Суббота

 
 Открыла Стелла воспаленные глазищи только после обеда.

 Все тело ныло так, словно без должной подготовки она сдуру пробежала полумарафон. Свесив ноги с продавленного дивана и обхватив голову aka филиал кузнечного цеха, девочка жалобно застонала. Мужские голоса, что-то оживленно обсуждали за прикрытым старыми жалюзи окном. Собравшись с силами, она подошла к окну и подняла алюминиевую полоску. За дачным столом Феликс, Джек и какой-то мужик с внешкой запойного хипаря подчехлялись пивом. На дрожащих лапках Стелла поплелась в душ. Стянула с себя маечку, шорты, нижнее бельишко и покрутив краны влезла под напор окутавшей её горячими парами воды.

 - ****ь... - еле выдавила она из себя.

 Если бы астрофизики были телепатами, то оценив зияющую пустоту внутри её черепушки им бы не пришлось напрягаться по поводу названия для своих дурацких, непонятных абсолютному большинству планетонаселения, научно-популярных книжонок о черных дырах. Взяв с полки мужской шампунь и гель для душа 2 в 1, Стелла приступила к банному ритуалу. Пришлось воспользоваться чужой мочалкой. Простирнув трусишки (пальцы до сих пор дрожали), она вытерлась махровым полотенцем в виде американского флага, оделась, и замотав голову другим полотенцем (на этот раз без вексиллологических выебонов), пошлепала босиком к двери.

 Звезда по имени солнце нехотя передавала эстафету времени суток так ценимого персонажами готического романа за авторством Генриха Крамера и Якоба Шпренгера. Выйдя на крыльцо, девочка осмотрелась, сказала про себя: «Ага!», и аккуратно ступая по свежескошенной траве направилась к бельевой веревке, натянутой возле стоящей на кирпичах чугунной ванны. Нагло сняла одну прищепку с сохнувшей майки-алкоголички, и зафиксировав стринги, с тем же наглым видом пошла к уставившимся с трепетом бывалых фетишистов на предмет женского гардероба мужчинам.

 - Дорогая, с пробуждением! – коснулся шляпы Джек.

 - Привет! – улыбнулся Феликс.

 - Здрасте, я Смоки, - прогнусавил мужик, и отвернувшись сплюнул черной кляксой жевательного табака.

 - Всем привет! – Стелла, ощутив спиной завибрировавшего от ревности Феликса, обняла Джека и распласталась на стуле.

 - Умираю... - с интонацией питерской морфинистки начала двадцатого века протянула она. Джек тут же достал из сумки-холодильника бутылочку «Corona».

 - Ой нет! Я сейчас блевану!

 Джек снова полез в сумку и протянул девочке холодненькую банку энергетика.

 - Спасибо.

 - Дорогая, у нас к тебе серьезный разговор. Как я и говорил ночью, один мой корефан, у которого есть корефан с корефанами по всему штату, сказал, что походу твой пёс находится в этом гребаном Центре поиска пропавших животных. Он уверен, что эти центры и есть филиалы зоофильского лобби. А вы мне не верили! Я же говорил, что ****ые извращенцы воруют собак, а потом насил...

 - Я поняла, что вы предлагаете? – вытерла пальчиком выступившие от резких газиков слезки девочка.

 - Короче дело такое. Когда стемнеет, мы провернем специальную операцию по спасению твоего друга. ****ём Центр, у Смоки есть бомба и стволы, освободим Тоби и вывезем вас из города.

 Джек обвел победоносно-восторженно-сумасшедшим взглядом ошеломленную девочку и смотревших на неё такими же победоносно-восторженно-сумасшедшими взглядами потенциальных террористов (в соответствии с законодательством США терроризм (террористическая деятельность) относится к числу федеральных преступлений. Деяние задуманное вымащивающими, хоть и по всей видимости добрыми намерениями, себе дорогу в федеральную тюрьму гражданами относится к 18 разделу Федерального кодекса США и подпадает под статьи: п.п. (m) и (n) ст. 842  - использование пластических взрывчатых веществ; п.п. f (2) и (3) ст. 844 - поджог или подрыв правительственного имущества, угрожающий смертью людей; ст. 1361 - нанесение ущерба государственной собственности; ст. 2332f - подрыв публичных мест и объектов. Наказание: от лишения свободы на неопределенное количество лет, до пожизненного заключения, а в некоторых случаях, исходя из законодательства отдельных штатов – смертная казнь! Никогда! Никогда не вздумайте обсуждать, даже в шутку, подобные темы! Прим. специального агента по связям с общественностью Федерального Бюро Расследований).

