Нереальная реальность

 Яркий луч солнца озарил просторную гостиную современного трехэтажного коттеджа, пробежался по комнате солнечным зайчиком, запрыгал под потолком, дребезжа желтоватыми бликами.

    Андрей Васильевич сидел перед телевизором и щелкал пультом, переключая каналы. Ни одна передача не вдохновила на просмотр.
- Тридцать два канала, а смотреть нечего. - он откинул пульт в сторону и встал, поправляя съехавшее на пол покрывало. По-хозяйски блаженно потянулся, расправляя затекшие члены и улыбнулся во весь рот, оглядывая апартаменты.
   Мужчина довольно причмокнул губами — убранство жилища его удовлетворило.
   Он вспомнил свое босоногое голодное детство, юность, когда до седьмого пота вкалывал с отцом на колхозном поле, а потом еще до седых сумерек в собственном огороде. Пас деревенских коров, помогал по строительству соседям, торговал овощами и молоком на рынке. Мать имела, как бы сейчас сказали, коммерческую жилку, и все вырученные и заработанные деньги несла в банк, занимала под проценты соседям, вкладывала в хозяйство. И в конце-концов к моменту окончания восьмилетки Андрея, семья Загорских считалась, по местным меркам, весьма зажиточной.
   Правда с учебой Андрею не повезло — вечно занятый на полевых работах, он мало  уделял внимания школе, считая это пустым занятием. Однако мать вовремя спохватилась, изучила профессии, которые могли подойти ее единственному сыну и выяснила, что в моду вошло специальное образование, которое гарантировало престижную работу и должность в городе. Неучи и те, кто закончил восьмилетку, годились разве что на подсобные рабочие. А это, ну никак не устраивало амбициозную женщину.
- Не век же Дюше батрачить на земле. - говорила она мужу. - Город есть город. Там и возможностей побольше и перспективы отличные.
   Ее муж и отец Андрея пытался возражать, но властная женщина была непоколебима. И Андрея снарядили в город.
   Он хоть и с трудом, но поступил на факультет агрономии, возможно впрочем, благодаря скопленным родителями капиталам, да мясу коровы Машки, что привез директору техникума отец. Так началась для Загорского младшего совсем другая жизнь. Не привыкший работать мозгами, простоватый парень, решил, что учеба может и подождать. В кои веки попал в город — надо осмотреться, свыкнуться с современной жизнью.
   Вот тут он превзошел себя. Накупил модных журналов и потратил немало денег на шмотки, выбирая самые яркие и кричащие модели. В классе, несмотря на это, его считали деревенским дурачком, не способным красиво произнести речь, не знавшим поэтов и ничего не понимающем в музыке и художестве — непременными атрибутами тогдашней жизни.
   Но парень не унывал.
- Ну какие в деревне развлечения — пьяные пляски до упаду в сельском клубе, да драки на свадьбах. - смеялся он.
   А на душе скребли кошки, тонкой змейкой закрадывалась обида и падала самооценка. Однако деньги, высылаемые родителями, решили и эту проблему — он начал «сорить» деньгами - приглашать девчонок в кафе, водить в кино, где целовал очередную кралю на заднем ряду большого кинозала и дарил украшения, не золото конечно, но на новомодную бижутерию вполне хватало средств.
  И молоденькие дурочки начали ходить за ним по пятам. Загорскому-сыну это льстило. Он считал себя крутым парнем, не ведая того, что вся мужская половина курса начала недобро коситься в его сторону. Парни смотрели на деревенского пройдоху, кто с завистью, кто ревностью, а кто и с любопытством, называя соперника Иванушкой-дурачком, блаженным идиотом и Распутиным местного пошиба.
   Одаренные, скромные девушки, получив подарки тут же давали задний ход и растворялись в стенах учебного заведения. Но были и такие, кто за пару безделушек или обед в столовой отдавались на узком продавленном диване в студенческой комнатушке. Таких Андрей отшивал после первого же ночи, считая их «отработанным материалом», не достойным более его внимания.
    Одни мордашки сменялись другими. Вскоре Андрей и вовсе перестал запоминать лица, имена, фигуры… Все представительницы прекрасного пола казались ему одинаковыми размытыми образами. Он частенько просыпался в кровати очередной дурехи, вскакивал, шел умываться, потом требовал завтрака и исчезал из ее жизни, не заморачиваясь тем, что чувствует брошенная им девушка.
    Единственное, чем он по-праву мог гордиться — это накачанное тело, полученное им в результате физического труда. И парень не стесняясь ходил по длинным серым коридорам в чем мать родила, на зависть тем, кто изнурял себя тренировками.
    Так прошло два года.
    Он не сомневался, что красивая вольготная жизнь светского повесы будет продолжаться вечно, и нисколько не заботился о будущем, которое казалось ему беззаботным и легким. Андрей считал, что это ему награда за трудное трудовое детство.
   Жизнь кипела. Дни мелькали за днями в карусельной круговерти, которая начинала надоедать. До одури приелись шальные ночи, девочки с «коровьими» глазами, восхищенные вздохи, драки за его улыбку, променад по ночному городу...
   Так не могло продолжаться вечно.

