Деревянные пули. Хлеб для повстанцев

                Часть первая. Глава десятая

                Хлеб для повстанцев

              Всю ночь у костров не смолкал гомон казаков.
                Ветерок разогнал облака, но в окрестностях ещё было темно. В деревне, не спавшие всю ночь, рогачёвские крестьяне затопили печи. Потянуло запахом дыма и духом свежего испечённого хлеба. Наступил ожидаемый всеми рассвет. Занялась малиновым цветом заря. Ленивое солнце долго выбиралось из-за хребта со стороны Свободного. Да и утро, на беду казаков, выдалось морозное, не подремлешь. Наледь на ручье замёрзла, гладкий лёд переливался радужными цветами, словно стекло в первых солнечных лучах.
              - Что-то на погосте тихо, - озаботился один из казаков.
                - Видно, озябли, - проворчал высоченный служивый, Макар, - одежонка у босяков плохенькая.
                - Необходимо лазутчиков заслать, - решил хорунжий и, не откладывая надолго задуманное, отправил трёх бойцов в разведку. Ещё двоих отправил в костёл к старосте узнать о происшествиях, произошедших в деревне за ночь. Как-никак, конокрады дважды пытались у них отбить лошадей, с такой наглостью казаки столкнулись в первый раз.
               Макар ворошит угли, сгребает головёшки в кучку и подбрасывает пучок хвороста. Сухие веточки вспыхивают, затем фиолетовые языки охватывают дрова со всех сторон. Белые клубы дыма тянутся над ручьём, потрескивают сосновые смолянки в объятиях пламени, и где-то рядом раздаётся ликующее взвизгивание женщин.
                - Откуда бабы? – недоумевает хорунжий.
                Оказывается, разведчики пленили двух молоденьких крестьянок. Дерзкие руки юношей теребят застёжки на их полушубках. Девушки лихорадочно отбиваются, но подобное сопротивление больше напоминает игру в поддавки.
                - Эй!.. Ведите сюда, - кричит молодым казакам командир.
 Пленниц несут к костру.
                - Откуда вы и куда держите путь? – спрашивает Макар, как только девушек поставили на ноги.
                - С хутора мы. Идем хозяйничать к Тимофею Карловичу, - отвечает одна из них.
                - Вы у погоста были? – допытывается хорунжий.               
                - Проходили, - отвечает вторая.
                - Что там делают бандиты?
                - Никого не видели.
                - Быстренько проверить!.. – командует разведчикам.
 Мигом трое молодых казаков исчезают в зарослях вечнозелёных сосёнок.
 Командир провожает их взглядом. Отойдя немного от костра, оглядывает красавиц с головы до ног и затем громко кричит:
               - Что стоим? Марш на работу!
              Те вздрагивают, испуганные выкриком, срываются с места и напрямую через ручей бегут в деревню. На скользком льду несколько раз падают, кое-как встают, бегут и снова падают.
              - Эх, чёртова жизнь, а дома-то жена и богатая перина, - зевая, бормочет Макар. Затем кладёт свою лапищу на плечо товарища, слегка похлопывая, успокаивает:
             - Купим мы тебе лошадку. Сегодня же купим…
             Борис с интересом наблюдает, как барахтаются на зеркальном льду девушки, и впервые после потери верного коня загадочно улыбается. Видно, воссоздал образ малолетних дочерей. Вскоре объект наблюдения исчезает из виду, он вздыхает:
           - Ты, Макар, прав. Хорошо бы вначале найти тёпленькое местечко да выспаться.
  Но о тёплом местечке приходится только мечтать; проходит час, проходит второй.
  Хорунжий начинает нервничать, и вот вскакивает на ноги, берёт в руки винтовку. Сплюнув, сквозь зубы ругает бездарей, словом, не вынесла душа командира длительного ожидания. Пригласив с собой трёх шустрых казаков, отправляется на поиски разведчиков. 
  Проходит третий час. Уже вернулись ребята из деревни с приятным известием: местные крестьяне готовы принять храбрых воинов на сутки, предоставить тёплые дома для отдыха. Вот только ни разведчиков, ни поисковиков со старшим не видно, - пропали. Не на шутку заволновались казаки: вдруг сослуживцев поймали красные голодранцы, и болтаются их изуродованные тела, повешенные на толстых сучьях сосен.
           Правда, вскоре вдоль костров белых прокатился торжествующий крик. С погоста на двух розвальнях съехали к ручью разведчики и хорунжий с поисковиками. Оказалось, беспокойство было напрасным, случилось всё иначе: не обнаружив повстанцев на кладбище, разведчики кинулись вдогонку за ними. Выяснилось, что ночью отряд красных спустился по крутому склону к ручью и по тропе, набитой деревенскими коровами, ушёл в верховье. Там на рогачёвских покосах повстанцы устроили привал, передохнув, накормив двух своих лошадок,  рассыпались небольшими группами в разных направлениях.