 - Мальчики! ВЫ ****АНУЛИСЬ?! – Стелла была в бешенстве. – Вы вообще понимаете, о чем говорите?! Лето почти закончилось. Мне скоро в школу, и я не хочу, чтобы вместо тренировок с девчонками-чирлидершами меня, в оранжевой тюремной робе и кандалах, показывали по всем телеканалам! Такие пятнадцать минут славы мне нахуй не нужны! Феликс! Какой из тебя нахер бомбист-спасатель?! Ты тридцатипятилетний безработный пофигист, живущий с мамой и грезящий о встрече с Той Самой, которая полюбит тебя таким, какой ты есть! Игнатий Гриневицкий, ***в! (Феликс больше не улыбался). Джек! Ты комбайнами торгуешь? Так и продавай свои гребаные комбайны! Я лучше замуж за тебя выйду, чем ездить на свиданки в тюрьму или посылать тебе письма подписанные: «Люблю, скучаю! Твой мышонок. Постскриптум - Привет от Энди Дюфрейна». Ты! Хер с бугра, забыла твое имя, ты кто вообще такой, чтобы такую херню моим друзьям предлагать?! Дебил ****ый... - прошипела с ненавистью разъярённая девочка.

 - Я Смоки, - прогнусавил «дебил ****ый» и потянулся за бутылкой с пивом.

 - Дорогая, подожди, не кипятись, - Джек успокаивающим жестом поднял обе ладони. - Я даю тебе слово джентльмена из Джорджии, что никто не пострадает. Смоки капец какой спец! Он почти отслужил во Французском иностранном легионе, а его батя дружил с самим Теодором Качинским.

 - Почти отслужил? – ядовитый сарказм девочки смог бы растворить вольфрамовый слиток. – Как, ****ь, можно отслужить во Французском иностранном легионе «почти»?

 Смоки важно посмотрел на ловящих с неподдельным восхищением каждое его слово камрадов.

 - Сначала я выучил французский по первому тому «Войны и мира» Лео Толстого. Cette fameuse neutralit; prussienne, ce n’est qu’un pi;ge! (Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня. © Лев Толстой). А потом решил отправиться в Лион, там один из призывных пунктов La L;gion ;trang;re. Добравшись до города, я нашел КПП части. Но на входе какой-то чувак в форме развернул меня обратно. Я даже сфоткался с ним, потом тебе фотку покажу, она у меня на стене висит. Мы поболтали, и он сказал, что из меня получился бы охуенный легионер, но нужно привести физуху в порядок. И меньше бухать.

 - Вы, ****ь, издеваетесь... - с интонацией уже раскумарившейся питерской морфинистки начала двадцатого века протянула девочка. – Нет, вы правда надо мной издеваетесь! ОК. Я поняла. А что там с «Унабомбером»? Твой папа и правда с ним дружил?

 - Они вели переписку, когда Теодора посадили. Я тебе потом письмо покажу, оно у меня в рамке на стене висит. Батя ему часто писал, но Теодор ответил только один раз: «Отъебись от меня и не пиши мне больше, фрик!» Мы с батей сразу поняли, что это какой код. Батя умер так его и не разгадав. Теперь я голову ломаю. Есть какие идеи, чтобы это могло означать?

 Стелла, закрыв руками лицо, уткнулась головой в колени и надолго замолчала. Выпрямилась.

 - Это что-то типа шифра Нострадамуса. Типа: «Письма перлюстрируются. Пока отвечать не могу. Скажи сыну, чтобы, когда подрастет, попробовал вступить во Французский иностранный легион. Потом поможете мне сбежать».