   Все подачки отца и подарки учителям закончились в одночасье, когда из деревни пришла весть о том, что погиб его отец, попав ночью под трактор, который фермер ремонтировал перед посевной. Что-то там случилось с двигателем, и чтобы успеть в сроки — мужчина полез под днище многотонной машины. Каким образом случилось несчастье никто сказать не мог. Башмак, удерживающий колесо в стопоре, вдруг лопнул и тяжелая махина покатилась на скользком весеннем льду, рухнув на своего хозяина и намертво прижав того к земле.
   Сил, чтобы позвать на помощь не хватило, колесом раздробило ребра и превратило в кашу все внутренности, а самому выбраться из удушающей ловушки не получилось.
   Только утром его бездыханное тело обнаружил сосед, спешащий спозаранку по своим делам. Увидев торчащие из-под трактора ноги Василича, как называли в селе Загорского-старшего, он позвал друга, и не получив ответа, подошел ближе, тронул за засаленные штаны, а увидев мертвые выпученные глаза соседа, заохал, запричитал, закрестился мелко, испуганно.
   Участковый, прибывший по вызову, констатировал смерть от несчастного случая, хотя по деревне ходили слухи, что умереть Загорскиому помогли завистники, или те, кто должен был денег его жене. Не мог сам по себе тяжелый башмак разлететься как простой прутик, да и не тот был мужик Василий Макарович, чтобы не проверить надежность стопора — хозяин он был крепкий, рукастый. Но как бы то ни было, все списали на гололед и простое невезение.
   Екатерина Загорская — верная жена и железная женщина, крутилась возле погибшего в домашней сорочке. Она и не заметила, что муж отсутствовал всю ночь, а заслышав возню и крики, выскочила на улицу прямо с кровати, еще не придя в себя ото сна. Морозный весенний ветер трепал ее шикарные распущенные волосы и подол ночнушки, выставляя напоказ крепкие массивные бедра. Кто-то из товарок накинул ей на плечи ватник, но рыдая и стеная, женщина не заметила, как тот упал к ее ногам, да так и остался лежать на промерзшей земле.
   Соседки были ошарашены таким безутешным горем бой-бабы, никто и подумать не мог, что «железная леди» любила своего мужика — вот так по-женски, по-человечески, поэтому стояли в сторонке, молча, не то радуясь, не то сочувствуя чужому горю.
   Мужики силой увели Катерину в дом. И только там она почувствовала, как заледенели ее босые ноги. Но и тут она не спохватилась, не бросилась отогреваться и одеваться, а опустилась на пол и завыла в голос — натужено, словно волчица, потерявшая детеныша.
   А ночью у нее поднялся жар. Из последних сил, она доползла до соседского дома. Только и сумев постучать в окно, упала, ткнувшись носом в завалинку и потеряв сознание.
    Скорая тащилась несколько часов, и к утру приехавшие врачи констатировали смерть от скоротечной пневмонии.
   Так, бросив учебу, вольготную жизнь и все надежды, Андрей Васильевич Загорский, нерадивый повеса и гуляка, был вынужден вернуться в родной дом.