              В то же самое время, когда белоказаки производили разведку, Кучерявый пригласил Илью Гулевича к себе на Заречную улицу. Придя к товарищу, Илья от удивления даже рот приоткрыл: на земляном полу в небольшой хибаре сидело семеро вооружённых китайцев.
  - Давай в землянку Гудима* поселим, - предложил Кучерявый.
  - Надо подумать…
  - Что думать-то … Он всё равно в тюрьме сидит, выходит, хозяева мы.
  - Нет. Так дело не пойдёт, для начала покорми людей.
  - Картошкой?
  - Возьми у Кузьмы пять буханок хлеба.
  И вдруг Илья вспомнил информацию из агитационного листка большевиков, они утверждали, что японские империалисты только в прошлом году незаконно вывезли с Дальнего Востока четырнадцать миллионов пудов сельдей и расхищают лесные богатства… Сколько интервенты похитили леса, юноша вспомнить не смог, но, задумавшись, молвил:
  - Да, есть у меня идея… Хорошая идея!
  - Ну? Не томи, - попросил его Николай.
  - В курсе, что японцы считают лес собственностью империи и строго-настрого запрещают валить его местным на свои нужды без особого разрешения. Поэтому пусть твои ребята вооружат бригаду топорами и пилами. Двоих отведёшь по тайге на заимку под начало Василия, с сегодняшнего дня они наёмные рабочие Антона Гулевича, заготовляют дрова. Остальных в землянку Гудима.
  - Им что делать?
  - Пусть тоже валят лес, иначе нам эту ораву не прокормить. Казаки с деревни уберутся, мы работничков пристроим. Понял?
  - А если приедет милиция?

  *Гудим Степан Иванович, социалист-демократ (большевик), в ноябре 1917 года приехал в Рогачёвку, работал на мельнице, создал революционный кружок, под его руководством была построена секретная землянка, выбран депутатом на первый съезд Советов, комиссар по организации Советов в Амурской области. Ф.Н.Мухиным, С.И.Гудимом и С.Ф.Шадриным разработана «Инструкция по организации волостных и сельских Советов депутатов трудящихся Амурской области». Во время интервенции выдан жителем Серебрянки, арестован.

  - Ха!
  - Не понял.
  - Предъявишь разрешение Советов.
  - Но?.. Меня же сразу арестуют.
  - А кто тебе сказал, что оно не действительное?
  - Да… Ну… Вообще… Слушай, - зашептал Николай, - может, одного китайца к раненым? Всё тем легче будет.
  - Нет и ещё раз нет, - возразил Илья, - ступай и растолкуй товарищам, что необходимо деревья валить. 
  Китайцы-интернационалисты, узнав решение местных партизан, охотно согласились с идеей временно устроиться дровосеками -  дело знакомое.
 