 - La femme la plus s;duisante de P;tersbourg... (самая обворожительная женщина в Петербурге. © Лев Толстой), - с интонацией инцела, на свою беду влюбившегося в порноактрису с десятком статуэток AVN Awards и дюжиной «Лабутенов» в гардеробе протянул Смоки.

 - Стелла, послушай, - с несвойственной ему твердостью сказал Феликс. – Может я и пофигист, до сих пор живущий с мамой. В твоём возрасте, конечно, виднее, кому, с кем, и по каким причинам жить под одной крышей, но ты не думала, что есть вещи, которые ты пока не понимаешь? Не потому, что ты глупая. О, нет! Ты очень умная и начитанная девочка. Способная вскружить голову не только любому мальчишке, но и взрослому мужчине. Джек, не ревнуй пожалуйста. Я не клеюсь к твоей невесте. Но как взрослый мужчина, мне, кстати, не тридцать пять, а почти сорок, я тебе соврал, извини, просто выгляжу моложе, я знаю, что есть вещи, которые нельзя пускать на самотек. Настоящая дружба, не говоря уже о настоящей любви, это и есть именно то, за что нужно сражаться, когда приходит момент истины. Посадят ли нас в тюрьму или не посадят – это не важно. А важно то, что если сейчас мы, и конкретно ты, дадим заднюю, то всю оставшуюся жизнь ты будешь вспоминать этот день и корить себя. За то, что побоялась рискнуть. За то, что предала любимое существо. И поверь, как взрослый мужчина с немалым жизненным опытом, снова извини, я все-таки многого тебе не рассказывал, я прекрасно знаю, о чем говорю.  Дело не в том, что нас могут поймать, и в теории даже отправить на «горячий стульчик». А в том, на что мы действительно готовы ради тех, без кого не представляем свою жизнь.

 - Как сказал Лео Толстой: «Тварь я дрожащая или право имею?» – поддакнул Смоки. – Он был русским, а все русские крейзи. Знают толк в таких вещах.

 Стелла, уже в который раз, изучающе посмотрела на Феликса. Только в этот раз, что-то в её лучистом взгляде изменилось. Вернее, изменилось то, КАК она на него посмотрела.

 - Это сказал Достойеффски, а не Лео Толстой. Ладно, уговорили. Что у вас за план?

 Джек с гордостью воскликнул: «Моя девчонка!» и свернул крышку еще одной «Corona», Смоки с видимым одобрением прогнусавил: «Eh, bien, g;n;ral, tout est ; la guerre, ; ce qu’il para;t. (Ну что ж, генерал, дело, кажется, идет к войне. © Лев Толстой)», а на лице Феликса снова появилась улыбка.

 Are you, are you comin' to the tree?
 Where they strung up a man, they say, who murdered three
 Strange things did happen here, no stranger would it be
 If we met at midnight in the hanging tree

 Мурлыкала Стелла, сидя на крепко присобаченном к самопальной турели офисном стуле. Двадцатью минутами ранее Смоки провёл спецназовский инструктаж.

 - Итак, еще раз повторим. Как говорят в Легионе: «Повторение – мать учения!» Мы с Джеком подорвем дверь и зайдем на объект. Находим пса и освобождаем. Джек, прихвати с собой арматурные ножницы. Связь держим через эти портативные рации. Прикупил как-то в отделе игрушек. Так, настроили волну. Приём, приём. Все слышат? Хорошо. Феликс, ты за рулем. Отвечаешь за эвакуацию. Мотор не глуши. Стелла, я бы посадил тебя за руль, но у тебя пока ещё нет водительских прав, поэтому будешь нас прикрывать. Ты за «Драконом».

 Смоки сдернул брезент с конструкции, жестко закрепленной в центре кузова пикапа. Девочка восторженно охнула:

 - Пулемет! Как в «Терминаторе»!