    Поначалу соседи и приятели отца пытались помогать молодому наследнику, помятуя о том, как мальчишкой, он никому не отказывал в помощи. Но Андрей наотрез отказался от такого настойчивого внимания и быстро отвадил доброхотов, запретив им лезть в его дела. Вспомнив все юношеские навыки, он с большим рвением взялся за работу. И вскоре, дела его пошли не хуже, чем у отца.
    Вскоре появилась и невеста — соседская девушка Алена. Она в корне отличалась от городских красавиц, коих Загорский повидал немало. Его  привлекла естественная красота девушки — русая коса до пояса, ясные серые глаза, здоровый румянец на щеках и женская мудрость. Девушка стала частой гостьей в его доме. Навела порядок и чистоту, навязала салфеток, соткала два ковра. Возвращался Андрей домой с удовольствием, аккуратно разувался у порога, чтобы не испачкать дощатого, выдраенного до блеска пола, и вдыхал аромат свежесваренного борща и неизменной выпечки, что давалась его ненаглядной особенно хорошо.
    Молодые ужинали и Аленка бежала домой, не позволяя ему больше скромного поцелуя в щечку. Это и радовало и заводило парня одновременно. Он, искушенный безликой любовью, ценил целомудрие Алены больше всего, и вместе героически сносил телесную дрожь и потемнение в глазах от страсти. Голова кружилась от запаха ее волос, от загорелой кожи, от мелких веснушек на курносом носу.  Но он держался, боясь погубить зачатки того чувства, что начинало зарождаться в его сердце.
   Вот оно настоящее, до самого конца, до последнего вздоха, чувство счастья и удовлетворения!
   Ближе к весне Андрей решился, и стоя на одном колене перед любимой, протянул ей маленькую бархатную коробочку. Девушка, уже собравшаяся бежать домой, вдруг остановилась как вкопанная. На глазах заблестели слезы, щеки покрылись пунцовым румянцем, а тонкие, заветренные пальцы несмело теребили бесценный подарок.
- Ну же, открывай скорее! - поторопил девушку Андрей.
   Она зажмурилась, смешно морща носик и легонько нажала на кнопочку с боку. Крышечка чуть щелкнула и открылась... маленькое колечко с россыпью камней заблестело всеми цветами радуги.
Глаза Алены восхищенно блеснули, в тонких ручейках слез, катившихся по щекам отразились перламутровые переливы тусклой лампочки под потолком.
- Ты выйдешь за меня замуж? - голос Андрея дрогнул.
Алена только и могла кивнуть — голос вдруг пропал, дыханье прервалось.
   Парень вскочил на ноги, легко подхватил свою невесту на руки и закружил ее по комнате. Девушка взвизгнула и засмеялась тем звонким счастливым смехом, который так любил Андрей.
- Я подарю тебе все звезды с неба! - зашептал он ей на ухо, а она слегка хлопнула его по груди.
- Зачем мне звезды? Зачем мне луна? Ты только всегда будь рядом!
- Конечно! Обещаю! У нас будет дом - полная чаша! У нас будет все, что ты захочешь!
- Я рожу сына и дочку!
- И еще одного сына!
- Мы будем самой счастливой парой на земле!

  Андрей Васильевич улыбнулся своим воспоминаниям. Ни разу за все тридцать лет совместной жизни он не пожалел о своем выборе! Сколько раз он мысленно благодарил бога за то, что не дал ему в те далекие молодые годы сойти с пути, погрязнуть в болоте разврата и праздной жизни, пусть и такой дорогой ценой, как гибель родителей.
   Теперь спустя тридцать лет он понял, что это был единственный способ вернуть его домой.
   Как и мечтали молодые — все у них сложилось ладно — двое прекрасных сыновей, уже удачно женатых и проживающих в городе, да красавица дочь — Светлана, добрая девушка, двадцати лет, которая уже присмотрела себе жениха и не стесняясь бегала, как когда-то ее мать, в гости к суженому, проводя у него времени больше, чем под родной крышей.
- Пусть себе развлекается! - шепнули губы ее отца. - Кому как ни ей можно верить и не бояться позора! Да и времена нынче другие, не то что в дни нашей молодости. -Загорский посмотрел на свои натруженные руки. - Все не зря. Вон и дом какой отгрохал, и детей всех троих воспитал, и образование им дал.
   Тут его взгляд наткнулся на странную кучу хлама в углу. «Это что еще такое? - мелькнула мысль». Он одел очки и всмотрелся внимательней. В углу стояли несколько пустых бутылок из под пива, водки и самогонки.
- Вот те раз! - опешил он, и тут же спасительная мысль пришла в голову, развеяв страхи. - Верно Аленка приготовила к празднику, перелила в красивые графины, как делала это не раз, да и забыла прибрать. Не успевает с приготовлениями — уже не та сноровка. Надо бы помочь!

