Игра Этюды 2. Любовь к чтению

Игра Этюды 2. http://proza.ru/2023/10/05/61
Этюд № 12. «Мои первые книги»

Я поздно научилась читать. В те годы, когда я была ребенком, учить детей читать до школы было не принято. Но мечта научиться читать у меня появилась лет с шести - с того момента, как моя лучшая подруга Ирочка пошла в первый класс. Она была старше меня, родилась в июле, я - в январе, меня в школу не взяли, из-за чего я очень переживала. Буквы я давно знала, вот только никак не могла понять, как они складываются в слова. С просьбой научить меня читать я приставала ко всем, но ни маме, ни папе (профессиональному педагогу, между прочим, он по первому образованию был учителем начальных классов), ни подружке Ирочке так и не удалось мне помочь, чтение оставалось для меня тайной за семью печатями до тех пор, пока я не пошла в школу. Странное дело, но стоило моей первой учительнице объяснить правила чтения, как пелена спала с моих глаз, причем я так и не поняла, что мне мешало до сих пор научиться читать, ведь ничего принципиально нового для меня Зоя Ивановна не сказала, я всё это слышала раньше, и не раз. Как видно, количество повторений перешло в качество, я сразу стала читать легко и свободно.

Как сейчас помню свою первую книгу, прочитанную самостоятельно. Это был шпионский роман "Тарантул" Германа Матвеева,  папа взял его почитать в библиотеке. Все детские книги, имевшиеся в доме, я знала практически наизусть, они меня совершенно не привлекали, так что за этого злосчастного "Тарантула" я ухватилась, как утопающий хватается за спасательный круг. Прочла я его быстрее папы, ведь у меня было значительно больше свободного времени. Мой папа-врач много работал, чтобы обеспечить нам с мамой сносную жизнь в условиях Подпорожья, где мы тогда жили, да и в отпуск на море он считал своим долгом нас вывезти, если и не на Черное море, но хотя бы на Рижское взморье. Вот и работал на полторы ставки (в поликлинике дерматовенерологом - на ставку, в санэпидстанции - санитарным врачом на полставки), и на скорой подрабатывал, и ночными дежурствами в больнице не брезговал, особенно в праздники - за них платили по двойному тарифу. Где уж было ему состязаться в скорочтении со мной, пусть и только что научившейся читать.

"Тарантул" был качественно новым чтением для меня, до того мама с папой читали мне только детские книги, типа Чуковского с Маршаком да Джанни Родари, это были хоть и литературные, но сказки. А в "Тарантуле" действующими героями были обычные подростки, то есть практически дети, жившие в блокадном Ленинграде. Но какие приключения выпали на их долю! От книги меня было не оторвать. Я прочла её сразу дважды, а потом, в четвертом классе, вернулась к ней ещё раз. Правда, эффект был уже не тот, к тому моменту я уже много чего прочитала, так что "Тарантул" потерял для меня свою притягательность.

Помню и вторую свою самостоятельно прочитанную книгу, "Героя нашего времени" Лермонтова, мне подарили её в школе за удачный карнавальный костюм. Её я потом перечитывала, и не раз. Особенно мне нравились "Бэла" и "Княжна Мери", их я выучила почти наизусть, как и свои детские дошкольные книги. А вот трехтомник сказок Афанасьева, новый, только что вышедший, который купила мне мама, я почти не помню. Сказки Афанасьева были не адаптированные, я в них многого не понимала - там было слишком много незнакомых слов и ситуаций. Они не произвели на меня ровно никакого впечатления. Для меня они были действительно скучными и неинтересными, но я все равно их читала и в результате к летним каникулам одолела-таки все три тома. Желания перечитать их у меня никогда не возникало, даже при книжном дефиците, который был в ту пору, и моем постоянном книжном голоде. В эту же категорию - неинтересных книг - попали и "Записки Пиквикского клуба" Диккенса, и сборник пьес Островского. Эти книги я обнаружила у соседа по коммуналке доктора Сердечного (такая странная у него была фамилия, он был хирург, но многие больные называли его сердечный доктор, считая, как видно, кардиологом), с мамой которого была дружна. Я одолела оба этих здоровенных тома, почти не вникая в содержание, — мне нравился сам процесс чтения. Кстати, уже в старших классах школы я прочла практически всего Диккенса, подписное издание которого оказалось у одной из подруг моей мамы (включая "Холодный дом", "Большие надежды", "Дэвида Копперфильда" и незаконченный роман "Тайна Эдвина Друда"), но желания перечитать "Записки Пиквикского клуба" у меня не возникло. Наоборот, книга вызывала у меня какое-то внутреннее отторжение, как будто я чувствовала, что это совершенно не моё.

А первые строки в списке любимых книг, прочитанных в первом классе, у меня прочно занимали "Полное лукошко" Надежды Надеждиной (книга про грибы) и "Незримый фронт" Марка Ланского (сборник детективных рассказов). Из "Полного лукошка", написанного очень занимательно, я почерпнула массу интереснейших фактов не только о грибах - съедобных и ядовитых, но и о грибковых заболеваниях,  возбудителях грибковых инфекций (типа стафилококков и стрептококков), о полезной плесени и лекарствах из неё...  А  "Незримый фронт" стал для меня такой своеобразной энциклопедией преступлений, ведь тогда детективной литературы практически не издавали - ни Конан Дойла, ни Агаты Кристи, ни даже Льва Шейнина.

Да, чуть не забыла упомянуть папины медицинские книги, за которые я взялась во втором классе. "Большой терапевтический справочник" и "Справочник по акушерству и гинекологии", а также "Краткий рецептурный справочник" были отвергнуты мной сразу по причине слишком большого количества латыни и отсутствия картинок, зато "Большой атлас кожных и венерических болезней" покорил меня своими цветными вклейками.  Это было довоенное издание с очень качественными иллюстрациями, я их с интересом рассматривала (ну, примерно как позже разглядывала карты звездного неба) и со временем стала прекрасно в них ориентироваться: знала все названия болезней, симптомы, внешние проявления... Папа был уверен, что я пойду по его стопам и стану врачом, но я обманула его ожидания. Читать про болезни - это одно, а лечить людей - это совсем другое... Правда, в кожных заболеваниях до сих пор ориентируюсь, как рыба в воде, псориаз не спутаю с экземой, а подагру - с рожистым воспалением, но эти знания мне редко удаётся применить.