Глава 57. Мы ждём перемен. Переезд

Глава 57. Мы ждём перемен. Переезд.
 
Фто: ДЕТИ-ЦЕЛИННИКИ — Октябрь 1954 года:
Второй ряд слева направо: 1-ая — Ева, 3-яя Валя, 4-ая Таня, 7-ой — Толик.

Погода начала портиться — портилось и настроение.
На следующее утро ребята, по уже складывающейся традиции,  собрались под навесом за обеденным столом — накрапывал мелкий, нудный дождь.
Бабушка Люба про такой дождь говорила:
-Дождик мотросит.
Таня смеялась в ответ и реагировала где-то услышанной фразой:
-Помотросит и бросит.
Уже с вечера все они узнали, что скоро их разделят на несколько частей и разведут в разные стороны.
Дети с тревогой ждали перемен, которые должны их разъединить по крайней мере на две неровных части: меньшая часть в пять человек останется жить на центральной усадьбе  где уже поставлено часть жилых вагончиков. И это будут: Бурмистренко, Бойко, Розовские, Красины, Быковы. Большая часть из команды Виктора должна переехать в село Моховое:
Зибровы, Катковы, Ерошниковы, Ларины, Иночкины, и так же новая семья, самостоятельно прибывшая в совхоз из Украины — Горковекнко.
Переселение начнётся буквально через три-четыре дня — пока ещё не все вагончики заняли свои места на центральном участке.
Больше всего пугало расставание с друзьями тех детей, которые были в семье единственными детьми: Зиброва, Иночкина, Каткова, Харитонова.
Но до этого в совхозе, а точнее с совхозными детьми, произошло долго не забываемое происшествие.
В совхоз из района прибыл фотокорреспондент, который должен был сделать фото репортаж о тех, кто строит новый целинный совхоз. И этот корреспондент целый день бродил по территории будущего совхоза — фотографировал всё, что считал нужным, брал интервью и у руководителей, и у простых работяг. Ребята то там, то тут встречали этого человека, вежливо, как им казалось, здоровались с ним и убегали прочь. Хотя была некоторая обида на этого фото кора: он фотографировал всех подряд, а на них казалось даже внимания не обращал, а ведь они тоже целинники — пройдёт десяток лет и они будут продолжать дело своих отцов и матерей.
Всю  следующую ночь шёл дождь: ветер рвал брезент палаток, пытаясь сорвать его и унести в просторы разбуженной людьми степи — как видно злился что они потревожили её покой и тишину. Утром дороги развезло так, что ноги вязли в грязи и тяжёлыми нашлёпками висли грузом на ногах.
Бабушка встала, как говорила Раиса в позу, и не дала Тане надеть новое пальтишко обрядив её пусть в чистенькое, но старое пальтецо, повязала до бровей в платок, ещё и заставила надеть, недавно связанные ей варежки. Таня запротестовала, представляя что выглядит в этом наряде маленькой старушкой, и, предугадывая что скажет по этому поводу один весьма недобрый мальчишка Толик. Но бабушка не поддалась внучкиному нажиму и спросила резонно:
-Ты что заболеть хочешь? Давно ангиной не болела?
Таня болеть не хотела и была вынуждена согласиться на эту одежонку.
И как назло в это утро фотокор решил поснимать совхозных детей. Фотографировал сначала тех, кто хотел одиночное фото, потом тех кто хотел фото с друзьями. Таня, Ева и Валюшка снялись вместе, даже не предполагая во что это может вылиться. Когда корреспондент снял последнюю пару друзей он сказал что теперь хочет сделать общую фотографию и предложил тем кто хочет сменить одежду сходить домой и переодеться. Таня сорвалась с места быстрее всех. Дома хотела взять своё любимое новое пальтишко с вышивкой но бабушка, узнав зачем ей это нужно дала пальтишко попроще — из зелёного плюша с капюшонов сказав:
-Достаточно и этого — не на портрет снимать будут, а в толпе сойдёт и это.
-Маме пожалуюсь! - пригрозила девочка но бабушку это не впечатлило — она знала, что ответить дочери-транжире.
