6. Улица

На улице моросил дождь, но прохожих меньше не стало. Люди по прежнему  спешили по делам. Одетые в черно-серо-синие плащи, с черными зонтами над головами они напоминали мутный грязевой поток, движущийся по улице. Иногда поток замирал перед красным глазом светофора и начинал скапливаться, превращаясь в большую запруду перед плотиной. Казалось, что еще секунда и невидимая красная преграда лопнет, тогда поток выплеснется на дорогу и снесет машины, пытающиеся проскочить мимо.
Но вспыхивает зеленый шагающий человечек и машины останавливаются, а людской поток вытекает на проезжую часть и, смешавшись со встречным потоком, превращается в бурлящее месиво.
А уже через несколько секунд толпа освобождает дорогу и, два других, машинных потока, начинают свое движение.
Я стоял на тротуаре и смотрел на всю эту суету откуда-то сверху. Неужели все эти люди не имеют своей воли и их шагами, толчками, остановками и прочими телодвижениями управляют химические реакции, электрические импульсы и невидимые атомы, и субатомные частицы? Неужели электрон, телепающийся на своей орбите обладает разумом и имеет цель своего существования, которая, в конце концов, заставляет этих людей жить? Жить со всеми заботами, радостями и печалями, обидами и сомнениями. Мало того, этот безмозглый атом управляет рождениями и смертями? Получается, что невидимый и равнодушный ко всему атом подвел меня, человека разумного, к высшей мере наказания?
- Приговоренный? – низкий, с хрипотцой голос донесся с боку. Я поднял глаза. Передо мной стоял здоровенный мужик в черной кожаной куртке, кожаных штанах и черных очках. Его длинные грязные волосы раскинулись по могучим плечам. Большая всклоченная борода в крошках закрывала короткую шею.
Мужик посмотрел на свой хвощ:
- Приговоренный, - утвердительно кивнул он сам себе и ринулся на меня. Я не понимал, чего хочет этот человек, но намерения его были явно не дружественные. К тому же рот его растянулся в улыбке, похожей на оскал.
Странно, у меня не было ни испуга, ни паники. Я мыслил на удивление трезво и рационально. Оценив расстояние до здоровяка, время, за которое он подойдет ко мне и, сравнив физические силы его и свои, я принял решение – бежать!
И побежал. Побежал очень быстро. Струи дождя хлестали по лицу, заливали глаза и я бежал почти вслепую. Расталкивая людской поток, я мчался сломя голову. Прошли не менее трех минут, когда я решил перевести дух. Замедлив бег, я оглянулся. Детина был совсем рядом. Он вроде бы и не бежал, скорее, шел быстрым шагом, делая большие и быстрые шаги. Толпа расступалась перед ним, и он шествовал с улыбкой на лице, быстро приближаясь ко мне.
Вот теперь я запаниковал! Долго бежать в таком темпе я не смогу, а этот тип, судя по всему, может шагать сколь угодно долго. Надо что-то придумать.
В этот миг я увидел большие двери супермаркета и, ускорившись из последних сил, рванул к ним. Двери раздвигались и сходились, впуская и выпуская посетителей. Они были совсем близко, когда сзади раздался громкий крик:
- Стой, приговоренный!
Мой преследователь хохотнул. От ужасного крика прохожие, до этого не обращавшие на меня внимания, замерли. Я оторопел глядя, как их головы медленно поворачиваются в мою сторону.
Вот некоторые из них медленно, но уверенно начали движение в мою сторону. Вот между мокрых зонтов появилась лохматая голова кожаного. Он двигался ко мне не добро улыбаясь. На мгновение мне показалось, что я уже видел эту улыбку, особенного, когда под верхней губой сверкнули два клыка.
Я бросился прочь от него. Прохожие сужали кольцо, но делали это по-прежнему медленно. Чтобы прорвать их оцепление я начал колошматить по лицам людей. От моих ударов их головы слегка качались, и они расступались, но выражение их лиц не менялось – они смотрели на меня все теми же равнодушными глазами и не издавали ни звука.
Я выскочил на проезжую часть и чуть не угодил под колеса огромного, как мне показалось, автобуса. Водитель полулежал на большом рулевом колесе и смотрел на меня, улыбаясь. Как в замедленном кино я видел его лицо, видел, как поднялась его левая бровь, как скривились в полуулыбке его губы. Я отскочил на бровку тротуара и, провожая взглядом чуть не раздавивший меня автобус, отчетливо рассмотрел на заднем стекле какой-то номер – ППН 715.
Все, тупик, подумал я, дальше бежать некуда. Сзади подходила толпа, передо мной мчался непрерывный поток машин. Все, добегался. Я посмотрел на серое дождливое небо, перевел взгляд на людей, за моей спиной и, зажмурив глаза, сделал шаг вперед, на проезжую часть.