1161. Х. чертов. Всякому терпению приходит конец

           В момент подлого обмана и внезапно нанесённого удара в челюсть, Злотазан не столько ощутил боль, сколько был ослеплён количеством искр, брызнувших из его глаз, а заваливаясь назад и глядя в небо, был удивлён разнообразному количеству звезд. 
                Звёзды - искры в свою очередь закружились в хороводе, образуя невероятную цветовую гамму сменяющихся кругов.
                С отяжелевшей головой и гудящим шумом в ушах всё же сумел сообразить, что лучшим спасением для него будет поспешное бегство, но в силу невероятного головокружение вынужден будет незаметно отползать.
              С кошачьей повадкой, медленно и не спеша, под болтовню Рогача со Щусем меж собой, перевернулся на живот, при этом не забывая о своём портфеле, уже было встал на четвереньки и уцепив его за ручку зубами, собрался незаметно сползти вниз по склону.
                В этот, казалось бы, спасительный момент почувствовал, что его Рогач цепко ухватил за обе ноги и мощным рывком рванув на себя, закружил с невероятным ускорением, что в одно мгновение замелькала перед ним вся местная окрестность.
               Он только и успевал сообразить, как только что промелькнул малый курган Шобы, затем край хутора с Глашкиной хатой, тут же мелькнул овраг, далее соседний хутор, сама балка и мельница Коломийцева, затем проследовала противоположная сторона левобережья и вновь курган Шобы.
                Уже было не сосчитать Злотазану, сколько он успел совершить полных кругов, как почувствовал лёгкость продолжительного полёта, шмякнувшись на западной стороне этого же кургана.
                Цепко удерживая портфель в своих зубах, встав на четвереньки и торопливо перебирая ногами и руками было ринулся к спасительному склону, как был схвачен за ноги Щусем.
                Не приятная процедура повторилась до тошнотворных схваток в животе, очередной полёт и вот очумелый старатель по чужим кладам оказывается у ног Рогача, который своим сапожищем насупив ему на поясницу, придавил к земле.
             Сопротивляться бесполезно, но надо было спасать свой портфель, обхватив его обеими руками Злотазан подгрёб его под себя.
                Глядя сверху коршуном на свою жертву, Рогач торжествовал свою победу ожидая жалобных речей от этого мерзкого и своевольного создания, забравшегося без всякого позволения на их территорию.
                Но жертва безмолвствовала, только часто дышала и зыркала глазами, выжидая удобного случая драпануть по дальше от этих ненавистных злыдней.
                Подошедший Щусь, презрено сплюнув на распластавшегося землемера, обратился к Рогачу.
-Ну так що будемо з ним робити?
- Заберемо сумку і дамо йому міцного стусана під зад?
                Но Рогач отверг эту идею Щуся, решив поиграть в благородство с проявлением притворного сострадания, говоря.
- Щусь, ми ж не грабіжники з тобою з великої дороги, маємо поняття про благородство.
-Навіщо ж оббирати цього нещасного, можливо він имет бажання нам його віддати з доброї волі?
- Е, як тобі там, обдаруй нас своєю сумкою, подивимося чого ти в ній ховаєш.
                Но Злотазан только сопел и крепче прижимал к себе портфель, не желая с ним расставаться, а тем более отдавать его каким – то подлым негодяям.
                Не видя никаких действий и движений от своей жертвы, Щусь своей босой ногой шпырнул в бок упрямившегося золотоискателя, надеясь таким образом привести его в чувства, говоря ему.
- Їй, бараняча твоя башка, зволь подати свою сумку.
-Ти глянь на нього Рогач, як бачиш він не розуміє добрих слів.
- Ну, довго ми будемо чекати або тобі популярно пояснити по чому нині стусани?
                Злотазан продолжал молчать словно в рот набрал воды.
            К нему обратился Рогач, выдвинув свой ультиматум.
-Або ти нам віддаєш свою сумку або ми тобі почнемо перераховувати ребра.
-Повір, за нами це не заіржавіє, надаємо так, що до кінця свого століття на карачках повзати будеш.
- Вибір за тобою, даємо хвилину на роздуми.
- Ти що, язик прикусив і говорити не можеш?
- Так зі слухом думаю у тебе все в порядку.
-Ну-ка Щусь наддай йому ще разок, мені здається він приснув трохи.
-Розбуди цього мовчуна.
                На этот раз Щусь со знанием дела нанёс прицельный удар босой ногой под брюхо жертвы, от внезапной боли из Злотозана не вольно вырвался протяжный выдох с едва уловимой хрипотцой.
