параноик

я не автор Параноик
Горенков Андрей
Предисловие.

  Все слова, мысли и действия персонажей являются выдумкой, как и сами персонажи. Если подобные совпадения вообще возможны, то очевидно, что все совпадения случайны. Автор ни в коем случае не хотел задеть чьих-либо чувств и писал данное произведение, действие которого происходит в несуществующем и выдуманном мире, лишь для того, чтобы развеять скуку. Высказывания и идеи героев не являются выражением позиции автора, который не стремится кого-либо оскорбить и ни к чему не призывает. Читая текст, не забывайте, что это всего лишь художественное произведение.

1.

  Проходя мимо продуктового магазина, стоявшего на перекрестке двух улиц, я услышал очень быстро приближающиеся шаги. Повернув голову вправо, я увидел темноволосую девушку в джинсах и зелёной блузке, бегущую прямо на меня. Она бежала, обернувшись назад, будто её кто-то преследовал. Я не успел увернуться, и через секунду мы столкнулись. Упал я удачно, ничего не повредив, даже не поцарапавшись. Я поднялся и подошёл к девушке. Она сидела на земле, прижав руки к груди.
 – Ты в порядке? – спросил я.
  Ничего не сказав, она подняла на меня взгляд и показала свои окровавленные ладони.
 – Я обработаю твои раны, – сказал я. – У меня есть маленькая аптечка в рюкзаке.
 – Мне необходимо спрятаться, – сказала она.
 – В рану может попасть инфекция, – взволнованно сказал я.
 Она недоумевающе посмотрела на меня, поднялась с земли, а затем сказала:
 – Сама справлюсь.
  Хромая на левую ногу, она медленно удалялась от меня. «Зачем ей нужно прятаться? – подумал я, смотря ей вслед. – От кого? Её преследуют? Она что-то натворила? Лучше не вмешиваться, иначе это может плохо закончиться, – я развернулся и пошёл в сторону своего дома, но через пару секунд остановился. – Может, помочь ей?.. Нет. Это точно плохо закончится… Но она сильно поранилась по моей вине. Если бы я был внимательней, то мы не столкнулись бы».

 – Я живу недалеко отсюда, – быстро сказал я, догнав её – Можешь спрятаться у меня.
 – В какой стороне твой дом? – спросила она, остановившись.
 – В той, – сказал я, указывая пальцем направление.
 – Пойдём.
  Мы пошли в сторону моего дома. Девушка шла позади меня на небольшом расстоянии и постоянно осматривалась по сторонам. «Спокойной жизни пришёл конец», – подумал я, поймав её встревоженный взгляд. Проходя мимо здания почты, я спросил её:
 – От кого тебе нужно спрятаться?
 – Потом объясню, – сказала она.
 – Мы почти пришли, – сказал я после короткой паузы.

