de omnibus dubitandum 29. 280

ЧАСТЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ (1656-1658)

Глава 29.280. УЧРЕДИТЬ ОСОБОЕ ПРИСУТСТВЕННОЕ МЕСТО, ЗАПИСНОЙ ПРИКАЗ…

    Известно, что современная версия русской истории восходит к XVIII веку и ее авторами являются Татищев, Миллер и Шлёцер. Что же было известно о Киевской Руси до них? Оказывается, - ничего.

    Между тем, в XVI-XVII веках на Руси уже интересовались своей древней историей.

    "Мысль о коллективной разработке нашей истории возникла задолго до Шлёцера. В этом отношении особенно выдается у нас XVI век: это была эпоха оживленного летописания. Тогда составлялись обширные летописные своды, с подробными оглавлениями, генеалогическими таблицами руских и литовских государей.

    В летописном повествовании становятся заметными проблески исторической критики; в него пытаются внести методический план, даже провести в нем известную политическую идею. Предпринимается обширный летописный свод, начинающийся легендой о венчании Владимира Мономаха венцом византийского императора" (В.О. Ключевский. Неопубликованные произведения. Москва, Наука. 1983, с.188).

    Видимо, в это время была создана версия руской истории, начинающаяся с Владимира Мономаха. К тому, как создавалась эта версия мы, пишут Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко в своей книге «Новая хронология и концепция древней истории Руси, Англии и Рима. Факты. Статистика. Гипотезы», - еще вернемся в других главах. Здесь же отметим, что в эту версию, по-видимому, еще не входила ранняя Киевская Русь (т.е. история ДО Владимира Мономаха).

    Затем наступает перерыв до середины XVII века, когда: "Указом 3 ноября 1657 года царь Алексей Михайлович повелел учредить особое присутственное место, Записной приказ, а в нем сидеть дьяку Кудрявцеву и "записывать степени и грани царственные с великого государя царя Федора Ивановича", т.е. продолжать Степенную книгу, прерывающуюся на царствовании Иоанна "Грозного" (кавычки мои - Л.С.). Начальник нового приказа должен был вести это дело с помощью двух старших и шести младших подьячих.

    Эта, вроде бы, историографическая комиссия устроилась трудно и далеко не по царскому указу. Ей отведено было помещение в тесной и гнилой "избенке", где притом рядом с историографами сидели арестанты со сторожившими их стрельцами.

    Младшие подьячие совсем не были назначены, а в выдаче бумаги Посольский приказ решительно отказал.

    С большими хлопотами были сопряжены поиски источников. [Кудрявцев] обращался в один, в другой приказ, но получал ответ, что никаких книг, кроме приказных дел, нет, хотя после там оказались очень пригодные для дела рукописи и документы.

    В конце 1658 года сам царь обратил внимание своего историографа на важное хранилище исторических памятников, на Патриаршую библиотеку. Кудрявцев достал опись этого книгохранилища и по ней отметил надобные ему рукописи. Но, царское повеление опять осталось неисполненным.

    Патриарший приказ ответил, что с требуемыми сведениями о патриархах, митрополитах и епископах, с царствования Федора Ивановича в том приказе "записки не сыскано". Другие приказы, несмотря на настойчивые доклады Кудрявцева, не дали и такого ответа.

    Сдавая свою должность в начале 1659 года, Кудрявцев не оставлял почти никаких ощутимых плодов своих 16-ти месячных историографических усилий, "по ся места в Записном приказе государеву делу и начала не учинено нисколько", как выразился его преемник. В приказе даже НЕ ОКАЗАЛОСЬ СТАРОЙ СТЕПЕННОЙ КНИГИ, которую ему поручено было продолжать, И ТАМ НЕ ЗНАЛИ, ЧЕМ ОНА ОКАНЧИВАЛАСЬ И С ЧЕГО НАЧИНАТЬ ЕЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ. Но и второй дьяк ничего не сделал" (В.О. Ключевский. Неопубликованные произведения. Москва, Наука. 1983, с.189-190).

    Из всего этого ясно следует:

1) Алексей Михайлович - первый царь, от времен которого сохранились прямые указания "начать писать историю". Это было в середине XVII века.
2) Люди, исполнявшие его приказ, не нашли в столице источников по истории Великого княжества Московского, а затем Московского государства ДАЖЕ ЗА ПОСЛЕДНИЕ СТО ЛЕТ.
3) Странно, что знаменитая Степенная книга исчезла.
4) Условия работы, созданные этой первой историографической комиссии, загадочным образом не соответствовали ее статусу. Царский указ практически саботировался?

