Предать себя. Лев Толстой, Воскресение

I. Предательство себя.
II. Возвращение к себе.
III. Ситуация в настоящее время.

Введение. Общество, в котором нам дано жить, место противное обонянию. Нас учат личной ответственности и говорят, что ты сам — хозяин своей жизни. Это правда.

Гораздо меньше говорят об ответственности общественной. Разве не кажется очевидным, что сумма выборов отдельных людей влияет на жизнь кого-нибудь одного? Образуется общее русло, попадая в которое, юношу или девушке сопротивляться почти не возможно. Поток уносит вперёд, и молодёжь падает в отречение от себя вместе со струёй водопада.

Последний роман Льва Толстого как раз об этом. «Воскресение» повествует о предательстве самого себя и  о том, как тяжело исправить ошибку. Произведение отчётливо даёт нам понять, что люди, лишённые воли к жизни, не случайность, а закономерность, продиктованная общественными условиями.

I
 

Краткий пересказ. Главный герой романа, князь Дмитрий Нехлюдов, присяжный в суде. Он допускает ошибку с другими присяжными и невинно осуждает Екатерину Маслову, которую он растлил в молодости и бросил. Понимая серьёзность своей ошибки, Дмитрий приступает к её исправлению: готовит ходатайство, обещает жениться на Масловой, — а заодно знакомится с тюремными заключёнными и помогает им по мере возможности.

Ходатайство проваливается. Нехлюдов готовит прошение на имя царя, чтобы отменить уголовное наказание. Тем не менее, Масловой грозит ссылка в Сибирь, и Нехлюдов едет с ней. Там Екатерина знакомится с политическим заключённым Симонсоном, который предлагает выйти замуж за него. Нехлюдов уступает. Он извещает Маслову о том, что высшая инстанция отменяет наказание, но девушка остаётся в Сибири, потому что решила связать свою судьбу с будущим женихом.

Понятие. Предательство себя, или же отречение от себя, хорошо видно там, где Толстой подробно развёртывает обстоятельства духовной жизни; сейчас мы сопоставим ситуации героев и обобщим, что же это такое.

  Нехлюдов. В молодости он, во-первых, красиво и конструктивно мыслил, во-вторых, желал сохранить девственность до свадьбы и, в-третьих, облегчить жизнь крестьянам. Первое, второе и третье высмеивалось или осуждалось родственниками и знакомыми, что подтачивало уверенность Нехлюдова. Когда же он начал развратничать и мотать деньги, стал положительным персонажем в глазах общества. Это привело к следующему:


...Веря себе, он всегда подвергался осуждению людей, — веря другим, он получал одобрение людей, окружающих его. <...> И кончилось тем, что Нехлюдов сдался, перестал верить себе и поверил другим. И в первое время это отречение от себя было неприятно, но продолжалось это неприятное чувство очень недолго <...> И Нехлюдов, с страстностью своей натуры, весь отдался этой новой, одобряющейся всеми его окружающими жизни и совершенно заглушил в себе тот голос, который требовал чего-то другого.


Как мы видим, князь отказался от своих желаний в пользу общепризнанного образа жизни. Вот что тут следует иметь в виду: Дмитрий Иванович не заменял своё «хочу» чужим «надо». Речь вообще об этом не идёт.  Нехлюдов согласился прозябать в удобстве вместо движения по указателям своих желаний. Получается, что выбор строиться таким образом: исполняй желания, но страдай от среды, либо не исполняй желания и получи комфорт.

Когда Нехлюдов принимает окончательное решение жить по-своему после суда над Масловой, не было таких моментов текста, когда круг общения с ним соглашался. Под разными углами, писатель показывает, что человек, идущий по пути своей целостности, одинок в виду совершенно другого понимания жизни. Даже Наталья Ивановна, сестра и близкая подруга Нехлюдова, становится далёкой, когда её занимает не брат, а полученное им в наследство имение. И хоть Толстой проецирует через главного героя проект идеального устройства общества (Нехлюдов хотел раздать свою землю крестьянам), мысль в целом верна: предательство себя влечёт за собой смещение приоритета с главного на второстепенное, как в случае с Натальей Ивановной.