 («Миниган», армейский индекс — M134, авиационный индекс — SUU-11 и GAU-2 (контейнерный), GAU-17 (станковый), флотский индекс — Mk 25. Был разработан в 1960 г. в General Electric Company, Armament and Electrical Systems Department. Представляет собой уменьшенную в размерах 20-мм авиапушку M61 Vulcan под стандартный винтовочный боеприпас НАТО калибра 7,62 мм. Автоматика пулемёта использует внешний привод постоянных оборотов, вращение блока стволов происходит против часовой стрелки. Полный оборот блока стволов равен шести выстрелам. Охлаждение воздушное, за счёт потока набегающего воздуха. Скорострельность регулируется реостатом электропривода и варьируется от 3000 до 6000 выстрелов в минуту. Масса установки — 22,7 кг без учёта систем боепитания. Прим. бывшего сержанта тактической разведки. Третья учебная разведрота. Первый учебный разведбат. Семьдесят второй учебный центр.)

 - В наследство от бати остался. Залазь в кузов. Я тебе быстро объясню, как из него стрелять. На самом деле ничего сложного.

 Машину припарковали на противоположной стороне улицы в метрах ста от входа в Центр. Смоки и Джек, кряхтя от натуги, взявшись за цинковые откидные ручки, потащили к дверям Центра (подсвеченным возвышающейся рядом колоссальных размеров неоновой рекламой с Квентином Тарантино, демонстрирующим пачку сигарет «Red Apple») бомбу. Окрашенный в серо-стальной цвет короб с коряво нарисованными черепом с костями на одной из стенок. Поставили его вплотную к дверям. Смоки резко дернул торчащую из короба бечеву, и они с Джеком побежали за угол здания.

 - Готовность три минуты, - загнусавил уоки-токи в руке девочки. Её пульс участился.

 - Роджер, - ответила она и постучала по крыше кабины. Феликс, обернувшись, кивнул, мол, услышал.

 Три гребаных минуты тянулись как очередь в женский туалет в антракте симфонического концерта. И... Ничего не случилось. Всё осталось по-прежнему и через четыре минуты. И через пять. Из-за угла высунулись озабоченные физиономии диверсантов.

 - Что у вас? Прием, - взволнованно спросила девочка.

 - Разбираемся. Прием, - прохрипел в ответ Джек.

 Смоки, мелкими шажками, пригнув голову, с опаской приблизился к бомбе. Завозился. Еще раз, со всей силы, дернул бечеву.

 ***нуло так, что его отбросило аж на добрых пару метров. Засвистело-зашипело, захлопало-загрохало, вверх, в стороны, и туда и сюда понеслись яркие метеоры фейерверков. Улицу накрыли клубы дыма.

 - Ай! – завизжала Стелла.

 Казалось, что «джихад-мобиль» горе-«террористов» попал под массированный обстрел превосходящих сил натовской коалиции. Она сжалась в комок на дне кузова и закрыла голову руками. «Фррррр», - шелестели над ней белесые ленты фейерверков. Один ударился в кабину и взорвался прямо над ней.

 - Ааааа, ****ь, я триста! Я трёхсотый! Я ранен, ранен, *****! - позабыв о военной терминологии, в ужасе орало уоки-токи. – Джек! Джек! Помоги мне, брат! Где ты?! Эвакуация! Эвакуация!

 Внезапно Стеллу прижало крепким мужским телом. Феликс, выскочив из машины, накрыл собой девочку. Тем временем вокруг творился хаос.

 Рёв шестилитрового, восьмицилиндрового автомобильного двигателя ворвался в этот дымный, взрывающийся, вопящий хаос. Черный «Cadillac Escalade» без номеров пронесся мимо пикапа, резко вильнул, и не сбавляя скорости протаранил, разлетевшуюся на мириады стеклянных осколков, дверь Центра.

 - Пусти! – Стелла выбралась из-под Феликса. – Кто это?! Что вообще происходит?

 Для приличия вяло похлопав напоследок, шутихи стихли. Феликс, убедившись, что девочке больше ничего не угрожает, побежал навстречу Джеку, тянувшего, обхватившего его за шею, Смоки. Девочка забралась с ногами на стул турели и пыталась разглядеть, что происходило возле Центра.

 - Феликс, ложи его аккуратно.

 Джек обежал машину, и упершись коленом в узкий ряд задних сидений, за шиворот подтянул Смоки к себе.