  Проскакав по навесному мосту через реку, Илья поехал не домой, а повернул направо, решил заехать в костёл. Опасения юноши были не напрасными, в высоком помещении застал расхаживающих по залу старосту и Тимофея Карловича. Несложно было догадаться, о чём беседовали влиятельные люди деревни.
    Деревня она и есть деревня, малограмотные участники ночных приключений, не понимая, что подвергают себя смертельной опасности, не смогли удержаться от хвастовства среди домочадцев и друзей. Эта информация, соответственно, достигла с приукрашиваниями, с преувеличениями ушей хозяев деревни.  Состоятельные люди ежедневно ждали карательный отряд из Суражевки, ведь уже прошло несколько дней,  как списки сторонников Советов были через работников милиции переданы Серебрякову, только блюстители порядка не появлялись.
Поэтому после беспокойной ночи зашёл Тимофей в костёл  к старосте - заручиться поддержкой. Решил богатейший человек деревни намекнуть казакам, кто на самом деле устроил ночную стрельбу. Вот за этой интересной беседой заговорщиков и застал Илья, оттого, на мгновение, они перепугались. Правда, необходимо отдать должное самообладанию этих людей, быстро взяли себя в руки.
  - Вы что-то хотели? – негромко спросил староста.
  - У меня к вам два вопроса, требующих безотлагательного решения, - ответил юноша.
  - Хорошо… Хорошо… Я вас выслушаю. Расскажите для начала, как здоровье вашего батюшки?
  - Слава Богу, в крепком здравии.
  - Здорова ли матушка?
  - Бог и её бережёт.
  - Так о чём вы желаете со мной поговорить?
  Илья жестом показал на стоящего с видом нашкодившего мальчишки Тимофея.
- Тимофей Карлович, немного подождите, - попросил приятеля староста и вышел с юношей в коридор.
  - Я вас слушаю, -  произнёс пожилой мужчина.
  - В этот костёл ходят мои родные, близкие, друзья, - начал издалека свои доводы Гулевич, - да и я за дельными советами захожу сюда. Мне очень жалко будет, если это красивое здание сгорит.
  - Кто-то собирается его спалить?
  - Вот именно, собирается. Вы, вероятно, слышали, каким зверствам подвергаются сторонники Советов?
  - Нет…
  - Слышали, слышали… Все беды от списков, которые строчит дурачьё.
  Илья ненароком бросил взгляд на старосту, тот был белее извести. Юноша продолжал:
  - По таким спискам приходят карательные отряды. Блюстители порядка подвергают порке и убивают мужиков, насилуют женщин, сжигают дома. Новая власть ярко показывает крестьянам, что она без мозгов. Ведь следом появляются партизаны, в отместку убивают сочинителей бумаг, вешают попов и… 
            - К чему вы мне всё это рассказываете?
  - В Рогачёвке завёлся глупый человек, негодяй написал вот эту бумагу, - Илья достал из кармана сюртука сложенный вдвое листок и, развернув, показал старосте.
  Пожилой мужчина обомлел, он сразу же узнал этот листок бумаги и теперь пытался сообразить, как поступить дальше. В первую секунду его желание было немедленно убить юношу, только чувство самосохранения удержало священнослужителя от опрометчивого шага.
  - У меня просьба к вам, объясните нашим деревенским, что такие бумаги писать - нехорошо. С нашего двора красные забрали двух лошадей, только мой батя не строчит доносы.
  Староста успокоился.
  - Ваша вторая просьба? – спросил он.
  Юноша протянул ему денежную купюру.
  Узнав о намерении Гулевича продать фураж и хлеб в Александровском по более высокой цене, староста особенно не удивился и пообещал подготовить необходимые сопроводительные бумаги. 

  По возвращении домой Илью ожидал сюрприз: в малом доме отдыхали белоказаки - Борис и великан Макар. Отец объяснил, что служивые, выбрав для отдыха их дом, настояли, - пришлось пустить. К тому же они представились приятелями Ильи.
  - Тять, всё хорошо, пусть отдыхают, - произнёс сын, обдумывая сложившуюся ситуацию. Смелый план зародился в голове юноши, и чем больше он размышлял, тем увереннее был в успехе.
  Стоило Макару с Борисом открыть глаза, Илья сразу же пригласил казаков к обеденному столу. Налил гостям по чарке горилки из запасов Степана.
  Матушка, расхваливая старшего сына, ставит на стол огромную чугунную сковороду, в которой брызжут зажаренные отбивные котлеты. Настоящие котлеты из свежей конины, на свином сале.
  По щеке Бориса покатилась огромная слеза.
  - Мужайся, - успокаивает товарища Макар, - сегодня же коня купим.
  - Я помогу вам, - обещает Илья, - только и вы мне помогите.
  - Ну а чего хорошему человеку не помочь, - решил Борис.
  - Слышал я, что вы завтра в Москвитино выступаете.
  - Выступаем, - подтвердил Макар.
  - У меня есть небольшая просьба.
  Ударили по рукам: Илья помогает купить Борису лошадь, казаки сопровождают обоз с фуражом до Москвитина.

  Когда Гулевич Илья в сопровождении двух казаков пришёл во двор самого зажиточного человека деревни Тимофея Карловича, тот решил, что молодой повеса привёл к нему очередных квартирантов. Соответственно встретил гостей с распростёртыми объятиями. Правда, у него на постое уже расположились двое казаков, но ещё пара не потеснила бы. Он белых казаков уважал, считал их истинными защитниками России. Но услышав от Гулевича, с какой миссией казаки пришли, Карлович немного замялся. Тут-то Илья и шепнул ему:
  - Соглашайся, не продашь -  даром заберут. Военное время.
  Тимофей Карлович сообразил, - юноша прав. Красные конфисковали две лошади, так и белые заберут за спасибо. Он и продал лошадку, хоть цену дали не очень большую, всё равно был доволен и вынес казакам по чарке самогона.

  Утром следующего дня из Рогачёвки тронулся обоз из пяти подвод. Возницы, погоняющие лошадок, думали, что путь они держат через Москвитино в Александровское. Только красный командир боевой десятки Гулевич Кузьма знал:  конечным пунктом движения являлось не Александровское, а немного ближе - штаб повстанческой армии, расположенный в селе Фроловка. Самым забавным было то, что до Москвитина фураж и хлеб охраняли от бандитов белоказаки из Сычёвки и Загорной Селитьбы.