  Дома я обработал её раны антисептиком.
 – Почему ты носишь перчатки? – спросила она, когда я заматывал её правую руку бинтом.
 – У меня мизофобия… – сказал я, – или гермофобия… или то и другое.
 Она не сказала ни слова, лишь уставила на меня вопросительный взгляд.
 – Я ношу перчатки, чтобы избежать контакта с микробами, – сказал я.
 – Какими микробами? – спросила она.
 – Любыми… микробы повсюду… на всех предметах и поверхностях… Я хочу исключить возможность попадания в мой организм каких-либо  микроорганизмов. Не вижу смысла проверять насколько сильна моя иммунная система. Единственное место, где я не ношу перчатки – моя квартира… Правую руку перемотал, давай левую.
 – Ты говоришь, как параноик.
 – Я не параноик… Я всего лишь беспокоюсь о своём здоровье и не более.
 – И давно у тебя эти фобии?
 – Где-то в подростковом возрасте, наслушавшись историй о людях, которым ампутировали конечности из-за инфекций, занесённых в рану, я начал внимательно следить за целостностью кожных покровов на моём теле. Примерно тогда же я услышал о человеке, в организм которого попал микроскопический паразит, поражающий клетки мозга… Думаю, нет необходимости рассказывать, что случилось в итоге с этим человеком.
 – С тех пор ты носишь перчатки?
 – Нет. Навязчивые идеи постепенно прогрессировали. Сначала я, находясь дома, мыл руки по несколько раз в день, а когда выходил из дома, то ни при каких условиях не касался руками своего лица, даже если зачесался нос или глаз. Затем появилась привычка открывать и закрывать двери ногой. Если не получалось ногой, то использовал локоть. Затем я стал покупать одноразовые вилки и ложки, которыми ел всё, включая печенье и конфеты без обёртки. А пару лет назад я решил купить хлопковые перчатки и понял, что это очень удобно, так как руки всегда защищены от микробов.
 – Первый раз встречаю человека с такой проблемой.
 – Для меня это не проблема, а часть жизни.
 – Если любую проблему назвать частью жизни, то получается, что проблем и нет вовсе, – тихо и задумчиво сказала она.
 – Вот и всё, – сказал я, закончив наматывать бинт. – Ты хочешь есть? Могу что-нибудь приготовить.
 – Не надо. Я очень устала. Лучше лягу спать.
 – Спать? – растерянно спросил я. – Ты собираешься ночевать у меня?
 – Да.
 – А ты не боишься ночевать у незнакомого человека?
 – Ты не похож на того, кто может причинить кому-либо вред.
  Я промолчал.
 – Ты мне помог, – продолжила она, – а значит, я могу тебе доверять, точнее, я хочу тебе доверять, потому что у меня нет выбора. Домой я не могу вернуться, а денег на гостиницу не хватает.
 – Друзья тебе не помогут?
 – Нет у меня друзей.
 – Почему ты не можешь вернуться домой? – спросил я после короткой паузы.
 – Я поссорилась с родителями. Не хочу их видеть.
 – От кого ты убегала и почему торопилась спрятаться?
 – Я гуляла по парку аттракционов… и случайно наступила на ногу маленькому мальчику. Отец мальчика попытался схватить меня, но я оттолкнула его и побежала. Он побежал за мной… а через какое-то время начал отставать от меня.
  Её рассказ вызвал у меня сомнения, но я не сказал ей об этом.
 – А где бы ты ночевала, не встретив меня? – спросил я.
 – Не знаю, – сказала она. – Я не задумывалась об этом.
 – Неприятная ситуация… На чём хочешь спать: на диване или на кровати?
 – Мне без разницы. Тебе на чём удобней?
 – На кровати. После дивана у меня часто болит спина.
 – Тогда на диване.

  Доставая постельное бельё из комода, я спросил:
 – Как мне к тебе обращаться?
 – Лиза, – сказала она.
 – Держи, – сказал я, передавая постельное бельё Лизе. – Меня зовут Виктор.
 – Надеюсь, мне представится возможность отплатить тебе за помощь.
 – Не волнуйся об этом. Я не прошу ничего взамен.
  Наступило молчание.
 – В верхнем ящике комода лежит домашняя одежда, – сказал я через несколько секунд. – Если что-то понадобится – я на кухне. Мне нужно готовиться к экзаменам.
 – Хорошо, – сказала Лиза.

  Я сидел на кухне в размышлениях: «Что будет дальше?.. Как долго Лиза будет жить у меня?.. А что, если Лиза – выдуманное имя?.. Неужели она так сильно испугалась отца того мальчика в парке аттракционов? Или этот инцидент – выдумка?.. Если выдумка, то от кого она убегала?.. Она была очень напугана…». Готовиться к экзаменам я так и не начал. Через час я лёг спать.

2.

  Мы пришли на пляж с моим другом и его одноклассником – Максом, с которым я не был лично знаком до сегодняшнего дня. Макс предложил доплыть наперегонки до буя. Я сказал, что не умею плавать.
 – Могу научить тебя плавать, – сказал Макс.
 – Не уверен, что мне это нужно – сказал я.
 – Не волнуйся. Это не трудно.
 – Ладно, – сказал я, немного подумав. – Я попробую.
 – Садись на надувной круг. Мы отплывём от берега, затем я покажу тебе, как нужно правильно работать руками.
 – Только недалеко. Я боюсь большой глубины.
 – Не бойся. Ничего с тобой не случится.
  Я зашёл в воду и сел на надувной круг. Макс схватил веревку, привязанную к кругу.
 – Готов? – спросил он.
 – Да, – ответил я.
  Он потащил меня за собой, держа в руке веревку. Мы отплыли метров на девятнадцать от берега.
 – Думаю, хватит, – сказал я. – Уже достаточно далеко от берега.
 – Отплывём подальше, – сказал он.
  Мы проплыли мимо буя. Он не останавливался и продолжал плыть.
 – Остановись, – сказал я. – Мы далеко заплыли.
  Он промолчал. У меня началась паника. Я крикнул: «Остановись!». Он остановился, отпустил веревку и поплыл в сторону берега.
 – Стой, – крикнул я. – Что ты делаешь? Вернись!
  Я лёг животом на круг и попытался грести руками, но меня уносило всё дальше от берега. Я запаниковал ещё больше. Вода казалась чёрной. Вдруг я увидел размытый силуэт, проплывший подо мной. Я не понял, что это: большая рыба или неизвестный мне речной обитатель. «Нельзя медлить», – подумал я. Я начал грести руками изо всех сил. Как бы я не старался, приблизиться к берегу так и не удалось. Обессилив, я опустил руки в воду. Что-то склизкое коснулось моей правой руки. Я резко отдёрнул руку, соскользнул с круга в воду и хаотично замахал руками, пытаясь остаться на плаву. Ледяная вода сдавливала тело, воздуха не хватало. Я представил, что нахожусь над тёмной бездной и жуткие существа, обитающие на дне, несутся ко мне. Что-то схватило меня за правую ногу и потащило меня на дно. Я опускался всё глубже и глубже. Когда воздух в лёгких был на исходе, я увидел синего кита, движущегося прямо на меня. «Синий кит в реке, – подумал я. – Это сон». Я глубоко вдохнул воду и представил, что надо мной плывёт пароход, а в одной из кают лежит томик стихов.