 - Я ранен! ****ь, я умру... Джек, скажи мне, что я не умру... - стонал наконец-то доигравшийся со своими милитаристскими выебонами диванный сапёр. Небрежно сунутое в задний карман джинсовых шортиков Стеллы и уцелевшее во время проведения специальной операции «Буря в граненом стакане» уоки-токи ожило, и с оксфордским акцентом дворецкого внятно произнесло:

 - Я все внимательно осмотрел. Здесь нет твой собаки. Это значит, что в нашем городе ты не найдешь своего друга. Мой господин просил тебе передать, чтобы ты уезжала. Мне жаль.

 Сдав назад по лопавшемуся под шинами стеклу «Кэдди» вывернул на свою полосу, мигнул на прощание тормозными фонарями, и скрылся из виду.

 «Мяу-Мяу», «Мяу-Мяу», - обозначила скорое прибытие патрульного экипажа полицейская сирена вдали.

 Стелла медленно опустилась на стул.

 Многие психологи утверждают, что человек столкнувшийся с неизлечимой болезнью или потерей близких людей проходит пять стадий: отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие (в последние годы модель Кюблер-Росс критикуется некоторыми учеными за недостаток эмпирических исследований, которые бы подтверждали стадии описанные Элизабет в 1969 г. В 2003 году Пол Мациевский из Йельского университета провёл исследование, в результате которого были получены данные как согласующиеся с моделью Кюблер-Росс, так и данные с ней не согласующиеся. В 2009 г. Джордж Бонанно, профессор клинической психологии Колумбийского университета, в своей книге «Другая сторона печали: что новая наука о тяжелой утрате говорит нам о жизни после потерь» обобщил научные исследования за два десятилетия, основанные на тысячах испытуемых, и пришёл к выводу, что естественная психологическая устойчивость является основным фактором при переживании горя, и что стадий, которые нужно пройти для принятия неизбежного не существует. Работа Бонанно также продемонстрировала, что отсутствие симптомов горя или травмы является здоровой психологической реакцией человека. Прим. специалиста по рационально-эмоционально-поведенческой терапии).

 Для того, чтобы пройти их все (кроме последней) Стелле понадобилась ровно одна минута.

 Первая стадия.

 «Этого не может быть! А где тогда Тоби? Уезжать из города... Уезжать?! Но я же не нашла Тоби. Тоби! Где ты?»

 Вторая стадия.

 «Где моя собака? Где, ****ь, моя собака?!»

 Третья стадия.

 Была прервана появлением полицейского «Packard Eight Touring Sedan 1950» с красной (оглушительное «МЯУ-МЯУ») мигалкой на крыше.

 (С большим трудом, подключив все свои связи в силовых структурах, автору удалось раздобыть аудиозапись переговоров полицейского диспетчера с сотрудниками департамента полиции. Фамилии сотрудников, в целях конфиденциальности, автор решил не указывать.)

 Патрульный Гомер: прибыл на место. Вижу подозрительную машину. Неместные. Серебристый «Chevrolet Silverado K1500LT». Один белый подозреваемый в кузове. Карлик с длинными волосами. Сидит на стуле за какой-то непонятной фигней. В машине какая-то подозрительная возня.

 Диспетчер: принято. Гомер, будь осторожен!

 - Полиция! Всем выйти из машины с поднятыми руками!

 Четвертая стадия.

 «Тоби...»

 Пятая и заключительная стадия.

 -Аааа, ****ь, спина! Моя спина!

 - Феликс, переворачивай его на живот! Братан... Я ничего не вижу.

 - Спина! Я ранен. Джек, братан, передай Сюзан, барменше из «Трёх Толстяков», что я её люблю. Кремируй меня, а пепел развей на Венецианском мосту в Майами. Мы с батей там каждое лето отдыхали. Я верю, что попаду в Рай! Там будет сад, подруга и чаша с вином — вот мой рай. Не хочу оказаться в другом!

 - ****ь, братан. Да всё вроде норм. Только в одном месте спина красная. Походу в тебя петарда попала.