   Он отправился на кухню, подтягивая на ходу штаны и шлепая тапочками. Сегодня знаменательный день — тридцатая годовщина свадьбы. Юбилей. Обязательно приедут сыновья со своими семьями. Друзья придут, соседи.

Супруги ни разу не пропустили «этот день» — отмечали обязательно. Может не так помпезно, как сегодня, тихо, по-домашнему. Но тридцать лет — это солидный срок. Пусть все видят, как достойно они прожили эти годы. Чего достигли.
- Это все благодаря моей музе, моей дорогой жене! - кивнул своим мыслям мужчина. -
Это для нее я старался! Это ради нее бросил тот разгульный образ жизни! Это для нее отгрохал трехэтажный дворец! А какая красота во дворе… - он выглянул в окно. - Яблони, всех мыслимых и не мысленных сортов вдоль высоченного забора — это для Саньки с Гришки — любителей полакомиться фруктами. Беседка с мангалом и казаном, для тихих семейных вечеров, когда собирались все вместе на закате, слушая пение ночных птиц, стрекот кузнечиков и шипение угольков под шашлыками. Огромный бассейн с прозрачной голубой водой…
   Глаза Андрея Васильевича защипало от тягостных воспоминаний, но мужчина тут же одернул себя — не время для тяжелых дум. Все обошлось тогда, чего душу травить?!
   
   Загорский вошел в просторную комнату, где у плиты хлопотала жена, большим ножом разрезая телячьи ребрышки и аккуратно укладывая их поверх картошки с зажаристым лучком в большую кастрюлю. Пахло специями и овощами, мясом и еще чем-то необыкновенно вкусным.
- Дорогой, - обратилась к нему Алена, - ты не почистишь картошки? Я не успеваю, наверно старею. - женщина жеманно пожала плечами и кокетливо улыбнулась мужу.
- Конечно-конечно, любимая! - Андрей Васильевич засуетился, пытаясь быстрее выполнить просьбу, и искоса наблюдая, как его Алена ловко орудует кухонными приборами, накрывая кастрюлю фольгой и отправляя ее в печь.
- Спасибо, Дюша! - она открыла холодильник, выискивая что-то на полках. - А я пока займусь салатами. Александр и Григорий приедут сразу после работы, дорога дальняя, боюсь не хватит угощений, они у нас такие обжоры! - женщина весело засмеялась своей шутке, и он поддержал ее в ответ.
- Их женушки ненамного отстают от своих половинок! - он спрятал смешок. - Да и пусть!.. Молодые, горячие, солидные парни! Им надо хорошо питаться!
- Солидные! Скажешь тоже! - Алена покачала головой. - Ты говоришь так, словно им по шестьдесят и они отрастили брюшко! Старшему только двадцать девять, а младшему нет и двадцати пяти… И они не сидят по вечерам за телевизором и не попивают пивко…
- Санек — юрист. - стал возражать он жене. - А Гришка — военный. Это очень престижно в наше время. Вот бы они порадовали нас дипломами кандидатов или профессоров. - взволнованный отец начал мечтать вслух. - Санька вполне потянет должность мэра, а Гришка, вот увидишь, дослужится до генерала. У обоих подходящие гены. Есть напористость и талант.
- А пока они все еще наши дети. - Алена отложила в сторону терку и приобняла мужа сзади. - Не торопи события, отец, пусть мальчишки подольше остаются детьми. И просто будут счастливы!
   Конечно он был с ней согласен. Но гордость за потомков его распирала, грозясь выплеснуться наружу.
- В этой дыре никто не может похвастаться достижениями своих отпрысков. - поджав губы процедил он. - Дебил на дебиле! Алкаш на алкаше!
- Не заводись, отец! - Алена похлопала мужа по плечу и вернулась к плите, где что-то помешивала, резала, добавляла...
  Андрей Васильевич в нетерпении поглядывал в окно, заслышав шум машины за забором, но это были не его сыновья — для их приезда еще слишком рано. Но каждый раз сердце делало в груди кульбит и замирало.

   Он помнил день их с Аленой свадьбы как сейчас… В мельчайших подробностях.
   Пышного торжества не было. Родители Алены жили небогато, впрочем, как и все в те далекие времена. А Андрей был и вовсе одинок — ни братьев, ни сестер… Впрочем он и не жалел об этом. Мать с отцом оставили неплохое наследство. Дом полная чаша, земли с десяток гектар… Все досталось ему. Одному. Но дом постоянно требовал ремонта, как и тот самый трактор, что убил своего хозяина. И бросаться деньгами, парень побаивался. Да Аленка и не возражала, главное, что она теперь идет рука об руку с любимым мужчиной, о котором мечтала еще с пятого класса.

