Убить пересмешника. Охота на слова

Роман американской писательницы Харпер Ли «Убить пересмешника»  я прочитал ещё в школе, в тот напряженный период между подготовкой к выпускным экзаменам и поступлением в вуз. На меня он не произвёл тогда особого впечатления, о  борьбе за права чернокожих писали и поострее, и получше, а порядки в американской школе в буквальном смысле меня напугали, там уже тогда многое делалось для того, чтобы уничтожить образование как таковое. Но тогда я об этом даже и не задумывался.

А  вот сейчас на фоне обострения отношений на Ближнем Востоке, создаётся впечатление, что западное общество все эти последние 60 лет неуклонно только деградировало, то есть расчеловечивалось  до махрового расизма  и это привело к тому, что политики разных стран и мастей начали открыто призывать к убийствам, начали людей сравнивать со зверьём, унижать целые народы  самыми нелепыми  названиями, а военные  стали применять ковровые бомбардировки, уничтожая квартал за кварталом в густо населённой местности, военные как террористы научились безжалостно, но с необыкновенной    точностью бить по школам и больницам, а Россию и Путина обвинять  в том, что они не подключаются к людоедскому хору, а выступают за справедливость.  Кстати, Генсека ООН   Антониу Гутерриша обвинили в том, что он не защищает позицию тех, кто массово уничтожает жилые кварталы, больницы и школы на территории Палестины, кто не выполняет решения ООН. И даже начали требовать его отставки. Ну, точно мир сошёл с ума. А ложь транслируется в таких масштабах, словно это не человеческое общество, а сборище воров и убийц.

И вовсе не случайно, когда я писал эти строки, в Крыму поэт Константин Фролов-Крымский представил современный образ голубя мира.

ГОЛУБЬ МИРА

Константин Фролов-Крымский

Как взъерошился мир! На него нет управы!
Он опять разделился на «левых» и «правых».
Вроде, я не грубил, и со многими ладил,
«Голубь мира» ко мне прилетел. И нагадил.

Приговор исключительно немногословен,
Если слабый у сильного вечно виновен.
«Голубь мира», никчёмность свою не тая,
Заявил, что «у каждого правда – своя!»

«У богатого Правда – на банковском счёте,
У бедняги – в несложной надёжной работе,
У больного – в дешёвых целебных таблетках,
У трудяги студента – в хороших отметках.

А у вора? – Что он всё ещё на свободе!
У стиляги? – Что он соответствует моде!
У развратника? – Что он – звезда гей-парада!
И у киллера, стало быть, есть своя правда?!»

Если дьявол нам в пищу подкинул отравы,
Все, кто злобой ведом, изначально неправы!
Мы в священной борьбе свою Правду не прячем.
Кто здесь прав, кто неправ – видно даже незрячим!

«Голубь мира»! Ты чьё исполняешь заданье?
Этот список – не Правда, а лишь оправданье!
Божьей Истины свет чтит покорная паства:
Правда – это Любовь! Остальное – лукавство.
   00.08   24.10.2023

Роман «Убить пересмешника...», впервые опубликован в США в 1960 году, имел оглушительный успех. А  к нам он попал года через три. В студенческом общежитии  первые два года мы жили в смежных комнатах и у нас было до трёх экземпляров роман-газеты с творением Харпер Ли (1926–1975), конечно, многих удивляло, как писательнице удалось показать мир взрослых глазами ребёнка, не упрощая и не обедняя его. Но для меня это был совершенно чужой мир, потому,  когда у нас собралось человек десять обсуждать роман, я отправился гулять по городу. Мне было не интересно.

 «Убить пересмешника...» — это роман о нравах в  провинциальном городке  в Алабаме — Мейкомб — в середине 1930-х годов, то есть в пору тяжёлой экономической депрессии.

В романе  показаны основные социальные группировки — богатые землевладельцы, негры, работающие на них, потомки плантаторов, преуспевающие или бедствующие, но сохраняющие «благородные понятия», манеры и претензии, бедняки, именуемые в просторечии «белой швалью».

