Отрывки из небольших воспоминаний терского казака

Отрывки из небольших воспоминаний терского казака Е.Ф.Тарганчука опубликованных во Владикавказе в 2016 году. О начинавшейся трагедии Терского казачества в 1918 г., и о выселении нескольких казачьих станиц с нынешних территории Ингушетии и Пригородного района Республики Северная Осетия-Алания. Все это было прологом трагических для Терского казачества событий 1920 г.: "ГЛАВА 16 Гражданская война на Тереке Покончив с военной службой, я думал, что наконец-то мы заживем с Лизой мирной семейной жизнью, породим ещё деток и станем жить лучше, чем прежде. Но мечты мои, увы, не сбылись. По приезде в станицу пришлось вскоре уже нести караульную службу по охране станицы от нападения банд ингушей старых врагов терских казаков. Набеги с их стороны стали регулярными, но, чувствуя свою слабость, они ограничивались только разбоем, нападая на безоружных жителей, работающих в степи или где-либо, из засады. Подобный случай произошел летом 1918 года, когда банда напала ночью на ст. Тарскую. Первоначально ингуши на рассвете, часа в 2-3, ворвались в станицу и попытались её ограбить. Но тарцы были уже в это время на ногах и дали отпор непрошенным «гостям». Те были вынуждены оставить станицу, потеряв несколько убитых. К сожалению, потери были и среди тарцев из-за плохой организации охраны, человек 10. На помощь к ним ходили по тревоге и сунженцы, как и городская подмога. Но в бою они не участвовали, хотя у сунженцев было два 75- мм орудия, которые можно было использовать. По дороге домой некоторые горячие головы предлагали обстрелять ингушские хутора, расположенные на р. Камбилеевке, начиная от хутора Тарского и до с. Базоркино, Но офицеры, руководившие отрядом, уговорили это не делать. Это было первое нападение ингушей на ст. Тарскую. К сожалению при защите ст. Тарской был убит офицер пра-порщик Иван Григорьевич Дмитриев, уроженец этой станицы. Делая выводы из этого нападения, сунженцы организовали охрану станицы намного серьёзней: всё население станицы, способное носить оружие, было распределено по подразделениям, во главе которых стояли бывалые фронтовики. Вокруг станицы были вырыты окопы полного профиля с бойницами, в которых круглые сутки велось наблюдение на случай нападения. На ночь выставлялись сторожевые заставы, усиленные в 2 раза людьми. Ингуши, учтя мероприятия, активных действий больше не предпринимали, и до августа 1918 года жизнь в станицах протекала спокойно. Но недолго длилось это спокойствие, т.к. уже в этом же месяце про¬изошло открытое выступление казаков из близлежащих станиц и г. Владикавказа, а именно Сунженской, Тарской, Архонской. Восстание возглавили полковник Рощупкин и полковник Соколов. Отряд, сформированный из казаков ст. Воронцово-Дашковской, ст. Сунженской, ст. Тарской при двух орудиях, располагался в здании войсковой учительской семинарии, где сейчас находится СОГМИ. В городе начались бои, которые шли две недели. Большевики и поддерживающие их отряды ингушей занимали Молоканскую слободку, р-н Суворовского училища до старого Чугунного моста и Курскую слободку. Восставшие контролировали правую часть Терека до ул. Госпитальной, ныне ул. Титова. Бой произошел на углу улиц Госпитальной и Воздвиженской, ныне Августовских событий. Отряд казаков потерпел поражение и, оставив несколько убитых, как и броневик, отступил и покинул город. После неудачи в отряде пошли разговоры, враждебные по отношению к отряду. Как назло, активизировались банды ингушей, нападая на ст. Сунженскую и ст. Тарскую. Пришлось распустить отряд по домам и ждать удобного времени. ГЛАВА 17 Выселение станиц Наступила осень, и обстановка накалилась до предела. Станицы оказались в блокаде и, несмотря на героические усилия со сто¬роны казаков по их защите, пришлось принять условия ингушей, т.