Болтун находка для врага

               Как в СССР приучали держать язык за зубами.
!961 год. Нас, выпускников двух Брянских технических училищ, получивших специальность слесаря-сборщика, перед самым выпуском «завербовали», предложили оформить специальные анкеты, где каждый изложил информацию о себе, своих родителях и близких родственниках, отвечая на определенные вопросы этой анкеты. Потом наши анкеты проверили те органы, которые занимались безопасностью государства, и часть наших товарищей эту проверку не прошла,- им запретили ехать туда, куда нас призывали и куда мы еще сами не знали. Но наконец отобранная группа под руководством представителя принимающей стороны, темноволосого мужчины среднего роста и среднего возраста, в июне месяца выехала из Брянска в Москву. По приезде в Москву наш сопровождающий посетил свое министерство или главк и сообщил нам, что едем мы в Восточную Сибирь, в Красноярск. Захотелось написать домой письмо по тогда еще неизвестному образцу: «Отметить надобно - народ у нас подобрался покладистый, можно сказать, душевный, с огоньком, так что я сразу воодушевился и вдохновился окружающей нас секретностью и представлением о том, что дело нам доверяют серьезное, прямо скажем коммунистически значимое, оборонного, а может даже космического масштаба, а потому долг наш рабочий, почти революционный, нас к тому обязывает. Поэтому дислокация наша протекает гладко, в обстановке братской общности и согласия.»
       Ярославский вокзал не оставил у нас сельских ребят какого-то яркого впечатления. Все впечатления начались после того, как паровоз в голове состава просвистел, вагон дернулся назад и плавно покатился в перед. И где-то под вагоном стали выстукиваться явно железные слова колесных пар: «я-по-ехал, я-по-ехал», потом «раз-гоняюсь, раз-гоняюсь», переходящее в «дого- няю, дого-няю…» А когда скорость поезда стала приличной, то оттуда уже звучали слова неприличного содержания. Колеса посылали всех куда-то далеко. А за окном мелькали невиданные ранее чудеса-Огромные вокзалы с какими-то суетливыми людьми с сумками и чемоданами, с группками солдат с зачехленными автоматами, с крикливыми компаниями цыган, кочующих по стране, большие реки, мосты, города, про которые читали в учебниках и романах. А мы, разложив матрасы, застеленные белоснежными простынями, на своих полках, лежали на них и глазели в окна на все пролетавшее мимо. Поскольку был июнь месяц и была жара то все окна были открыты. А паровозный дымок, залетавший в открытое окно, обладал приятным романтическим запахом. Правда, вместе с дымком залетали и кусочки несгоревшего в топке угля, вместе с хлопьями сажи от сгоревшей его части. Поэтому уже на следующий день простыни у всех стали серыми, а лица у некоторых любознательных черными, как у беспризорников двадцатых годов. Так продолжалось четверо с половиной суток и на пятые мы высадились в Красноярске. Тут уже ждал большой и невиданный нами ранее автобус марки ЛАЗ с заставкой в маршрутном окне на лбу автобуса –«Заказной». В автобусе ощутился невиданный комфорт-сиденья мягкие, как подушки, а ход у машины похож на полет- плавный и бесшумный. Понятное дело- заказной! А какой еще автобус могут подать таким важным гостям? И мы поехали куда-то. Едем по городу, любуемся настоящим большим городом.Но вот подъехали к большой реке, это оказался Енисей. Да, Енисей-батюшка
Это вам не какая-нибудь Десна возле Брянского вокзала, где в жаркую погоду шестивесельная шлюпка садится на мель. Люди на другом берегу Енисея кажутся не больше муравья. Но мы шли, а автобус пошел дальше, через реку. А мы следом за ним. И все это по понтонному мосту. А мост- это набор плавучих бочек, соединенных цепью в один ряд. Поверх бочек лежат доски, настил моста. И когда на настил наезжает машина, бочка уходит вниз под ее весом, а вместе с ними и мы. При этом ощущение, как на тонущем «Титанике». А когда машина съехала на другой настил, то нас подбрасывает вверх и становится даже приятно, как на русских качелях в парке. В общем пересечь пешком Енисей по понтонному мосту все равно что прокатиться на «Титанике» длинной в полкилометра. Преодолев плавучий мост, мы снова на мягких сиденьях нашего автобуса и снова продолжаем наш путь в загадочную «стройку века», как назвал ее наш сопровождающий. Дальше ехать долго не пришлось и через час мы уже перед железными воротами с расходящимися от них в обе стороны двумя рядами колючей проволоки, а в промежутке между рядами замечены служебные собаки. Такой видок как-то не прибавил особой радости моим спутникам. Возникает подсознательно вопрос: «Правильно ли мы поняли результаты нашей проверки в КГБ?» Очень уж реальная картина похожа на ту, что мы видели в фильмах про «Гулаг». Выходим из автобуса, а он вместе с нашими чемоданами проезжает за ворота, внутрь оцепления. Оказывается, это КПП-1 какой-то запретной зоны. Тут нас всех по одному пригласили внутрь домика, дали прочитать небольшой документ, из которого нам следовало запомнить, что за разглашение всего того, что мы увидим или услышим внутри оцепленной зоны нам грозит до шести лет тюрьмы. Потом выложили заготовленный заранее бланк с обещанием того, что, я-такой-то и такой-то, ознакомлен с ответственностью за разглашение государственной тайны и обязуюсь хранить ее в полном соответствии с законом. И личная подпись. После этой процедуры мы снова погрузились в автобус и поехали куда-то дальше мимо таежных обочин и маячащих на опушке этих обочин одноэтажных деревянных бараков. Как потом оказалось, это были колонии заключенных, первостроителей города и подземного завода. Устроились мы с комфортом в чистеньких, уютных комнатах общежития п/я 117. А через месяц нас вызвали в небольшой домик в центре города, где человек в штатском стал нам зачитывать письма наших товарищей «на Большую землю». Чего там только не было, какие только страсти ребята не описывали своим друзьям и подругам, а то и родителям. Нахватавшись на работе сплетен и слухов, они сообщали, что работают над атомной бомбой, строят направляющие для ракет, что за месяц с них повыпадали волосы, как с лошади весной. И много еще разных чудес. Хотя волосы действительно выпадали, пусть и не так, как у лошади. Сказывалась смена климата и пищи. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы этот процесс остановить. Направляющие конечно не строили, но ракеты и спутники рождались действительно в подземных цехах другого почтового ящика, но позже. Атомную бомбу не делали, но материалы для ее изготовления действительно делали и это было одно из главных направлений этого Горно-химического комбината. Тогда никого не наказали, но урок преподнесли серьезный, ребята повесили замок на губы.