3.

  Проснувшись, я увидел Лизу, стоящую возле кровати. Она трясла мою правую ногу.
 – Ты громко говорил во сне и ворочался, – с тревогой сказала Лиза. – Я подумала, что тебе снится кошмар.
 – Да, – сказал я. – Очередной кошмар.
  Я посмотрел на часы. «Осталось тридцать семь минут, – подумал я. – Нужно вставать».
 – Я буду собираться на работу, – сказал я Лизе. – Всё равно будильник заведён на семь утра… Ты давно проснулась?
 – Минут одиннадцать назад, – сказала Лиза.
 – Пойдём на кухню. Я приготовлю завтрак.

 – Что тебе приснилось? – спросила Лиза, отставив пустую тарелку.
 – Интеграция двух случаев из жизни, – сказал я, подумав.
  Лиза промолчала.
 – Сейчас объясню, – сказал я. – Когда мне было одиннадцать лет, мы с другом пошли после школы на пляж. С нами пошёл его одноклассник – Макс, с которым я раньше не был знаком. Макс предложил доплыть до буя наперегонки. Я отказался, так как не умел плавать. Он сказал, что может научить меня. Я согласился. Он показал, как правильно нужно работать руками и ногами. Я повторил за ним и отплыл метров на десять от берега. Устав, я попытался коснуться ногами дна, но не смог, потому что после пяти метров от берега начинался крутой подводный склон. Мне показалось, что подо мной бездна. Запаниковав, я начал махать руками и звать на помощь. Моё дыхание сбилось. Я думал, что утону и уже представил, как ухожу под воду, но через несколько секунд Макс схватил меня за руку и дотащил до берега. Через месяц после этого случая я пришёл на тот же самый пляж в компании друзей. Один из друзей принёс большой надувной круг, на котором я решил поплавать. Как только я зашёл в воду и лёг на надувной круг, подбежали друзья и с силой оттолкнули меня от берега. Меня отнесло метров на двадцать восемь. Я не спеша грёб руками. В какой-то момент я почувствовал, как что-то коснулось моей руки. Я сильно испугался и в спешке направился к берегу. Во сне эти два случая перемешались и преобразовались в очень реалистичный кошмар.
 – Ты выглядел абсолютно спокойным, когда я тебя разбудила, – сказала Лиза. – Видя, как ты ворочаешься, я думала, что ты проснёшься в панике.
 – Мне снятся кошмары почти каждый день. Я уже давно привык к этому.
 – Ты хотел бы избавиться от кошмаров?
 – Не вижу в этом смысла.
 – Почему?
 – Потому что это всего лишь страшный сон, после которого я просыпаюсь и понимаю, что всё в порядке. Иногда в такие моменты я задумываюсь: есть же люди, чья жизнь превратилась кошмар, наполненный страхом и ужасом. Наверняка они мечтают проснуться утром и понять, что кошмар закончился, но не у всех эта мечта сбывается.
 – Наверное, ты прав… Я пойду ещё немного подремлю на диване.
 – Минуты через двадцать две мне уже нужно выходить. С работы я приду примерно в половине пятого.
 – Хорошо.

4.

