Обычная семья

Раннее летнее утро, солнце уже добралось до окна Габриэля, но он укрыт с головой и этого не видит.

Мама Габриэля только что проснулась в соседней комнате, потягивается, радуясь хорошей погоде, потихоньку прикидывает план действий на сегодня, надо бы сходить на море, сколько можно сидеть в отеле, совсем разленились. Папа еще спит.

Габриэль не шевелится, старается не дышать, или хотя бы дышать потише, в любой момент ожидая шагов в соседней комнате, но дыхание все равно прорывается сквозь сжатые зубы. Слишком громко, но сделать он ничего не может. Эта девица, вчера у бассейна, смуглая, черноволосая, она вылезла из воды и сделала невероятное - стиснула руками верхнюю часть купальника, чтобы выжать воду - и это видение словно отпечаталось в голове, невозможно забыть, и Габриэль мучительно-сладко вспоминает, добавляя новые и новые подробности, слышит, что за стенкой кто-то ходит, мама, или папа, скорей всего мама, папа обычно долго спит, быстрей, быстрей, и успевает за секунду до стука в дверь.

Теперь надо сделать вид, что еще спишь, выиграть несколько минут, чтобы придти в себя, потом встать, улыбнуться родителям, пойти всем вместе на завтрак, и скорей к бассейну - в надежде, что та девица будет там, чтобы украдкой на нее смотреть. Габриэль надеется, что никто не замечает, что он на нее пялится. Вчера она была с какими-то парнями, вряд ли им это понравится.
Мама заходит в комнату, раздергивает занавески, наклоняется к Габриэлю и целует его (Габриэль недовольно вскрикивает и совсем закутывается в одеяло), бодро сообщает:
-Сегодня идем на море. Погода просто класс.
-Что? Нееет, не хочу на море, никакого моря! Хочу в бассейн.
-Мы просидели у бассейна целых три дня, пора сменить обстановку.
-Ну и меняйте, а мне и тут хорошо.
-Ну-ну, не капризничай, - когда мама перестанет сюсюкать с ним, как с младенцем? И главное, ее не переспорить, вбила себе в голову, что надо на море, значит все потащатся на море, а отцу вообще все равно, где сидеть, лишь бы его не трогали.
Настроение испортилось, Габриэль сам не знает, почему. С чего он взял, что та девица обязательно будет у бассейна, может, она тоже пойдет на море? А может, и вовсе уехала с утра, вон какие толпы отъезжающих и приезжающих каждый день. Черт с ней. Но все равно как-то муторно.

Папа стоит перед зеркалом в шортах, мама роется в шкафу, Габриэль изнывает у двери.
-Пошли уже, - в сотый раз повторяет он.
-Идем-идем, - отзывается мама, выуживая розовую майку с пальмой, - надевай, Освальд.
Папа послушно берет майку.
-А ты пока причешись, Габ.
Габриэль морщится, но не спорит, идет в ванную, где в зеркале его ждет  худое скуластое лицо -  уже не мальчик, но еще не парень, очень светлые, почти белые волосы до плеч, а ресницы и брови темные, что делает глаза необычайно выразительными. Дурак Свен, одноклассник, постоянно дразнит Габа, что тот красит глаза, но Габ не обижается - он вполне доволен своей внешностью. Однажды красивая девчонка из старшего класса при всех взъерошила ему волосы и назвала ангелочком. В тот же день мальчишки устроили ему темную. Но Габ знал, кто победитель.