 - Джек, пора валить! Копы уже здесь! Смоки, мы тебя дома перевяжем. Стелла, ты в порядке? Стелла!

 Windmill Windmill for the land
 Is everybody in?
 Feel good
 Feel good
 Feel good

 City's breaking down on a camel's back
 They just have to go 'cos
 they don't know wack
 So all you fill the streets
 it's appealing to see
 You won't get out the county,
 'cos you're dead and free

 Зазвучала песня Postmodern Jukebox «Feel Good Inc». Видимо кто-то из «команды эвакуации» задел магнитолу.

 - В порядке?! О, нет! Я НИХЕРА НЕ В ПОРЯДКЕ! - заорала Стелла и нажала спусковую кнопку «Дракона». Со зловещим треском, рой покрытых биметаллической оболочкой ос со свинцовыми сердечниками понесся в сторону Центра разнося в хлам стеклянные панели фасада.

 - ГДЕ МОЯ СОБАКА?! ВЕРНИТЕ МНЕ МОЮ СОБАКУ!

 Ghost town
 This small town
 Without sound
 You in the blink
 Gon' bite the dust
 Can't fight with us
 With your town
 You kill the INC
 So don't stop, get it, get it
 We are your captains in it
 Steady, watch me navigate

 Патрульный Гомер: огневой контакт! Огневой контакт! О, боже! Марджери! У карлика «Миниган»! Он стреляет по зданию Центра из «Минигана»! Как в «Терминаторе!» Подмогу! Подмогу! Запрашиваю подмогу!

 Диспетчер: все патрульные экипажи! Повторяю, все патрульные экипажи! 1550 North avenue. Нападение на полицейского. Подозреваемый вооружен «Миниганом». Гомер, что такое «Миниган»?

 Патрульный Гомер: что-то типа пулемета «Гатлинга» на максималках.

 Патрульный Герберт: принято. У меня колесо спустило. Прибыть не смогу.

 Патрульный Абрахам: принято. Гомер, сваливай оттуда! С нашими пукалками мы перестрелку с «Гатлингом» не потянем! Я оповещу Национальную гвардию. Пусть с «Гатлингом» сами разбираются.

 Патрульный Гомер: карлик разнес почти все здание. Я должен его задержать!

 Диспетчер: Гомер, я тебя умоляю, не суйся туда! Пусть Нацгвардия и федералы разбираются. Даже если ты его и арестуешь, то завтра наш департамент появится во всех заголовках по обвинению в эйблизме. Дорогой, прошу тебя, уезжай! У нас завтра ужин с Фландерсами. Ты же так хотел перекинуться с ребятами в бридж.

 Патрульный Гомер: Марджери, но мой долг: «Служить и Защищать!»

 Патрульный Абрахам: я думаю, когда отмороженные карлики палят из «Гатлингов», то в этом случае можно сделать исключение. Я за то, чтобы Нацгвардия разбиралась.

 Диспетчер: Я тоже.

 Патрульный Герберт: присоединяюсь. Нахер карлика! Может его в этом гребаном Центре приняли за малайского медведя-альбиноса и подвергли дискриминации. А крайними мы, как всегда, останемся. Ты хочешь, чтобы завтра сюда припёрлись тысячи карликов со всего штата и устроили нам здесь уличные беспорядки с грабежами магазинов и сжиганием машин? Я за гвардию! Их работа!

 Патрульный Гомер: ну раз большинство за Нацгвардию, то вынужден подчиниться. Возвращаюсь в участок.

 Диспетчер: Я люблю тебя, милый!

 Патрульный Гомер: Я тоже тебя люблю!

 Патрульный Абрахам: не засоряйте служебный эфир.

 Истощив боезапас, вращающийся блок стволов «Дракона» замер, Стелла успокоилась, а проваливший спасательную миссию спецотряд, со скоростью шестьдесят миль в час, умотал в направлении базы-дома Смоки.

 Windmill windmill for the land
 Turn forever hand in hand
 Take it all in on your stride
 It is ticking, falling down
 Love forever love is free
 Let's turn forever you and me
 Windmill Windmill for the land
 Is everybody in?

 Feel good