  Когда я вернулся с работы, квартира была пуста. Первое, что пришло мне в голову: «Дверь была закрыта на замок. Лиза спрыгнула с окна? С четвёртого этажа? – я проверил все окна. – Нет. Окна закрыты. Не понимаю, как такое возможно?».
  Примерно через тринадцать минут я услышал звук поворота ключа в замке. В квартиру зашла Лиза. Я подошёл к ней.
 – Откуда у тебя ключ? – в недоумении спросил я.
 – Нашла в книжном шкафу, – сказала она.
  Её слова меня сильно удивили. Я стоял неподвижно, вспоминая, как ключ мог оказаться в книжном шкафу.
 – Мне было скучно, – продолжила Лиза. – Я решила почитать. Взяв из книжного шкафа первую попавшуюся книгу, я услышала, как что-то упало на пол. Оказалось, что это ключ, который, вероятно, был спрятан под этой книгой.
 – Вспомнил! – сказал я. – Года два назад я спрятал две копии своего ключа под книгами, а потом напрочь забыл об этом.
 – Держи, – сказала Лиза, протянув руку с ключом на ладони.
 – Оставь себе, – сказал я, а в голове мысль: «Что я делаю? Почему я отдаю ключ от квартиры незнакомому человеку?».
 – Ты уверен?
 – Да, конечно.
 – Хорошо… Я купила продукты для ужина. В холодильнике почти ничего не осталось.

  Мы приготовили ужин. Размешивая сахар в чае, Лиза сказала:
 – Я заметила, что ты отрезал несколько маленьких кусочков от куриного филе и выбросил в мусорное ведро.
 – Потому что в этих кусочках были сгустки крови, напоминающие мне о том, что совсем недавно это мясо являлось частью живого организма, – сказал я.
 – Не ожидала такого ответа. Я думала, ты снова скажешь что-то про микробов… Мне даже стало жалко курицу, которую мы едим.
 – Не думай об этом. Если бы люди не ели мясо, то эта курица никогда бы не появилась на свет, так как была выращена исключительно для того, чтобы попасть в мясной отдел магазина.
  Наступило молчание, продлившееся с минуту.
 – Кем ты работаешь? – спросила Лиза.
 – Помощником библиотекаря, – сказал я.
 – Какие у тебя обязанности?
 – Выдавать книги, носить коробки с книгами, расставлять книги на полки, консультировать посетителей.
 – Много людей посещают библиотеку?
 – Сегодня за весь день пришли пять человек. Бывают дни, когда посетителей вообще нет.
 – Скучно работать в библиотеке?
 – Порой бывает скучновато, но меня полностью устраивает эта работа, потому что, на мой взгляд, библиотека одно из самых безопасных мест.
 – Что ты имеешь в виду?
 – Всегда есть шанс встретить неадекватного человека, который может нанести тебе вред. В библиотеке, как мне кажется, шанс встретить такого человека намного меньше.
 – Ты снова говоришь, как параноик.
 – Я не параноик. Я говорю об очевидных вещах.
 – В библиотеке может оказаться агрессивный посетитель.
 – В библиотеку ходят, как правило, не склонные к агрессии люди. Сложно быть агрессивным в спокойной среде.
 – А ветеринаром ты смог бы работать? Люди, заботящиеся о своих питомцах, тоже, наверное, не склонны к агрессии.
 – Чтобы работать ветеринаром, нужно иметь медицинское образование. Для меня в приоритете работа, для которой не нужно обладать особыми навыками.
 – Допустим, у тебя есть медицинское образование.
 – Не рассматриваю такой вариант, я уже решил на кого буду учиться.
 – Хорошо, хорошо… Ты мог бы работать помощником ветеринара.
 – Нет. Животное может меня укусить и заразить инфекцией… или откусить палец.
 – А водителем такси?
 – Можно попасть в аварию. Пассажир может обокрасть водителя или убить.
 – Продавцом?
 – Только если в книжном магазине, но при условии, что меня уволят, а возможности устроиться в другую библиотеку не будет.
 – А если не будет вакансий в книжном магазине?
 – Тогда я что-нибудь придумаю. Я привык действовать в зависимости от ситуации, в которую попал. В безвыходной ситуации я готов устроиться на любую работу, но сейчас у меня есть возможность выбирать, как мне жить.
 – Жаль, что у меня нет такой возможности, – почти шёпотом сказала Лиза, опустив глаза.
  Снова наступило молчание. Последняя фраза, произнесённая Лизой, меня насторожила. Мои сомнения о правдивости её слов об инциденте в парке аттракционов усилились. Я попытался придумать вопрос, который не обидит Лизу, но при этом даст ясно понять, что я догадываюсь о её неискренности в общении со мной. За несколько минут я так и не придумал ничего лучше, чем тривиальное: «Ты ничего не рассказала о себе». Лиза посмотрела на меня пустыми глазами, затем меланхолично сказала:
 – Мне нечего рассказывать.
 – Каждому человеку есть что рассказать, – сказал я вполголоса, поняв окончательно, что мои догадки верны.
 – Мне нужно время, чтобы прийти в себя после всего, что со мной произошло. Я обязательно тебе всё объясню, но не сейчас.
  Лиза встала из-за стола, помыла тарелку и вышла из кухни. Доев свой ужин, я взял пособие для подготовки к экзаменам. Часа через три я пошёл спать. Когда я лёг на кровать, Лиза сказала:
 – Ты снова посмотрел в зеркало.
 – Что? – сказал я. – Я думал, ты уже спишь.
 – В темноте, проходя мимо шкафа, ты долго смотришь в прикреплённое к дверце шкафа зеркало. Ещё вчера я это заметила, когда не могла заснуть.
 – Через зеркало я осматриваю комнатный мрак.
 – Зачем?
 – Меня беспокоит навязчивая идея, что во мраке может прятаться кто-то или что-то.
 – Что значит кто-то или что-то?
 – Не знаю. Не могу объяснить словами это чувство. Просто ощущаю присутствие чего-то невидимого и неосязаемого, следящего за мной.
 – Ничего тут быть не может.
 – Иногда я слышу странные звуки в разных частях квартиры, когда ложусь спать.
 – Если ты пытаешься меня напугать, то у тебя ничего не выйдет.
 – Я не пугаю тебя. Я действительно иногда слышу…
 – Это твоё воображение, – Лиза перебила меня.
 – Да. Я это понимаю, но каждый раз, смотря в зеркало, надеюсь разглядеть что-нибудь за моей спиной.