В ресторане Габриэль сразу видит ту девицу, и - о, удача - мама выбирает соседний столик. Теперь можно глазеть, сколько угодно, здесь столько людей, что никто не замечает, кто на кого смотрит.   
Мама с папой идут за едой, оставив Габа за столом, он то и дело вскидывает глаза на девицу (она действительно с тремя парнями, интересно, кто они ей), и наконец она беззастенчиво отвечает на его взгляд и улыбается. Улыбается так, что сразу ясно - она давно знала, что за ней наблюдают! Габриэль становится пунцовым, комкает салфетку, давится слюной, судорожно кашляет. Не успевают родители вернуться, сбегает к шведскому столу, тарелка дрожит в его руках, он мечется вдоль стойки, накладывая все подряд, стараясь только никого не задеть.
Возвращаться  ему страшно, но он пересиливает себя и с почти безразличным лицом ставит свою тарелку на стол. На девицу он больше не смотрит. Мама начинает смеяться - Габ набрал совершенно несочетаемые блюда, в омлете размокает пирожное, овощи залиты шоколадным соусом. Папа  улыбается и идет за новой едой. Габриэль не выдерживает и тоже прыскает со смеху.
-Наверное, я еще не проснулся, - смущенно говорит он.
-Бери пока мое, - предлагает мама. Габ тянет с ее тарелки кусок сыра.

Семья Габриэля живет в маленьком домике в сером городке, почти деревне, на берегу сурового северного моря, там дожди и туманы, черные леса и бесконечные снежные зимы, а солнце выглядывает хорошо если на пару месяцев в году. Поэтому в летние каникулы мама всегда заказывает две недели отдыха где-нибудь на юге, где жара и фрукты, где Габриэля приходится мазать кремом от загара и он все равно обгорает, где папа носит соломенную шляпу, купленную специально для этих поездок. Габ тайно ждет эти волшебные недели весь год. Заранее собирает свой рюкзак, проверяя тысячу раз, все ли взял. Завороженно смотрит в иллюминатор в самолете - не отрываясь, с первой до последней минуты полета. Родители с улыбками переглядываются, видя его восторженное лицо. Ради этого стоит тяжело работать весь год, откладывать на отпуск, во многом себе отказывая.

В это лето впервые Габ выпросил номер побольше, с отдельной комнаткой для себя, и родители согласились без слов, хотя это вышло дороже. За это Габ их и любил - они его понимали. Чувствовали его потребности и не сопротивлялись им. Жили в мире и согласии. Он никогда не видел, чтобы они ссорились. Ему даже в школе завидовали, какая у него семья - родители во всем потакают, исполняют все его желания. Всем бы таких!

Габриэль - поздний ребенок, до него могло быть много других, но никто так и не родился. А у Габриэля получилось. Хотя и он появился на свет гораздо раньше, чем нужно, и ох как Анна набегалась с ним по врачам в раннем детстве, не счесть, сколько раз Освальду приходилось возить семью в большой город на прием к очередному светилу, чтобы исключить какую-нибудь страшную болезнь. За тот период Анна стала совершенно седой, а Освальд из весельчака-балагура, всеобщего любимца, певшего под гитару на всех праздниках, превратился в молчаливого замкнутого старика.

Когда Габриэля крестили в маленькой церкви, пастор, расчувствовавшись, назвал его ангелом, явившимся в ответ на молитвы Анны и Освальда, которые они честно возносили долгих пятнадцать лет. Так они его и воспринимали. Видеть радость сына было для них главным смыслом их жизни.

Девица и ее спутники поднимаются из-за стола  и уходят. Габ торопится доесть, но родители наливают по второй чашке кофе.
-Можно, я пойду? - мается Габ, надеясь все-таки слинять к бассейну.
-Сейчас пойдем все вместе. На море, - в голосе Анны слышна настойчивость. Габ сникает. Ладно, впереди еще много времени. На море, так на море.
-Мы и так каждый день видим это море дома, - ноет он по дороге.
-Да? А купаться ты в нем пробовал? - смеется папа. 
Мама проверяет, все ли взяли с собой. Нахлобучивает папе шляпу, Габу - панамку, которую он тут же с негодованием срывает.