                Казалось бы, проще было расстаться с портфелем, чем испытывать мучительные побои, но Злотазан упорствовал и не желал расставаться со своим портфелем, у него в голове созревал план жестокого мщения.
- Твої погладжування Щусь йому тільки в задоволення,
                пренебрежительно произнёс Рогач и весь свой вес постарался перенести на ногу, прижимающую тело упорствующей жертвы, что невольно заставило изогнуться поверженного землемера, вполне схожее, когда пытаются раздавить обречённую на мучения жабу, из которой ещё мгновение и повылезают внутренности.
                Но искатель приключений и чужого золота терпеливо переносил неудобства и копил в себе ненависть к этим подлым экзекуторам, тут же вспомнился один важный эпизод из поездки на Воды, когда на полустанке Скачек Шоба не вынимая револьвера из портфеля совершил выстрел в грабителя – извозчика, уложив того на месте.
                Вот и решил он воспользоваться подобным методом, да только не было у него возможности вскрыть замки и сунуть руку в портфель, уж очень плотно его прижал к земле Рогач.
               Не соверши Рогач роковой ошибки всё могло закончиться для него продолжительным избиением и в последствии отбором портфеля.
                Но из большого желания собрался наглядно показать Щусю, как следует отточенным ударом заставить свою жертву добровольно отдать ему портфель.
                Сняв свою ногу с поясницы Злотазана, Рогач сделал замах и нанёс болезненный удар ему под рёбра, отчего жертва вынуждено изогнулась в спине и сгруппировавшись в комок, крепко зажав портфель меж ногами и руками, прижимая его к своему животу.
                Щусь желая реабилитироваться перед Рогачём, зайдя сзади, с подскока влепляет пяткой золотоискателю в самый копчик, от внезапной и пронзительной боли с перехватом дыхания Злотазан на мгновение распрямляется, чтоб тут же сжаться в комок.
                Ничего в этом комичного и смешного не было, но Рогач, а с ним вместе и Щусь закатились леденящим хохотом, уж очень им понравилось избивать это существенное недоразумение не пытавшиеся даже сопротивляться.
               Одного только они не учли не обратив внимания, что в это же мгновение этот мешок костей для избиения успел вскрыть замки портфеля.
                Щусь довольный своей выходкой, собрался поинтересоваться у своей жертвы, не желает ли это упёртое существо добровольно отдать свой портфель, Злотазан же подумал, что эта гнида босоногая хочет отобрать силой у него портфель.
             Когда Щусь нагнулся, расплывшись в наглой улыбке и приблизился настолько, что до его рожи можно было дотянуться и уцепиться в неё со всей скопившейся злобой, жертва избиения выбрасывает растопыренную левую руку.
               Но этот Щусь был скор и ловок, успел отпрянуть и ухватиться руками за рукав пальто, чтоб тут же нанести сокрушительный удар, вонзив свою пятку Злотазану под мышку, вследствие чего едва не выбив руку из плечевого сустава, а вот сам рукав был с треском оторван и отброшен в сторону.
                Тут же последовала череда ударов, золотоискателя без всякого сожаления лубцевали ногами как последнюю собаку, нанося удары с обеих сторон, заставляя его раскачиваться из стороны в стороны, что того японского болванчика.

                Злоба и ярость вскипали в нём презренной ненавистью к этим двум подлецам и безумцам, напавших вдвоём на одного.
               Переполняющий его гнев не знал пределов, а напряжённость нервного возмущения настолько была сильна, что подключи к нему хоть тысячу электрических лапочек, все бы они засветились в этот момент ярким светом.
                Злотазан боковым зрением замечает, как Щусь с одобрения Рогача собирается съездить ему ногой в челюсть, ничего не оставалось как раскрыть во всю ширь свой рот и сцапать за его большой палец, крепко сжав свои челюсти.
                Не ожидал Щусь такого коварства от этого избитого мешка костей и взбитых нечистот, заорав от нестерпимой боли, что вызвало недоразумение со стороны Рогача, не поняв причину этого дикого крика.
              А Злотазан сплюнув отгрызенный им палец в сторону, переполняясь безумством, сумев просунуть руку в портфель и в порыве гнева и полной обречённости, с диким воплем и выпученных из орбит глаз, совершает без прицельный выстрел, шокируя неожиданным поворотом событий.