В тексте романа фигурируют непременные деятели провинциальной Америки — судья, шериф, учитель, доктор, адвокат. Они олицетворяют власть, духовную и светскую, закон и дух стабильности, хотя и подвержены традиционным предрассудкам, социальным и расовым предубеждениям, подобно всем прочим обитателям Мейкомба.

Что меня заинтересовало и лишило покоя?

В книжном шкафу на улице Дюссельдорфа я обнаружил роман-бестселлер «To Kill a Mockingbird» на английском языке, и сразу многое вспомнилось, несколько уроков, которые даёт книга, а главное – я впервые слово ПЕРЕСПЕШНИК увидел на английском языке. MOCKINGBIRD.

Урок деградации

Повествование идёт от имени автора, которая представляет себя девочкой и умело передаёт детские чувства и переживания. Девочкой она  очень хотела учиться в школе, и пришла в класс,  умея читать и писать. Учительнице это очень не понравилось,  и она потребовала, чтобы отец не учил дочь грамоте, хотя её уровень подготовки позволяет ей овладевать знаниями самостоятельно.
Она рассказывает: «Десятичная система Дьюи» наполовину состояла в том, что мисс Кэролайн махала у нас перед носом карточками, на которых было выведено печатными буквами: КИТ, КОТ, ВОТ, ДОМ, ДЫМ. От нас, видимо, не требовалось никаких комментариев, и класс в молчании принимал эти импрессионистские откровения. Мне стало скучно, и я принялась писать письмо Диллу. На этом занятии меня поймала мисс Кэролайн и опять велела сказать отцу, чтоб он перестал меня учить.
— И, кроме того, — сказала она, — в первом классе мы пишем только печатными буквами. А по-письменному будешь учиться в третьем классе.

О бедности
«Аттикус сказал — в городе многие люди бедны потому, что бедны фермеры. Округ Мейкомб — фермерский; докторам, адвокатам, зубным врачам каждый грош трудно достаётся. Ущемление прав не единственная беда мистера Канингема. Та часть его земли, которой он имеет право распоряжаться, не спросись совладельца, заложена и перезаложена, и жалкие гроши, которые он получает наличными, приходится отдавать в уплату процентов. Если бы мистер Канингем не говорил лишнего, его взяли бы на общественные работы, но, если он бросит свою землю, она пропадёт, а он предпочитает голодать, но сохранить её и притом голосовать, за кого хочет. Мистер Канингем — из породы непреклонных, сказал Аттикус. У Канингемов нет денег заплатить юристу, вот они и платят, чем могут». Это цитата из книги.

Кризис 30-х годов, переросший в великую депрессию,  создан искусственно. Те же процессы идут в нынешней Европе и на Украине. Бедность там гарантирована, поскольку земля на Украине  уже захвачена крупными землевладельцами из-за океана, монополистами в поставках семян или отдельных видов продукции. Украинские чернозёмы славятся высокой урожайностью, но и  это не вечно. Варварская эксплуатация одних пашен и зарастание бурьяном и кустарником других приводит к быстрому окислению почвы. Технология массового обнищания населения отработана ещё в те времена, о которых рассказано в романе  Харпер Ли.

Понять другого

«Слово за слово я рассказала ему про все мои злоключения:
— … ты меня учил неправильно, и нам никогда-никогда больше нельзя читать. Пожалуйста, больше не посылай меня в школу, ну пожалуйста!

Аттикус поднялся и пошёл в другой конец веранды. Он долго и старательно изучал там ветку глицинии, потом вернулся ко мне.
— Прежде попробуй выучиться одному нехитрому фокусу, Глазастик, — сказал он. — Тогда тебе куда легче будет ладить с самыми разными людьми. Нельзя по-настоящему понять человека, пока не станешь на его точку зрения…
— Это как?
— Надо влезть в его шкуру и походить в ней.