На пляже многолюдно, семья занимает лежаки с краю, поближе к воде, Анна заботливо раскладывает на них полотенца, Габ с отцом сразу несутся в волны, даже круг забывают надуть. Анна смотрит им вслед и в ее глазах появляются слезы. Она сердито вытирает их и растягивается на солнцепеке, впитывая тепло всей кожей, впрок, чтобы хватило на долгую зиму.

Габ сидит на лежаке, облизывая большое мороженое. Он стреляет глазами по сторонам и вскоре находит объект для наблюдения - ярко-рыжая девушка в красном купальнике, наклонившись, ищет что-то в пляжной сумке. Мороженое тает и капает Габриэлю на грудь. Он нащупывает рядом солнечные очки и торопливо надевает их - так не будет заметно, куда он смотрит. Можно прилечь и притвориться спящим, а самому…
-Мам, я больше не хочу, - Габ протягивает мороженое Анне и вытягивается на лежаке, повернув голову в сторону рыжей, которая теперь старательно намазывается маслом для загара.

Они возвращаются только к ужину, по дороге Габ прикидывает, не из их ли отеля та рыжая. Вроде нет, в ресторане он ее не видел… Хотя там такие толпы… У отеля звучит музыка, веселые расслабленные люди сидят за столиками с напитками, громко переговариваются, смеются. О, вот и она, тоже с родителями, в платье с большим вырезом. Габ сглатывает. Он уже знает, что после ужина не пойдет с папой и мамой на прогулку перед сном.

В классе Габриэля - всего десять человек, все скучные и нудные. Девчонки невзрачные - бледные, тощие. Все друг друга знают - и давно от этого устали. Городок слишком маленький, даже пойти некуда. Взрослые по вечерам собираются в единственном местном баре, молодежь ездит в соседний город чуть побольше - там есть ночной клуб, дети сидят по домам - в интернете есть все…
У Габриэля своя комната, компьютер, все причиндалы, сиди себе, делай, что хочешь. Но какая-то тоска гонит его из дома, тянет наружу, и он идет к морю. Бродит вдоль берега, хрустя снегом, смотрит на густые темные волны, слушает их ворчание. Ветер швыряет волосы ему в лицо. Габ подолгу молчит, ему не нужно общество. Он привык к коротким дням, к вечной зиме. К сдержанности окружающих - здесь не принято проявлять эмоции.

Здесь, в этом южном раю, он шалеет. Все вокруг улыбаются, громко смеются, словно у них нет никаких забот. Солнце светит весь день напролет, и не надо надевать кучу всего теплого, чтобы просто сбегать в магазин. Девушки, которые на родине Габриэля ходят закутанные в свитера, здесь еле прикрыты яркими, как цветы, платьями. Каждый раз, уезжая с юга домой, Габ клянется, что когда-нибудь переедет сюда  навсегда. К черту этот холод, непроглядную тьму в четыре часа дня, ледяные ветра. Закончит школу и сразу - сюда. У них многие уезжают после школы. Устроится работать кем-нибудь, снимет жилье - лучше целую виллу, а папа с мамой будут приезжать к нему на весь свой отпуск. Он будет делать им такие же разноцветные коктейли, как в местном баре. И они вместе будут смотреть закаты на берегу моря.

Габриэль в кровати, одеяло отброшено. У него есть полчаса, а может, и час - родители ушли гулять перед сном. Он воображает себя тем чуваком из ролика, который они с мальчишками однажды видели дома у одного из них - чувак лежал на боку, наблюдая за собой в зеркало. Все брезгливо морщились, говорили “фуууу”, но все равно смотрели. Зеркала тут нет, но оно и не нужно. Габ не хочет видеть себя, он хочет видеть рыжую с пляжа. Или ту, из бассейна. Или обеих… От этой мысли Габ аж задыхается, и потому не сразу слышит, как открывается дверь. Он успевает укрыться с головой и сделать вид, что крепко спит. Хорошо, что свет погашен.
Мама слушает у его двери, кивает папе - “устал, накупался”. Оба довольно улыбаются. Впереди еще целая неделя.