                С криками,
- ну курвы вы у меня сейчас дождётесь,
                распрямляясь, высмыкивает из портфеля револьвер и стоя на коленях, уже в спины скатывающихся вниз склона Рогача и Щуся совершает по выстрелу, без всякой надежды точного попадания.
                Акт сурового устрашения совершён, как знак назидания и осмотрительности, чтоб знали эти изверги наперёд с кем им пришлось иметь дело и запомнило беспутное отродье на будущее, что с Злотазаном шутки плохи.
                С низу из зарослей донеслось,
- Почекай трохи, ми тільки на млин збігаємо.
- У нас теж цього добра вистачає, подивимося, хто кому кишки прострілить.
                Злотазан ещё находясь в пылу гнева, откликнулся.
-Бачив я таких героїв в одному місці, давай приходь, подивимося чия голова міцніше. 
                Вновь из тех же зарослей, раздался голос Рогача.
- А ти трохи почекай нас, ми скоро будемо.
                Злотазан с чувством героической победы ответил.
- Давай, давай, топай на свій млин, поки я добрий.
-Знайшовся мені добряк пальці відкушувати, повернуся, не чекай від мене пощади,
                с возмущением выкрикнул Щусь.
-Дивись, як би я тобі їх все не повідкушував.
-З мене буде,
                с угрозой в голосе ответил ему обладатель револьвера Кузьмы Ильича, торопливо засовывая его обратно в портфель.

             Злотазан понимал, что с этих двоих сбудется, вооружаться на своей мельнице и прибегут обратно, в особенности Щусь, с дьявольским желанием жестокого мщения.
               Следовало незамедлительно поторапливаться, не совсем соображая, уж постарались ему достойно настучать по голове, да и остальное ныло, словно его прокрутили на жерновах, измученный побоями искатель сокровищ поднялся во весь рост, продолжая прижимать к себе портфель, будто в нём теплился огонёк его угасающей жизни.
                Неуверенно стоя на ногах, он развернулся и пошатываясь, странно перебирая ногами, в такой манере ходят по колдобинам, прошёл в западном направлении, заметив свой оторванный рукав пальто, с трудом нагнулся и поднял его, сунув себе за пазуху.
              Пройдя ещё немного и окинув взглядом место своего избиения, обнаруживает в стороне валявшийся картуз, слетел он с его головы, когда его Рогач, раскрутив за ноги отпустил в свободный полёт.
                Нацепив себе на голову картуз, золотоискатель поторопился к западной окраине кургана, где, не раздумывая ринулся вниз, в какой – то момент проехавшись на своей заднице в миг оказаться у самого основания.
                Только здесь он замечает, что у него отсутствует на ноге правый ботинок, вот те раз, когда же он его успел потерять, но быстро смекнув понял, что его мог сдёрнуть Щусь, да видно на второй времени не хватило.
               Ну правильно, Щусю понадобился ботинок, чтоб туда засунуть свою окровавленную стопу без пальца, да так ему и надо этой подлой твари, будет ему наукой, как босой ногой в чужие рожи пинаться. 
               Злотазан понимал, что рассиживаться ему не когда, да и рассусоливать чего и как вышло будет потом, а сейчас следует драпать и чем быстрее, тем полезнее для его же здоровья.
                К тому же не хотелось, чтоб за ним устроили погоню, устроив облаву, как на дикого зверя, бежать и только бежать изредка оглядываясь назад.
                Хорошо улепётывать, когда в голове полная ясность осознания происходящих событий, а вот когда, она гудит пчелиным роем, не позволяя сосредоточиться на чём – то одном, находясь вполне сравнимо с крепким подпитием, то вынуждено приходится полагаться на своё чутьё и предаваясь звериному инстинкту спешить к своему дому зализывать раны.
                Надеясь, что, двигаясь берегом речки, он рано или поздно, но доберётся до своих мест, а там найдётся не мало мест, где перебьётся первое время, поправляя своё пошатнувшееся в результате избиения здоровье.
                Странное чувство приходилось испытывать Злотазану, вроде бы он шёл торопливо, нигде не останавливаясь на отдых, а его путь короче не становился, как он видел вдалеке кладбищенский курган, так он ни сколько ни приближался к нему.
              Обманчивое чувство, когда хочешь чтоб получилось всё быстрее, а выходило всё, наоборот, нудной и скверной тягучестью. 
           Опустив голову и глядя только себе под ноги, да слушая какие звуки издают его стопы, заметил удивительную разницу, если левая нога выдавала выразительное тлёп, то ей правая вторила как члёп.