Дети снова собрались вокруг фотографа, но погода снова начала портиться, и ветер лохматил не только палатки, но и волосы детей. Таня всё заправляла и заправляла свои развевающиеся волосы под капюшон — так её и запечатлел фотограф с руками под капюшоном.
Работа была закончена и дяденька фотограф ушёл по своим делам, а к Толик снова прицепился к Тане:
Что утром нельзя было одеться по человечески? Явилась бабушка-старушка в платочке и в варежках… Вот завтра посмеёмся хором что из этого получится!
Словно предвидел или может, как сам же говорил, — накаркал.
На следующий день фотограф пришёл на обед с уже готовыми фотографиями и предложил родителям выкупить их, сославшись на то что все расходные материалы он приобретает за свои средства. Мамы подходили, брали фото, платили за него деньги и уходили на работу. И мать Тани, и мать Ввали обе выкупили фото, хотя то что увидели им не очень понравилось: особенно была недовольна Рая — мать снова вырядила внучку в старьё. Решила:
-Ну уж поговорю я с тобой, мама!
Когда к фотографу подошла Розовская и увидела фото дочки рядом с двумя маленькими старушками, она отбросила фото и высоким голосом заявила:
-Вы что с ума сошли?! За это уродство я ещё и деньги должна платить? Это что за замарашки рядом с моей красавицей доченькой?! Даже если вы мне заплатите, я эту гадость не возьму — не стану позорить свою дочь! Как вы могли, интеллигентный на первый взгляд человек, снимать интеллигентную девочку рядом с колхозницами? Вы что не понимаете, что этим опозорили девочку из интеллигентной семьи?!
-О чём вы, дамочка? - удивился мужчина. - Девочки сказали что они подружки и попросили снять их вместе. Я снял.
-И вы пошли у них на поводу?! - продолжала возмущаться дама. - Где же ваше чувство прекрасного? Его в этом фото я не вижу и поэтому не возьму, даже если вы мне за это заплатите сами.
И Иза выкупила только то фото на котором были сняты все девочки хотя и оно было не столь безупречно.
-Замарашка! - неожиданно выкрикнул вихрастый мальчишка выскочивший из толпы, как чёртик из табакерки.
-Брысь отсюда! - отреагировала экстравагантная дама и Толик — уже догадались, что это был он? - юркнул назад в толпу.
Дама резко развернулась, и своей фирменной походкой пошла прочь, гордо неся свою красивую голову.
Ей во след понеслось:
-Злая тётка!
Но Иза даже головы не повернула на голос сразу поняв что это кричал всё тот же мальчишка.
Толик слегка сник но всё же тихо повторил:
-Какая злая тётка.
Ему наперерез кинулась Ева:
-Моя мама не злая! Она просто хочет чтобы всё было красиво: и лицо, и одежда, и душа, и мысли.
-Злая, злая — не согласился мальчик. И ушёл в толпу.
После этого все кто был свидетелем этой сцены заговорили разом, Никто из женщин не поддержал Розовскую — все считали что интеллигентный образованный человек не должен так вести себя. Взрослый человек, воюющий с детьми, выглядит не просто неадекватным — он просто подлый и мелкий человек. Если бы Изольда слышала это мнение, она наверное бы сразу сбежала из совхоза, но она не слышала и продолжала жить там, ходить на работы, пыталась общаться с людьми и натыкалась порой на глухую стену. Но старалась просто не обращать на это внимание. Почему — спросите вы? Она боялась потерять семью — её всё устраивало а потому решила перетерпеть всё, стараясь хотя бы делать вид, что меняется в лучшую сторону.
Дети тоже решили, если и не забыть неприятный инцидент, то просто его не вспоминать ,считая что Ева в нём не виновата. Виктор сказал тогда всем, что дети за родителей не отвечают, а вот родители за детей — да.
После демонстративного ухода матери Ева подошла к фотографу и сказала:
-Дяденька, отдайте мне пожалуйста фотографию, а деньги за неё я принесу завтра.
-Бери так, девочка, — ответил тот. - Дело ведь не в деньгах — дело в отношении к человеку: любой человек, даже маленький, достоин уважения и понимания.