Селенин. Селенин, университетский друг Дмитрия Ивановича, поступил на государственную службу, но столкнулся с тем, что не очень-то она совпадает с его идеалом служения людям. Товарищ Нехлюдова смирился с юридической работой, потом с «шикарной» свадьбой, устроенной кем-то там, а затем и с религией, пойдя на уступки правоверной церкви. Последнее произошло из-за того, что христианские обряды активно практиковались на работе, и Селенин так же смирился, отказавшись от своего видения, лишь бы не увольняться с работы. Вот что пишет автор:


«Но под давлением жизненных условий он, правдивый человек, допустил маленькую ложь, состоящую в том, что сказал себе, что для того, чтобы утверждать то, что неразумное — неразумно, надо прежде изучить это неразумное [имеется в виду христианство]. Это была маленькая ложь, но она-то завела его в ту большую ложь, в которой он завяз теперь».


И здесь выясняется новая ощутимая черта предательства себя — ложь. Селенин окончательно стал несчастным после того, как выписал себе индульгенцию на принятие официальной религии. Тут дело даже не в религии, как таковой; маленькая ложь самому себе запускает цепочку искажений своей личной правды. Обманул себя один раз, последует и второй, и третий…

Как же выглядит эта ложь? «Люди лучше знают, как мне жить». На самом же деле, нет нелепее утверждения, потому что в полном предателей обществе это знание утеряно. Тем не менее, принцип очень прост: «Следуй за своими настоящими желаниями», — в противном же случае тебе некуда идти (цель отсутствует).


Маслова. Екатерина позволит заметить следующий аспект отречения от самого себя. Исходные данные таковые: после связи с Нехлюдовым, смерти их общего с Катей ребёнка и городских мытарств, она попадает по приглашению хозяйки в дом терпимости. Продажная любовь оставила на девушке следы преждевременного старения и цинизма. Теперь основное:
 

В продолжение десяти лет она везде, где бы она ни была, начиная с Нехлюдова и старика станового и кончая острожными надзирателями, видела, что все мужчины нуждаются в ней; она не видела и не замечала тех мужчин, которые не нуждались в ней. И потому весь мир представлялся ей собранием обуреваемых похотью людей, со всех сторон стороживших ее и всеми возможными средствами — обманом, насилием, куплей, хитростью — старающихся овладеть ею. <...> И для того, чтобы не терять своего значения в жизни, она инстинктивно держалась такого круга людей, которые смотрели на жизнь так же, как и она...
 

Масловская ситуация добавляет понимания, что предательство себя закупоривает человека в круге общения. Екатерина отреклась от своих желаний в пользу дома терпимости и там застряла. Екатерина так «настроила» свой взгляд, что мир её засочился похотью окружающих мужчин, и она не может пообщаться с мужчинами и женщинами другого склада судьбы, потому что таких буквально не существует для неё!

Второй факт интересен тем, что если Нехлюдов и Селенин не выбирали своё окружение, то Катя выбрала, хоть и инстинктивно. Так мы можем увидеть, что Маслова захотела оправдать свою профессию и сделала это тем, что начала общаться со всеми уже оправдавшими свою профессию и остальными сопричастными.

Предать самого себя означает отказаться от своих настоящий желаний ради удобств. Поступку свойственны ложь самому себе и застой в движении, т. к. человека по жизни двигает вперёд как раз то, что он действительно хочет. Отрёкшись, индивидуальность прозябает в круге общения, где все совершенно так же прозябают, и такое прожигание жизни одобряется обществом. Притом, это всегда происходит в такой последовательности, что старшее поколение соблазняет на предательство младшее1: Селенину, Нехлюдову и Масловой помогли в унижении правды своего сердца. Интересно, какое поколение впервые предало себя ради удобств?


  II

 
Возвращение к себе. Процесс предательства себя обратим. В романе исцеление не обозначается каким-нибудь понятием, но можем назвать его возвращением к себе или же принятием.

Лев Николаевич даёт четырех персонажей, вернувшихся к себе: Нехлюдов, старик-проповедник, Маслова, Симонсон. Последних двух мы не будем рассматривать: Екатерина проживает принятие в страдательном залоге, а Симонсон буквально всю жизнь был себе верен и ничего нового нам не сообщает.

Старик-проповедник. Начнём с него, потому что он схематично показан в сюжете и, я подозреваю, является ключом к идее романа. Он появляется лишь однажды, в главе (…), вступает в диспут о вере и начинает проповедь. Она заключается в нескольких тезисах:

1. Каждый человек — носитель духа.
2. Люди несчастны, потому как верят различным учениям, а не себе и своему духу.
3. Человек свободен от имён.

Проповедник говорит:


«Как, говорят, тебя зовут?» Думают, я звание какое приму на себя. Да я не принимаю никакого. Я от всего отрекся: нет у меня ни имени, ни места, ни отечества, — ничего нет. Я сам себе. Зовут как? Человеком. «А годов сколько?» Я, говорю, не считаю, да и счесть нельзя, потому что я всегда был, всегда и буду. «Какого, говорят, ты отца, матери?» Нет, говорю, у меня ни отца, ни матери, окроме бога и земли. Бог — отец, земля — мать. «А царя, говорят, признаешь?» Отчего не признавать? он себе царь, а я себе царь. «Ну, говорят, с тобой разговаривать» Я говорю: я и не прошу тебя со мной разговаривать. Так и мучают.
— А куда же вы идёте теперь? — спросил Нехлюдов.
— А куда бог приведет. Работаю, а нет работы — прошу, — закончил старик, заметив, что паром подходит к тому берегу, и победоносно оглянулся на всех слушавших его».


  Проповедник прав, что все имена условны, как и возраст, и присяга царю. Признаюсь, я пока не понимаю, зачем Толстой говорит о свободе от имени. Могу только предположить, что человек, лишённый ярлыков, совершенно свободен в своих желаниях, ведь он не скован так называемой личной историей, которая ставила бы ему рамки. Является ли в таком случае личная история также частью предательства себя?
 
Нехлюдов. В романе сказано, что Нехлюдов вставал на путь исправления
несколько раз, но сдавался. По-настоящему взялся за себя он только после инцидента с Масловой — уж очень велики были его муки и осознание своей ошибки. В начале романа Дмитрий Иванович восхищался тем, что встал на путь исправления, — это называется «духовной прелестью». Постепенно он избавляется от этого недуга, но на пути к себе Нехлюдов довольно часто совершает ошибки.

Да, он неумно раздаёт землю крестьянам в первый раз. Вышло так, будто бы он великодушно сделал подарок своей челяди вместо того, чтобы организовать порядок пользования землёй.

Зато потом обсуждает! с крестьянами грамотное пользование землёй и передаёт её. Немыслимо для положения князя.

Да, он заблуждался насчёт быстрого преображения Катюши и других людей. Оказалось, что не так-то просто вернуть доверие того, кого ты предал очень давно.

Зато потом занимается, пользуясь связями, освобождением тех заключённых, которые попали в тюрьму по ошибке или произволу. Добивается, чтобы с Катюши сняли наказание.

И такая жизнь давала ему силы жить, хотя мысли «бросить эту чепуху» искушали его. Почему Нехлюдов вообще ошибался? Это оказалось неизбежным, потому что ни у него, ни у его бывшего круга общения нет опыта, схожего с исполнением его настоящих желаний. Чувствуя, что результат не совпадает с желанием, князь корректирует действия и приближается к планируемому результату. 
 
В начале романа, после столкновения с Масловой на суде, Нехлюдов вспоминает своё прошлое и осознает, что всё вокруг ему… противно. Противно времяпровождение, противна потенциальная невеста, как и другие люди, и особенно противен он самому себе. Возникает ситуация, когда человек испытывает физическое отвращение от того, где он находится сейчас, ведь всё говорит ему о той гнусности, которую он с собой сделал. Человек увидел, что отрёкся от себя, и жить по-прежнему уже не получится, а если получится, то ни о каком счастье говорить уже не придётся. Это будет бездарно прожитая жизнь без искры и радости.

В конце романа (поездка в Сибирь) ситуация прямо противоположная: Нехлюдову удаётся пребывать в состоянии любви. Он с переменным успехом принимает душой и заключённых, и даже конвойных, и самого себя. Показателен случай, что один из офицеров желал поговорить с Дмитрием Ивановичем о женщинах и князь перевёл тему на цель визита (встреча с Масловой), смутив собеседника. Полагаю, таким образом Нехлюдов подчёркивает невозможность говорить о том, о чём не хочет.

Получается следующая противоположность: «Отвращение — Любовь». Когда Нехлюдов достигает определённого уровня целостности, он принимает происходящее всё полнее и полнее. Заостряю внимание на том, что это не мягкость и не сердобольность, потому что Дмитрий Иванович идёт навстречу цели и отсекает лишние разговоры и людей. Князь позволяет им быть, но не даёт помыкать своими идеалами даже в мелочах.

Таким образом, любовь — ориентир на пути возвращения к себе, но она деятельна и не мирится с тем, что противоречит человеческой целостности.

 III
 
Однако, однако. Мы будем слишком односторонними, если не исследуем предательство себя таковым, каким оно присутствует в современной жизни. Лев Николаевич обозначил ситуацию, но она никуда не исчезла. Люди до сих пор отрекаются от себя, и давайте посмотрим, что изменилось с тех пор.

Интернет. Отречение от себя имеет много проявлений, и в повседневности оно может выразиться в такой простой вещи, как веб-сёрфинг. Всемирная паутина хороша, как библиотека информации, но люди её используют, чтобы найти изображения с котиками или порнографию. Разве это не комфорт вместо движения к настоящему желанию? Книги, музыка и фильмы отражают стремления человека; впитываемая информация напрямую влияет на то, что личность будет транслировать в дальнейшем. Одно дело, если это величайшие фантасты, вроде Стругацких или Саймака, а другое — летсплеи или реакции на музыкальные клипы.

Коронавирус. Самый яркий пример предательства себя, с которым столкнулось взрослое население мира — это вакцинация от коронавируса. Внимание: моё предположение не касается тех, кто по своему желанию сделал прививку. Для всех же остальных, нежелающих, всё выглядело следующим образом: «Если я не привьюсь, то лишу себя работы и нынешнего круга общения», — а по сути комфорта. Те, кто не хотел и вакцинировался, пошли против своего настоящего желания, тем самым отреклись от себя во имя удобства. Остальные же не лишились своей целостности в некотором смысле.

Эти обстоятельства оказались ещё более обидными, когда на территории Запада начались известные боевые действия и про коронавирус все забыли. Зачем тогда надо было вакцинироваться, если все забыли про коронавирус сразу же с наступлением сами знаете чего? Как оказалось, пандемию можно отменить по щелчку пальцев. Если быть до конца честным, даже ношение маски являлось формой лжи. Сколько человек по-настоящему верило в их эффективность?

Система образования. Существует один мощный социальный институт, чьи декларируемые цели не совпадают с реальными. Мне и, скорее всего, многим из вас тяжело было жить от звонка до звонка. Просто сопоставьте два факта: сколько времени вы «обучались» и сколько пользы вынесли из «обучения».

Притом я не умаляю значение преподаваемых наук. Просто они не преподаются. Они скандируются, по уровню формулировок нацеленные на среднего ученика, которого и в жизни-то не существует. И всё в школе нацелено на среднего ученика, ради блага которого все остальные воспитанники массово отрекаются от себя, заменяя свои настоящие желания комфортом положительных оценок и похвал родителей. Обратите внимание: всё именно так, как описывал Толстой. Ребёнка погружают в среду (школьный класс), где ему вместо настоящих желаний (следование склонностям и талантам) предлагают комфорт (оценки и похвала). В случае отречения от себя получается слабовольное существо без стремлений и вкуса к жизни.

Учителям тоже предлагается предать себя, заполняя конспекты уроков, протоколы родительских собраний, календарно-тематические планы, программы и добровольно-принудительно участвуя в зоопарке благочиния. Педагог учит, но вместо настоящего желания учить ему предлагают комфорт бумагомарательства. Очевидно, что все эти формы отчётности не имеют никакого отношения к педагогическому процессу.

Университет — логическое продолжение школы. Совсем недавно студент защитил дипломную работу на тройку с помощью нейросети, которая генерирует тексты. Этот факт вскрылся только потому, что он сам об этом рассказал. Такова кульминация гострайтинга, когда текст написал один человек, а использовал его на правах авторства другой. Кем пишутся курсовые и дипломные работы? В интернете, даже среди ваших знакомых точно можно найти людей, которые живут на деньгах от написания учебных текстов.

Резюмируем: инструментов предательства себя со времён Льва Николаевича Толстого стало больше. Раньше это происходило в окружении и гораздо позже (15-18 лет), а теперь существует целая полисистема, которая с 7 лет погружает ребёнка в пучину отречения. Или намного раньше, если дитя отдали в детский сад, или совсем-совсем рано, если ребёнку вручили смартфон в 1-2 года.