   Будущую супругу Андрей приметил еще в школе — маленькую, курносую девочку из параллельного класса, с толстой косой и непременным алым бантиком. Бойкая девчонка гоняла с мальчишками в футбол, лихо ездила на велосипеде и всегда ходила в ссадинах и синяках.
   Уже в старших классах, задорная пигалица превратилась в красивую девушку-подростка, но задора своего не потеряла. Только фигура налилась спелостью, да в глазах появилась томная поволока.
    Ох как робел перед ней Андрей — высокий спортивный парень, с копной светлый курчавых волос и  глазами цвета осеннего неба. Он — гроза местной шпаны, единственный ребенок местных «олигархов» — краснел и заикался, если вдруг случалось встретить Её в школьном коридоре.
- Что ж ты, Андрюшка, не выходишь во двор? - спрашивала его девушка. - приходи на посиделки у клуба. Ребята собираются, девчата. Ромка гитару принесет, песни попоем.
- Дда я бы с радостью… - Андрей отводил глаза и прятал враз вспотевшие ладони за спину., - но надо алгебру сделать и еще… - он никак не мог придумать, чем он будет занят еще…
- Скучный ты, Дюшка, пацан. Не интересно с тобой.
  И девушка, сверкая глазками и снисходительно улыбаясь, уходила с подружками в соседний класс. Невдомек было Андрею, что нравится он девушке. Не верилось, что такая как она может влюбиться в него, скромного, слишком серьезного и вечно занятого на работе с отцом.
 Оскорбленный в своих чувствах, он шатающейся походкой пошел домой. Бедный парень и подумать не мог о том, чтобы возразить матери и отказать в помощи отцу.

- Все равно моей будешь! - хмуро бросил он тогда...
  А потом его поглотил город. И он забыл, и о своей любви, и о работе, и о своих сверстниках-одноклассниках. Все закружилось-завертелось. На первый план вышли совсем другие чувства…

   Загорский вздохнул. Нарезая картофель соломкой, он мысленно вернулся в тот самый летний день — день их свадьбы, когда они после изнурительного дня, проводив гостей, отправились на реку, что протекала за селом. Местами широкая и бурная, Чернушка, была на редкость прохладная.
  Кое-кто из местных увязался за ними, продолжая горланить песни и допивать спиртное. Молодые кое-как отвязались от докучливых приятелей-соседей и тихонько шмыгнули в кусты ракиты, густо разросшиеся вдоль берега. Компания, оставшись без виновников торжества, быстро ретировалась, и весь пляж теперь остался в распоряжении молодоженов. Аленка визжала и смеялась, носясь по песку, а Андрей гонялся за ней, забегая в воду и брызгая на любимую ледяными каплями. Даже в летнюю жару река не успевала прогреться, но это так нравилось Алене.
   Потом они, уставшие и притихшие, пили шампанское прямо из горлышка. Андрей кормил молодую жену клубникой со взбитыми сливками, а Алена достала из пакета бутерброды, которые так нравились мужу.
Андрея разморило, и он улегся на песок, широко расставив руки и ноги.
- Красота! - сказал он, глядя на потемневшее небо, освещенное только багряным закатом. - Это не идет ни в какое сравнение с шумной городской жизнью и такими же беспутными девками! Долой условности! Свобода!
   Он прикрыл глаза, наслаждаясь прохладой июльского вечера, легкий ветерок едва  ворошил его волосы. Парень с удовольствием наблюдал сквозь ресницы, как Аленка отправилась поплавать. Как грациозно, спокойными уверенными движениями девушка рассекала воду, как жмурилась от удовольствия. Потом она перевернулась на спину, сделал несколько движений руками и так замерла, подставив лицо теплому бризу.
   Молодой мужчина любовался ею, теперь уже законной женой, а потом и вовсе уставился на нее во все глаза, не моргая, наслаждаясь зрелищем. В воде тело девушки таинственно мерцало. Блики полной луны отражались на ее мокром животе, груди, и Андрею казалось, что это не его земная девушка, а русалка, не весть как попавшая из моря в их далекую от моря, речушку.
   Он приподнялся, пытаясь дотянуться до рюкзака, вытащил бутылку пива. Потом долго искал открывашку, и плюнув на тщетные усилия, саданул железкой о корягу. Из горлышка послышалось шипение, пена полезла через край, и Андрей припал к нему губами. Пил долго, вбирая в себя все до капли. Затем швырнув пустую тару в кусты, посмотрел на реку. Ветер гнал мелкую рябь, луна проложила серебряную дорожку до самого берега… Алены не было.
   Сперва он даже не заволновался, знал - она отлично плавала и любила понырять, как заправский мальчишка-сорванец. Но время шло, а девушка так и не появилась.
Парень достал еще одну бутылку, но неясная тревога кольнула в сердце. Тогда он отбросил ее на песок и помчался в воду, мучительно вспоминая, где видел ее в последний раз. Широкими гребками поплыл к тому месту, нырнул, но прозрачная с виду вода, в темноте становилась непроглядной тьмой. Он нырял и снова появлялся на поверхности, судорожно хватая ртом воздух, и снова нырял, шаря руками вокруг себя, опускался на самое дно и перебирал пальцами гальку, в надежде ухватиться за соломинку. Только сейчас до него дошло, что свою Аленку он потерять не может. Без нее нет ему смысла жить, дышать… После родителей — она стала ему самым дорогим и близким человеком.
   Почти выбившись из сил, он рванулся к берегу, чтобы позвать на помощь. Какими мучительно долгими были эти несколько метров до суши. Андрей понимал, что шансов спасти Алену практически нет. Но надежда не давала пасть духом.
   Наконец он ступил на берег и завопил во весь голос: «Помогите! Помогите, моя жена...». При этих словах он остановился как вкопанный. Алена стояла у самой кромки и полотенцем выжимала волосы. Ее кожа в лунном свете отливала бронзой, а чуть склоненная вниз фигура, с которой мелкими ручейками стекала вода, казалась призрачной и вместе с тем, необыкновенно родной.
   Девушка повернула к нему голову, в ее взгляде читался вопрос.
Андрей устало опустился у ее ног и тихо, с каким-то отчаянием заплакал, хватая ее за колени и тыкаясь в них носом.
- Дюша, - услышал он ее голос, - что с тобой? Что случилось?
- Я думал… думал… что ты утонула. - еле выговорил он непослушными губами. Слова давались ему с таким трудом, словно он истязал свое тело месяцами и теперь его члены отказывались ему служить. Воздуха не хватало, в груди ныло. Он только что был в отчаянии, и все еще не мог осознать, что все это ему померещилось.
- Давай уйдем отсюда. - выдавил он с трудом ворочая языком. - Дома нас ждут свадебные подарки. Их надо распаковать.
- Ах ты мой прижимистый муж! - сказала девушка сквозь смех. - Я надеялась, что это может подождать до завтра!
- Конечно, конечно, может! - испугавшись непонятно чего затараторил парень. - нам есть чем заняться сегодня ночью!
  Он подхватил ее на руки и понес домой, как самую драгоценную ношу. И этот путь был самым счастливым за всю его жизнь.
   Пока Алена собирала со стола остатки пиршества, чтобы перенести все в спальню, он сидел на кровати задумавшись. Только несколько минут назад он перенес страшное потрясение — и теперь удивлялся сам себе — мысли вернулись в недалекое прошлое - останься он в городе, как сложилась бы его судьба? Нашел ли бы он ту единственную, которую он так же боялся бы потерять? Или он женился бы на первой попавшейся, лишь потому, что пришло время создавать семью. Любил бы он ее также как Алену, переживал бы за нее? Или пользовался бы всеми благами цивилизации не задавая себе неудобных вопросов?
   Одно он знал точно — теперь, что бы не случилось, он будет оберегать свою жену от всех бед и невзгод. Он построит для нее огромный дом с прекрасным садом.
- Отныне моя семья никогда и ни в чем не будет знать нужды! - поклялся он, глядя через открытое окно на белолицую луну.