               Вот так под это тлёп – члёп он и не заметил, как оказался у ручья внезапно возникший на его пути, указывая, что кладбищенский курган был у него позади за спиной.
                Оглянувшись назад и убедившись, что за ним нет погони, присел, прижав портфель коленями к животу, зачерпнул картузом воды, напился, прочувствовав лёгкую слабость, прокатившуюся по телу.
              Немного посидев в раздумье, выкрутил от остатков воды картуз, напялил его обратно на голову, затем зачерпнул в пригоршню воды умылся, почувствовав некоторую свежесть, ещё раз оглянулся назад, поднялся в полный рост, перешагнул ручей и побрёл далее.
               
                Брёл Злотазан с огорчённой обидой, не понимая за что его так жестоко избили, а ведь он им ничего плохого не сделал, только забрался на курган посмотреть.
                Вот и былая дамба, частично срытая самим помещиком в угоду надзирательного органа водоснабжения, а нечего было ему перегораживать речку, портя качество воды стоялой запрудой.
               Перебравшись по другую сторону дамбы и вдоль речки вышел к излучине канала, а там северным бережком пруда вышел к заброшенному саду.
                Силы заметно покидали его измученное тело, просившее хотя бы не большого отдыха.
            Дав себе слово, что, добравшись до Песиной мельницы он обязательно сделает не большую передышку, чтоб совершить ещё один мучительный рывок и оказаться во своих владениях.
                Да уж, пробираться среди зарослей бурьяна утомительное занятие, можно было отыскать протоптанную дорожку, да не было никаких сил заниматься этими поисками.
                Шёл Злотазан не разбирая дороги, путаясь в стеблях прошлогоднего и уже выросшего к этому лету бурьяна, отчего его кидало из стороны в сторону, иногда споткнувшись, вынуждено падал, но всё же находил силы проявляя неукротимый характер ко всякого рода преградам, вновь поднимался и брёл к виднеющемуся строению мельницы.
                Много было сил потрачено по чём зря, но он сумел себя заставить пройти через сад кротчайшим путём, чтоб на исходе своих возможностей и кочевряжась в стиле изрядно упившегося выпивохи оказаться у северной стены мельнице, присев и притулившись спиной к ней, тупо уставился по другую сторону балки.
                Приятное чувство в расслабленных мышцах, бесподобное во всех своих проявлениях, нагоняло на него приятную дрёму, наползая отяжелевшими веками глаза, отчего не произвольно отклонив голову назад и прислонив её к стене, начал погружаться в сон.
                Уже не чувствуя собственного тела и ощущением лёгкой эйфории, Злотазан в полном изумлении витал среди пушистых и мягких облаков, позабыв обо всех болезненных неприятностях, как вдруг отчётливо услышал стоны.
                Испытав лёгкий испуг передернувшись всем телом и натружено, выпячивая свои глаза не мог сообразить, с чего это вдруг ему послышались стоны, уж не само ли его нутро продолжает изнывать от жестоких побоев.
                Отложив портфель в сторону, убрав его со своих колен, прощупал свой живот, похлопал по груди, но никаких посторонних признаков, напоминающих стон не обнаружил, немного поразмыслив пришёл к выводу, что это ему могло присниться.
                Медленно запрокинув голову назад, уперевшись затылком в стену было собрался предаться приятному отдыху и стоило только прикрыть глаза, как стоны повторились.
                Что за чёрт, что за дурацкие шутки, кому это вздумалось над ним поиздеваться, уж не Щусь ли с Рогачём сообразив, что ему не миновать этой мельницы, пройдя вдоль горы, устроили для себя очередное развлечение?
                Пришлось не спеша, чтоб не пороть горячки, взять портфель, практически без шумно открыть замки и вынуть револьвер, держа его наготове.
                Теперь он не допустит, чтоб его безнаказанно избивали, потешаясь над безобидной жертвой, он будет стрелять и стрелять прицельно, нисколечко не жалея этих подлых тварей.
                А что поделать, когда второго избиения он может и не перенести, в лучшем случае останется калекой, а подобная жизнь не для него.
               За место под луной приходиться быть жестоким, а для достижения своих целей все средства хороши.
                Злотазан держа в руке револьвер замер в полной неподвижности и казалось, что перестал даже дышать и только его глаза метались от одного угла мельницы к другому, выжидая из-за какого угла ему ожидать в первую очередь внезапного нападения.
                Стало вдруг настолько тихо, что он отчётливо слышал учащённое биение своего сердца и настолько громко, что его возможно слышала вся притихшая округа.               

                26–27 октябрь 2023г.