    Видимо, прав был Ключевский, когда писал "в тогдашней Москве к такому делу. не были готовы ни умы, НИ ДОКУМЕНТЫ" (В.О. Ключевский. Неопубликованные произведения. Москва, Наука. 1983, с.190).

    Значит, ДОКУМЕНТЫ ПОЯВИЛИСЬ (БЫЛИ ИЗГОТОВЛЕНЫ?) ПОЗЖЕ. Недаром Кудрявцев ничего не мог найти. По-видимому, указ Алексея Михайловича и был тем толчком, который побудил начать изготовление документов, и поэтому в конце XVII века они уже появились. Ключевский так и пишет (В.О. Ключевский. Неопубликованные произведения. Москва, Наука. 1983, с.190): "после там оказались очень пригодные для дела рукописи и документы".

    Конечно, Ключевский здесь говорит вроде бы лишь об источниках конца XVI - начала XVII веков, т.е. эпохи непосредственно предшествующей Алексею Михайловичу. И приходит к выводу, что документы этой эпохи появились уже после Алексея Михайловича. Но естественно предположить, что если комиссия не могла найти документов XVI-XVII веков, то тем хуже обстояло дело с более ранними эпохами.

    Например, возникает закономерный вопрос: существовал ли в эпоху дьяка Кудрявцева упомянутый выше "обширный летописный свод", описывавший историю начиная от Владимира Мономаха, а также "Царственная Книга", описывающая время "Грозного" (кавычки мои - Л.С.)? Может быть, и они были написаны (или существенно отредактированы) уже после Кудрявцева?

    По-видимому, здесь мы, пишут Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко в своей книге «Новая хронология и концепция древней истории Руси, Англии и Рима. Факты. Статистика. Гипотезы», - счастливым образом нащупываем самое НАЧАЛО СОЗДАНИЯ подавляющего большинства руских летописей. А "Повесть временных лет" в то время, вероятно, даже не была еще написана (см. ниже).

    Сегодня очень трудно сказать - какие подлинные исторические свидетельства легли в основу всех этих будущих "древнейших" летописей. Конечно, такие свидетельства были, но, по-видимому, большинство из них до нас не дошло. Сегодня мы судим о руской истории доромановской эпохи, всматриваясь в нее сквозь призму хроник, написанных или отредактированных после дьяка Кудрявцева.

    Забегая вперед, продолжают Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко в своей книге «Новая хронология и концепция древней истории Руси, Англии и Рима. Факты. Статистика. Гипотезы» скажем, что до нас все же дошли кое-какие древние документы XV-XVI веков: акты, тексты договоров, печатные книги, церковные источники и т.п. Но из них встает совсем другая картина руской истории. Она сильно отличается от той, которая появилась на свет после указа Алексея Михайловича и работ историков XVIII века - Татищева, Байера, Миллера*, Шлёцера, которая и сегодня преподается в школах.

*) Основные архивы древнейших исторических документов (летописные своды) были нещадно уничтожены еще во времена петровских реформ. Церкви и монастыри – как главные хранители исторических источников, подверглись разрушительной реформации Синода, введенного Петром [Исаакием (Фридрихом Петером Гогенцоллерном)] Первым в 1721 году. Тогда все православные ценности и сама история претерпели кардинальные изменения. Сама идея патриаршества на Руси и концепция «Третьего Рима» была подменена цезаре-папистской концепцией превосходства всего западного и ущербности всего древнеруского. Были уничтожены и переписаны тысячи летописных сводов и хронографов, а знаменитая библиотека Ивана «Грозного», включающая в себя весь фундаментальный свод исторических документов, бесследно исчезла. Дальнейшее уничтожение исторических документов взял на себя немец Герард Фридрих Миллер, который с 1732 года начал выпускать сборник статей «Sammlung Russischer Geschichte» (1732—1765), ставший ПЕРВОЙ официальной версией российской истории. Стоит отметить, что Миллер почти не знал русского языка и до конца своих дней писал и разговаривал исключительно на немецком. Он отметился еще одним «подвигом»: во времена своих многолетних «сибирских экспедиций» (1733-1743) Миллеру удалось собрать в отдаленных монастырях все древние летописи, которые не были уничтожены петровским синодом. Это так называемые «портфели Миллера», которые состояли из оригинальных древнеруских исторических документов. История этих документов весьма показательна – все они были отвезены сначала в Германию, потом на полвека там осели и… бесследно исчезли.