О компромиссах

Аттикус как-то по-особенному поглядел на меня, и я насторожилась.
— Ты знаешь, что такое компромисс? — спросил он.
— Это когда обходят закон?
— Нет, когда уступают друг другу и таким образом приходят к соглашению. К примеру, если ты согласишься учиться в школе, мы с тобой будем каждый вечер читать, как прежде. Договорились?
— Да, сэр!

Как не хватает этого совета политикам нашего времени.

О самообразовании

Героиня романа рассказывает: «В школе дела мои и дальше шли не лучше, чем в первый день. В благих, но напрасных стараниях обучить меня «групповому действию» штат Алабама извёл целые мили бумаги и вагоны карандашей, а грандиозный план никак не претворялся в жизнь. К концу моего первого учебного года то, что Джим называл «десятичной системой Дьюи», распространилось уже на всю школу, так что мне не пришлось сравнить её с другими методами преподавания. Но было и ещё с чем сравнивать: Аттикус и дядя Джек когда-то учились дома, а знали всё на свете — во всяком случае, чего не знал один, то знал другой. И ведь отца столько лет подряд выбирали в законодательное собрание штата и каждый раз единогласно, а он понятия не имел о хитроумных приёмах, без которых, как полагали мои учителя, нельзя воспитать хорошего гражданина. Джима учили наполовину по «десятичной системе», а наполовину по самой обыкновенной — просто заставляли ломать голову над трудными задачками, и он как будто неплохо действовал что в группе, что в одиночку; но по Джиму судить нельзя: ещё не родился на свете человек, который придумал бы, как удержать его от чтения. Ну, а я знала только то, что вычитала из журнала «Тайм» и из всякой печатной страницы, какая дома попадалась мне под руку, а в классе еле-еле тянула лямку, в которую нас впрягла новая педагогическая система, принятая округом Мейкомб, и всё время мне казалось, что меня обкрадывают. Как и почему, я не понимала, но всё-таки зачем это нужно, чтобы я двенадцать лет подряд помирала со скуки?»

Адвокат защищает человека с чёрной кожей

В этом главная мысль всей книги.
Хоть у нас с ним был компромисс, но я уже по горло была сыта школьной жизнью и всё время старалась так или иначе увильнуть от занятий. С первых дней сентября у меня то голова кружилась, то меня ноги не держали, то живот болел. Я даже отдала пятачок сыну кухарки мисс Рейчел, чтоб он позволил мне потереться головой о его голову: у него был стригущий лишай. Однако не заразилась.
Но у меня была ещё одна забота.
— Аттикус, а все адвокаты защищают чер… негров?
— Конечно, Глазастик.
— А почему же Сесил сказал — ты защищаешь черномазых? Он так это сказал… будто ты воруешь.
Аттикус вздохнул.
— Просто я защищаю негра, его зовут Том Робинсон. Он живёт в маленьком посёлке, за свалкой. Он в том же приходе, что и Кэлпурния, она хорошо знает всю его семью. Кэл говорит, что они очень порядочные люди. Ты ещё недостаточно взрослая, Глазастик, и не всё понимаешь, но в городе многие кричат, что не следует мне стараться ради этого человека. Это совсем особенное дело. Слушаться оно будет только во время летней сессии. Джон Тейлор был так добр, что дал нам отсрочку…
— Если не следует его защищать, почему же ты защищаешь?
— По многим причинам, — сказал Аттикус. — Главное, если я не стану его защищать, я не смогу смотреть людям в глаза, не смогу представлять наш округ в законодательном собрании, даже не смогу больше сказать вам с Джимом — делайте так, а не иначе.
— Это как? Значит, если ты не будешь защищать этого человека, мы с Джимом можем тебя не слушаться и поступать,  как захотим?
— Да, примерно так.
— Почему?
— Потому, что я уже не смогу требовать, чтоб вы меня слушались. Такая наша работа, Глазастик: у каждого адвоката хоть раз в жизни бывает дело, которое задевает его самого. Вот это, видно, такое дело для меня. Возможно, из-за этого тебе придётся выслушать в школе много неприятного, но я тебя прошу об одном: держи голову выше, а в драку не лезь. Кто бы что ни сказал, не давай себя разозлить. Старайся для разнообразия воевать не кулаками, а головой… она у тебя неплохая, хоть и противится учению.
— Аттикус, а мы выиграем дело?
— Нет, дружок.
— Так почему же…
— А потому, что хоть нас и побили ещё сто лет назад, всё равно сейчас надо снова воевать… — сказал Аттикус.