   И вот с тех пор прошло тридцать лет! Счастливых и наполненных событиями!
Андрей, теперь уже Андрей Васильевич, выполнил свое обещание — построен дом, посажен сад и рождены дети… Трое… как и было задумано.
   Жена прервала его мысли:
- Дюшаааа! - звала она его, и ее голос вползал в мозг тихо, издалека. - Дюша, очнись!
Он вздрогнул и перевел на нее непонимающий отсутствующий взгляд.
- Открой дверь, пожалуйста! Ты что не слышишь? Стучат!
Придя в себя, вернувшись от томительных и сладостных воспоминаний, Андрей Васильевич услышал настойчивый стук, и ему вдруг в голову пришла странная мысль: «Так судьба стучится в дверь»!
  Сердито нахмурившись, он отряхнул халат и отправился открывать.
- Кого несет в такую рань? - бормотал он про себя. В такой день не хотелось видеть никого постороннего. - К черту непрошеных гостей! Парни приедут около шести, гости соберутся в семь. Сейчас только двенадцать. Я не успею помочь Алене с ужином, и наш праздник придется отложить на неопределенное время.
   Намереваясь отправить незваного визитера восвояси, Андрей распахнул дверь. На пороге стояла соседка, с белым лицом и трясущимися руками. Как не хотел мужчина отправить ее восвояси,  вид Марии Петровны его напугал и обескуражил, он никогда не видел степенную добрую пенсионерку в таком взволнованном состоянии, и не мог прогнать ее, не выслушав до конца.
- Что случилось, тетя Маша? - спроси он, с трудом скрывая свое раздражение. - Вы вся дрожите!
- Скорее! Скорее! Включай местные новости! - крикнула она, врываясь в дом и направляясь прямиком в зал. - Скорее! - повторила она в нетерпении, снуя по комнате, в поисках пульта.
  Андрей, в удивлении поднял брови, следя за ней взглядом. Он молча показал пальцем на газету, под которой запрятался волшебный приборчик, и отступил на шаг, беспокоясь, что его визитерша сошла с ума. Но женщина ни на что не обращая внимания, отшвырнула газету в сторону и схватила пульт обеими руками. Пробежав пальцами по кнопкам, она наконец сумела включить нужную программу и отошла чуть в сторону, чтобы мужчина мог увидеть все, что происходило на голубом экране.
   Молодой репортер, выпучив глаза и сверкая белыми жемчужными зубами вещал:
- Повторюсь для тех, кто только включил экран телевизора. Сегодня утром, при осушении части реки Чернушки для строительства нового пансионата-санатория, на дне был найден скелетированный труп. Прибывшие эксперты сообщили, что тело, вернее его останки, принадлежат женщине, и скорее всего, она утонула тридцать с лишним лет назад. Убийство это или несчастный случай предстоит еще узнать, а пока возникает несколько вопросов — кто она? И почему ее тело пролежало здесь так долго? Неужели ее не искали? Эту загадку нам всем еще предстоит узнать. А пока мы просим всех, кто может пролить свет на эту историю, позвонить по телефонам… - на экране крупным планом побежали цифры, замелькали титры. - Мы будем держать вас в курсе дел. Оставайтесь с нами по ту сторону экрана.
  Мария Петровна, выключила телевизор и теперь внимательно наблюдала за соседом. Андрей Васильевич не отрываясь смотрел на потухший экран, не в состоянии осознать, что произошло.
- Ты понимаешь? - осторожно спросила она своего соседа. - Тебе надо идти туда!
- Зачем? - тихо, отрешенно спросил он.
- Чтобы убедиться, что это она!
- Кто, она?
- Алена!
Андрей перевел на соседку затуманенный изумленный взгляд и пожил плечами.
- Алена на кухне, готовит ужин.
На глазах пожилой женщины сверкнули слезы отчаяния и жалости. Молча она потянула мужчину за рукав, и он устав сопротивляться, отправился за ней, так и не сняв домашнего халата и тапочек.

