Как Хрущев американцев маису учил

     Ерманза из Гутыкбаша, лишь мельком упомянутый великим Бабуром в его  " Тайной истории лангобардов и муравьедов ", вовсе не был ничтожным правителем затерянного среди ледяных пиков Гиндукуша микроскопического осколка империи Александра Зюлькарнайна, как может вообразить себе недобросовестный исследователь сущего, былого и дум, ознакомившись с полными ядовитого сарказма строками основателя династии Великих Моголов. Пакистанские караваны с добрым гашем не миновали перевал Гутыкбаш, как и идущие с севера поставки оружия, умышлено избегая проторенного сунами пути ; Великий Шелковый Путь игнорировался обитающими в подполье наследниками Старца Горы, будучи чересчур популярным у мирных торговцев и даже время от времени вторгавшихся на бескрайние просторы Азии войск иноплеменных правителей, почему - то всегда забывавших о свободолюбивости населявших никому неподконтрольную зону племен обломков забытых во мраке времен этносов и народов, оставивших по себе лишь наименования : торки, огузы, ак - сорок семь - калабак и прочие, никем не переведенные ни на латынь, ни на английский, ставший в конце времен универсальной лингвой вконец обезумевшего мира. Впрочем, лорд Дансени, описывая прыжок Слита с края Земли, чуть не проговорился, но вовремя спохватившийся редактор безжалостно вычеркнул последний абзац, а фон Юнтц, сдавая в печать  " Безымянные культы ", вполне обдуманно перенес действие в Гватемалу, не желая, видимо, подвергнуть опасности разоблачения свои таинственные источники, позволявшие ему знакомиться с первым изданием   " Некрономикона " безумного араба Аль - Хазреда или  " Жизнью червей хроник Р*лие ", чье существование вообще отрицалось академической наукой. Даже всем известная  " Книга Тота " подвергалась со стороны научного сообщества остракизму,  " Майн кампф " раздирался на абзацы, а   "Отрицание фальшивок Холокоста " прямо было запрещено Европарламентом, переполняя вдумчивых исследователей печалью, ибо пресловутый Индекс Ватикана или очередное решение Сорбоннского факультета теологии ничем по сути не отличались от новых запретов и препонов свободному течению человеческой мысли, хотя отсутствие хоть какого  " Молота ведьм " в самом конце времен рождало малообоснованные иллюзии у обитателей планеты, не видящих явных знаков грядущего кердыка.
     - Кгхм, - кашлянул пан Мошка, издатель, тыча пальцем в последние строки рукописи, - лучше использовать привычный Аопкалипсис, нет ?
     - Нет, - кратко и сурово ответил сидевший напротив пана Мошки, издателя, писатель землицы русской, по моднейше - новейшим образцам бездумно позаимствованной у чужих культур привычке компилировать и выдирать из контекста, готовно выбрасывая на поистине бездонный рынок шматки и огрызки малаховщины, витухновщины и быковщины, этих трех, не побоюсь этого слова, эталонов говноедности, пришедших на смену крестьянской лошадке.
    - Ну и ладно, - готовно согласился пан Мошка, издатель, хорошо зная окупаемость этого автора, - мне насрать, пипл схавает.
    Найдя останки латимерий на кладбище динозавров под Гутыкбашем, Ерманза бросил клич, разнесшийся по отрогам Памира от и до. Забытые гарнизоны Ваффен СС вылезли из своих подводных убежищ, Итан Хант получил посредством эманаций новое задание, великий же правитель Русiи Сысой Сысоич Стратегицкий счел нужным запретить запретное и вручить Потупчик внеочередной орден заслуг по борьбе, но лишь демобилизованный со всех фронтов Шарапов не растерялся.
    - Да и хрена ему теряться ? - деланно удивлялся дурачок Копченый, небрежно вертя в пальцах браслетик со змейкой. - Зажуковали браслетик, вот ваш Шарапов и орудует.
    Опершийся бильярдным кием о валенок Глеб Егорыч молча кивнул, подтверждая сермяжную правду блатного. Верно, все верно, Копченый. Зажуковали и орудует.
    - Кгхм, - вновь кашлянул пан Мошка, издатель, незаметно комкая рукопись нервными движения вспотевших ладоней.
    - Ну, - опять не спорил с паном Мошкой, издателем, писатель землицы русской, чуть почесывая стильную щетину ногтем мизинца.
    Вот именно поэтому и не читает коала русскоязычных авторов, ограничившись переводной литературой, не смотрит кино мэйд ин ЮЭСЭСА или Рашн, ложит с прибором на все абсолютно, что только задумано и воплощено русскоязычными и для русскоязычных. Свобода выбора, на.