Ева поблагодарила фотографа, взяла фото и аккуратно положила его в карман пальтишка.
Вечером перед отходом ко сну, когда Иза занималась собой снимая „боевую раскраску“, как называл это отец, Ева подошла к нему и попросила дать ей рубль.
-Мне будет позволено спросить у дочери зачем ей понадобились деньги? - попробовал пошутить отец, глядя на Еву с надеждой, что она пояснит ему зачем её это нужно, но Ева явно не собиралась отвечать на этот вопрос и отец заподозрил недоброе: обычно Ева доверяла ему, а тут вдруг закрылась. Лицо его потемнело, и Ева, чтобы не обижать любимого человека, вынуждена была сознаться:
-Я обещала фотографу завтра заплатить за фото со своими друзьями.
-Покажешь фото? - спросил отец и перехватил обеспокоенный взгляд дочери.
-Не доверяешь? - удивился он. -Я вроде никогда тебя не подводил и всегда поддерживал.
Ева дрожащей рукой достала фото из кармана и передала его отцу. Тот едва взглянув на него сразу понял опасение дочки: она как видно боялась что он скажет что-то негативное о её подругах, поэтому сразу начала скороговоркой пояснять отцу какие они хорошие — как они помогают, защищают её от насмешек, нападок некоторых мальчиков и как она ценит и понимает их дружбу.
-Я очень рад дочка, что у тебя такие надёжные подруги — поддержал отец Еву. - Таких подруг надо ценить, беречь и поддерживать во всём. Я рад что ты ценишь своих друзей не за внешний вид, а за доброе  отношение, за душевность, тепло и понимание.  Цени это и старайся не потерять таких друзей. Надеюсь и ты относишься к ним так же, как они к тебе.
После этих слов Ева слегка сникла, понимая, что не оправдывает надежды отца, ведь она не сделала ничего, чтобы защитить своих подружек и позволила матери обидеть их. Она поняла свою вину и то, что завтра же утром должна попросить прощения у Тани и Валюшки и от своего имени, и от имени матери.
Утром следующего дня первым делом она подошла к девочкам и, опустив глаза — было стыдно за вчерашнее сказала:
-Девочки, простите меня за вчерашнее, пожалуйста.
-Ты ни в чём не виновата! - встала на её защиту Валя. - Это же твоя мама обидела нас, а дети за родителей не отвечают.
-Отвечают — ещё как отвечают! - запротестовала Ева. - Я  смалодушничала и не встала на вашу защиту — Можно сказать что предала вас, а это самое страшное преступление, как считает мой папа, которое нельзя прощать. Вы теперь тоже меня не простите, перестанете со мной дружить и откажетесь от меня?
Глаза девочки так много говорили в эту минуту, что и Таня и Валя поняли, как ей сейчас плохо.
-Ну что ты, Ева, мы не собираемся от тебя отказываться. - ответила Валя честно и было видно, что слова сказаны от всей души.
После этих слов Ева немного успокоилась и отошла к другим детям, желая понять, что те думают о вчерашнем происшествии. В Эту минуту к ней подошёл Виктор  и неожиданно сказал:
-Я очень рад, что ты попросила прощения у девочек. За это я тебя ещё больше зауважал.
Откуда не возьмись появился рядом Толик — он толкнул Виктора в бок и ядовито выдал:
-Что, герой, подхалимничаешь к маминой дочке? Хотя бы спросил наше мнение по этому поводу что ли?!
-Слушай, Толик, шёл бы ты?! - не выдержал Виктор.
-И куда это, интересно? - съязвил противный мальчишка.
Куда- нибудь подальше! - гаркнул Виктор, думая ещё минута и он намылит этому Толику шею, чтобы он хоть немного думал головой.
Толик всё понял и рванул прочь. Что он там себе думал — не трудно догадаться…

А на следующий день семьи начали переезжать на новое место жительства — и первыми из них были те, кто оставались на центральной усадьбе и перебирались в вагончики. Мы уже с вами знаем что это за семьи,-отцы и матери которых должны быть  так сказать под рукой при каждом удобном и нужном случае.





                Продолжение следует: