Великий Октябрь. Урок литературы

   Маняша и Надюша сидели за одной партой. Они вообще - дружили. Надя любил провожать Маню после школы, нести её портфель, говорить о чём угодно... Ребята часто вместе проводили время после учёбы. У родителей Нади была отличная библиотека и Маняша брала у Нади что-нибудь почитать.
   Любимым предметом у ребят была литература.

   - Дети! Вы просто не представляете себе в какое прекрасное время живёте! Слава КПСС!
   - Героям - слава!
   Дружно подхватил класс.
   - В старые времена...
   Пожилая учительница пустила слезу.
   - В старые времена нас заставляли учить наизусть стихи Пушкина, Лермонтова, Пагына, Бальмонта... А что это, Маркс меня помилуй и прости, за стихи? О чём писали эти люди, которых старая власть называла поэтами?
   Класс безмолвствовал. Выдержав театральную паузу Октябрина Ильинична продолжила.
   - Я вам их сейчас почитаю. Немного.
   Октябрина Ильинична наморщила лоб, закрыла глаза и принялась цитировать по памяти:

   Мы с тобой проживём и зимой,
ведь всё наше по-прежнему с нами.
Замороженный воздух резной –
как старинный комод с тайниками.

В этих мреющих нишах ночных,
в этих ящичках хитрых зеркальных
столько разных чудес золотых,
столько всяких вещиц музыкальных.*

   - Мещанство. Выгораживание недостатков, хвастовство и позёрство!
Зимой они проживут! Всем холодно, а они, "герои", Маркс меня помилуй, любуются мишурой!
   Класс осуждающие загалдел, зашушукал.
   - Ребята! Вы поймите одно! Настоящая, коммунистическая литература - она другая. Честный человек, человек партийный, не будет писать о мелочах, о всяких хрусталях и прочей чепухе. Моя задача - научить вас отличать хорошее от плохого, привить вам вкус и к литературе и к жизни. А для этого... Для этого я снова вынуждена...
   В голосе учительницы снова появились слёзные интонации.
   - Вынуждена прочесть вам старые, отжившие стихи. Чтоб вы могли... Могли их сравнить со стихами новыми!
   Октябрина Ильинична снова прикрыла глаза и, ёрничая, подвывая и притопывая правой ногой, обутой в калошу, принялась петь:
   - В час, когда душа моя как птица
     Бьётся в клетке ноющих костей,
     Не в больницу я иду лечиться,
     Не в театр иду и не в музей!

     А я пааайду в кабак,
     Где гитариииист,
     Мой приятель улыбнётся мне!
     И гитара вновь заговориииит,
     Запоёт-заплачет в тишине!**

   Лицо Октябрины Ильиничны раскраснелось, калоши послетали с ног и она продолжила топать босыми ногами.

   -
Нет со мной друзей моих хороших   
И тебя со мною рядом нет,   
Разбросало нас, как горсть горошин,   
Брошенных зачем-то в белый свет!   

Я пойду в кабаааак!**

   Напевшись и наплясавшись, учительница села на табурет у стола. Потом встала, с трудом нагнувшись подобрала калоши и обулась.
   Маняша подняла руку.
   - Да, Маняша... Что тебе?
   - А чьи это стихи?
   - Это песня, Маняша. Песня на стихи Пушкина.
   - И Вас в школе заставляли их учить?
   - Да,Маняша. Ты молодец. Ты знаешь чаво... Ты это. На следующий урок выучи стихотворение пролетарской переводчицы Моны Кончалко. Или Тараса Удалого.
   Тут руку потянул уже Надя.
   - Маняша, садись. Надя?
   - Октябрина Ильинична! А можно я расскажу стих Удалого?
   - А ты знаешь наизусть его стихи?
   - Да, Октябрина Ильинична!
   Учительница посмотрела на стоящий на столе будильник и махнула рукой.
   - Читай, Надя!

   - Слава героям совецкой страны!
     Нас не спужать ценами на газ вонючий!
    Пусть эти проклятые ватники
    Засунут этот газ себе в сраки!
    Пусть засунут! Пусть засунут!
    Слава! Слава! Геть! Геть!

   Надя замахал руками как шаолиньский монах или ветряной генератор, затопал ногами, выпучил глаза, зазиговал и заорал ещё громче:

    - Слава! Слава! Геть! Геть!
      Вате нас не одолеть!

   - Садись, Надюша! Ты - молоток! Кобзарь! Ставлю тебе "шесть".
Вот - это - поэзия! Нашенская, народная, а не та ...ня, которую преподавли в старые времена.
   Урок окончен. Слава КПСС!
   - Героям слава!
   Откликнулся класс.

        Конец.

    * Стихотворение Сергея Пагына.
    ** Песня Владимира Асмолова.