е, сдаться на «милость» победителей. А «милость» была такова: сдать всё имеющееся оружие, покинуть станицу и выселиться за Моздок. Путь следования до Моздока только через местность, заселённую ингушами. Получалось, что если ингуши не успели ограбить на выезде из станицы, то своё они забирали по пути следования, начиная от с. Базоркино до ст. Вознесенской. Подъезжая к селу, обоз из 1000 подвод останавливал¬ся, и каждый ехавший должен был заплатить дань в виде николаевских денег или золота. При отсутствии таковых брали барахло или лошадь, а иногда просто могли выпороть, согнать с подводы всю семью, а под¬воду угнать в село. Унижение - не передать. Так потянули через иголь¬ное ушко три станицы: Воронцово-Дашковскую, Сунженскую и Тарскую с её хуторами. Все выселенные из станиц люди устроились в станицах, расположенных за Моздоком по р. Терек. И только через некоторое время был отведен участок земли в районе Минеральных Вод, бывшего конезаводчика Глебова. На многие километры вокруг протянулась голая степь. Немного обжились в землянках, и началась коллективизация. Все, кто мог, всё распродали и перебрались в города. Старики поумирали, а молодёжь пошла на производство. Сегодня там располагается с. Сунжа, входящее в гражданский сельсовет. Борьба продолжается ГЛАВА 18 Многие казаки, узнав, на каких условиях были высланы три станицы, решили с оружием в руках пробиться в станицы, расположенные по р. Сунже: Слепцовскую, Троицкую, Нестеровскую и Карабулакскую и попытаться рассказать там о положении наших станиц. Пройти через кордоны ингушей решились 45 человек. Путь решили держать на ст. Нестеровскую, благо был проводник. хорошо знавший все нелегальные дороги. Вышли ночью, с направлением на восток, рассвет нас застал на пе¬ревале. Ингушскую охрану прошли, никого не заметив. Позавтракав, двинулись дальше. Вскоре натолкнулись на ингушей, пасущих овец. Их было 6-7 человек с оружием. И только благодаря находчивости нашего проводника обошлось без кровопролития, а руки ох как чесались. Идём дальше и снова встречаем молодого ингуша, тоже с оружием. Спросил нас, куда идём и зачем. Соврали, что большевики и идём завоевывать ст. Нестеровскую. Он поверил и попытался нас уговорить зай-ти в с. Экажевское, которое было недалеко. Но мы наотрез отказались. Ничего не подозревая, ингуш согласился с нами дойти до ст. Фельд-маршальской, которая была разграблена несколько раз в течение 1914-1918 гг. Дойдя с нами до станицы, дав нам кое-какие сведения об осто-рожности, он вернулся обратно. Кто-то из наших предложил его убить, но проводник категорически запретил это делать. Часам к 4-5 вышли на землю, принадлежащую ст. Нестеровской, на которой работали жители. По правде сказать, они испугались, уви¬дев толпу вооружённых людей. Мы их успокоили, как могли, и они на лошадях доставили нас прямо к правлению станицы. Расспросив нас о том, с чем мы приехали, нас распределили по квартирам на ночлег. Утром решили собрать митинг и на нём уже решать, что делать дальше. На следующий день в станице состоялся какой-то религиозный празд¬ник, и вся станица собралась на молебен в церковь. В самый разгар службы колокол на колокольне зазвонил тревогу, и все бросились по домам. Мы тревогу не услышали и как спали, так и спали. Разбудила нас хозяйка, и мы, быстро одевшись, бросились бежать к окраине станицы. Спрашиваем, что за тревога. Никто ничего не знает. Думают, что наступают ингуши. Вышли за станицу и видим вдалеке группу верховых всадников, где-то человек 15, а впереди их идёт группа 40-45 человек пеших людей. Все вооружены. Когда они подошли совсем близко мы стали узнавать своих станичников, которые тоже ушли вскоре вслед за нами. Ингуши, узнав об уходе нашей группы, подняли панику и стали распространять слухи, что нашу группу они перебили и готовы отдать трупы. Для проверки этих слухов со 2-й группой пошла учительница, которая переоделась в мужской костюм. Прошли они тоже благополучно. Жители станицы приняли их за Марусино войско и хотели всех обе-зоружить. Мы насторожились, но, разобравшись, все успокоились. Учительница, узнав, что все живы и здоровы, вернулась обратно в станицу по железной дороге через Беслан. Фамилии её я не запомнил. Марусиным войском называли отряд бандитов, который занимался грабежом. К сожалению, в ст. Нестеровской нам толком никто ничего не сказал. И мы по совету полковника Долгова, уроженца этой станицы, решили разбиться на группы по 3-5 человек и просить помощи по станицам. Так наша группа в количестве 70 человек самоопределилась, кто и где мог. Многие уехали в Грозный, где шли бои с красными, а я и ещё два сослуживца перебрались в ст. Слепцовскую, где стал жить у казака-сослуживца. На бюджете казака это никак не отразилось". https://ok.ru/kazachestvokavkaza/topic/69593452003385 Е.Ф. Тарганчук, Жизнь прожитая не зря. Владикавказ, 2016. СС.73-77.