

И вот так всегда все теряется, не только лето, но и все дорогое твоей душе. Сколько бы ты не караулил его, все теряется, никогда не уследишь. И всё хорошее неизбежно заканчивается, именно тогда, когда ты к этому не готов. А ты - никогда не будешь готов, я уже пробовала. 

Лето, оно вернется, во всяком случае до этих самых пор возвращалось. Только однажды не пришло, в тот год когда умирали люди, сыпались как горох, и никто не мог помочь. Я каждый день выходила на улицу, и все время была одна и та же застывшая картинка, как будто кто-то нарисовал на холсте вечер. А лета не было, и зимы не было, только весна и сразу осень, где рассвет и закат был цвета рубиновых сумерек...
 
Но потом лето вернулось, и все было хорошо.
Только что-то изменилось, стало не так, что-то сломалось и не чинится. Я пробовала, не чинится...
 
Лето вернулось.
Но я никогда уже не буду прежней...

2.
Я не знаю как проходит лето. Я знаю о тишине. Сидишь дома в тишине с чашечкой кофе в обнимку. Потому что мы с кофе любим друг друга, короче, у нас все взаимно и на добровольной основе. Только детей кофейных нет... пока нет. Так вот, сидишь дома в тишине с чашечкой кофе, полезные мысли бродят и стукаются в черепной коробке. И обязательно во двор закатится, приползет, прищемится, притарахтит и завалится какая-нибудь каракатица, и начнёт греметь или копать, или то и другое. А потом притащится дворник ЖЭУ, и ну давай косить траву. Вот кто его звал, я - не звала! Будет долго и нудно зудеть, именно под твоим окном, гудеть зуделкой и зудеть гуделкой...
Они хотят уничтожить всю траву, она мешает им жить, стоит у них поперёк горла, вот!

Вот так и проходит лето...

3.
Или как-то под вечер, в старом дворе... Там ещё есть дом, деревянный двухэтажный барак, который отравил самые лучшие годы моей жизни. Он стоял прямо перед нашими окнами, и глядел на нас день и ночь, целых 35 лет. Он и сейчас там стоит. Из-за него я не видела солнца, и ничего вообще не видела. А в другое окно нашей угловой квартиры смотрело неуклюжее дерево, выросшее из куста, и заслонявшее собой весь обзор. А когда построили торговый центр, наш переулок заполонили машины, так что не стало видно и самой улицы. Но это совсем не простая история...
Я только боялась, что так и умру однажды, упираясь взглядом в облезлую стенку постылого барака. И он будет смотреть мне в глаза, и говорить: ага, вот я тебя и пережил! - и смеяться дурным дьявольским смехом, смеяться пока глаза мои не закроются навсегда...
 
Но потом случилось чудо, я покинула этот дом, двор, и ненавистный барак, и уехала в другой город...

Прошли годы, я вернулась, но когда уже это было. Ведь мы всегда должны возвращаться, чтобы похоронить друзей и близких, или чтобы друзья и близкие похоронили нас...

4.
Так вот, я вернулась и шла недавно через тот двор, как вдруг передо мной выросла стеной зелёная трава, а по ней рассыпались шары одуванчиков, просто видимо-невидимо!.. Такие большие и яркие, раскормленные одуваны, насквозь пронзенные лучами солнца. Вот не замечала, и когда они только все повыскочили, белые головки-парашютики? Опустилась перед ними на колени, фотографирую и так и этак, и вприсядку, и полулежа, не могу остановиться. И котик неподалёку удивлённо ходит. Так, и котика туда же до кучи... С трудом поднялась с колен, травмированых после танцев в сквере 40-летия Победы, и ушла, очарованная, обогащенная, ушла. На следующий день не выдержала, пошла к старому бараку проведать мои одуванчики...
А "чтобы не разочаровываться - не надо очаровываться!" Все, нет больше одуванчиков - как корова языком слизала, и травы нет. Ничего нет! Одуванчики лежали друг на друге с поникшими головами, как поверженные солдаты на поле боя. Я стояла, пораженная, на поле казни, где была убита дуплетом... Хорошо поработали, и пожаловаться некому за надругательство над чувством прекрасного.
Я знаю, одуванчики убил старый барак, но кому я об этом расскажу, мне же никто не поверит! И только наивные снимки на мобильном телефоне напоминают тот день в старом дворе, когда я застыла в лучах солнца, сраженная нежданной красотой подаренной мне природой.
Одуванчики. Середина лета...

Вот так и проходит лето.
 
Но лето не проходит, оно уходит!
Как детство. Уходит и не возвращается.

5.
Это было недавно, это было вчера. Мы жили и работали в Витебске...
Жили и работали, как непривычно это звучит теперь. Словно отзвенел звонкий колокольчик. Словно отшелестели странички дорогой книги...
В окна нашего дома весь день смотрело солнце и всю ночь - Луна. А мне главное, чтобы Луна, без неё никак, я без Луны немного того, неполноценная. Очень мне Луну жалко, у нас с ней осталось так много не законченных дел. А дом был хороший, высокий, и я работала в больнице. Но эту историю здесь рассказывать нельзя, здесь история - о Лете.
Впрочем, надо быть смелым и признать, что работа в больнице и была моим маленьким летом. Только я не сразу это поняла, а уж потом, когда уехали. А дом был хороший, многоэтажный, только панельный, и соседи вежливые - такая большая редкость, и подъезд убирался. А за нашим окном стояли два клёна. Осенью они были такие желтые, что вся комната от них тоже была жёлтой, будто кто-то разлил желтые солнечные чернила. И мы там всю осень ходили желтые и счастливые, как цыплята. Разве это нельзя назвать летом, или счастьем? Конечно, можно! Теперь если будем в тех краях, мы никогда не сядем в трамвай, потому что он привезёт нас к этому дому. Вообще ни в какой трамвай не сядем, они нас так хорошо знают, трамваи, что сразу привезут туда. Мы приедем, и что, что будем делать? Ведь там живут другие люди - не мы. И они, эти другие, сядут на "нашу" лавочку, полюбуются на клумбы с цветами, войдут в "наш" подъезд, поднимутся в лифте на третий этаж, на наш этаж...

Нельзя привязываться к домам, это опасно. Какими бы замечательными эти дома не были, нельзя. Потому что привяжешься, и что делать потом? А потом ты будешь жить в другом доме, может ещё в лучшем, а вспоминать тот, прежний. Он никогда не отпустит тебя, потому что там осталась часть твоей жизни, частичка сердца. И они, дома в которых ты жил, и люди, которых любил, уж никогда не оставят тебя в покое. Будут следовать за тобою, сниться тебе. И ты будешь просыпаться и плакать в темноте - от неясной, необъяснимой любви, согревающей сердце. Оттого что все это было с тобою...

Вот так и уходит лето. И нужно просто перевернуть страницу.
Но как её перевернешь, если там, глубоко внутри что-то скребет и точит. Или кто-то играет на скрипке, а ты силишься вспомнить мелодию, и не можешь...

* * *
Вот так и уходит лето.
А как ещё уходит лето, я не знаю.
Но если узнаю про лето что-нибудь ещё, то расскажу, в первую очередь расскажу вам.