5.

  Гуляя в парке, я почувствовал боль в левой стопе. Я сел на скамейку, снял ботинок и носок. На стопе я заметил тёмно-синюю шишку в выпирающей вене. «Тромб! – подумал я. – Нужно срочно ехать в больницу». Я направился в сторону дороги, чтобы поймать машину. Через несколько шагов боль стала усиливаться. Я остановился, поднял штанину и увидел, как тромб движется по вене, будто подкожный паразит. От испуга у меня подкосились ноги, и я упал на землю. Ко мне подбежал незнакомец в очках. На вид ему было около двадцати шести лет. Он спросил:
 – Что случилось?
 – У меня по вене движется тромб, – сказал я.
 – Могу вспороть вену складным ножом.
 – Это опасно. Я могу потерять много крови.
 – У тебя мало времени. Тромб скоро доберётся до жизненно важных органов.
 – Тогда нужно срочно перевязать чем-нибудь ногу. Может, получится остановить движение тромба.
  Он быстро вытащил ремень из брюк, затем спросил:
 – Какая нога?
 – Правая, – ответил я.
 – Не вижу тромба, – сказал он, подняв штанину до колена.
 – Режь штанину.
  Разрезав штанину вдоль ноги, он сказал:
 – Вижу. Чуть выше колена.
  Обмотав ногу ремнём, он убедился, что тромб прекратил движение, затем сел на скамейку, расположенную в трёх метрах от меня. Я продолжал лежать на земле.
 – Надеюсь, тебе это поможет, – сказал он.
 – Не волнуйся, – сказал я. – Ты лишь отсрочил момент моего пробуждения.
 – О чём ты говоришь?
 – Это мой сон. Посмотри, диаметр тромба в два раза больше диаметра вены. Я только сейчас понял, что передвижение тромба в таком виде выглядит нелепо.
 – Тогда я пойду домой, – сказал он, вставая со скамейки.
 – Не забудь свой ремень.
  Как только я расслабил натяжение ремня, тромб продолжил движение. «Подождать или проснуться сразу? – подумал я. – Пожалуй, подожду».
 – Ты решил проверить, что с тобой в итоге случится? – спросил незнакомец.
 – Мне интересно, что я почувствую, – сказал я.
 – Как ты думаешь, будет ли это тем же чувством, которое испытывает человек в реальной жизни?
 – Есть только один способ это проверить, но я бы не хотел знать ответ на этот вопрос.
 – Можно я посмотрю, как это выглядит со стороны?
 – Да, конечно.
 – Кстати, я вот о чём подумал. Я живу вон в том кирпичном доме, – он указал пальцем на свой дом. – В двенадцатой квартире. Когда проснёшься, мог бы ты проверить…
 – Живёшь ли ты в той квартире на самом деле? – я его перебил.
 – Да.
 – Как-нибудь проверю.
  Через пару минут я почувствовал сильную боль и жжение в груди. Сердцебиение ускорилось.
 – Началось, – сказал я незнакомцу.
 – Куда попал тромб? – спросил он.
 – Видимо, в сердце.
 – Что чувствуешь?
  Я не смог ему ответить. Меня парализовало.
 – Что ты чувствуешь? – повторил он. – Ты ещё здесь?.. Ты слышишь меня?.. Не забудь про мою просьбу.