   У берега собралась толпа деревенских. Сновали туда-сюда журналисты. Эксперты щелкали фотокамерами лежащий на земле белоснежный скелет.
Мария Петровна шла напролом, прокладывая себе и своему спутнику дорогу локтями. И лишь подойдя вплотную к утопленнице, остановилась. Андрей Васильевич, не успев затормозить, ткнулся ей в спину. К ним, размахивая руками ринулись люди в форме.
- Сюда нельзя! Уйдите прочь! Ведутся следственные действия!
- Вот свидетель! - женщина подтолкнула Загорского вперед. - Это его жена.
- Это, - Андрей Васильевич словно парализованный ткнул пальцем в скелет, - совсем на нее не похоже. Моя жена дома. Она дома. - на разные лады все повторял он. - Она дома. Она дома. Она дома.
   Полицейский вопросительно посмотрел на женщину.
- Что за цирк вы здесь устроили? - рявкнул он, и обернувшись к помощнику, приказал - Маськов, проводи граждан за ограждение. Это не место для глупых шуток!
- Постойте! - Мария Петровна подалась вперед. - Тридцать лет назад предположительно здесь, на этом самом месте произошла трагедия. Жена этого мужчины утонула. В деревне в этот день играли свадьбу. - она сочувственно посмотрела на притихшего Загорского. -  Молодожены, после ужина отправились сюда, на речку. За ними по пятам следовали местные забулдыги в надежде урвать спиртного — знали же, что парочка явно возьмет горячительного. Но ничего им не обломилось и мужики отправились по домам не солоно хлебавши. А вскоре вернулся и сам жених, в одних плавках, мокрый, с самым безумным видом… и один. Сколько мы не допытывались, что произошло, он только мычал в ответ что-то нечленораздельное. Что произошло на самом деле никто не знает до сих пор. Сам молодой муж тронулся умом — не выходит из дома месяцами. Но по деревне слухи идут, что Алена Свиридова-Загорская утонула. А молодой муж не справился с горем. Убийство это было или несчастный случай — так нам выяснить и не удалось.
- Предположительно, девушка зацепилась купальником за корягу, когда нырнула и не смогла выбраться.  - заявил следователь. - Подробнее покажет экспертиза. Но и сейчас видно, что видимых повреждений на скелете нет — ударов, увечий, например. Кто знает, может имело место удушение, отравление или еще какая оказия. Но этого мы, к сожалению, сказать, увы, не сможем — прошло слишком много лет. И вода… сами понимаете — все следы давно смыты. Но, спасибо вам за наводку. Мы будем работать в этом направлении.
   Андрей Васильевич опустился на колени перед лежащей на песке Аленой. Теперь он не сомневался, что это была она — на ее пальце блестело подаренное им свадебное колечко. Он сжал ее руку, потер пальцем камушки, и они заблестели как тогда — весело и ярко. По щекам его катились слезы.
- Этого не может быть! - шептал он. - Тридцать лет мы жили душа в душу! Этого же вы не можете отрицать? - он повернулся к притихшим односельчанам, которые старательно прятали взгляды за спинами друг друга. Толпа потихоньку стала расходиться, а он все сидел, сжимая ее руку в своей.
- Я вынужден вызвать вас завтра в отделение на дознание. - обратился к нему следователь и протянул повестку. - А сейчас отправляйтесь домой, отдохните, приведите себя в порядок.
  Андрей Васильевич удивленно поднял брови.
- Алена прекрасно следит за мной. - сказал он, и запнулся на полуслове, оглядывая свой засаленный дырявый халат и прохудившиеся тапочки.
   Вдруг он резко сорвался с места и затрусил домой.
- Это все мне снится. - повторял он на ходу. - Мой дом, который мы строили вместе… наши дети… Этого же не могло не быть! Сейчас приедут сыновья и прибежит его Светланка — любимая зайка.
  Он запыхавшись от непривычно быстрой ходьбы, взобрался на пригорок и остановился как вкопанный, обливаясь потом. Перед ним открылась чудовищная картина — старенький, покосившийся дом с заросшим бурьяном садом. Там где красовался бассейн, которым он так гордился и который строил для того, чтобы обожающая воду Аленка не ходила больше на реку... Высохшие полусгнившие деревья, вместо прекрасных яблонь, покосившаяся баня, вместо беседки с мангалами и барбекю… Куча хлама, вместо детской площадки...
   А дети? Их тоже нет? - мужчина воздел руки к небу. - Господи, этого не может быть!
Он с опаской вошел в дом, прошел на кухню и уселся на раздолбанный диван, обвел грязную запущенную комнату взглядом…
- Этого не может быть! - повторил он, но уже не так уверенно. - Это не мой дом! Не моя жизнь!
Он уронил голову на руки и в отчаянии стал раскачиваться из стороны в сторону:
- Я сейчас сойду с ума! Или уже сошел?.. Что из этого правда?
  Он ринулся на улицу, запнувшись о сгнивший порог, рухнул на землю.
- Я хочу проснуться — если это сон! Я хочу заснуть — если это явь!

А односельчане стояли поодаль, боясь подойти, и запоздало сочувствуя мужику, которого сторонились все эти тридцать лет.
- Ох, беда-беда! - раздался в толпе женский голос. - Так и сгинет мужик в одиночестве!
- Дааа, жаль конечно! Но может для него это и лучше!