Грех убивать сойку

Сойка названа так из-за яркого, запоминающегося оперения: красивой грудки и спинки в розо-бежевых тонах и переливающейся бирюзы на крыльях, украшенной поперечным чёрным узором. В общем, птица в сверкающих доспехах из семейства врановых, родственница воробьёв. В окрестностях Кыштыма я соек не встречал. Они селятся в дубовых и буковых лесах. Они всеядны, но любимое их лакомство — жёлудь. А такого корма у нас нет.

А вот в Дюссельдорфе они появляются часто, и я слышу резкие крики, особенно, когда в их зону входят кошки или белки. Как правило, балконная дверь у меня открыта, и я прерываю работу за компьютером и выхожу посмотреть , что случилось. Сойка способна подражать голосам людей и животных, потому их называют пересмешниками. И увидеть сойку не составляет никакого труда. Как правило, они не летают на большие расстояния, а делают небольшие перелёты с одного дерева на другое.

Встретил интересный факт из жизни соек. Для избавления от паразитов сойки с шумом садятся на  муравейники, растопырив перья. Муравьи-охранники  нападают на птицу и обрызгивают её муравьиной кислотой. Говорят, что этот процесс называют специальным термином  — муравление.

Аттикус подарил детям  духовые ружья, а учить стрелять не захотел. Поэтому дядя Джек дал нам первые уроки; он сказал — Аттикус ружьями не интересуется. Аттикус сказал Джиму:
— Я бы предпочёл, чтобы ты стрелял на огороде по жестянкам, но знаю, ты начнёшь бить птиц. Если сумеешь попасть в сойку, стреляй их сколько угодно, но помни: убить пересмешника большой грех.
Я впервые слышала, чтоб Аттикус про что-нибудь сказал — грех, и спросила мисс Моди, почему грех.
— Твой отец прав, — сказала мисс Моди. — Пересмешник — самая безобидная птица, он только поёт нам на радость. Пересмешники не клюют ягод в саду, не гнездятся в овинах, они только и делают, что поют для нас свои песни. Вот поэтому убить пересмешника — грех.

Был и ещё один «Пересмешник»,  американский  фильм ужасов 2014 года, снятый режиссером Брайаном Бертино по рассказу Бертино.   Фильм был выпущен на "видео по запросу " 7 октября 2014 года. В нем снимаются Тодд Стэшвик, Александра Лайдон и Барак Хардли в роли трех человек, которым выдали видеокамеры с инструкциями снимать их повседневную деятельность для странного конкурса.  У меня не возникло желания смотреть этот фильм. Познакомился лишь с аннотацией.

В фильме рассказывается о трех группах людей, все они нашли у себя на пороге видеокамеру и начинают снимать, полагая, что это ключ к выигрышу денег в таинственном конкурсе. 

Обращаю внимание на английское название фильма – MOCKINGBIRD. Это слово и лишило меня покоя, когда в одном из книжных шкафов я обнаружил роман Харпер Ли на английском языке. Я не учил этого языка, но я там, у шкафа, расшифровал те корни, из которых слово составлено, и лишился душевного покоя.

Рассматриваем и препарируем слово вместе, начиная с конца.

MOCKINGBIRD. BIRD – это птица.    KING – король.   MOCK – осмеяние, насмешка; поддельный, ложный; передразнивать, пародировать. А всё вместе? Не просто птица, а та, которая передразнивает, осмеивает короля. Кстати, слово КАРИКАТУРА после расшифровки корней указывает на тип осмеяния царя.

И самое главное. MOCK – если прочитать кириллицей, то это первые четыре буквы в названии Москвы или Московии. Что бы это значило? Не потому ли столь сложные отношения у нас с англосаксами?