6.

  «Не забуду», – подумал я, открыв глаза. Я приподнял голову и осмотрел комнату. Лиза лежала на диване, читая книгу. Я отключил будильник, который должен был прозвенеть через двадцать восемь минут, сел на краю кровати и надел тапочки. Заметив, что я проснулся, Лиза сказала:
 – Наконец-то. Я боялась разбудить тебя шумом на кухне, готовя еду, поэтому решила подождать, пока ты проснёшься. Ты не думал о том, чтобы переехать в квартиру побольше?
 – Мне удобно жить в маленькой квартире, – сказал я. – Уборку делать проще. Всё необходимое под рукой... В следующий раз не волнуйся, что разбудишь меня. Я в любом случае не высыпаюсь, даже если сплю по одиннадцать или двенадцать часов.
 – Хорошо, буду знать. Ты сегодня не работаешь?
 – Я взял выходной. Сегодня я записан на приём к неврологу. Если хочешь, мы можем сегодня прогуляться до набережной, когда я вернусь. Я давно там не был.
 – Отличная идея. Купишь мне сахарную вату? – радостно сказала Лиза.
 – Да.
 – А мороженое?
 – И мороженое куплю.
 – Ты скоро вернёшься?
 – Часа через полтора я выйду из дома, а вернусь, думаю, часа через три или четыре.

  Лиза приготовила яичницу с помидорами. За завтраком она рассказала, что хочет переехать в небольшой городок и открыть маленькое кафе с одноместными кабинками для посетителей, в котором будет дешёвая и вкусная еда. «Я буду встречать посетителей, принимать заказы, разносить еду, – сказала она. – Кроме меня в кафе будет работать только повар. Мест в кафе будет не больше двенадцати… Я хочу создать уютное и тихое место, в котором можно отдохнуть, посидеть в тишине, поразмышлять о чём-нибудь». Я сказал Лизе, что это прекрасная идея. Она спросила, правда ли я так считаю. Я ответил, что сам с радостью ходил бы постоянно в подобное заведение, потому что люблю побыть в тишине, а домашняя обстановка иногда угнетает. Мои слова ободрили Лизу. Улыбка не сходила с её лица.