    Все что до нас дошло – это вольные пересказы Миллера единичных документов по-немецки. Только в 1747 году Миллер принял российское подданство. Но власть высоко оценила рачения новоиспеченного «россиянина» и в 1747 Миллер был назначен главным историографом Российского государства.

    Тогда и была предпринята первая попытка создания официальной истории Российской империи. Уничтожив последние первоисточники информации, Миллер тут же попытался продвинуть удобную Западу теорию.

    Но продвижение этой исторической концепции разразилось горячими спорами приверженцев «нормандской теории» во главе с немцами Миллером и Байером с одной стороны и «славянофилами» во главе с Михаилом Васильевичем Ломоносовым с другой. Тогда рачениями русских ученых С.П. Крашенинникова, В.К. Тредиаковского, Н.И. Попова и М.В. Ломоносова труд Г.Ф. Миллера «О происхождении имени и народа российского» получил вердикт, как «предосудительный России».

    Провести в жизнь ущербность исторической концепции не удалось. Она была принята и застыла в наших учебниках после смерти М.В. Ломоносова. А при жизни первого руского академика все эти попытки были не состоятельны.

    Следует отметить, что за свой подвиг руские историки во главе с Ломоносовым подвергались гонениям и были жестоко наказаны.

    Комиссия немецких академиков вот главе с Шумахером состряпала донос и арестовала Михаила Васильевича. В докладе комиссии, который был представлен российской императрице Елизавете, говорилось, что Ломоносов «за неоднократные неучтивые, бесчестные и противные поступки как по отношению к академии, так и к комиссии, и к немецкой земле» подлежит смертной казни.

    Ломоносов пробыл тогда под арестом 7 месяцев и лишь указом императрицы Елизаветы был освобожден. Освобожден на унизительных условиях и был вынужден просить прощение перед немецкими профессорами и подписать «Покаяние», составленное самим Миллером.

    В этом Покаянии «нормандская теория» признавалась единственно верной. Вот как на самом деле вводилась в наши учебники современная историческая концепция! Директивно, под страхом казни! Стоит отметить, что в 18-19 веках не было среди ученых более опасной профессии, чем историк. Почти все, кто заходил за границы официальной концепции, подвергались страшным гонениям, некоторые лишились жизни. Эта эпопея тем знаменательна, что тщательным образом составленные М.В. Ломоносовым исторические труды, которые нам известны по переписке с графом Шуваловым («Описание самозванцев и стрелецких бунтов», «О состоянии России во время царствования государя царя Михаила Федоровича», «Сокращенное описание дел государевых», «Записки о трудах монарха») БЕССЛЕДНО ИСЧЕЗЛИ (выделено мною - Л.С.). Так же бесследно исчезли рукописи главного исторического творения Ломоносова - «Древней Российской Истории». Она выйдет в свет лишь через несколько лет после смерти Автора. И издаст её в значительно урезанном и искаженном варианте именно Миллер, который будет допущен в архивы Ломоносова после его смерти.

    Что там издал под именем Ломоносова не терпящий критики немец Миллер, думаю, понятно: очередной восторженный памфлет всему западному по своим личным лекалам.

    После «наведения порядка в архиве» все оригинальные рукописи Ломоносова бесследно исчезли. А вот как отозвались о Ломоносове его «доброжелатели» после смерти первого руского академика. По мнению Шлецера и Миллера, Ломоносов «не был профессиональным историком». Шлецер прямо утверждал, что «между всеми рускими, «писавшими до сих пор рускую историю, нет ни одного ученого историка».

    В своих мемуарах Шлецер постарался навязать просвещенной Европе отталкивающий образ Ломоносова, утверждая, что тот противился изданию «Повести временных лет» (ПВЛ) и трудов В.Н. Татищева, был полон «варварской гордости», тщеславия, что он клеветник, кляузник, грубый невежда, горький пьяница и «дикарь».

    Разве можно было ожидать от подобных «соратников» честного издания трудов Ломоносова? Подобным образом обстояли дела и с трудом официально признанного «первого руского историка» Василия Никитича Татищева «История Российская». Его издаст все тот же пресловутый Г.Ф. Миллер только после смерти автора по каким-то «черновикам Татищева». А сам оригинальный Труд навсегда пропадет, ни одного документа не сохранится.

    А ведь В.Н. Татищеву удалось собрать довольно большой свод исторических документов, пропущенных Г.Ф. Миллером в своих сибирских вояжах.

    В 1720 году будущий историк Татищев получил из личной библиотеки Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] I «древнюю Несторову летопись». Он скопировал её и забрал с собой в Сибирь для сравнения с другими письменными источниками. Именно этот период Татищев позднее обозначил как начало своей работы над руской историей. Здесь, в глубине Московской Руси, он «нашел другую, того же Нестора летопись», но абсолютно другую!

    Значительные разночтения с имевшимся у Татищева списком заставили его призадуматься над правдивостью официального Летописного Свода. Он стал тщательно собирать летописные источники, чтобы «сводить их вместе». То есть, еще тогда Василий Никитич обнаружил сильные расхождения между официальными российскими летописями и оригинальными древними актами.

    Фактически, он выявил явные подделки официального Летописного Свода Руси, принятого при Петре [Исаакие (Фридрихе Петере Гогенцоллерне)] I. Одной из заслуг Татищева стала систематическая работа по сбору рукописных источников, в первую очередь списков руских летописей, значение которых для реконструкции раннего периода истории нашей страны он осознавал в полной мере. Кроме того, ученый впервые ввел в научный оборот такие важные памятники руского права, как «Руская Правда» и «Судебник 1550 года».

    Первым издателем «Истории Российской» стал "тот еще академик" Герард Фридрих Миллер, неутомимый труженик на ниве руской истории. В типографии Московского университета под его «смотрением» в 1768–1774 годах вышли три первых тома труда Татищева. Четвертый том увидел свет в Петербурге в 1784 году, уже после кончины Миллера. Наконец, в 1848-м усилиями М.П. Погодина и О.М. Бодянского вышла и пятая книга «Истории».

    Странным образом, труд Татищева по изданию Миллера доведен лишь до 1577 года. Хотя доподлинно известно, что ученый много времени посвятил именно составлению истории 17-ого века, включая историю прихода к власти Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] I.

    При составлении истории о царствовании Алексея Михайловича и Федора Алексеевича Татищев пользовался, в частности, сочинением Алексея Лихачева – приближенного царя Алексея Михайловича. Этот важный документ, как и множество других исторических памятников, собранных Татищевым, безвозвратно исчез после «наведения порядка» Миллером. Но полностью исправить все произведения автора Миллер не успел, кое-что пропустил. Поэтому в редактированных трудах Татищева постоянно всплывали источники, которые отсутствовали в сохранившихся архивах (понятно почему).

    Современные продажные горе-историки называют эти важнейшие артефакты выдумками, даже придумали ехидное клеше «татищевские известия». При этом заявляют, что библиотека Василия Никитича со многими ценными рукописными материалами, якобы случайно сгорела. А значит проверить Татищева не возможно. Так уничтожались важнейшие исторические акты нашей Родины.

    Инакомыслие в исторической науке не допускали, честных исследователей после смерти именовали "выдумщиками". А оригинальные тексты за авторов задним числом издавал немецкий пройдоха и лицемер Герард Миллер. Издавал исключительно исключительно по своим немецким лекалам, заложенным еще в своей диссертации «О происхождении имени и народа российского».

    Именно в этом заключалась ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА (выделено мною - Л.С.) пришедших в Российскую Академию немцев – так исказить российскую историю, так принизить все руское и самостийное, чтобы на европейцев смотрели, как на спасителей Отечества. Поэтому труд Миллера не пропал, а лег в основу нашей Истории. В 1761 году он был опубликован как вводная часть исследования Миллера, посвященного истории Новгорода. В том же году его произведение появилось на страницах академического журнала «Sammlung russischer Geschichte». В 1773 году в Геттингене, по словам Миллера, была напечатана его книга «уже вторым тиснением». Главные тезисы «нормандской теории» Миллер затем повторил в книге «О народах, издревле в России обитавших», изданной в 1773 году в Петербурге, которая и ляжет в основу всей современной нам искалеченной российской истории. Поэтому ту российскую историю, которую вы читаете в современных учебниках и смотрите в различных фильмах – это именно та история, которую втиснул находчивый г-н Миллер. Она основана на опровергнутой еще в 18-ом веке концепции Миллера-Шредера-Байера о превосходстве всего немецкого над руским.

    Поэтому "Великое прошлое", которое оставили нам немецкие историки, не даёт нам права гордиться своей историей. Вот основные тезисы этой теории:

- Славяно-русы издревле были деградирующим населением Европы, отсталым и ущербным, не имели ни своей государственности, ни лидера - призвали иноземца с Запада.

- Вся история руских правителей до Алексея Михайловича -это сплошная междоусобная грызня за власть: Борис убивает Глеба, Иван "Грозный" бьёт насмерть сына, Шемяка ослепляет Василия, расстрига Лжедмитрий садится на трон и убивает последнего царевича, и т.д. и т.п., на вс;м протяжении. Ни одного нормального правления: сплошные козни и междоусобицы. Только об этом и пишут представленные Миллером «русские» летописи…

    Но разве об этом должны писать царские летописцы? О междоусобицах в правящей династии? О поражениях и унизительной дани Орде?

    Алогизм всего летописного свода, который нам составил Миллер на базе утерянных ОРИГИНАЛЬНЫХ руских летописей, очевиден. Едва ли реальные руские летописцы написали то, что сегодня выдают за древнерусский летописный свод. - Русь была ущербна и постоянно платила всем дань: Половцам, Печенегам, Татарам, Крымчанам, Монголам. Не могла себя защитить, ибо отсталая и трусливая. А если Великая Русь платит дань малюсенькому Крымскому полуострову на протяжении веков – то насколько велика была сама Русь? Она по логике была ничтожна и безмерно слаба. - Все народные, государственные, исторические и православные традиции ДО Петра Первого признаются непрогрессивными. Только Европа и Пётр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] I смогли вернуть Русь в число европейских держав. На правах ученика младших классов. Старательного, но всё-таки ученика. Ученика во всех сферах и направлениях: науке, военном деле, государственном управлении, культуре. - Вся историческая наука до 19-ого века, все руские и славянофильские историки были признаны ненаучными и запрещены. В умы была насильственно внедрена ОДНА теория, утверждённая не научными методами, а директивными. Исключительно иностранными членами Российской Академии наук. Так о каком "Великом прошлом, которым мы должны гордиться", можно теперь говорить? Вся история Руси до Петра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] I – это сплошные поражения во всех войнах и начинаниях. После сомнительной Куликовской виктории Русь всё равно платит дань Орде. После распиаренной победы на Чудском озере Александр Невский едет в Орду на поклон... А еще странные многовековые Ливонские войны, которые всё равно заканчиваются сдачей то Пскова, то Смоленска. Это ВСЕ достижения нашей Державы по лекалам Миллера. Ах да, еще поляков сподобились прогнать из Москвы, но так ведь сами туда их и пустили... Больше нечего вспомнить. Потому и не нашли никакого лучшего праздника взамен Дня революции - пришлось к изгнанию поляков праздник приписать…

    В этой работе я попытаюсь нащупать ту историю нашей страны, которая была на самом деле. По документам и уцелевшим артефактам, а не по западным лекалам немецких академиков. На самом деле Русь, руский народ имели намного больше достижений и звонких викторий. Люди должны знать своё прошлое, знать ту историю, которой они достойны. Ту Историю, о которой говорилось в настоящих руских летописях и многочисленных записках очевидцев. Ту Историю, которую можно и нужно помнить с гордостью. Ту Историю, которую боялись и до сих пор боятся на Западе, которую подменили немецкие историки в 18-ом веке, как подменили и новейшую историю нашей страны в 21-ом веке.

    В представленных главах рассматривается самый темный период нашей истории: 1675-1700 гг. Это ключевой момент для понимания всего происходящего в Московской Руси и в Мире. ДО и ПОСЛЕ. Именно этот период считается границей между якобы "старой закостенелой Русью" и "прогрессивной петровской Московией", между темной Европой и эпохой Просвещения. Как покажут предложенные исследования, смена курса Великой Империи руских царей произошла вовсе не в результате внезапного прозрения руского народа, как считается сегодня, а вследствие трагических событий, умышленно вычеркнутых из нашей памяти. Русь превращалась в просвещенную Московию мучительно долго, отчаянно сопротивляясь. Ни один другой период истории не сопровождался таким обилием войн, репрессий, смен правителей и многочисленностью людских жертв. Ни один период истории не приводил к такому масштабному перекрою границ Европы и Российской империи. Одну из главных ролей в этом эпохальном событии сыграет Петр [Исаакий (Фридрих Петер Гогенцоллерн)] I, происхождение и значение которого для блага России в этих главах полностью пересматривается.