  Таксист уже ждал меня, когда я вышел из дома. Я немного задержался из-за пробки, которая образовалась в результате аварии. Не успел я подойти, как из кабинета невролога вышла медсестра и спросила:
 – Вы на приём к неврологу?
 – Да, – ответил я.
 – Заходите.
  Невролог был лет семидесяти двух на вид. Одет он был в жёлтую рубашку и белый халат. Он заполнял какие-то бумаги.
 – Я вас слушаю, молодой человек, – сказал он.
 Я не знал с чего начать и немного растерялся.
 – Пару недель назад я был на приёме у сурдолога, – сказал я.
 – По какому вопросу? – спросил невролог.
 – Шум в ушах.
 – Так, хорошо. Что сказал сурдолог?
 – Она провела осмотр и сказала, что с моими ушами всё в порядке, и мне нужно обратиться к неврологу, так как шум субъективный.
 – У вас были травмы головы или сильные эмоциональные потрясения?
 – Не было.
 – Помимо шума в ушах вас что-нибудь беспокоит?
 – Иногда у меня появляются боли во всём теле, – сказал я, немного подумав.
 – Так, боли во всём теле, – он начал записывать. – Давно?
 – Года три или четыре.
 – Четыре года, – он продолжал записывать. – Какой тип боли?
 – Давящая боль… тупая, острая… продолжительная, кратковременная.
 – Все виды боли, – медленно проговорил он, записывая. – Садитесь на кушетку.
  Невролог постучал молоточком по сухожилиям в области локтей.
 – Сядьте на край кушетки, – сказал он. – Выставите ноги чуть вперёд… да, вот так.
  Невролог ударил молоточком по моей левой коленке, затем по правой.
 – Ярко выраженная реакция, – сказал он. – Встаньте, вытяните руки вперёд, закройте глаза и дотроньтесь до носа указательным пальцем… теперь второй рукой… хорошо… снова вытяните руки вперёд и растопырьте пальцы рук как можно сильнее… сильный тремор… садитесь на стул… Вы когда-нибудь страдали от депрессии или какого-либо другого психического расстройства?
 – Ипохондрия является психическим расстройством?
 – У вас ипохондрия?
 – Да… и апатия… и несколько фобий… иногда я перестаю чувствовать сердцебиение. В такие моменты я прикладываю пальцы к сонной артерии, чтобы убедиться, что сердце работает.
 – Если вы ипохондрик, почему вы в течение четырёх лет терпите боль по всему телу?
 – Я обращался к множеству врачей по этому поводу. Мне обследовали весь организм и не нашли никаких серьёзных патологий. С одной стороны меня это успокаивает, но в то же время немного тревожит, что причину болей так и не установили.
  Немного подумав, невролог продолжил делать записи, медленно повторяя вслух всё, что написал:
 – Ипохондрия, фобии, апатия. Оживление сухожильных рефлексов рук и ног. Расширение рефлексогенных зон по функциональному типу. Тремор пальцев рук поступательно-кинетический. Диагноз: недифференцированное соматоформное расстройство, истощение нервной системы… Ну что ж, молодой человек, – обратился он ко мне, – есть два варианта, как будет происходить лечение. Первый вариант: огромное количество препаратов. Второй вариант: курс иглотерапии, антидепрессант и уколы препарата, укрепляющего центральную нервную систему. Рекомендую второй вариант. Я считаю, что вам не стоит в таком раннем возрасте нагружать организм множеством препаратов.
 – Иглотерапия действительно поможет? – спросил я.
 – Несомненно.
 – У иглотерапии есть какие-нибудь противопоказания?
 – Противопоказаниями служат несколько заболеваний, но вы сообщили мне, что вам провели обследование всего организма и патологий не нашли, поэтому я сразу предложил вам этот вариант.
 – Какие заболевания? – с тревогой спросил я.
  Он отвёл взгляд в сторону, подумал несколько секунд, затем снова направил взгляд на меня и сказал:
 – Инфекционные заболевания: туберкулёз, гепатит, венерические болезни… Различные опухоли… Гемофилия, характеризующаяся пониженной скоростью свёртываемости крови.
 – Чем обусловлены эти противопоказания?
 – Иглоукалывание ускоряет кровообращение и процессы в организме, стимулирует рост опухолей и распространение метастазов… При инфекционных заболеваниях не исключено ускоренное распространение возбудителя по организму.
 – Звучит устрашающе. Выберу лучше первый вариант.
 – Но вы же сказали, что у вас нет подобных патологий.
 – А что, если сразу после обследования у меня начали развиваться какие-нибудь заболевания?
  Выражение лица невролога резко изменилось. Последняя фраза, видимо, сильно озадачила его.
 – Я так понимаю, у меня психоневрологическое заболевание? – сказал я.
 – Да, – сказал невролог.
 – Меня в первую очередь интересует шум в ушах. Если шум субъективный и не является следствием физиологического заболевания, значит, я могу не беспокоиться?
 – У вас нарушена работа центральной нервной системы. Это веский повод для беспокойства.
 – Могу ли я подумать несколько дней, какой вариант лечения мне выбрать?
 – Подумать вы можете, но помните – ни в коем случае нельзя затягивать с лечением.
  Всю дорогу домой я думал: «Может, вообще ничего не делать? Что случится, если я не буду обращать внимания на это расстройство? Я же живу с ипохондрией, и мне это не доставляет никакого дискомфорта… А как же истощение нервной системы? Может ли это привести к ухудшению моего здоровья?.. Ну да, у меня есть тремор, я давно это заметил… Пройду лечение, потрачу деньги, а потом окажется, что не было необходимости во всём этом… Или не пройду лечение, а через несколько лет появятся серьёзные осложнения… На днях решу, какое лечение выбрать».

7.

  Когда я вернулся домой, Лиза спала на моей кровати. Я не стал её будить. Примерно через час она проснулась.
 – Я делала уборку в квартире, – сказала Лиза заспанным голосом, – а потом решила немного подремать, – она зевнула. – Как только легла, так сразу и уснула… Мы идём на набережную?
 – Да, – сказал я. – Ты готова?
 – Готова. Можно я надену одну из твоих толстовок?
 – Можно.
 – Ещё мне нравятся твои солнцезащитные очки.
 – Бери, что хочешь.
 – Мы пойдём пешком или поедем на такси? – спросила Лиза, надевая толстовку.
 – Мне без разницы.
 – Тогда пешком.
  Лиза собрала волосы в пучок и надела капюшон на голову и солнцезащитные очки.

  Путь до набережной занял около часа. Мы постреляли из пневматического ружья по мишеням на аттракционе. Лиза сняла обувь и походила босиком по песку. Она предложила мне тоже походить босиком, но я отказался и сказал ей: «В песке может оказаться острый предмет или что-нибудь похуже». Я купил Лизе сахарную вату и мороженое, как и обещал. Мы сели на лавочку. Лиза по очереди кусала сахарную вату и мороженое. Примерно в девятнадцати метрах от нас сидел мальчик. Рядом с ним загорали его родители. Он копал красным совком песок, которым наполнял белое ведёрко с синей ручкой.
 – Послушай, – сказала Лиза, – позавчера ты говорил про подготовку к экзаменам, а вчера про то, что ты решил на кого пойдёшь учиться, но так и не сказал на кого.
 – На авиаконструктора, – сказал я.
 – Почему именно на авиаконструктора?
 – Хочу попробовать создать самолёт, который будет абсолютно безопасен.
 – Ты думаешь, что это возможно?
 – Не знаю. Надеюсь, возможно.
 – Как тебе пришла такая идея?
 – Я много раз слышал про авиакатастрофы. Люди летели домой, или на отдых, или в командировку. Они не были готовы к смерти. Они строили планы, не подозревая, что сейчас самолёт рухнет на землю, а их жизнь оборвётся. Это несправедливо.
  Наступило молчание. Лиза продолжала есть сахарную вату и мороженое. На меня напала тоска. Через пару минут Лиза сказала:
 – А ты сам летал на самолёте?
 – Никогда, – сказал я.
 – Ты же понимаешь, что вероятность падения самолёта очень маленькая.
 – Конечно. Но в то же время я понимаю, что самолёт, летящий на огромнейшей высоте, в любой момент может стать неуправляемым.
 – Тебя пугает расстояние от земли, на котором находится самолёт?
 – Меня пугает предвидение тотальной беспомощности в опасной ситуации и осознание того, что я не смогу никак повлиять на исход события.
 – Бедный параноик, – с улыбкой сказала Лиза, облизнув мороженое. – Что тебе говорят твои друзья, когда ты им рассказываешь подобное?
  Не успел я ответить, как Лиза вскочила с лавочки, выбросила палочку от сахарной ваты и недоеденное мороженое в мусорку возле лавочки, схватила   меня за руку и потащила за собой.
 – Что случилось? – спросил я.
 – Потом объясню, – сказала Лиза. – Нам надо срочно уходить.
  Пройдя около тридцати трёх метров, я услышал, как кто-то бежит в нашу сторону, топая тяжёлыми и громкими шагами. Отпустив мою руку, Лиза крикнула: «Бежим!». Мы побежали в сторону кафе, возле которого стояли таксисты. Шаги приближались. Преследователь бежал намного быстрее нас. Поняв, что убегать бессмысленно, я остановился, обернулся и снял рюкзак. Преследователь был одет в чёрный плащ, чёрную рубашку, чёрные брюки и чёрные ботинки. Я приготовился бросить рюкзак ему в лицо, но один из прохожих сбил его с ног, толкнув в плечо. Преследователя повело в сторону, и он ударился головой о фонарный столб. Я крикнул прохожему: «Спасибо!», развернулся и увидел Лизу на стоянке перед кафе, стоявшую возле такси. Она махала мне рукой. Я подбежал к Лизе.
 – Садись, – сказала она.
  Мы сели в такси.
 – В музей антропологии, – сказала Лиза седому таксисту.
  Всю дорогу Лиза молчала и смотрела по сторонам. Я не хотел вести разговор при таксисте, поэтому тоже молчал.

8.

  Мы подъехали к музею.
 – Закрыто, – сказала Лиза, попытавшись открыть входную дверь музея. – Сколько сейчас времени?
 – Сейчас самое время всё объяснить, – сказал я.
 – Хорошо, – сказала Лиза, облокотившись о дверь. – Человек, который бежал за нами на набережной, работает на моего отчима. Я видела его несколько раз в нашем доме. Он мог сообщить о нашем местоположении и о том, как ты выглядишь, до того, как я его заметила, поэтому я попросила таксиста отвезти нас на другой конец города, подальше от твоего дома. Нельзя, чтобы они узнали, где ты живёшь.
 – Кто они?г